Текст книги "Real Men (СИ)"

Автор книги: Мадам Марципан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

====== I. Problem ======

– Тао! Хуан Цзытао!!! Посмотри сюда!

Идущий по красной ковровой дорожке парень останавливается, оборачиваясь и стреляя в толпу журналистов пылким взглядом подведенных глаз. Лукаво улыбнувшись, заставляя смотрящих трансляцию фанатов течь и визжать, он позирует для фотографов, чтобы позднее проследовать дальше под указания работников церемонии.

Парень наслаждается вниманием публики и её рукоплесканием. Проходя в зону отдыха для участников, Тао здоровается с другими гостями в зале. Его улыбка всё так же обаятельна и привлекательна, отчего альфы не скрывают восторга и восхищения, хотя даже несколько омег любуются его статной фигурой. Хуан достаточно высок и у него хорошо сложенное тело с подкаченными мышцами, смуглая бронзовая кожа, добавить к этому броский белоснежный костюм с черными пятнами, как у леопарда, и становится понятно, отчего его появление привлекло к себе столько внимания. Впрочем, омега приковывает внимание не только фигурой, но и внешностью. Сегодня стилисты постарались на славу, выделив его глаза ярким макияжем, подчеркнув губы достаточно ярким, но не броским блеском и в довесок, уложив волосы так, что его сегодняшний образ выглядел дерзко и соблазнительно.

– А вот и наша новая маленькая звёздочка – Хуан Цзытао!

Омега улыбается, когда к нему приближаются два альфы. Первый – тучный и низкорослый мужчина в черной рубашке, серых штанах и белом шарфе. Второй гораздо моложе и одет в смокинг и галстук бабочку.

– Добрый вечер, господин Ким!

– Рад тебя видеть. Но мы же договаривались, что ты будешь называть меня просто Джуном.

– Боюсь, мне не хватит дерзости так вас называть, – улыбка приобретает лукавые игривые нотки, заставляя его собеседника довольно усмехнуться.

– Ты слишком мил. Но я хотел представить тебя своему другу, – молодой мужчина, наконец, привлекает внимание омеги к своему спутнику, – Режиссер Ван был впечатлен твоей работой в последнем фильме и очень сильно желал с тобой познакомиться.

– Для меня большая честь быть представленным вам! – Тао склоняет голову в легком поклоне, кокетливо улыбаясь, хотя внутри подавляет рвотный позыв, потому что тучный альфа, не стесняясь публики, явно уже не просто раздевает его взглядом в своих фантазиях, но и пристраивается сзади, нагибая.

– Скорее это большая честь для меня. Ваш Чан Цзе из «Последнего свидания» буквально покорил меня. А сцена под дождем растрогала до слёз.

– Рад это слышать.

– Думаю, мы можем с вами обсудить позднее совместное сотрудничество. Уверен, вы отлично справитесь с ролью главного героя в моем новом фильме!

– Весьма заманчивое предложение. Хотя полагаю, стоит обсудить это с директором моего агентства… – стоявший рядом Ким незаметно, но весьма ощутимо, стукнул пяткой ногу Хуана, поспешно добавившего, – Но уверен, он не будет иметь что-либо против.

Ван довольно улыбнулся, но буквально сразу потерял интерес к парню, заметив кого-то за его спиной.

– Что ж, вернемся к этой теме позднее, а пока мне стоит поприветствовать господина Хуна.

Мужчина поспешил прочь, а Тао, улыбаясь, повернулся к оставшемуся Киму и, сохраняя милое выражение, прошипел сквозь зубы так, чтобы его слышал только Джун.

– Я на эту херь не согласен. Я актер, а не проститутка.

Улыбаясь не менее обаятельно, альфа так же тихо прорычал.

– Заткнись, придурок, это твой шанс. Засветишься в его фильме и считай дорога в большое кино тебе открыта с расстеленной красной дорожкой.

– Я всего добьюсь сам, и не буду раздвигать ноги перед всякими жирдяями.

– Тао, солнышко. Ты, разумеется, талантлив, но ты не в том положении, чтобы привередничать. У тебя на счету ещё мало фильмов, в большинстве из которых ты на второстепенных ролях. «Последнее свидание», конечно, привлекло к тебе внимание публики и у тебя появились свои фанаты, но сейчас все ждут от тебя новых громких ролей. Так что не упусти свою звёздную карточку в большой мир кино.

Омега чуть сощурился, подхватывая бокал шампанского с подноса проходившего мимо официанта и сделал небольшой глоток. Ким, тоже взяв бокал, кивнул ему и поспешил удалиться.

Подавляя собственное негодование, Хуан двинулся в противоположном направлении. Сегодня ему стоило завязать ещё пару полезных знакомств, и как бы ему не претила мысль о том, какими путями многие добиваются ролей, но связи, и не всегда дружеские, зачастую были основой для того, чтобы тебе сказали «Да» во время кастинга на очередную роль. В словах Кима была истина, одного таланта может быть недостаточно, но если хочешь добиться признания, нужно идти к цели несмотря ни на что. В конце концов, Ван не единственный влиятельный человек к киноиндустрии, так что Хуан сможет найти другие способы исполнить свою мечту и стать известным актером не только в Китае, но и во всем мире.

*

Тао продолжает улыбаться, но губы кривятся, когда ему на телефон приходит смс от менеджера, что он отпустил его водителя и машину, а его согласился подвезти директор Ван. Омега устал после затянувшейся церемонии, и продолжать изображать «Милашку» в первом часу ночи для озабоченного режиссера ему совсем не хочется, но выбора нет. Хуан уверен, что произошедшее дело рук Джуна, радеющего за успех агентства его брата – Ким Минсока, вот только сам директор определенно не пришел бы в восторг от того, что его актеров заставляют раздвигать ноги для развития карьеры.

Дорогой мерседес останавливается на заднем дворе перед омегой. Из него с улыбкой выходит Ван.

– Прошу прощения, что заставил тебя ждать, Тао. Надеюсь, ты не против, что я обращаюсь неформально?

– Честно говоря это немного неловко. К тому же, вы наверное устали после мероприятия, так что я лучше вызову такси, не хочется вас утруждать…

Мужчина усмехнулся, подходя ближе, касаясь локтя омеги и неспешно проводя рукой вниз, до ладони. Ухватив пальцы не сопротивляющегося парня, альфа поднял их и поцеловал. Хуану пришлось сдержаться, чтобы не вырвать руку от отвращения, едва стоило почувствовать влажные губы.

– Мы оба взрослые люди, Тао. Уверен, для твоей карьеры пойдет на пользу участие в моем фильме. Но мне бы тоже хотелось что-нибудь от тебя получить. Ты большой мальчик и понимаешь, что от тебя требуется.

Менее всего омега ожидал, что альфа вновь наклониться к его пальцам облизывая их, отвратительно шевеля языком, при этом сальными глазками заглядывая в лицо Хуана, а затем потянув руку Тао к своему паху. Выдернув ладонь, актер в шоке смотрел на мужчину. Изнутри поднималось негодование и отвращение.

– Руки убрал! Я тебе не шлюха по вызову, понял! Да я ни за что не лягу под твою тушу жирную!

– Ах ты, щенок, – мужчина надулся от гнева, как жаба, зло зашипев, – Да я сделаю так, что тебя ни один даже захудалый режиссеришка снимать не станет! Можешь забыть об актерстве! Навсегда!

– Вы мне угрожать собираетесь?!

– Ты ещё пожалеешь! Ты об этом пожалеешь. Сам приползешь ко мне и будешь умолять отсосать мне!

Рыкнув и яростно сощурившись, Хуан, размахнувшись, влепил мужчине пощечину, сразу вздрагивая, когда сбоку сверкнула вспышка фото камеры. Развернувшись, альфа и омега ошеломленно уставились на стоявшего в стороне папарацци, который вновь щелкнул фотоаппаратом, повторно делая снимок.

Чувствуя, как внутренности дружно ухнули вниз, Тао понял, что, похоже, его дела – дрянь! Но очень скоро стало ясно, что все намного-намного хуже…

*

– Что. Это. Такое! Объяснишь?

Минсок кинул на колени Тао, сидящего в его кабинете по другую сторону стола, газету. На первой полосе, крупным планом был запечатлен момент, где он ударяет режиссера Вана. Над снимком жирным шрифтом красовалась надпись: «ВОЛК В ОВЕЧЬЕЙ ШКУРЕ! Миловидный омега Хуан, наконец, открыл свое истинное лицо, ударив известного режиссера Вана: отца троих детей, гуманиста и филантропа!». Дальше шла статья, в которой описывалось какой ужасный парень Тао, пытавшийся заполучить новую роль предлагая себя известному режиссеру, но когда мужчина отказал ему, парень, рассвирепев, ударил его, и если бы не появившийся журналист, то Ван определенно был бы жестоко избит.

Закипая от злости, омега отбросил газету на стол директора.

– Гнусная ложь! Это он меня домогался! И вообще, если бы не ваш брат, сговорившийся с господином Луном, я бы не оказался в такой ситуации.

Минсок тяжело вздохнул.

– Даже если так, ты должен был держать себя в руках! Пойми, наконец, что у него больше сил и влияния, а ты только недавно нормально дебютировал! Поэтому для окружающих ты до сих пор никто и зовут тебя никак! Даже если мы опровергнем эту статью, поверят ему, а не нам! Ты понимаешь, что это может стать концом твоей карьеры?!

Тао, сердясь и нервничая, прикусил губу. Опережая возможные дальнейшие слова Кима, он выпалил.

– Если что, я не собираюсь извиняться перед этим извращенцем!

Минсок простонал, опуская голову и принимаясь массировать виски.

– Боже! Это моя ошибка. Мне не стоило продвигать тебя как милого и невинного юношу с твоим-то характером.

– А разве с ним что-то не так? У меня нормальный характер.

– Нормальный. Но образу твоему не соответствует абсолютно.

Тао нахмурился. Помолчав с минуту, он напряженно спросил:

– И что? Вы откажетесь от моего продвижения?

Минсок смерил его угрюмым взглядом.

– Я в тебя столько денег вложил, что даже если ты выплатишь мне неустойку, это не покроет расходы компании. Поэтому тебе придется отработать.

– Вы хотите, чтобы я унижался перед Ваном?! – омега не скрывал отвращения.

Побарабанив по столу пальцами, Минсок качнул отрицательно головой.

– Мне надо подумать. Если ты извинишься перед Ваном, то автоматически признаешь свою вину, и это негативно отразится на твоей репутации и на агентстве в целом. Вечером я позвоню тебе и скажу о принятом решении. Действовать надо быстро, поэтому мы напишем статью с опровержением, но придется придумать что-то, чтобы подтвердить твои слова и оправдать действия. В ближайшее время соберем пресс-конференцию по этому поводу.

Тао поджал губы и встал с кресла, сразу склоняясь в поклоне.

– Спасибо! Я буду стараться.

– Да уж, конечно! Прессе пока не комментируй произошедшее.

– Хорошо. До вечера!

Ещё не выйдя из кабинета, Хуан услышал, как Минсок созванивался с главами юридического отдела, отдела связи с общественностью и несколькими другими, оповещая о проведении внепланового собрания.

Добраться до собственного авто на стоянке оказывается не просто. Вокруг толпятся журналисты, фанаты и несколько обычных зевак. Отовсюду слышатся крики, вопросы, в лицо тыкают микрофонами, кто-то рьяно пытается дергать его за одежду. Тао не собирался влипать в скандал, но с его профессией, порой, чтобы на тебя объявили «охоту» достаточно неудачно сделать вдох. Он недостаточно известен, чтобы иметь собственную охрану, а охранники агентства с таким наплывом народа явно не справляются. Менеджер омеги – Ян Лун, альфа средних лет, чувствуя частично свою вину в произошедшем, помогал Хуану пробираться к машине. Захлопнув за ним дверь, Ян занял место водителя и не без труда выехал с парковки.

Стараясь отвлечься, Тао вставил в уши наушники-капельки и включил музыку. Несмотря на желание полностью абстрагироваться, вихрь мыслей не давал покоя и до самого дома омега хмурился, обдумывая свое положение. Он всю жизнь мечтал стать известным актером и вот когда он приблизился к мечте она оказалась под угрозой из-за похотливого, наглого недоальфача!

Припарковавшись перед домом омеги, менеджер вышел первым, оглядываясь вокруг, убеждаясь, что поблизости нет излишне любопытных лиц. Всё-таки место жительства актера им пока удается скрывать, хотя надолго ли – неизвестно.

Тао выходит следом, пряча наушники в карман, направляясь к лифту. Лун идет следом, уже поднимаясь в кабине обращаясь к Хуану.

– Извини, Тао. Не думал, что этот человек окажется настолько бесчестным. Я думал, это будет обычное деловое знакомство, потому и поддержал идею Кима.

– Не переживайте. Всякая публичная личность вынуждена сталкиваться с нападками общества и постоянным давлением. Просто столь скорый скандал стал довольно неожиданным. Я уверен, господин Ким придумает, как его решить.

Альфа кивает, решая сменить тему, чтобы отвлечь омегу от неприятных мыслей.

– Я приготовлю что-нибудь поесть. Что ты хочешь?

– Честно, я не голоден.

– Тебе стоит набраться сил. Меня просили вечером привести тебя в компанию. Может токпокки?

– Хорошо.

Выходя на этаже и заходя в квартиру, Тао предупреждает менеджера, что будет у себя в комнате. Лун кивает, уходя в сторону кухни.

Заваливаясь на кровать, Тао проверяет социальные сети и хмурится. Он, конечно, знает, что во время скандалов лучше не заходить в интернет, но от вредных привычек вроде этой отказываться трудно. Комментарии нетизенов задевают и цепляют, хотя он по натуре не мальчик-цветочек, образ которого у него был до недавнего времени.

Пролистав пару форумов, Хуан отбрасывает телефон, чтобы окончательно не испортить себе настроение. Эти люди не знают всей ситуации, не знают его и вряд ли догадываются о том, какой человек Ван. По сути, им плевать какие последствия несут их слова для него, его карьеры и жизни в целом. Они чувствуют себя борцами за справедливость и потому поддерживают «пострадавшую сторону» не стремясь разобраться, кто виноват на самом деле. Тао утешает себя тем, что когда правда всплывет, эти же люди, сегодня называющие его «тупым молодым мясом» и «с*кой со смазливым личиком», будут говорить, что они всегда знали какой он лапочка и как талантлив. Главное, найти способ, чтобы эта правда была выяснена вовремя, а не тогда, когда от жизни Хуана останется пепелище.

*

Минсок постукивает пальцами по столу, о чем-то сосредоточенно размышляя. В дверь тихо стучат, и в кабинет заглядывает Тао.

– Добрый вечер, мне сказали, вы хотите меня видеть.

Ким кивает, жестом указывая, чтобы омега проходил и занял свободное место. Поспешно исполняя указание, Хуан устраивается в кресле, серьезно глядя на директора, в чьих руках не только его карьера, но и дальнейшая судьба.

– Что вы решили?

Минсок складывает руки на столе перед собой, чуть придвигаясь, и внимательно заглядывает в темно-карие глаза напротив.

– Скажу сразу. Всё уже решено и тебе остается только подчиняться!

Тао напрягается, хмурясь, а Ким, с тем же серьезным видом, продолжает:

– Мы сделаем публичное заявление с опровержением статьи о твоей попытке нападения на Вана. А так же выдвинем ему встречные обвинения в домогательстве, списав твои действия на самооборону.

Вопреки ожиданию, слова директора заставляют Хуана насторожиться сильнее.

– Так что требуется от меня?

– А ты, Тао, идешь в армию!

На пару секунд омега выпал, уронив челюсть, но, поспешно подобрав её с пола, недоверчиво переспросил:

– Что, простите?

Вздохнув, Минсок откинулся назад.

– По своим связям я запросил помощь у одного канала. Давно с ними сотрудничаем, к тому же у их главы передо мной есть некоторый должок. Сейчас нам надо изменить твой образ для публики. Теперь вместо милого омеги ты будешь борцом за равенство полов. Этакий образ справедливости, защитник слабых и угнетенных. Публика такое любит, вместе с нашей историей о тебе и Ване это создаст подходящую платформу, но нам нужно подтверждение твоей самоотверженности.

– И поэтому вы решили отправить меня в армию?! Я омега вообще-то?!

– И что? – Минсок смотрел на Хуана с упреком, – В современном мире и омеги служат. К тому же, скорее это будет реалити-шоу. Директор того канала о котором я говорил, согласился помочь с условием, что ты примешь участие в их проекте. Они отправляют своего корреспондента на Ближний Восток в корпус какого-то спец. подразделения.

– Вы хотите отправить меня служить в зону боевых действий? – в голосе Тао проскользнули истеричные нотки.

– Не буду врать, Чонде сказал это миротворческий корпус Кореи в Адаррхе* – глаза Хуана едва не полезли на лоб и Минсок поспешил его успокоить, – Но не волнуйся, там тебе ничего угрожать не будет. Военный лагерь, где ты будешь проходить службу, хорошо охраняем, к тому же он находится на территориях давно освобожденных от влияния террористов, и огневая линия находится достаточно далеко.

Переваривая услышанное, Тао потер лоб.

– И в чем именно заключается это реалити-шоу в Адаррхе?

– Оно называется «Real Men», тебе нужно будет проходить службу наравне с остальными военными. Теперь ты у нас боец за равноправие, так что придется показать, что мужчины омеги не уступают мужчинам альфам!

Сильнее всего Тао хотелось схватиться за голову.

– Я что, по-вашему, «Солдат Джейн»?!

– Мы не кино в Голливуде снимаем, Тао, здесь всё будет по-настоящему! – заметив панику во взгляде омеги, директор поспешил добавить, – На деле, конечно, у тебя будут поблажки, всё-таки это реалити-шоу, а у него цель создать представление, а не подготовить тебя к войне. Но к испытаниям подготовиться стоит!

Хуан нахмурился, раздражаясь.

– И альтернативы для меня нет, так?

– Как я сказал, этот вопрос уже решен. Поэтому через три дня будь готов отправиться в Адаррх.

Тао готов был застонать, закрыв лицо руками, съехать на пол и забарабанить руками и ногами по полу в капризной истерике. Вот только не в его привычках было так себя вести, да и вряд ли это что-либо изменило. В конце концов, если это поможет восстановить его репутацию и вернет возможность сниматься в кино, он потерпит. Всего-то и нужно представить, что это обычные съемки в фильме об армии. Не съедят и не убьют же его на самом деле в этом Адаррхе. Наверняка руководство канала позаботилось о безопасности участников съемочного процесса, к тому же, у него будет целый лагерь охраны, так что – прорвемся!

====== II. Welcome! ======

Три дня до отправки в Адаррх Тао старательно изображал из себя бравого омегу бойца, что и коня остановит, и в горящую избу войдет, и полки за собой поведет, если нужно. Окружающие отнеслись к новости о его поездке в военный лагерь настороженно и по-разному. Кто-то желал ему смерти, кто-то говорил, что он ненормальный, ибо омеги должны рожать и у плиты стоять, а кто-то переживал, пытаясь поддержать и подбодрить.

В день отъезда Хуан с утра приехал в компанию, чтобы познакомиться со съемочной группой. Минсок нервозно улыбался, убеждая Тао, что всё под контролем и ему не о чем волноваться. Хотя, чем больше он это повторял, тем сильнее омега понимал, что дело пахнет керосином и что-то во всем этом нечисто.

Следом за директором, актер прошел к конференц-залу, где Тао ожидали его новые коллеги. Распахнув дверь, Хуан замер на пороге, нахмурившись.

В длинном помещении с огромным овальным столом и множеством кресел находились двое. Один из них – длинный худой альфа с волосами до плеч в сером балахоне-безрукавке и черных джинсах-трубочках. Откинувшись в одном кресле, он сидел закинув ноги на подлокотники соседнего, демонстрируя массивные берцы. Залипая в экран телефона, он жутко скалился в безумной улыбке. На накаченных мышцах-банках темнели татуировки. Позади него, привалившись спиной к стене, стоял парень омега, подпиливавший ногти. Низкорослый, с черными коротко остриженными волосами и броской длинной челкой, спадающей на глаза, делающей его похожим на эмо. Рушила такой депрессивный образ гавайская рубашка в разноцветный цветочек и малиновые бриджи.

Попятившись, Хуан нервно обернулся к молчавшему Киму, наблюдавшему за его реакцией.

– Это ещё что за фрики?

Прокашлявшись, Минсок тихо произнес:

– Почему же сразу фрики. Просто журналисты, с которыми ты проведешь примерно ближайший месяц.

– С этими?!

Еще раз обернувшись, Тао вздрогнул, потому что «эмо» вскинул голову, уставившись на него глазами с фиолетовыми линзами. Отстранившись от стены, он что-то бросил «патлатому», который так же посмотрел в сторону актера.

Вновь повернувшись к директору, Хуан нервно выдохнул:

– Может извиниться перед Ваном не такая плохая идея?

– Хуан Цзытао! Ты струсил что ли? – Минсок усмехнулся, а Тао оскорбленно фыркнул.

– Нет, но…

– Может, мы как-то в темпе поедем в аэропорт? – за спиной раздался неожиданно мягкий голос, привлекая внимание актера, – А то опоздаем на рейс! Нам ещё как бы надо поснимать нашего главного героя.

Позади стоял «эмо», за плечом которого высился альфа, выдувавший из жвачки голубой пузырь.

– Конечно, – видя, что Тао залип на жвачке, Минсок постарался разрядить обстановку, – Собственно это и есть Хуан Цзытао, а это репортер Бён Бекхён и Пак Чанёль – оператор.

Лопнув пузырь, альфа махнул рукой.

– Здорово!

Убеждаясь, что его вручают в руки паре двинутых фриков, Хуан нервозно улыбнулся.

– Привет!

– Ну, раз познакомились, поехали уже. Чанёль, сумки забери.

Альфа угукнул, возвращаясь в дальний конец кабинета, где они сидели, закидывая за спину огромный рюкзак и беря в каждую из рук по огромному обшитому металлом ящику с ручками. Теперь этот парень смахивал на терминатора. Не хватало только красного глаза и какой-нибудь фразочки вроде: «Hasta la vista, baby!»

Минсок по-отечески хлопнул Тао по плечу.

– Ну, дальше сам. Я на тебя надеюсь.

– А мой менеджер? И что, кроме них никого больше не будет? А как же гримеры, декораторы, осветители и…

Сбоку послышался смешок. Хуан осекся, тревожно поглядывая в сторону Бекхёна.

– Так, парень, хватит шутки шутить, мы, конечно, согласились на этот цирк, но мы на арену опаздываем.

Нахмурившись, актер повернулся, сурово посмотрев на директора.

– Господин Ким?!

Сжав кулак в подбадривающем жесте, Минсок улыбнулся.

– Ты справишься, малыш! Файтинг!

Впервые Тао заподозрил, что на деле от него тупо пытаются избавиться, сослав к черту на кулички. Тяжело выдохнув, Хуан поправил свой рюкзак и отошел в сторону, пропуская выходившего из конференц-зала оператора.

Как сказал Ким пару дней назад, всё уже решено и оставалось только смириться. Бросив напоследок тяжелый задумчивый взгляд на Минсока, Тао зашагал следом за журналистами, которые шли вровень. Пак вновь надувал пузыри из жвачки, а Бекхён, будто насмехаясь, насвистывал себе под нос «Timmy Trumpet & Savage – Freaks».

*

К уже знакомой паре в аэропорту присоединяется шепелявое нечто с радужными волосами, которое на вид даже не совершеннолетнее. На вопрос Хуана, не боятся ли они брать с собой ребёнка в Адаррх, Чанёль, впервые с момента их знакомства, произнес:

– Помощник это мой. С техникой помогает, – немного помолчав, альфа глубокомысленно закончил, – …и не только!

Проглотив рвущуюся колкость, что лозунг их канала видно: «Берем только неадекватных с отсутствующей крышей!», – Тао кивнул, представляясь новому члену их команды со своей дежурной улыбкой.

Чанёль оперативно вытащил камеру, поспешно настроил, и Бён кивнул Тао, попросив изобразить нечто горделиво-пафосное, пообещав при монтаже вставить в этот лирический момент что-нибудь до жути патриотичное. Пока Пак снимал, Бекхён не лез в съемочный процесс, наблюдая с суровым видом. Хуан начинает переживать, что что-то не так, но стоит альфе опустить камеру, как «недо-эмо» кивает, поторапливая их с посадкой.

Поспешно проходя регистрацию на нужный рейс, парни занимают собственные места. Рядом с Тао садится помощник Чанёля, а журналист с оператором устраиваются в соседнем ряду.

Придвигаясь ближе, радужный-мальчик, именуемый Сехуном, решил представиться получше, начиная свое повествование обо всей своей подноготной. За время перелета Хуану пришлось выслушать про недавно закончившуюся учебу в университете, стажировку в компании, семью (вплоть до пятого колена), и узнать, как парень переживал перед отъездом, потому что у его собачки был странный стул.

Периодически этот рассказ прерывался ржачем Чанёля, смотревшего на планшете фильм, и загадочными возгласами «Кэбсон!» от печатавшего что-то на макбуке Бекхёна.

Глядя на эту троицу двинутых, Хуан с трудом сдерживался от желания сделать фэйспалм и попросить у стюардессы парашют, чтобы выброситься из боинга.

Когда шасси самолёта касаются взлетной полосы в столице Адаррха, Тао чувствует себя выжатым лимоном и у него до сих пор гудит в ушах от голосов сопровождающих.

В Нарулсе, столице Адаррха, стоит жара. Народу в зале прилета не много. Оно и понятно, несмотря на мнение, что в городе безопасно, приезжать сюда люди не рискуют. Даже в их самолете вместо туристов были только несколько военных, медики и пара беженцев, которые решили вернуться домой, чтобы попытаться начать всё с начала.

Хуан пребывает от себя в шоке и недоумевает, как его угораздило сюда приехать?

Как и в Корее, журналисты снимают его в аэропорту, а после все вместе они направляются в сторону выхода. Пак не расстается с камерой, снимая все вокруг, правда, без особого интереса. В самолете Тао выяснил от разговорчивого Сехуна, что Чанёль и Бекхён уже не впервые прилетают в Адаррх, но до этого они снимали новостные репортажи, а не реалити-шоу и это, честно говоря, настораживает актера и удручает.

На стоянке перед аэропортом их ждет массивный джип-внедорожник. Перед машиной стоит парень в камуфляжной форме с табличкой в руках, на которой выведены имена прибывших. Бекхён выходит вперед, пожимая парню руку, приветствуя. Военный, представившись Ким Чонином, помогает забросить их сумки и аппаратуру в авто, а заодно мимоходом то и дело с интересом поглядывает на Хуана. Представившись, Тао старается молчать, хотя подобное внимание напрягает.

Забившись в машину, компания отъезжает от аэропорта.

Чанёль выясняет, что впереди у них час пути, продолжая снимать местность за окном.

Мимо мелькают покореженные дома и разбитые улицы, один вид которых внушает панику и страх. Несмотря на продолжение военных действий в некоторых регионах, в столице Адаррха выстрелы и взрывы не звучат около полугода. С учетом нанесенного ущерба, восстанавливать Нарулс будут достаточное количество времени.

Машина выезжает за город, где её потряхивает на неровной дороге. Какое-то время еще видны потрепанные боевыми действиями дома, но вскоре они остаются позади. Дорога петляет то среди каменных скал, то через оголенную песчаную местность, более похожую на пустыню. Встречающиеся здесь поселения выглядят не просто бедными, а абсолютно нищими и Тао чувствует внутреннее напряжение с нервозностью. Его гложут сомнения, что здесь он действительно может быть в безопасности.

*

Военный лагерь встречает их высоким забором и парой вышек. Бекхён просит Чонина остановиться недалеко от ворот, чтобы они могли войти первыми и заснять приезд Хуана. Ким хмыкает и загадочно улыбается, предупреждая их, что им стоит сообщить о своих планах главе лагеря, который однозначно выйдет их встречать. Прикидывая, что им стоит сообщить главе лагеря, Бекхён просит Чонина заехать через десять минут. Почему-то это ещё больше веселит военного, но он соглашается. Забирая оборудование, разношерстная троица пешим ходом преодолевает оставшееся расстояние.

Покосившись на Кима, Тао решает рискнуть и полюбопытствовать.

– А что не так с вашим командиром?

– С командором? – военный оборачивается, улыбаясь, – Ну, он воюет с восемнадцати лет. В двадцать его контузило. В целом, он отбитый вояка. И предупреждаю сразу, он не в восторге от вашего визита. Но поскольку привезти вас сюда был дан приказ из штаба, ослушаться он не мог. Армии нужны добровольцы, а вы, можно сказать, бесплатная реклама. Прямо манна небесная! Но не для командора. Так что он постарается сделать так, чтобы вы уехали от сюда по своей воле и в кратчайшие сроки.

Поежившись, Тао нервно сглотнул, в воображении рисуя облаченный в мундир шкаф с квадратным подбородком, стальными глазами и заросшей бородищей. Пригладив волосы, Хуан осознал, что, кажется, в плане директора оказалось слишком много промахов и дыр, справляться с которыми придется именно ему.

Ворота вновь распахнулись и омега увидел махавшего рукой Бекхёна, поспешно отбежавшего в сторону.

– Надо же, а они договорились раньше, чем я ожидал.

Заводя двигатель, Чонин поехал в сторону лагеря. Сказанные им слова привнесли в жизнь Тао ещё больше уныния. Если эти фриковатые так быстро сумели договориться с военным монстром, ему от него вряд ли придется ждать что-то хорошее.

Хуан издали пытается разглядеть пугающего командора, но все, что он видит, это выстроившаяся колонна военных, стоявшие в стороне Бекхён с Сехуном, снимавший их машину Чанёль и… Альфа Его Мечты. Высокий, статный мужчина в серо-зелёной форме и сером шарфе. Черные волосы лохматит ветер и Тао просто залипает на этом совершенстве.

Машина останавливается, и Чонин первым выходит из машины. Не отставая, Хуан выбирается следом. Чеканя шаг, Ким проходит к «Идеалу» актера и прикладывает руку к голове, выпаливая отточенным голосом.

– Командор Ву, лейтенант Ким доставил по вашему приказу новобранца Хуан Цзытао!

– Вольно, лейтенант!

Чонин опускает руку, а Тао тихо переваривает услышанное, стараясь сильно не показывать шок из-за открытия, что его «Мечта» и есть контуженый командор. Обходя лейтенанта, альфа проходит к Хуану, замершему от неожиданности по стойке смирно. Взгляд Ву, как темный омут, от которого непонятно что стоит ожидать.

– Добро пожаловать в корейский миротворческий лагерь в Адаррхе, новобранец! Меня зовут Ву Ифань, и я капитан-командор, возглавляющий миротворческие силы Кореи. Сегодня тебе расскажут об установленных порядках и ознакомят с расположением зданий на территории лагеря, а уже с завтрашнего дня у тебя начнутся усиленные тренировки, которые сделают из тебя настоящего мужчину!

Мысленно фыркнув, Тао, вспоминая всё, что ему известно о военной службе, поднес руку к голове, отдавая честь.

– Так точно, командор Ву!

Хуан изо всех сил старается продемонстрировать на лице решительное и волевое выражение, потому что Чанёль снимает его профиль. В свою очередь, Тао не отрывает взгляда от лица Ифаня. Ещё долю секунды назад спокойное выражение сменяется, и командор щурит глаза, пронзая омегу таким взглядом превосходства, что актеру впору почувствовать себя незначительной букашкой, коей его определенно и видит Ву.

– Бойцы! – выражение альфы меняется со скоростью пули, и он вновь являет из себя саму невозмутимость, – Вольно!

Стоявшие прежде ровной колонной солдаты расходятся в разные стороны, Тао, едва заметно, облегченно выдыхает, пока Пак выключает камеру опуская. Разворачиваясь к направлявшемуся к ним Бёну, командор пренебрежительно усмехается.

– Как просили, шоу-приветствие завершено.

– Получилось и правда не плохо, но может, переснимем и сделаем ещё дубль, а то…

– Никаких вторых дублей, – лицо Ву, как каменная маска, и даже Бекхён тушуется под этим жестким взглядом, – Если что-то не смогли снять или не сделали, второго шанса у вас не будет. Вы на моей территории и будет делать всё по моим правилам! Рядовой Хуан, – Тао вновь вытягивается по струнке, понимая, что рано расслабился. Но командор, хоть и обращается к нему, в его сторону даже не смотрит, – Шагом марш за мной! Не отставать!