Текст книги "Поцелуй смерти (СИ)"
Автор книги: Maggie Swon
Жанры:
Прочие любовные романы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
Снейп и Джин прошли по грунтовой дороге, обходя набитые мусором большие пластиковые пакеты, старые деревянные ящики и изломанный, давно не видевший электричества холодильный ларь. На всём, что попадалось Снейпу на глаза, лежал отпечаток запустения и полной нищеты.
Поттер и двое магловских полицейских ждали их возле старенького трейлера с заколоченными фанерными листами окнами. Почти под самой крышей черной краской для граффити резкими рваными линиями был начертан непристойный знак, а ниже, у спущенного колеса, виднелся нарисованный детской рукой рисунок – домик и две держащиеся за руки фигурки в синих платьях – мама и дочь.
– Вы уже были внутри? – спросил Снейп.
– Был, – сухо ответил Поттер, – и это определенно наш случай.
Трейлер освещал полицейский прожектор, работавший от небольшого переносного генератора.
– Электричество давно отключили за неуплату, – поднимаясь по раскладной подножке, пояснила Джин.
Отвратительный тошнотворный смрад Снейп почувствовал ещё на подходе, здесь же, у открытой двери, он был и вовсе невыносим. Войдя в трейлер следом за Джин, Снейп прикрыл ладонью нос и остановился у неё за спиной. На узкой неприбранной кровати ничком лежала женщина, ноги её были поджаты, а из выгнутой спины, пробив пёструю блузку и джинсы, торчало не менее двух десятков длинных костяных шипов, делавших её похожей на дикобраза.
– Что это за дрянь в неё воткнули? – растерянно спросил Снейп.
– Боюсь, вы неправильно поняли, – качая головой, ответила Джин, – эта дрянь выросла из неё.
*
– Неужели это очередное послание? – хмуро спросил Снейп, когда уже спустя час они сидели в кабинете Поттера в Аврорате.
– Думаю, это аллегория, – сказала Джин. – Эта женщина была наркоманкой, причём, со стажем. И шипы у неё на спине, вероятно, призваны символизировать иглы от шприцов. Крайне наглядная демонстрация того, что наркотики делают с человеческой жизнью.
– И как долго она там пролежала? – спросил Снейп.
– Пока сложно сказать. Её тело, так же, как и два других наших трупа, было обработано вашим зельем стазиса. Еда и мусор в трейлере протухли, электричество отключили две недели назад, но всё это могло случиться ещё при жизни хозяйки, – Джин с досадой повела плечами, поймав удивлённый взгляд Снейпа. – Когда люди бывают под кайфом, они не способны адекватно оценивать происходящее.
– У неё ведь был ребёнок? – спросил Северус, вспомнив детский рисунок на стенке трейлера.
– Да, дочь. Где-то полтора месяца назад мать лишили родительских прав. Она долгое время была под надзором, лечилась, даже нашла работу, а потом сорвалась и вновь покатилась по наклонной. Кто-то написал на неё жалобу, и девочку забрала служба опеки.
– Когда я смогу получить данные о вскрытии и протокол экспертизы?
– К сожалению, у нас этот процесс происходит не быстро, – ответила Джин, – однако, как только суррейский патологоанатом закончит осмотр, мы с Гарри доставим в морг доктора Лонгботтома. Он проведёт свой первичный магический анализ, и первые данные будут у вас уже ближе к вечеру.
– Отлично, – сухо сказал Снейп, решительно поднимаясь, – в таком случае, мне надо идти работать.
*
Большую часть дня Снейп провёл в лаборатории Аврората. Мысли его, рваные и злые, то и дело кружили вокруг убийства, мешая ему сосредоточиться, лишая его душевного равновесия и необходимой концентрации. Он и сам не смог бы с уверенностью сказать, почему всё случившееся так сильно выбило его из колеи. Сколько дней или, возможно, даже недель эта женщина там пролежала? Брошенная и никому не нужная, чья-то мать, возможно чья-то жена.
Человеческая жизнь, навечно сломанная одиночеством.
Людям нужна семья. Нужна поддержка… кто-то рядом…
Снейп встал, прошёлся по комнате и яростно пнул стоящий возле стола стул. Ему необходимо было собраться, понять, как было сварено это зелье, снова отыскать ту незримую, незаметную ниточку, что смогла бы привести его к убийце.
Он постоял немного перед столом, привычно заложив руки за спину, покачался с носка на пятку и глубоко вздохнул. А потом отодвинул стул и сел. Спустя три часа работы Снейп набросал на пергаменте примерный рецепт зелья, состоящий из тридцати двух ингредиентов. Теперь можно было начать экспериментировать.
*
Поттер появился ближе к девяти вечера, уставший и такой же злой. Положил на край стола свиток пергамента с отчётом Невилла и устало опустился в стоящее у стены одинокое кресло.
– Магловская полиция ужасно нерасторопна, никогда не видел, чтобы всё работало так медленно, – сказал он, с усилием растирая ладонями уставшее лицо. – А я ещё думал, что это у нас бюрократия… Джин гоняла их, как могла, но эту машину просто невозможно провернуть.
Снейп, к приходу Поттера успевший уже изничтожить содержимое третьего своего котла, развернул принесённый им свиток и не менее раздражённо, в полнейшем молчании, уткнулся в него носом. Он чувствовал, что зря потратил целый день и явно ни на йоту не продвинулся к разгадке. Основу он сварил довольно легко, а вот дальше…
Почерк у Лонгботтома с годами стал значительно лучше, ровные ряды данных, выписанные в аккуратный столбик, сопровождались внятными и вполне обоснованными комментариями. Список возможных ингредиентов изобиловал пометками, и Снейп впервые подумал, что докторское звание Невилл Лонгботтом носит не просто так.
Сверившись с его записками, Снейп подправил собственный рецепт и, решив, что добавление черемницы и кожи желтопузика едва ли поправит ситуацию, всё же решил рискнуть. Всё равно он был в очередном тупике.
– Что вы намерены делать дальше? – спросил Снейп, доставая из шкафа шкурку желтопузика и аккуратно разрезая её ножом.
– Завтра Робардс пойдет к министру, – сказал Поттер, – мы хотим забрать в Аврорат оба тела, находящиеся сейчас у маглов. У магловской полиции нет ни навыков, ни возможности справиться с этим расследованием. Джин это чертовски не нравится, но с другой стороны, она понимает – у ОСВ недостаточно ресурсов, чтобы поймать этого серийного убийцу с тем арсеналом магловских средств, что у них есть.
Снейп перемешал зелье по часовой стрелке три раза, погасил горелку и взмахом палочки наложил на зелье остужающие чары. Образец номер 4 – пометил он на пергаменте. Интересно, сколько ещё у него будет таких? Он взял со стола пипетку, капнул одну каплю зелья себе на левую ладонь и тут же яростно зашипел, отчаянно закусив губу.
– Твою мать! – испуганно вскакивая с кресла, завопил Гарри.
Из левой ладони Снейпа, проткнув кожу, медленно выползали шесть длинных костяных шипов.
*
Костяные шипы удалили в Мунго. Поттер сидел на стуле напротив Снейпа и матерился, на чём свет стоит.
– Вы ругаетесь, как сапожник, – без особого осуждения в голосе сказал Снейп.
– В общем-то, мистер Поттер во многом прав, – спокойно сказал Сметвик, накладывая Снейпу повязку, – с вашим опытом и знаниями глупо было испытывать зелье на себе. Особенно такое. Могли бы просто трансфигурировать себе мышь.
– Я не рассчитывал на результат, – честно признался Снейп.
Сметвик протянул ему склянку с бадьяном и покачал головой – в коридоре его ждал пациент с десятком щупалец вместо ног.
– Никто никогда не рассчитывает на подобный результат, – сказал он, тяжко вздыхая.
*
Снейп аппарировал на задний двор гостиницы, подумал немного и решительно направился в бар. Виски приятно согрел нутро, рука болела, на душе тяжёлым камнем лежала давящая тоска. Хотелось напиться до потери сознания и не думать ни о чём.
Он неторопливо допил виски до дна, заказал второй бокал и решил, что не хочет напиваться в одиночестве. В кармане, словно намекая на что-то, призывно звякнула склянка с бадьяном.
Джин открыла дверь быстро, отошла в сторону и, не задавая вопросов, позволила ему войти.
– Как вы вообще до этого додумались? – спросила она гневно, увидев его забинтованную руку. – Гарри мне всё рассказал! Это просто возмутительный идиотизм!
– Рана, – сказал Снейп, показывая ей склянку с бадьяном и бинт. – Поможете?
– Садитесь, – сказала она, вздыхая.
Снейп опустился на край кровати, а Джин ушла мыть руки. В комнате горела настольная лампа, в приоткрытое окно доносился шум улицы, на журнальном столике лежали рассыпанные веером фотографии с последнего места преступления.
– Как вы всё это переносите? – спросил Снейп, глядя на фотографии, когда Джин вышла из ванной.
– Я шесть лет проработала в отделе убийств, – верно истолковав его взгляд, ответила она, – со временем привыкаешь ко всему. Чаще всего в убийствах нет ничего загадочного, их совершают родственники, соседи или друзья. Жизнь устроена странно. Так уж получается, что чаще всего мы калечим именно тех, кого любим.
Джин опустилась рядом с ним на кровать, коснулась его руки, и Северус послушно разжал кулак, позволяя ей снять бинт и осмотреть рану.
– Выглядит хреново, – честно призналась она, рассматривая его ладонь, – шесть дыр. Больно?
Снейп покачал головой, и Джин вздохнула, наверняка понимая, что он врёт.
– Почему вы не залечили это магией? – спросила она, открывая принесённый Северусом пузырёк и принимаясь осторожно капать настойку на раскрытую ладонь.
– Не всё можно мгновенно залечить магией. Это настойка бадьяна, думаю, пока мне придётся довольствоваться именно ей.
– Шипы не вырастут снова? – опасливо спросила Джин.
Пальцы её были тонкими и тёплыми. Снейп смотрел, как они невесомо и бережно порхают над его ладонью, и боролся с отчаянным желанием закрыть глаза.
Джин аккуратно сделала последний оборот бинта и завязала узелок.
– Готово, – сказала она, поднимаясь с кровати и вновь направляясь в ванную. – Завтра утром я снова заменю вам повязку. И не вздумайте ночью чудить.
Снейп медленно сжал обработанную руку в кулак, разглядывая бинты, и вдруг со странной, какой-то детской досадой в голосе сказал:
– Может, вторую руку тоже стоит поранить?
Джин замерла, растерянно глядя на него, а потом со всей очевидностью поняла:
– Вы хотите остаться? – спросила она.
Снейп посмотрел на неё снизу вверх и просто сказал:
– Хочу.
В его тёмных глазах плескалось такое знакомое, не разделённое ни с кем одиночество.
Джин сделала шаг к кровати и, потянувшись к нему, наконец ощутила тепло его рук.
– Тогда оставайтесь, – так же просто согласилась она.
========== Часть 8. Джерри ==========
Со склада Джерри уволился спустя две недели, когда о нём впервые за много лет, наконец, вспомнила удача. Давняя подруга его бабушки пристроила его в коммунальную компанию своего зятя. Компания обслуживала все пригороды Гилфорда, и Джерри, будучи мастером на все руки, внезапно выяснил, что быть сантехником не так уж и плохо. Он починил машину и теперь много разъезжал по всему графству, выполняя частные заказы – скручивая трубы, меняя краны, устанавливая сантехнику и прочищая засоры. Всё же металлические ключи слушались его гораздо лучше, чем электрические приборы.
Первую же полученную зарплату он потратил на новые игредиенты. Лондон был далеко, а аппарировать он не умел, да и пользоваться дымолётным порошком побаивался. Кто знает, как его странная взрывающаяся магия среагирует на перемещение через камин. Поэтому все заказы Джерри делал только почтой. Совиного почтамта в Гилфорде не было, и Джерри пришлось подписаться на вестник по зельеварению, чтобы иметь возможность, получая журнал раз в месяц, отправлять с обратно совой свой собственный заказ. Впрочем, об этих потраченных сиклях он не жалел. Именно из вестника зельеварения он узнал о новом зелье стазиса, разработанном профессором С.Снейпом. Зелье стазиса заметно облегчило ему жизнь. Экспериментируя с собственными зельями, Джерри довольно быстро понял, что хранить волшебные ингредиенты в холодильнике нельзя, а накладывать защитные заклинания на них он не умел, поэтому ему всегда приходилось довольствоваться малым. Появление же в его доме зелья стазиса открыло для него дорогу к приготовлению гораздо более сложных и интересных зелий. Он достаточно долго возился с его составом, пытаясь его доработать, и теперь у него в подвале хранилось сразу несколько пятипинтовых канистр, заботливо спрятанных подальше от дневного света и душного знойного солнца, на всё лето поселившегося у него в мансарде.
Оборудования у Джерри было немного, привычка всегда помнить о необходимости считать каждый цент приучила его обходиться самым малым. Часть ценных предметов досталась ему от мистера Керри: чертовски дорогой серебряный котёл, многоуровневая горелка и набор ножей. Всё остальное пришлось купить самому. Впрочем, подержанные колбы и пробирки его вполне устраивали, он выбирал посуду с эмблемами школ и, расставляя их у себя на столе, любил фантазировать, что толстостенные пробирки он привёз с собой из Шармбатона, где он якобы бывал на стажировке, а элегантные высокие колбы остались у него после учебы в Хогвартсе. Лиз нравилось слушать его выдуманные истории, и она частенько сиживала у него вечерами в мансарде и кормила голубей, пока он, размеренно стуча ножом, нарезал ингредиенты для своих зелий.
И только об Ильверморни в присутствии Лиз он старался никогда не упоминать. Воспоминания об Америке всегда почему-то очень сильно её расстраивали.
*
Очередная беда в жизни Джерри случилась совершенно неожиданно. Во время одной из его рабочих поездок в Гилфорд его обокрали. Вытащили бумажник и документы, и обнаружил он это лишь поздно вечером, когда остановился на заправке на окраине Гилфорда. Погода испортилась ещё в обед, и холодные струи дождя лупили по асфальту в трёх футах от его немного подмокших кроссовок, пока он растерянно шарил по карманам, пытаясь в неверном свете неоновой рекламы отыскать свой старый потрёпанный бумажник.
Бумажник он, конечно же, так и не нашёл, а затем, серьёзно расстроившийся из-за пропажи денег, в очередной раз сжёг на своей машине чёртов стартер. Кое-как оттолкав машину от колонки к зданию заправки, он без особой надежды порылся в багажнике и понял, что придётся заночевать в машине до утра. Привычка возить с собой ещё один стартер у него была всегда, но в последнее время он почему-то непростительно расслабился. Райончик здесь был бедный и дрянной, и Джерри знал, что стоит ему отправиться на попутке домой, как его старенький Ровер мгновенно обчистят. Давно потёртых колёс Джерри было не жаль, а вот инструменты в багажнике стоили дорого.
Он почти задремал на заднем сидении, завернувшись в свою толстую куртку, когда что-то заставило его открыть глаза. Дождик барабанил по асфальту, то затихал, то становился сильнее, стекла в окнах машины запотели, и жёлтый свет электрического фонаря, освещавшего стоявшую невдалеке автобусную остановку, мягкими бликами ложился ему на лицо. На остановке торчал наркодилер, щуплый пацан лет шестнадцати, и, не слишком прячась от проезжавших мимо машин, толкал редким клиентам какую-то дурь. Джерри задумался о том, что утром ему придётся вернуться в Гилфорд, чтобы одолжить на работе денег и купить новый стартер, когда с остановки послышались голоса. Ругались двое. «Толкач» что-то говорил стоявшей перед ним неопрятного вида худой женщине, а та, то и дело переходя на крик, пыталась всучить ему какой-то пакет. Позади неё, зябко кутаясь в лёгкую кофту, жалась маленькая девочка лет семи.
В своей жизни Джерри навидался такого немало. За дозу люди готовы были отдать всё: вынести из дома последние вещи, продать себя, а иногда и своих детей.
Джерри вновь устало закрыл глаза и, слушая завывания наркоманки, вспомнил свою мать. Она стала торговать наркотой, когда отец их бросил, а потом подсела сама. Её дружок, коренастый крепыш Тим, покупал ей дешёвые шмотки и трахал её на заднем сидении своей большой чёрной машины. До Джерри ей дела не было. Джерри рос перекати-полем и если и получал горячую еду и чистую одежду, то только благодаря бабушке. В свои одиннадцать он был мелким и худым, с длинными слегка вьющимися волосами, почти достававшими ему до плеч, и выглядел, наверное, лет на девять. А ещё у Джерри были красивые голубые глаза за сеткой длинных девчачьих ресниц. Когда наступил его двенадцатый день рождения, мать привезла ему два воздушных шарика и пиццу, которую купил Тим, а когда она напилась, Тим попытался трахнуть его на заднем сидении своей большой чёрной машины, так же, как много раз до этого трахал его мать. Джерри до сих пор помнил его большие ладони, жадно охаживающие его худые бёдра, и мерзкую тяжесть тела, вдавившего его головой в дверь. Джерри спасла его магия – в какой-то момент она так шарахнула из него во все стороны, что сработали сигнализации у всех стоящих по соседству машин.
Джерри открыл глаза и сел. Ему не стоило об этом вспоминать.
Сон ушёл, оставив его один на один с липкими и болезненными воспоминаниями из прошлого, не желавшего его покидать. Надо было, пожалуй, пройтись и размять ноги. Джерри выбрался из машины и закурил. Наркодилер ушёл, а наркоманка, получив дозу и тут же воспользовавшись ею, распласталась прямо на остановке, привалившись спиной к стеклу и широко раскинув в сторону безвольные и наверняка исколотые иглами руки. Девочка сидела рядом на скамейке, поджав под себя ноги, и раскачивалась из стороны в сторону. Джерри переложил пачку сигарет и ключи в карманы джинсов и вышел под дождь.
На остановке было гораздо холоднее, ветер немилосердно задувал под навес капли дождя, бился о грязное стекло, то и дело пытаясь поднять с асфальта разбросанные окурки и обрывки рекламных объявлений.
Джерри протянул девочке куртку и сказал:
– Надень.
Она испуганно подняла на него глаза. Её лицо было синим, губы – искусанными и обветренными. Она помедлила, а затем всё же послушно обернулась в его куртку и кивнула, говоря спасибо.
Куртка доставала ей почти до колен. На голых ногах виднелись синяки и длинная, плохо зажившая царапина. Вряд ли её кто-то бил, просто она, как и Джерри, росла, как перекати-поле.
– Вот что… Пойдём к машине, – сказал Джерри, стараясь не смотреть на её сидящую на земле мать.
Он усадил девочку на заднее сидение, вытащил из багажника термос, а сам, перебравшись на переднее сидение, уселся к ней в полоборота, неловко поджав длинные ноги. Чая осталось немного, буквально на чашку, но Джерри прекрасно мог обойтись и без него. Девочка взяла горячую кружку нетвёрдыми руками, а спустя пару минут, наконец оттаяв, стала отчаянно дрожать. А потом она укуталась в его куртку и задремала.
Джерри смотрел на то, как мигает неоновая лента рекламы, слушал, как шумит за окном дождь и как негромко дышит на заднем сидении девочка, а потом тоже незаметно провалился в сон.
*
А на следующее утро его арестовали. Два здоровенных полицейских вытащили его из машины и затолкали прямо в полицейский фургон. Ему повезло, что в педофилии его никогда раньше не обвиняли. Да и никаких других приводов у него не было.
В камере временного содержания его избили. Кто-то пустил слух, что он подобрал девочку с улицы и облапал её на заднем сидении своего автомобиля. То, что ему вновь не сломали ключицу и не отбили все почки, было каким-то чудом.
Лиз приехала после обеда, одетая в красивое строгое платье и яркий голубой плащ. Она смотрела на него с сочувствием, касаясь рукой толстого, разделявшего их стекла, и на её коротко постриженных светлых волосах блестели капли дождя. Нанятый компанией адвокат сухо и по-деловому сообщил Джерри, что мать девочки готова снять с него все обвинения, если он заплатит ей в частном порядке пятьсот фунтов отступных. Джерри молча выслушал его советы и кивнул. Магия бурлила в нём, опасно поднимая голову, липкий пот, смешанный с кровью, пропитал всю рубашку, резь внутри живота не позволяла ему сидеть прямо. Он старался лишний раз не открывать рта. Было бы обидно сблевать на начищенные ботинки адвоката.
А вечером его выпустили под залог, который внесла Лиз.
Ночь он провёл, лежа без сна на диване в своей гостиной, а когда наконец забрезжил рассвет, поднялся на мансардный этаж и сел за свой рабочий стол. Сидя за этим столом, он думал о том, как ненавидит наркотики и наркоманов…
Пятьсот футов отступных, которые ему пришлось отдать, он долгие месяцы копил на переезд. В Уганде и Уругвае волшебники могли получить лицензию на изготовление зелий, просто сдав экзамен, без всякого диплома об образовании. Для него это был шанс начать новую жизнь.
Джерри вспомнил иглу от шприца, воткнутую в руку своей матери, и принялся за работу.
Теперь он точно знал, какое именно зелье хочет создать.
========== Часть 9. Робардс ==========
В кабинете Поттера на когда-то трансфигурированной им доске теперь висели три группы фотографий.
Три убийства, три трупа, три неожиданно прерванные жизни.
Снейп стоял перед доской и рассматривал собранные их командой данные. Столько информации, столько дней работы и никакого результата.
– Он явно живет в Сурее, – подходя к Снейпу и становясь рядом, сказала Джин, – если бы он был маглом, я бы предположила, что у него есть машина, в которой он часто колесит по округе, но если он волшебник, то смысла в этом утверждении нет. Возможность аппарации меняет всё.
Она тяжело вздохнула и устало растёрла лицо руками.
– Слишком большой массив информация, и, несмотря на то, что над делом работает много полицейских, и ваших, и наших, нам его не переварить. Возможно, мы уже с десяток раз натыкались на нечто важное, но так этого и не поняли. Может оказаться так, что все эти жертвы для нашего убийцы это просто случайные прохожие, тогда мы вообще его не найдём, пока он сам не ошибётся.
– Вы думаете, он будет продолжать?
Джин кивнула.
Снейп вновь внимательно посмотрел на доску.
Что может быть общего у семейного продавца бытовой техники, конченой наркоманки и одинокой волшебницы. Только их пороки. Какой порок был у мисс Хиллард, и почему она была единственной, кому он дал обезболивающее?
– Может, мы нашли трупы в неправильном порядке? – внезапно спросил он.
– В смысле? – не поняла Джин.
– Как вы узнали об убийстве мисс Хиллард? – спросил Снейп, обращаясь к Поттеру.
– Она проходила специальное лечение в Мунго. Пропустила два сеанса обязательной терапии и не пришла получить новые зелья. Вот её врач и забеспокоился, аппарировал к ней. Дверь была открыта…
– Зелье стазиса, – перебивая его, сказал Снейп, – остановило процесс разложения. Помните, Джин? Вы как-то сказали мне, что серийные убийцы начинают с тех, кого видят каждый день, с кого-то близкого. Что если именно мисс Хиллард была первой его жертвой, и именно поэтому он дал ей обезболивающее?
– Вы думаете, он убил её ещё до Ферла? – Джин посмотрела на доску и кивнула. – Возможно, вы правы. Что ж, давайте попробуем сосредоточиться именно на ней.
*
Снейп вернулся в свою лабораторию, сел за стол и внимательно посмотрел на выстроившиеся перед ним зелья. Все эти зелья были призваны убивать, жестоко, изощрённо, показательно. Словно их создатель стремился сварить квинтэссенцию зла. Так почему же он их так и не использовал? И если мисс Хиллард была его первой жертвой, почему он оставил эти зелья рядом с её телом? Снейп снова задавал себе этот вопрос и не находил ответа.
От одного из этих зелий выпадали зубы. Снейп протянул руку и коснулся небольшого голубого флакона, стоящего в первом ряду.
От другого сердце распухало до таких огромных размеров, что разрывало грудную клетку. Снейп передвинул второй флакон, потянулся к третьему и вдруг задумался. Третье зелье… Третье зелье было налито в большую коричневую банку с широким горлом. Такую посуду для зелий любили использовать обычно в Дурмстранге, но дело было не в этом – все колбы с зельями были полные, и только эта была наполовину пуста. Зелье, сваренное на основе древницы, иссушало человеческое тело, превращая его в мумию. Мерлин, что если он ошибся, и это зелье всё же использовали?
Он быстро достал пипетку, набрал в неё немного зелья и трансфигурировал из пробирки мышь.
– Может, я сошёл с ума, – стремительно заходя в кабинет Поттера, сказал Снейп, – но я почему-то уверен, что у нас должен быть ещё один труп. Просто мы его ещё не нашли или в ОСВ о нём не сообщили. И выглядеть он должен вот так.
Снейп приподнял руку. Между пальцами у него свисала иссушенная мышь, очень похожая на древнюю мумию.
– Чтобы сделать это с мышью, мне понадобилось три капли. В банке, где было это зелье, не хватает четверти пинты. Этого бы однозначно хватило, чтобы точно таким же способом убить целую лошадь.
– Черт, – с отвращением глядя на мышь, сказала Джин. – Я срочно свяжусь с Дженкинсом, чтобы он просмотрел базу.
*
Лучше бы он ошибся.
Подходящий труп нашёлся на следующийся же день среди суррейских «висяков». Мужчину звали Артур Джимс, он был менеджером складской компании «АМД Киппинг», отцом двух детей и вполне себе законопослушным гражданином общества. Тело его, иссушенное точно так же, как мышь Снейпа, было найдено на старом законсервированном складе химических отходов, принадлежащем его компании. В общем-то, в ОСВ о нём не сообщили просто потому, что никто не увидел в этом трупе ничего необычного. Смесь химических отходов могла сотворить и не такое. Ну а то, что труп не разлагался… что ж все решили, что разлагаться там просто больше нечему.
В тот вечер Снейп впервые услышал, как ругается Джин, грубо и нецензурно, и он вполне её понимал.
Коробку с вещдоками в Аврорат доставили уже под вечер.
– Есть отпечатки, – сказала Джин, внимательно изучая опись. – На осколках колбы, которые нашли рядом с трупом. Но в базе их нет.
Оно и понятно – волшебников никто и никогда не регистрировал, у них даже ID карты не было. И всё же это было хоть что-то.
– Могу я на них взглянуть? – попросил Снейп.
Он взял большой зип-пакет со сложенными в него осколками и вернулся в свою лабораторию.
Ему не понадобилось много времени, чтобы понять, что остатки зелья на этих осколках полностью идентичны зелью у него на столе.
Значит, теперь у них четыре трупа! А может и пять… и шесть…
*
Джин и Поттер аппарировал в Винчестер, чтобы самим взглянуть на место преступления и поговорить с полицейскими, расследовавшими это дело.
Снейп остался в кабинете один.
Он аккуратно вытащил из коробки фотографию четвёртой жертвы и повесил ее на «магнитную» доску. Труп менеджера нашли больше месяца назад, а это означает, что его теория о том, что Хиллард была первой жертвой их серийного убийцы, разваливалась на глазах. Когда убили Джимса, она всё ещё была жива. Так почему же он дал ей обезболивающее? Потому что она была единственной волшебницей? Он что, ненавидит маглов? Мерлин, какая чушь!
Снейп подошёл к фальшивому окну и, стараясь сосредоточиться, сжал виски пальцами.
– Я слышал, у вас ещё один? – послышался за спиной знакомый голос.
Снейп обернулся. В дверях стоял Робардс. Его обычно идеально затянутый галстук был слегка приспущен, пиджак расстёгнут. В руке он держал почти допитый стакан виски.
– Маглы по нашей вине мрут как мухи, – сказал он, заходя в комнату. – И среди жертв только одна волшебница. Попахивает дипломатическим скандалом.
Снейп окинул Робардса недовольным взглядом и вновь демонстративно отвернулся к окну.
– Ты всё ещё злишься? – спросил Робардс, подходя ближе. – Ты же понимаешь, что это глупо? Я сделал то, что было необходимо.
– Я знал ещё одного ублюдка, который ради собственной прихоти любил клеймить людей как скот. Не думал, что подобная мерзость способна возбуждать и тебя…
– У меня не было другого выхода, – без тени раскаяния в голосе сказал Робардс. – Или заставить тебя взяться за это дело, или не видать мне данных от магловской полиции, как своих ушей.
– Ты мог бы меня просто попросить… – с досадой сказал Снейп.
– И ты бы снова послал меня на хер.
Гавейн сделал шаг к Снейпу и вдруг, слегка покачнувшись, едва не выплеснул остатки виски из своего стакана.
– Ты пьян? – удивлённо поворачиваясь в полоборота, спросил Снейп.
– Есть немного, – с хмельной мальчишеской ухмылкой признался Гавейн.
Он положил свою руку Снейпу на спину и медленно провёл ладонью сверху вниз, натягивая чёрную ткань сюртука.
– Ты всегда был чертовски костляв, Сев, – сказал он слегка охрипшим голосом, зачарованно следя за тем, как под тёмной тканью, отзываясь на его прикосновение, напрягается спина. – Скажи мне, ей нравится целовать твои лопатки? Так же, как нравилось это мне?
– О чём ты? – сухо спросил Снейп.
Он дёрнулся, пытаясь избавиться от жара ласкающей его ладони, однако Гавейн мгновенно подался вперёд, с упрямством возвращая руку на прежнее место.
– О Джин Атертон, – ладонь погладила плечо, спустилась ниже, бесстыже и жадно скользя по позвоночнику. – Я знаю, теперь она трахает тебя по вечерам.
– А тебе есть до этого дело? – зло огрызнулся Снейп.
– Ничуть, – Гавейн с сожалением убрал руку и залпом осушил свой стакан до дна. – Она уедет, – сказал он тихо, склоняясь к самому уху Снейпа, – а я останусь…
Дыхание, наполненное ароматом виски, обожгло Северусу шею, и он почувствовал, как Гавейн всего на одно короткое мгновение прижался к нему всем телом.
– Она уедет, а я по-прежнему буду здесь…
========== Часть 10. Джерри ==========
В Лонг Диттон Джерри ездить не любил, а после того случая, когда ему пришлось ночевать на заправке, он и вовсе старался брать заказы только поблизости. Но в этот раз диспетчерская выдала аж шесть заказ-нарядов к северо-востоку от Гилфорда, и Джерри всё же решил поехать. Адрес на Нью-Арк-лейн он оставил напоследок. Дел там было всего ничего, и, намучившись с трубами в школе, он решил, что самый лёгкий заказ выполнит в самом конце.
Дверь открыла миловидная женщина лет тридцати, и Джерри, вежливо улыбнувшись, протянул ей бланк компании с нарядом на ремонт. Кухня была чистой и опрятной, и Джерри, аккуратно поставив свой ящик с инструментами на пол, стал устанавливать новую мойку и смеситель. За окном светило солнце, разбрасывая блики по зелёной лужайке, где-то недалеко трещала газонокосилка, в воздухе пахло розами и свежескошенной травой. Джерри почти закончил, когда, потянувшись за разводным ключом, вдруг увидел за окном мальчика и мужчину. Они стояли у дома напротив, через лужайку, и мужчина что-то кричал, то и дело в слепом бешенстве встряхивая маленького мальчика за плечо. Ему было пять, от силы шесть. Мальчик испуганно заплакал, попытался вырваться, а потом отец поднял его вверх и со всей силы яростно швырнул его оземь…
Потерянный кроссовок покатился по траве, мальчик упал лицом вниз и на секунду Джерри показалось, что его собственная ключица вновь хрустнула.
А потом мужчина нагнулся и поднял мальчика снова…
Джерри не помнил, как собрал инструменты, вышел на улицу и сел в машину. Очнулся он только на трассе А3. Руки его дрожали, из прокусанной истерзанной губы сочилась кровь.
