Текст книги "Побудь моей навсегда"
Автор книги: Мануэлла
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)
Спустя несколько месяцев тайные встречи стали реже, Архип будто бы начал избегать меня. Не было ни ежедневных " я думаю о тебе, малыш" или " доброй ночи, любимая", все чаще он стал не поднимать трубку, объясняя это то занятостью в профкоме, то тем, что рядом были родители, то просто выходя из себя, психовал, что я его контролирую точно жена.
А когда я сказала ему о своей беременности, то и вовсе получила в ответ каменное лицо и предложение дать денег на аборт. Когда я отказалась, Архип распсиховался, крича о том, что я не имею права ломать ему жизнь, что ему не нужен ребенок от такой как я, что я вообще от кого угодно его могла нагулять, а прицепиться к нему. Что все мы, детдомовские, такие, как репей– только и ищем, где зацепиться. В тот вечер я оборвала эти крики души совершенно неожиданным в первую очередь для самой себя способом – залепила ему пощечину. И гордо выпрямив спину ушла, пытаясь не зарыдать в голос хотя бы до тех пор, пока не выйду из злосчастной гостиницы.
После Архип пропал и из моей жизни, и из университета. Словно боялся пересечься со мной. А мне стало и не до него– университет, подработка, жильё. Все эти вопросы вдруг резко обострились, а ведь было ещё и мое с малышом здоровье, дорогие витамины, прописанные доктором из женской консультации, волнения за то, в какую квартиру придется привезти ребенка после родов, и за то, в чем вообще его привезти– как и на какие деньги собрать " приданое" крохе.
Из университета я ушла, взяв академический отпуск, занялась квартирой, благо, несколько знакомых по детскому дому, вдруг вызвались мне помочь. Причем, это были те ребята, с которыми мы и не особо общались. Один из них сообщил обо мне в фонд. Оттуда приехали волонтеры, привезя целый багажник необходимого для ребенка. В тот вечер я просто расплакалась, так как уже не работала, перебиваясь случайными заработками, еле находила денег себе на еду. Будущее рисовалось мне в мрачных тонах, грозя неизвестностью и отчаянием. Но помощь совершенно посторонних людей словно бы силы вдохнула, заставив посмотреть на мир под другим углом.
Потом, почти перед самыми родами, ко мне неожиданно нагрянула мать Архипа. Невесть каким образом вызнавшая мой адрес, она суетливо сунула мне конверт с деньгами " на внука", попутно выпытывая, на кого я его запишу. Едва узнав, что её непутевого сына я записывать в отцы не собираюсь, и вообще, предпочитаю быть по документам матерью-одиночкой, она так и просияла. Сбивчиво объясняя мне, что я правильно сделала, что у Архипа все равно скоро свадьба, а у его отца, её мужа, больное сердце, ему нельзя волноваться, она попрощалась, больше никогда не попытавшись связаться со мной, увидеть внука. В тот вечер я взяла деньги, здраво рассудив, что отказываться от них в моем положении было бы глупо. Но весь оставшийся вечер и ночь я проплакала от осознания собственного бессилия, от раненой гордости, что заходилась в беззвучном крике, требуя, чтобы я всеми правдами и неправдами нашла адрес этой холеной стервы, горе-бабушки моего будущего малыша, и швырнула эти Иудины деньги ей прямо в лицо, едва она откроет дверь. Но, увы, единственное, что я могла сделать, чтобы хоть немного успокоиться, это попытаться забыть Архипа и его семейку.
Поэтому сегодня, совершенно не готовая к тому, что увижу его здесь, в клубе, с женой и ребенком, которому было всего пару месяцев от роду, я растерялась.
Архип, лениво озираясь вокруг, что-то говорил жене, маленькой полноватой блондинке. Та кивала, держа в руках автолюльку с малышом. А чуть позади них стоял огромный здоровяк в темном костюме, личная охрана. Видимо, всё же Архип исполнил свою мечту, и очень выгодно женился.
–А это ты здорово придумала.– раздался над ухом голос Арсения Волкова. Большой, резкий мужчина, которого, честно говоря, я немножко побаивалась. Подняла голову наверх, встретившись с ним глазами. И глупая мысль мелькнула на закорках сознания – интересно, а как мы бы с ним целовались? Он, такой высокий и огромный, и я, прямая противоположность, хоть мой рост среди девушек и считается довольно высоким.
–Простите, вы о чём?– нахмурилась, пытаясь отогнать непрошенную глупость из головы.
–Я про это....семейный формат, все дела. Я так всю сеть пере....ну, это... Как ты там говорила– он замялся, явно подзабыв слово " перепрофилирую" ,– Здорово выйдет. Нас уже власти отметили, будут премией награждать, как ...– он снова замялся, неожиданно смутившись. Я невольно залюбовалась этим контрастом– Ну, короче, типа, социальная направленность, все дела. Тебе вот, кстати, что место предоставил...
Я онемела– публичность это самое последнее, чего я ожидала. Как-то, случайно листая в интернете новости, наткнулась на новость о свадьбе сына одного из региональных депутатов. Сыном оказался Архип. И с той поры во мне, помимо обиды на их семью за то, что бросили родного внука, забыли , словно его и не существовало вовсе, поселился страх. А вдруг они опомнятся? Решат отобрать родную кровиночку? С их положением и деньгами это сделать – пару минут
Волков хмыкнул:
–Ну ты эт, не кипишуй раньше времени. Это мне Толян предложил. Я его послал. Я ж помню, ты говорила.
Он ещё немного постоял, переминаясь с ноги на ногу, а затем кивнул:
–Ну, это. Я пойду. Кстати, тебе там...премию выписал, ну, за помощь.
Поблагодарив его, облизнула пересохшие от нервов губы, напряжённо всматриваясь в его мощную широкую спину. И снова удивительное в своей глупости замечание пришло на ум– вот бы за такой спрятаться, от всего мира.
Но не успела я отмахнуться и перевести взгляд, как меня больно ухватили за руку. Машинально дёрнув плечом в попытках освободиться, сморщилась от боли.
–Ты чё, блядь, пасёшь меня?– Архип, нависая надо мной, держал за плечо. Ни жены с ребенком, ни ее охранника не было видно. Архип больно встряхнул меня– Отвечай, что тебе нужно? Зачем ты таскаешься за мной? Тебе деньги нужны?
Всматриваясь в его перекошенное от гнева лицо не могла взять в толк, как я вообще могла когда -то полюбить такого как он. Трусливого, истеричного, слабохарактерного.
–Руку убери.– ледяным тоном ответила– Я здесь работаю. А если ты не отпустишь, придется позвать охрану. Как думаешь, сможешь объяснить жене, почему тебя выперли из клуба?
–Ты что мне заливаешь, работает она!– злобно процедил Архип– Бабки с меня пришла трясти, а? Мама мне говорила, что надо готовым быть. Так вот, я....
Но договорить он не успел– огромная мускулистая рука, ухватив его за шиворот, резко рванула на себя, да так, что Архип не только меня отпустил, но и сам едва на ногах устоял.
–Тебя же ясно попросили – отпусти.– навис над ним Арсений, а я едва не расплакалась от того, что он стал невольным свидетелем моего унижения.
–А тебе ещё чего надо, защитник херов?– выругался сквозь зубы Архип, сверля то его, то меня ненавидящим взглядом.
–Чтобы ты покинул клуб, и больше никогда не проявлялся в радиусе километра.– с удивительным спокойствием, точно ребенку, разъяснил Арсений.
–Слышь, чепушило! А не много ли ты на себя берешь? – заважничал Архип, увидев, что на шум стали выходить люди. Приняв Арсения за охранника, он важно бросил– Да ты знаешь, кто я? Одно мое слово...
–Да мне похер, кто ты! Хоть папа Римский! – рявкнул Арсений, протащив упирающегося несостоявшегося гостя под удивлёнными взглядами окружающих к выходу. Вышвырнув его из дверей, он велел охране следить, чтобы тот не попал внутрь.
–Шмотки твои сейчас принесут.– бросил, вальяжно направившись обратно.
Поравнявшись со мной, тихо приказал " Пошли". Ещё раз взглянув на улицу, где за стеклянными дверями о чем-то переругивался с охранниками Архип, кивнула, засеменив за Арсением.
35. Руслан
Сказать, что я был в невероятной эйфории от этой ночи – не сказать ничего. Время, проведенное с Ульяной, будто вернуло меня назад, в пору юности, когда я, ещё неопытный и опьянённый первой близостью, упивался чувствами и ощущениями. Так было и сейчас. Мне понравилось буквально всё, я кайфовал от каждой мелочи. Стеснение, волнение, страсть– все это перемешалось в Ульяне, таким адским миксом выплеснувшись на меня, что я с жадностью путника, добравшегося до желанного оазиса, впитывал эти ничем не замутненные чистые эмоции. Наслаждался, смаковал.
А вот Ульяна, естественно, снова закрылась как устрица в раковине, стоило нам выйти из отеля. Смущалась, прятала глаза. По-детски наивные вопросы задавала, вроде " А что твоим скажем, где мы были? Они ведь догадаются". Ну да, догадаются, верно, что я– взрослый мужчина и, о, ужас, занимаюсь сексом! Я чуть было не рассмеялся, но убитое выражение лица Ульяны сдержало. С ней вообще чувствуешь себя игроком, проходящим невероятно сложную миссию – вот, вроде бы, спустя столько мучений, стараний, ты добился желаемого результата, ты почти в финале. И бац– одна ошибка отбрасывает тебя в самое начало. И нужно заново кропотливо идти вперёд .
–Это только подтвердит нашу версию.– сглупив, выдал. Жданова тут же напряглась, полоснув по мне ненавидящим взглядом. Да помню я, помню. Ей претит обман и все такое.
По дороге искоса оглядывал Ульяну. Лицо – ну точно на эшафот едет.
***
Неладное я почувствовал ещё у ворот. Несколько черных иномарок с характерными буквами в номерах заставили поднапрячься– что им нужно у меня дома.
–Посиди пока в машине,– отрывисто приказал Ульяне, бросив авто у ворот. А когда вошёл внутрь, не дожидаясь, пока ворота откроются полностью, замер от неожиданности. Несколько групп мужчин в камуфляже рассредоточились по периметру, двери дома были раскрыты настежь.
–Что за херня происходит?– рявкнул, не соображая, за каким хером примчались сюда эти " маски – шоу". Едва не снеся одного из амбалов с пулеметом по пути, влетел в дом. Где родные? Сегодня же ещё Бахтияр должен приехать, вашу ж мать!
–Агаев Руслан Фархатович?– раздался мерзенький голосок позади. Обернувшись, увидел худого неприятного типа в очках и темном костюме. Поправив несуществующие волосы на лысине, он шагнул ко мне, протягивая ручку и папку с бумагами.
–Да, какого хера здесь происходит?– загремел в ответ, не стесняясь в выражениях. Тип как-то оценивающе на меня взглянул, а после пояснил:
–У вас проходит обыск в рамках возбужденного уголовного дела. Обыск при свидетелях.– добавил он, кивнув в сторону. Там стояли два парня в гражданском, которых я раньше и не заметил. Приглядевшись, в одном из них узнал Никиту, охранника " Окси". Так вот откуда ветер дует.
–Подпишите вот здесь и здесь. Это то, что вы озна...– начал было очкастый, но я оборвал.
–Я ничего не стану подписывать без моего адвоката. И где, черт возьми, мои родные?
Тип, вздрогнув от моего тона, сделал едва заметный шаг назад.
–Они...их увез ваш, я так понимаю, родственник. Дамир. Как только начались следственные действия...
–Пошел нахер! – отодвинул его с пути, рванув обратно к машине.
–У меня ордер на ваш арест!– взвизгнул он мне в спину, а на пороге собрались несколько " масочников" с автоматами наперевес.
–Я вернусь, только невесте скажу, чтоб не переживала.– с вызовом взглянул ему в глаза. Он, растерянно обернувшись назад, получил еле заметный кивок-одобрение от одного из Дмитриевских прихвостней.
По пути обратно увидел, как бледная, насмерть перепуганная Ульяна что-то быстро и торопливо объясняет что-то одному из Дмитриевских наёмников с автоматом. А в том, что этот тип подогнал часть своих ребят для пущего эффекта ни капли не сомневался.
–Пойдем. – подойдя к Ждановой, ухватил её за талию, подгоняя вперёд. Она нервно обернулась, видно, переживая, что не попрощалась с красавцем в маске – Я же просил сидеть в машине!
–Я переживала. Я думала, они посадят тебя. Или вообще, что это... преступники...– Ульяну трясло, говорила она полушепотом.– Я вообще такое т-т-только в кино видела ...Или с-с-сериалах. Что случилось? Что-то плохое?
Уже в машине она начала выдавать новые и новые версии, напуганная моим молчанием. Дошло и до той, где все случилось из-за неё.
–Господи, женщина. Ты замолчишь хотя бы на минуту?– загрохотал я, обдумывая, что делать дальше. Ульяну точно к родным, Бахтияр за ней присмотрит. К тому же, они точно сейчас у его друга детства, Алиева. – Слушай меня, Ульяна. Я сейчас наберу Марку, он будет здесь в течение получаса. Он отвезёт тебя к моим. Не спорь.– видя, что она уже собирается возмутиться таким раскладом, и в любую минуту готова вернуться к себе.– Побудешь там, а потом все вместе вернётесь сюда.
–А ты?– выпалила она, со страхом взглянув куда-то за мою спину – Это обыск? Что они хотят? Что происходит?
В её глазах плескалась такая тревога, что я не нашел ничего лучше, как прижать и крепко поцеловать, чтобы хотя бы на краткий миг стереть волнение из её взгляда.
–Ничего. Я всё решу. Мне нужно идти. Сиди в машине и жди Марка, поняла?
Ульяна кивнула, вслипнув. И это больно резануло по сердцу. Кивнув, вышел, направившись обратно. По пути набрал Марку, тот как раз ехал ко мне. Что же, значит, Жданова даже не увидит, как меня с конвоем поведут к машине. Возможно, даже к автозаку. В том, что Дмитриев не упустит возможность меня унизить, нисколько и не сомневался. Набрав по пути пару своему адвокату, вкратце обрисовал ему ситуацию. Тот объяснил, как себя вести, и заверил, что уже выходит из дома, чтобы ехать ко мне. Куда вот только? И тут, думаю, Дмитриев подсуетится. Помаринует по отделениям, так, чтобы не сразу нашли. Ну, ничего. Долг платежом красен. Быстро набросав ещё несколько сообщений друзьям, с улыбкой вошёл в дом. Как раз успев услышать необходимое– один из Дмитриевских парней заверял шефа по телефону, что дело почти сделано, сейчас меня отвезут в отделение.
36. Руслан
-Ну, здравствуй, Руслан.– Дмитриев, тряся животом, уселся на стул напротив камеры, куда меня поместили.– Как оно?– его глаза въедливо скользили по мне, стараясь найти хоть малейший признаки недовольства или страданий. Я ухмыльнулся, разведя руками:
–Спасибо, вашими стараниями. Как в лучшем отеле– кровать, питание, правда, трёхразовое. ( Тут я покривил душой, ведь за деньги я купил себе и отдельную камеру типа люкс в СИЗО, и вполне себе сносные завтрак и обед из доставки, которую спокойно пропустили ко мне. Единственное, меня попросили при Дмитриеве перейти в обычную камеру, предварительно даже убравшись там. Распоряжений будущего мэра касаемо того, что я должен страдать непременно не один, не поступало, а, значит, сотрудники СИЗО отвели меня в просторную одиночную).
–Зря смеёшься, Русланчик. – щерится Дмитриев, и я удивляюсь, как это проморгал инфернальное чудовище, что все это время скрывалось в этом с виду милом и даже слегка растяпистом старике, на чьём лице было выражение вечного недоумения. Растерянный глуповатый дурачок. Словно бы он вот-вот разведет руки в стороны со словами " Да не виноват я, ей-Богу. Я и сам не знаю, что случилось. ". Сейчас же Владимир буравит меня злобным взглядом.– Это – он кивает на мои новые условия жизни -Только начало. Ты мне за Ксюху по полной ответишь, мразь. – его пальцы непроизвольно сжимаются в кулаки.
–Вы, может, не с того спрашиваете?– хмыкаю в ответ, лениво откидываясь назад, к холодной стене.– Вам список бы составить, с кем ваша Ксюшенька гуляла, и по нему пройтись. Только вот ведь незадача – хмурюсь, будто бы в раздумьях – Там вы и за год не управитесь, ваша доченька перетрахала добрую половину города.
Х-Падла! – бросается к железным прутьям
Дмитриев, теряя всю заранее припасенную для меня спесь– Ты знаешь, тварь, что она сейчас в больнице? В реанимации, мразь! Что она с собой покончить хотела из-за тебя! Я тебя, суку, сгною здесь, ты понял, тварь?! Ты понял?!
Прибежавшие на шум охранники выводят матерящегося Дмитриева под белые ручки, в коридоре ещё некоторое время слышатся его угрозы " всех тут разогнать к херам". А затем становится тихо.
Отчего-то ни капли сочувствия информация об Оксане в реанимации во мне не вызывает. Равно как нет и злорадства. Мне все равно, и я понимаю, что это чувство возникло задолго до сегодняшнего дня. Просто я, упрекая Ульяну в том, что она прячется от мира в своей скорлупе из нерешительности, нелепых вещей и стеснения показаться красивой и женственной, поступал практически также. Я не признавался самому себе в том, что никогда и никого не любил. Не искал любви, боясь, что она может закончиться, причинив мне боль. Настоящие чувства я заменял суррогатом, намеренно обращая внимание только на очень красивых внешне девушек. Чтобы хоть как-то самому себе объяснить выбор. Да, не люблю . Да, живу с по сути совершенно посторонним и не особо близким человеком, но хороша же, чертовка? Красива. Вот и начался конфликт разума и сердца, в последнее время обострившийся до предела.
Ульяна. Невольно улыбнулся, вспоминая, как познакомились. С какого сумбура и абсурда все у нас закрутилось. Вот уж поистине " не было бы счастья...".
***
–Агаев? К вам пришли.– равнодушно глядя сквозь меня охранник поправляет пояс на брюках, что грозят вот-вот упасть.
–Кто?– также лениво провоцирую его, зная, что все мои действия, состояние будут тут же переданы Дмитриеву. Тот, естественно, сразу же вступил в противостояние со мной за то, чтобы лишить хоть минимального комфорта здесь. Проплатил охрану, начальство.
–Конь в пальто.– злится охранник, но, поймав мой тяжёлый взгляд, не выдерживает, опуская глаза.– Да адвокат там. Ждёт. Что передать?
–Я сам выйду. – встаю, подходя к охраннику, оказавшемуся на две головы ниже меня. С усмешкой вытягиваю вперёд руки, чтобы на них надели наручники.
Охранник слегка испуганно пятится, бормоча " Нет, это лишнее. Так дойдем". Дожидается, пока я выйду, а после запирает камеру.
37. Ульяна
"Мне до безумия страшно, я в смятении, я не могу взять в толк, что происходит "– вот, что бы я ответила, спроси меня кто-нибудь о моем нынешнем состоянии. Нервно кусая губы, ехала на заднем сидении, ловя на себе короткие сочувствующие ( или же мне так казалось от того состояния, в которое меня ввергли неизвестность и переживания) взгляды Марка. Он не сказал, что случилось, сославшись на то, что и сам, будто бы, не в курсе. Знает лишь одно– Руслан велел ему отвезти меня к родным. Зачем? Я прекрасно могла бы вернуться к себе. Но Марк, предвосхитив возражения, сообщил, что Агаев очень просил ( Агаев – и просил?!) действовать так, как сказал он.
Ладно. Хорошо. Вот сейчас приеду неизвестно, куда. К людям, которых вижу от силы третий раз в жизни, и как начну разыгрывать счастливую невесту. Или нет, убитую горем невесту– с Русланом ведь явно что-то не в порядке. Очень похоже на то, что у него дома было или задержание, или обыск, или все вместе.
Волнение не оставляло ни на минуту. Что происходит? Я уже успела перебрать в уме все более-менее приемлемые и не фантастические варианты произошедшего, как мы приехали к огромным воротам, упиравшимся, как мне изначально показалось, едва ли не в самое небо.
Марк кому-то набрал, спешно сообщив, что мы поехали – и ворота открылись, явив моему удивленному взору невероятных размеров дом вдалеке. Этакий местный Версаль, не иначе. Пока мы ехали по дороге к нему, я пыталась угадать– частный он или же это гостиница для сверхсостоятельных людей. Когда мы подъехали, нас уже ожидал Дамир, хмурый как обычно. В темной куртке и черных джинсах он выглядел точно воплощение суровой мужской красоты, демон, прорвавшийся из глубин ада на бренную землю. Правда, его глаза были припухшими, с красноватыми прожилками, словно бы он веселился и пил всю ночь до утра, или же плакал. Но ведь ни того, ни другого быть явно не могло. я. Рядом с ним стояли два седоволосых мужчины, одетых в брюки и пуловеры с национальным узором по краю горловины.
–Здравствуй, дочка.– поздоровался один из них, шагнув вперёд. – Меня зовут Бахтияр, я– дед твоего непутёвого жениха. А это– Ахмед, мой старинный друг.
–Прошу заметить, не старый, а старинный.– хохотнул его спутник, тепло улыбнувшись мне.
–А это– Ульяна, невеста моего внука.– представил меня Бахтияр, да ещё с такой гордостью, что слёзы обожгли мои ресницы. Нет, так нельзя. До чего я докатилась...
–Простите, но я не...– только начала я свое горькое признание, как Бахтияр оборвал:
–Знаем, знаем, дочка. Пойдем-ка в дом, отдохнёшь с дороги.– и, не дожидаясь ответа, направился ко мне.
Я хотела было сказать, что вовсе и не устала, но тут же смутилась, сообразив, что придется объяснять, где мы были ночью. Вернее, придумывать на ходу, где же мы были, и отчего же это я не устала с дороги. Ведь, по версии, озвученной Русланом– для его родни мы ездили к друзьям, далеко за город, где и заночевали, так как было поздно, да и Руслан слегка выпил.
Мне ничего не оставалось, как последовать за ними. В самом доме нас уже ожидали – приятная молодая девушка, женщина чуть постарше, державшаяся немного надменно, и Эркене, что при виде меня встрепенулась точно испуганная птичка:
–Где Руслан? Когда ты виделась с ним в последний раз? Что случилось? – вопросы посыпались как из рога изобилия, и я растерялась, не зная, что и ответить. Спас ситуацию вездесущий Бахтияр:
–Ну что вы пристали? Видно же, что она знает не больше вашего. Ждите, Руслан– не ребенок, и сам все решит. Да и ей сейчас тяжело.
Эркене нахмурилась, но, взглянув на другую женщину, что еле заметно покачала головой, показывая, что не стоит спорить, кивнула. От всех этих сочувственных, недоумевающих, напуганных взглядов во мне будто предохранитель щелкнул. Слезы градом покатились я по моим щекам, как я не старалась их унять.
–Я... простите меня...Я...мы с Русланом....– начинаю с всхлипываниями признаваться в том театре абсурда, что устроили два взрослых адекватных ( адекватных ли?) человека– Мы ...вам....
–Так, ну, все. Тебе ещё себя довести не хватало.– зазвенел сталью голос Бахтияра. Друг его кивнул, как-то странно глядя на меня– Шаха, проводи гостью, пожалуйста. Ахмед, ты же извинишь нас? Девочке нужно отдохнуть.
Молоденькая девушка с нежной улыбкой подошла ко мне, предлагая следовать за ней. И я пошла следом, ругая себя на все лады за мягкотелость и глотая слёзы. Я ведь могла бы закончить всё это здесь и сейчас, обрубить одним махом. Но не смогла , снова струсила. Наконец, найдя себе оправдание в том, что мое признание сейчас для родных Руслана стало бы лишним потрясением, немного успокоилась. Молоденькая девушка, представившаяся Шахнозой, повела меня на второй этаж, по большой изогнутой лестнице. Вид особняка поражал воображение – все было сделано в старинном стиле. Лепнина, золото, тяжёлые портьеры, отделка дорогим деревом, мрамор и хрусталь. Просто дворец какой-то, а не жилой дом.
–Ваша комната.– открыла она передо мной двери, и я замерла в восхищении. Огромная кровать с балдахином, резное высокое кресло, камин ( не удивлюсь, если как в старину работающий на дровах). Но девушка, разбив очарование момента, щелкнула выключателем позади меня.
–Вам принесут поесть, или можете спуститься вниз, когда захотите есть. Наш повар очень быстро готовит. И очень вкусно.– улыбаясь, поглаживает себя по несуществующему животику. Видя, что я растерянно молчу, она замолкает.
–Ну, я пойду. Ванная и туалет там. – она указала рукой направо, где ещё одна резная дверь, ранее мной не замеченная. – Вы отдыхайте, всё будет хорошо .– с оттенком сочувствия девушка взглянула на меня, робко и ласково улыбнувшись.
–Спасибо. Большое вам спасибо. – спохватилась, вспомнив о вежливости, но слезы снова покатились из глаз.
–Ну что вы, помочь человеку, благодаря которому наша семья жива– это малейшее, что мы можем сделать. Так и дедушка говорит. – озадачила меня Шахноза, но тут я соображаю, что речь идёт о Бахтияре.– Вы не плачьте, вредно же.– кивнула она на мой живот.– Если что-то понадобится, то можете набрать по телефону.
Я лишь после того, как Шахноза ушла, сообразила, что речь шла не о смартфоне, а о небольшом проводном телефоне с кнопками, на которых были надписи " охрана", " кухня", " персонал". Ну надо же, снобы.
***
Раздавшийся телефонный звонок заставил меня чуть ли не пролетев через всю комнату, схватить трясущийся рукой телефон. Ну вот, сейчас Руслан скажет, что все решилось. Что это была какая-то ошибка, или, может, глупая шутка кого-то из его приятелей. Но на экране высвечивается "мама".
–Да, привет, мам. – бесцветным голосом поздоровалась, усаживаясь на кровать. Мельком взглянув на телефон, увидела, что все мои сообщения и звонки Агаеву остались без ответа.
–Что с Серёжей там у вас, Ульяна!?– с места в карьер бросилась мать– Почему я прилетаю и узнаю, что вы развелись? Что ты на него в суд подала? Ты в своем уме? Ульяна, ты меня слышишь?
Горько улыбнувшись, покачала головой. В этом – вся моя мать. Никогда не будет на моей стороне, не поможет, не пожалеет. Нет, сейчас мне, взрослой женщине, было бы стыдно пенять за это, но внутри всё ещё жила глубоко обиженная маленькая девочка. Девочка, что недополучила материнской любви, ласки, заботы. Вспомнив слова Агаева о том, что я боюсь жить так, как хочу, вдруг резко оборвала мать.
–Ты что -то, помимо упрёков, хотела сказать?
Мать на том конце провода растерянно засопела в трубку:
–Я же не упрекаю...Я просто не понимаю, Ульяна, как можно семью разрушить, ну вот честно. Вспомни, что я тебе говорила? Самостоятельность эта твоя, нищенская работа? Чего ты добилась по итогу?
–Мам, если ты собираешься звонить мне, чтобы отчитать, тогда не нужно звонить вообще. – перебила, поглаживая ноющие виски.
–Ульяна, ты как с матерью разговариваешь!– возмутилась она, но я продолжила.
–Я говорю правду. Если ты, взрослая женщина, вечно самоутверждалась засчет меня, когда я была ещё ребенком. Упрекала, издевалась, срывала на мне недовольство тем, что вынуждена растить и заботиться, то это не означает, что я позволю продолжать подобное сейчас. Поэтому не звони мне больше, если собираешься отчитывать. До свидания. И привет Семёну. Или как там твоего очередного ухажёра?
Сбросив, испытала огромное чувство облегчения. Будто сделала то, о чем втайне мечтала многие многие годы.
38. Адриана
Волков сыпал своими « ну ты эт» так часто, что его за глаза негласно прозвали наподобие волка из известного мультфильма, Арсений « ну ты эт, заходи, если чё». Вот и сейчас в его речи проскальзывала любимая фраза.
–Ну ты эт, не стесняйся. Если что– тут же мне звони. Номер вот, гудок мне сделай.
Я замешкалась, не зная, стоит ли брать номер, если знаю заранее, что никогда не решусь беспокоить своими проблемами того, кто и так помогает мне. И помогает больше, чем многие близкие люди в моей жизни. Было бы неправильно навешивать на него ещё и проблемы личного характера.
–Звони давай.– прервал мои размышления Волков, усевшись за свой стол– Ты ж не о себе думать должна, а про ребенка тоже. Тебе проблемы нужны? А этот шизик явно сдаваться не собирается. Ты же слышала, как он охране орал, что ты денег захотела.
–Да это он просто разозлился. А так вряд ли он станет что-то предпринимать. Побоится, что жена узнает, что знакомые... узнают.– едва сдержала всхлип, так болела душа, насквозь прожженная въедливой обидой. Не за себя, за Тимошу. Что его точно стыдятся родные дед, бабушка, отец. Скрывают его существование, вычеркнули из своей жизни. Тогда как другого, " правильного и удобного" внука, вовсю обожают, наверно. Возятся, любят.
–Эй, девочка, ну ты чего, а?– Волков вдруг появился передо мной с небольшим стаканом в руках. И когда только успел. На мой недоуменный взгляд лишь хмыкнул– Валерьянка и вода, не переживай. Я ж помню.
Наблюдая, как я, принюхавшись, выпила противное содержимое, одобрительно покачал головой.
–Ну вот, другое дело. Малой спит? – получив утвердительный кивок, продолжил.– значит, смотри. Я – он оглянулся на дверь позади меня– Тут к мозгоправу хожу. Хорошего посоветовали. Только ты смотри, никому. А то....ну, не по-мужски это как-то....не поймут. Короче, и тебе оплачу сеансы. – увидев, что я собираюсь возразить, поднял руку, выставив перед собой.– Не спорь. Я как работодатель сейчас говорю. Мне сотрудники здоровые нужны, а ты ещё и ценный сотрудник. Так вот. Я тут ... в-общем, с женщиной своей разбежался. Опять. Ну и походил немного. И вот, что специалист считает – когда в отношении нас поступили плохо, то мы ...– он нахмурился, пытаясь точнее сформулировать и донести мысль,– Автоматически на свой счёт это принимаем. Ну, что мы – действительно такие плохие. Что, видно, достойного и хорошего отношения и не заслуживаем. Ну и дальше – только вниз– он рукой нарисовал в воздухе кривую – Понимаешь? Ну, скатишься вместе со своей самооценкой ниже плинтуса. Не понимая, что мудак, ты уж извини, этот твой.... белобрысый. И мудак конкретный! Ребенка родного бросить.
Волков замолчал, нервно вертя в пальцах ручку.
–Ты не думай, что я– дядька противный, настырный. Я в тебе, может, дочку почти вижу. Ты ж одна против всего мира....
И то ли накапливаемые годами эмоции вырвались наружу от простейшего сочувствия, то ли его слова как нельзя точнее выразили мои чувства, но я зарыдала в голос, некрасиво подвывая, когда пыталась успокоиться.
–Да ёпт...– Волков, вскочив со стула, бросился ко мне, по пути задев ногой стол. Выругавшись, он остановился рядом, не зная, что предпринять.
–Так...ну ты эт, потопа тут не разводи...Я...давай выходной сегодня и завтра тебе. Да что ж ты...
В дверь постучали. Потом она приоткрылась, и я краем глаза увидела кудрявую голову Артема, одного из тренеров. Опешив от увиденной сцены, он так и замер.
–Выйди. Потом придёшь, я занят!– рявкнул Арсений так, что звук отразился от стен, а дверь хлопнула, закрывшись обратно. Я подняла заплаканное лицо, и даже слезы перестали течь точно по мановению волшебной палочки – так удивительно было видеть растерянность на лице этого большого и, чего уж греха таить, порой пугающего меня мужчины.
–Ну...давай я скажу водителю, чтобы вас с Тимофеем ( он всегда называл Тимошу исключительно полным именем, но при этом я видела, как блестели его глаза при виде ребенка) домой отвёз?
Сперва хотела отказаться, но здраво рассудила, что сегодня на работе от меня толку как от козла молока.
–Да....я .... спасибо большое. Была бы очень признательна.
Волков, бочком, словно боясь ко мне прикоснуться даже пальцем, обошел стол до другого края, взяв телефон. Несколько коротких отрывистых фраз, и он положил трубку.
–Все, сейчас Дима подъедет, будет ждать у входа . Как Тимофей проснется, соберёшься спокойно и выйдешь. Этого– он поморщился – Там нет, не волнуйся.
Я встала, не зная, что и ответить. Меня раздирали противоречивые чувства – благодарность, волнение, смятение.
