Текст книги "Чёрный господарь (СИ)"

Автор книги: Мархуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Глава 25

Глава двадцать пятая

С первого апреля я включил День Дурака, начав обмен бронзовых сербских динаров, наштампованных Обреновичем, на серебряные. Параллельно в народ пошли бумажные банкноты, дабы зря драгметалл не тратить.

Османы стали освобождать Нови-Пазар в поисках лучшей доли, ибо их земли продали во славу султана (ну, а заодно, и великого визиря). А чтобы пробки на дорогах стали побольше, к переселенцам добавились ещё и скадарские эмигранты. Хорошо, что российский министр финансов регулярно, раз в полгода, отправляет мне долю золота (десять процентов), добываемого на русских копях в Трансваале. Иначе оскудеет мошна столь дающего, как я.

Мориц Эстерхази, который уже почти король Венгрии, продал нужные районы под жудецы.

– Зачем ему продавать свои земли? – удивлялась Валевская, – вот-вот и вся Венгрия будет ему принадлежать.

– Деньги ему нужны, Наталья Борисовна, чтобы погасить призывы части общества к созданию републики. Кошут в фаворе и не против стать первым президентом.

– Тогда почему не он продаёт?

– Там слишком сильно дворянство, выращенное при австрийском владычестве и они не хотят терять привилегии монархического строя.

В принципе, пока идёт торговля горами, а не Среднедунайской низменностью, венграм по барабану. Время такое, когда это у меня повсюду бродят группы геологов с модерновым оборудованием. А многие пока используют лишь палки-копалки и лозы рудознатцев и от гор особого проку не имеют.

– Хочу ещё у них выкупить районы Клаузенбурга (наши влахи его называют Клуж) и Карлсбурга. Тогда и Хуньярдоара рядом окажется.

– Конечно, свои деньги начал чеканить, вот и не знает куда их девать.

Люблю отца вместе с его ворчанием. Раньше оба сына были при нём, а теперь он вынужден выбирать с кем жить. Стареет мой папахен, возраст берёт своё. Шеллер убыл в Россию и отцу даже не с кем толком перемолвиться по-стариковски.

Из Петербурга скоро приедут Петрушевский с Фадеевым. Их спецы понастроили фабрик по производству петрушита и всего пироксилинового, а теперь вроде освоили смесь из сверхнитрированных глицеринов и клетчатки. Видимо что-то вроде бездымного пороха изобрели, но подробности и образцы лишь при встрече.

Я приветствую практически любых изобретателей и их изобретения. Просто потому что знаю, что в будущем найдёт применение, а что так и канет в Лету. Вон, как славно со спецами по двигателям получилось. Охотники за головами нашли по фамилии Готтлиба Даймлера (в Карлсруэ). Тому очень понравились предложения о финансировании и организации лаборатории и снабжением её всем что душа пожелает. А уж он вызвал инженера-изобретателя чью фамилию я сразу вспомнил, как только её услышал – Вильгельм Майбах! Ещё бы Бенца найти, если он уже родился. Надо бы в интернете посмотреть, да времени нет, как и компа.

– А как же Николаус Отто? Он вроде тракторы уже делает на бензине?

– Лёгкие тракторы, папа, лёгкие. на колёсах. А мои "Кировцы", хоть и на мазутных паровиках, зато мощные.

– Ну да, Вольдемар, только пока они громоздкие и медленные.

От этого никуда не деться в тракторостроении. Дизельных двигателей до сих пор никто не придумал, а я даже не знаю на каком принципе они работают. Тут деньгами не поможешь, знания нужны, хотя бы примерные. И спросить не у кого. Разве что у самого Дизеля, но его пока не нашли.

– Владимир, всё забываю спросить, а что мой Борюсик тебе постоянно присылет в бочках?

– Так это, Наталья Борисовна, то, что накапливается на стенках труб при добыче нефти. Отходы. Мы назвали их вазелином, удобная смазка. На наших месторождениях в Плоешти тоже такое набирается, приходится регулярно чистить.

– И как его можно использовать?

– Аптекари с удовольствием покупают, как-то очищают и делают из него мазь.

Пользуясь затишьем я занялся созданием первой сербской дивизии, пока лишь с классной кормёжкой и атлетической подготовкой. Для учебно– подготовительной стрелковки (чтобы привыкали к затворам и патронам) приобрёл и пруссов десять тысяч «дрейзе». У них всё равно начинается перевооружение, так что цены невысокие.

Одна германская армия пока стоит под Парижем, некоторые части давят мятежников в других провинциях, ещё тысяч сто находятся в Эльзасе, остальных постепенно возвращают в Германию. И так ловко, что на границах с Богемией и Моравией скапливаются целые корпуса.

– Австрия заявила протест, – доложил Блазнавац, – считает сиё провокацией.

– Какова численность войск императора?

– По последним данным он не может содержать более 50 тысяч, плюс столько же может организовать, используя резервистов. Старого оружия на всех хватит в арсеналах.

Потеряв Венгрию, австрияки заметно ослабли, да и мобресурс резко сократился.

– Пожалуй мы тоже защитимся от австрийцев. Отправим одну дивизию на северные границы Боснии, вдруг сквозь Славонию решат пройти.

Миливое Петрович удивлённо посмотрел на меня, мол, что за глупость, но возражать не стал. Братских хорватов предупредили, что войска отправлены в оборонительных целях. Надеюсь, что особо протестовать не будут. Не удивлюсь, если они окажутся рады, коли мы их завоюем и избавим от навязанных им хорватов.

К лету ряд провисших вопросов разрешился и очень порадовал в некоторых случаях. Австрияки вовсю тратили средства на предвоенные цели, отправив в Богемию 50-тысячный корпус, хотя никто на них палкой не замахивался. Это оголтелые щелкопёры всей Европы кричали: «Свободу чехам!», а Бисмарк даже посоветовал Францу-Иосифу призадуматься над общественным мнением. От моего корпуса он отказался, а вот денег готов получить.

– Но лишь в том случае, если действительно придётся освобождать богемцев и моравцев. Зато канцлер надеется, что вы с юга атакуете Карниолу и заберёте у Австрии её прибрежный регион.

– С удовольствием это сделаю в случае войны, сил хватит.

– Вот и хорошо! Канцлер не хочет, чтобы у Австрии был свой военно-морской флот.

Франц-Иосиф, на всякий случай, уже отправил на юг 20 тысяч резервистов, узнав что я развернул в тех краях дивизию. Чтобы уравновесить силы, пришлось отправить ещё одну и несколько артиллерийских бригад в те края, благо всё это больше не нужно германцам. Ристич провёл переговоры с хорватами и те дали добро на проход моих войск через их территорию в случае необходимости. Естественно, что за определённую сумму.

– Вольдемар, ты никак опять воевать собрался?

– Ну, что вы, папа, я всего лишь укрепляю северо-восточные границы, чтобы враг не вторгся. Пользуюсь тем, что Англия и Франция молчат, а Османия до сих пор радуется.

– И чему они-то рады, если не секрет?

– Вообще-то я для них великий воин, разгромивший их вековечного врага. Ну и ещё они не хотят, чтобы Австрия имела морской флот.

Я действительно на хорошем счету в Истамбуле и как владелец армии, перекрывшей дорогу европейцам на юг, и как полезный финансист. Заблуждения свойственны всем, даже Порте и её верноподданным.

Навестившие меня Петрушевский и Фадеев действительно изобрели бездымных порох, но не хотели его продавать кому попало.

– Владимир Михайлович, как вы смотрите, если мы построим у вас в Сербии фабрики по его производству?

– Буду только рад, господа, я смогу защитить секреты лучше, чем в России. Там до сих пор есть и чиновники, и офицеры, готовые за деньги, а порой и ради красного словца, выдать тайные сведения на сторону.

– А почему так происходит? – решил уточнить Петрушевский.

– В России, Василий Фомич, их не наказывают строго, максимум отправят в отставку. А у меня за это даже не каторга, а смертная казнь. Даже для иностранцев, если они не имеют дипломатического статуса и всего лишь покупающих наши секреты.

Правда такие случаи редки и были лишь три раза в Романии и один раз в Сербии. И хотя тайны оказались простенькими, но закон есть закон. В результате попытки резко прекратились, хотя послы и полпреды пытались заступиться и взывали к гуманизму и человечности.

Под фабрики я выделил места и финансы, чтобы у предпринимателей не имелось лишних проблем. Отдельную беседу мы провели с Фадеевым, на что Петрушевский нисколько не обиделся.

– Владимир Михайлович, вы предлагали мне в своё время исследовать толуол и попытаться нитрировать его. Со временем я нашёл работы учёного Йозефа Вильбрандта. Оказывается он ещё в 1863 году получил взрывчатый вариант, называется, как вы и предполагали, тринитротолуол.

– Прекрасно, Александр Александрович, и что у вас получилось.

– Всё просто отлично, за последнее время нам удалось добиться и стабильности, и качества. Ещё немного исследований и получится безопасная взрывчатка, которую можно заливать в снаряды и ракетные боеголовки. Даже мины можно делать. Наши детонаторы вполне подходят для неё.

Ну вот вроде и всё. За одиннадцать лет сделан желаемый прорыв в военной сфере, чего-то более крутого мне не создать Разве что сами учёные и изобретатели дотумкают или случайно получится. Вон, во время франко-прусской войны. лягушатники использовали воздушные шары для доставки почты, грузов и людей. "Изобрели" в итоге мировой рекорд дальности полётов. Один их шар, да ещё и с пассажиром, долетел аж до Норвегии, где удачно приземлился. Почти полторы тысячи километров преодолел, отчаянный.

В общем и целом я доволен происходящим, пока вроде проблем не видно. Даже очередные две тысячи подготовленных и вооружённых "добровольцев" прибыло в Сербию. Общее число достигло 9 тысяч солдат и офицеров, моих офицеров, а не царских, избалованных и отравленных дворянской спесью. Чуть-чуть и целая дивизия из русских воензавров соберётся. Все с магазинными трёхлинейными десятизарядками, где ещё такое видано?

Даже в русской армии бойцы ударного корпуса имеют лишь пятизарядки. а новые русские с простейшими "васнецовками". Зато много, гораздо больше, чем у турок. Муслимские братья, чтобы не содержать прибывающие из выкупленных мной земель, сразу отправляют солдат в фесках в отставку. Иначе не прокормить сию ораву.

Странным образом появляется экономия, так как вернувшихся администраторов увольняют за ненадобностью, как и прочих лиц. Ещё одна выгода для султанской казны – сокращается количество казнокрадов из дальних далей, а значит меньше уворовывается казённых средств.

Великий визирь Мехмед Эмин Али-паша сделал подсчёт полученной экономии, разделил на площадь проданного, после чего умножил на площадь оствшегося на Балканах. Результат заставил глубоко вздохнуть от вселенской грусти, хоть всё распродавай.

Глава 26

Глава двадцать шестая

– Ваше величество, Васнецов концентрирует войска на границе с Триединым королевством, а хорваты никак не могут договориться со славонцами о едином короле.

– Ваши хорваты, Александр Михайлович, даже между собой не могут договориться. Вон, далматинская партия уже настаивает на том, чтобы передать корону Васнецову, стороннему балканскому лидеру.

– Но как же теперь быть? Может форсируем наш план?

– Наоборот, господин канцлер, нам следует выждать. Дело приобретает любопытный оборот и Владимиру Михайловичу потребуется помощь, если он начнёт войну с Австрией.

– Понял, тогда мы её окажем и…

Блин, опять распри с Францем-Иосифом, когда у меня куча территорий требует внимания. Османы вместе с христианскими районами Албании подсунули ещё три района, где сунниты превалируют. Опасаюсь, что религиозные распри могут начаться, а войска задействованы в другом месте.

Император ответил недавно тем, что отправил ещё десять тысяч резервистов на юг. Кроме того, двадцать тысяч уже мобилизованы и охраняют Вену. Пришлось третью дивизию отправлять, чтобы баланс сил сохранить, а им в помощь несколько дополнительных артиллерийских бригад.

Хорошо, что нас разделяет Славоно-хорватское королевство, иначе уже начались бы пограничные конфликты.

– Ваше величество, канцлеру нужно время, – объяснял Зингер, – кроме того, вам следует объявить королевством Сербию вместе с новыми регионами. Мы готовы признать это, не беспокойтесь.

Эх, милый барон, да я знаю, что Бисмарк готов меня кем угодно признать, лишь бы втравить в драку с австрийским императором один на один. А потом, когда имперская армия уменьшится, он "поможет". Если Вена вынуждена будет вытянуть кадровый корпус из Богемии для защиты от меня, то германцы смогут бескровно освободить чехов.

– Баше величество, кильский флот уже на подходе, – доложил военный министр Терехов, – с ними перевозится первая кильская дивизия. Вторая, хоть и сформирована, но нуждается в подготовке по полной форме.

– Благодарю, Пётр Фёдорович, проследите, чтобы их приняли в Дубровнике. Как бы австрийцы не устроили атаку на эскадру без объявления войны.

– Вроде тайну хранили во время пути, Владимир Михайлович. Да и новые "Х-2" достаточно сильны в дальнем бою. Их даже танкер с мазутой сопровождает.

Оно, конечно, славно, но пока толком не опробовано. Опасаюсь я различных случайных "вдруг". Расчитываю на летние отпуска в стане противника, а там и армия Бисмарка будет готова.

– Миливое Петрович, посоветуйте, пожалуйста, объявлять ли новую Сербию королевством?

– И я, и Ристич полностью поддерживаем это решение. Оно нужно для дисциплинирования новых земель, вошедших в наше государство. Всё-таки статус имеет важное значение.

Не люблю что-нибудь делать на скорую руку, но почему бы не попробовать? Мне не титул нужен, а порядок в подотчётной стране. Даже жители получат моральный подъём, став из верноподданных князя жителями королевства. В общем, исходя из обстоятельств назначили коронацию на 11 июля, будь что будет. Обещались быть Никола Черногорский, король Валериан Первый с супругой, Мориц Эстерхази (этому-то что нужно, пригласил его из вежливости, чтобы лишь соблюсти культур-мультур) и весь набор полпредов великих держав, включая посла России.

Ещё приехали мои данники, точнее их представители, и руководители табора (то есть, сабора) королевства Славонии, Хорватии и Далмации. Даже посредник между Австрией и Сербией изволил посетить торжество, якобы по высокому дипломатическому протоколу. Испанский гранд, а не хухры-мухты, да ещё и негласный поддержант Габсбургов в душе.

Новое королевство состоялось и внесло сумятицу в умы европейцев. К 20 июля меня и Сербию признали в ряде государств. Россия, Пруссия, Романия, Оттоманская империя, Швеция, Дания, Венгрия и почему-то Англия. Последние наверняка хотят таким образом каверзы строить на Балканах, чтобы многих ввести в раздор, иначе ничем не объяснить столь странную и подозрителную поддержку.

Никола Первый опять запросил аудиенцию и даже представил карту "Великой Сербии". На ней изображены наши совместные будущие владения, где к Черногории добавлены Герцеговина, север Албании и даже половина Ново-Пазарского санджака. Эдакий сильный союзник, согласный на дуалистическую монархию по принципу Австро-Венгрии. Послать в сад, лесом, через поле неудобно, но…

– У него огромные амбиция, несмотря на крохотулечную подвластную территорию, имеющуюся сейчас в распоряжении, – объясняю на домашнем совете.

– Владимир, но это же сильный союзник будет, судя по карте. Помоги ему и он всегда будет верным и преданным.

– Наталья Борисовна, я и сам себе могу быть верным и преданным.

– Но на твоих землях живут черногорцы, отдай им земли по справедливости.

– Княгиня, поймите, а моих землях живут сербы, в том числе и в Черногории. И я сам могу объединить тех сербов, которые пока не в составе Сербии.

Честное слово, почему люди падки на лесть и радушие тех, кто их изливает? Да и реалии поддерживают мою правоту. Это у меня есть деньги, войска, промышленность, концы-то в концах. А у Николы Питерского (виноват, Черногорского) только мечты. Ладно бы он ими лишь себя тешил, но почему я их должен исполнять?

– Натали, – внешался в дискуссию отец, – Вольдемар прав. Зачем отдавать свои собственные земли, чтобы создать почти полноправного партнёра?

– Михаил, так им вдвоём будет легче, чем Владимиру в одиночку.

Логика зашла в тупик и мы прекратили пустопорожние дебаты, оставшись каждый при своём мнении.

Зато огорошили славоно-хорваты. Их раздоры, оказывается, уже перешли в массовые мордобои. Франц-Иосиф, сняв с себя корону их короля, оставил бедолагам мощное яблоко раздора. Три комитата Славонии хотят уединиться в почти полный суверинитет. Восточная окраина, что с них взять. Далматинские хорваты тянут в унию с новой Сербией, а центральные хорваты уже не знают что и делать со своими правым и левым флангами.

– Ваше величество, раскола никто из нас не хочет, но и дальше так продолжаться не может. Опасаемся, что народ возьмётся за оружие и тогда быть беде.

– Но я то чем могу помочь, уважаеные? Для проведения гуманитарной акции нет свободных средств и специалистов. Кроме того, в любой момент может начаться война с Австрией и я обязан именно на этом сконцентрироваться.

Делегаты переживали и чего-то не договаривали. Создалось впечатление, что они имеют огромный камень за пазухой и начнут мне угрожать возвращением под крыло Франца-Иосифа. Наконец один созрел и опроверг все мои домыслы одной фразой.

– Ваше величество, станьте нашим королём, – немая сцена, я застыл от изумления.

Есть разница. Одно дело когда принимаешь в состав своего королевства другое, это один вариант сотрудничества. Претензии малых на равноправие и многочисленные льготы. Другое дело, передать право на страну третьему лицу.

– Мы раздумывали пригласить его высочество Карла Зигмарингена, но он просто сядет на шею народу. Вы же известны, как справедливый правитель со своими планами действий, – о том, что "за свой счёт" ничего не добавили.

– Господа, честно признаюсь, что такой вариант неожиданен.

– Мы тогда все успокоимся, а далматинская партия даже будет рада. Это очень важно для нашей страны, так как нет единого мнения с момента получения независимости от Австро-Венгрии.

Я задумался, пытаясь на ходу принять решение. Брать под себя страну, стоящую на грани гражданской войны не хочется. Мне только буйных верноподданных не хватает сейчас. И лишних войск нет, чтобы их угомонить. Впрочем есть, у брата. Тогда попробуем договориться, но по-моему.

– Господа, я готов пойти на это, но только временно, – тут уже у делегатов челюсти отвисли.

Нашёлся человек, который не хочет стать королём, ещё и условия выдвигает.

– А чтобы урезонить ваших сторонников, я могу пригласить для выполнения полицейских функций дивизию из Романии. Они нейтральны к вашим интересам и разногласиям, поэтому будут поддерживать порядок в стране объективно и по закону.

Все сначала засуетились, но передумали высказывать сырые мнения и попросили тайм-аут на три дня.

В Петербурге срочно занялись перепланированием своих действий на Балканах.

– Александр Михайлович, теперь тем более незачем спешить с воплощением нашей идеи.

– А если Васнецовы объединят все свои страны и провозгласят Трансбалканскую империю?

– Помилуйте, это же смешно. Никто не призает столь неподготовленное государство. Да и Владимир Михайлович не глуп и не станет без солидной подготовки делать такой серьёзный шаг.

– Извините, ваше величество, я просто дую на воду, обжегшись на молоке.

Серия случившихся с начала года сюрпризов совершенно выбила из колеи самоуверенного дотоле канцлера. Все политические заготовки по поводу Васнецовых не срабатывали из-за непредусмотренных ходов одного из балканских лидеров нынешнего времени.

– Тут ещё эта война назревает.

– Да, Александр Михайлович, именно когда начинается пора отпусков и министерских каникул. Не боитесь недоглядеть за политикой, – улыбнулся император.

Александр Второй, уверенный в своих силах и силе своей армии, по-прежнему воспринимал балканские события, как забавные чудачества третьих лиц. Оборонительная доктрина позволяла не тратить огромные средства на участие в тех или иных европейских событиях. Казна полна и даже переполнена, народ не шумит, так как вдосталь новых рабочих мест, даже дворянство притихло.

У престолонаследника родился второй сын, а это важно. Да и свой третий сын достиг совершеннолетия. Всё вместе означает, что династия Романовых укрепляется и ведёт Россию к светлому будущему. Вот-вот можно будет отбыть на отдых, чтобы расслабиться после напряжённого года.

– Надеюсь, что до осени ничего чрезвычайного не случится, как вы думаете?

– Хотелось бы, ваше величество, а то устал быть постоянно в душевном напряжении.

– Ну, что же, перейдём к каникулам, мы с вами их заслужили.

Заглавные русские оказались правы, ничего непредусмотренного не произошло. Я вызвал первую романскую дивизию, а в середине августа принял корону Объединенного королевства Славонии, Хорватии и Далмации. Мир никак особо не отреагировал, наверняка всем надоели "балканские чудачества", только Франц-Иосиф обозвал меня паяцем.