Текст книги "Я сделаю тебя иначе"

Автор книги: Макс Берман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

7. Макс

Максим Ломоносов – мастер попадать в неловкие ситуации. Сначала опозорился в FreeFlow, затем на работе – чувство безнадежности съедает меня. Ощущение, будто в жизни настала черная полоса, и неизвестно, когда она сменится белой, и сменится ли вообще.

Мне хреново, и я приглашаю Катю в «Соло» напиться и потанцевать, так как мне необходимо забыться.

У меня и так непростой период, а эта появившаяся из ниоткуда капсула только рождает новые вопросы. Что это? Зачем? Почему досталась мне? Я вновь вставляю ее в ухо – ничего не происходит.

– Ну же! Работай! – чуть ли не кричу я. – Я хочу снова ощутить ту душевную легкость и радость бытия!

Я трясу «волшебное» устройство и вновь вставляю его в ухо, надеясь, что починил его, но увы. Отлично! Получил чудодейственную капсулу и тут же сломал. Это день такой паршивый или просто я победитель по жизни?

Может, нужно поменять батарейки? Попробую разобрать эту штуку дома.

– Макс? – слышу я знакомый женский голос.

– Етивпр! – приобнимаю я подругу, и мы направляемся в небольшое здание возле пруда в центре города.

Гей-клуб «Соло» не особо отличается от других московских клубов. Это вполне обычное двухэтажное заведение в стиле лофта. Внутри вы не встретите броские порно-картинки с полуголыми перекаченными парнями или тонну резиновых членов, словно в музее секса. На первом этаже – кафе с фоновой успокаивающей музыкой, на втором – танцевальная площадка и балкон настолько тесный, что у него постоянно толпится очередь курильщиков. Так как мы пришли рано, открыто лишь кафе.

Мы садимся за небольшой круглый столик, заказываем по порции пасты и вишневому пиву и ловим на себе любопытные взгляды.

– Загадка, – произношу я, – парень и девушка пришли вечером в клуб и сели за стол. Почему на них пялятся люди?

– Потому что они пришли в гей-клуб, – смеется Катя.

Неужели мы похожи на «обычную» парочку? Хотя, должен признать, мои чувства к Кате выходят за рамки дружеских: я не раз говорил, что люблю ее и женился бы, если бы испытывал к ней сексуальное влечение, но у Вселенной свой замысел.

– Бесят эти зеваки. Шокируем их по-настоящему? – злодейски улыбаюсь я.

Катя улавливает мое намерение и приподнимает уголки губ. Мы слегка привстаем над столом и начинаем сосаться. Страстный поцелуй парня и девушки в гей-клубе поражает всех, в том числе официанта, который роняет поднос с пивом. Услышав треск бьющегося стекла, мы прекращаем «перформанс».

Если и можно за что-то порадоваться, то за наш с Катей контакт: мы зачастую угадываем мысли друг друга. Контакт – это высокая эмпатия и полное взаимопонимание. Иногда кажется, что это еще некая сила, которая сближает похожих людей. Вспоминаю, как был уверен, что у нас с Денисом контакт, и грустно вздыхаю.

– Блин, – неловко улыбаюсь я, глядя на официанта, который собирает осколки, – надеюсь, у него не вычтут это из зарплаты.

– Да ты знаешь, сколько он за ночь получает?

– Чаевыми или предоставляя посетителям «особые» услуги? – отвечаю вопросом на вопрос.

– Вместе. Я читала на Superzine интервью с одним из таких парней, и, оказывается, владельцы клубов заставляют их параллельно работать проститутами.

Нам приносят еду и напитки. Я отпиваю пива.

– Мда, «интересная» рабочая этика: угождать клиентам любыми способами.

– Зато выручка хорошая, – ровным голосом отвечает Катя. – За пару лет могут на квартиру скопить.

– Ага, а еще ворох венерических заболеваний и психологических травм. Осознанно подвергать свою жизнь риску заражения всякой дрянью – верх глупости.

– А как им ещё быть? Ума нет, образования тоже, зато есть красота. Ты бы что выбрал, если бы ты приехал из нищего региона: много работать за копейки и ограничивать себя во всем или сразу роскошно жить, позволяя богачам насиловать тебя?

– Я выбираю порадоваться, что у меня уже есть собственная крыша над головой. – Накручиваю лапшу на вилку и отправляю ее в рот. – Давай сменим тему.

– Поговорим о твоей работе?

– Бывшей работе, – грустно вздыхаю я. – Может, ты поделишься, как у тебя дела на фрилансе?

– Получила пару заказов: нарисовать логотип и баннер. Как закончила, сразу приехала к тебе. А так – ничего интересного.

Вспоминаю, как после первого отказа FreeFlow в стажировке на должность помощника редактора, я попросил Катю изменить мой образ в Photoshop. Она тогда подозрительно на меня посмотрела, но все-таки поработала над моей фотографией, да так, что разница с оригиналом была значительная. Жаль, что ее старания оказались напрасны.

Постепенно клуб заполняется людьми. Оглядываю гостей и понимаю, что «Соло» – параллельная вселенная, о которой не подозревает большая часть Москвы: парни приходят сюда, чтобы безбоязненно выражать свои чувства: гладить друг друга, целоваться и даже быстренько отсосать в туалете. В кабинках уборной даже размещены специальные таблички с надписью: «Вход только по одному», но многие посетители клуба живут по принципу, что правила существуют для того, чтобы их нарушать.

В разговорах здешних ребят нередки подобные выражения: «Списался с прикольным парнем, а он оказался пассивом – продолжать общение не вижу смысла», «У нас на работе отпадный новый сотрудник и без кольца. Интересно, наш ли он?», «О, знаю этого парня, как-то с ним переспал, ничего такой». Последняя фраза особенно актуальна, ведь «тема» очень маленькая и все друг друга знают, словно жители небольшого городка. Но несмотря на располагающую обстановку для парней моей ориентации, этот мир для меня все равно далек. Я никогда не ощущал себя своим ни среди геев, ни среди натуралов.

«Тематическая» тусовка – это сложный микс самых разных людей и дело даже не в активах, пассивах и прочих «классификациях». Это личности с различными целями, желаниями, мировоззрениями. Большинство ищет секса, у многих необычные сексуальные отклонения, а то и психологические. В этом «омуте» так легко нарваться на деструктивные отношения, что можешь потерять веру, что в «теме» еще остались адекватные люди. Порой кажется, что большинство парней из этой тусовки нет зачатков коммуникативных навыков и понятий о человечности, которыми движет не стремление построить глубокие трепетные отношения, но примитивная тяга к плотским наслаждениям. Порой так хочется встать перед всеми и сказать: «Ребята, давайте быть человечнее друг к другу, чтобы люди нас воспринимали иначе». На мои размышления о «теме» Катя как-то сказала: «Все, как у натуралов, просто в меньшем масштабе».

Возможно, я слегка презираю эту тусовку из-за того, что практически все здесь отказали мне в общении, узнав, что я асексуал; но адекватные парни поддержат мое мнение: практически всем сложно найти своего человека, учитывая насколько мал наш «параллельный мир».

Я не асексуал в привычном понимании; даже напротив, по иронии я тактилолфил. Я испытываю страсть и влечение, для меня важна физическая близость: прикосновения, объятия и поцелуи – для меня всё это равносильно тому, что просексуалы называют сексом; но мне не нравится непосредственно половой акт. Может, это какая-то форма демисексуальности? В общем, вместо того чтобы объяснять всё это каждому при первом знакомстве, проще заявить, что я асексуал.

– Почему ты предложил прийти сюда? – спрашивает Катя. – Ты же ненавидишь это место.

Подруга задала логичный вопрос, ведь мы могли пойти в любое заведение в Москве.

– Я вспомнил один французский фильм – «Копакабана», – улыбаюсь я, прикусывая нижнюю губу. – Главная героиня тоже теряет работу и в отчаянии идет выпить в паршивое заведение, только не в бар или клуб, а в казино и ставит все что имеет, на одно число.

– И выигрывает джекпот?

– Угу, – киваю я, – и летит в ту самую Копакабану, о которой мечтала. Может, я тоже здесь «выиграю джекпот»? К примеру, сюда придет другой такой же потерянный парень, сядет за столик, мы встретимся взглядами и… случится нечто? Главное, только не «поставить» все деньги, а то ведь надо на что-то жить.

– Ты всегда можешь обратиться ко мне за помощью, – ободряюще улыбается Катя, протягивая ко мне стакан.

– Спасибо, дорогая. – Я чокаюсь с ней и отпиваю пива. – Спасибо, что ты у меня есть.

– Взаимно. – Подруга глядит мне через плечо. – Кстати, возможно, твой «джекпот» сидит за соседним столиком.

Я невзначай осматриваюсь кругом, будто в поисках официанта, и украдкой гляжу на него: крупный парень с идеально ровной, ухоженной бородой – словно модель груминговой косметики; прям в моем вкусе.

Я мечтательно облизываю губы, но тут же поникаю.

– Хочешь фокус? – спрашиваю я подругу и, досчитав до трех, щелкаю пальцами.

В этот момент к бородачу подсаживается мужчина такого же типажа и целует его. Очевидно, что они пара. Я грустно улыбаюсь Кате; в глазах моей «духовной» жены отражается сочувствие.

– Обидно, – заключает она.

– Я прям почувствовал, что он не один. К тому же чаще всего «медведи» ищут «медведей».

Я озираюсь кругом: за одним столиком сидят два худых парня и гладят друг друга, за другим – два качка мило общаются. Это классика «темы», когда парни встречаются с подобными себе. Мне даже пару человек рассказывали, как хотели бы переспать с собственными двойниками. Мой случай – исключение: ни худощавые, как я, ни карикатурно мускулистые парни мне не интересны, к ним у меня «стопроцентная» асексуальность. В моем вкусе крупные, слегка неуклюжие бородачи.

– Ты еще встретишь своего человека, – заверяет Катя.

– По большому счету, мне все равно. – Я отпиваю пива. – Я не бегу за отношениями. Чувство, будто в прошлой жизни они у меня были настолько пиздецовыми, что в этой жизни я бегу от них. Просто иногда проскальзывает мысль: «А вдруг…». К тому же у меня давно не было близости – еще одна причина прийти сюда.

– Ты не бежишь за отношениями, но мчишься со скоростью света за… «чуваком, с которым ощутил контакт»?

В очередной раз лицо Дениса всплывает перед глазами, и сердце сжимается. Я смотрю на полупустой стакан и погружаюсь в умиротворяющую музыку. Вскоре громкость повысят – можно будет пойти танцевать.

Я усмехаюсь:

– Удивительно, что ты упомянула его: обычно это я начинаю говорить о Денисе. Как ты только не устала от этих разговоров?

– Я просто подумала, что ты пришел сюда в надежде, что встретишь его и случится «волшебство»: он улыбнется, извинится, что забанил, и скажет, что искал тебя.

– Этого не произойдет по той простой причине, что Денис сюда не ходит: я несколько раз проверял его перемещения по Москве через приложение для знакомств, где отображается, кто находится рядом с той или иной точкой, отмеченной на карте; он ни разу не бывал в «Соло». Но даже если он появится, я бы не хотел попасться ему на глаза.

– Как твоя «духовная» жена, я понимаю твои переживания и опасения. Предлагаю оставить эту грусть и немного развлечься, – кокетливо говорит Катя.

Она достает телефон, и, тыкая в экран, хитро поглядывает на меня. Ее лукавый взгляд подсказывает мне, что она установила одно из самых «грязных» и популярных приложений для гей-знакомств в России – Dickens. Его я удалил еще год назад и больше не заходил.

– Ну что, включим режим «старой бабки»? – ехидно предлагает она.

– А вот это интересно, – поддерживаю я.

Я доедаю пасту и, вытерев губы салфеткой, ввожу свои данные и захожу в аккаунт.

– Итак, кто тут у нас? – задаюсь я вопросом, листая ленту. – Кстати, знаешь откуда у приложения такое название?

Катя качает головой.

– Это загадка из серии «Капитан Очевидность»? – усмехается она. – Скорее всего, его создатель любит читать Диккенса.

– А вот и нет, – заговорчески улыбаюсь я. – Я тоже так думал, пока не узнал, что тут игра слов: с английского dick переводится как «пенис».

– С моим знанием иностранных языков никогда бы не додумалась, – посмеивается над собой Катя. – Ну что ж, название приложения четко отражает целевую аудиторию.

Никогда не любил это приложение за то, что тут нет предварительных «матчей» как в Tinder и писать заинтересовавшим парням приходится без уверенности, что они ответят. В моем случае большинство игнорирует мои сообщения. Тем не менее, тут сидит большинство парней.

Я вожу пальцем по бесчисленным фотографиям на экране и нахожу парней, которые сейчас сидят в кафе.

– Видишь пятерых справа от нас? – спрашиваю Катю, не отводя глаз от телефона. – Знаешь, почему они пришли вместе?

– «Вторые пилоты», как я? Пришли поддержать друг друга?

Я усмехаюсь наивности подруги.

– Если бы. У каждого из них в приложении стоит тэг «группа». Догадываешься, чем они займутся через несколько часов?

– Вероятно, саморазвитием, – с деланой серьезностью отвечает Катя, картинно расправив плечи и подняв подбородок. – Они собирают людей в группы личностного роста.

Я громко смеюсь, чем привлекаю внимание окружающих. Раньше мы с Катей нередко развлекались, подшучивая над особо отличившимися профилями, но сейчас это только навевает скуку.

– Кто еще там сидит? – спрашивает подруга.

– Да так, – вяло отвечаю я, – те же лица, что и год назад. Да и тэги не изменились: «секссейчас», «пасс», «акт», «уни»; изредко попадаются «серьезные отношения», «любовь», «семья»… «фистинг».

– Фу!

– Что тут сказать? Таковы реалии. В подобные моменты я радуюсь своей асексуальности: не хотел бы я быть чуваком, который тащится когда на него писают или засовывают кулак в задницу.

– Ну вот первое мы с Юрой пробовали…

– Ой, Катя, – машу я руками в знак протеста, – только без подробностей. Кстати, как он там?

– Да как обычно…

– У него как обычно, у тебя ничего особенного… поздравляю, у вас официально началась бытовуха.

Я язвительно хлопаю в ладоши.

– Ну и ладно, зато нам хорошо вместе. Просто иногда хочется разнообразия…

– Вот так скоро и начнете попробовать все те мерзости, на которые ты только что сказала «Фу».

Катя допивает пиво и молча пожимает плечами, тем самым говоря, что всё может быть. Я уже собираюсь выйти из приложения и удалить его, как получаю сообщение: «Привет! С какой целью тут сидишь? Ты акт или пасс?»

– Серьезно? – усмехаюсь я. – Парень решил сэкономить время и перешел сразу к делу. Я как будто на собеседовании.

– Покажи профиль, – просит подруга.

Я перехожу на страницу «потенциального кандидата в мужья» и вижу такого же худощавого парнишку, как я – очевидно, не мой типаж. Да и человек, с которым мне будет комфортно, не станет начинать разговор с подобных вещей.

– Проигнорируешь?

– Ты что? – фыркаю я. – А как же веселье?

Я начинаю переписку с парнем.

MaxCloud: М-м-м, привет! М-м-м, а ты мой профиль читал?

TheDickensGuy: да но у тебя написана что то не понятное

MaxCloud: Это «непонятное» – фраза на французском, которую можно перевести через Google Translate.

TheDickensGuy: ответь лучше на вопросы что я задл

– А он дерзкий, – подметила Катя.

– Он дерзкий, а я высокомерный и с короной на голове.

MaxCloud: Asexuée à la recherche de la vérité et de l'infini переводится как «Асексуал в поиске истины и бесконечности»

TheDickensGuy: а ты асексуал???

Я порываюсь закрыть приложение, но Катя забирает у меня телефон и продолжает отвечать вместо меня.

MaxCloud: Да

Я закатываю глаза.

– Очень оригинально, Катя. Уверен, он больше ничего не напишет.

Подруга загадочно на меня смотрит.

– Сейчас будет фокус. – Катя мистически водит кистями рук над телефоном, считает до трех и щелкает пальцами. В этот момент чувак отвечает.

TheDickensGuy: ну что ты асексуал я теперь знаю, но в целом ты акт или пасс?

Я хватаюсь за голову, не в состоянии постичь уровень тупости этого типа.

– Ка-а-ак? Ка-а-ак он додумался такое ляпнуть?

– Погоди, погоди, – смеется «волшебница» и продолжает писать.

MaxCloud: Ну что ты не работаешь я знаю, но в целом зарабатываешь сто тысяч в месяц?

MaxCloud: Ну что ты голодаешь я знаю, но в целом сколько калорий в день потребляешь?

MaxCloud: Ну что массовые протесты происходят я знаю, но в целом люди довольны жизнью в стране?

MaxCloud: Ну что у тебя нет компьютера и игровой приставки я знаю, но в целом играешь в видеоигры?

TheDickensGuy: да у тебя секса нормалного не было просто!

Я гляжу на переписку и в приступе хохота стучу рукой по столу. В это время собеседник отправляет меня в бан. На секунду задумываюсь о том, что хочу призвать парней «в теме» быть гуманнее, а сам строю из себя токсичную высокомерную суку. Зато мне стало лучше, учитывая, какой сегодня паршивый день.

– Ты гений! – восторженно заявляю я. – Как же бесит: одна сторона говорит, что у меня не было хорошего секса с девушкой, а другая – что у меня не было нормального секса с парнем. Пипец.

– Весело тебе.

– Этому чуваку стоило еще спросить, как я осознал свою асексуальность. Я бы рассказал занимательную историю, как я включал порно, с любопытством наблюдал за развитием сюжета и диалогами, наслаждался просмотром прелюдии, но тут же выключал, как только дело доходило до «основного действия».

– Он еще мог спросить, почему ты ищешь парней, если ты асексуал.

– О, да. – Я закрываю глаза и массирую виски. – Как жаль, что люди не понимают меня. Хотя, в этом тоже есть плюсы – чувствую себя человеком вне системы.

– Как тебе мои реплики?

– Ради справедливости скажу: можно не работать, но получать пассивный доход от сдачи квартиры, полученной от умершей бабушки или от ценных бумаг, например; а игры есть и на телефоне, но ты отлично его подстебала.

– Ой, – закатывает глаза Катя, – всегда найдешь, к чему придраться.

– Потому что я тебя люблю.

Начинает играть громкая музыка: второй этаж открыли – можно идти танцевать.

– Пойдем повеселимся, – предлагаю я и встаю из-за стола.

Мы поднимаемся на второй этаж, который уже заполнен людьми. Большинство одеты вызывающе – во мне это возбуждает только отвращение. Мы берем по «Лонг-Айленду», чокаемся и начинаем пританцовывать. Постепенно мысли о Денисе, ненавистной работе и FreeFlow растворяются в алкоголе.

Ощущение, будто я вновь в том состоянии счастья, в которое меня вводила «волшебная» капсула. Может, в ней был какой-то сильный алкоголь, который впитывается в кровь через ухо? Звучит бредово, но меня уже сложно удивить.

Пребывая в эйфории, я двигаюсь в такт клубной музыке и не могу нарадоваться вечеру пятницы. Хочется, чтобы он продолжался вечно. Я направляюсь к бару за очередным коктейлем, но не успеваю сделать выбор, как замечаю его.

Какого черта? Он же не ходит сюда! Я много раз проверял в приложении, кто находится в районе того или иного гей-клуба, но Дениса поблизости не наблюдал. Меня трясет от страха. Черт, я выгляжу отвратительно. Если он меня увидит, я сгорю от стыда и никогда больше тут не появлюсь.

– Что будете заказывать? – спрашивает и вырывает меня из состояния паники бармен.

– Телепортацию отсюда, – бормочу я и возвращаюсь на танцпол. Нужно найти Катю.

Где моя любимая? Я с легкостью протискиваюсь между людьми, радуясь своей худобе. Хоть в чем-то она пришлась кстати! Подруги нигде нет. Нужно позвонить ей. Набираю номер и трясущейся рукой подношу айфон к уху.

– Давай, почувствуй вибрацию, дорогая, – умоляюще произношу я в пустоту, – почувствуй контакт, когда он так нужен.

Сердцебиение усиливается с каждым гудком. Катя не берет трубку.

– Главное не натолкнуться на Дениса. Главное не натолкнуться на Дениса, – повторяю я словно мантру. – Хорошо, что в помещении шумно. Я сам себя не слышу, не говоря уж о других.

Мне всё хуже. Я не могу найти подругу и боюсь нарваться на чувака, который точно вспомнит меня, учитывая, что я сделал. Таких, как я, не забывают.

Я вспоминаю, что у меня есть сломанная капсула. Может, она сама перезаряжается и сейчас сработает? Вставляю устройство в ухо и… меня вновь наполняет спокойствие. Как хорошо. Что же я так беспокоился из-за какой-то мелочи? Сейчас я, хотя и нахожусь в гуще событий, выступая действующим лицом, чувствую себя сторонним наблюдателем собственной жизни и не пропускаю происходящее через себя.

– Как хорошо, – улыбаюсь я, погружаясь в музыку, ощущая единение с танцующими людьми вокруг, наблюдая за игрой световых лазеров.

Я поворачиваюсь и сталкиваюсь лицом к лицу с Денисом. Спокойствие и безмятежность вытесняет ужас, какого я прежде не испытывал. Парень смотрит мне в глаза, и я понимаю, что он меня узнал. Его молчание вонзается мне в сердце, а взгляд прожигает, словно адское пламя.

Я испытываю одновременно эйфорию и животный страх. Вскрикнув, я теряю сознание.

8. Лиза

Я сижу в кафе «Черничная ночь». Интерьер пестрит изображениями главного ингредиента блюд заведения. Это наше с Владом любимое место, так как здесь зародилась наша дружба. Надеюсь, по иронии оно не станет ее последним пристанищем.

В целом, кафе мне нравится всем, за исключением того, что официантки, подходя принять заказ, нараспев произносят: «Добрый вече-е-е-ер!», «Добрый де-е-е-ень!» или «Доброе утро-о-о!»; зато благодаря такой странной манере приветствия, заведение запоминается посетителям.

Надеюсь, Влад придет: я написала ему извинения в Telegram и предложила угостить черничным пирогом; на что мой (надеюсь, не бывший) друг сначала ответил, что не уверен, сможет ли составить мне компанию, но после добавил, что, так как кафе находится возле его работы, он, вероятно, заскочит. Посыл его сообщений был следующим: «Ты приди, а я, может, присоединюсь, а может – нет».

Зачем я так обошлась с ним? Не стоило вчера говорить ему тех гадостей, дура! Если Влад не простит меня, зачем мне продолжать и без того бессмысленное существование? Парень бросил, работа, в буквальном смысле – дерьмо, и нет близкого человека, которому можно довериться. Осталось только пуститься во все тяжкие: подсесть на наркотики, познать тщетность бытия и закончить как Курт Кобейн.

Потянувшись в сумочку за телефоном, я задеваю капсулу, которую получила утром. Я достаю устройство и вспоминаю, что по инструкции его нужно вставить в ухо. Почему не попробовать? Все равно терять нечего.

Я оглядываюсь кругом, осторожничая, как бы кто не заметил моих нелепых действий, и кладу странный прибор в ухо. Поток негативных эмоций останавливается. Переживания о работе, Глебе, Владе и сотне других вещей растворяются на фоне красоты бытия. Впервые за долгое время я перестаю сожалеть о прошлом, переживать о будущем и наслаждаюсь текущим моментом: я ощущаю энергетические потоки внутри себя, делаю глубокие вдохи, медленные выдохи; каждая мысль в моей голове полна ясности, а каждое движение тела – осознанности. Всё вокруг вызывает восхищение: звуки соприкосновения металлических приборов с посудой, приятная фоновая музыка, симфония ароматов выпечки и кондитерских изделий, приглушенные разговоры и жестикуляция посетителей кафе, разнообразные эмоции на их лицах. В серой толпе передо мной вырисовываются отдельные личности; каждый со своей историей, в ходе которой обстоятельства привели их в это кафе.

– Ваш заказ, – произносит девушка в фиолетовой форме и опускает на стол тарелку с пирогом. – Приятного аппетита!

Всё это я пропускаю через себя: то, как она ставит передо мной приборы, как произносит слова, как улыбается.

– Спасибо, – киваю я и добавляю с неподдельной искренностью: – спасибо, что вы есть.

– Официантка одаряет меня удивленным взглядом: кажется, она давно не слышала признательности за свою работу.

– Ой, спасибо, мне так приятно, – наивно произносит она, растроганно положив руку на сердце.

Когда девушка удаляется, я беру вилку, ощущая подушечками пальцев ее гладкую металлическую поверхность, отламываю кусочек пирога, кладу его в рот и наслаждаюсь каждой крошкой этой восхитительной выпечки со сладкой, слегка кисловатой начинкой.

– Решила начать без меня? – слышу знакомый голос и чувствую хлопок по плечу.

Капсула выпадает из уха и весь негатив, заполнявший меня прежде, возвращается. Черт! Что за паршивый день?! Я нагибаюсь, чтобы найти устройство.

– Лиза? – удивленно спрашивает Влад, садясь напротив. – Ты что-то потеряла?

– Капсулу!

– Какую еще капсулу? Лекарства пьешь? Антидепрессанты?

– Нет, – раздраженно бросаю я, продолжая водить руками по полу в поисках «чудодейственного прибора», – эта штуковина избавляет от негативных мыслей и позволяет наслаждаться жизнью.

– Я так и сказал: «антидепрессанты», – усмехается друг.

Наконец нащупав капсулу, я тут же вставляю ее в ухо. Черт! Она не работает! Нет! Я хочу вернуть это чувство!

– Лиз, ты не туда ее положила, – хохочет Влад, – ее, кстати, лучше протереть: ты все-таки ее с пола подобрала.

– Ты не понимаешь! – возражаю я и запальчиво пытаюсь объяснить. – Эта штука кладется в ухо, а потом…

Влад смотрит на меня в смущении. Кажется, он считает, что я сошла с ума.

– Дорогая, – начинает он, почесав затылок в недоумении, – видимо, у тебя стресс из-за расставания. Да и работа с этим недоумком Колей не подарок, но…

Покачав головой, он переводит взгляд в сторону, а я выражаю то, что он не смог произнести вслух:

– Я пришел, чтобы услышать твои извинения и хорошо провести вечер.

Влад кивает, давая понять, что я права.

– Слушай, – Влад опускает глаза, – я тебе признателен за всё, но…

– …ты достала меня, – глубоко вздыхаю я, снова озвучивая его мысли, – сначала ноешь из-за Глеба, потом срываешься на мне, а сейчас ведешь себя как больная.

Положив капсулу на стол, я отламываю еще кусочек пирога и, закрыв глаза, грустно качаю головой. Посмотрев на Влада, я замечаю, что он засунул устройство в ухо и задумчиво глядит в окно.

– Ты чувствуешь это? – спрашиваю я с надеждой.

Друг молча осматривается. Ну, давай! Влад вынимает капсулу и возвращает на стол.

– Никаких тайных посланий от инопланетян нет, – спокойно отвечает он.

Отлично, теперь стоит задуматься: может, отчаявшись достичь душевного облегчения естественным путем, я сама внушила себе эту перемену в эмоциональном состоянии, а капсула сработала как плацебо, или на работе мне подсыпали какой-то наркотик – в печенье, например, которое лежало на буфетной стойке без присмотра. Не удивлюсь, если Коля на очередной тусовке услышал, что в умеренных количествах экстази улучшает работоспособность сотрудников.

– Лиз, – Влад сжимает губы в смущенной гримасе, – я…

– …думаю, тебе стоит побыть одной и прийти в себя, – вновь заканчиваю я реплику друга.

– Тебе бы писательницей стать, не в этой, так в следующей жизни, – улыбается он. – Мы обязательно еще встретимся и душевно поболтаем. Пока могу лишь посоветовать обратиться за помощью к профессионалу. – После этих слов он покидает заведение.

Снисходительная манера, с которой говорил со мной Влад, разозлила меня, но я осознаю, что в его словах есть смысл. По крайней мере, он не отвернулся от меня окончательно, а лишь дал мне время побыть наедине с собой и разобраться в своих чувствах.

Подозвав девушку в фиолетовой форме, я заказываю три стакана черничного пива. Я опустошаю их за час и прошу повторить. Официантка смущенно на меня смотрит, но принимает заказ. Я пьянею и с каждым глотком всё больше люблю этот мир, несмотря на всё дерьмо, что в нем творится. Мое состояние походит на то, что я испытывала, когда дурацкая капсула была в моем ухе и работала. Я вспоминаю знакомую, которая, напившись, отправляет признания в любви всем из своего списка контактов, и, извиняясь на утро, получает ответы из серии: «Да ладно, мне было приятно это прочитать».

Время пролетает незаметно. В одиннадцать вечера в кафе остаемся только я и персонал. Ко мне подходит официантка с терминалом для безналичной оплаты.

– Простите, но мы закрываемся, – вежливо произносит она.

– И что, даже без песен? – возмущаюсь я, пьяная в стельку. – Мы-ы-ы уже-е-е-е закрыва-а-а-емся-я-я.

Девушка смотрит на меня с недовольством во взгляде.

– Ладно-ладно, – овладев собой на время, как можно более адекватно говорю я, – давайте я оплачу с телефона.

Я два раза тыкаю в экран айфона, навожу камеру на лицо, чтобы на дисплее появилась карта «Тинькофф Банка», а затем прижимаю телефон к терминалу для оплаты. Соответствующий звук оповещает, что деньги с карты снялись.

– Дзи-и-и-нь! – улыбаюсь я. – Ох, какой кэшбек у меня будет хороший.

– Всего вам доброго! – формально желает девушка, не скрывая своего раздражения.

Из «черничной» ночи я выхожу в московскую: темную, холодную и ветреную. На улице не многолюдно, несмотря на то, что я в центре города.

– Дзи-и-инь! Дзи-и-нь! – напеваю я в пьяном угаре. – Бля, завтра опять меня ждет весь этот «дзинь» в «Какашке Дзинь».

Я начинаю смеяться и кружиться так беззаботно, что едва не попадаю под колеса мимо проезжающей машины.

– Эй, че ты, мудила! – кричу я ему вслед.

– На дорогу гляди, пьяная корова! – раздраженно бросает водитель.

Показав владельцу автомобиля средний палец, я иду дальше. Где же тут метро? Ай, плевать, пойду куда глаза глядят: чем позже попаду в метро, тем позже доеду до дома – я туда не хочу. Вообще ничего не хочу, кроме Глеба.

При мысли о бывшем к горлу подступает комок рыданий.

– Да заебала, – говорю самой себе, – плачешь и плачешь, бу-бу-бу. «Я такая несчастная!»

Очень «кстати» мимо проходит парочка, которая останавливается и крепко обнимается. Это меня вконец выбешивает.

– Вы еще сосаться начните! – кричу я им. – Демонстрируете тут свою любовь! Хуже только люди в метро, которые целуются у всех на виду; хочется им вагон выделить, чтобы они наконец спокойно потрахались.

Я присматриваюсь к паре и узнаю парня: круглое лицо, высокий рост, добрые карие глаза и большие щеки. Сука, это же Глеб!

– Ах ты сволочь! – начинаю вопить я. – Уже нашел новую игрушку?! Нравится делать больно людям?

– Глеб, это кто? – спрашивает блондинка в сером пальто.

– Никто, – отмахивается бывший.

– Я никто?! – вспыхиваю я. – Никто? Сказал человек, который был для меня всем! Как ты смеешь, сука, так обо мне говорить?

– Пошли лучше, – лепечет новая девушка Глеба.

Они разворачиваются и идут в обратную сторону. Мне хочется побежать за ними, но я лишь плюю в их направлении и продолжаю прогулку.

– Никто, никто, никто, – повторяю я.

Я сворачиваю в ближайший переулок и, закрыв лицо руками, начинаю плакать. Ну что, Вселенная, нравится наблюдать, как я страдаю? Смотри, наслаждайся! Я ненавижу Тебя, ненавижу себя! Зачем Ты вновь столкнула меня с ним? Теперь мне кажется, что мое сердце проткнули ножом, а затем мечом, следом колом, да и всеми колющими орудиями, которые только существуют.

«На улице тихо, а в моей душе громко» – ха-ха, уже пошли цитаты из ванильных пабликов во Вконтакте. Какая-то муха укусила меня вновь засунуть эту мелкую хреновину себе в ухо. Может, она поможет мне окончательно сойти с ума?

Я делаю глубокий вдох и чувствую, как на мой палец падает снежинка. Я улыбаюсь. Устройство вновь работает! Теперь все будет хорошо, все будет замечательно и… меня резко хватают и тянут за собой.

– Что? Нет! Нет! Отвали! – кричу я.