Текст книги "И грянул гром...(СИ)"
Автор книги: МАК Двуликая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 36 страниц)
Сабрина осматривалась вокруг себя, восхищаясь красотой гор, белизной снега и высотой неба здесь. Однако лёгкий морозец щипал щёки и нос, а в горле стояла глыба льда. Но девочка всё равно продолжала наслаждаться поездкой…
Природа застыла в своём белом образе и не одна веточка не подавала здесь звука. Тишина… Прекрасная, одновременно пугающая тишина в совершенно бесцветном белом мире… Белые лапы елей, белые микроскопические льдинки под копытами коней, даже белое бездонное небо… Пошёл снег. Кружась и падая, снежинки плясали свой последний танец в воздухе. Ложась на волосы, лицо и ресницы, снег ложился белым кружевом, которое тут же таяло из-за теплоты…
Девочка так засмотрелась на окружающую её природу, что не заметила, как они добрались до крошечного лесного домика засыпанного снегом.
– Это здесь, – чётко сказала Таня, в мгновения ока оказавшись на земле.
Бел так же ловко спрыгнула со своей лошади, и улыбнулась небу. Только Сабрина всё медлила. А потом плюнула на всё и просто спрыгнула с коня на землю Ксандер довольный заржал и закивал головой, как бы говоря, что девочка поступила правильно.
Таня улыбнулась и поманила девочек за собой.
Войдя в крошечный домик, первое что бросилось в глаза это камин и скрещенные над ним шпаги. Таня улыбнулась, и огонёк в камине зажёгся. На стенах весели толстые тёплые ковры, несколько картин, луков и арбалетов, а пол состоял лишь из голых досок, от которых тянуло холодом.
– Мы здесь не задержимся. Пойдёмте во двор, там начнутся наши занятия.
Таня постучала по трубе камина кулачком и оттуда выехала полочка. На полочке стояло неведомое количество пузырьков и флакончиков. Таня выбрала один единственный, зелье отдававший цветом пьяной вишни и фиолетового дегтя.
Бел взяла Сабрину за руку и потянула к задней двери. Открыв дверь, девочки вслед за Таней вышли на широкий задний двор. На большой площадке под открытом небом, всё было сделано из довольно грубого железа и совсем не так, как любят феи. Не была изящества, шарма, только уныние и дисциплина, что феям не свойственно.
– Эту площадку использовали для тренировки диких зверей. Раньше этот домик принадлежал одному крайне жестокому охотнику, который мучил зверей, обучал их убивать, когда он прикажет... Это было ужасно! Мы наказали его за жестокость и превратили в лося, а потом сослали в Тайгу. Домик и площадка остались, а жестокость вся выветрилась. Я на это надеюсь… – Таня погрустнела. – Ну, да ладно. Сабрина, ложись вот сюда. Над нами волшебный щит, скрывающий домик от посторонних глаз, так же он защищает от холода и снега. Поэтому ты не замёрзнешь.
Сабрина послушно выполнила все инструкции и легла на широкую гладкую доску на живот. Бел помогла заковать девочку. Железный пояс почти пригвоздил Сабрину к доске, но он был не такой тугой, поэтому дышать она могла. Руки девочки тоже приковали к доске, для удобства она сложила их под грудью. Щиколотки так же опоясывали железные браслеты. Сабрина чувствовала себя в такой позе странно, неудобно и скованно. Она чувствовала, как её свобода и независимость постепенно исчезает, и она становится беззащитной! Для кого-кого, а уж Сабрина Гримм ненавидела чувствовать себя беззащитной, однако ничего уже нельзя было поделать. Она обязалась идти до конца.
Таня задумчиво листала какую-то толстенную книжку в чёрно-коричневом переплёте, а зелье весело в воздухе подле неё. Потом она захлопнула книгу и присела перед девочкой.
– Перевоплощение– это испытание не для слабых и не для слабонервных. Поэтому не держи в себе боль, если хочешь кричи, здесь никто не услышит, – шёпотом произнесла Таня.
– К сожалению, я ничем не смогу помочь! – Бел беспокойно теребила свой лиственный браслет.
– Я справлюсь, не волнуйтесь! – чётко выговорила Сабрина.
К Тане подлетел флакончик с зельем, и она жестом откупорила его. Запах был просто тошнотворный! Гнилой еды, протухших носков и сильного второсортного алкоголя, пахло водкой, чистой отравой. Сабрину чуть не стошнило, но она стойко кивнула. Таня приподняла девочке подбородок и аккуратно поставила две капли на скулы и одну на лоб.
– Бураго спелло инравеотус пергас. Финцилас палори гарр. Пардар де стосс. Синда эс феррэл! – жидкость во флакончики приобрела бархатисто-чёрный цвет с коричневыми маленькими пятнышками и странными фиолетовыми и жёлтыми прожилками.
Продолжая держать Сабрину за подбородок, Таня влила в её рот зелье.
Девочке захотелось выплюнуть эту гадость и быстро прочистить горло, но она едва ли могла рыпаться. Ужасное жжение по всему горлу, шло всё ниже и ниже, проникая в каждую клеточку. А Таня всё продолжала вливать и вливать содержимое флакончика в девочку. Конца края не было этому ужасу, когда Сабрине было легче захлебнуться, чем допить эту жидкость! Жжение постепенно перешло в скребущую по всему её существу боль. По горлу будто катались на своих когтях кошки, а в голове засел музыкант по игре на пиле!
Ещё через пару глотков, Сабрина почувствовала, как по всему телу растекается тяжесть, её будто постепенно пригвождает к доске вплотную, заставляя металлический пояс впиваться рёбра, а наручники в хрупкие запястья и костяшки ног. И вот наконец последний глоток, Таня отошла от неё. Но легче от этого не стало!
Как в кошмарном сне, или точнее, как в том самом бреду от Леденуса, Сабрину чувствовала, как запястья крутит до такой степени, что странно, что они ещё не хрустнули! По всему позвоночнику проходили токовые разряды, больно отдававшиеся в копчике. Руки, сложенные на груди, будто тянули и хотели вырвать с корнем из тела девочки. Тоже самое происходило с ногами. Сабрина чувствовала, что каждая косточка её тела постепенно начинает ломаться.
Вновь и вновь приходили воспоминания о превращение её в дракона! Это было не хуже и не лучше того! Сабрина чувствовала снова и снова и одновременно: жуткое жжение, сухость во рту, будто пустыня Сахара раскинулась в горле, как будто кошки катались у неё в горле на коньках, в голове сидел теперь целый оркестр из пилы, кувалды, сковородки и тарелок, сирены скорой помощи и полиции, органа и теплоходного гудка!
А хуже всего было в районе копчика! Девочка чувствовала, как там намечается хвост. И это было так же болезненно, как и тогда! Будто из тебя, как из пластилина лепили фигурку, вытягивали тебе конечности, делали уши и нос в точности с наброском! Сабрина чувствовала, как её нос расширяется, обоняние резко обостряется, а на щеках растут волосы. Тонкие и жёсткие с острыми кончиками антенки, которыми девочка чувствовала, что от Тани пахнет превосходными духами от Диор и целым букетом цветочных запахов, а от Бел медовой пыльцой, свежей травой и приятными полевыми цветами.
Боль в районе копчика усилилась. Жжение перешло и сюда, продолжая тянуть оттуда, как канат что-то похожее на хвост.
Позвоночник резко скрутило, громко и с чавканьем что-то хрустнуло и резко повернуло в другую сторону. Сабрина закричала от боли, выгнувшись всем телом. За позвоночником резко сломались запястья. С омерзительным хрустом и чавканьем, они так же начали перемещаться. Кожа на теле девочки начала рваться, кости ломаться, а чувство резко обостряться. На лице появлялись волосы, руки изменили свою форму, скелет постепенно изменялся. Сабрина посильнее сжала зубы и вцепилась когтями, которые вдруг резко стали огромными вцепилась в край доски. Она почувствовала, как вместо ладоней появляются мягкие и чувствительные подушечки на лапках.
Постепенно Сабрина начала привыкать к боли и изменениям, хотя будто она самым обычным человеком, как и все простые смертные, она рисковала умереть сейчас прямо на этой доске. Но она необычный человек. Иначе бы не выдержала такой боли!
« Вдох-выдох, вдох… хррр выдох…»– диктовала она себе в мыслях.
И вдруг Сабрина вновь почувствовала, что задыхается. Что-то с резким звуком сломалось и перекрутилось. Что-то у неё во рту резко начало расти и увеличиваться. Это было не что иное, как язык. Девочка чувствовала, как он растёт и сколько шершавых присосочек появляется на нём. А ещё она ощущала, как новый большой язычок мешает ей дышать, и она постепенно начинает попросту задыхаться! Если язык не перестанет расти, то она просто-напросто умрёт от удушья или нехватки дыхания.
И тут челюсть резко дёрнулась вперёд. Сабрина вскрикнула и выгнула спину. Четыре клыка начали быстро лезть, причиняя зверскую боль. Челюсть тоже начала видоизменятся. Кое-что хорошее в этом тоже было. Девочка перестала задыхаться.
Прошло ещё немного времени, и вся боль начинала постепенно утихать. Волосы быстро вырастали по всему телу, сам скелет изменился, тело стало тоньше, лапы больше и сильнее, из копчика торчал хвост, а уши перефронтовались выше и стали округлыми. Сабрина выдыхала всё тяжелее и тяжелее. Несомненно девочка превратилась в немаленькое животное!
Чувство резко обострились, свет и цвет притупился. Чисто инстинктивно Сабрина ощутила, как уменьшаются зрачки.
« Хмм… А что-то в этом есть!» – рассеяно подумала Сабрина, переставая напрягаться и уже спокойно дыша.
А тем временем перед Таней и Бел лежала прекрасная, просто восхитительная большая кошка. Жёлтые глаза с ромбовидными зрачками, прекрасный розовый язычок, округлые ушки, чёрная бархатная шёрстка и длинный гибкий хвост. Пантера довольно начала урчать и облизнулась, демонстрируя четыре белых клыка и весь остальной арсенал, в том числе и когти.
Пантера обернулась на девушек и заурчала.
– Хе-хе! Признаю нашу Сабрину! – улыбнулась Бел и пошла отвязывать цепи.
Большая кошка элегантно и гибко спрыгнула с доски и боднула фею в бок.
– Я тоже рада, что с тобой всё в порядке, Саб!
Пантера замахнулась на неё лапой, потом остановилась, подумала и зафырчала.
– Ну, как, неплохо? – Таня ласково погладила Сабрину по широкому лбу.
Сабрина довольная закивала и замурчала.
Таня и Бел играли в разнообразные игры, обучая пантеру Сабрину контролю человеческого разума. Повадки зверя сейчас были у неё в крови. Бегая по тренировочной площадке, перепрыгивая через препятствия и охотясь за ленточкой, Сабрина чувствовала себя просто отлично, веселясь и играя. Что-то в этом было таково, чего прежня Сабрина никогда бы не поняла. Здесь было место беззаботности и безбашеного, просто веселья. Девочка никогда после пропажи родителей не позволяла себе веселиться или сдавать позиции, а ведь так хотелось плакать, рыдать навзрыд дождливыми ночами в подушку, просто побыть слабой, какое-то время, снять с себя груз этой ответственности и просто жить! Никто не смог подарить ей покоя! Никто… а теперь появился Питер. Он подарил ей частичку детства, веселья и солнечного света, с ним рядом было так просто верить в двойную радугу и часами искать пятилистный клевер, просто потому что это весело! Но Питер не просто смог подарить ей частичку этого солнца, он смог посадить в ней это семя «конфетного дерева счастья».
С ним было просто, а с Паком сложно. Но не смотря ни на что сердце болезненно кололо при воспоминание об эльфе, а когда он был рядом Сабрина чувствовала себя защищенной, способной сделать что-то хорошее и благородное. Пак возродил в ней веру в саму себя, а потом уничтожил всё, что было! Сейчас Сабрине нужно было быть сильной! А Питер помогал ей в этом. Он не помогал ей стать слабой, он не уверял в том, что взвалит все её невзгоды на себя, он просто был рядом и учил быть сильной! За это Сабрина уважала и любила Питера… Но этого было не достаточно!
« А может ну их всех в баню?! С этой любовью, одни заморочки и ненужная боль. Бел в чём-то права… Зачем искать принца, если можно завести собаку?!» -подумала девочка и улыбнулась самой себе. « Пошли всех далеко и надолго и живи полной жизнью, кажется, именно так говорил Питер, когда они гуляли в мирное время?!» – Сабрина заурчала.
Всё-таки лучшим решением ей показалось отдаться судьбе. Пусть судьба решит сама, с кем ей лучше. Пока она не свалит с себя груз обязанностей и ответственности за всю семью, за Дафну и за всё остальное, не время решать личные проблемы.
– Брина! – позвала Бел. – Нам пора обратно! Превращайся!
Сабрина недовольно фыркнула и громко мяукнула.
– Ааа… Мам, а как её обратно переколбасить?
Таня нежно улыбнулась, когда фея назвала её «мамой».
– Сабрина, напряги своё сознание и мозг. Прикажи своему мозгу, а соответственно и всему телу выйти из этого состояния.
Девочка-пантера заворчала, начиная вертеть мордой в разные стороны.
Время шло, а Сабрина всё никак не могла вернуть себе человеческий облик.
– Сосредоточься, будь терпеливой, иначе застрянешь на полпути! – предупредила Таня.
Сабрина с новой силой заворчала и вдруг раз. Сначала чёрная шерсть начала постепенно приобретать цвет кожи девочки, потом его очертания, пока наконец Сабрина не превратилась в человека. Однако она всё же застряла полпути. Из джинс торчал чёрный длинный хвост, вместо ладоней были мягкие подушечки с острыми когтями, а волосы у корней были смолянно-чёрные, заканчиваясь округлыми ушками на затылке. Плюс ко всему усы тоже некуда не делись!
– Какого мяу чёрта, происходит мяу? – спросила раздражённая Сабрина и в ужасе от своего мяуканья прикрыла рот ладонью.
– Поздравляю! Ты застряла! – мрачно объявила Бел.
– Да ты кэп мя! – буркнула девочка. – А почемяу?
– Потому что кто-то очень много ест!
– Не смешмяу!
– Пародия кошака и Винни-Пуха, а я разве смеюсь?! Я вообще-то думаю, как тебя вытаскивать!
– Думаю, тебе с этим в данный момент может помочь только один человек… – Таня немного сконфузилась. – Честно говоря, я уже очень давно не практиковала этим зельем, так что могут быть несчитанные побочные эффекты.
– Кто мя?
– Ааа… Он красавчик под метр семьдесят, шатен, глаза зелёно-карие, при некотором освещение изумрудные, со странным чувством юмора и сильными способностями в магии…– брякнула Бел.
– Кто мяу?
– Пит.
Сабрина со всем своим воображением не могла себе представить реакции Питера на такое «застряла». По крайней мере, когда Бел перенесла девочку в лагерь, весь народ был на ужине, и никто не заметил её позора. Окольными путями девочки добрались до избушки Питера, которая как раз заканчивала медитировать.
Самого Питера не было не возле избушки, не в ней, не на ней, не под ней и вообще в нескольких метрах от неё тоже не было! Сабрина нервничала и её усики начали вибрировать, а уши подрагивать, как и хвост.
– Не нервничай! Он где-то рядом! – Бел схватила девочку за руку и потащила из лагеря в лес.
И не прогадала. Питер медитировал в одних чёрных длинных штанах с голым торсом, восседая на ветках дерева, как на подушках. Дерево, на котором он устроился тоже впрочем, имело странную форму. Его тёмный ствол от прямого основания, разъединялся на 5 или 6 тонких стволов с ветками. Переплетение веток, сделало посреди дерева что-то похожее на люльку, в которой юноша и обустроился. Рядом с ним лежало перо без чернильницы с длинным перловым пером и книга в кожаном переплёте. Книга была раскрыта, и каждый раз когда Питер вдыхал воздух, страница в книге переворачивалась, а перо покачивалась из стороны в сторону. Сабрина почуяла, что со страниц пахнет железом, гарью и лесом. Она ощутила во рту этот самый привкус железа, это было привкус крови. Девочка поёжилась и содрогнулась. Она ощущала своими усиками, окружающей книгу ореол сильной магии.
Книга была уже на середине, как вдруг Питер резко открыл глаза, и книга с грохотом закрылась, рухнув вниз, поднимая сухую листву. Перо жалобно взвизгнуло, лязгнуло и проскрежетав по стволу дерева, упало в сухую листву рядом с книгой.
– Пит! – поприветствовала его Бел.
Юноша обернулся, и Сабрина нервно боязнено дёрнулась. Её уши на мгновенье прижались к голове. А с губ было готово сорваться шипение. Глаза Питера были страшные… Холодные, бесчувственные, ледяные, с резким чёрным зрачком, который закрывал всю красновато-рыжую радужку. Глаза хищника, убийцы, но никак не человека. Девочка посмотрела в эти глаза и увидела в них, что-то ещё… Она увидела тёмное небо, кровь и выжженную землю… Она увидела силу огня… Ястреб.
Но это было всего мгновение. Питер моргнул, и привычный изумрудный цвет вновь вернулся к глазам. Юноша одним лёгким движением спрыгнул с дерева, поднял книгу и перенёс её куда-то…
Спустя секунду, он хихикал в кулак, пытаясь изображать одновременно серьёзное лицо. Питер похихикал, потом ещё похихикал, и снова похихикал, пряча смех в кулак и сводя брови. Сабрина нервно краснела пока Бел в крацие объясняла брату, произошедшее. Когда она закончила, юноша запрокинул голову и начал откровенно говоря, ржать!
– Ой, не могу! Девочки! Вы не исправимы! – в перерывах между смехом, произносил он.
– А я-то в чём виновата?– сконфузилась Бел.
– Хихихихихи!
Сабрина постепенно приобретала цвет спелого граната, нервно сжимая кулаки.
– Питер, так ты можешь расколдовать её?
– Нет.
– ЧТО МЯ?!
Чего-чего, а вот этого Сабрина никак не могла ожидать. «Нет?!»
– Ты не можешь меня расколдовать?! То есть я останусь полукошкой, получеловеком навсегда?! А как я буду носить джинсы?! КАК Я БУДУ ЖИТЬ?!
– Не сгущай краски! – оборвал истерику юноша. – Во-первых, ты полупантера, во-вторых, это лечиться, в-третьих, ты можешь носить юбки, что намного привлекательнее, чем джинсы! И в-четвёртых…– Питер поднял указательный палец, чем на время заткнул рот Сабрине, которая собралась новыми аргументами изливать наболевшие. – Я сказал, что не могу тебя расколдовать… Но я не сказал, что это невозможно! А что не невозможно, то реально! Идите за мной горе кошачье! – юноша поманил девочку за собой.
Бел молча плелась за ними.
– И как, ты мне ответь, из всех превращений в животных, именно ты умудрилась застрять?! Как?!
– Я «везучая»…– буркнула Сабрина.
– Я заметил… – мрачно отозвался он.
– А что за книга?
– Что, какая книга?
– Которую ты читал.
– Я не читал книгу.
– Но когда мы пришли, ты сидел с закрытыми глазами, а с каждым вздохом страница переворачивалась и…
– Это не книга…
– А что это тогда?
– Вообще кое-что очень важное. Древний артефакт… который очень нужен нашим врагам… – отрывисто проговорил юноша. – А по-сути… my dream, my story and my life…my fairy diary… – проговорил он так тихо, что вряд ли кто-то был в состояние это услышать, даже Бел с её фейскими ушками и Сабрина с кошачьими.
Ребята вновь вернулись к избушке, которая сидела с огромным платком и книжкой женских романов. Видеть читающую и плачущую избушку… было мягко говоря странно…
Питер зашёл в избушку, не обратив на всё предыдущие не единой доли внимания. Он вернулся спустя секунду, держа в руках книгу в коричневом переплёте.
– Хмм… Солнышко, ты официально влипла! Поздравляю!
– Спасибо! – зло буркнула девочка.
Юноша оставил книгу висеть в воздухе и пошёл к ней вплотную.
– Будет немного неприятно и не факт, что выйдет… – сказал он. – Фетрис амануэ…
Сабрина и Питер смотрели глаза в глаза, и девочка с удивлением заметила, как красиво сияют его глаза, когда он колдует. Тигровая радужка шла ему, как будто была созданная для него.
По телу девочки пошли странные покалывания. Сначала у не задёргалась щека, затем хвост вдруг затрясся, и Сабрина услышала резкий скрежетающий звук. Он был везде: в голове, ушах, покалывал и скрежетал, даже в глазах.
– Что… что ты делаешь? – выдохнула она, не в силах оторваться от взгляда юноши. – Перестань! Хватит, хватит! – взвизгнула девочка.
А Питер жал всё сильнее. И тогда Сабрина отвела взгляд. Боль исчезла.
– Солнышко, как я могу тебя достать из этого состояния «застряла», если ты не даёшься? – почти обиженно произнёс он.
– Это очень больно…
– Никто не говорил, что это так просто. Ох, Бел, Фауна ещё дома?
– Не в курсах… – отрывисто ответила Бел.
– Ладно. Сабрина, у тебя в данный момент выбора крайне мало! Или ты терпишь, или есть другой способ, но он больнее в разы!
– Давай второй…
– Ты как будто лезешь в передряги! – покачал головой Питер. – Бел, свяжи её, – приказал он кратко.
Фея пожала плечами, и вот Сабрина уже барахталась в цепях из лиан.
– А это зачем?! – в ужасе спросила Сабрина.
– Не дёргайся. Мне придётся немножко поколдовать! – предупредил парень.
Девочка в ужасе забарахталась ещё сильнее. И пропустила самое интересное…
Питер стоял на ногах, потом лёгким и непринужденным движением, он схватил Бри за подбородок и приблизил свои губы к её. Поцелуя не было, хотя их губы находились всего в нескольких миллиметрах. Юноша смотрел на неё странными тигровыми глазами, чуть суженными и полуопущенными веками. Послышался странный звук, напоминающий пылесос. Девочка не могла пошевелиться, но чувствовала себя, как на приёме у дантиста, который движется к ней с бормашиной. Она пыталась дёргаться, но это было так же бесполезно, как и предыдущие попытки.
Больно не было. Ток прошёл через весь позвоночник до мозга, а из носа и рта начал вылезать какой-то дым, похожий на желе. Это было довольно неприятно, но терпимо. Питер легонько приоткрыл губы, и прикрыл глаза совсем. Он потянулся ртом ещё ближе, почти поцелуй, но нет. Он даже не коснулся губ. Весь дым странными синеватыми струйками шёл к нему в нос и рот, от чего юноша иногда морщился. А Сабрина с ужасом таращилась на него, и не была в состояние пошевелиться… А ведь стоило ей только слово произнести…
Питер закончил процедуру так же внезапно, как и начал. Он резко отошёл от девочки, качая головой, как раненый зверь. Потом юноша приложил пальцы к вискам и сморщился. Спустя секунду он открыл глаза. Они имели лимонный оттенок с вытянутой ромбовидной радужкой.
– Война начнётся и польётся кровь рекой… Кровь, она позовёт меня, и я восстану. Правда, весело? – спросил высокий девичий голос сопрано. Голос расхохотался.
Но юноша быстро соорентировался и сделал, что-то очень странно: он резко хлопнул себя по ушам и запрокинул голову. Весь синий дым рывком вышел из него и растворился в воздухе…. Питер рухнул на спину без сознания.
– Что это было? – вопрошала Сабрина пару минут спустя, когда Питер очухался.
– Кто-то очень хотел передать сообщение… Кто-то заразил зелье существом… Гарус – они вполне безобидны, – он откашлялся, дышал юноша тяжёло. – Прозрачные астралы, запоминающие сказанную информацию или воплощение… Таких много в Каменной Пустыне. Кто-то заколдовал зелье, забраковал его, впустил Гарус и закупорил флакон. Кто-то знал, что тебе оно понадобиться…– Питер откашлялся.
– Ты думаешь, это было подстроено? – спросила Бел.
– Нет. Гарус – непроизволен. Память у него короче, чем у улитки. Если его засунули туда, то только на всякий случай, не более того.
– Ты в порядке? – девочка легонько дотронулась до его гладкой загорелой кожи.
Она была мягкой, нежной, детской. Сабрина будто прикасалась к маленькому годовалому ребёночку.
– Умм… У тебя такая нежная кожа.
Питер хихикнул.
– Сочту это за комплимент.
– Это кожа годовалого ребёнка!
– Сочту это за комплимент.
– Почему ты так хочешь получить от меня комплимент?
– Потому что ты ворчалка! – нагло объявил парень.
– Я не ворчалка! – Сабрина упёрла руки в бока и встала.
– Ага, ты сопелка, а ещё пучеглазик, пушистик, хвостик…
– Арррр! Ну, держись, чертёнок!
Питер во время успел отскочить от «рук возмездия».
– О, Киса рассердилась! Плохая Киса, Оочень Плохая Киса! – нараспев произнёс юноша.
– Убью! – ласково предупредила Сабрина.
Бел фыркнула и медленным шагом утопала с поляны. Сестра всегда знала, когда нужно делать ноги.
Сабрине так и не удалось догнать этого сорванца, зато удалось споткнуться об корень и упасть лицом в траву.
– Мой нос…– взвыла девочка.
– Твой миленький носик только что совершил удачное приземление! Поздравляю! – ехидно отсалютовал Питер.
Его ноги были прямо на уровне глаз девочки.
«Была– не была!»
Сабрина что было силы, схватила его за голень и рванула на себя. Нога легко проскользила по траве, и Питер рухнул рядом с ней на спину. Однако в отличии от Сабрины мстить он пока не собирался, а вот посмеяться с удовольствием. Его смех, как всегда был особенным, от него тоже хотелось смеяться просто так без причины… И девочка засмеялась…
Они хохотали ещё пару минут, лёжа на траве, в разные стороны.
– Умм… Сабрина, могу я задать тебе очень личный вопрос?– вдруг спросил он, нарушая наступившую тишину.
Пауза.
Девочка оказалась в некотором замешательстве.
« Что он собирается спросить?» – она нервно сглотнула. « Неужели он в неё влюблён?!»
– Да…– немного дрожащим голос, ответила она.
Они оба перевернулись на живот и теперь их глаза были на одном уровне.
– Тогда, какого, простите говоря, фига, ты сказала, что мне нравятся «плохие девочки»?! А?! С чего ты вообще это взяла?! – разделяя каждое слово грозно поинтересовался он.
В тёмно-зелёных глаза, плескались чёрные искорки коварства.
– Ааа… Ну, просто меня… девочки… Мы начали обсуждать парней… и вообщем… я ляпнула, что ты мне нравишься! А Моргана подмигнула, и я выдала первое попавшиеся! – заливаясь краской, ответила Сабрина.
– Ну и? У тебя есть ещё что-нибудь, что сказать в свою защиту?
– Не мсти слишком сильно, ладно?! Или хотя бы обойдёмся без чего-то очень безумного?!
– Тогда скажу я… – Питер начал с хрустом, как будто ему приносит это наслаждение, разминать кисти рук. – Ты очень гениальная девочка, Сабрина Гримм! Ты умудрилась за один вечер вписать своё имя в список «моих» невест, о которых я ничего не знаю! Во-вторых, ты загубила мою репутацию джентльмена под самый корень! «Плохие девочки», да ладно? У меня что вообще вкуса нет?! Я что на дебила похож?!
– Может совсем капельку… – неуверенно попыталась пошутить Сабрина.
– Не прокатит! – чётко сказал он. – Кроме этого, теперь все в Ферипорте считают меня твоей парой, а это черева-то огромными неприятностями! Ты понимаешь это? И ты понимаешь, что теперь ты мне должна?! – сладким и грозным голосом продолжал юноша. – Ты ведь знаешь, что я хочу?
– Нет…
– Так вот… От тебя я хочу только одного…
Сабрина нервно сглотнула.
– Чтоб ты больше никогда не называла меня Котёночком!
Девочка с облегчением выдохнула воздух.
– Но это ещё не всё!
Сабрина чуть не задохнулась от страха и нехватки воздуха.
– Больше никогда, слышишь никогда, не подставляй меня так! – прорычал он обиженно.
– Ну, я же правда не специально! – оправдывалась девочка. – Всё получилось само собой! Девочки начали болтать о парнях, потом постепенно дошли до тебя… и вообщем я не могла сказать иначе! Мне же нужны были их советы!
– Сабрина, Сабрина, когда-нибудь именно из-за тебя я свалюсь в могилу! – проворчал он.
– Да, ладно тебе. Никуда ты не свалишься!
– Ты в курсе, что мы злоупотребляем временем Алисы Линдел?! А это как минимум опасно для нервной системы окружающих!
– Да? Ну, может сегодня лучше не появляться у неё?! – с надеждой спросила Сабрина.
– Хочешь поваляться и побездельничать?
– Только если ты ко мне присоединишься…
– Увы! Я должен работать нянькой! Ребят не на секунду нельзя оставить одних!
– Ты ведёшь себя, как «папочка»!
– Не правда.
– Нет, правда!
– Я не веду себя, как «папочка», максимум, как отец!
– Спорим, ты бы классно смотрелся в роли молодого родителя?
– Хмм… Может быть. Люблю маленьких детей, они ещё не испорченны, умеют искренне радоваться каждому шагу, их любовь безгранична, а поступки абсолютно неоправданны, но правы, – Питер улыбнулся.
И Сабрина ещё раз с теплотой подумала о том, что и вправду он необыкновенный! Любить детей, просто за то, что они есть… Он бы стал отличным отцом со счастливой женой, ну а пока он несчастен и её задача состояла в том, чтобы это исправить.
– Я провёл несколько тысяч лет своей жизни в теле мальчика, ребёнка. Это было забавно… Пока я не влюбился. Влюбляться было больно! Во мне было тогда столько эгоизма и себялюбия, что страшно представить! Мальчишки и Бел единственные о ком я пёкся, на остальной мир мне было плевать, ведь он и так принадлежал мне! – девочка ухмыльнулась. В чём-то он так же был похож на Пака. – А потом я просто стал зависеть от неё, меняться для неё, я себя ненавидел… Тоже самое думал Пак, когда начал замечать, что растёт. Тебе так не казалось?
– Может быть… Я плохо понимала то, что он делает! Он был грубый, несносный, но в нём была чистая душа. Куда же всё же это делось?
– Вряд ли новые его качества затмили старые. Бел чувствует, что он всё ещё очень сильно любит тебя. А значит это правда…
– Она это чувствует?
– Видит. Когда я разбил ей сердце тем, что выбрал не её… Она долго ревновала, позже смерилась, и пошла учиться… Она обучалась у Фо Эбло– с испанского это значит огонь. Амур обучил её тому, что многим не доступно. Он научил её видит любовь, чувствовать её запах, ощущать её приближение. Однако если она влюбиться, то потеряет дар! Поэтому-то и упрямиться… Её дар много раз спасал нам с мальчишками жизнь!
– Теперь понятно, почему она так упряма…
– Нет. Она сама по себе упряма…– хихикнул Питер. – Ей нравится сводить людей, но она боится этого чувства, слишком уж много знает о нём теоретически и видела его в действии. Страсть, ревность – они разрушительны, однако это всё же часть любви. Пака захлестнула страсть, и губит ревность. Он утешает себя тем, что обладание тобой решит все его вопросы.
– Он ошибается…-жестоко сказала Сабрина.
– Не сомневаюсь. Однако, кто-то очень умело играет им. Его новый друг – есть враг, наш третий. Он украл Шапочку и Красавицу, и жену Робина.
– Хмм… думаешь, мы их найдём?
– Мы определённо найдём. Плюс, кажется, у нас начинают формироваться пары… Снежка с принцем вновь вместе, Бел пророчит им теперь больше не расставаться. Однако это же люди, всё может быть…
– Дафна тоже взрослеет… Хочет влюбиться… Ей понравился кто-то из ребят, но из неё и слова не вытянешь!
– Боюсь, в таком случае я буду вынужден предупредить Гека, чтобы он прикрыл рот для каких-либо шуточек на тему влюблённых. Он бывает такой язвой, как Бел!
Сабрина засмеялась.
– С этим ничего не поделаешь…
– Разве что, заклеить ему рот суперклеем!
– Это ужасная идея! Хорош, изображать из себя Пака!
– бе, бе, бе.
– Без комментариев.
– А теперь «без комментариев» сделает себе же лучше, если прямо сейчас отправится спать!
– Окей, Соколочек!
– Новое прозвище придумала?
– Ага.
– Соколочек? Придумай, что-нибудь по лучше, куколка!
– Иди в избушку!
– Хорошая идея! – Питер широко зевнул и рыком встал.
Он протянул Сабрине ладонь, за которую она стразу же схватилась, как за спасательный канат и встала на ноги. Надо сказать Питер с голым торсом – это что-то! Татуировка на предплечье, превосходная улыбка, приятная каштановая волна волос и удивительная физическая форма для такого юного юноши.
Слишком идеальный! Это попросту было ненормально! Особенно если учесть, что мышцы у Питера были не, как у бодибилдера, а скорее он смотрелся со стороны, как орёл. Что-то в нём было от прекрасной гордой птицы…
