Текст книги "Поцелуй смерти (СИ)"
Автор книги: Maggie Swon
Жанры:
Прочие любовные романы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
Сломанная отцом ключица срослась плохо. То ли Джерри достался дрянной Костерост, то ли магия зелья совсем не желала в нём уживаться, но с тех пор ключица то и дело давала о себе знать.
Джерри достал из кармана блистер и, осторожно поведя больным плечом, выдавил на ладонь две жёлтых таблетки обезболивающего. Работа на складе давалась ему тяжело, он был внимательным и старательным, но любая серьёзная физическая нагрузка мгновенно оборачивалась ноющей болью в ключице и спине. Он приучился терпеть эту боль и никогда не жаловался, но в последнее время обходиться без обезболивающих таблеток получалось всё реже и реже.
Места в волшебном мире для Джерри так и не нашлось, и хотя со временем выяснилось, что магия в нём всё же есть, по большей части она дремала, оставаясь слабой и беспомощной. И Джерри это устраивало, потому что когда его магия просыпалась – она умела только разрушать. Когда у него случился первый магический выброс, ему было уже двенадцать. В доме бабушки, куда они с матерью перебрались после ухода отца, от этого выброса совершенно неожиданно выбило все пробки и перегорел обогреватель. Так Джерри впервые узнал, что его магия совершенно не уживается с электричеством. Это было странное чувство, казалось, что магия копится в нём, не желая выходить наружу, словно где-то внутри него засорилась труба, но стоило трубе прорваться, как магия начинала изливаться из него неконтролируемым потоком. Лишь столкнувшись с этой проблемой, Джерри понял, как много в магловском мире зависит от электричества. Кассовые аппараты и платёжные терминалы, камеры видеонаблюдения и телевизоры, станки с электронными чипами управления и заправочные стойки, настольные компьютеры и моечные машины, экскаваторы и ленты транспортеров, погрузчики и аппараты для штрихкодирования… Список подобных вещей можно было продолжать до бесконечности. Стоило Джерри начать нервничать, разозлиться или испугаться, как магия изливалась из него снова и снова, нескончаемым потоком, сжигавшим всё на своём пути. И не было никакого способа научиться это контролировать. Возможно, если бы у него была палочка! Но палочка его почему-то так и не признала.
Найти работу было тяжело. В места, где требовалась серьёзная физическая сила, его не брали, компьютеры с ним не уживались, а в магазинах или службе доставки ему удавалось продержаться не больше трёх-четырёх месяцев, ровно до тех пор, пока его начальники не начинали понимать, что внезапно выходящие из строя кассовые аппараты и терминалы – это не случайное совпадение.
На складе, где он работал последние три месяца, он уже спалил два терминала и знал, что ещё один такой случай станет для него последним. Стараясь удержаться на этой работе, он брался за все неудобные смены, соглашался работать в праздничные дни и выходные, и никогда не отказывался от сверхурочных. А вот сегодня он опоздал. В его стареньком Ровере опять сгорел стартер, и Джерри пришлось добираться до работы на автобусе, а потом ещё тридцать минут идти пешком. Мистер Джимс, менеджер склада, тучный и дородный мужчина лет пятидесяти, посмотрел на него с осуждением и ничего не сказал. Подрагивающей от напряжения рукой Джерри включил терминал и, сверившись с полученным списком и адресами ячеек, отправился собирать свой первый заказ. Терминал мигнул, вспыхнул серыми полосками на экране и сгорел прежде, чем Джерри дошёл до мезонина.
– Пойдем-ка покурим, Джерри, – сказал мистер Джимс, когда на мониторе его компьютера появилась бегущая строка о вышедшем из строя терминале.
Они вышли на улицу, и на продуваемом ветром пандусе Джерри, засунув подрагивающие от напряжения руки в карманы, просящим голосом сказал:
– Мне очень нужна эта работа, сэр, пожалуйста… – магия на его руках искрилась, щекоча кончики пальцев и заставляя нервничать только сильнее.
– Я знаю, – закуривая сигарету, негромко сказал мистер Джимс. От него пахло тако и застарелым табаком, и Джерри вдруг отчётливо осознал, что третьего шанса у него не будет.
– Сэр, я могу… – он собирался сказать, что готов работать в ночные смены или вообще без выходных, не беря доплату за сверхурочные, но менеджер отрицательно покачал головой.
Сигарета в руках мистера Джимса дёрнулась, уронив на пандус пепел, он облизал полные губы и вдруг сказал:
– Будешь отдавать мне треть зарплаты из своего конверта.
Джерри растерянно поднял на него свои голубые глаза и сглотнул.
– Но, сэр… – работа была тяжёлой, а денег и так едва хватало на жизнь.
– Моя дочь в следующем году идет в колледж, мне тоже нужны деньги, – сказал мистер Джимс. – Если не хочешь, можешь не соглашаться, но тогда у меня нет резона тебя покрывать.
Джерри вспомнил стопку счетов, давно дожидавшуюся своего часа на столике, и обречённо кивнул.
– Вот и молодец, Джерри, – сказал мистер Джимс и почти ласково похлопал его по плечу.
*
Домой Джерри добрался, когда уже стемнело, руки болели, ключица полыхала огнём, в глаза, казалось, насыпали песка. Где-то внутри, словно раскачиваясь на качелях, к поверхности его сознания всё сильнее поднималась злость. На мистера Джимса, на счета, которые, несмотря на все старания Джерри, плодились, словно кролики, на сломанную ключицу и на магию, чёртову магию, отравлявшую ему жизнь.
Он сел на террасе старого дома, оставшегося ему в наследство от бабушки, и устало прикрыл глаза. Эта чёртова работа иссушала его изнутри, а теперь ещё и денег будет на треть меньше. Джерри порылся в карманах, достал порядком измятую пачку сигарет и закурил. Кончик сигареты задрожал, отбрасывая неровные отсветы на его худое уставшее лицо. Если бы он только мог зарабатывать на жизнь тем, что действительно умел и любил, всё бы в его жизни наконец наладилось. Но в Британии варить зелья на продажу без лицензии было нельзя, а для получения лицензии требовался диплом Хогвартса. Может, когда-нибудь…
Мягкий ветерок растрепал его уже порядком отросшие каштановые волосы и разбросал в стороны сигаретный дым.
Зелья были его отдушиной, они дарили ему облегчение, усмиряя его демонов, позволяя из хаоса мучивших его воспоминаний всегда находить дорогу домой. Варить зелья его научил мистер Керик. Он жил по соседству с бабушкиным домом, чуть дальше, за холмом, и Джерри знал, что если прямо сейчас поднимется из кресла, то наверняка увидит крышу его дома. Мистер Керик был стар, сварлив и чудаковат, а ещё ему было плевать, какая именно у Джерри магия. За те годы, что они провели вместе, мистер Керик научил его разделывать лягушек и прочих божьих тварей, препарировать их на ингредиенты, собирать травы и высушивать их на подоконнике, а затем он научил Джерри творить. Они познакомились, когда Джерри было тринадцать. Через год после его совершеннолетия мистера Керика не стало.
Теперь у Джерри на мансардном этаже была собственная лаборатория. Он докурил сигарету и аккуратно затушил её в стоящей рядом консервной банке. Пора было отправляться спать, завтра нужно было снова рано вставать и идти на работу.
*
В пятницу вечером Лиз принесла ему яблочный пирог и, заварив на кухне чай, аккуратно накрыла маленький столик на террасе. Погода стояла отличная, июньское солнце ещё не добралось до горизонта, и впервые за несколько дней не было дождя. Джерри не слишком любил яблоки, но не хотел обижать Лиз. Чай с яблочным пирогом был у них пятничным ритуалом – они любили сидеть вдвоём на террасе, смотреть, как за вершины тисов медленно опускается солнце, и ждать, когда на темнеющем небе зажгутся первые звёзды. Если в доме Джерри и было что-то действительно хорошее – то это именно этот, открывавшийся с террасы, вид. С Лиз он познакомился три месяца назад, в группе психологической поддержки, куда Джерри пришёл после того, как в очередной раз лишился работы. Группы были нововведением Министерства, специально организованным для тех, в ком магия по какой-то причине работала неправильно. Не то чтобы Джерри считал это хорошей идеей, лучше бы Министерство платило им небольшие пособия, но всё же иногда ему становилось легче, когда он видел, что есть и другие люди, не способные удержать свою магию в себе. Большинство приходивших на встречи были сквибами. Они то и дело жаловались на то, что не чувствуют магию и им сложно живётся среди волшебства, а Джерри думал о том, что охотно поменялся бы с ними местами. А вот у Лиз была совсем другая проблема – её магия просто уснула. Несколько лет назад она тяжело заболела, и когда врачи поставили её на ноги, магия от неё словно куда-то ушла. Иногда она просыпалась в ней, не так как в Джерри, а тихо и спокойно, и тогда Лиз словно начинала светиться изнутри, и всё вокруг неё оживало. А Джерри просто не мог отвести от неё глаз.
– Ты зря согласился на его предложение, – сказала Лиз, когда он рассказал ей о мистере Джимсе, – такие вещи никогда не заканчиваются хорошо.
Джерри видел, что Лиз расстроилась – уголки её рта напряглись, а руки вдруг стали нервно теребить подол платья. Лиз никогда не нравилось, когда одни люди унижали других.
Он потянулся через разделявший их стол и, отодвинув в сторону чашку, осторожно взял её за руку.
– Мне нужна эта работа, Лиз, очень, – сказал он тихо, – и в конце концов, мистер Джимс был ко мне добр. Любой другой на его месте мог бы просто выставить меня на улицу.
В глубине души он, конечно же, знал, что доброта мистера Джимса – это полная чушь, но ему очень хотелось в это верить и, конечно же, совсем не хотелось расстраивать Лиз.
*
Спустя три недели, в пятницу, Джерри получил свой конверт с зарплатой. Пересчитал деньги и тут же почувствовал, как, болезненно напрягаясь, дёрнулась мышца на его лице.
– Но ведь здесь всего половина? – спросил он растерянно, когда мистер Джимс вышел на пандус, чтобы покурить.
– Я подумал, что, учитывая обстоятельства, выдать тебе две трети заплаты, Джерри, было бы не очень справедливо, – ответил тот, затягиваясь сигаретой. – Ты слишком дорого мне обходишься. Считай, что это первый взнос за сгоревший по твоей вине терминал.
Мистер Джимс выпустил во влажный воздух аккуратное кольцо дыма и добродушно усмехнулся.
*
То, что Джерри сдержался и не ударил мистера Джимса в лицо, было каким-то чудом. Стоя на заднем крыльце склада, он нервно выкурил две сигареты, а затем едва не сблевал, когда от скрутившего его приступа магии на него внезапной пугающей волной нахлынула темнота. Пришлось сесть на грязный, закиданный окурками металлический пол и просидеть так несколько минут, пытаясь собраться.
Чувство охватившего его унижения было невыносимым.
В результате он, конечно же, опоздал на свой обычный автобус и был вынужден добираться в Ранфолд кружным путём. Когда стемнело, и он наконец, совершенно уставший, добрёл до своего дома, на крыльце его ждала Лиз.
– Не сегодня, Лиз, только не сегодня, – сказал он, стараясь удержать в себе нечто плохое, что так и рвалось у него изнутри.
Лиз посмотрела на него внимательно и тихо сказала:
– Я приготовлю для тебя ужин, а ты иди и просто вари свои зелья.
Джерри поднялся на мансардный этаж и сел за стол. Сил почти ни на что не осталось. Ключица болела. Казалось, этот чёртов мистер Джимс просто выжал из него все силы. Однажды на встречах с группой поддержки Джерри сказали, что надо не подавлять в себе гнев, а найти способ выплеснуть его наружу, например, в творчестве. Джерри знал только одно дело, в котором его гнев мог помочь ему вновь обрести силы.
Он запалил горелку и, наполнив котёл водой, поставил его на огонь.
========== Часть 6. Снейп ==========
*
Несмотря на накопившуюся усталость, Снейп долго не мог заснуть. Ему никак не давали покоя слова Джин. В чём-то она действительно была права. Для их таинственного убийцы зелья – это не рутинная работа. Это акт творения, отражение чего-то личного, а значит, в них должна быть спрятана и частичка его самого. Только как её разглядеть? Как понять намёки, которые наверняка спрятались в списке ингредиентов, в выбранном сочетании трав, в том, как работает это зелье? Как отыскать ту единственную ниточку, что приведёт его к убийце?
Снейп перевернулся на другой бок и уставился невидящим взглядом на зашторенное окно.
Костерост, сказал Поттер. Костерост наоборот. В чём-то Поттер наверняка был прав – без Костероста здесь точно не обошлось. И всё же, как это зелье умудрилось сломать все кости разом? Снейп сел на кровати, зажёг свет и, вытащив из кармана сложенный вчетверо лист пергамента, пробежал взглядом список ингредиентов, который он примерно набросал, пока работал в лаборатории. Многое из списка и правда входило в состав Костероста: рыба-собака, китайская жгучая капуста, скарабей… вот только сочетание всех этих ингредиентов совершенно точно неспособно было дать подобный эффект. Магический всплеск, вырвавшийся изнутри? Выброс? Мерлин, откуда бы ему взяться у магла?
Снейп положил пергамент на тумбочку, снова лёг в кровать и погасил свет. Нужно было найти способ посмотреть на эту проблему иначе, под каким-то другим углом. Как бы он поступил, если бы выкинул из головы все правила, которым обучил его когда-то Слизнорт? Как бы он сварил это зелье, если хотя бы на мгновение на самом деле позволил себе пожелать убить.
*
В три часа ночи Снейп проснулся и снова сел на кровати. Что-то в его голове щёлкнуло, и пазл сложился. Он встал, быстро оделся, пересёк коридор и решительно постучал в номер главного инспектора. Спустя несколько минут дверь открыла совершенно заспанная Джин.
– У вас есть ещё фотографии с места преступления? – требовательно спросил он.
Джин с трудом разлепила глаза, окинула Снейпа сонным взглядом и, ни капли не смущаясь, демонстративно зевнула.
– Вам они понадобились в три часа ночи? – с лёгким осуждением в голосе спросила она. – И до утра это никак подождать не могло?
– Это важно, – настойчиво сказал Снейп.
– Заходите, – Джин посторонилась, включила свет и поплелась к креслу, на спинке которого висел небрежно брошенный накануне плащ. – Что такого важного вы рассчитываете там найти, если подхватились в три часа ночи?
– Ответ на вопрос, как наш убийца сделал это.
– Что это?
– Как он сварил зелье, убившее Ферла.
Джин достала из кармана плаща маленький мешочек размером с ладонь, развязала плотно стянутые бечёвки и тут же засунула в мешочек руку, утонув в нём по самый локоть.
Ишачья кожа с заклятьем незримого расширения – мгновенно догадался Снейп.
– Не спрашивайте, – поймав его взгляд, сказала Джин, – это подарок сестры.
Она порылась немного в мешочке и наконец достала ещё один бумажный конверт.
– Это снимки с первого осмотра.
Джин протянула конверт Снейпу и опустилась в стоящее рядом кресло, поджав под себя босые ноги. Вид у неё был по-прежнему заспанный и не очень довольный.
Снейп высыпал фотографии прямо на пол, торопливо разложил их на ковре и произнёс:
– Энгоргио!
Снимки увеличились в несколько раз, Северус опустился на колени и стал внимательно их рассматривать, водя пальцами по глянцевой поверхности фотографий.
– И что мы ищем? – спросила Джин.
– Мы ищем подтверждение моего предположения.
– Вы знаете, что говорите загадками? – Джин снова зевнула.
Снейп просматривал фотографию за фотографией и чувствовал, как его постепенно начинает охватывать злость. Несмотря на большое увеличение, все снимки были бесполезны – нигде не было нужного ему ракурса.
– Здесь ничего не видно! – наконец, отталкивая от себя последнюю фотографию, в сердцах воскликнул Северус. – Одевайтесь!
Он быстро поднялся с колен и, с явным нетерпением глядя на Джин, добавил:
– Мне нужно срочно попасть в морг.
– В наш морг? – удивлённо переспросила Джин. – В смысле, в Суррей?
– Я смогу нас аппарировать, – сказал Снейп.
– Хорошо, – покладисто согласилась Джин, при этом так и не двигаясь с места. – Но, во-первых, мы не можем просто взять и вломиться в морг в три часа ночи. Не знаю, как принято это у вас, но у нас так дела не делаются, и мне нужно будет предварительно сделать несколько звонков. А во-вторых, я никуда не пойду, пока вы мне всё внятно не объясните.
Снейп посмотрел на неё с раздражением – на её голые ноги, торчащие из полосатой пижамы, заспанное лицо и совершенно невозмутимый вид, и решил, что несмотря на пижаму, она всё ещё главный инспектор Атертон. А значит, с ней лучше не спорить. Он покорно взмахнул палочкой, собирая разбросанные фотографии, и уселся в кресло напротив.
– Думаю, наш убийца совместил два зелья, – сказал Снейп. – Вы знаете, что такое Костерост?
Джин кивнула.
– Это хорошо, но думаю, вы вряд ли представляете, как он работает, – он на секунду задумался, а затем сказал: – Я попробую объяснить вам это как можно проще. Когда у волшебника ломается кость, её не вправляют, не соединяют вместе и не накладывают гипс для жёсткой фиксации. Всё это делает сам Костерост. Это небыстрый и довольно болезненный процесс. Сначала Костерост запускает обратный процесс: он «размягчает» сломанную кость, делая её слабой и податливой, затем «склеивает» её, превращая в единое целое, и только после этого она начинает «затвердевать». На самом деле, всё это, конечно, происходит не настолько буквально, но думаю, главный принцип из моих объяснений вы всё же уловили.
Костерост – достаточно сложное в приготовлении зелье, и если его сварить неправильно, допустив на последней стадии ошибки, то кость может не только не срастись, но даже стать ещё более хрупкой. Я думаю, именно это наш убийца и сделал – недоварил зелье до конца, остановив его приготовление перед последним этапом. И всё же, для того эффекта, что мы с вами наблюдаем, – Снейп кивнул на пачку фотографий, – неверно сваренного Костероста недостаточно. Чтобы разрушить кость, нужен толчок, мощный выброс изнутри. Я долго пытался понять, что же это могло быть, пока не вспомнил об одном зелье. В пятидесятых-шестидесятых годах многие зельевары пытались решить проблему сквибов. В то время ещё считалось, что их можно вылечить. Было изготовлено много экспериментальных зелий, они довольно широко продавались и были популярны в определённых кругах. Одно из этих зелий называлось «Поцелуй смерти».
Никакого отношения к смерти оно, конечно же, не имело, да и эффект от него был весьма сомнительный. И всё же в чистокровных семьях, где стало рождаться много сквибов, им пользовались достаточно часто. Главным ингредиентом, входившим в состав этого зелья, была сердечная жила фестрала. Дело в том, что в сердце фестрала содержится очень много магической энергии, которая сохраняется в нём даже после смерти животного. Но эта энергия крайне нестабильна, поэтому жилу фестрала почти никогда не используют для изготовления волшебных палочек. Так вот, основной принцип действия зелья был построен на том, что оно разом высвобождало всю магическую энергию из сердечной жилы фестрала, и получался магический взрыв. Магическая энергия напитывала сквиба, и он какое-то время мог колдовать. Длилось это, как правило, крайне недолго, от силы пару часов, но те, кто продавали это зелье, утверждали, что у зелья есть накопительный эффект. Естественно, это было неправдой, и сквибам оно не помогало, ведь оно никак не стимулировало развитие их собственной магии, а лишь на время, взаймы, давала им чужую магическую энергию. Думаю, наш зельевар совместил два этих зелья, чтобы получить нужный ему эффект. Не до конца доваренный Костерост размягчил кости, сделав их хрупкими и достаточно восприимчивыми к магии, а мощный магический выброс из «Поцелуя смерти» просто разорвал их на куски.
– Жуть какая, – сказала Джин, совсем по-детски поджав к подбородку колени, – и вы ещё спрашивали меня, не жалею ли я о том, что родилась маглой?
Она на секунду замолчала, а затем решительно поднялась из кресла:
– Что вы рассчитываете увидеть в морге и почему считаете, что патологоанатом это не заметил?
– Ваш Ферл магл, – ответил Снейп, – у маглов сердечная жила фестрала вызывает аллергию – она похожа на мелкую красноватую сыпь, которая появляется за ушными раковинами и под нижней челюстью, а ещё – под языком. За таким количеством гематом её легко можно было не разглядеть или просто не придать ей значения.
Джин посмотрела на него внимательно и наконец кивнула.
– Ну хорошо, я переоденусь и сделаю несколько звонков.
*
В Суррее лил дождь.
Снейп аппарировал их в тёмный переулок в паре сотен шагов от полицейского управления на Тимберс Хилл Роуд, и пока они добирались до входа в здание, то промокли почти насквозь.
– Здесь на каждом шагу камеры, – негромко сказала Джин, – не вздумайте здесь колдовать.
Снейп пожал плечами, незаметно вытащил кончик палочки из кармана и беззвучно наложил высушивающее заклинание.
– Ну конечно, и кому это я говорю! – возмутилась Джин.
Дежурный патологоанатом, заспанный и сердитый, встретил их в вестибюле первого этажа и отвёл в морг.
– Это вы проводили вскрытие тела? – спросила его Джин.
Патологоанатом отрицательно покачал головой и, сверившись со списком, выдвинул из холодильной камеры тело.
Труп выглядел как на фотографии – гематомы покрывали всё тело, кожа местами вздулась, лицо походило на изувеченную маску…
Снейп резко втянул носом воздух и отвернулся.
– Вы не могли бы показать нам, что у него за ушами? – спокойно попросила Джин.
Зашуршала ткань, что-то звякнуло о поддон.
– Думаю, мы искали именно это, – всё так же спокойно сказала Джин.
Снейп заставил себя обернуться. В ярком свете фонарика, который держал в руке патологоанатом, за ушной раковиной жертвы виднелась вполне отчётливая красная сыпь.
*
– И что нам это даёт? – выходя в коридор, спросила Джин.
– В Британии фестралов практически не осталось, – следуя за ней по пятам, объяснил Снейп. – Последняя известная стая живёт в Хогвартсе, под присмотром нашего лесничего Хагрида, и он совершенно точно не тот человек, кто будет поставлять фестралов на ингредиенты. А значит, свежую сердечную жилу фестрала в Британии не купить.
– А за границей?
– В Уругвае, в Кении, возможно, в Канаде. Но в международном реестре сердечная жила фестрала входит в перечень ингредиентов, находящихся под особым контролем, поэтому если его ввозили в страну, то должны были обязательно зарегистрировать. К тому же, это далеко не самый востребованный товар. Если он купил его официально, думаю, мы довольно быстро его найдём.
*
– Вы клюёте носом, – глядя на Снейпа и Джин на следующее утро, с явным осуждением в голосе сказал Поттер. Сам он выглядел, по мнению Снейпа, до отвращения идеально – отдохнувшим, гладко выбритым и даже причёсанным. Последнее с Поттером вообще случалось крайне редко.
– Это вы спали всю ночь, – с трудом сдерживая зевоту, сказала Джин, – а мы полночи шлялись по моргам.
– И зачем вам это понадобилось? – с любопытством спросил Гарри.
– Мы разгадывали секрет зелья, которое называется «Поцелуй смерти». Это было весьма познавательно, – она ещё раз зевнула и, с тоской посмотрев на Снейпа, спросила: – Вы умеете из ничего создавать кофе?
– Из ничего еду создать нельзя, – машинально ответил Снейп, выписывая на свиток список ингредиентов.
– Кофе это не еда, – сказала Джин, но настаивать ни на чём не стала.
Снейп закончил писать и протянул список Поттеру.
– Это рецепт зелья, которым убили Джима Ферла. Найдите, кто купил сердечную жилу фестрала, и вы найдёте его!
*
Большую часть дня Снейп провёл в работе над зельями, уединившись в «своей» лаборатории, но никаких новых прорывных результатов так и не достиг. Он сумел полностью разобраться с предназначением двух зелий, составил список ингредиентов, но все они, начиная от заунывника и заканчивая соком мурлокомля, выглядели на его взгляд до обидного обычными и наверняка в огромном количестве продавались в любой волшебной аптеке, в том числе и в аптеке Малпеппера.
Поставив настаиваться основу для третьего зелья, он решил вернуться в кабинет Поттера, в глубине души надеясь, что от перемены обстановки его на что-нибудь осенит.
Поттер и Джин сидели за двумя сдвинутыми вместе рабочими столами, зарывшись в ворох бумаг. На магнитной доске, разделённой теперь на две равные половины, висела карта Суррея с отмеченными на ней маркером местами преступлений. Ниже были развешаны фотографии трупов и домов обеих жертв, а ещё ниже, наклеенные в хаотичном порядке, пестрели разноцветные бумажки: списки фамилий, различные адреса…
– Что-нибудь нашли? – поднимая голову от отчёта, спросила Джин.
Снейп отрицательно покачал головой.
– От всех его зелий так и веет смертью, и в то же время все они до гениальности просты. Не представляю, как он это делает.
Джин кивнула и вновь погрузилась в свой отчёт. Сверилась со свитком, лежащим у нее на столе, и сделала пометку в блокноте.
– Что вы ищете? – заглядывая ей через плечо, c любопытством спросил Северус.
– Совпадения. К сожалению, большая часть полицейского расследования представляет из себя рутину. Мы пытаемся выяснить, что было у жертв общего, пересекались ли они в своей жизни. Проверяем список их знакомств, места работы, родственные связи, пользовались ли они услугами одних и тех же коммунальных компаний, ходили ли на общие кулинарные курсы…
– А если между ними нет ничего общего? Если всё, что их объединяет, это только он? – спросил Снейп.
– Всё возможно, – ответила Джин, – но и он как-то должен был их найти. Вряд ли он заприметил их просто на улице. Как минимум, наш убийца знал, что Джим Ферл избивает жену…
Снейп кивнул и, вернувшись к доске, снова стал рассматривать разноцветные бумажки. Откуда он мог об этом узнать? Кто это – сердобольный сосед? Работник социальной службы? Но тогда как с ним связана вторая жертва? Что вообще может быть общего между маглом и волшебницей? Как случилось, что он встретил и выбрал именно их? Может, он живёт в двух мирах сразу?
В кабинет вошел Гавейн, что-то тихо сказал Поттеру и, положив ему на стол несколько свитков, с любезной улыбкой склонился над Джин. Снейп окинул их раздражённым взглядом и демонстративно отвернулся к доске. Когда Гавейн этого желал, он мог быть чертовски очаровательным.
– Я посмотрю, что можно сделать с вашим запросом, – негромко пообещал Робардс, и Снейп спиной почувствовал, что тот улыбается.
Послышался шорох бумаг, пахнуло знакомым ароматом дорогого табака, смешанного с нотками амбры и мускатного ореха, и Гавейн встал рядом.
– Выяснил что-нибудь новое? – спросил он, рассматривая доску.
Снейп недовольно поджал губы, демонстрируя своё нежелание поддерживать беседу, и отрицательно покачал головой.
– Хватит злиться, – сказал Робардс. Он достал из кармана сложенный вчетверо фиолетовый министерский бланк и протянул Снейпу.
– Что это? – крайне сухо спросил Северус.
– Твой запрос на спектральный анализатор, – ответил Робардс. – Я его подписал. Можешь отправить сову Малпепперу.
Он ещё какое-то время помолчал, словно и правда ожидал, что Снейп скажет ему спасибо, а затем столь же сухо добавил:
– За последние два года никто не закупал сердечную жилу фестрала ни официально, ни в Лютном. Я перетряс всех.
Снейп закрыл глаза, чувствуя, как под сердцем жаркой болезненной волной разливается жгучее разочарование.
– Вот ведь блядство, – сказал он тихо.
– Оно самое, – так же тихо ответил Гавейн. Он сунул руки в карманы и, уже собираясь уходить, холодно добавил: – Найди мне что-то ещё, Северус, прежде чем эта мразь убьёт снова. Хоть одну зацепку. Чтобы ни творилось с нашими с тобой отношениями, это прежде всего моя работа, и я готов сделать всё от меня зависящее, чтобы чёртов маньяк-волшебник перестал наконец разгуливать по магловским улицам. Даже обманом притащить тебя сюда.
*
– Они не слишком ладят? – очень тихо спросила Джин, с невольным любопытством глядя поверх отчёта на напряжённо застывших перед доской мужчин.
– Когда как, – пожав плечами, так же тихо ответил Поттер, – они познакомились много лет назад. Тогда Робардс, будучи ещё простым аврором, пришёл, чтобы сопроводить профессора «на беседу». Они повздорили, и Снейп сломал Робардсу нос. С тех пор между ними постоянно что-нибудь взрывается. Но иногда они вполне нормально уживаются. Впрочем, ровно до тех пор, пока Робардс в очередной раз не попытается извлечь из Снейпа пользу.
– И часто это случается?
– Постоянно.
Джин улыбнулась.
– Только не говорите, что вам нравится Робардс! – проследив за её взглядом, с лёгким укором сказал Гарри.
Джин окинула главу Аврората задумчивым взглядом и покачала головой. Голубые глаза за сеткой длинных ресниц, мальчишеская, наполненная очарованием улыбка, умный, цепкий, внимательный взгляд.
– Боюсь, для меня он слишком хорош собой, – по-прежнему не сводя с Робардса заинтересованного взгляда, ответила она. – С такими, как Гавейн, постоянно влипаешь в сплошные неприятности. К тому же, мы с ним из разных весовых категорий, один его костюм стоит как моя полугодовая зарплата.
– А вот вы, похоже, нравитесь Робардсу, – сказал Гарри, – что-то он к нам зачастил.
– Думаю, он здесь совсем не из-за меня, – с едва заметной насмешливой улыбкой ответила Джин.
*
Снейп вернулся в лабораторию и снова сел за стол. Новости Гавейна его расстроили. А ведь он так надеялся, что нащупал нужную ниточку, которая рано или поздно приведёт их к убийце. Он посмотрел на настоявшуюся основу и тяжело вздохнул. Нужно было начинать всё сначала. Зелье с которым ему предстояло разобраться, пахло соком древницы. Древницу использовали, чтобы высушивать бородавки, старая трава, капризная, почему он выбрал именно ее? Взяв очередной свиток, Снейп стал расписывать рецепт.
Он провозился почти до десяти вечера, когда в дверь постучали.
– Есть что-нибудь новое? – заглядывая в дверь, поинтересовалась Джин.
– Ничего, – он устало покачал головой.
– Может, на сегодня хватит? – спросила она.
– Вы идите, а я ещё немного задержусь, – ответил Снейп, не отрывая взгляда от разложенных на столе свитков.
Джин внимательно посмотрела на него и, ничего больше не добавив, вышла.
*
Снейпа разбудил стук в дверь. Он с трудом выполз из кровати, натянул рубашку и брюки и по пути к двери выглянул в окно. На улице было темно, потрескивая, горел магловский фонарь, на тротуаре сидела кошка.
– Это что, ответная любезность? – спросил он, распахивая дверь и видя на пороге полностью одетую Джин.
– Одевайтесь! – сказала она без тени улыбки. – У нас третье убийство.
========== Часть 7. Снейп и Джин ==========
– Что это за место? – спросил Снейп, когда они аппарировали в пригород Гилфорда.
– Это трейлерный парк, – ответила Джин, – своего рода трущобы, прибежище местной пьяни, безработных и наркоманов, уже почти потерявших человеческое лицо, но ещё не до конца опустившихся на дно.
Снейп огляделся по сторонам. Серая полоса асфальтированной дороги тянулась с востока на запад, рассекая поросшую кустарником местность на две неравные части; с правой стороны от дороги, чуть в отдалении, виднелась заправка. Неоновые огни на её вывеске обещали горячий кофе и свежие бургеры. В четверти мили слева, занимая огороженную площадку, стояло три десятка старых трейлеров, давно потерявших достойный вид.
