Текст книги "Дракон всегда прав (СИ)"

Автор книги: Макар Файтцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

12. Башня трофея

Белый кабриолет остановился около мраморного крыльца.

Известие, что Алекс может прибыть с минуты на минуту, ввергло Машу в шок. Она до конца ещё не отошла от своры собак в автобусе, а здесь новая напасть – явление Алекса. Макс больше за дорогу не проронил ни слова. Впрочем, от Сони она была наслышана о немногословности мужчины. Когда ему что-то очень сильно нравилось, он просто начинал мурлыкать, как самый обыкновенный кот.

Мысли о будущем её пугали. Она – трофей. С ней поиграются и выбросят. Ещё со времён школы она помнила истории, что оборотни живут по законам природы: ты убегаешь, они догоняют. Им неинтересна спокойная жертва. Надо просто смириться. Подождать, пока надоест… играть. С ней играть. Вот так просто сидеть и ждать, пока тобой играют.

– Маша, выходи давай, – слова доносились откуда-то издалека, словно у неё в ушах беруши.

Она не пошевелилась, а лишь перевела взгляд на Макса. Тот уже вышел из машины и собирался отворить её дверь, как к нему подошла одна из карлиц:

– Молодой господин, вас срочно требуют к хозяйке. Претендент звонил, – сказав это, карлица отскочила на безопасное расстояние.

Маша затаила дыхание. Если и до этого Макс был не в духе, то после услышанного он резко переменился в лице. Известие о звонке его встревожило.

– Маша, ты меня слышишь? Давай выходи, в конце концов,– проговорил в нетерпении и открыл переднюю дверцу. Взял девушку за руку. – Тебя нашли.

– Макс, ты чего так разволновался? Может, Алекс звонил, чтобы спросить, как к турниру идёт строительство? – спросила и поняла, что ей очень сильно самой захотелось в это поверить. Что не она явилась причиной звонка, а предстоящий турнир. Вдруг Макс ошибся, и не она будет трофеем. Что в ней такого? Но чем больше она пыталась себя в этом убедить, тем меньше сама в это верила.

– Маша, ты сейчас издеваешься? Выходи из машины. Приехали!

– Куда мне сейчас? – Маше хотелось показать свою независимость. Она одёрнула рубашку, поправила неудобно сидящие шорты.

– Куда угодно, только на глаза мне не попадайся, – он щёлкнул пальцами. Стоящая поодаль карлица сейчас же подошла к нему. – Переодень её, и пусть… – он махнул рукой. – Куда хочет.

Маша посмотрела, как затворилась массивная дверь с уже известной ей эмблемой с мордой ирбиса.

Девушка послушно побрела за карлицей.

В её комнате царил привычный идеальный порядок. Чистое новое платье висело на вешалке в ванной комнате. Маша скинула с себя одежду Макса. Встала под горячий душ. В своей холодной Хивернии она привыкла к кипятку. Налила на руку немного геля. Нанесла на кожу. В последнее время она научилась получать удовольствие от поглаживания себя рукой. Аромат неведомых цветов расслаблял. Мягкая пена была приятна коже.

Иногда девушка прикрывала глаза и представляла, как другие руки, мужские, гладят её. Вот она, её грудь: белая, упругая. Соски мгновенно отреагировали на прикосновение. Сжала их пальцами. Лёгким покалыванием отозвалось внизу. Сжалось. Напряглось. От чего стало приятно. Захотелось более сильных ощущений. Непроизвольно опустила руку. Робко задела пальцем кнопочку.

В голове прозвучал голос Алекса: «Какая же ты сочная. Моя желанная. Я скоро буду. Я украду тебя этой ночью». Вздрогнула. Распахнула глаза. Огляделась. Никого. Но голос, она явственно его слышала.

Поспешила выйти из душа. Наскоро вытерлась большим пушистым полотенцем. Надела красивое платье – розовое, словно сакура весной.

Если бы сейчас кто-нибудь спросил девушку, плохо ли ей живётся, то, скорее всего, она бы ответила отрицательно. Она страдала от недостатка общения. Но никто в комнате её насильно не держал. Работать не заставлял. Каждый день новые наряды. Маша, сама того не замечая, вдруг поняла, что ей нравится наряжаться. Она никогда не была барахольщицей. Вещи у неё были красивые, добротные, но универсальные. Ей нравилось, когда приходили карлицы и занимались её руками, ногами, лицом, спиной: наносили кремы и ароматные масла, втирали их в кожу, массировали. Она пыталась протестовать, когда они приводили в порядок её причёску на лобке, но карлицы долго не церемонились. Они просто укладывали девушку на спину, раздвигали ноги и слегка подправляли стрижку. Потом смотрели на своё творение. Цокали языками от удовольствия и отпускали.

Вот и сейчас карлицы уже её ждали. Они усадили девушку перед зеркалом. С особой тщательностью расчесали волосы. Вплели в них жемчужную нить.

На лицо нанесли лёгкий неброский макияж, который подчёркивал достоинства и скрывал недостатки. Маша смотрела на себя в зеркало и не могла узнать: подчёркнутый изгиб бровей, тёмная подводка верхнего века и серая нижнего, оранжевые, голубые и белые тени делали глаза глубже. Всё затушёвывалось. Бледные румяна скрашивали выступающие скулы. А тёмная тушь завершала созданный образ невинной девы.

Не показать миру такую красоту было невозможно, и Маша вышла в сад. Она хотела встретиться с одноклассницей Лесей. Пусть она увидит, что Маша больше не гадкий утёнок. Пусть не лебедь, но хороша собой.

Она пошла по тропинке, по которой несколько часов назад прогуливалась с Максом.

Впереди на поляне расположились другие девушки. Маша очень надеялась, что они её не тронут, но не тут-то было.

Лина сидела в окружении подруг. Увидев Машу, она громко крикнула:

– Эй ты, страхолюдина, иди сюда. Будешь мне стихи читать: «Стояла роза на ветру…»

Приспешницы засмеялись. Некоторые встали в позу и начали заунывными голосами декларировать разные стихи.

Маша решила сделать вид, что к ней это не относится.

– Она ещё и глухая. Страшная и глухая, – раздалось с другого конца.

– Немедленно прекратили, – с ленцой проговорила Зара. Она явно не собиралась вмешиваться в происходящее. Маша не могла понять, чем же она так не угодила «правой руке» хозяйки.

Вокруг неё пространство стало сужаться. Девушки, ухмыляясь, подходили, отпуская обидные словечки.

Начаться разборкам помешали другие девушки, которые бежали через полянку и кричали:

– Ой, что было, что было! Вы только послушайте! – тяжело дыша и перебивая друг друга, они трещали: – Представляете, претендент звонил хозяйке. Он едет сюда. Она как поговорила с ним, да как кинет трубку. Тут же обернулась ирбисом! Вы не представляете, какая это красивая кошка: мех серебрится! Хвост длиннющий. Глаза горят. Как давай по комнате метаться. Хозяин хотел зайти, а как увидел её в таком виде, так сразу и ушёл обратно. А потом сын появился. Она уже в человека снова превратилась. И давай на него: «Ты такой-сякой! Ты нас всех под монастырь подведёшь! Алекс едет!»

Маша как услышала эту новость, не сдержалась, издала возглас. Краска сошла с лица. Руки задрожали. Испугалась ли, обрадовалась – вряд ли она могла сама ответить на этот вопрос.

– Чего радуешься, дурнушка? – хмыкнула Лина. – Думаешь, если тебя кроет молодой хозяин, то и претендент будет крыть? Не мечтай. Он на таких, как ты, даже не смотрит. Если среди нас и найдётся одна…

– Да ради бога! – воскликнула Маша и собралась уходить. Она не могла больше оставаться среди девушек. Ей необходимо было успокоиться. Алекс! Нет, только не это. Как она его встретит? Как он на неё посмотрит? А если он решит, что у них с Максом что-то было? И почему её это должно волновать?

Но уйти не удалось. Она почувствовала, как кто-то больно потянул за волосы:

– На колени, тварь. Мы научим, как перед господами стоять. – Ей показалось, что с неё хотят стащить скальп. Попыталась вывернуться, но в этот момент кто-то чем-то больно ударил под колени. Ноги подогнулись, и она упала.

За волосы продолжали тянуть. Теперь перед глазами было только небо. Высокое чистое небо. Маше до боли в сердце захотелось увидеть белых драконов, чтобы её спасли. По щеке потекло что-то тёплое.

– Давай умоем её нашими харчками.

Новый плевок прилетел на лицо. Маша пыталась вырваться, но её крепко держали. Было унизительно и мерзко.

– Рот открой! Слышишь, ты, чумиха, рот открыла быстро! – кто-то начал давить на щёки. Маша держалась изо всех сил, но их было больше.

– Зачем тебе её рот? Хочешь проверить, попадёшь – не попадёшь? Или хочешь поцеловаться? – рядом заржали.

– А ты видела, титьки-то у неё ничего? – чужая рука сжала больно груди.

– Слышь ты, чумиха, – лицо Лины нависло над ней. – Делай что хочешь: хоть кусай, когда сосать будешь, но Макс должен тебя выбросить. Ты поняла? Ты поняла?

Воздуха стало мало. Острый носок туфли пришёлся под дых.

– Э, Лина, договаривались без синяков, – услышала она голос Зары.

– Короче, ты, квазимодо, если ещё раз увижу рядом с Максом, у меня вылижешь до блеска.

Она не могла сопротивляться: руки вывернули назад, на запястья намотали её же волосы. От пощёчины в голове зазвенело. Снова плевок. Она завалилась набок, увлекая за собой мучительниц. Попыталась выпрямить ноги, но в этот момент кто-то со всех силы наступил на лодыжку. Перед глазами поплыли красные круги. Она пыталась абстрагироваться от боли, но получалось плохо. Больнее всего были щипки.

– Оставили её, – внезапно откуда-то раздался голос Леси. – Вы не поняли, содержанки? А то завтра перед аукционом внешность-то подпортим.

– Смотри, как бы тебе не подпортили… ножки. Нечем будет па выплясывать, – огрызнулась Лина, но Машу отпустили. – Ты, чучело, иди отсюда. И попробуй только что Максу сказать. Нас больше.

Маша встала на затёкших ногах. Боль прострелила от косточки на щиколотке и ударила в макушку. Почувствовала сильный толчок в спину. Но удержалась. Подошла к небольшому фонтанчику, который стоял здесь же, на полянке. Набрала пригоршню воды. Опустила лицо. Слёзы так и прорывались наружу. Закусила до боли изнутри щеку. Только не плакать при них. Не дождутся!

– Зара, я ведь расскажу хозяйке, смотри! – обратилась Лина к лежащей в шезлонге помощнице.

– Расскажи. Ты знаешь, что мне ничего не будет. Пусть оставит Макса в покое. Он мой! – Зара встала, оскалилась. – Ты, человечка, мне будешь угрожать? Смотри, скажу, что с мышкой перепутала. А вы все, рассосались по площадке!

Леся подошла к девушке:

– Ты как?

– Ты не боишься, что они…

– Они? – она засмеялась. – Они товар. Завтра половину из них продадут на аукционе. А я здесь работаю по контракту. Если хоть одна из них меня тронет, то её знаешь куда пустят… Легче стало? На, проглоти это, – и она подала девушке какую-то капсулу. – Глотай, не бойся. Если не злоупотреблять, то ничего страшного не произойдёт. Это регенерирующий состав при всяких там мозолях и синяках. Вот увидишь, через десять минут забудешь про боль.

«Про боль, может, и забуду, а вот про унижение – вряд ли», – подумалось Маше. Она приняла с благодарностью помощь.

Они побрели по дорожке. Вспоминали школу, друзей.

– Маша, молодой господин не заругается, что ты без спроса со мной гуляешь?

– С чего он должен ругаться? Он мне никто. И потом, он сказал, чтобы я на глаза ему не попадалась. Макс не в духе, – и, желая сменить тему, попросила Лесю рассказать, как та попала в это место.

– Ну как? – Леся сорвала цветок, понюхала. – Я вышла замуж. Учиться дальше не пошла. Думала, что муж будет содержать. А он вскоре меня бросил. Возвращаться к родителям не захотелось. Надо было на что-то жить. А я из всего только танцевать умею. Устроилась в стриптиз-клуб «Снежная матрона». Сначала квартиру снимала, потом захотелось иметь свой угол. Решила взять ипотеку. В общем, банкир пришёл на моё представление, а после мне предложил отработать здесь. Платят тут хорошо. Танцоров не обижают. Но работать приходится много, и ты не представляешь, в каких условиях. Моя цель – завести самцов так, чтобы им немедленно захотелось самку. Меня они не трогают, у меня запах сбит. Вот и выводят содержанок. Да что мы всё про меня да про меня. Ты-то как сюда попала? И с молодым господином отношения у тебя какие-то странные. Я же помню тебя: ты не обижайся, но была как серая мышка. А теперь, смотрю, совсем другой стала.

– Ага, другой, – выдохнула девушка. Задумалась. Что рассказать? Как они познакомились на пляже? Или как её похитили в аэропорту. «Стоп! Аэропорт! Как это у меня из головы вылетело спросить у Макса про аэропорт». – Смотри, здесь будет проходить турнир.

Они дошли до строительной площадки. Теперь она выглядела не так, как несколько часов назад. Прямо перед девушками возвышалась башня, которой раньше не было. Высота башни, наверное, с четырёхэтажный дом. Форма цилиндрическая. Стены отделаны поднимающимся по спирали узором из мозаики. В лучах заходящего солнца она вся светилась.

Несколькими часами раньше

– Я нашёл её, Алекс! Я нашёл её! – сам не свой от радости кричал бескрылый.

– Как она? – Алекс подошёл к окну гостиничного номера, где жил перед турниром, словно собирался её там увидеть.

– Она… Постой. Она в целости и сохранности. Жива, здорова, весела. Алекс, на ней запах Макса.

– Бескрылый, что ты несёшь? Какой запах Макса? Ты понимаешь, что это значит?

– Алекс, я вижу Макса, – прошептала внутренняя ипостась. – Алекс, поехали разбираться! Это твой трофей, а он его украл!

Дверь едва не соскочила с петель, когда в палаты ворвался Алекс. Золотой зрачок стрелял молниями. Из носа валил пар:

– Макс, трусливая подлая кошка, я вызываю тебя на бой! – он налетел на ничего не подозревающего мужчину, схватил его за ворот так, что ткань не выдержала и порвалась.

– Алекс, перестань, ты меня задушишь! – Макс попытался разжать руки друга, но те медленно превращались в когти дракона.

– Только не говори, что её здесь нет! – шея начала увеличиваться и покрываться чешуёй.

– Не говорю, она здесь, – хрипел Макс. Сейчас он жалел, что не родился мышью. Ну, обернётся он ирбисом, так Алекс хвост на кулак намотает. – Алекс, может, для начала поговорим?

– Где она? – продолжал напирать Алекс, но трансформацию приостановил.

– Где-то в саду. Приди в себя, а то народ распугаешь, – осмелел ирбис.

Алекс разжал хватку. Презрительно посмотрел на Макса:

– Я забираю её сейчас же! И если узнаю, что ты её тронул…

– Да девственница она, не трогал её я, – сказал Макс и тут же отскочил, ибо понял, что не то сморозил. – Алекс, придурок, успокойся. Я не трогал её. Мать сказала. У неё начались месячные, а она решила, что кровотечение. Её наша врач смотрела. Не трогал я твою Машу.

Алекс раздул ноздри, но пар уже прекратил идти.

– Что она у тебя делает?

– Прячу её. Ты же мне не веришь, что кто-то из других претендентов на неё глаз положил.

– А почему мне не сказал?

– А как бы я сказал, если они тебе теперь ближе нас? Только Великий знает.

– Великий, – и Алекс улыбнулся. – Ладно, прости.

– Прости, сначала на твоей подруге собаки подрали одежду, потом ревнивый Отелло сюда примчался.

– Что на ней делала твоя одежда? – Алекс насторожился.

– Догадайся с двух раз, что может делать твоя Маша.

– Сбегала! – радостно протянул Алекс. – У моей Маши пятки горят. Ну ничего, скоро я ей их приклею к полу. Пошли, где она?

Девушки зачарованно смотрели на башню.

– Маша, как ты думаешь, что это такое?

– Не знаю, Леся. Несколько часов назад её ещё не было.

– Это башня трофея. Там трофей будет сидеть и наблюдать за поединком, – раздалось за спинами девушек.

Леся обернулась на звук. Увидев молодого хозяина, она опустилась на одно колено, склонила голову в знак почтения, после чего выпрямилась.

Маша вздрогнула. Этот голос она не спутала бы ни с кем. Оборачиваться не стала. Сжала кулаки, впилась ногтями в ладони, чтобы унять внезапно охватившую дрожь.

– Машка, какой красавчик стоит, – и Леся одарила Алекса той сладкой улыбкой, на которую была только способна.

– Девочка Маша, может, ты соизволишь на меня взглянуть, или не рада?

– Леся, знаешь, кто это? – Маша развернулась так резко, что чуть не заехала Алексу в плечо. – Это один из тех, кто будет сражаться на этой арене. Ты спрашивала, чего я здесь делаю, – она смотрела, не отрываясь, на Алекса, а сама выплёвывала слова: – Так вот, это моя башня. Мне сразу в неё подняться или как? – в её голосе прозвучал вызов.

– Не стоит сейчас идти в недостроенную башню, – Алекс усмехнулся. Взял руку девушки, поднёс к губам. – И я рад тебя видеть. Сегодня, слышишь, Маша, это произойдёт сегодня…

– Макс, Алекс, срочно к хозяйке. Там… Там… – Зара без чувств упала на траву.

13. Не ждали

Маша и Леся кинулись к Заре, упавшей к ногам Макса. Лежащая на траве девушка была бледна, если не сказать, зеленовата. Словно в ней не осталось совсем крови. Её веки слегка подрагивали.

– Макс, Алекс, чего стоите? Срочно нужна помощь! – Маша подняла глаза на молодых людей, но вместо обеспокоенности увидела усмешку.

– Зара, вставай, считай, что я тебе поверил. Если ты будешь и дальше лежать, я не узнаю, что же произошло, – проговорил Макс, носком трогая руку лежащей на земле девушки. – Зара, ты слышишь? Ты должна будешь ещё рассказать, почему за Машу не заступилась. Я, пожалуй, сдам тебя туда, откуда вытащил – на живодёрню.

Маша только хотела заступиться за девушку, как Зара неожиданно открыла глаза и промурлыкала:

– Между прочим, Макс, я очень ревнивая. Чего ты всё свободное время проводишь с ней?

– Зара, постыдилась бы такое говорить. Ты меня сейчас под монастырь подводишь. Сама знаешь, что Маша – трофей Алекса. Так что там произошло?

Зара поднялась, осмотрела Машу с ног до головы, затем окинула взглядом Лесю и перевела взгляд на Алекса. Складывалось впечатление, что она решала, а достойна ли компания этой новости.

– Зара, ты чего тянешь кота за хвост? – Макс поглядывал на Машу, которая, воспользовавшись тем, что на неё не обращают внимания, медленно отодвигалась от компании.

Вот девушка прислонилась к ограждению, отделяющему стройплощадку. Она не сводит глаз с Алекса, а сама мелкими шажками пятится спиной. Алекс сменил позу. Маша замерла. Подождала чуток и опять начала пятится.

– Хозяйка сегодня не в духе. – Зара кокетливо посмотрела на Макса. Потупила глаза, словно невинная девушка. – Сначала Алекс ей испортил настроение, а теперь ещё его свита нарисовалась на горизонте.

– Ты хочешь сказать, что приехали гости? – Макс насторожился.

– Я хочу сказать, что они будут с минуты на минуту. Придорожные мыши донесли. Когда собираются драконы – мыши по норам прячутся, ты же знаешь.

– Значит, едут, – задумчиво повторил Алекс.

«Ну, что я тебе говорил?» – шептал бескрылый.

«Хорошо, ты прав. И что теперь?» – недоумевал Алекс.

«Теперь хотя бы не поленись и поставь на ней свою метку. Не будешь же рвать в лесу. А до покоев не успеете добежать. Даже если и успеешь, Маша просто так не даст, пока всю душу не вымотает тебе. Эх, хорошая деваха. Знатная драчка будет, – вздохнул бескрылый и тут же добавил: – Смотри, сбежит сейчас!»

«Я наблюдаю за ней. Не сможет сбежать».

Маша отошла уже на достаточное расстояние, развернулась, чтобы убежать и… уткнулась прямо в грудь Алекса.

– Далеко собралась? – он прижал одной рукой девушку к себе. Вторую он запустил в её волосы на затылке. – Маша, ты сладкая моя, желанная, драгоценная моя женщина. Я мечтал о тебе.

– Алекс, мы не одни, пусти, кому говорю, – она попыталась помотать головой, но его хватка была слишком крепка.

– Я должен оставить свой запах.

– Мы не одни! Пусти!

– Какое это имеет значение, когда ты у меня в руках. Маша… – его губы коснулись её виска.

– Я не твоя, руку пусти, больно! – она упёрлась руками ему в грудь, создавая барьер.

– Машенька, если ты не перестанешь сопротивляться, мне придётся попридержать твои руки. Ты помнишь, как я это делаю? – она выдохнула, успокоилась, но руки с его груди не убрала. Ей не надо было смотреть на него, чтобы понять, что он улыбнулся. – Умница. Ты моя женщина! Мой дракон нашёл тебя!

– Алекс, я не твоя! Алекс, очнись, Я НЕ ТВО-Я!

Последний звук был слизан языком Алекса: «Ты потом мне всё скажешь», – прошептал он.

Ей в ладошку билось его сердце: быстро и сильно, как может биться горячее сердце – сердце дракона. Его язык хозяйничал у неё во рту, и нельзя сказать, что ему в этом кто-то мешал. Его рука придерживала её голову: сильно и нежно одновременно.

Дыхание сбилось. Кровь пульсировала в венах. Глаза закрылись. Сознание поплыло на волнах счастья. «Вот она, аура!» – думала Маша и понимала, что ей сейчас хорошо. Так хорошо, что другого не надо.

Она не поняла, когда он прекратил её целовать. Её голова так и покоилась на его ладони: широкой и удобной. Медленно девушка открыла глаза. И первое, что она увидела, это васильковые глаза с золотым зрачком. Они смотрели на неё нежно и трепетно.

– Совсем скоро ты будешь просыпаться от моего поцелуя, – Алекс улыбнулся.

Маша рассматривала его лицо, как будто видела впервые. Брови тёмные, изогнутые дугой; чёрные длинные, как у девушки, ресницы; высокий лоб, тонкая переносица, щёки… Вроде ничего особенного, и всё же, чем-то он притягивал взор.

– Это твоя аура? Она так действует, что я не могу сопротивляться? – девушка отстранилась.

Она не видела ни Макса, ни Зару, ни Лесю. Для неё существовал сейчас только Алекс, её Алекс.

– Мне не нужна аура, чтобы воздействовать на тебя. Ты сама этого хотела.

– Я? Ты смеёшься? – она демонстративно отвернулась.

– Ладно, Маша, мне пора. Увидимся за ужином. Ты сегодня ночуешь в моих покоях, – и он наклонился, чтобы поцеловать в шею.

– Алекс, объясни мне, пожалуйста.

– Маша, нам пора, – вмешался Макс.

– Макс, ты иди, я должна это узнать сейчас! Мы можем с Алексом вдвоём остаться?

– Можете, но не пытайся сбежать после разговора, – усмехнулся Макс. – Я усилил здесь порталы. Алекс, давай только недолго.

Маша и Алекс посмотрели вслед уходящему Максу. Он уводил за собой Лесю и Зару. Они шли в заходящих лучах солнца. А над их головами, словно гигантские белые птицы, кружили белые драконы.

– Алекс, зачем ты меня похитил в аэропорту?

– Мне не было необходимости тебя похищать. Ты и так принадлежишь мне, – ответил молодой человек. Он взял девушку за руку, и они медленно побрели по той же тропинке, что и ушли их друзья. – Я не знаю, кто тебя похитил. Пока не знаю.

– Я принадлежу тебе? Тебе не кажется, что ты путаешь желаемое с действительным. И если, как ты утверждаешь, я принадлежу тебе, то какой турнир? Что значит – я трофей? С кем ты собрался драться? Я ничего не понимаю.

Алекс остановился. Набрал в грудь воздух. Задержал. Выдохнул. Нагнулся. Сорвал травинку. Прикусил. Посмотрел на Машу.

– Понимаешь, Великий решил, что ты должна будешь снести яйцо…

– Прости, снести что? – Маша закашлялась. – Я тебе что, курица? И при чём здесь Великий? Надеюсь, ты не собираешься меня под него подкладывать?

– Мы все дети Великого, и он решает, кто ему подарит наследника. Его наследником был избран я. Я должен дать следующего наследника. Великий решил, что ты идеально подходишь, чтобы стать матерью маленькому дракончику. А когда тебя похитили, он решил, что раз я не смог сберечь свой трофей, то тебя должны разыграть и ты снесёшь яйцо тому, кто победит. Но я не собираюсь тебя отдавать никому…

– Стоп, Алекс. Мы с тобой эту тему уже обсуждали. Я не собираюсь быть суррогатной матерью. Великий ошибся. Он выбрал не ту наседку. И откуда он знает про меня?

– Маша, дракон никогда не ошибается. Дракон всегда прав. Ему о тебе рассказал мой бескрылый. У них ментальная связь. Я и так всю неделю на курорте бескрылого сдерживал. Больше сдерживать не получится. Сегодня ночью ты станешь моей женщиной. Я не собираюсь ждать турнира. Ты моя!

Солнце почти опустилось за лес. Стаи мошкары сновали туда-сюда. Ворота замка закрывались.

Леся украдкой наблюдала за Алексом. Он шёл быстрым шагом. Казалось, что ещё чуть-чуть, и взмоет в воздух. Понять, что молодой человек счастлив, много не требовалось. Девушка завистливо вздохнула: «Вот ведь, повезло дурнушке».

Не успел Алекс зайти, как раскрылись ворота, и вкатил кортеж из трёх машин в сопровождении полицейских. На крыльцо вышла хозяйка. Она была великолепна в своём алом сари.

– Добро пожаловать, дорогие гости. У нас ещё не прибрано к турниру. Мы только-только закончили готовить комнаты.

Леся во все глаза смотрела, стараясь не упустить ни единой детали. На крыльцо вышли Алекс с Максом. Жмут руки приехавшим. Два блондина: один широкоплечий, другой костлявый. Драконы. За версту видать. Только они ходят с такими надменными выражениями на лицах. Алекс среди них как уголь на белом снегу. Третий приехавший какой-то странный: не поймёшь, какого цвета волосы – то ли чёрного, то ли белого. Он не дракон, но из их свиты. Этих тоже сразу видно. Слишком самоуверенные.

«Эх, Машка, счастливая, за неё на турнире биться будут самые завидные женихи. Да предложи мне десять яиц снести, я бы не раздумывая согласилась», – укол зависти больно пронзил сердце. Леся сразу прикинула, что на эти деньги, полученные от суррогатного материнства, она бы могла не только себе шикарную квартиру купить, но и обеспечить себя до старости.

Чтобы и дальше не расстраиваться, она побрела по саду. Тёплый влажный воздух поднимался над землёй. Исчезли огни дворца. Над головой расстелила своё покрывало волшебница-ночь. Девушка собралась идти обратно, как услышала, что кто-то плачет.

– Кто здесь? – крикнула она в темноту.

– Я, Маша, – раздался знакомый голос. – Леся, это ты?

Ветви раздвинулись, и на полянку вышла девушка. То ли кожа её светилась, то ли так падал лунный свет, но она, казалось, была соткана из лучей.

– Ты плачешь, Маша? – Леся обняла девушку. – Что случилось? Тебя обидел Макс?

– Нет, – Маша покачала головой. – Леся, мне страшно.

– Страшно? Отчего же, Маша? Чего ты боишься? У тебя теперь такая охрана: три дракона да два друга Алекса. Тебе ли бояться?

– Леся, меня будут разыгрывать, как… как карту или дорогую игрушку. Кто выиграет, тому должна буду снести яйцо. Леся, ты представляешь?

– Маша, ты своего счастья не представляешь. Это раньше женщины умирали, если скорлупа не растворялась. А теперь кесарево делают. Как только яйцо достигает размеров человеческого плода, делают кесарево. Чего бояться-то? Сколько ждали новости, когда Великий объявит конкурс на суррогатную наседку, а тебя избрали без всякого конкурса. Маша, ты же радоваться должна. Ты не просто должна будешь выносить, ты наследника будешь вынашивать. Тебя же озолотят.

– Леся, неужели ты не понимаешь? Они же потом заберут ребёнка! Когда у мамы малыши родились и мы узнали, что они сиамские близнецы – маме предлагали от них отказаться. Мы не смогли это сделать. Сколько бились за них, но не отказывались. Понимаешь? Как можно отдать своего ребёнка?

– Маша, ты не ребёнка родишь, а дракона. Ребёнком он станет, когда ему года три только исполнится. Понимаешь? Говорят, что раньше женщины с ума сходили, когда видели, кто рождался…

Маша тяжело вздохнула. Покачала головой.

– Леся, помоги мне. Я не хочу быть разыгранной. Я не хочу быть трофеем. Ты всё здесь знаешь. Есть ли выход? Как избежать? Может, Великого попросить?

Леся помолчала. Они медленно побрели во дворец. Над ними кружили белые драконы. Удрать не получится.

– Есть выход. Иди сейчас к Касыму, скажи, что хочешь продать себя на аукционе.

– Что?

– Что слышала. Проданную на аукционе нельзя выставить на турнир как трофей, если только не купит один из претендентов.

– Но…

– Никаких но. Сразу можешь оговорить: например, что продавать ниже такой-то цены нельзя, продавать в бордели нельзя, что хочешь, чтобы продали тому, кто в Хивернию отвезёт.

Они поднялись на крыльцо. Лесю уже искала хозяйка, чтобы та шла гостей развлекать. Маша осталась одна. Она направилась было к Касыму, но остановилась на полпути. Повернула обратно. Снова встала. Опять пошла к Касыму. Вновь вернулась назад. Так и топталась туда-сюда. И в качестве трофея не хотелось быть, и идти на аукцион боязно.

– Ты чего не у себя в комнате? Гости съезжаются. Увидят, заявят на аукцион. Сегодня ночью порядком человек сто должно прибыть, – услышала она голос Зары.

– Зара, мне надо с хозяином поговорить.

Зара хмыкнула: «Смотри, узнает твой. Намотает волосы на кулак».

– А ты не говори, он и не узнает, – огрызнулась Маша.

Касым с удивлением слушал девушку. Нет, не она первая, кто сам себя выставлял на аукцион.

– Понимаете, мне очень надо, – Маша старалась быть убедительной. – Мне домой надо. Маме моя помощь нужна. Меня Алекс отпустил, в аэропорту похитили. Мне сказали…

Она сбивалась, прыгала с пятого на десятое. Начинала. Прерывалась.

– Только это, я не в секс-рабыни. Я там могу по дому помочь, для чего ещё покупают? Нянькой могу быть. Меня дешевле двухсот нельзя продать. Малышей лечение столько стоит. А мне надо ещё с женихом рассчитаться. У меня же жених есть. Родители дос заключили. Он должен был из аэропорта забрать. А не забрал. Похитили, – выдохнула. – Касым, если вы не поможете, я не знаю, как мне быть…

Алекс был взбешён. Маши в её покоях не оказалось. Она не пришла и к нему. Оказывается, она заключила договор на продажу себя с аукциона.

– Касым, она мой трофей. Она не вправе собой распоряжаться! – из ноздрей валил пар.

Рядом стояло ведро с водой, на случай, если палить начнёт.

– Алекс, прости, но откуда я знаю твоё право? Ты только собрался отстаивать его на турнире. Пока что она ничья. Хочешь, выкупай её завтра.

«Выкупать значит, ну ничего, Машенька, ты сама этого захотела! Будет тебе аукцион! Я куплю тебя, Машута! Ты мне каждую копейку отработаешь!» – подумал Алекс или его бескрылый, а может, оба одновременно.

– Ладно, Касым! Меняй категорию. Она девственница. Продавай как девственницу.

– Но…

– Никаких но. Ты знаешь, что за девственницу ты не двести, а в два раза больше получишь. Вот моё право на неё. Сказал, выставляй, как девственницу!

Касым развернул бумагу, пробежался глазами, потом посмотрел на Алекса:

– Ты уверен, что выставляешь её на продажу? А если кто другой купит?

– Не купит. Не посмеет! Выставляй!