Текст книги "Тетрадь для мемуаров (СИ)"

Автор книги: Marlu

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Ваше высочество, зачем вы упорно пытаетесь вывести меня из себя?

– Может быть, просто хочу увидеть тебя настоящим? Без этой твоей брони…

– Вы не оставите попыток влезть в душу и потоптаться по ней сапогами, – убито произнес Барт. – Вам даже в голову не может прийти, что я такой и есть. Обычный человек. Спокойный и уравновешенный. Не эмоциональный. Я бета, ваше высочество. Мы такие и есть. С рождения. Кстати, вон, кажется, доктор едет, – он пришпорил коня и поскакал навстречу экипажу

Принц, сжав зубы, последовал за ним.

– Доброе утро, господин Абеглен, – поздоровался Барт, осаживая лошадь возле остановившийся кареты. – Вы решили навестить Сэсила пораньше, по холодку?

– Доброе, – доктор снял шляпу и поклонился. – Да, и понаблюдать за ним подольше. Мне кажется, есть признаки приближающегося кризиса.

– Разумное решение, – одобрил принц. – Может быть, вам имеет смысл пока пожить в замке?

– Я бы рад, – доктор крутил шляпу в руках, – но кроме Сэсила у меня еще несколько пациентов, к которым приходится ездить. Да и принимаю на дому я довольно часто… Госпожа Швегглер вот-вот должна родить…

– Жаль, жаль. Втроем мы бы составили партию в карты, да и коротать вечера было бы приятнее. Уверен, у вас в запасе миллион разных историй, – принц болтал, но поглядывал по сторонам, готовый вот-вот распрощаться, к облегчению доктора.

– Простите, господин Абеглен, нет ли у вас с собой табаку? – быстро спросил Барт в тот момент, когда возница уже почти занес руку с кнутом над спинами лошадей. – Страсть как курить хочется, а мои запасы уже вышли.

Доктор на секунду растерялся, но тут же взял себя в руки:

– Я вам непременно пришлю из дома.

– Бартоломью, с каких это пор вы курите? – поинтересовался принц, глядя вслед облаку пыли.

– Подозреваю, что с сегодняшнего дня, как и доктор. Ведь табаком от него не пахло, так ведь? Зря, что ли, вы его так обнюхивали.

– Верно, – медленно согласился Алгернон. – Тогда зачем был нужен этот фарс?

Барт улыбнулся и промолчал: принц не дурак, сам догадается.

========== Глава 5 ==========

Обратно в замок они не спешили. День был слишком хорош, чтобы провести его в душных комнатах. Барт обнаружил небольшое озерцо, и принц первым спрыгнул на землю, похлопал лошадь по влажной шее и пустил ее щипать сочную зелень.

– Не стесняйтесь, капитан, – принц скинул камзол и улегся на траву, раскинув руки.

Барт оглядел прибрежные кусты, посмотрел вдаль – никого – и спешился.

– Как насчет того, чтобы искупаться?

– Это неразумно, ваше высочество. Незнакомый водоем и полная уязвимость в воде…

– Твоим благоразумием, Барт, можно торговать на развес.

– Именно благодаря ему я дослужился до капитана и имею честь охранять ваше высочество.

Принц повернулся на бок, подпер голову рукой. Небрежно прихваченные лентой волосы рассыпались по плечам, придавая лицу неожиданную мягкость. Барт чуть дольше, чем позволяли приличия, задержал взгляд на этой картине и отвернулся, подумав, что принц прав – альфе с такой миловидностью должно приходиться несладко.

– И что за думы покрыли морщинами твое чело, капитан?

Барт пожал плечами и отпустил, наконец, повод, который бессознательно теребил.

– В детстве вам, наверное, приходилось драться, доказывать, что вы альфа, – сказал он.

– Драться? Помилуй, да с кем же? С гувернерами или учителями? Ты же не думаешь, что у меня было много друзей? А те, которых одобрял отец, вели себя более чем почтительно, благонравно обсуждая богословские трактаты или отличия холодного оружия севера и востока.

– Скучное было детство?

– Не то слово, – принц сорвал травинку, посмотрел на нее и передумал совать в рот. – А у тебя? Ты дрался?

– Нет. В приюте не дозволялось такое поведение. За нами хорошо присматривали и воспитывали в строгости.

– Друзьями обзавелся?

– Приятелями скорее, – Барт пожал плечами, многих из тех, с кем делил общую спальню, он уже не помнил. – В двенадцать уже распределяют кого в кадетские корпуса, кого в духовные училища. Мне повезло, оставили в столице.

– Повезло, – эхом отозвался принц и уставился невидящим взглядом на камыши с другой стороны озерца.

Барт присел на траву. Хотелось улечься на спину, раскинуть руки и перестать думать о прошлом, о проблемах в настоящем, а просто наслаждаться теплым погожим днем.

– Так друзья-то у тебя есть?

Барт поморщился от настойчивости его высочества.

– Нет.

– Не понимаю. – Принц сел. – Почему?

– Характер не позволяет, – неприязненно ответил Барт.

– Высокомерный сноб? Зануда? Педант? Что не так с характером?

– Ваше высочество, мое окружение меняется так часто, что не хватает времени узнать кого-то получше. К тому же говорят, что обычно друзьями обзаводятся в детстве. Совместные игры, шалости…

– Игры и шалости, – повторил принц и вздохнул. – Может быть, все-таки искупаемся?

Барт подошел к воде. Берег был сырой, с застоявшейся водой в ложбинках, дно илистым.

– Если вы хотите кормить собой пиявок, а я уверен, что им здесь полное раздолье, то кто я такой, чтобы мешать вам? Зверушкам тоже нужно что-то есть.

– М-да, – принц оценил шутку. – А шалость была так возможна.

– Я никому не скажу, ваше высочество, что в борьбе между рассудком и чувствами здравый смысл победил благодаря пиявкам.

– Можете говорить об этом на каждом углу, – махнул рукой принц. – Все равно вам никто не поверит. Альфы не боятся мелких тварей, а наследники никогда не ведут себя предосудительно и неосторожно.

Барт растерялся, когда принц показал ему язык и залился веселым смехом, его высочество был совершенно непредсказуем.

– Вы ведете себя как ребенок!

– А почему бы и не подурачиться? Долг и обязанности всегда успеют лечь на плечи неподъемной ношей. Разве у тебя в жизни были такие моменты полной свободы? А, Барт? Расслабься.

– Хорошо, что у вас такие моменты были и есть. А мне нужно выполнять свой долг.

– Не человек, а оживший Устав воинской службы, – пробормотал принц и поморщился. – Самому не тошно?

– Мои личные переживания не имеют отношения к…

– Замолчи! – выкрикнул принц. – Молчи, не порти хороший день.

Барт закрыл рот и поклонился.

Еще около часа Алгернон валялся на траве и смотрел в нестерпимо яркую синеву неба, но вместо умиротворения и радости от ощущения свободы он чувствовал только глухое раздражение. Умеют же некоторые испортить настроение. Он изредка косился на стоящего рядом Бартоломью, но тот был неподвижен, как изваяние, даже не переминался с ноги на ногу.

– Едем обратно в замок, – приказал Алгернон и нехотя встал.

Лошади разбрелись, довольные обретенной свободой, и их пришлось ловить. Не то чтобы они убегали, но косились и отступали при приближении.

– Надо было привязать, – буркнул Барт, – но я думал, что они хорошо обучены.

Алгернон промолчал, показывая свое недовольство испорченной прогулкой. Весь путь до замка они проделали в молчании.

– Я собираюсь отдохнуть в своей комнате, проследите, чтобы меня не беспокоили.

– Как будет угодно вашему высочеству, – ответил Барт и вручил повод конюху.

Молодой парень, почтительно кланяясь, забрал обеих лошадей и повел в конюшню. Алгернон снял тонкие перчатки, сжал тонкую, нагретую жаром рук кожу и пошел к парадному входу. Сзади слышались размеренные шаги капитана, но он не позволил себе оглянуться: дуться так дуться.

В комнату за ним никто не пошел. Наверное, это было правильно, но за последние несколько дней Алгернон настолько привык к обществу капитана, что впервые почувствовал одиночество. Он скинул камзол, оставшись в одной батистовой рубашке, развязал шейный платок. До обеда оставалось около часа, но это время совершенно нечем было занять. Свобода свободой, но рутинные обязанности во дворце, пусть и не приносившие особого удовольствия, позволяли чувствовать себя важной персоной. И отлично справлялись со скукой.

Алгернон постоял у окна, но открывающийся вид был давно изучен до мельчайших подробностей.

– Тоска, – пробормотал Алгернон и достал тетрадь. – Подозреваю, что отец озадачил меня просьбой вести дневник исключительно в насмешку.

Он устроился за бюро и попытался обдумать, что можно было бы доверить бумаге. Написал несколько ничего не значащих фраз про погоду, похвалил природу, заметил, что повар слишком привык готовить для покойного хозяина подходящие для его возраста блюда и что есть это с каждым днем становится все сложнее. Алгернон пожевал кончик пера: почему-то писать про Бартоломью не хотелось. Их отношения были чем-то очень личным, тем, чем невозможно поделиться даже с молчаливым дневником. Он захлопнул тетрадь, убрал ее в ящик и взглянул на часы – оставалось около двадцати минут, как раз хватит времени, чтобы освежиться. Алгернон позвал слугу.

Барт довел обиженного принца до его покоев и удалился, поручив заботу о высочайшей безопасности паре серьезных бет. Извиняться перед его высочеством он не собирался. Даже отдавая себе отчет, что, как последний болван, поддался на провокацию, что вышел за рамки уставных отношений – все равно не собирался. Исправить ситуацию можно, но принц будет сопротивляться. Ему скучно. И этим все сказано. Нужно было сразу держать дистанцию, но когда его высочество кронпринц Алгернон чего-то хочет… Он умеет быть внимательным, очаровательным, дружелюбным – каким угодно, лишь бы добиться цели. Барт догадывался, что возможности избежать общества принца у него почти не было. И ему очень хотелось надеяться, что обида его высочества даст возможность восстановить дистанцию, вернуть все в прежнее русло, забыть.

Барт подошел к комнате охраны и остановился. Из-за полуоткрытой двери раздавались голоса, чьи-то задорные выкрики – свободные от службы, наверное, играли в карты или в кости. Он представил, как войдет сейчас и веселье тотчас же прекратится. Кто-то извинится и выйдет якобы по нужде, кто-то вспомнит о важном деле, останутся самые нерасторопные, которые вовремя не сообразили быстро сбежать. Барт вздохнул и пошел к лестнице – сидеть в караулке среди кислых лиц и слушать напряженное молчание не тот отдых, который ему нужен. Зато можно пойти и проведать больного омегу. Узнать, как идут дела и что думает по поводу течения болезни доктор.

Увы, доктора на месте не оказалось. Барт оглядел пустую спальню и нахмурился – ни доктора, ни слуги, куда это годится? Больной лежал на кровати, укрытый как-то слишком небрежно. Предчувствуя дурное, Барт подошел ближе и положил руку ему на лоб – слишком застывшим казалось тело – и буквально утонул в распахнувшихся темных глазах.

– Простите, я подумал, что… – пробормотал Барт и запнулся, не решаясь сказать «умер».

Молодой человек улыбнулся краешком губ.

– Я капитан королевской стражи из сопровождения его высочества принца Алгернона.

– Собираетесь арестовать меня? – голос у наследника герцога оказался совсем не подходящим для омеги, таким глубоким и бархатным, что у Барта побежали мурашки по всему телу.

– Хм? А есть за что? – Барт спохватился, что молчит непозволительно долго.

– Дайте-ка подумать, – потянул наследник, поблескивая глазами из-под полуопущенных век, и Барт мог бы поклясться: блеск был хитрым. – Кому-то приглянулось поместье?

– Ваши владенья майорат, логичнее выдать единственного наследника замуж, – сухо сказал Барт.

– А потом положить этого бесполезного наследника в склепе рядом с отцом, – пробормотал тот.

– Король милостив и не допустит…

– Вы сами в это верите? – омега невесело усмехнулся уголком рта, от чего на щеке появилась ямочка, Барт заворожено смотрел, как меняется от эмоции к эмоции его лицо.

– У вас очень богатая мимика…

Сэсил растянул губы в улыбке и ничего не сказал. Барт судорожно втянул воздух – даже такая неискренняя улыбка полностью преобразила лицо наследника герцога, сделала его красивым той живой красотой, которая и привлекает внимание, и не приедается никогда.

– Увы мне.

– Это вы курили в комнате? – не сдержался Барт.

– Дурные привычки весьма живучи. Грешен, – Сэсил поправил одеяло и из-под него выглянул край домашнего халата. – Я оказался не слишком хорошим актером, – вздохнул он. – Вон как быстро меня раскусили.

– Зачем вам это было надо?

– Теперь уже неважно. Идите, докладывайте вашему любовничку…

Барт вспыхнул, закусил губу и отвернулся. Слова почти незнакомого человека внезапно отдались в душе болью.

– Простите, – покаянно произнес тот и сел в кровати. – Я не имел права так говорить. Он вас принуждает? – внезапно спросил он.

– Я не хотел бы об этом говорить, – твердо сказал Барт и прислушался – из-за двери доносились неясные голоса. – Ложитесь! – Приказал он.

Чуть промедлив, тот все же лег и укрылся, вопросительно глядя на Барта.

– Халат подберите, – прошептал он, голоса раздавались совсем близко.

– Капитан, что вы здесь делаете? – вошедший принц удивленно приподнял бровь, доктор топтался рядом и нервно поглядывал в сторону больного.

– Молюсь о здравии наследника герцога Сивардского, – ровно ответил Барт.

– Благое дело, – одобрил доктор.

– И я отчитал слугу, который курил в комнате у больного. Надеюсь, это больше не повторится.

В глазах принца мелькнуло разочарование, но он только холодно кивнул.

– Прошу прощения, мне нужно отдать пару распоряжений службе охраны, – сказал Барт и поспешно вышел, оставаться в комнате дальше не было причин. Его никто не удерживал.

========== Глава 6 ==========

На обед Барт не пошел, поел вместе со всеми, старательно не обращая внимания на удивление в глазах сослуживцев. Он все время подспудно ожидал приказа явиться в столовую, но принц решил иначе, и Барт вздохнул свободнее. Велел ближе к вечеру провести тренировку, проверил, как несут службу дежурные, сделал замечания по внешнему виду… В общем, окунулся с головой в служебные обязанности, черпая в них подобие успокоения.

В беготне по замку время летело почти незаметно. Принц после обеда заперся в своей комнате и предавался послеобеденному сну, как доложил один из сменившихся охранников. Барт вздохнул спокойнее и при первой возможности проскользнул в то крыло, где находилась спальня наследника герцога. Он осторожно заглянул в дверь – доктора рядом с мнимым больным не было. Зато сидел слуга, сложив руки на коленях, и, кажется, дремал.

– Как здоровье молодого господина? – громко спросил Барт над ухом слуги, тот неловко вскочил, уронив стул.

– А, это вы, – сказал наследник и повернулся на бок, подпер голову рукой. – Иди, Карл, принеси нам лимонада. В такую жару самый лучший напиток, не так ли?

Слуга немного потоптался на месте, но все же ушел выполнять распоряжение хозяина.

– Так что вы хотели от бедного больного омеги, капитан?

– Просто зашел проведать, – Барт поднял стул и уселся на него верхом, положил подбородок на спинку и улыбнулся.

– В этой жизни, капитан, просто ничего не бывает.

– Тогда считайте, что любопытство.

– Даже так?

– А почему нет? Беты тоже люди и подвержены тем же страстям, что и альфы с омегами.

– И у бет тоже есть душа, как бы некоторые богословы ни уверяли в обратном.

– Насколько я знаю, за подобные высказывания уже лет сто лишают сана или сословных привилегий, – сухо произнес Барт. – Но вы ловко уходите от ответа.

– А я могу вам доверять?

– Мой ответ что-то изменит?

– Туше, – фыркнул наследник и снова улыбнулся той своей неповторимой улыбкой, от которой внутри у Барта становилось тепло.

– Туше, – повторил Барт и слабо улыбнулся в ответ.

– Судя по тому, что вы не донесли о моей болезни его высочеству, думаю, что некоторую долю доверия вы все же заслужили. Через два дня я обещаю все рассказать. Даю слово.

– Так уж и все? – усмехнулся Барт.

– Ну-у…

– Ваш лимонад, господа, – произнес запыхавшийся слуга.

– Карл, совершенно не нужно было так бежать, – произнес наследник, отпивая из высокого стакана прохладный напиток.

– Расторопные слуги нынче на вес золота, – Барт тоже пригубил лимонад и нашел его превосходным.

Карл что-то пробурчал в ответ и встал у изголовья кровати.

– Боюсь, что мне нужно уже идти, – с сожалением произнес Барт. Слуга забрал у него стакан.

– Увы, да. Спасибо, что скрасили мое одиночество, капитан, но скоро придет Руперт, то есть доктор, и вам все равно придется…

Барт мысленно отметил эту оговорку, но и без нее было понятно, что без доктора обойтись было бы невозможно. Судя по всему, тот не пришел в восторг от идеи молодого наследника, но отказать почему-то не смог. Возможно, тому причиной давняя дружба с герцогом и теплые чувства, перенесенные на его сына. Гадать Барт не хотел. Ему была обещана откровенность, и он собирался узнать как можно больше.

– Тогда не смею больше занимать ваше время, – Барт встал и поклонился.

– Капитан, – окликнул его наследник уже у двери, – как ваше имя?

– Бартоломью, простите, что не представился. Можете называть меня Бартом, мне будет приятно.

– Сэсил. Но если попробуете звать меня как-то иначе – пожалеете.

Барт согласно наклонил голову – Сэсил был настолько уморительно серьезен, что удержаться от смеха стоило больших трудов. Наследнику, наверное, страсть как хотелось быть взрослым.

Алгернон пообедал без аппетита. Капитан решил игнорировать совместную трапезу, и это задевало. За столом было скучно, и не было возможности беседой приправить безвкусные блюда. После прогулки он час провел в своей комнате, писал письма. Одно было отчетом по поездке – отец должен быть в курсе событий, и такая задержка с докладом однозначно вызовет недовольство. Лучше заранее попытаться смягчить гнев его величества и объяснить свое долгое отсутствие важными причинами. Он надеялся, что намеки на попытку устранить молодого омегу послужат достаточным оправданием.

Второе письмо потребовало гораздо больше времени и дипломатического искусства. Второй отец никогда не довольствовался простым перечислением фактов. Его интересовали и мысли, и чувства, которые вызывали у сына те или иные события. Сложно было писать правду, а неправды отец не терпел. Алгернон изгрыз перо, изобретая иносказания и аллегории, которые мог бы понять только тот, кому было адресовано письмо. Беда в том, что всю почту просматривал секретарь. А неписаное дворцовое правило гласило: доверие не должно быть абсолютным. Предать или продать может любой.

Алгернон закончил обед и лично явился в отведенную охране комнату. Барта среди находившихся в ней не было. Он хотел было спросить где капитан, но не захотел привлекать лишнего внимания, и уйти молча тоже показалось неудачной идеей.

– Через час должен отправиться гонец в столицу. Пусть зайдет за письмами, я дам указания, – отрывисто бросил он и ушел, хлопнув дверью.

Искать капитана Алгернон не собирался, но разузнать, где тот пропадает, стоило бы. Вот только как сделать это, не задавая вопросов и не привлекая внимания? Настроение испортилось окончательно. А впереди еще ждал бесконечный вечер, провести который за чтением книг совершенно не хотелось.

От нечего делать Алгернон навестил больного омегу. Напугал доктора, который выронил из рук склянку с какой-то микстурой и долго и путано извинялся за это. Слуга ползал по полу, собирая осколки и подтирал пол, натыкаясь на немногочисленную мебель, словно у него глаз не было вовсе. Омега безучастно лежал, повернувшись к стене. Алгернон собрался уже было сбежать из бедлама, когда доктор в оправдание слуги сказал:

– Простите, ваше высочество! Этот слуга новенький. Старого пришлось прогнать – курил, мерзавец, прямо здесь.

Алгернон кивнул – вот и нашлась разгадка. Все оказалось до смешного просто и он попрощался, пожелав здоровья доктору и пациенту.

– Пришлите ко мне капитана, – Алгернон отрядил на поиски капитана одного из стражей и стал думать о том, что пора бы сделать вид, что ничего не было, и вернуться к прежним отношениям. Не дурак же капитан, чтобы не принять предложение мира.

– Я же не требую чего-то невероятного, – пробормотал он, меряя шагами комнату в ожидании Бартоломью.

– Простите, ваше высочество, но капитан Лиордан не может сейчас подойти.

– Мне кажется, что кто-то зарвался, – процедил Алгернон, чувствуя, что неконтролируемый гнев готов выплеснуться наружу.

– Капитан Лиордан инспектирует укрепления замка, – доложил посыльный. – И никто не знает, с какой стороны его искать.

Алгернон неподобающе выругался.

– Как только появится – немедленно ко мне! – рявкнул он.

– Будет исполнено! – охранник с нескрываемым облегчением выскочил за дверь.

– Барт! – Алгернон стукнул кулаком в стену.

Боль слегка отрезвила. Он прошел в ванную и плеснул в лицо прохладной воды. Оперся на края туалетного столика, позволяя каплям стекать за воротник и оставлять следы на светлом сукне камзола.

– Зачем я это делаю? – спросил он у своего отражения в зеркале. – Зачем?

Отражение молчало, только смотрело в ответ несчастными глазами.

========== Глава 7 ==========

Защитные сооружения замка Барту совершенно не нравились: древняя система укреплений, высохший ров, заржавевший механизм подъемного моста – все это было ужасно. Командир замкового гарнизона сначала просто не исполнял указания чужака-беты, а затем подал в отставку:

– Пока был жив герцог, я служил ему верой и правдой. Пришли новые времена, а я уже слишком стар, чтобы выучиваться новым порядкам.

– Но его сыну может понадобиться ваша помощь, – попытался было удержать его Барт.

– Бросьте. Сэсил омега, отрезанный ломоть. Муж увезет его в свое имение.

– А если не увезет?

– Все равно сюда нагрянут перемены. Не хочу видеть, как рушится мой привычный мир, и не желаю дожидаться пинка под зад. Новый хозяин придет со своим отрядом.

Барт нахмурился: этот альфа так уверенно говорил про нового хозяина, что удержаться от вопроса оказалось невозможно:

– Вы знаете, кто будет мужем наследника?

– Наследника? – насмешливо фыркнул командир гарнизона. – Омеги не наследуют титул, и имение может достаться только его сыну-альфе, если это недоразумение все же его родит. Отец слишком много воли давал мальчишке, но, может, и сговорил за кого. Мне неведомо.

Альфа говорил снисходительно, поглядывая на Барта с изрядной долей высокомерия.

– Вас словно и не учат ничему в этих королевских приютах. Живете и думаете, как по книжкам, а в мире все гораздо сложнее. Я всегда говорил, что дурная это жалость, бесполезная трата казенных средств. Толку от беты ждать – скорей от ящерицы шерсти дождешься, – альфа сплюнул себе под ноги и зашагал к воротам.

Барт вспыхнул и сжал кулаки – выпад в его сторону был бессмысленным и жестоким, хотя за годы в кадетском корпусе он и привык к такому отношению: бет до сих пор считали существами низшего сорта. Хотя уже и не отрицали их полезность для общества. В некоторых случаях.

Предаваться жалости к себе было некогда, стоило заняться делом. Мнение Сэсила здесь вряд ли имело значение – омег вопросы безопасности по определению волновали мало.

Барт не замечал, как летит время. К вечеру он уже изрядно устал, но возвращаться в замок не собирался. Посыльного от принца развернул без раздумий – некогда отвлекаться. И почти перед самым наступлением темноты он решил проверить полуразрушенную старую башню чуть в стороне от самого замка. Никакого стратегического значения она иметь не могла, но вот стать пристанищем какого-нибудь сброда – вполне.

– Осмотреть осторожно, – приказал он. – Она, похоже, еле держится.

– Не бойтесь, капитан. Тысячу лет стоит и еще сотню продержится! – трое из отряда пришпорили коней и помчались к развалинам наперегонки.

– Осторожно я сказал! – крикнул им вслед Барт, но они сделали вид, что не услышали. – За ними, – велел он оставшимся и тронул поводья.

Дурное предчувствие оправдалось. Барт и два молоденьких лейтенанта не успели доехать до западной стены башни совсем чуть-чуть, когда она обвалилась, погребая под камнями успевших спешиться альф.

– Мэрвин, скачи за подмогой. В деревне возьми пару телег и крепких ребят. И факелы в замке.

– Почему не взять наших ребят? Больше толка будет.

– Потому что их обязанность охранять принца. Выполняй приказ!

Мэрвин развернул лошадь и помчался обратно, благо что солнце еще не совсем скрылось за горизонтом и дорога была вполне различима.

– Ну что, Вилмар, давай попробуем начать разбирать завал. Время дорого.

Одного из альф удалось откопать довольно быстро, еще до появления подмоги и наступления полной темноты. Он был жив и даже пришел в себя.

– Как себя чувствуешь? – Барт присел рядом, оттащив его подальше и устроив в безопасном месте.

Альфа промычал что-то неразборчивое.

– Главное – жив. Вернется Мэрвин с телегой, отправим тебя в замок, там доктор осмотрит, – Барт болтал и болтал, пытаясь за словами скрыть страх за жизнь лейтенанта и свою беспомощность – тьма наступила совершенно непроглядная, и хоть как-то облегчить страдания раненого он не мог.

Когда явилась подмога, Барт принялся руководить спасательными работами. Командовать крестьянами оказалось куда труднее, чем привычными к приказам солдатами. К утру он едва держался на ногах и почти сорвал голос. А ближе к обеду откопали оба тела. Барт смотрел на то, как грузят покойников на телегу, и пытался решить, стоит ли распорядиться о захоронении здесь или попытаться доставить тела в столицу.

Крестьяне стояли вокруг и не собирались расходиться, о чем-то переговариваясь. Барт запоздало подумал, что им, наверное, нужно заплатить, и стал лихорадочно думать, где брать денег.

– Господин капитан, – один из крестьян, как видно, самый уважаемый, обратился к нему, – а нельзя ли эту башню того, взорвать?

– Взорвать? – Барт удивился.

– Разобрать бы надо, да боимся, что рухнет, если тронуть.

Барт посмотрел на остатки башни, подумал, что взрывать тоже опасно и лучше бы расстрелять из пушек, да только где ж их взять?

– Господин капитан, сделайте милость, помогите. Дети же здесь играть любят, парочки по ночам шастают. Бродяги от непогоды укрываются, да бедные люди, кому за постой платить нечем. Завалит, не дай бог, греха не оберешься.

– Надо в замок ехать, за порохом, – Барт потер лицо ладонями, усталость давала знать.

– Откуда в замке порох? Они же лет триста ни с кем не воевали, – удивился кто-то.

Барт даже отвечать на такую глупость не стал – в Сиварде, как в любом старинном замке, был пороховой склад, опечатанный сейчас королевским гербом и охраняемый стражей.

– Не в карманах же господин капитан носит тот порох, – рассудительно добавил еще кто-то. – Раз говорит: надо ехать, – так поехали. Телеги-то одной хватит?

– Хватит, – Барт влез в седло. Ему хотелось скорее добраться до замка, узнать, как дела у раненого, перекинуться парой слов с доктором и лечь спать, а не заниматься взрывными работами. Но и оставлять эту никчемную башню тоже не стоило, правда, дело было и не в просьбе крестьян – ее все равно нужно было сравнять с землей. Бесполезное сооружение и с точки зрения безопасности неоднозначное.

– Говорят, что эту башню поставил второй герцог Сивардский, женатый на племяннике тогдашего короля, – староста. Видимо, решил развлекать господина капитана всю дорогу до замка. – Но, несмотря на родовитость, супруг рожал одних бет. И несчастный герцог, понимая, что муж ему изменяет – ну не бывает так, чтобы в знатных семьях появлялись бракованные дети – запер его в башне, а ключ был только у него и у доверенного слуги. В положенный срок родилось дитя, да только слуга выкрал его и увез в неизвестном направлении, а племянник короля сбросился из окна на камни. Герцог долго горевал, искал сына, да где ж его найдешь. Потом женился второй раз на скромном омеге из местных дворян. Там-то у них все хорошо уже было.

– Печальная история, – сухо сказал Барт.

– Да уж, – согласился староста. – Это сейчас бетам хорошо. Свозят со всех земель в королевские приюты, учат пользу приносить. Они и рады стараться – понимают свой долг перед отечеством. В былые-то времена никто бы и возиться не стал. Прикопали бы, вот и вся недолга. А нынче-то живут в тепле и довольстве.

Барт вздохнул, плотно сжал губы и процедил:

– Угу.

– Да не обижайтесь, господин капитан. На правду-то чего обижаться? Все ведь так и есть.

– Я не обижаюсь, – сухо заверил старосту Барт. Теперь к свинцовой усталости добавилось отвращение к себе.

Он старался не слушать пожилого альфу, но тот не прекращал разглагольствований о месте бет в жизни. О деде нынешнего короля, который повелел строить дома призрения для брошенных младенцев, о том, как сложно сначала было убедить народ везти ненужных детей за тридевять земель, о специальных отрядах, которые первое время ездили по стране и собирали несчастных малышей… Но Барт был слишком уставшим и подавленным, чтобы заткнуть зарвавшегося альфу, упивающегося своим статусом.

– Да замолчите же! – не выдержал лейтенант, ехавший рядом, и покосился на Барта, ожидая выволочки за нарушение субординации.

– А ты не затыкай меня, щенок!

– Замолчите все! – рявкнул Барт. – А то эта башня будет вечно стоять памятником вашей глупости и гордыне.

Староста надулся и молчал всю дорогу до замка.

Пока грузили порох, Барт успел перекусить, выпить чаю и послать слугу узнать, как дела у раненого, прежде чем отправиться обратно к проклятой башне. Принцу доложили о состоянии дел уже без него, и реакция его высочества на происходящее оставалась пока неизвестной. Но Барт догадывался, какой именно она будет.

========== Глава 8 ==========

Алгернон томился ожиданием. Выслушивал доклады о подвигах капитана и старался не сорваться. Пытался даже понять мотивы, но на ум шла только обида: капитан слишком серьезно воспринял их размолвку. Глупо получилось. Он не омежка, которого можно заставить делать что угодно, лишь нахмурив брови. Бет в проклятых приютах воспитывают все же иначе. Желания угождать им не прививают. Если вечером Алгернон лег спать в уверенности, что за завтраком недоразумение можно будет обратить в шутку, то к обеду следующего дня едва сдерживал негодование. Гасил в себе порывы прогуливаться у окон и высматривать на дороге гнедого капитанского жеребца. И прикусывал язык, чтобы не отдать приказ немедленно ехать к башне самому. Это уж точно было бы верхом глупости.

Подаренная тетрадь заполнялась ровными строчками безликих фраз. В момент, когда прозвучал взрыв, рука дрогнула, и на странице расплылось огромное чернильное пятно. Алгернон промокнул кляксу, словно против воли отметив время, и записал: «Сегодня под руководством капитана Бартоломью Лиордана была подорвана старая башня. Взрыв прогремел ровно в четыре часа пополудни, крестьяне из окрестных деревень встретили такое знаменательное событие громкими криками, долетевшими даже в мои покои в замке. Радость». Он пощекотал кончиком пера нижнюю губу и решил не пересказывать предания, в королевстве таких башен, орошенных слезами и кровью невинных жертв супружеского или отеческого произвола, без счета.