Текст книги "Чемпион Дурмстранга — Геллерт Гриндевальд! (СИ)"

Автор книги: Lutea

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

– Ты понимаешь, о чём я, – перебил его Геллерт, остановившись. – Ты уверен, что это не дети нас видели и сдали?

Альбус решительно помотал головой.

– Уж поверь мне, мой друг, если бы за нами следили школьники, я бы заметил – я являюсь преподавателем уже много лет и знаю все их повадки и хитрости.

– Как-то ты очень уверен в себе для человека, у которого на лбу висит красная звезда, – хмыкнул Геллерт, но без намерения задеть, скорее по привычке, поэтому Альбус на это лишь развёл руками и улыбнулся.

Заложив руки за спину, Геллерт пару раз перекатился с пяток на носки.

– Значит, выходит, что барьеры фройляйн Скитер не пересекала и вроде как не пользовалась чужой помощью для наблюдения… – он замолчал, а затем вдруг вскинул голову и, выхватив палочку, навёл её на барьер и зашептал анализирующую формулу.

Прислушавшись, Альбус понял, что за предположение проверяет его друг. Брови взметнулись вверх мгновенно.

– Ты думаешь, что она может быть анимагом?

– Это последний логичный вариант, – откликнулся Геллерт, опуская палочку; выглядел он удовлетворённым. – Если у неё малая форма, она могла прятаться где угодно, и мы бы её не заметили. И барьеры школы бы такое проникновение не засекли – я не обнаружил в общем массиве чар направленные на распознавание анимагов в их звериных формах. Почему, кстати? Неужто у вас их нет?

– Есть, почему же. В подвале стоит артефакт, образующий такой слой распознавания… Просто мы его активируем нечасто – он старый и побитый жизнью, поэтому его время от времени заклинивает, и тогда каждый поход Минервы в Хогсмид заканчивается трёхчасовым ритуалом снятия блока со всех входов на территорию школы.

– А почему бы не купить новый? – без особого интереса спросил Геллерт. – Всё-таки анимаги – не такая уж редкость, сам знаешь.

На это Альбус вздохнул.

– Возможно, однажды я познакомлю тебя с человеком, заведующим в Попечительском совете школы финансами…

Геллерт безразлично кивнул и спросил с куда большей заинтересованностью:

– Скажи, что в вашей стране делают с незарегистрированными анимагами?

– Как полгода Азкабана?!

Альбус поднёс ко рту кружку с медовухой, чтобы Варнава Кафф, сидевший напротив, не видел, что он улыбается.

Розмерта, хозяйка «Трёх мётел», была так мила, что вечером после закрытия трактира предоставила Альбусу возможность встретиться здесь с главным редактором «Ежедневного пророка» в условиях строгой конфиденциальности. Можно было, конечно, пойти в «Кабанью голову»… но чутьё подсказывало Альбусу, что появляться во владениях брата ему пока не стоит. И ещё как минимум пару месяцев тоже.

– Боюсь, что так, мой друг, – опустив кружку обратно на стол, произнёс Альбус серьёзно. – Если вышеупомянутая подробность о способностях мисс Скитер всплывёт, ей грозит реальный срок. А это, как и общение с дементорами, кажется, куда хуже даже, чем обвинение в низкой клевете на президента Международной конфедерации магов.

На пару минут Варнава форменно потерял дар речи. А с ним такое редко бывало.

– Но выход есть, – обнадёжил его Альбус, пока достопочтенный редактор не поседел от ужаса, гоняя в голове картинки открывающихся перспектив. – Если Рита публично признается в том, что материал, который мы обсуждаем, является чистейшим плодом её фантазии, принесёт нам свои извинения и обязуется более никогда ничего подобного не писать, я сохраню её маленькую тайну.

Когда он договорил, Варнава вытер платком вспотевшую лысину, хлебнул медовухи и протяжно вздохнул.

– Альбус, вы меня без ножа режете, – проговорил он, жалобно поднимая глаза. – Рита – мой лучший корреспондент…

– Который пишет неправду, – мягко вставил Альбус с приятной улыбкой.

Варнава посмотрел на него с мольбой, но Альбус, не моргая, продолжил улыбаться. Его собеседнику не оставалось ничего, кроме как капитулировать.

– Я прослежу за тем, чтобы Рита в кратчайшие сроки опубликовала опровержение той статьи и свои извинения, – проговорил он, поднимаясь.

– Чудесно! – Альбус заулыбался ещё ярче. – Буду ждать с нетерпением… Не хотите ещё медовухи, Варнава?

Кафф взглянул на него так, словно Альбус предлагал ему поцеловать гиппогрифа, и поспешил откланяться. Довольный собой, Дамблдор позвал Розмерту и попросил бутылку медовухи с собой – надо же поделиться с Геллертом хорошей новостью.

После того, как неожиданно быстро и легко решилась проблема Риты Скитер, время и в самом деле понеслось с невероятной скоростью – только успевай ловить дни! Альбус не успевал, да и не особо старался – он был полностью поглощён делами и заботами и даже чуть не пропустил новое представление на стыке комедии и драмы, устроенное Геллертом в библиотеке за пару дней до второго этапа.

– Вы знаете, кого именно мне предстоит вылавливать из озера?

Минерва, выбиравшая книгу, посмотрела на него почти озлобленно.

– Не имею ни малейшего представления, – процедила она, снимая увесистый томик с полки. – Хвала Мерлину, я не причастна к организации Турнира и не должна ломать голову над такими вещами. Поговорите с Дамблдором.

– Ах нет, с ним говорить о серьёзных вещах невозможно, – возразил Геллерт, следуя за ней по проходу. – А ведь от того, кто будет дожидаться меня под водой, зависит, как сильно я буду стараться «пропажу вернуть».

– Результаты Турнира волнуют меня ещё меньше, чем его организация.

– Вы очень жестоки, – произнёс Геллерт равнодушно. – Обижены?

– Лишь разочарована, – хладнокровно ответила Минерва, останавливаясь возле другого стеллажа и что-то высматривая на нём. – От волшебника с вашей репутацией я ожидала… – она провела пальцем по корешку и достала нужную книгу с полки, – большего.

– А было бы лучше, если бы я вёл себя соответственно репутации?

– Просто серьёзности было бы достаточно.

Они остановились в ряду с книгами по продвинутой трансфигурации. Пока Минерва что-то искала, Геллерт прислонился плечом к шкафу и скрестил на груди руки.

– Хотите спор? – предложил он. – Если следующие две недели я буду вести себя серьёзно…

– Я не стану спорить с вами, мистер Гриндевальд, – возразила Минерва, поудобнее перехватывая книги. – А сейчас извините, меня ждёт работа.

И она ушла, гордо задрав подбородок, а Геллерт так и остался стоять в проходе.

– Она зануда, согласен?

Альбус коротко поджал губы – был недоволен, что его рассекретили – и подошёл к Геллерту.

– И при этом – идеальный заместитель директора, – продолжил Гриндевальд, – с учётом того, что директор – ты. Так сохраняется баланс.

– Поэтому я и выбрал своим заместителем именно Минерву, – отозвался Дамблдор. – К тому же, однажды она станет замечательным директором.

Геллерт на это хмыкнул и, помолчав немного, полюбопытствовал:

– Так кого ради меня утопят?

– Мой друг, разве имею я право говорить тебе это? – мягко возразил Альбус с мыслью: «Кажется, Минерву мы всё-таки не уговорим…»

В итоге на второй этап в качестве «пропажи» Геллерта в озеро отправили доктора Шурле – кандидата лучше попросту не было. Доктор воспринял известие стоически и ничего не сказал – долг был для него выше личного удобства, а именно на долг (перед Министерством, приставившим его к Геллерту, перед страной, перед «тем, кого приручили») Альбус и напирал, когда уговаривал Шурле. Во время того разговора Альбус искренне пожалел, что всё никак не выздоровеет Барти – убеждения такого плана удавались ему лучше, чем кому бы то ни было. Но нет, Крауч продолжал отсутствовать, и даже в день этапа не появился – опять прислал вместо себя невероятно гордого оказанной честью Перси.

За завтраком перед испытанием чемпионы были преимущественно задумчивы и притихши: Гарри рассеянно завтракал, едва слушая беспокойный шёпот Гермионы, Седрик поначалу пытался выискать Чжоу за столом Когтеврана, но, не обнаружив девушку там, сжал крепче вилку, а его глаза наполнились решимостью. Флёр, как и перед первым этапом, осталась на завтрак в карете Шармбатона, а Геллерт, как обычно устроившийся за собственным отдельным столом, явно уже по отсутствию в своей обычной свите доктора Шурле понял, «кого ради него утопили». По тому, как вытянулось его лицо, можно было судить о степени его разочарования в находчивости устроителей Турнира.

На улице было морозно, но по крайней мере снег не шёл. «Хотя, – подумал Альбус, – не было бы большой разницы – этап всё равно будет проходить под водой, зрители и так, и так ничего не увидят».

– Холодная, – проговорил Людо; судьи всем составом двигались по берегу озера к трибуне, и Бэгмен присел на корточки и сунул в озеро руку. – Водичка. Не завидую я нашим чемпионам сегодня.

– Они все объязаны знать сог’евающие заклинания, – величественно заметила Олимпия.

– Коллега права, – вставил Игорь, принявшись теребить бородку. – Посмотрим, как чемпионы справятся с этим незапланированным испытанием.

Перси, шедший поближе к Альбусу, быстро покосился на него и, не увидев несогласия во взгляде своего бывшего профессора, важно закивал. Сам Дамблдор промолчал, глядя туда, где у кромки воды уже собрались чемпионы. «Что он придумает на этот раз?.. Вот вообще моргать не буду, чтобы ничего не пропустить!»

Наконец, все заняли свои места, а Людо выстроил чемпионов через равные промежутки. Альбус наблюдал за происходящим с лёгкой улыбкой, а вот сидевший слева от него Игорь явно нервничал.

– Что он задумал?.. – бормотал себе под нос Каркаров, вцепившись в бородку так сильно, что вырвал несколько волосков; взгляд его был прикован к Геллерту.

Тот выглядел так, словно необходимость погружения в водоём была для него новостью – в отличие от прочих участников, ни о каком плавательном костюме он не позаботился, более того, пока ребята раздевались, просто стоял, как был, в тёплом плаще и безразлично наблюдал за копошением младшего поколения. За ним растерянно следили судьи (Игорь так вообще, казалось, был на грани утраты последних теней спокойствия); однако начинать было пора, поэтому Людо, бросив на Геллерта последний недоуменный взгляд, коротко прокашлялся и, усилив голос чарами, объявил:

– Ну, что ж, наши участники готовы ко второму испытанию. Начнём по моему свистку. За час они должны найти то, что у них отобрали. Итак, на счёт три: раз… два… три!

Седрик и Флёр резво устремились в озеро и к тому моменту, как в воду вошёл Гарри, уже нырнули. Геллерт не спешил; со всё тем же скучающе-отсутствующим выражением на лице он дождался, когда все младшие чемпионы скроются под водой, ещё немного постоял, словно размышляя, а затем вынул палочку и направил её на озеро, произнёс что-то – Альбус даже со своего места ощутил, как воздух на секунду завибрировал от пошедшей энергетической волны. «Он ищет город русалок, – мгновенно догадался Альбус. – Но что дальше?..»

А дальше, получив ответ от чар, Геллерт указал палочкой на водную гладь – и та стала покрываться вначале тонким, делающимся всё толще слоем льда, который постепенно складывался в довольно широкую дорожку, ведущую от берега в определённом Геллертом ранее направлении. Когда лёд стал на вид достаточно прочным и устойчивым, Геллерт ступил на него; первые шаги он сделал неспешно, примеряясь, а затем, убедившись в надёжности, ускорился, хотя и не намного – явно не считал себя обязанным торопиться.

– Мерлиновы кальсоны, что творит участник из Дурмстранга! – надрывался Людо, хватаясь за голову. – Он проделывает путь над водой… Он останавливается, применяет чары… Что это там?!

– Это русалка, Людо, – негромко подсказал Альбус, про себя думая: «Русалка – да не просто русалка. Сама их предводительница, мегера старая, сколько проблем из-за подготовки к Турниру устроила… Хотя, – он хмыкнул, – эти двое, наверное, и договорятся».

Геллерт тем временем на краю своей трассы опустился на одно колено и наклонился к русалке, судя по всему, общаясь. Только было Альбус подивился – «Не знал, что Геллерт знает их язык!», – как Гриндевальд и вовсе сделал нечто из ряда вон: опустил руку в карман и достал оттуда целую охапку блестящих бус.

«Вот жулик!» – подумал Альбус под заливистый хохот Помоны, перекрывавший весёлое хмыканье остальных учителей, расположившихся неподалёку от судей.

– Находчиво, очень находчиво, – проговорил Игорь, у которого, похоже, от сердца отлегло; теперь он выглядел расслабленным, даже заулыбался. Чувствовал, что победа у Дурмстранга в кармане.

Впрочем, это было понятно с самой церемонии выбора чемпионов.

Тем временем предводительница русалок скрылась под водой, но вскоре вернулась, максимально бережно таща за собой бессознательного доктора Шурле. Левитировав его к себе на льдину, Геллерт отдал русалке бусы и сказал напоследок что-то с уж очень нехорошей улыбочкой. Русалка оскалилась ему в ответ.

Удостоверившись, что доктор очнулся и в состоянии самостоятельно идти, Геллерт со спокойной душой отвернулся от него и вернулся к трибунам. Зрители аплодировали ему, многие – по-прежнему смеясь, а ребята из Дурмстранга мощными голосами затянули какую-то песню, которая, предположительно, могла быть гимном школы.

Когда Геллерт проходил мимо, Альбус остановил его.

– Всё же нашёл, как сжульничать, да, Геллерт?

Гриндевальд надменно скривился и выдернул руку.

– Я маг, Альбус, не ныряльщик, – отчеканил он довольно громко, чтобы слышали окружающие, но затем понизил голос и добавил более весело: – К тому же, это организаторский прокол: вы забыли упомянуть, что нужно именно погрузиться в озеро и достать «пропажу» вручную. И уж тем более не запретили применять дипломатию вместо силы.

Альбус вздохнул.

– Ладно, согласен, это и в самом деле наша ошибка, – после небольшой заминки признался он.

Чтобы не видеть, как победно заблестели глаза Геллерта, Альбус отвернулся к озеру и с удивлением обнаружил, что предводительница русалок всё никак не вернётся под воду – она, сложив руки на краю льдины и опустив на них голову, хищно смотрела точно на них.

Это настораживало.

– Что ты сказал ей в конце? Вы, кажется, поладили.

– Я пообещал скормить русалкам тебя, – Геллерт похлопал его по плечу и прошёл дальше, где Поппи раздавала одеяла.

Поглядев в ту сторону, где главная русалка всё ещё смотрела на них, Альбус поставил себе галочку не гулять вместе с Геллертом в опасной близости от озера.

========== Глава 7 ==========

– Геллерт, что ты пишешь?

– Мемуары, – отмахнулся Гриндевальд.

– Как-то не похоже, – заметил Альбус, склоняясь над тонкой тетрадкой, в которой Геллерт что-то увлечённо строчил.

– О, ты раскусил меня! – хмыкнул он и прикрыл лист рукой так, чтобы не было видно ничего. – На самом деле я строю план по захвату мира.

Минерва, сидевшая в другом углу учительской, услышала это и мгновенно подняла голову от книги. Аврора и Батшеда переглянулись. Филиус вскинул брови.

– Он шутит, – пояснил коллегам Альбус.

– Разве? – отчеканил Гриндевальд. – Фрау МакГонагалл подтвердит, мысли о захвате как минимум Хогвартса не оставляют меня.

Профессора отнеслись к заявлению с большой долей наплевательства.

Чтобы коллеги больше не донимали его шуточками о собственничестве, Альбус стал порой приводить Геллерта в учительскую, чтобы профессора школы могли сами, так сказать, оценить масштаб трагедии; или комедии – в зависимости от настроения Гриндевальда. Поначалу профессора в присутствии Геллерта явно нервничали – шутки шутками, но он всё-таки в самом деле известный Тёмный маг, – но со временем как и Минерва раскрыли для себя один из главных обманов мироздания: на самом деле Гриндевальд мало похож на типичного Тёмного (сейчас, по крайней мере).

– Вы с Минервой часто это обсуждаете? – полюбопытствовала Помона.

Взгляд у Геллерта стал донельзя ехидный; у него в голове явно зрел не менее едкий комментарий, но МакГонагалл его опередила:

– Это было всего один раз и лишь ради того, чтобы профессор Дамблдор две недели пощеголял перед всей школой со значком на лбу.

– Ага! – воскликнули в один голос прочие профессора.

Альбус и Геллерт переглянулись.

– Королева занудства, – провозгласил Гриндевальд. Сочтя тему слишком хорошей, чтобы позволить быстро о ней забыть, он поднялся со стула (не забыв сунуть тетрадку с записями в карман) и подошёл к креслу, в котором сидела Минерва. Посмотрев на неё, скрывая весёлость за напускной серьёзностью, он наколдовал массивную, но бесспорно красивую корону и чинно опустил на голову ведьмы. – Ваше величество, – произнёс он, поклонившись.

– Гриндевальд, прекратите паясничать! – Минерва попыталась сдёрнуть корону – не тут-то было!

Учителя прыснули и решили подыграть.

– Ваше величество! – теперь перед Минервой склонились и Филиус и Помона, Аврора и Батшеда.

– Ну что вы, в самом деле?! – возмутилась МакГонагалл, теперь уже слегка смутившись. – Устроили цирк!

– Королева требует придворного шута! – палочка Геллерта указала прямо на нос Альбусу, и миг спустя профессора, кроме Минервы, просто покатились со смеху – они-то ещё не видели его в клоунской «боевой раскраске». – Дамы, где ваши платья? – новый взмах палочкой – и мантии Помоны, Батшеды и Авроры превратились в средневековые платья с корсетами. – И, конечно же, при дворе должен быть карлик! – Филиус с весельем осмотрел свой пёстрый наряд и отсалютовал колпаком.

Северус, в этот момент заглянувший в учительскую, на мгновение застыл, шокированный увиденным, покрутил пальцем у виска и удалился.

Явно чувствуя приближение конца Турнира (и печальной необходимости возвратиться в Нурменгард), Геллерт развлекался в своё удовольствие, и никто ему не мешал, тем более что особых проблем бывшая гроза всея Европы никому не доставляла – разве что Минерве, но лишь потому, что Гриндевальду нравилось, как она злилась на его выходки. Кроме того, Геллерт начал плотнее общаться с народонаселением Хогвартса: окончательно нашёл общий язык с Ирмой Пинс (весьма расчётливо с его стороны: библиотекарша теперь доставала ему любую книгу, которую Геллерт только желал), завёл дружбу – кто бы мог подумать! – с Хагридом: порой вечерами приходил к лесничему и что-то с ним обсуждал, – а ещё неким немыслимым образом, к тому же непонятно зачем, затёсывался временами в компанию, состоявшую из золотого трио, Седрика с Чжоу и Виктора Крама (Игорь пребывал в перманентном восторге от того, что две его звезды теперь общаются между собой). Попробовал он даже как-то раз сунуться в «Кабанью голову» и пообщаться с Аберфортом, но выскочил из трактира быстро и с завидной для его лет скоростью.

Впрочем, ходить за ним всё время и контролировать, с кем Геллерт общается (и кому вскрывает нерв), у Альбуса не было времени. Потому что Барти Крауч-старший потерялся.

На эту тему Корнелиус закатил целую истерику: заявился в Хогвартс, принялся метаться по директорскому кабинету и надрывно причитать, что пропал один из самых ценных людей Министерства, знающий, между прочим, больше четырёх сотен языков – это почему-то приводилось как основной аргумент ценности, – чем едва не довёл Фоукса. Насилу успокоив феникса, порывавшегося как следует клюнуть нервного Фаджа да посильней, Альбус влил в министра бутылку джина и передал на руки Кингсли Брустверу, сопровождавшему его в качестве охраны.

Однако то, что поначалу выглядело, как паранойя Корнелиуса, на деле оказалась настоящей проблемой. Глава Департамента международного сотрудничества не мог пропасть просто так, а ни на работе, ни дома, ни у знакомых и родственников Барти не было. Не было его ни в «Дырявом котле», ни в больнице святого Мунго и ни в одном морге страны – их все сердобольные сотрудники Министерства проверили. Приходилось констатировать факт, что Барти-старший словно сквозь землю провалился.

«Вот только куда?» – размышлял Альбус. Он косился порой в коридорах, за учительским столом в Большом зале на Барти-младшего, продолжавшего относительно правдоподобно отыгрывать роль Аластора (вполне правдоподобно, если предположить, что у Аластора правда поехала крыша), и порой даже порывался покопаться в его мозгах… и не делал этого. Почему? Сложно сказать. Может, потому что не хотел отнимать работу у мракоборцев, которые должны сами найти своего сбежавшего из тюрьмы клиента; но ещё Альбусу просто не хотелось получать подтверждение того, что сын в самом деле мог убить отца. «И вообще, пусть Министерство занимается, – твердил себе Дамблдор, удерживаясь от того, чтобы влезть в это дело. – Корнелиус же как-то заявлял мне, что более чем самостоятелен – пусть доказывает».

Так в заботах и зимнем холоде пришла пора проводить третий этап Турнира. Задуман был лабиринт с препятствиями, и несмотря на то, что март в их краях был ненамного теплее февраля, его всё-таки сделали. Когда Людо заметил, что живая изгородь вымерзнет раньше, чем дорастёт до нужной высоты, Помона грозно на него зыркнула и заявила, что всё будет. После этого Альбус вовсе перестал волноваться и отдался вместе с Флитвиком, Хагридом и Бэгменом фантазиям на тему, чем бы таким лабиринт начинить. Итоговым вариантом полосы препятствий все остались довольны – она была достаточно сложна, чтобы не казаться сделанной на коленке в последнюю ночь, но и не допускала, чтобы чемпионам грозила реальная опасность. И так было понятно, кто выиграет; ну а делать общие задания с учётом уровня Геллерта означало бы сто процентов лишиться трёх милых подростков.

Последнее испытание проводилось двадцатого марта ближе к вечеру, когда небо уже начало темнеть. Альбус втянул носом морозный воздух, чувствуя, как холод наполняет лёгкие. Однако замёрзнуть он не боялся; кровь бегала по венам очень быстро – это сердце перерабатывало, подстёгнутое волнением. «Откуда эта тревога? – спросил себя Альбус, но так и не нашёл ответа. – Быть может, дело в том, что Геллерту вскоре придётся снова уйти?..»

Воздух был полон звуков взволнованных голосов и сотен шагов – это зрители торопились занять отведённые им трибуны. Сбросив наваждение, Альбус повернулся; к столу судей (на сей раз Барти Крауча замещал лично Фадж), перед которым стояли чемпионы, подошли Минерва, Филиус, Хагрид и псевдо-Грюм. У профессоров на шляпах, а у Хагрида на спине жилета светились большие красные звёзды.

– Мы будем патрулировать снаружи, – сообщила участникам Минерва. – Если кто-нибудь попадет в беду и почувствует, что требуется подмога, пошлите в воздух сноп красных искр, и мы незамедлительно придём на помощь. Всё ясно?

Чемпионы сосредоточенно кивнули. Даже Геллерт изобразил серьёзность и не стал уточнять, какими искрами можно заказать другие услуги, хотя этот вопрос отчётливо читался в его блестящих глазах.

– Тогда вперед! – весело скомандовал Людо патрульным, и те разошлись в разные стороны, каждый на свой пост вокруг лабиринта. Коснувшись палочкой горла, Бэгмен тихо произнёс: – Сонорус! – и тут же загремел его усиленный волшебством голос: – Леди и джентльмены, третье и последнее состязание Турнира Трёх Волшебников начинается! Задание состоит в том, чтобы миновать все опасности, скрытые в лабиринте, и отыскать спрятанный в нём Кубок Трёх Волшебников. Наши чемпионы войдут в лабиринт в соответствии с их позициями в турнирной таблице по сумме баллов за два предыдущих испытания. На первом месте у нас чемпион Дурмстранга – мистер Геллерт Гриндевальд!

Зрители оглушительно зааплодировали. Геллерт принял это, как должное.

– Второе место делят участники из школы «Хогвартс», Седрик Диггори и Гарри Поттер!

Мальчикам тоже достались щедрые овации. Альбус искренне порадовался за то, как сплотился Хогвартс вокруг своих чемпионов.

– И замыкает турнирную таблицу Флёр Делакур, академия «Шармбатон»!

Флёр благодарно улыбнулась приветствующим её трибунам. Она совершенно не переживала из-за своего итогового места, чего не скажешь об Олимпии.

– Итак! – провозгласил Бэгмен. – По моему сигналу… Начинаем!

Как и на втором этапе, зрелища тут особого не было. С трибун не было видно, что происходит в лабиринте, только долетали отголоски чар – к примеру, мощная волна заклинания, последовавшая через пару минут после того, как в лабиринт вошёл Геллерт, явно свидетельствовала о том, что петляющие ходы ему надоели. «Попортит он Помоне все растения», – меланхолично отметил про себя Альбус и мысленно пожелал, чтобы Геллерт попортил ещё и хагридовых соплохвостов.

Прошло ещё какое-то время, тишину которого заполнял бодрым треньканьем приглашённый оркестр. Но вот послышались шаги – Альбус вытянул шею, чтобы видеть, кто покажется в проходе, почти не сомневаясь…

И удивлённо уставился на вышедших из лабиринта Гарри и Седрика. Выглядели парни откровенно неважно: судя по пропалинам на мантиях, всё-таки встретились с соплами, – и в то же время глубоко потрясёнными, даже испуганными; они вдвоём несли бессознательную Флёр.

Быстро встав из-за судейского стола, Альбус спешно подошёл к ним. За ним уже неслась Поппи, оперативно принявшая у мальчиков Флёр и захлопотавшая над ней.

– Что случилось? – потребовал ответа Дамблдор.

Гарри и Седрик нервно переглянулись, и Диггори ответил:

– Это всё Гриндевальд, сэр…

Альбус едва не пошатнулся. «Нет, нет, только не это!..»

– Что он сделал? – Альбус опустил руки ребятам на плечи, с силой их тряхнул, выводя из ступора. – Ну же, говорите!

– Он сказал, чтобы мы возвращались сюда, помогли добраться Флёр, – ответил Гарри, покосившись на девушку. – Мы с Седриком были вместе в лабиринте, и тогда Флёр…

– Она напала на меня сзади, – продолжил Седрик, когда Поттер замялся. – Попыталась оглушить. Гарри вовремя предупредил меня, и я успел отпрыгнуть, но бой не последовал – появился Гриндевальд и быстро оглушил Флёр. Я удивился, что он оказался рядом, если честно; он с самого начала проделал в изгороди трассу чуть ли не от входа к самому Кубку и должен был, как я думал, уже забрать его. Но нет; когда мы с Гарри оказались в этом коридоре, я увидел в конце Кубок, и почти сразу Флёр напала, – он тоже посмотрел на француженку. – Гриндевальд сказал, что она была под Империусом.

– Под Империусом? – встревоженно переспросил Корнелиус, дышавший Альбусу в плечо, пытаясь заглянуть в лица чемпионам, которых директор от него отгородил. – Быть не может!

– Сомнительно, чтобы Геллерт ошибся, – возразил Альбус и попросил: – Седрик, продолжай.

– Потом Гриндевальд стал говорить что-то совсем странное. Что-то про то, что всё подстроено, что Турнир использовали в своих целях Тёмные волшебники, а потом захохотал и заявил, что додуматься до такого – это нужно совсем мозга лишиться.

– До чего «такого»? Он объяснил, что имел в виду?

Седрик покачал головой.

– Нет, сэр. Он только сказал, чтобы мы донесли Флёр до медиков, и попросил передать, чтобы вы были готовы.

– Были готовы? – вновь вклинился Фадж. – К чему, Дамблдор? К чему готовы?

– Если бы я знал… – пробормотал Альбус. – Что он ещё сказал или сделал?

– Больше ничего, сэр. Он бездействовал, пока мы не ушли.

Альбус выпрямился во весь рост, убрал ладони с плеч своих учеников.

– Идите к мадам Помфри, – посоветовал он, смягчив голос. – Она позаботится о ваших ожогах и царапинах, – когда мальчики отошли, он повернулся к Фаджу, Бэгмену и Каркарову, топтавшимся за его спиной. – Я понятия не имею, что задумал Геллерт. Однако нам, по всей видимости, остаётся только ждать…

Полыхнула короткая вспышка, и на небольшой лужайке перед входом в лабиринт возник Геллерт. В правой руке он сжимал ручку Кубка Трёх Волшебников, слабо и подозрительно блеснувшего напоследок синим, а на сгибе локтя левой нёс самую обыкновенную большую плетёную корзину для пикника, накрытую салфеткой в бело-голубую клетку. Миленькую такую.

Картинка была впечатляющая. Над трибунами повисло гробовое молчание.

– Подержи, – Геллерт небрежно сунул Кубок растерявшемуся Гарри, оказавшемуся ближе всех, и подошёл с Альбусу и остальным. – Организация ни к чёрту, а про безопасность вообще молчу, – уничижительно бросил он судьям, после чего обратился к Фаджу: – Министр, я вам Тёмного Лорда принёс.

Корнелиус уставился на него во все глаза, совершенно не понимая смысла слов. Подождав от него реакции пару секунд, но так и не дождавшись, Геллерт мимолётно закатил глаза и сам снял салфетку с корзины. Судьи как по команде склонились над ней.

– Фу-у! – вырвалось у Людо, и он поспешил зажать рот ладонью.

– Он довольно мерзкий, согласен, – кивнул Геллерт, критически изучая содержимое корзины. – Но что это Волан-де-Морт, ручаюсь вам – его анимаг под пыткой подтвердил. Видите, крыска дохленькая рядом лежит?..

На дне корзины рядом с крысиным трупиком лежало без сознания существо, внешне похожее на изуродованного младенца. Черты этого змееподобного лица были знакомы каждому магу старшего поколения. «Том, Том, – сокрушённо подумал Альбус. – А ведь у тебя был такой потенциал…»

Гарри, подкравшийся ближе с Кубком наперевес, тоже заглянул в корзину и тихо ойкнул, схватившись за шрам на лбу.

– Это… Волан-де-Морт? – проговорил мальчик со смесью опаски, любопытства и отвращения.

– Это – форма недожизни, которую получаешь, когда насоздавал крестражей, а потом не смог воспользоваться ни одним из них для возрождения, – назидательно сообщил Геллерт и вручил корзинку Альбусу. – На, твой же ученичок.

Альбус принял корзину под шокированные взгляды окружающих. Нервы не выдержали, и бедняга Корнелиус грохнулся в обморок, спасаясь от абсурдности ситуации.

– Что-нибудь объяснишь? – спросил Альбус у Геллерта, игнорируя красивый уход Фаджа.

– В двух словах, – усмехнулся в ответ Гриндевальд. – Кубок – портал.

– Но куда? – решился подать голос Каркаров. – И зачем?

– Разбудите этого гения и сами спросите, – Геллерт пренебрежительно кивнул на корзину. – И ещё, Альбус, я бы на твоём месте поторопился и перехватил Барти, пока он не сделал ноги.

План, который в бестелесном бреду изобрёл Том, привёл Альбуса в форменный ступор.

Оказалось, Барти-младшего специально заслали в Хогвартс под видом Аластора Грюма, чтобы он обеспечил Гарри участие в Турнире, а после приложил все усилия, чтобы Поттер дошёл до финала, в нём первым добрался до Кубка, который был превращён Барти в портал, что должен был доставить мальчика к Тому, который собирался возродиться, используя в старом ритуале кровь Гарри.

– Что? – только и спросила Минерва, когда Альбус ей это озвучил.

– Мне кажется, это должно помочь понять, – серьёзно сказал Дамблдор и плеснул своей заместительнице огневиски.

Почти неделя потребовалась, чтобы все последствия того вечера были утрясены. Барти-младшего изловили и после допроса вернули в Азкабан, настоящего Аластора вызволили из сундука, а тело Барти-старшего было откопано в Запретном лесу и похоронено по-человечески; Перси прочитал над гробом начальника, давя слёзы, такую проникновенную речь, что Альбус аж проникся и взял на себя труд отговорить Геллерта наколдовывать покойнику нимб.