Текст книги "Охотник (СИ)"

Автор книги: Margo_Poetry

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

========== Пролог ==========

В то утро дул холодный северный ветер. Он быстро скользил вдоль широких полей, просачивался меж массивных ветвей деревьев, поднимал с земли и кружил в воздухе охапки опавших осенних листьев, играя с ними, словно малое дитя. Он цеплял одежду редких прохожих, трепал им волосы, а временами пытался сбить их с ног, завывая и подбираясь со спины. Толкал вперед, ударял вбок, а когда люди прятались за стенами домов или и вовсе скрывались внутри зданий, он принимался дергать оконные ставни и поднимать с дорог пыль. Несмотря на все шалости природы, мужчины крохотной деревушки на юго-западе Франции отправились в поля и на пастбища – к такой погоде они были привычны, не страшились даже сильных ливней и метелей. Только бы урожай не погиб да животные не разбежались, а остальное можно и перетерпеть.

К обеду серые тучи плотной пеленой окутали все небо, начиная угрожающее чернеть, а где-то на горизонте послышались первые раскаты грома. Погода ухудшалась все сильнее с каждым часом, и все больше дверей запиралось на засовы. Улицы деревушки в скором времени и вовсе опустели, и лишь одна девушка, отправленная матерью на пастбище к отцу, борясь с ветром, шла к тропе, ведущей на поля. Ее рыжие волосы, развеваясь на ветру, напоминали языки пламени, создавая впечатление, будто девушка горит. Капюшон темного плаща то и дело срывало с головы очередным порывом, и вскоре девушке надоело постоянно его поправлять. Опустив голову, она торопилась отнести отцу обед.

Матильда – так звали юную особу, – вопреки просьбам матери, решила сократить путь до пастбища и, взобравшись на холм, пустилась бегом через зеленую рощу, надеясь заодно и укрыться от ветра за широкими стволами деревьев. Не учла она только того, что развевающийся за спиной плащ то и дело будет цепляться за ветки, еще больше затрудняя движение. В очередной раз с силой дернув на себя тонкую ткань, Матильда нахмурилась, раздумывая, стоит ли ей и дальше двигаться через лес, грозясь при этом разорвать накидку, или же вернуться к тропе и пойти длинным путем, потратив на это намного больше времени. Пока она доберется до отца, пока вернется обратно, пока закончит с домашними делами, которыми нагрузила ее мать… Так ведь и ночь наступит, а после темноты кто отпустит ее на улицу? Значит, встретиться с Робеном не получится, а увидеть юношу рыжеволосая желала больше всего. Поэтому она, не раздумывая и не мешкая больше ни минуты, двинулась дальше, одной рукой крепко прижимая к себе корзинку с обедом для отца, а другой – то и дело одергивая плащ.

С новым порывом ветра, едва не сбившим хрупкую Матильду с ног, до ее слуха долетел треск веток – в роще явно кто-то был. Остановившись, девушка принялась осматриваться, но сквозь раскачивающиеся ветви трудно было разглядеть что-либо. Затаившись на несколько минут, Матильда снова и снова пыталась прислушиваться, но вокруг царила тишина, нарушаемая лишь шорохом листьев. Едва только девушка сделала шаг, как непонятный треск повторился вновь, заставив ее застыть на месте, но в этот раз еще и напрячься. В груди медленно начал образовываться тугой ком, пульс участился, и Матильда, снова осмотревшись, ускорила шаг, желая убраться из этого, ставшего вдруг слишком мрачным, места как можно скорее.

С каждым новым шагом шорох и хруст ломающихся под чьим-то весом веток становился все громче. Как будто девушка вовсе не убегала от источника звука, а мчалась точно к нему, хотя Матильда готова была поклясться, что тот, кто помимо нее был в роще, находился где-то позади. Кроме леденящего душу страха, рыжеволосая ощутила вдруг чей-то пристальный взгляд, устремленный ей в спину. Не оборачиваясь, девушка побежала, выронив по пути корзинку, которая с глухим стуком упала на землю. Развевающийся плащ то и дело цеплялся за деревья, заставляя Матильду снова и снова останавливаться, дрожащими руками разрывать ткань и слушать, как кто-то ломится сквозь рощу прямо за ней. С каждой секундой преследователь приближался, причем делал он это с невероятной быстротой; глухие удары не то ног, не то и вовсе лап, подбирались все ближе. До конца рощи оставалось около десятка метров.

Из горла девушки вырвался полный отчаяния крик, хотя в такой глуши и в такую погоду, когда свист ветра заглушает прочие звуки, никто не мог ее услышать. Мольбы о помощи тонули в чудовищном грохоте, производимом тем невиданным созданием, которое так рвалось догнать Матильду. Край плаща так сильно напоролся на ветку, что девушка рухнула на землю, на секунду растерявшись; этого времени вполне хватило, чтобы преследователь оказался так близко, чтобы рыжеволосая смогла его разглядеть. Никогда прежде Матильда не видела таких существ: огромное, размером с корову, с волчьей мордой, заостренными ушами и большими, выдающимися из пасти клыками. Шерсть животного была желтовато-рыжего цвета, а вдоль хребта тянулась необычная темная полоса. Из приоткрытой пасти чудища вырвалось низкое, гортанное рычание, и то был последний звук, смешанный с собственным криком, который слышала Матильда.

========== Часть 1 ==========

Весть о пропавшей без вести юной девушке в мгновение ока разнеслась по крохотной деревушке. Несмотря на отвратительную погоду и подступающую темноту, многие жители вышли на улицы с факелами и ружьями, намереваясь отправиться на поиски исчезнувшей Матильды. Отец девочки, несколько часов прождавший дочь на пастбище, решил было, что она попросту забыла про обед или снова без спросу убежала из дома гулять со своим другом, и потому, оставив животных пастись без присмотра, отправился домой. Он был очень зол на непутевую и ветреную дочь, и если бы она попалась ему на глаза в тот миг, мужчина бы, не задумываясь, высек ее розгами. Но дома он столкнулся лишь с недоумевающей женой, которая тоже заметно нервничала, ожидая дочь, которая уже должна была вернуться домой.

Отец Матильды, месье Русси, сразу же после разговора с женой направился на поиски Робена, друга дочери. Но юноша лишь пожимал плечами, не зная, куда могла подеваться девушка, а в скором времени весть о том, что одна из жительниц Мон-Дофен пропала, разнеслась по всей деревне. Две сотни добровольцев – а это было две трети населения деревни – собралось на главной площади перед церковью. Разбившись на группы, они отправились проверять все улицы, дома, а за ними пастбища, поля и лесные массивы, коих вокруг Мон-Дофен было немало. К полуночи обезображенное тело Матильды Дельфины Русси было обнаружено в зеленой роще за холмом. Плетеная корзинка с обедом для месье Русси лежала в нескольких десятках метрах от тела.

Опознать девушку смогли только по одежде и разорванному в клочья плащу. Лицо ее было исполосовано глубокими ранами, как и практически все тело; словно какой-то бешеный зверь раздирал ее кожу своими когтями, чтобы поживиться свежей плотью. Жухлая листва под ее телом окрасилась в неприятный глазу багровый оттенок, а на пропитанной кровью земле виднелся большой след, принадлежащий не то медведю, которых в здешних местах никогда и не водилось, не то чересчур огромному волку. Большинство людей склонялось ко второму варианту, ибо волчий вой частенько проносился над деревушкой, только никогда еще хищники не нападали на людей, да и не среди ночи, а днем, пусть даже в столь пасмурную погоду.

На следующий день в церквушке собрались все до единого жители деревни, что бывало в последнее время очень редко. Из-за незнания того, кто именно и по какой причине напал на несчастную Матильду, люди начинали паниковать. Дабы успокоить всех, пастор Ришар предложил ввести комендантский час, но большинство мужчин от той затеи отказались. Месье Русси, тяжело переживающий смерть дочери, заявил, что поймает того зверя, который убил его девочку, и многие, включая его жену и Робена, поддержали мужчину в этом.

В день похорон Матильды шел дождь. С глухим стуком крупные капли ударялись о деревянную крышку закрытого гроба, сливались со слезами на глазах родных девушки и мерно отстукивали секунды до начала охоты, на которую решено было отправиться ранним утром. Пастор Ришар, сжимая в руках библию, тихим голосом высказал сожаления о потере такой замечательной и юной девушки, как Матильда Русси, а потом прочел молитву за упокой ее души. Несколько минут потребовалось для того, чтобы опустить гроб в могилу и засыпать ее землей, а после этого горожане разошлись по своим домам, оставив близких умершей скорбеть.

– Идем, Робен, – потянула заупрямившегося юношу за рукав кофты мать. Через плечо бросив последний взгляд в сторону могилы и сгорбившихся возле нее фигур месье и мадам Русси, парень понуро поплелся за мадам Ларок. Внутри мальчишки бушевали самые разные эмоции, разрывающие его на части. Скорбь и тоска по умершей подруге, злость на того дикого Зверя, что убил ее, и жгучее отчаяние из-за своей же беспомощности. Ему ведь только семнадцать, никто не пускает его на охоту. Месье Русси, услышав о желании мальчика пойти вместе со всеми, положил руку ему на плечо, горько вздохнул и покачал головой, сказав, что не допустит того, чтобы еще и с ним что-нибудь случилось.

Робен пытался спорить, но тогда в разговор вмешался его отец, тоном, не терпящим возражений, заявив, что его сын останется дома. Бессмысленно было по возвращении с похорон домой заводить новый спор, и юноша отправился к себе в комнату, пробыв там до самого вечера. К тому времени, когда дождь закончился, и из-за горизонта выглянули последние лучики солнца, на улицах зажгли факелы. Приоткрыв окно, Робен слышал доносящиеся из паба неподалеку от его дома разговоры взрослых о предстоящей охоте, оружии и стратегии. Кто-то предлагал расставить капканов и ловушек вокруг деревни, кто-то рвался искать чудище по следам. Сам бы Робен, не задумываясь, прихватил бы с собой отцовское ружье и рыскал по лесам и окрестностям до тех пор, пока не отыскал бы этого зверя. А уж там несколько пуль, выпущенных ему в грудь, сделали бы свое дело.

С наступлением ночи домой вернулся уставший отец. Они очень долго разговаривали о чем-то с мадам Ларок, но как бы Робен ни пытался подобраться ближе к кухоньке и послушать, о чем идет беседа, ничего у него так и не вышло. Оставив эти бесплодные попытки, он завалился в постель и пролежал без сна не один час. Лишь когда начало светать, юноша ощутил, как тяжелеют его веки, но не поддался соблазну. Он все еще лелеял надежду, что отец передумает и возьмет сына с собой. Но тот, наспех перекусив и закинув на плечо ружье, одним только взглядом дал понять, что решения своего не изменит. Робен остался дома.

Дождь все так же барабанил по крышам, стучал в окна, заставлял вымокать до нитки каждого, кто смел высовываться на улицу. Охотники давно уже покинули деревню, рыская где-то поблизости и уходя с каждым часом все дальше, а Робен слонялся без дела вокруг дома, пытаясь побороть тревожное чувство за отца и совладать с желанием отправиться следом за всеми в лес. Он знал, где месье Ларок хранит еще одно ружье, старое, у которого порой заклинивало спусковой крючок, но оно было вполне годным. Оружие, все-таки. Интересно, оно лежит все там же?

Дождавшись, пока мать переберется в гостиную с шитьем, Робен по-тихому прокрался на кухню, отодвинул стол и начал ощупывать дощечки, из которых был сделан пол. Одна из них под натиском чуть прогнулась, и, подцепив ее пальцами, юноша открыл тайник, в котором лежало старое ружье. Соблазн взять его был настолько велик, что бороться с ним было практически невозможно; и вот уже, прижимая к себе оружие, юноша накинул свой плащ и выбрался из дома, не забыв закрыть тайник и задвинуть на место стол. Сердце, как бешеное, колотилось в груди, грозясь вот-вот вырваться на свободу, а ноги и руки юноши действовали будто бы сами по себе, пока мозг лихорадочно обдумывал, что делать дальше.

По улочкам Мон-Дофен медленно расплывалась белая дымка тумана, придавая деревушке совсем уж мрачный вид. На небе по-прежнему не виднелось ни единого просвета, а где-то вдалеке громко каркали вороны – дурной знак, как считали местные жители. Обычно эти черные птицы вели себя более спокойно, но в последнее время шуму от них было больше, нежели от тех же петухов по утрам. Наплевав на предрассудки, Робен двинулся в сторону холма, за которым нашли тело Матильды. Почему-то парню казалось, что поиски следует начинать именно оттуда.

Не дойдя до нужной тропы всего пару метров, Робен заметил бегущего к нему человека; то был его давний приятель Тибо Морель, тощий юноша с длинными, до плеч светлыми волосами и россыпью веснушек на бледном лице. Сейчас Тибо казался еще более бледным, чем обычно, а вид Робена с отцовским ружьем в руках, казалось, вовсе его не пугает. Видимо, случилось что-то весьма серьезное, раз он даже спрашивать, как обычно, не стал, куда это направился парень.

– Там… там… скорее! – тяжело дыша, с трудом выдавил из себя Тибо. С его волос на лицо стекала вода, заливаясь ему в глаза и рот, но юноша не обращал на это никакого внимания. Он был так взволнован, что Робен, ни колеблясь ни секунды, помчался за ним на другой конец деревни.

За недостроенным зданием дорога круто уходила вверх по склону, а затем, пролегая через крохотный островок деревьев и колючих кустарников, попадала прямо в поле, где чаще всего пасли своих животных пастухи. Тибо ловко перебрался через заросли, в то время как Робен поначалу в них запутался. Выбравшись из плена кустарников, он вышел следом за Тибо на край поля, и с удивлением уставился на видневшуюся вдали фигурку Элианы, одной из пастушек, которая выгуливала здесь коз. Девушка, заметив парней, помахала им рукой, призывая подойти ближе, и когда Робен и Тибо оказались совсем рядом, первый разглядел, что глаза Элианы были красные от слез, а сама она тряслась, как осенний лист на ветру. Девушка молча указала рукой за громадный булыжник, и Робен, заметив, что Тибо даже с места не сдвинулся, осторожно обошел камень. То, что он увидел, заставило его в испуге отскочить назад.

Трудно было понять, сколько именно коз когда-то паслись здесь; сейчас от животных остались лишь разбросанные по полю куски мяса, шерсть и лужи крови. Кто-то очень сильный разорвал их на части, частично обглодав мясо до самых костей, разбросав потом свой недоеденный обед по траве. В нескольких местах Робен разглядел небольшие вмятины в земле, где травы почти не было, но подойти ближе он не решился. Слишком жутким выглядело теперь это место.

– Нам надо уходить, – прошептала Элиана, цепляясь за руку брата. – Вдруг тот, кто это сделал, решит вернуться?

– Уходите, – согласно кивнул Робен, хотя был уверен, что зверь не явится. Элиана ведь оставалась тут одна, пусть и всего несколько минут, пока Тибо искал, кого позвать сюда, и чудище не появилось. Значит, оно сделало все свои дела и ушло, оставив после себя эту кровавую кашу.

– А ты? Что ты задумал? – спросил Тибо, заметив, как Робен, сильнее сжав ружье, обходит камень и двигается в сторону леса, куда мог уйти зверь. – Не надо, друг, там ведь охотники. Если это животное ушло в ту сторону, но оно в скором времени столкнется с кем-нибудь из них.

– Значит, надо их предупредить, – нашел наиболее вескую причину, чтобы не возвращаться в деревню, Робен. В его крови бушевал адреналин, и юноша твердо решил, что настала пора действовать. Оставив страхи позади вместе с Элианой и Тибо, Ларок уверенно зашагал в лес, держа ружье наготове.

Но опасность пришла совсем не с той стороны, откуда ее ждали. Робен вздрогнул от испуганного крика Элианы, пронесшегося гулким эхом над полем. Развернувшись, парень увидел, как девушка бежит прочь от валуна, пытаясь руками подобрать мешающийся подол платья. Еще один крик, прозвучавший следом, принадлежал Тибо, который пытался предостеречь сестру. Не успел Робен понять, в чем вообще дела, как из-за каменной глыбы выскочила большая темная фигура. Зверь воистину был огромен; он в пару прыжков догнал Элиану, одним ударом здоровенной лапы повалив ее на землю. Следом из-за камня выскочил Тибо, держащий обе руки на животе. Из-под тонких пальцев просачивалась кровь, впитывающаяся в рубашку парня.

То ли еще один крик Элианы, то ли вид раненного друга заставил Робена отмереть и броситься к зверю. На бегу взведя курок, юноша выстрелил, толком даже не целясь. Руки дрожали от волнения и охватившей его вдруг паники – в мыслях все было куда проще. Там зверь не разрывал на части несчастную девушку и не смотрел на Робена своими бездонными черными глазами. Пуля со свистом пронеслась мимо, едва не задев левое ухо животного. Чудовище подняло свою измазанную в крови морду, оскалив длинные и острые, как кинжал, зубы, и медленно развернулось всем корпусом, двигаясь так же изящно, как домашний кот. Последовавший за этим грозный рык заглушил тихий щелчок заклинившего ружья Робена. Юноша во все глаза уставился на приближающегося к нему зверя. Бежать смысла не было.

Внезапно поляну оглушило сразу несколько выстрелов – охотники, находившиеся неподалеку, услышали крики Элианы и Тибо. Чудище оттолкнулось от земли своими мощными лапами, перемахнув прямо через упавшего на землю Робена, которого монстр задел острым когтем. В несколько больших прыжков волк добрался до леса и скрылся из виду за деревьями. Погнавшиеся за ним охотники продолжали стрелять, а некоторые бросились на помощь подростками. Элиана уже была мертва, а Тибо – тяжело ранен. У Робена же на лбу красовалась длинная царапина, рассекающая бровь до крови.

========== Часть 2 ==========

Тибо не дожил даже до вечера. Ранение его оказалось настолько серьезным, что помочь мальчику ничем не смогли. Мадам Леклерк промокала губы юноши успокоительным отваром из трав до тех самых пор, пока он не отошел в мир иной, избавившись от агонии и мучений. Хоронили их с сестрой день спустя недалеко от могилы Матильды Русси.

Погнавшиеся за зверем охотники так ничего и не нашли. Вновь начавшийся дождь скрыл все следы, и разочарованные мужчины, оставив несколько капканов, вернулись обратно в деревню. Месье Лорак ни слова не сказал сыну, рану которого так же молча обработала мать, отправившая потом Робена спать. После пережитого ужаса мальчишка до самого утра не сомкнул глаз, не в силах избавиться от бьющего его озноба даже под двумя толстыми покрывалами. В ушах отчетливо стояли последние крики Элианы, смешивающиеся с рычанием зверя, который возник буквально из ниоткуда. Одним махом он рассек живот Тибо, а затем бросился за его сестрой, лишив ее жизни за считанные секунды. Быть может, Робену тоже не суждено было выжить в тот миг.

После похорон, где пастор Ришар в конце своей молитвы попросил жителей не уходить за пределы деревни, пока волк не будет пойман, месье Лорак взял сына с собой на пастбище. Люди еще долго спорили насчет того, был ли этот зверь волком или каким другим невиданным созданием, но мужчины, несмотря на угрозу от этого чудища, работу свою бросать не собирались. Наказав женам и детям не выходить из домов, они отправлялись на поля охранять скот, а некоторые уходили в леса на охоту.

– Я не буду спрашивать у тебя, где ты взял ружье и почему ослушался меня, – заговорил месье Лорак. В голосе его сквозило ледяное спокойствие, из-за чего Робен напрягся, ожидая, что отец сейчас будет его отчитывать и ругать, но ничего такого не последовало. Наоборот, мужчина сказал, что раздобыл для сына новое ружье, и что завтра Робен вместе с ним отправится проверять ловушки и капканы. – Этот зверь больше никого не убьет, уж мы-то об этом позаботимся.

Юноша благодарно кивнул, хотя от мысли об еще одной возможной встречи с чудищем его снова бросало в дрожь. Нелегко было прогнать образ этого зверя из своей памяти, и только жажда мести за убитых друзей помогала Робену держать себя в руках. Поэтому следующим утром он взял новенькое ружье, поцеловал плачущую мать в щеку и вышел на улицу вместе с отцом. Хлопали двери домов, улицы медленно наполнялись гулким эхом шагов нескольких десятков человек. Никто не проронил ни слова, все ограничивались едва заметными кивками.

Робен поежился, поправляя воротник плаща – погода не переставала ухудшаться, словно напоминая людям о приближающейся зиме. Жесткий ремень нового ружья больно впивался в плечо, но юноша старался не подавать виду, боясь, что отец сочтет его слабаком и отправит обратно домой. Он уверенно шагал следом за мужчиной, невольно вздрагивая порой от слишком громких шорохов или карканья кружащих над головой ворон, и то и дело оглядывался назад, готовый в любой момент схватиться за ружье и начать стрелять по зверю. Уж в этот раз он бы точно не промахнулся, и оружие его не подведет.

– Снова ничего, – угрюмо сказал отец, когда они с Робеном и еще несколькими людьми проверили шестую по счету ловушку. – Бьюсь об заклад, что этот монстр обитает на севере, а не здесь. Надо будет наведаться завтра туда, может, найдем какие-нибудь следы или хоть что-нибудь.

– А как смотришь ты на тот вариант, что чудище это попросту обошло ловушки стороной? – прищурился месье Лоран Тома, пожилой мужчина лет шестидесяти с испещренными сединой волосами и вечно прищуренными глазами, словно всякий свет причинял ему боль.

– Не смеши меня, – грубо отозвался месье Лорак. – Никакой зверь не может быть умнее человека.

Лоран в ответ равнодушно пожал плечами, не желая спорить, и группа двинулась дальше. К вечеру они обошли все ловушки, но ни одна из них не была тронута, что одновременно пугало и злило. Робен изрядно вымотался за весь день, да еще и бессонные ночи сказывались, так что вернувшись домой, юноша уснул сразу же, как только голова его коснулась подушки. А утром вновь последовал скудный завтрак и долгий поход в лес, только в этот раз в другую сторону.

Несколько изнурительных дней почти беспрерывной охоты не привели ни к каким результатам. Кто-то начал поговаривать о том, что в день, когда были убиты брат и сестра Морель, охотникам все-таки удалось попасть в животное, и оно попросту скончалось от полученных ран. Только вот отыскать его труп пока не удалось, хотя мужчины зашли уже достаточно далеко за пределы родной деревни. Некоторые охотники сложили оружие, решив, что в дальнейших поисках волка никакого смысла нет, и вернулись к своим привычным обязанностями, занимаясь хозяйством и домашними делами.

Месье Лорак был одним из тех, кто еще в течение недели продолжал ежедневно выходить в лес. На пару с месье Русси они были полны решимости отыскать волка, хотя даже Робен уже не был уверен в том, стоит ли продолжать поиски. Жители Мон-Дофена постепенно начинали отвыкать от вечного страха, и вроде бы жизнь снова возвращалась в привычное русло. Но стоило только людям вздохнуть свободно, как зверь снова дал о себе знать.

В этот раз волк напал на пастора прямо возле церкви. Хотя строение и находилось на окраине деревушки, пугал тот факт, что животное подобралось так близко к жилым домам. Пастор Ришар остался жив лишь каким-то чудом, рассказав потом остальным, что волк подкрался к нему со спины и чуть было не обезглавил. Мужчина был настолько потрясен случившимся, что не мог точно вспомнить, как именно ему удалось спастись, но кто-то из селян предположил, что зверя могли спугнуть громкие звуки колокола. Пастор Ришар отделался неглубокой раной на груди, оставленной ему животным, и после этого на каждой службе с еще большим старанием призывал жителей Мон-Дофена быть бдительными.

– Бесполезно снова бегать с ружьями по лесу, – рассуждал позже месье Русси, для которого поимка чудовища стала смыслом всей жизни. После смерти дочери он буквально бредил этим зверем, сводя все разговоры к обсуждению очередного плана по поимке волка. Вот и сейчас он предложил устроить облаву на это чудище, приманив его каким-нибудь животным на поле, а затем расстрелять из всего оружия, которое только можно найти в деревне. Немного раздумав над этой затеей, большинство проголосовало «за». Робен и его отец были в их числе.

Утром следующего дня на поле, где были убиты Элиана и Тибо, пригнали несколько коров. К удивлению охотников, животные вели себя очень беспокойно, так и норовя уйти в сторону деревни, хотя мужчины изо всех сил старались отогнать их ближе к лесу. Возможно, из-за того, что все внимание охотников было направлено на непослушную скотину, никто не заметил, что из-за деревьев за ними наблюдает тот самый зверь. Лишь за секунду до того, как чудище выскочило на поле, Робен краем глаза уловил движение среди кустарников. Он не успел издать ни звука, а волк уже бросился на охотников, игнорируя мечущихся в испуге животных. Люди привлекали монстра куда больше.

Сквозь гвалт последовавших после появления животного выстрелов, Робен с трудом различил голос отца, просящего его немедленно уходить. Сам же месье Ларок, прицелившись, кинулся к зверю, который уже разорвал пополам одного из охотников. Грянул выстрел, затем еще один, но волк продолжал зверствовать, нападая то на одного мужчину, то на другого, клацая громадными челюстями и заставляя тех, кто еще мог, в панике бежать обратно в деревню. Один из охотников буквально сбил Робена с ног, крича ему, чтобы он бежал, не оглядываясь, но юноша не мог бросить своего отца наедине с монстром.

– Я здесь! Давай покончим с этим! – перезаряжая ружье, кричал месье Ларок. Видимо, услышав его возгласы, зверь повернулся к мужчине, издав громкий, леденящий душу рык, а затем направился прямиком к нему. Робен тут же схватил свое оружие, наводя прицел, но в этот самый миг животное сорвалось с места, сбивая с ног отца парня. Раздался еще один выстрел, а потом чудище взвыло, внезапно отступая в сторону, и в скором времени скрываясь в лесу.

– Попал, – сорвалось с губ Робена, когда он понял, что произошло. Его отец сумел ранить зверя, причем, довольно серьезно, раз тот сразу же пошел на попятный, решив удрать прочь. Можно было броситься вдогонку за ним, добить монстра, чтобы уж наверняка, но продолжающий неподвижно лежать на земле отец волновал в ту минуту Робена больше. Поднявшись на ноги, юноша подбежал к мужчине и только потом разглядел жуткую рваную рану на его груди. Похоже, и зверь успел ранить охотника. Счет был равный.

– Кто-нибудь! На помощь! Он ранен! – надрывался Робен, упав на колени возле умирающего отца. На его призыв прибежали двое мужчин, один из которых был лекарем, но делать что-либо было уже слишком поздно. Месье Ларок скончался.

Смерть отца подкосила Робена. Он осознал, что теперь просто обязан отыскать зверя и пустить пулю ему промеж глаз, отомстив за всех убитых, которые не были юноше чужими людьми. Нельзя было позволять этому животному чувствовать свою власть над Мон-Дофен и нагонять страх на жителей деревни, нельзя позволять ему и дальше творить свои страшные дела, насмехаясь над самыми умелыми охотниками, которые были бессильным перед ним. Робен не мог допустить, чтобы этот зверь и дальше бродил по окрестностям, внушая ужас людям, мешая им спокойно спать по ночам и заниматься своей привычной работой. Надо было как можно скорее поймать и убить волка.

Полный решимости, тем же вечером Робен с силой толкнул входную дверь паба, где собирались охотники. Та с громким стуком ударилась о стену, и взгляды всех присутствующих обратились к юноше. В большинстве из них читалось сочувствие, ведь отца парня знали и уважали все в этой деревушке, а некоторые смотрели на Робена с любопытством, пытаясь понять, почему он вдруг заявился сюда. Юноша же уверенно прошел в самый центр паба, остановившись перед Жаком Брюне, грузным мужчиной тридцати лет, который был одним из лучших охотников Мон-Дофена. И который постыдно сбежал сегодня с поля боя, оставив своих товарищей умирать.

– Это не животное, это сам Дьявол явился в нашу деревню, чтобы стереть ее с лица земли, – сквозь зубы процедил он, заметив вызов во взгляде Робена. – Мне жаль твоего отца, парень. Но не один ты потерял сегодня близкого человека. Можешь…

– Вы трус! – перебив Жака, выпалил Робен, сжав кулаки так сильно, что побелели костяшки пальцев. – Мой отец умер, сражаясь с чудовищем, которое уже убило несколько ни в чем неповинных подростков! Другие охотники тоже сложили свои головы там, на поле битвы, пока вы трусливо прятали свои задницы здесь. Как смеете вы после этого называть себя охотником? А вы? Все вы? – отвернувшись от побагровевшего от таких слов Жака, гневно спросил Робен. Он обвел взглядом всех сидящих в пабе, и никто не рискнул посмотреть ему в глаза. Многие склонились над своими кружками, кто-то переглядывался, а кто-то, как Жак, задрал голову и уставился в потолок, скрипя зубами.

– Шел бы ты отсюда, парень, – подал голос один из местных пьяниц, сидящий в дальнем углу помещения. Имени его Робен не помнил, а на реплику и вовсе не обратил никакого внимания. Он пришел сюда вовсе не для того, чтобы спорить или влезать с кем-то в драку. Ему было, что сказать.

– Завтра я иду обратно в лес, и не вернусь в деревню, пока не отыщу волка, – громко заявил Робен. – Один или с кем-то из вас, не важно. Но я не позволю этому зверю и дальше убивать своих близких и друзей, а вы, если так боитесь, можете запереться дома и ждать, когда я принесу голову этого чудища к вашим ногам.

Не дожидаясь ответа, Робен быстрым шагом покинул паб, направляясь домой. В чем-то он был слишком самоуверен, наивно полагая, что без особого опыта в охоте все равно сумеет выследить волка, и сам это прекрасно понимал. Но отступать ему не давали слезы матери, которая оплакивала погибшего мужа, сидя на кухне и пряча лицо в его плаще, потухший взгляд месье Русси, который с каждым новым днем все чаще стал наведываться в паб и выходить оттуда в нетрезвом состоянии, и воспоминания о Элиане, Тибо и Матильде, с которыми он общался с самого детства. Робен мысленно поклялся себе отомстить. Чего бы ему это не стоило.

========== Часть 3 ==========

Изо рта юноши вырвалось облачко пара. Погода этим утром выдалась еще хуже, чем в последние дни. Видимо, зима была уже очень близко, и это было в какой-то степени на руку охотникам. Возможно, суровый климат здешних мест заставит зверя уйти прочь, а если нет, то его легче будет выследить по следам на снегу, нежели на траве. Продвигаясь все дальше в лес, уже не удивляясь виду очередной нетронутой ловушки, Робен чувствовал, как ноет спина от долгой ходьбы и постоянного напряжения, но не позволил себе остановиться ни на минуту. Отдохнуть он еще успеет, как и зверь, который уже несколько дней не давал о себе знать.

Месье Тома, который еще отцу Робена говорил о том, что волк этот на самом деле довольно-таки умен, сумел убедить в правдивости своих слов юношу, а заодно отговорил его от затеи оставаться в лесах на ночь в попытке наткнуться на животное. Лесные массивы были территорией зверя; землей, которую он знал намного лучше, чем люди, привыкшие двигаться лишь вдоль узких троп. Здесь надо было действовать иначе, надо было использовать какую-нибудь хитрость, чтобы сравнять шансы. Робен не знал, что можно предпринять, а вот у старого месье Лорана Тома была одна идея.