Текст книги "Пленница дракона. Измена (СИ)"

Автор книги: Лука Василиса

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Глава 10

Роксолана после встречи с драконом фурией металась из угла в угол, то и дело нетерпеливо поглядывая на дверь.

Только что она ломилась в дверь сестрицы, хотела рассказать о происшествии, но Лукреция всё ещё не проснулась.

Роксолана, разозлившись окончательно, примчалась к себе. Кусая губы, она нервно мяла нежнейшее кружево носового платочка, бросая раздражённые взгляды на фрейлин. Те кучкой сбились в углу в томительном ожидании. Плохое настроение своей хозяйки было для них не новостью.

Роксолана, пылая ненавистью к Латифе, бурчала:

– Ах, как она задирает нос, подумать только. Ишь, гордячка.

Женщина встала перед зеркалом. Глаза её искрились гневом, губы шипели:

– Надо эту гордячку ткнуть носом в невоспитанность, да так, чтоб не повадно было. Ничего, я придумаю, как. Спать не буду, а придумаю!

Наконец, дверь распахнулась, вошла сестра Роксоланы, Лукреция. Её и без того вытянутое лицо несло печать невыспавшегося раздражения.

– Рокси, ну что за манеры. Ты разбудила меня чуть ли не среди ночи, – жеманно тянула ленивица, ища глазами, куда бы присесть.

– Все вон! – взвизгнула Роксолана, замахала руками фрейлинам. Те удалились с плохо скрываемым облегчением.

– Идиотка, какая ночь, уже солнце в зените! – она оскалившись повернулась к сестре:

– Почему ты не припёрлась на завтрак!

– Ой, Рокси, ну что за слова. Ты жена принца, а позволяешь себе такие выражения.

– Заткнись! Ты проспишь свою и мою жизнь заодно.

Наконец Лукреция проснулась окончательно:

– Да что случилось то?

– Сегодня за завтраком чёртова принцесса опозорила меня, а не себя.

– Ну, а я то тут при чём.

– А при том, что меня некому было защищать. И, кажется, наш дракон на неё запал!

– Да ты что! – Лукреция побледнела, поискала глазами, нашла яблоко и запустила в него зубы.

– Хватит жрать! Терпеть не могу, как ты чавкаешь яблоками.

– Ну ты же знаешь, Рокси, я когда нервничаю, сразу что то ем.

Роксолана подскочила к ней, выдрала у неё яблоко, запустила им в стену:

– Ты понимаешь, что твоя судьба висит на волоске? Лорд Вильгельм итак не жалует тебя, а сейчас притащил себе игрушку и неизвестно, кто из вас победит.

– Ну, сестрёнка, не утрируй. Я драконесса, а девчонка непонятно кто. Гостья. Кажется, он так её называет.

– Слушай, – Роксолана понизила голос:

– Надо сделать так, чтоб о ней разнеслась молва, что она тупая и позор для приличной семьи. Ну и немного попортить ей здоровьице. Всё таки с человечкой проще справиться, к счастью, она не драконесса.

– Ой, ой, что же ты будешь делать? – Лукреция снова потянула руку к фруктам. Роксолана ловко передвинула поднос с яблоками подальше:

– Почему я? Мы, дорогая, мы вместе. Смотри, что я придумала. Пригласим "гостью" на чаепитие, а там и припозорим её. Согласна?

Лукреция кивнула.

Роксолана, потирая ладошки, впервые за день улыбнулась. Позвонила в колокольчик. Вошла старшая фрейлина, с поклоном внимательно смотрела на госпожу, ожидая указаний.

– Вот что. Приготовьте приглашение для гостьи лорда Вильгельма на сегодняшнее вечернее чаепитие. И ещё парочке моих приятельниц. Вручите.

Фрейлина вышла.

Помолчав, Роксолана, оглянувшись на дверь, продолжила:

– Я заинтересована в твоём браке больше, чем ты, Лу. Тогда кто-то из моих сыновей унаследует трон. Ты то сможешь рожать только девочек.

– Почему это? Заклятие, которое ты, Рокси, наложила на меня, можно снять. Ты забыла? – Лукреция делала вид, что её мало интересует разговор.

– Я забыла? Это ты не в себе, если не помнишь, что для снятия драконьей магии нужны двое: ты и я. Ха-ха-ха. А я сделаю всё, чтоб трон достался моей семье, а ты рожай себе девок и радуйся, что стала королевой.

Лукреция вспылила:

– Ты так заявляешь о себе, как будто ты супер-мать. Ты когда своих детей последний раз видела.

– Сегодня. Нечего на них смотреть. За ними ходят воспитатели-воины.

Видно было, что разговор Роксолане не доставляет радости:

– Лу, ты лучше о себе начни заботиться.

– То есть о тебе, – парировала сестра. Она всё же добралась до сочного яблока и с хряпом запустила в него зубы.

– Послушай, – продолжила Лукреция с издёвкой глядя на сестру. Взгляд её потемнел, стал тяжёлым:

– Это же твои дети не наследуют корону ни при каких обстоятельствах, пока ты жена принца а не короля. Ведь так? Вот ты и старайся устроить мою судьбу.

– А ты не так проста, как я погляжу, – удивлённо протянула Роксолана.

– Да уж. Учителя у меня хорошие. В смысле учительницы. Ты да твоя свекровь…

– Точно, свекровь! Вот кто нам в помощь. Помчались к ней!

Обе подхватили юбки, бросились из будуара, столкнувшись у двери шикнули друг на друга. На пороге приняли важный вид, чинно вышли в коридор и насколько позволял этикет, быстро отправились к покоям свекрови Роксоланы.

Минуя лабиринты дворцовых переходов, на пороге её зала остановились.

Стая фрейлин, бесшумно двигающаяся за ними, замерла на почтительном расстоянии. Дальше вход им был заказан, это была территория фрэйлин драконессы-матери.

Непримиримая возня двух стай часто доставляла проблемы обеим командам. И хотя они стояли поодаль, стрелы воспалёной вражды сыпались из глаз навстречу друг другу.

Сёстры, стоя перед золочёными дверями не решались войти к драконессе-матери. Стража опустила копья крест-на-крест, перекрывая вход. Оставалось ждать.

К счастью, скоро из-за двери раздался препротивный лай маленькой "Фи-Фи". Чихуа-хуа в злобном лае буквально разрывалась за дверью. Старческий голос негостеприимно выразил своё мнение, обратившись к собаке:

– "Фи-Фи", детка, кто там ещё?

К слову сказать, у неё самой только что состоялся разговор с сыном и она пребывала в наихудшем расположении духа.

Стража убрала копья, лакей открыл дверь, почтительно склонился, приглашая сестёр войти.

Мои дорогие читатели! Впереди нас ждут интриги и коварство раздраконенных женщин, королевская роскошь, ночи, полные любовной страсти.

Ой, что там сейчас начнётся.

Глава 11

Роксолана и Лукреция, сгорая от нетерпения склонились в реверансе перед драконессой-матерью.

Та, вся в складках светло-зелёного бархата, увешанная золотом и бриллиантами смотрела на вошедших сестриц.

– Ну! – этим негостеприимным "ну" всё было сказано." Пришли не вовремя. И вам тут никто не рад".

– Ваша светлость, позвольте…

– Дальше! – нетерпеливо махнула рукой драконесса. "Фи-Фи" спрыгнула на пол, обнюхала сестёр. Презрительно повернулась к ним хвостиком и по золотым ступенечкам поднялась на свою подушку по левую руку от хозяйки.

– Дракон, лорд Вильгельм привёз гостью, синеглазую Латифу.

Драконесса гладила собачонку, хитро смотрела на Роксолану:

– Переживаешь за сестру? Правильно делаешь. Твоя сестра настолько же тупая, насколько и подлая. Не лучшая партия для моего сына.

Роксолана замялась, искоса глянула на сестру, снова сделала реверанс:

– Мы хотим устроить вечерний чай и опозорить чужачку. Посоветуйте, ваша светлость, как быть?

– Ну, ну, – драконесса поворачиваясь в кресле, кряхтела и охала:

– Если не боишься, что тебе головёнку отрубят за то, что в дела Вильгельма лезешь, попробуй. Я в такие игры не играю. И от вас ничего не слышала.

Драконесса помолчала, сказала как бы про себя:

– Но и человечка в нашем роду не нужна.

Повернулась к сёстрам:

– А теперь вон, обе!

Как по команде "Фи-Фи" сорвалась с подушечки, дрожащим от ярости тельцем, подскакивая на тонких лапках зашлась оглушающим лаем.

Этот звук прозвучал гонгом под сводами дворца. Противостояние началось!

Мать драконесса только что приняла для себя решение:

Она будет воевать за чистоту рода и ни одна человечка не испортит ей родословную внуков поганой кровью.

Она протянула руку к подносу с изысканными сладостями: горка миндаля в окружении засахаренных фиников, чернослив, изюм.

Закидывая в рот всё подряд она всё ещё была под впечатлением от беседы с сыном.

У неё в голове не укладывались последние слова сына, лорда Вильгельма в ответ на её вопрос.

Драконесса видела, что в беседе с ней старший сын придерживается правил приличия, не более.

Он совершенно не собирается слушать её советов.

Драконесса вспомнила ещё раз, как спросила:

– Сын мой. Одумайтесь. Зачем вы уделяете столько внимания человеческой женщине. Я вижу, вы к ней неравнодушны и уделяете внимание больше, чем если бы она была гостьей.

В ответ дракон ничего не ответил. Уставился на "Фи-Фи", та попятилась, спряталась в юбках драконессы.

Старая драконесса, не получив ответа, продолжила:

– Возможно, вскоре появится ваша истинная. Как вы разорвёте узы с женщиной низшего сословия, если ваша привязанность возьмёт верх и вы влюбитесь. Я мать, я сердцем чувствую эту беду.

– Наверное, вы, как никто помните легенду драконов о "Лучезаре с бирюзовыми глазами"?

– Сказки есть сказки. – вздохнула старая драконесса-мать,не собираясь отступать.

– Я не намерен продолжать этот разговор. И вам, матушка, не позволяю заводить его впредь.

– И всё же, мой сын. Что вы будете делать, когда объявится истинная.

Лорд Вильгельм встал, направился к выходу, бросив на ходу:

– Я единственный хозяин этой страны и мне нет дела до связей с кем бы то ни было.

Он остановился, повернулся и строго взглянув закончил:

– Запрещаю сватать мне Лукрецию. Если впредь вы позволите себе участвовать в этих хороводах, я лишу вас своей опеки и вы отправитесь вместе с младшим сыном в новые земли.

Старая драконесса неимоверно злилась. Слово сына закон, здесь она бессильна противостоять ему напрямую. А что, если…

Она перевела взгляд на "Фи-Фи". Мелкое исчадие выбралось из под юбок и почувствовав себя хозяйкой, снова влезла на колени к драконессе.

После визита невестки с сестрицей её вообще расколбасило.

Эти две никчемные курицы оказались бесполезными дурами! Старшая не может удержать мужа, тот шляется по кабакам, стал завсегдатаем борделей. Позорище. А сестрица невестки просто овца.

Старуха тихо впадала в ярость, её драконья сущность прорывалась рыком. Она, задумавшись, нечаянно сжала шёрстку "Фи-Фи" сильнее обычного.

Рыжая злючка взвизгнула, цапнула драконессу за палец и гавкая, отбежала подальше.

– Ах ты мелкая тварь,! – разозлилась драконесса. Ты укусила меня, свою хозяйку?

"Фи-Фи" буквально подбрасывало от лая, когда она звонко по-собачьи выговаривала в ответ всё своей необъятной хозяйке.

Старуха всё больше злилось на ситуацию с голубоглазой девчонкой, решение пришло ей само собой.

– Вот что, "Фи-Фи", – она нехотя подняла своё грузное тело:

– едем к провидице.

Через минуту карета была готова.

Это была специальная, скромная карета с затемнёнными окнами. Только количество сопровождающих воинов намекало, что внутри важная персона, но кто именно оставалось загадкой.

Ехать было долго. Драконесса успела выспаться, а "Фи-Фи" известись от постоянного потряхивания и подскоков.

На окраине города отряд сопровождающих всадников перекрыл собою всю тесную замшелую улочку из серых домишек, тесно прижавшихся друг к другу.

Солнце сюда из-за тесноты стен и нависающих крыш не проникало, серые камни поросли бурым мхом. Пахло затхлостью, сыростью.

Драконесса еле выбралась из своего транспорта, тяжело вкатилась внутрь одной из дверей.

Внутри в полумраке за столом сидела женщина укрытая плащом.

Худое лицо, длинный хрящеватый нос, провалы на месте глаз. Вокруг неё дымились пучки трав. Всё заволокло сизым дымком. Запах жжённой травы саднил горло, драконесса закашлялась.

Она подошла ближе, с грохотом опустила на стол мешочек с монетами, грузно плюхнулась на топчанчик возле стола провидицы.

Женщина не меняя выражения лица смотрела на драконессу.

– Изида, посмотри, что там будет. Смотри, смотри хорошенько. Надо мне человечку извести. Чтоб сын мой о ней забыл и никогда бы не вспомнил.

Провидица скрипуче посмеивалась, поднялась, зачерпнула совком углей из печи, рассыпала на подносе.

Смотрела, расталкивала дымящиеся комочки палочкой.

Огненные ниточки струились по затухающим уголькам, от каждого её дуновения белый дымок поднимался над подносом.

Провидица медленно отвела взгляд от подноса, пронзительно уставилась на толстуху:

– Девку не трожь. Лучше будет.

– Кому лучше, – запинаясь переспросила драконесса, одеревенев под взглядом колдуньи.

– Тебе, тебе лучше! А теперь пошла, пошла прочь, ты злишь духов. А не послушаешься приберут тебя к рукам, чтоб под ногами не путалась.

Драконесса подскочила, выскочила вон, поспешно влезла в карету.

Провидица выскочила за ней следом:

– Ты ещё девке этой благодарна будешь, – хрипло выкрикнула в догонку.

Кортеж тронулся в обратную дорогу ко дворцу. Драконесса обозлённая визитом не солоно хлебавши снова провалилась в собственные мысли. Перед ней всплывали обрывки разговоров с саном, с невесткой, последние слова провидицы. Упрямо проворчала:

– Всё равно по-моему будет. Не быть в нашем роду человечке!

Фи-Фи

Глава 12

Фрейлины собрались на женской половине в общей гостиной, выстроились вдоль стены.

Каждая придирчиво рассматривала своих подруг, кипя ревностью и завистью. Они вечно конфликтовали друг с другом, ссорились, зависть и коварство среди них цвели пышным цветом.

Негласно фрейлины разделились на две непримиримые стаи: одна за сестриц Роксолану и Лукрецию. Другая за драконессу-мать. Милые дамы как гиены готовы были воевать насмерть за право быть первыми.

Негласно, так как воюют только женщины:

подсыпать битое стекло в обувь, срезать шнуровку на платье или насыпать слабительного в чай подруге, и не только.

От безделья им нечем было заниматься, кроме как участвовать в интригах своих хозяек и фрейлины давно преуспели в это деле.

Сейчас они заинтересованно ждали кого выберет себе во фрейлины Латифа. Справедливо полагая, что теперь образуется три партии противостояния: драконесса-мать со своим отрядом, интриганки-сестрицы и принцесса.

Латифа молча смотрела на чужих для неё людей, понятия не имея, кого взять себе во фрейлины. По статусу гостьи ей полагалась только одна девушка. Взгляд Латифы задержался на очень полной девчонке.

Толстушка в голубом платье скромно стояла чуть в сторонке, отрешённо наблюдая за пейзажем в окне. Пышная, как булочка бриошь, она удивительно расположила к себе Латифу. Даже её шрам через бровь нисколько не портил впечатления о ней.

Гостья дракона интуитивно выбрала ту, что благодаря своей внешности не блистала красотой, но вызывала доверие.

Латифе было невдомёк, какую верную умницу и помощницу она себе отыскала.

Скромная на вид девушка была настоящей акулой, отлично лавировала в интригах дворцовых свар.

Будучи некрасивой из-за уродливого шрама, потеряв надежду удачно выйти замуж за высокородного вельможу, девушка искала иные пути самореализации – решила стать незаменимой в кругу избранных мира сего.

Отныне её природная склонность всё анализировать и подмечать ей очень пригодится.

И вот, счастливый случай ей подвернулся. Уродливый шрам навсегда вышиб её из списка красавиц, однако тем самым закалил её нрав.

Латифа указала на толстушку:

– Как тебя зовут?

Преображение, мгновенно коснувшееся девушки изменило её до неузнаваемости.

Наверное, так смотрят детишки в детском доме, когда за ними приходят на усыновление.

– Делия, ваша милость.

Девушка присела в глубоком поклоне, подняла глаза на Латифу. В них сверкнули слёзы благодарности. Этикет не позволял проявлять чувства, Делия скромно опустила глаза, сложила руки в замок.

– Делия, я выбираю тебя.

Старшая фрейлина почтительно склонила голову перед Латифой, увела оставшихся за собой.

Напоследок, обернувшись в поклоне, старшая фрейлина тепло, с симпатией посмотрела на Латифу.

Как только фрейлины, шурша шелками вышли, тут же, как ядовитая ртуть разделились и шипящими стаями шли вдоль коридора.

Не успели фрейлины исчезнуть, Делия поймала руку Латифы, покрыла её поцелуями, прижалась щекой:

– Спасибо Вам, спасибо моя госпожа! Вы не пожалеете, что выбрали меня.

Латифа вертела в руках приглашение на вечерний чай. Недавно лакей принёс ей письмецо на золотом подносе. Сестрицы звали её познакомиться с дворцовой свитой. Что это было? Может быть обязательный дворцовый регламент или провокация, задуманная сёстрами?

Латифа внимательно посмотрела в глаза служанке:

– Делия, помоги мне переодеться, подготовиться к чаепитию и расскажи о правилах этого дворца. Ведь ты давно во дворце?

– Да, моя госпожа. Больше года. Скажите, насколько мне можно быть откровенной.

Латифа сначала хотела выпалить "на все сто", потом сообразила, ответила:

– Ровно настолько, насколько это касается моей жизни.

Наклонившись к полному лицу девушки, заговорщицки добавила:

– Не меньше.

Делия понимающе кивнула.

– Лукреция метит в невесты лорда Вильгельма, её сестра Роксолана всячески пытается свести её с лордом Вильгельмом. Пока у них ничего не выходит. Думаю, они постараются вам навредить, моя госпожа.

История в столовой многому научила Латифу, она не выпускала её из памяти. Теперь, зная, что на место невесты лорда Вильгельма претендует Лукреция, всё становилось понятно. Сёстрами правит ревность! С этого момента Латифа особенно внимательно слушала Делию.

Та негромко рассказывала:

– Здесь часто женщины пользуются ядом, поэтому будьте очень осторожны принимая пищу и подарки из рук людей, госпожа Латифа.

– Неужели бывали случаи отравления?

Делия кивнула:

– То сыпь случалась, то лихорадка. Бывало, женщины исходились кровавой рвотой. Было, одна фрейлина повздорила с другой, а через два дня умерла.

Ничего себе.

– Неужели кто то осмелиться отравить гостью дракона?

На этот вопрос никто бы не ответил.

Делия выглянула за дверь, подошла поближе к Латифе, понизила голос:

– Есть один простой приём. Если сомневаетесь, остерегаетесь пить чай или воду, просто добавьте туда немного молока. На большинство ядов молоко сразу синеет или сворачивается. А лучше вообще ничего не пейте. Вино, например, никак не проверить.

Как же быть, не пойти нельзя. Приглашены гостьи, Латифа итак волнуется и прям нюхом чувствует, будут провокации.

Делия расторопно вступила в свои обязанности . Она, как заправский сержант велела служанкам внести платья, которые огромным тюком дожидались своей участи в коридоре.

Надо было отобрать которые по размеру и что именно понравится её госпоже. Вместе с дворецким Делия принимала в кладовой украшения.

Мало слушала советы дворецкого, ориентируясь на собственное мнение: "чем больше выбор, тем лучше".

Нагребла две шкатулки бриллиантов, поставила руки в боки, осмотрелась. Прикидывала, что надо поменять вазоны, шторы, добавить ковров и полностью заменить посуду в гостиной своей юной госпожи.

Это всё завтра. А сейчас надо собрать госпожу Латифу на чаепитие!

Делия неутомимо раскладывала перед Латифой платья, внимательно слушала замечания, что-то откладывала в сторону, что то вешала за ширму.

Латифа радовалась новой одежде, наконец то удалось выбраться из этих ярких намоток вокруг тела.

К моменту выхода из своей комнаты Латифа собралась с духом, оглядела себя в зеркало.

Распущенные волосы красиво лежали на плечах, подведённые глаза сияли чистейшим аквамарином, губы после медового компресса были нежными, мягкими.

Для выхода Латифа выбрала лилово-бордовое платье с высоким воротником, тонкими узкими рукавами и узким корсетом. Туфли на низком каблучке очень удачно пришлись по ноге, Латифа сама себе нравилась.

Дворецкий прибыл сопроводить юную гостью дракона к чаю. Делия гордо следовала за госпожой в отдалении, как и полагалось.

На летней веранде всё было готово .Приглашённые Роксоланой красавицы из богатых семей нежно ворковали друг с другом, слышался мелодичный лёгкий смех, шуршание шёлка.

Веранда была уставлена столиками, диванами вдоль стены. Лакей возвестил о приходе принцессы, горны сыграли парадный туш.

Все встали, приветствуя Латифу.

Она, холодея от такого внимания, чинно прошла к центральному столику, присела на диван. Делия расправила тяжёлые складки платья своей госпожи, удалилась.

Напротив Латифы присела Роксолана и Лукреция. Другие девушки разместились нежной стайкой вокруг.

– Как вы себя чувствуете в непривычной вам одежде?

Роксолана состроила внимательную физиономию, всем видом демонстрируя своё расположение.

– Эта одежда ничем не лучше той, в которой я прибыла сюда.

Латифа сидела прямо, отвечала невозмутимо, холодно.

"Ну началось", подумала Латифа, она почувствовала, что Роксолана готовилась и вероятно, у нее в запасе вагон заготовок. Ничего, справлюсь, решила Латифа.

Провокаторши выбрали хитрую манеру общения. Они как бы вежливо просвещались:

– Милая принцесса, мы не знаем, как сделать вам любезность и что вам предложить из деликатеса.

Латифа снисходительно слушала, с космической скоростью обрабатывая каждое слово, ожидая подвоха. Так и произошло.

– Говорят, в вашей стране кушают обезьян? У нас это считается варварством, да к тому же нет обезьян.

– У вас очень примитивное образование, леди Роксолана, если вы повторяете такие глупости. Латифа ледяным тоном, без улыбки, глядя прямо в глаза будущей родственнице продолжила:

– Что ж, я последую традициям вашей страны и готова есть маленьких детёнышей кур, коров и розовых свинок. Кажется, их называют цыплята, поросята и телята. У вас поедать детёнышей это не варварство?

Чуть помолчав, Латифа добавила:

– Надеюсь, мне не предложат есть человеческих детей?

По террасе пронёсся вздох удивления и негодования.

– Что вы такое говорите, принцесса? Это даже предположить невозможно!

– Я видела очень жестоких матерей в вашей стране. Кто знает, какие тут нравы.

Латифа пристально смотрела в глаза Роксолане, намекая на утреннюю стычку.

Наступила тишина.

Никто не знал как реагировать на такое.

Латифа обратила внимание на настороженно-любопытные взгляды фрейлин и гостей Роксоланы.

Они не отрывали глаз от неё и Роксоланы, следили за каждой фразой, вертели головами, как будто следили за мячиком в пинг-понге.

– Я заметила ещё одну традицию в вашем дворце.

Латифа не сводила глаз с Роксоланы:

– Некоторые женщины валяются голыми на медвежьих шкурах. Наверное, это такие варварские танцы. Может быть кто то мне расскажет о них?

Снова повисла тишина. Латифа никогда не знала меры. Думая про Роксолану: "это ты мне, овца, решила шпильки подкидывать,? Держи сдачу!" продолжила добивать:

– Роксолана, надеюсь, вы понимаете о чём я? Или мне пояснить подробнее?

Латифа пристально смотрела на Роксолану, всем видом говоря:

"прикуси свой язык. А лучше вообще откуси"

Роксолана сначала вспыхнула, потом, зло стрельнула глазами на Латифу.

В них мелькнуло что то гадкое, правда она тут же потупила взор.

– А давайте пить чай!

Лукреция решила разрядить обстановку.

Латифа заметила, как переглянулись сестры.

Роксолана налила чаю в прелестную чашку тонкого фарфора. Почему-то не стала наливать себе, зато трясущейся рукой протянула блюдце с чашечкой Латифе. "Ну что ж, " – подумала, Латифа, "шашки к бою!"

Она взмахнула веером, и как бы нечаянно опрокинула чашку на юбку Лукреции. Коричневое пятно расползалось по белому шёлку платья.

Лукреция от неожиданности сначала замерла, потом вскочила, хватая воздух ртом.

– Ой, какая я неловкая, – медленно обмахиваясь веером, протянула Латифа.

Потом с простецким видом плеснула ей на платье молоком, проговорив:

– В моей стране так избавляются от пятен мерзости.

В душе Латифа не торжествовала, а с ужасом наблюдала, как пятно на платье голубеет. Выходит, в чае была отрава?

Внутри у неё всё похолодело. Она, стараясь не подавать виду, откинулась на спинку кресла.

– Что вы делаете! – прошипела Лукреция, стряхивая с платья капли.

– Я? Уничтожаю коричневое пятно. А вы что подумали?

Помолчав, продолжая обмахиваться веером, дополнила:

– Только молоко у вас странное. Синее.

Латифа заметила, как прищурился дворецкий, стоявший в отдалении.

Конечно, все всё поняли.

"Невинная" неосторожность Латифы сегодня же станет главной сплетней на улицах города. Вот и хорошо. Как теперь это пятно будут смывать со своей репутации её враги?

– Кто принёс сюда это молоко? – первой очухалась Роксолана, готовя пути отступления, пытаясь переложить вину на кого угодно.

Через секунду подбежал официант, сервировавший стол, брякнулся на колени:

– Я, миледи. Но это обычное молоко! – он схватил молочник и в два глотка выпил остатки.

– А чай?

– Чай заваривали вы сами, миледи! – любезно подсказала старшая фрейлина – мы все тому свидетели. Вероятно, что-то произошло с набором трав для заварки. Позвольте мне освежить его состав?

– Позволяю! – лицо Роксоланы снова приняло обычное выражение, она успела взять себя в руки. Опасная ситуация осталась позади.

– Вы утомили меня никчемными разговорами, – Латифа встала, всем видом показывая недовольство:

– прощайте!

"Да уж, попила чайку", думала про себя девушка.

Она гордо шла, подняв подбородок, отлично понимая, что это путь в никуда. Провокации не исчезнут и вот тут она серьёзно задумалась о побеге.