Текст книги "Пленница дракона. Измена (СИ)"

Автор книги: Лука Василиса

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Глава 31

Мгновения складывались в секунды, до Латифы доходило, что Вильгельм нашёл её, он рядом, он прибыл за ней. Не помня себя от радости, она бросилась к нему.

Дракон обнял девушку, гладил растрепавшиеся мокрые волосы: – Испугалась, птичка моя? Всё хорошо. Я тебя никому не отдам.

Латифу трясло. Она не понимала, что он говорит. Просто вцепилась в его кольчугу, вжалась всем телом. У неё зуб на зуб не попадал, она всё ещё не верила в своё спасение.

Вильгельм поднял её лицо за подбородок, говорил спокойно, чётко: – Латифа, послушай меня хотя бы сейчас. Сделай, как велю. Выходи отсюда немедленно. Заберись на самую высокую точку грота и жди. Я скоро. Иди.

– Но я…

– Иди, Латифа. Ты мешаешь мне.

В голосе Вильгельма звякнул металл.

– Пожалуйста, Вильгельм, не прогоняй меня. Мне без тебя не жить. Я хочу быть с тобой рядом до конца, чтобы не случилось.

Он молча смотрел на неё. Поцеловал в макушку: – Латифа, иди. Я скоро приду. Обещаю.

– Так-так-так, – Спрут захлопал в ладоши: – Постой, Вильгельм. Не торопись. Девушка нам ещё пригодится.

Спрут улыбался, вёл себя нагло, чувствовал хозяином: – Твой брат Микель обещал, что ты придёшь за своей женщиной. Что ж, король для меня лакомая добыча. Вы оба у меня в плену.

– Микель много чего обещал. Кстати, ты можешь поболтать с ним об этом. Он уже на дне, ждёт тебя.

– Ты не пожалел родного брата, Вильгельм? Я предлагаю тебе аттракцион моей невиданной щедрости. Давай поменяем твою девчонку на брата.

– Не понимаю, о чём ты. Предатели не бывают братьями. Жаль, Микель не сдох от моей руки. Зато я убью тебя. Надеюсь, ты написал завещание, Спрут?

– О, я бы не был столь категоричен. Ты король воздуха, я король воды.

Суша – место наших общих интересов. Давай договариваться. Тем более наша смерть порадует не только врагов, но и друзей.

И ещё.

Спрут смотрел с улыбкой на Латифу: – Знает ли эта женщина, которая цепляется за твои плечи, что спасаешь ты не её. А свою легенду, где она должна родить тебе мальчишку. Почему то мне кажется, девушка наивно верит, что ты спасаешь её из любви.

Вильгельм обернулся на Латифу, она всё ещё была здесь.

– Латифа, ты связываешь меня по рукам, я не могу защитить нас из-за тебя. Жди меня снаружи. Заберись на возвышение и маши рукой. Теодоро должен приплыть за нами. Поспеши.

Вильгельм проводил глазами Латифу, сложил руки на груди исподлобья глядел на скользкую физиономию морского царя.

– Ты хотел устроить переговоры, Спрут. Давай попробуем. Говори.

– Я отдам тебе девчонку, если ты отдашь мне свой флот и прекратишь строительство дамбы. Если не договоримся, я заберу девчонку, она станет сиреной и будет петь по ночам, зазывая корабли на скалы. А ты сможешь приплывать к ней на свидания!

Спрут разразился хохотом, вода в озере пошла волной.

– У любого солидного мужчины есть тёмное прошлое, да Спрут? Говорят, ты боишься лягушек?

– Что, о чём ты. Это тут при чём?

– Сначала перестань писаться при виде квакушки, потом будешь условия ставить.

– Я понял, – Спрут ходил вдоль кромки озера, не приближаясь близко к Вильгельму: – Ты пытаешься разозлить меня, тем самым ослабить. Но нет. Я спокоен.

– Эх, не то место мы нашли, чтоб посудачить: – Вильгельм огляделся: – Обычно послы должны были мотаться полгода от тебя ко мне, дав нам время подготовиться к войне.

– Удача сегодня на моей стороне. Один мой приказ , из воды поднимется целая армия. Ты не сможешь выбраться из грота, тем более с девчонкой. До берега вам не добраться.

– Скажи, Спрут, у тебя говорят, есть сын? У меня тоже скоро появится наследник. Если мы с тобой сейчас не договоримся, воевать будут наши дети.

– Не будут. Не станет тебя, не будет наследника.

– Короли не умирают, они теряют бесконечность вместе с жизнью. Правление, судьбы подданых, процветание государства, здесь нет ничего личного. Из личного только наши дети, да, Спрут? Что ты передашь своему сыну, если сейчас тебя не станет?

– Войну с теми, кто на суше. Это вечная непримиримость. А если ты о деньгах, то неизвестно, кто богаче: ты или я. Деньгами я своего наследника обеспечил. На дне у меня лежат сотни потонувших кораблей с золотом.

– Ты подбираешь мои крохи, Спрут. Впрочем, ответ твой понятен. Мира между нами не будет и переговоры закончились печально.

Воздух с каждой минутой накалялся. Два правителя сошлись в точке, где долго зреющий нарыв старой вражды должен был во вот лопнуть.

Вильгельм молча исподлобья смотрел на Спрута.

– Вильгельм, о чём задумался? Не переживай. Я убью тебя небольно.

– Слова труса. Ты готов умереть как мужчина, Спрут, или как монстр? Тогда мне сначала надо сплести косичку из твоих щупалец.

– Ну, ну, – Спрут поднял руку: – Вынужден просить о великодушии.

Он отошёл к самой кромке озера.

– Мы можем вести себя как цивилизованные монстры.

Мне надо окунуться в воду, восполнить силы, для меня воздух отрава.

Надеюсь, ты не против дать мне эту возможность? – Спрут вопросительно взглянул на Вильгельма.

Озерные волны вздыбились до потолка. Водяной взвился спиралью, шлёпнулся огромной лужей, распластав щупальцы. Стремительно сполз в воду, спрятался под волнами. Напитавшись силами, снова закрутился вихрем. Столб пены рассыпался брызгами, на берегу стоял Спрут в доспехах, при оружии.

Они с разбега неслись друг на друга, страшный треск ударившихся друг о друга мощных тел расколол тишину грота.

Латифа, цепляясь пальцами за испещрённые стены грота смотрела снаружи. Она видела, как сцепились мужчины, из грота доносился лязг металла, стоны, хрип.

Неожиданно сзади налетела волна, Латифа отпрянула, не удержала равновесия, подскользнулась. Подлая волна слизала её, потащила за собой в глубину.

Вырываясь из её тисков девушка карабкалась всё выше, но каждый раз её смахивало как былинку в кипящий водоворот.

Выбиваясь из сил, Латифа напряглась, рванула вверх. Она сама не поняла, как так случилось, что она провалилась в расщелину между камнями.

Вода обрушивалась сверху, девушка не сдавалась, карабкалась. Нога нещадно болела, казалось, её что то удерживает , сдавливает и не даёт вытянуть из расщелины. Выбраться уже не хватало сил.

Вода подбиралась всё выше, бесновалась, ещё чуть чуть, и накроет девушку с головой.

Латифа помнила, что Теодоро должен появиться, но каравелла это не автомобиль, она вплотную не подойдёт к скалам. В чехарде, что устроил ветер, играя с волнами, её между камнями никто не заметит. Как не кричи, не услышит.

Как же так. Один раз она уже распрощалась с жизнью, когда её столкнула очкастая тварь в студенческом лагере. У Латифы появился второй шанс выжить. Судьба подарила любимого и вот, снова отбирает и снова пытается утопить. Да что же это такое!

Латифа разозлилась на себя, на воду, на обстоятельства. Взяла себя в руки, набрала побольше воздуха и нырнула под воду, пытаясь высвободить ногу. Ей хватило сил высвободиться, она пробкой выскочила из воды, хватала ртом воздух.

Цеплялась за камни, наконец, выбралась на сушу. Содрала с себя чёртовы юбки и полезла вверх. Вскарабкалась на плоский пятачок, выпрямилась. Со всех сторон перед ней нервно, порывисто вздыхало море. Девушка всматривалась в даль до рези в глазах. Нигде, до самого горизонта не было видно судна.

"Почему не видно каравеллу, где же Теодоро". Она приставила руку козырьком к глазам, с надеждой всматривалась в зеленоватую мглу. А вдруг она вот-вот увидит тёмно-коричневый нос своего корабля с золотыми буквами на борту…

Она, сопротивляясь ветру, пытавшемуся смахнуть её с островка, как сквозь туман увидела Вильгельма, ловко пробирающегося к ней.

Жив! Он жив и они спасены. Всё,темнота. Вязкая, холодная, она окутала, подсекла подножкой девушку и увлекла за собой. Латифа успела сесть, прежде чем силы оставили её и она свалилась без чувств.

Вильгельм успел подхватить её, прижал к себе. Осторожно гладил волосы, целовал мокрое, мертвенно-бледное лицо девушки. Латифа открыла глаза, не сразу поняла где она, что происходит.

Сознание вернулось, она положила голову на плечо Вильгельму. Всё ещё оглохшая от шума волн, вымотанная борьбой со стихией, она еле слышно шептала: – Теодоро нигде нет.

Вильгельм прижал её к себе:

– Теодоро никогда не приплывёт. Его больше нет. Он затопил корабль с Микелем и сам ушёл на дно. Капитан не бросил своё судно.

– Нет, нет! – Латифа кричала, плакала: – хватит горя. Почему столько смертей!

Вскочила, с надеждой смотрела в лицо Вильгельму: – откуда ты знаешь? Может быть всё не так. Может быть каравелла просто потерялась и после шторма вернётся в гавань.

– Латифа, капитан отправил команду с корабля на лодке. Матросы видели всё своими глазами. Человек никогда не справится с драконом. Капитан принял единственно правильное решение спасая твою жизнь. Запер уснувшего Микеля в каюте и затопил каравеллу.

У Латифы уже не было сил плакать.

– Зачем ты сказал мне, что Теодоро будет искать нас? Латифа ждала ответа.

– Мне надо было отослать тебя из грота.

– Летим домой, птичка моя?

Вильгельм грустно улыбнулся девушке. Она обняла его, благодарно уткнулась в шею: – Прости меня, Вильгельм. Меня обманули, я не послушалась тебя. Всё из за меня.

Дракон молчал, не перебивал. Он понимал, что для Латифы очень важно было выговориться.

– А как ты меня нашёл? – она вопросительно уставилась на Вильгельма.

– Твой браслет на ноге. Я его чувствую сердцем. Он точно указывал мне где ты. Как только ты оказалась в порту, я уже полетел к тебе. Думал, ты пытаешься сбежать.

– Я и пыталась, – Латифа опустила голову: – у меня на то были причины.

Вильгельм поднялся, помог встать Латифе.

– Ветер коварный, порывистый. Держись крепко. Со всех сил держись.

Он обратился в дракона, завис над крохотным плато.

Латифа торопилась, понимала как непросто висеть на таких громадных крыльях в паре метров от очумевшей воды. Взобралась, прильнула всем корпусом к гладкой, скользкой чешуе, зажмурилась. Домой!

Глава 32

Вильгельм.

Тёмная, безлунная ночь слизала с неба все звёзды, непроглядная тьма забила окна плотной завесой. В стёклах отражались мерцающие свечи расплываясь золотыми пятнами.Вильгельм сидел за своим рабочим столом во дворце, положив кулаки на стол.

Случилось то, что и должно было произойти. Страшная развязка с Микелем, внезапная стычка и победа над Спрутом. Новый виток противостояния с Морской Пучиной отложен во времени. Сейчас враг начнёт собираться с силами. Дожать ситуацию сейчас никак нельзя, Вильгельм не готов к войне, да и Восточные земли требуют присмотра. Там нужен наместник. С родственниками надо разбираться немедленно.

– Гурий!

Незаменимый помощник вырос перед Вильгельмом как по мановению волшебной палочки.

– Драконессе-матери доложили о гибели Микеля?

– Да, мой господин. Госпожа в трауре, плохо себя чувствует.

– Удел матери пожинать плоды воспитания своих детей. Завтра она и семья Микеля будут наказаны мною в полной мере.

– Смею напомнить, мой господин, на завтра назначен военный совет.

– Да, я помню, Гурий. Отправь гонца, переносим совет в замок. К полночи всем прибыть в "Соколиное гнездо".

Воин стоял навытяжку, ожидая дальнейших распоряжений.

– Приведи ко мне Делию, фрейлину Латифы.

– Мой господин, дворецкий просит разрешения войти.

– Да, зови.

Дворецкий скромно вошёл, склонил голову.

– Мой господин, драконесса-мать не в силах отдавать распоряжения. Через три дня приглашены гости с соседних государств на вашу свадьбу. Как быть?

– Всё будет так, как запланировано. Есть ли проблемы, которые могут помешать празднованию?

– Смею заявить, одна имеется.

– Слушаю.

– Нет свадебного наряда для госпожи Латифы.

Вильгельм растерянно уставился на дворецкого. Если бы надо было свернуть кому-то шею, пойти войной или осушить море это не вызвало бы такого недоумения, как вопрос про платье. Вильгельм потёр виски.

– Вы можете решить этот вопрос?

– Да, конечно, если вы дадите на то распоряжение.

– Приступайте. Ни в чём не отказывайте госпоже Латифе , средства не ограничены.

Дворецкий поклонился, направился к выходу, его остановил вопрос:

– Лекарь для драконессы-матери прибыл?

– Да, мой господин. Находится в покоях вашей матушки.

Он вышел, его сменила вошедшая Делия. Фрейлина, поклонившись, скромно опустила голову, спрятала руки за спиной.

– Делия, что госпожа, как чувствует себя?

– Госпожа Латифа спит. Уж не знаю, спит ли она, кажется, будто силы и чувства покинули её, – фрейлина расплакалась, еле выговорила, вытирая слёзы: – Такая бледная, почти не дышит.

– Делия, как только госпожа проснётся, немедленно сообщите мне.

– Да, мой господин.

Делия поклонилась, вышла.

Вильгельм встал, прошёлся по кабинету. Смотрел в окно на спустившуюся ночь.

Вернулся в кресло за стол. Достал из потайного ящичка бархатную шкатулку. Вынул бриллиантовое кольцо с "головой дракона". Долго смотрел на него, положил в карман, позвал Гурия.

Главный страж вошёл, плотно закрыл дверь.

– Присаживайся, Гурий. Слушай меня внимательно.

Завтра Роксолана должна исчезнуть навсегда. Для всех будет объявлено, что она отправляется в дальнее поселение, к своим родственникам. Но до него она не доедет. Как ты это сделаешь, меня не интересует. Никто и никогда не должен найти и чешуйки от неё.

Обоих сыновей Микеля завтра же сдать в военный приют, навсегда вымарав их имена из истории нашего рода. Сестра Роксоланы отправляется под вымышленным именем в монастырь навечно.

Вильгельм откинулся на спинку кресла, постукивая карандашиком по столу, продолжил:

– Относительно моей матери распоряжения я отдам позже. Здесь она не останется, место её поселения оговорю с ней лично.

В дверь постучали. Мужчины повернулись, если кто-то осмелился приблизиться к кабинету, значит дело срочное.

Гурий подошёл к двери. Запыхавшаяся Делия поманила Вильгельма:

– Госпожа Латифа очнулась.

Вильгельм поднялся, почти бегом отправился в покои невесты.

В её комнате царил уютный полумрак. Канделябры по углам потрескивали золотом свечей, камин тихо пел свою песню. Латифа, заметив Вильгельма подскочила, обрадовалась, протянула к нему руки.

Делия исчезла, притворила за собой дверь.

Вильгельм присел на кровать, Латифа порывисто обняла его за шею, не веря, что всё-всё страшное позади.

– Как ты, птичка моя?

Латифа с благодарностью смотрела сияющими глазами на дракона: – Хорошо. С тобой хорошо.

Вильгельм взял руку девушки:

– Латифа, мне надо сказать тебе очень важную вещь.

Латифа посерьёзнела, заметив, как улыбка сошла с губ дракона.

– Ты так часто слышала легенду о девушке с бирюзовыми глазами, все кому не лень твердили тебе, что ты должна стать моей женой. Я настаивал на свадьбе. Наверное, ты сама поверила в неизбежность этого события.

Латифа во все глаза смотрела на Вильгельма, не понимая, куда он ведёт.

– Латифа, ты разбудила во мне чувство, ранее не известное. Поселилась в моей душе, затмила мой разум. Сделала мою жизнь невозможной без тебя. Я хочу видеть тебя, трогать, постоянно хочу вдыхать запах твоих волос.

Девушка скромно опустила глаза, захлебнувшись счастьем от услышанных слов. Она порывисто обняла Вильгельма, целовала его лицо, он пытался высвободиться, она прижалась ещё сильнее.

– Погоди, я не сказал главного.

Латифа удивлённо отстранилась, тревожно схмурила брови: – Как это не сказал? Разве может быть что то ещё главнее!

– Латифа, мои чувства сейчас не имеют отношения к легенде. Ты вовсе не обязана делать то, что не хочешь. Твоё настроение для меня важнее. Если ты захочешь убежать, искать свой дом, вернуться в свою страну – я не буду мешать. Подарю тебе корабль, снаряжу в путешествие и отпущу. Насильно держать не буду.

Латифа не дала ему договорить. Закрыла дракону рот ладошкой, придвинулась к нему, хотела что-то сказать, Вильгельм опередил её:

– Латифа, остановись. Не торопись. Подумай. Если ты примешь решение остаться, то после уже я не дам тебе его изменить. Ты свяжешь со мной свою судьбу навеки.

Дракон достал кольцо с бриллиантовой головой дракона.

– Завтра, как только я увижу тебя, по кольцу на твоём пальце я пойму, какое решение ты приняла. Захочешь стать моей женой, надень его на правую руку. Не захочешь, не надевай вовсе.

Вильгельм внимательно смотрел в глаза Латифе, медленно наклонился к ней, поцеловал. Так, как умел только он. У Латифы закружилась голова от его нежности.

– У меня есть просьба к тебе, Вильгельм.

– О, я чувствую, ты и вправду набираешься сил. Сделаю всё, что захочешь.

– Я хочу сжечь всё бельё, что лежит на твоей постели в нашей супружеской спальне.

– Хорошо. Я отдам распоряжение.

– Я хочу это сделать лично!

Вильгельм улыбнулся.

– Это не всё! – глаза у Латифы вспыхнули странным огнём.

– Говори, Латифа.

– Я хочу изрубить твою кровать топором и сжечь её в камине!

– Лично?

– Что лично, – не поняла Латифа.

– Рубить топором будешь лично?

– Да! В щепки. В муку. В пыль!

– Хорошо, я велю принести топоры в спальню.

Дракон отправился к выходу.

– Вильгельм!

Он обернулся. Голос Латифы изменился. В нём появилось напряжение:

– Скажи, что будет с Роксоланой. Мне хотелось бы поддержать её, у неё такое горе, она потеряла мужа.

– Роксолана будет наказана по всей строгости. Ты больше её не увидишь.

– Пожалуйста, прояви к ней милосердие. Можно мне хотя бы встретиться с ней, поддержать её. Я не хочу расстаться с ней врагами.

– Если ты настаиваешь, хорошо. Утром.

Вильгельм вышел из спальни, не понимая, что в голове у его невесты. О чём можно говорить с врагом, тем более жалеть его.

Гурий ждал Вильгельма у выхода. Дракон сказал понизив голос: – По поводу Роксоланы. Что бы завтра не придумала Латифа, как бы не просила за неё, сделать так, как сказал я.

Глава 33

Латифа прокрутилась без сна полночи. Измяла подушку, измаялась сама и хотя очень устала, никак не могла уснуть.

Как только Вильгельм вышел, она надела кольцо на правую руку, прижав его к груди. Как дракону могло прийти в голову, что она, его невеста, будет раздумывать над его предложением.

За такие слова любви, сказанные властным, эгоистичным на всю голову мужчиной, она готова скакать и плясать от радости. Мужчина, в которого она влюбилась без памяти тоже любит её!

Да она самая счастливая невеста из всех невест. Мало того, если в предыдущие дни Латифа сомневалась, то сейчас уверена точно.

Вторую неделю задержка, а это значит…

Она беременна! И даже хотела сказать об этом Вильгельму, когда он признавался ей в любви. Ведь слова, которые он так долго складывал в непонятные предложения и есть признания в любви!

Ах, как здорово, вот и она стала настоящей невестой. Извертевшись в кровати под утро Латифа уснула тревожным сном. Ей то и дело мерещились волны, крысы, пугающее мертвенно-бледное лицо Спрута.

Девушка спала совсем ничего, зато проснулась в отличном настроении. Не удивилась, когда обнаружила на руках и ногах синяки. Причём здоровенные и болючие. Да уж, потрепало её вчера не хило.

Делия причитала над каждой болячкой своей госпожи, мазала мазью, присыпала порошком. Латифа сидела перед зеркалом, рассматривала новую себя. Совсем недавно из этого зеркала выглядывала наивная, немного напуганная девушка. Теперь она совсем другая. От былой Вики, студентки московского института, от самой красивой девочки курса остались только воспоминания прошлого.

Память снова скрутила душу колючей проволокой. Мама. Её лицо, её голос , то, чего так не хватало девушке. Она скучала, вспоминала, представляла как сходит с ума от горя её мама. Латифе на секунду показалось, что она видит себя там, дома. Ещё бы секунду и она бы услышала звуки, но изображение схлопнулось. Мираж развеялся и перед ней было собственное личико с полными слёз глазами.

Вильгельм сказал, что готов отпустить её. Разве не об этом Латифа мечтала не так давно, ещё вчера пыталась преодолеть океан. Пожалуйста, пути свободны. Девушка отлично понимала, что туда, куда так рвалась её душа – не возвращаются. Искать потерянную жизнь бесполезно.

”Почему же я не хватаюсь за возможность, не хочу ею воспользоваться? Неужели я влюблена настолько, что не собираюсь менять будущее на прошлое? Выходит, что так. Я любима, я люблю!”

Латифа дотронулась до зеркала, как бы прощаясь со своей грустью о прошлом, продолжая смотреть на своё отражение.

Прибыли мастерицы уложили волосы, позвонил колокольчик, вошёл дворецкий.

– Госпожа Латифа. Госпожа Роксолана перед отъездом готова зайти к вам по вашему распоряжению.

Латифа отправилась в будуар, там уже по королевски расположилась Роксолана, заняв центральное кресло. Одетая в коричневое дорожное платье, Роксолана пышно украсила себя янтарными бусами и браслетами.

– Роксолана, я хотела выразить тебе сочувствие. Ты потеряла супруга.

Роксолана не сводила глаз с кольца на правой руке Латифы.

– А ты, как я вижу, приобрела? Надеюсь, твой конец будет печальнее моего.

– Зачем ты так. Я позвала тебя, чтоб закончить твою вражду. Я никогда не пыталась обидеть тебя, с самого начала хотела стать тебе и твоей сестре другом.

– А я хотела быть счастливой, строила своё будущее не покладая рук. И у меня бы всё получилось, если бы не ты.

– Давай помиримся, Роксолана.

– Это с чего бы. Меня сошлют в захолустье из-за тебя, о каком примирении может быть речь.С тобой меня примирят только твои поминки.

– Роксолана, как ты умудряешься слова складывать так, что диалог хочется завершить трагедией. Прям навалять тебе сдачи или даже пристрелить тебя.

– Что ты несёшь, тупица. Даже ясно сказать не можешь, чего хочешь. Зачем ты вообще позвала меня.

– У тебя мрак в сердце. Ну, раз не хочешь мириться, ступай прочь со своей бравадой. А я ещё думала попросить разрешение у Вильгельма ездить навещать тебя, чтоб ты не скучала. Теперь поняла, что это ни к чему. Прощай.

– Латифа, ты даже не представляешь, как во мне пылает жажда мести. Бойся меня! Я никогда не оставлю тебя в покое. Даже буду приходить к тебе во снах.

– Ну, это вряд ли. В моих снах поселилось счастье, там место занято. Так что придётся тебе скучать без меня.

– Уж я то скучать не буду! Я прямо сейчас начну решать проблему как вернуть себе то, что вы с Вильгельмом посмели у меня отобрать. И не советую тебе встречаться со мной, Латифа тем более вставать на моём пути.

Роксолана встала и отправилась в коридор, где её ждали. На выходе она споткнулась о взгляд Гурия, тяжёлый, нехороший. Роксолана фыркнула, подхватила юбки и отправилась дальше по коридору, навсегда покидая дворец. И не только его…

Латифа сначала расстроилась. А потом решила забыть об этой встрече. Да ну её, эту спесивую интриганку. Пусть поживёт в изгнании, успокоится. Девушка осмотрела себя в зеркало, поправила волосы, улыбнулась.

Латифа отставила ладошку, покрутила ею в воздухе, полюбовалась на кольцо, помчалась на завтрак.

Вильгельм уже сидел в гостиной, просматривал газету, встал, приветствуя невесту, сразу увидев кольцо на её правой руке.

Улыбнулся. Поднёс руку голубоглазой невесты к губам: – Благодарю.

Подали завтрак, Вильгельм не спускал глаз с Латифы.

– Птичка моя, что это у тебя такие грустные глаза?

– Прощалась с Роксоланой.

– Забудь о ней. Ни слова больше, не произноси это имя.

Латифа накинулась на еду. Глазами всё бы съела. Вдруг ей пришла в голову идея.

– Вильгельм, а можно мне позвать повара?

Вильгельм отложил газету: – Что-то не так с едой?

– Хочу обсудить меню. Мне чего-то не хватает.

– Пожалуйста, сделай это позже. Обратись к дворецкому, он всё устроит.

Да, Латифа, дворецкому отданы все распоряжения по подготовке к свадьбе. У тебя должно быть самое роскошное свадебное платье, достойное королевы.

– Угу, – Латифа с набитым ртом радостно кивала, раздумывая за какой пирог взяться. Вильгельм нарушил её размышления:

– Топоры уже доставили.

– Какие топоры? А, топоры! Ух ты, – Латифа радостно подпрыгнула, вспомнив о своей просьбе. Потёрла ладошки, представила, как искромсает проклятую кровать на опилки.

Довольная потянулась к ватрушке, вдруг вспомнила: – Вильгельм, а где твоя мама, почему она не вышла к завтраку?

– Со вчерашнего вечера она плохо себя чувствует. Видишь ли, у неё погиб сын и это не прошло бесследно. Тем более её ждёт выселение.

– Ты не можешь так жестоко поступить с матерью.

– Наказание для неё это итог выступления против моей короны и моих интересов! Я поступаю не по жалости, а по справедливости. Жду, когда она выздоровеет и только тогда отправлю её в монастырь.

– Да что ты за монстр! – Латифа вскочила, гневно сверкнула глазами, швырнула салфетку на стол.

– Латифа успокойся, вспомни где ты и с кем разговариваешь.

Голос и взгляд Вильгельма подернулись холодком.

– И не подумаю. Твоя мать страдает, а ты рассуждаешь о справедливости?!

– Моя мать не пощадила мою невесту в своих интригах, ослушалась моей воли. Я проявил милосердие, дожидаясь когда окрепнет её здоровье. Этого мало?

– Да как ты не поймёшь! Мамы и дети могут кол тебе тесать на макушке, на том одном основании, что это твоя мать и твои дети. Всё, я пошла!

– Куда ты?

– Я к твоей маме.

Вильгельм было вскочил, хотел поймать Латифу за руку, остановить. Потом сел, махнул рукой.

Латифа фурией выскочила из гостиной, Делия подхватила шлейф её платья, стража попятилась. Дворецкий смело выскочил поперёк, замахал руками, чуть пятясь задом наперёд, проговорил скороговоркой:

– Госпожа, швеи подготовили образцы свадебных платьев, кружев, тканей. Соизвольте посмотреть и отдать распоряжения.

– Да вы что, правда? – обрадовалась Латифа, обняла старого слугу, чмокнула его в щёку. Старик от умиления потерял дар речи, схватился за щёку, так и остался стоять, хлопая глазами.

Стража распахнула двери в покои драконессы-матери.

В комнате царил мрачный полумрак, стоял затхлый запах непроветриваемой комнаты. Стая фрейлин, сбившихся вокруг кровати своей хозяйки встретила Латифу скорбными физиономиями. Латифе прежде чем пробиться к изголовью, пришлось повысить голос: – А ну, пустите меня!

Девушка разогнала фрейлин в разные стороны: – Пошли все вон! Поганые кликуши, с чего это вы хороните драконессу-мать?

Латифа дождалась, пока стая шурша шелками скрылась за дверями.

Присела к кровати старухи, погладила тихонько подобравшуюся к ней "Фи-Фи". Встретилась взглядом с будущей свекровью. Улыбнулась:–Хотите чаю?

Драконесса молча смотрела на невестку.

– Делия!

Служанка тотчас вкатилась, присела в поклоне.

– Приготовь-ка нам чаю. – Латифа обратилась к драконессе: – Я вот помню, вы, кажется, любите с сахаром?

Делия вышла, Латифа взяла руку безучастно лежащей на кровати женщины.

– Я знаю, вам тяжело. Мне нечем облегчить вашу боль. Разве тем, что ваш старший сын победил в бою давнего врага. Вильгельм грозный правитель, выносит жёсткие решения для всех. А мы его не послушаемся и никуда вы не поедите, ни в какой монастырь. Если, конечно, сами того не захотите.

Старуха всё так же молча смотрела на девушку. Латифа смочила полотенце в миске с завареной мелисой, отжала, промокнула лоб, лицо драконессы, продолжая ласково приговаривать: – А ещё у меня для вас есть тайна. Пока о ней никто не знает, даже Вильгельм. У меня в вашей стране нет женщины роднее, чем мама моего будущего мужа. Вот, я вам откроюсь.

Вы скоро будете бабушкой его сына. И хотя я знаю, что у вас уже есть внуки, ещё один не помешает, а?

Латифа улыбаясь смотрела на грузную женщину, утопающую в белых кружевах, совсем недавно крикнувшую ей в спину "сдохни!". Она ни разу не забыла об этом. Однако ещё лучше помнила, что для любого мужчины мама это святое. Чтобы он не говорил в гневе, его сказанные в злости слова ничего не значат. Мама это мама.

Вошла Делия, принесла чаю. Латифа велела позвать никчемных бездельниц, фрейлин драконессы, столпившихся овечьей стаей в коридоре.

– Помогите сесть её величеству, подоткните подушки. Отворите окна, пустите воздух. Снимите шторы и постирайте, здесь пыли вагон.

Драконесса разлепила губы: – Почему ты навестила меня?

– Потому что хочу своей памятью возвращаться к чему-то хорошему, а не туда, где её изодрали в хлам. Потому, что моему сыну нужна чудесная бабушка.

Латифа аккуратно придерживала голову Драконессы, поила её чаем.

– Нам с вами надо так много о чём поговорить, вы же расскажете, как рос маленький Вильгельм, как шалил, да?

В глазах будущей свекрови вспыхнул огонёк, она чуть улыбнулась. "Фи-Фи" перебралась к хозяйке под бочок, положила мордочку на лапки, посматривала глазками-бусинками на Латифу, тихонько поскуливала, жалея хозяйку.

– Ой, – вспомнила Латифа: – меня ждут на примерку платьев. А хотите, мы скажем, чтоб всё это притащили сюда и здесь вместе выберем то, что нам понравится. Мы же девочки. А чем нам ещё заниматься, как не тряпками. Да?

Раздались шаги, двери распахнулись, вошёл Вильгельм и замер от неожиданности, увидев картину маслом.

Его мать счастливо улыбалась, распивая чай с его невестой. Такой улыбки у матери он не видел много лет. Дракон перевёл взгляд на невесту, она просияла, подбежала к нему, схватила за руку: – Вильгельм, скоро я узнаю все твои тайны. Мне твоя мама расскажет каким ты был сорванцом.

– Как поживаете, мадам? Его вопрос к матери прозвучал весьма холодно, однако, учитывая, что он шёл сообщить о высылке, то получилось неплохо.

Драконесса вежливо кивнула, дракон повернулся к Латифе: – Вы нужны мне, принцесса.

– Я к вашим услугам, мой господин!

Латифа подхватила Вильгельма под руку, уже на выходе обернулась, весело помахала рукой драконессе: – Так я велю примерку свадебных платьев принести сюда? Мне без вашего совета никуда. Я скоро!