Текст книги "Кто в доме хозяин?"

Автор книги: Макар Файтцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Макар Файтцев
Кто в доме хозяин?

Роксана вздохнула.

Совсем Андрюшка от рук отбился. Что же делать-то? Переросла она мужа. Он как был рабочим, так и остался. А она: выучилась, старшим экономистом стала. Они давно уже на разных языках разговаривают. Развод назревал не вчера. Всё за детей держались. А потом внезапно поняли, что для детей же лучше будет, если разъедутся. По крайней мере, ругаться перестанут. А ведь как красиво начиналось.

Предыстория 1. Начало

Роксана – самая привлекательная девочка в классе. Мальчики табунами ходили: и одноклассники, и старшеклассники. Мало того что яркая, так ещё и круглая отличница. А тут он из армии вернулся. Крис. Она всё над ним прикалывалась: «А у детей отчество будет Крысовичи?»

– Ладно, посмотрим, какое отчество у твоих детей будет. – усмехнулся про себя.

Красивый, высокий, под два метра ростом. Косая сажень в плечах. Ему ничего и делать не надо было, чтобы девчонки западали на него. Стоило Крису на улице появиться, как стайки девушек тут же начинали стекаться, как ручейки весной. От него веяло уверенностью и харизмой.

– Не на такую напал! Ты бы лучше техникум, что ли, закончил, а там поговорим.– и вздёрнула свой курносый носик, золотистым хвостом махнула и пошла. Нет, не пошла, поплыла. Гордо. А за ней шлейф мальчишек стелился.

Вот так и ходили: гордая и неприступная хохотушка-красавица Роксана по одной стороне улицы, и статный богатырь-красавец, которому палец в рот не клади, Крис по другой. Может, так бы и фланировали по разные стороны дороги, если бы однажды их пути не пересеклись.

– Тебе бы учится. Такая золотая голова, да без диплома. – Роксана с порога услышала, как отец с кем-то разговаривает.

Александр, родитель Роксаны, владел небольшим мебельным бизнесом. Миллионерами не были, но жили в достатке. В доме всё было сделано руками папы. Сначала у него это было как хобби, потом стал на себя работать, а со временем начал работников набирать. Можно было, конечно, расширятся. Но… Александру всё надо было под контролем держать. А как проверишь каждую стяжку, если большое производство.

На кухне сидел Крис.

– Доброго здоровьица Вам, Рокшанек… – Крис улыбнулся.– А ты знаешь, что Александр Македонский Роксаной называл свою персидскую жену Рокшанек, а она его Искандером?

– Привет! И что дальше? Ты же не Македонский. – Роксана скуксила лицо, показала Крису язык, поцеловала отца в щеку. – Па, что есть перекусить? Мы с девчонками в кино побежали…

– Дочка моя!– с гордостью произнёс Александр.

– Да знакомы уже, – улыбнулся Крис. – Ну спасибо, я побежал…

С того дня Крис стал частым гостем в доме. Мужчине нравился этот парень: в меру серьёзный, в меру сообразительный. Общался, правда, в основном с папой и по вопросам бизнеса. Но не приходил с пустыми руками: то шоколадку принесёт, то цветочек полевой…

– Ты, Крис, смотри, дочка у меня красивая да умная. Ты на неё не заглядывайся. Ей ещё надо в университет поступить. Да и тебе учиться не помешает. Если попортишь мне девчонку, я тебе голову собственными руками откручу и скажу, что так и было… – говаривал Александр, но в душе был не прочь иметь такого зятя.

У него самого за спиной только училище было. Сам свой бизнес создал, сам и работал. Бухгалтера да юриста приглашал, когда нужны были. А паренёк ему сразу приглянулся. Только одно было плохо: девчонки волочились. Ну и он, разумеется, в евнухах не ходил, от лиц женского пола не прятался.

Роксана окончила школу на золотую медаль. То-то же была радость родителям. Отец-то, как мы уже говорили, из простых рабочих был, а мать-то, Полина, вообще из села. У неё только десятилетка. Работала уборщицей в школе. А куда ещё пойдёшь, когда и речь-то малограмотная. Да, и такое у нас бывает. А вы как думали? Мать-то старшая была в семье. Семья многодетная. Отец погиб рано: то ли по пьяни, то ли по случаю. На селе всякое болтали. В общем, пока Полина сама школу закончила, пока младших матери своей помогала поднимать, все женихи жёнами по обзавелись, да не по разу. Так и сидела бы в девках, если бы тем летом не приехал в гости к соседям Александр. Он разглядел в скромной деревенской девушке шикарную красавицу. Женился. Забрал в город. Красавица-то красавицей, да не профессия красота-то. Родилась у них сначала Роксана, а потом Женя.

Роксана… Отец пророкотал это имя, подержал на языке. Оно ему песней казалось. Когда дочка-то родилась, он твёрдо сказал: «Роксана!» Полина удивлённо посмотрела на мужа: «Это откудова такое-то. Мы величать как её будем?»

– Роксаной и будем…

Так и повелось, что родители величали полным именем, а друзья сократили сначала на Саню, а потом на Сашу переименовали.

И вот, их гордость и первая красавица школы в университет поехала учиться. На экономиста! Вот оно как бывает! Отец с гордостью поднял палец вверх! Экономист будет! А что, звучит:

– Роксана Акатьева, экономист!

У Криса история другая. Мать его воспитывала одна. Женщина была интеллигентная, работала библиотекарем. Но денег, чтобы парень выглядел стильным, не хватало. Мать хотела видеть его отличником, а посему прессовала. Он же этого совсем не жаждал. Рос красивым мальчиком, но в подростковом возрасте, когда полезли прыщи и стали нарастать мускулы, он вдруг понял, что уступает ровесникам в количестве мышечной массы. Таким образом, с чистой совестью он сменил учебники на тренажёрный зал, к концу школы скатился на тройки и был счастлив свалить в армию.

И вот по воле случая красавица и отличница Роксана и брутальный троечник Крис встретились для того, чтобы прикалываться друг над другом.

Говорят, что от любви до ненависти один шаг.

Роксана уехала учиться, и Крис вдруг понял, что ему скучно среди девчонок. Все они у его ног были, а она одна неприступной ходила: за ним не бегала, глаза не закатывала, у подъезда не караулила. Он всё пропадал на работе, стараясь или как можно больше заработать или позабыть занозу сердца.

Но однажды… Александр отправил Криса в тот город, где училась Роксана. Им поступил заказ на мебельный гарнитур. И Крис должен был встретиться с заказчиком, осмотреть помещение, куда этот гарнитур следовало поставить, сделать замеры. Вместе с Александром поехала Полина, чтобы навестить дочку.

Крис к тому времени купил первую свою машину: пусть подержанную, но Тойоту. А если учесть, что кроме мебели он мог и машину отремонтировать, то его «ласточка» летала как новенькая.

Приехав в город, Крис в первую очередь отвёз Полину к Роксане. Сделал все свои дела, пробежался по магазинам, купил подарок матери и букетик для красавицы.

Полина сидела на кухне квартиры, которую Роксана снимала вместе с девочкой. В общежитие отец не позволил: негоже его дочери по общагам мотаться. После разлуки девушка показалась ему ещё прекрасней. Она, в этот раз, вопреки ожиданиям, над парнем прикалываться не стала, а повела себя как настоящая хозяйка: накормила, напоила, цветы поставила в вазу…

И с этого момента начался роман Криса и Роксаны… Он приезжал к ней почти каждые выходные. Молодые люди влюбились… Результатом прекрасной любви стал…

2. Андрюшка

– Ты чего здесь делаешь? – Крис с удивлением посмотрел на девушку, которая стояла на пороге его квартиры. – Что случилось?

– Крис, – плечи Роксаны затряслись. – Крис, я… я…

– Беременная. Этого нам ещё не хватало… – в коридоре появилась мать парня – Василиса.

– Мама, с чего ты взяла. Может у неё горе какое. Какая беременность? Откуда? – он недовольно посмотрел на мать. Потом снял шубку с Роксаны и провёл в комнату.

А роковая красавица рыдала, уткнув лицо в ладони:

– Кто? Кто Вам сказал? – всхлипывала она.

– А с какой ещё новостью может заявиться к моему сыну плачущая красавица? Что делать думаешь? – Василиса явно не собиралась становиться бабушкой.

– Аборт… наверное… Только я боюсь. Крис, ты пойдёшь со мной? – девушка взяла стакан воды из рук Василисы.

– А что твои родители говорят? – спросила женщина, не заботясь о чувствах девушки.

– Мама,– Крис попытался остановить мать.

– Что мама? Я поднимала тебя одна и знаю, что это такое, когда остаёшься один на один с ребёнком на руках, который потом тебе и спасибо не скажет. Мама! Так что отец твой сказал?

Александр был известным человеком в городе. Так же как и все знали, что Полина слово мужу против сказать не решалась.

– Они не знают… Крис? А? – девушка подняла глаза на молодого человека.

– Нет! – бросил как кость собаке парень.

В комнате воцарила тишина. Роксана взяла себя в руки. Успокоилась. Прекратила истерику. Недаром имя носит жены самого́ Александра Македонского! Поднялась, поставила стакан на стол. Гордо вскинула голову:

– Ну и сама обойдусь! Забудь дорогу ко мне! Если кому проболтаешься, пожалеешь. Я пошла! – и направилась под уничтожающими взглядами Василисы и Криса к двери.

– Стой, дура! – крикнул будущий отец.

– Крис, где ты таких слов нахватался? – раздался голос Василисы.

– А кто она? Дура и есть! На аборт пошла! А меня спросила? Это не только её ребёнок, но ещё и мой! И я достаточно зарабатываю, чтобы содержать жену и ребёнка и без вашего университета! – и Крис показал язык своей остолбеневшей матери.

Вот так Андрюшка поженил родителей.

Жили всяко. Поначалу Крис чуть ли не на руках её носил. Роксана учёбу не бросала. Пришлось молодому мужу переехать в город, к жене. Родители девушки нельзя сказать, что счастливы были: молода больно. Только-только 19 исполнилось, ещё бы погулять, а уже ребёнком обзавелась. Но Крис повёл себя как истинный мужчина: жене во всём помогал. Александр купил им квартиру в городе. Полина приехала, сидела днями с внуком, когда Роксана лекции посещала. Полина-то по жизни тихая да незаметная была. Жила у молодых на кухне: там её диванчик стоял. А как только Андрюша отказался от груди, забрала его и уехала к Александру.

Но недолго молодые радовались свободе, как поджидала их Алёнка.

Крис как мог так и крутился. Зарабатывал везде, где можно было. Попытался даже филиал открыть, да бизнесмен из него никакой оказался. Александру пришлось управлять сразу двумя конторами. А на курсе третьем уже Роксана взяла бразды правления в свои руки. И стал Крис у неё в подмастерьях.

Вот так и жили: Роксана училась и руководила фирмой, Крис командовал работниками да и сам вкалывал, Андрюша и Алёнка то у бабушки с дедушкой, то в детский сад ходили. Отдыхать было некогда.

Но вот дети повзрослели, стали сами в школу бегать, сами уроки делать. Маленькую квартирку сменили на большую. И вдруг однажды остановилась Роксана…

3. У зеркала

Роксана с удивлением рассматривала стоя́щую по ту сторону стекла женщину. «Неужели это я?»

И в самом деле неужели эта бледнолицая особа с впавшими серо-зелёными глазами и усталым взглядом и есть та красавица Роксана? Неужели всё это: и Роксана обвела глазами коридор, ведущий в четыре комнаты обставленной квартиры,– стоило её молодости и красоты. Молодая женщина поправила причёску. Её рыжие волосы по-прежнему отливали золотом. И морщины ещё не покрыли высокое белое чело, но взгляд… Она устала. Она устала быть и директором фирмы, и строгой, но любящей матерью и примерной хозяйкой. Кажется, она смогла почти всё соединить, прям как в выражении, что настоящая женщина – это королева в обществе, хозяйка на кухне, шлюха в постели. Удалось почти всё, кроме последнего. Нет, не потому, что пуританка, просто сил уже не было ни на что. И сейчас из зеркала на неё смотрела селянка, вернувшаяся с полевых работ под полуденным солнцем, усталая, и имеющая одно единственное желание: дайте отдохнуть.

Роксана подумала, что каждый раз под словом «отдых» в лучшем случае подразумевалась поездка в семейный отель в Турцию, где всё включено. А в худшем – в деревню на родину матери. В деревне, конечно, и свежий воздух, и парное молоко, но лениться деревенские не умели. Вот и городским сразу приходилось впрягаться в работу.

А здесь ещё свекровь: «Роксана, ты смотри, Крис красивый мужик. Его не только борщом кормить надо…»

Крис, да, вот уж кто-кто, а он лоска не потерял. Заматерел. Теперь уже не молоденькие девушки, а женщины на него смотрят, глаз не отводят.

Сняла с ног туфли на высоком каблуке. Села прямо здесь, в прихожей. Поплакать бы, да с чего? Ну что у неё не так? Бизнес по накатанной плывёт. Правда, конкуренция появилась в виде больших гигантов мебели: Икея там всякая. Можно в разы дешевле купить. Да, серийка и что? Народ в советские времена вообще всё как под копирку приобретал. И выжил. Появились другие мастера-краснодеревщики, опять-таки, у них фабрики. Хоть и индивидуально, да объёмы не чета Роксаниным. Говорила Крису, что надо расширяться и ему переходить в правление, так ведь он и слышать не хотел. И учиться так и не выучился. Ходит, на работников покрикивает. Вот последний раз со стажёром поругался. Стажёр – то по делу высказался. А Криса это задело.

Роксана вздохнула. Пошла на кухню. Надо приготовить поесть. Скоро Андрюша с Алёнкой прибегут. Хоть и обедают в школьной столовой, а домой всё равно голодные прибегают. Покормить детей, себя, и обратно на фирму.

Телефонный звонок с неизвестного номера стряхнул усталость.

– Слушаю Вас. – произнесла Роксана и улыбнулась, как будто с клиентом говорила не по телефону, а tête à tête.

– Роксана Александровна? Добрый день, это Вас из больницы беспокоят. У Вашего отца сердечный приступ…

Роксана тут же набрала номер матери, тот не отвечал. Набрала Крису – тоже молчал. Звонкая трель дверного звонка объявила о приходе детей.

– Значит так, Андрей и Алёна! Я к дедушке в больницу. Папе скажите, что я уехала. Целую. – чмокнула в макушку, выбежала из подъезда, вскочила в свою Мазду и нажала на педаль.

 Александр лежал в кардиологическом отделении. Увидев дочь, он улыбнулся:

– Только матери ничего не говори. А то беспокойная она. Всю родню из села сюда притащит. Будут куры по коридору ходить.– пошутил тихонечко.

– А где мама?

– Мама-то в село поехала. Утром ещё. Там у племянницы юбилей намечается, так она помогать туда поехала. – сказал, а сам глаза отвёл.

– Папа, что-то случилось? – Роксана слишком хорошо знала своего отца.

– Нет, дочка, всё в порядке. Устал я. Ты езжай домой. У тебя свои дела… – и опять отвёл взгляд.

– Хорошо, па.– поцеловала в щеку и вышла из палаты.

Но домой не поехала, захотелось остаться в городе детства. Неспеша пошла по весенней улице. Яблони только набирали цвет, ещё не раскрылись. Но уже ощущался праздник пробуждения жизни. Роксана с улыбкой посмотрела на парочки, мимо проходящие. Девчонки хихикали, парни хорохорились. Купидон летал над головами и наугад стрелял своими стрелами направо и налево. То в одного попадёт, то в другого. Забавлялся парнишка.

Женщина купила эскимо, села на лавочку. Засмотрелась на прохожих.

Прыщавый юнец пытается выбить портфель из руки высокой красавицы. Наверно, не знает, как признаться. А, может, ещё сам не понял, что влюбился. А те девушки паренька в краску вгоняют. А вон там озорная девчушка, ну совсем как Роксана когда-то, надсмехается над юношей, как она над Крисом. Годы идут, лица меняются, но события, слова и чувства остаются прежними. У Купидона одно и то же развлечение, и как ему не надоело из года в год смотреть один и тот же фильм…

В кармане запела мелодия «Папа может…»

– Крис, у папы сердечный приступ. Он в больнице. Я сегодня здесь останусь…

Прикольно прозвучало «здесь», как будто Крис был рядом с ней.

Встала. Надо бы где-то перекусить. И к свекрови забежать. Нельзя сказать, что уж сильно любили друг друга, но ладили. Жизнь не портили и кровь не пили.

Свекровь встретила насторожённо. Провела на кухню.

– Василиса Васильевна, что-то случилось? – спросила Роксана, а сама подумала «Мне ещё новых проблем не хватает…»

– Нет, я думала, что у вас… Что вы… Чай будешь? Хочешь кушать? – а глаза так и бегают по кухне, как будто пытаются спрятаться.

– От чая не откажусь, а есть не хочу, спасибо. Я в кафе поужинала. Папа в больнице. Сердце. А мама в деревне… – задумчиво проговорила молодая женщина.

– Выпьем вишнёвой? – и, не дожидаясь ответа, достала наливку и поставила на стол.

Следом на столе появилось подкопчённое сало, бородинский хлеб, перо свежего лука…

– Василиса Васильевна, это же закуска под водку. – натянуто засмеялась Роксана.

– Я могу и водку достать. Только ты же не любитель водки…

После первой рюмки напряжение, царившее на кухне начало отступать. Вторая рюмка привела печальку, ну а третья развязала язык.

– Роксана, отпусти ты моего оболтуса. Не любишь его, я же вижу. Мужику баба в постели нужна, а не директор фирмы… – Василиса вздохнула.

– Так он не просится. Или Вам жалуется? Устала я, чертовски устала: сначала учёба и дети, потом фирма, учёба и дети, потом фирма и дети. Да и не нужен мне этот секс от слова «совсем». Крис хорошо устроился: ни за что не несёт ответственности. – Роксана пальцем выводила узоры на столе.

– Крис, так ты же сама ему позволила. Заставила бы учиться, он бы и выучился. Сама знаешь, что ночная кукушка всегда дневную птицу перепоёт. А ты по ночам то лекции писала, то бюджет подбивала.

Роксана вздохнула, налила себе ещё рюмку:

– Писала, подбивала. А кто бы этим занимался? Крис сразу сказал, что он и без моих университетов проживёт. Как Вы сказали, отпусти? Так я и не держу. Давно уже живём как кошка с собакой. Да ради детей только и держимся.

– Ради детей и разбегайтесь. Ты думаешь, им на ваши скандалы нравится смотреть? Или, меняй своё отношение к мужику.

– А что, есть кто у Криса? – она встретилась глазами с Василисой. Так не выдержала, отвела.

– Значит есть. Ну и кто же она?

– Тебе не всё ли равно? – помолчав, спросила свекровь. – У тебя тоже, говорят, есть, директор налоговой. Ты с ним там шуры-муры водишь. Сыну рога наставляешь.

От такого заявления у Роксаны даже в зобу дыханье спёрло.

– Кто? Я? Да мне сил хватает, чтобы до дома дойти, а Вы говорите: «Рога мужу…» Какие рога? Да, подвозил он меня. Так что, меня теперь подвезти нельзя? Крис, между прочим, и дома не бывает, и денег меньше стал приносить… – на последних словах Роксана замедлила речь. – Так он, наверно, туда таскает эти деньги. Василиса?

– Ребёнок у него там. Недавно родился. Слабенький, больной. Мамаша-то хотела от помощи отказаться, да… Роксана, прости меня, старую дуру. Но сколько можно. Он мучается. У тебя не жизнь, а мучение. А страдают больше всех дети…

– У меня отец в больнице. Сердце. Ему нельзя расстраиваться. Поправиться, разведёмся. – вдруг сказала Роксана.

– Знает он. Это дочь его заказчика. А ещё, банкрот твой отец. Поэтому и отправил мать в деревню. Пытается с кредиторами рассчитаться: что можно продать. Банкрот… Может водки налить? – и Василиса подошла к невестке, прижала её голову к своей груди, – Ты поплачь, что ли…

– Не-ет,– сквозь слёзы прошептала Роксана, – нельзя больше пить. Я завтра пойду…

4. К кредиторам

Она точно знала, что скажет кредиторам.

Но для начала надо было пойти домой, чтобы посмотреть бумаги отца. Как получилось, что некогда процветающий бизнесмен местного пошиба вдруг обанкротился. Отец всегда аккуратно вёл свои дела. Старался не залезать в долги. Откладывал, деньгами не сорил.

Голова гудела как колокол, о который с громким звоном ударялись цифры. Надо бы пойти к отцу и спросить, что произошло. Но не в таком же виде…

Роксана посмотрела на своё полутрезвое отражение. Скорчила рожицу. Выпила аспирин, легла на диван. Часом раньше, часом позже погоду не сделает…

– Роксана, ну ты когда приедешь? – надрывался в трубку Крис. – Алёнка без тебя вчера уснуть не могла.

– А ты, между прочим, мог бы поинтересоваться, как мой отец. – отфутболила его супруга. – Или к своей Зубейде или как там её, если торопишься? Кто хоть у моих детей: братик или сестрёнка? – зло спросила. Не хотела злиться, да не сдержалась. Ударило по самолюбию. Её бросили, можно сказать, не она. Не успела на опережение.

– Мать сказала?– вместо ответа спросил Крис. – Мальчик… Ты не переживай, я не уйду.

– Да иди ты… – и положила трубку.

Не уйдёт. Куда там! Побежит. Выпнет. Не сможет жить с ним в одной квартире и знать, что он на сторону бегает. Квартиру придётся разменять. Вздохнула. Развод можно и сейчас оформить, а с квартирой потом решить. Не горит. Если горит, сам пусть варианты ищет. Детей не отдаст. Её дети. Улыбнулась. Какие парни за ней бегали, а она на Криса повелась, на его красоту и мощь. Крис и сейчас за собой, как манекен, смотрел: в спортзал ходил, качался, парикмахерскую регулярно посещал, массажный салон. Одевался тоже ни во что попало, а со вкусом. Это Роксана себя совсем запустила. Ей бы тоже не мешало спортом позаниматься, да куда там: дети и фирма занимали всё свободное время. А получала ненамного больше, чем её подруги, которые работали на корпорацию. Зато времени у них было больше: от звонка до звонка, и никаких нервотрёпок с налоговыми, банками, поставщиками.

Да и время пришло тяжёлое: с одной стороны, напирали гиганты, с другой стороны, хорошее дерево сильно подорожало. Клиентов стало меньше, конкурентов больше.

Отец выглядел лучше. Врач сказал, что он поистине обладает богатырским здоровьем.

– Па, давай выкладывай, что там у тебя с фирмой…

Отец и дочь долго разбирались, складывали, делили, умножали, вычита́ли. Лазили по сайтам.

– Вот что, па, я продаю свой бизнес. Вырученными средствами погасим твой долг. – выдохнула и вдруг поняла, что она действительно это сделает. И сделает без сожаления. Захотелось пожить для себя и для детей.

– Дочка, а как же ты? – Александр посмотрел на неё виновато, как будто подарил ей куклу, а сейчас хочет забрать.

– Па, я развожусь с Крисом. Куда мне и бизнес тянуть и детей. Нет уж. Я пойду работать в корпорацию «Свет». Узнавала, у них есть вакансия. Сегодня утром разговаривала с начальником отдела, куда требуется специалист. Меня берут. Должность хорошая, денег ну чуть поменьше, зато время появится с детьми проводить. А то я не вижу, как растут. Узнала, что можно продать. Оборудование хорошее, есть запас дерева. И покупатель есть. Правда, сначала я хочу переговорить с кредиторами. Если согласятся отозвать иск и не насчитывать проценты, то получат, что мы им должны. А не согласятся, сами себя накажут.

Александр посмотрел на свою взрослую дочь. Сначала он её оберегал, потом муж, а теперь она его поддерживает, а мужа бортанула. Сам виноват. Нечего по бабам было шастать. Все знали, что это не первая после брака пассия у Криса. Да молчал, не хотел дочь расстраивать. Гулял Крис, не мог мимо симпатичной мордашки пройти. И ругался Александр с ним, и грозился, да всё без толку.

Слова про развод обрушились на Криса как снег на голову посередине лета. Ну гулял, ну нагулял, и что? Он первый, что ли? Сама виновата. То голова у неё болит, то отчёт подбить надо, то платье к празднику Алёнке сделать. А он мужик здоровый, ему не только борща хочется. Нашла повод для развода. Он же её не бьёт, водку не пьёт, из дома не таскает. Подумаешь, любовница и ребёнок на стороне.

Но Роксана пригрозила: «По-хорошему не захочешь, полюбовнице расскажу, что на два дома хочешь жить. Будет скандал. Скажу, что не держу!» А скандал будет точно, ибо его новая не такая гордая, как Роксана. А скандалы Крис не любил.

Андрюша и Алёнка неделю с родителями не разговаривали. Надулись, как мыши на крупу. Оно и понятно: им-то оба родители дороги. Новость, у них появился маленький братец, радости не добавило.

– Папа, ты теперь его любишь? Да? Мы тебе не нужны. – вроде уже большие: Андрюше 11, а Алёнке 10, а ведут себя как маленькие.

– Ну что вы, дорогие мои. – Крис обнял детей. В прихожей стоял чемодан с вещами. Всё ждал, что Роксана скажет: «Ну и чёрт с ним, оставайся».

– Крис, ты давай, отсюда, а то нам ужинать пора. – Роксана помахала рукой, мол: «Да, свали уже, что ли…». – Андрюша, Алёна, папа любит вас, он меня не любит. Вы будете с ним видится столько, сколько захотите. Я с папой разошлась, а не вы. Он был и останется вашим папой. Всё понятно? – Роксана строго посмотрела на детей. – А теперь папе пора идти. Крис, давай уже, у нас на столе стынет.

Потом этот немой упрёк в глазах детей ей долго снился. Может, надо было по-другому? Ради детей… А ради себя? Она же не лишила их отца совсем…

Дети не стали ужинать. Повернулись и ушли. Да и у само́й аппетита не было. Выключила свет. Подошла к окну и смотрела, как удаляется от подъезда Крис. Вот обернулся, поднял голову, неуверенно махнул на прощание. Так, на всякий случай. И пошёл в темноту.

Вроде всё правильно, но слёзы катились по щекам. Не так просто рвать с прошлым, даже если в душе понимаешь, что так и надо, что это правильно. Вспомнилась любимая книга юности «Унесённые ветром» и фраза оттуда «Я об этом подумаю завтра».

Зашла в душ. Горячая как кипяток вода и кокосовый аромат геля для душа облегчили страдание души. Вышла, завернулась в большое махровое полотенце… Стряхнула капли с рыжих локонов. Засунула ноги в мягкие тапки с кошачьей мордочкой… Зашла в комнату дочери, поправила одеяло. Заглянула к сыну. Тот не соизволил оторваться от книги. Прошаркала в спальню. Крис согласился отложить на потом вопрос о квартире. Новая пассия жила одна с малышом в трёхкомнатной.