Текст книги "Шрамы (СИ)"

Автор книги: L.Luft

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

«Хм», – Пчёлкина, отпрянув совсем, остановилась прямо у входа в дом, осмотрела последним взглядом потемневшую оранжерею и задержала долгий взгляд на растущих недалеко белых цветах. Они соседствовали с пёстрыми рыжими, потому создавался и в сумерках необычный контраст.

Юля задумалась, припоминая единственный разговор с Марго и её образ тут же охотно подкинуло подсознание: белая-белая с грустными уставшими светлыми глазами и бледной кожей. Что-то в раскладке не ложилось, потому Пчёлкина продолжала копать, а Алтан только воспользовался этим, чтобы подойти ближе уже со спины, обхватить её талию своей рукой и, нагнувшись, легко коснуться в поцелуе шрама. Юля задержала дыхание, но не отпрянула – вопреки собственным прикосновениям дарованное сейчас принесло тепло и задушило совсем внутренних демонов.

Стало легче.

Тёплые губы продолжали покрывать следы уродства, какими сейчас Пчёлкиной они почти не казались. Юля улыбнулась, кладя холодную руку на его, и всё же решила поделиться мыслями:

– Зачем выманивать, если можно использовать?

Алтан замер. Тёплое дыхание опалило чувствительный загривок. Мужчина опустил голову в россыпь коротких ало-рыжих волос и, прикрыв глаза, спокойным, знакомым Юле голосом уточнил:

– Хочешь заиметь союзника?

– Ей он принёс столько же зла, сколько и нам с тобой. – Пчёлкина повела в мягком прикосновении по руке, обхватывающей её за талию, и уловила, как чужие пальцы сжались на боку чуть сильнее. – Заставил распоряжаться всем имуществом и выступать опекуном, когда его признали недееспособным.

– Велика мука, – с усмешкой парировал Алтан, на что Юля нахмурилась. – Целая компания и опекунство почти задаром.

– Целая компания, связанная с Чумным Доктором, – напомнила Пчёлкина. – Их репутация провалилась втрое после обнародования связей, не считая, что их заставили перевестись в акционерное и отдать почти половину стоимости акций госсектору.

– Это было единственным выходом, чтобы сохранить соцсеть, – потянул Алтан, обхватывая и второй рукой Юлю за талию и прижимая к себе. – И не худшим.

– Понимаю, – согласилась видимо Пчёлкина, греясь в объятиях. – Но она до сих пор занимает пост руководителя, потому… Если пожелаешь, – пошла она на компромисс, – можно всегда заиметь запасной план и использовать её и так, и так, но для начала – попытаться договориться.

Алтан позади вздохнул. Юля напирать не стала, давая время подумать. Мужчина выпрямился, крепче сжав её в объятиях и согревая, а Пчёлкина совсем расслабилась, ощущая себя спокойно, тихо и почти в безопасности – так, как, казалось бы, не сможет испытать себя с кем-то ещё раз.

С Алтаном с самого начала всё вышло странно. Юля, постановив, что Разумовский и Волков испарились, начала искать любые упоминания о них в сетях, форумах, просто предполагая, как и где могли появиться эти двое, учитывая, что и история, и детство их прошло в пригороде Санкт-Петербурга. Параллельно Пчёлкина удерживала во внимании находящуюся постоянно на виду другую Разумовскую, спрашивала у Дубина и… спустя некоторое время начала находить первые следы, потом на неё вышел Дракон – цепная ящерица Алтана.

Первый разговор вышел скверным, проведённым во всё той же оранжерее, где Пчёлкина почувствовала себя неуютно, однако вот прошло полгода, и она стояла здесь, любуясь сумерками, переходящими в ночь, в объятиях человека, которому могла доверить за столько лет собственную спину, шрамы и более того разделить как свою боль, так и его.

Ледяная дрожь прошлась по телу, стоило ветру задуть в оранжерею, и Юля поёжилась. Алтан подметил это – конечно же —, переместил руки на плечи Пчёлкиной и растёр их в аккуратном жесте, затем, остановившись, поцеловал в последний раз шрам и произнёс:

– Подумаем над этим вместе, выгода в любом случае определённо будет.

Чужое вместе по-особому повторилось в собственном сознании. Юля оглянулась на Алтана, увидела его лёгкую улыбку и доверчиво ухватилась ладонь, когда он предложил.

– А пока посмотрим, что приготовил Дракон.

– Надеюсь не еду в прямом смысле, – Пчёлкина слегка нахмурила брови, Алтан улыбнулся, тогда расслабилась и Юля, пытаясь пошутить над не всегда удачным наёмником.

И насчёт подготовленного Алтан отмолчался, только повёл её в дом, после в помещение, где на двоих привычно был накрыт стол. Меж тем Юля, оглядываясь на прошлое, понимала: присвоенная тогда ей сильнейшая фигура партии начинала отыгрывать новую по-своему. И на этот раз головы полетят с совершенно другой стороны, как и раны будут оставлены как можно… глубже, чтобы стали вечным напоминанием-шрамами.

========== Вместе [Юля Пчёлкина, Маргарита Разумовская, G] ==========

Штаб-квартира Социальной Сети «Вместе» располагалась в целой Башне, по виду напоминавшей русскую матрёшку в зоне только-только строящегося бизнес-центра. Организация присмотрела здесь место почти сразу, как губернатор объявил льготные условия предоставления земли: только обустройте прилегающие территории, оплатите половину строительства и половину налогового бремени на последующие лет десять можете считать списанным. Многие предприниматели – выросшие в нестабильные девяностые, когда бизнес закормили схожими обещаниями – отнеслись к инициативе с вели-и-иким подозрением, включая и владельцев социальной сети «Keisha». А вот ещё тогда бывший у «руля» Сергей Разумовский заключил контракт на землю, начал строительство, обустройство… После стал Чумным Доктором и дело закостенело на несколько лет.

До тех пор, пока официальным опекуном и распорядителем его имущества не стала жена – Маргарита Разумовская. Именно при ней компания закрыла большую часть долгов, практически восстановив рейтинги до появления Чумного Доктора. Пришлось, правда, пожертвовать частью активов, сменить организационно-правовую форму и тесно сотрудничать с государством, однако в ходе собственного расследования Юля прознала, что и здесь наблюдались подвижки: постепенно Разумовская возвращала в компанию переданные когда-то активы. По-тихому и так, чтобы были отданы добровольно.

Таким образом, «Вместе» достроили злосчастный бизнес-центр, проложили путь к строительству следующего офиса и обустроили выделенную губернатором зону. Сюда теперь постепенно повадились водить туристов: мол, смотрите, какая власть у нас молодец.

Иронично.

И тем не менее… Юля Пчёлкина ни разу не бывала в этой зоне, однако благодаря наработанной за годы выдержке журналиста справлялась как с трепетом, так и почти детским восхищением на ура. С наступлением сумерек центральная башня-матрёшка окрасилась в цвета … матрёшки, и Пчёлкина не могла не отметить ироничность оформителей. А вот внутри комплекса Юлю встречала почти противоположная картина: везде сновали сотрудники федеральной безопасности, что-то пакуя, что-то забирая, отчего Пчёлкина почувствовала себя, мягко говоря, неуютно и на всякий обострила внимание.

Скользнув взглядом по сотрудникам в форме, Юля оправила рыжий локон и направилась к стойке регистрации, за которой собиралась со смены девушка в экипировке социальной сети. Та посетительницу заметила и с мимолётным расстройством убрала сумку со стойки.

– Прошу прощения, приёмный день окончен, – тут же с уставной улыбкой известила её сотрудница.

У Юли был заготовлен ответ. Она вскинула телефон, на котором в заметках на экране заранее набрала «пароли и явки». Сотрудница нахмурилась, скользнула взглядом по Пчёлкиной и надолго задержала взгляд на незакрытом шраме на шее.

Неприятненько.

Юля переместила телефон так, чтобы отвлечь внимание, и девушка, наконец, ткнулась взглядом в экран, смутившись.

– Я посмотрю вашу запись, – заверила она, отвернулась к экрану и застучала клавишами. Юля прокрутила телефон за кольцо чехла и, перехватив его, осмотрела сотрудников безопасности.

– Вы уверены, что у вас назначено? В графике сожалею, нет данных, – потерянный взгляд уставился на Пчёлкину. Сотрудница как могла избегала смотреть на уродливый шрам, на что Юля мимолётно припомнила слова Алтана – надеть шарф или что-то такое.

Скользнув взглядом по сотруднице в схожем цепком внимании – чтобы той точно стало не по себе, Юля прокрутила телефон и шустро набрала следующий ответ, какой после продемонстрировала секретарю.

– Увы, я не думаю…

«Вы же секретарь», – показала Юля после того, как закончила набирать фразу.

– Да, но…

– Госпожа Пчёлкина, – раздалось сбоку, прерывая неуютный диалог. Юля обернулась и столкнулась взглядом с подошедшим к ней сотрудником в возрасте, в каком она тут же признала шефа внутренней безопасности «Вместе» – Артемиса.

Данные на него она находила в ходе своего местного расследования, дополняя их и теми, что предоставил Алтан, однако показывать осведомлённость точно не стоит. Потому Пчёлкина вскинула удивлённо брови, осмотрела человека и потерянно кивнула.

– Меня прислала за вами госпожа Разумовская, пройдёмте, – он посторонился, указав рукой в сторону центральных лифтов здания, а Юля прежде, чем отправилась на встречу, мазнула взглядом по притихшей секретарю, спрятала телефон и только потом последовала за приглашающем жестом. – Вы свободы, Ульянова. Ступайте домой, – послышалось в спину, что переводилось куда грубее от сотрудников таких структур: «Уходите немедленно».

Юля улыбнулась и пригляделась к сотрудникам внимательнее, пока шла к лифтам: среди них всё же обнаружились отличия. Некоторые, действительно, принадлежали к федеральным безопасникам, а вот коршунами над ними стояли другие, которые цепко следили за всем, что федералы паковали. Меж них порой мелькала пухловатая женщина с планшетом, которая, судя по обрывкам фраз, фиксировала взятое имущество.

Уже у лифтов Юля остановилась и обняла себя за плечи. Нагнавший её Артемис вдавил кнопку, и двери послушно отворились. Стоило дверям лифта захлопнуться повторно, как шум офиса, крики и пререкания остались чем-то далёким.

– Лёгкий бардак, – коротко пояснил Артемис, складывая руки позади. Юля, обратившись к нему вниманием, кивнула и достала телефон повторно, в котором принялась стирать заметки. Краем глаза она приметила, сколь внимательно следил за действиями шеф безопасности.

«Впрочем, это его работа», – напомнила себе Пчёлкина. Стеклянный лифт поднимался всё выше и выше, и Юля, закончив с заметками, не отказала себе в удовольствии обернуться. Там за толстым стеклом открывался всё больше вид на город на Неве, постепенно вступающий в ночную жизнь.

На чёрном полотне, подобно едва заметным из-за смога на небе звёздам, вспыхивали жёлтые, холодные огни города. Где-то на набережной снова проводились мероприятия, и там всё окрашивалось в куда пёстрые цвета. Отсюда постепенно виднелась вроде и дворцовая, Исаакий и иные достопримечательности города. Осмотрев открывшийся вид вскользь, Пчёлкина улыбнулась – подобные виды вызвали у неё ностальгию по прошлому.

Кабина плавно замерла, с коротким сигналом двери открылись, и Артемис пропустил в коридор Юлю, затем вышел сам. Небольшой коридор вёл прямо в огромный кабинет, где уже обоих встретила сама нынешняя владелица и распорядительница сети. Маргарита Разумовская отступила от огромного панорамного окна и с дежурной улыбкой направилась к вошедшим.

– Юля, приветствую, – проговорила она мягким голосом, протягивая руку, какую Пчёлкина незамедлительно пожала с приветственным кивком. – Артемис, можете быть свободны, – отпустив ладонь Юли, обратилась к нему Марго. —Проследите, чтобы они не забрали лишнего.

– Как угодно, – отчитался безопаник и направился прочь.

Когда за ним закрылись стеклянные двери, Юля ощутила себя слегка спокойнее, хотя тут же напомнила, что в кабинете также могли находиться звукозаписывающие устройства. Не могли, а точно находились, если верить данным планировки, полученным также по информационным каналам Алтана и его людей. Но обо всём этом потом.

Сейчас всё внимание Пчёлкиной устремилось на Разумовскую. Взгляд тепло осмотрел отстриженные волосы по каре, в данную минуту зачёсанные назад и заколотые там очевидно небольшой резинкой, зацепился за небольшие возрастные морщины, появившиеся в уголках глаз и рта на бледной коже и остановился на светлых глазах.

Маргарита выглядела лучше, чем в прошлую встречу. «Хотя, – тут же съязвило внутреннее, – все тогда – в Венеции – выглядели паршиво»

Пчёлкина указала руками на собственные рыжие волосы, следом – на собеседницу и вскинула большие пальцы одобрения вверх. Разумовская поняла, улыбнулась и качнула головой.

– Благодарю. Хотя работа сильно выматывает.

Марго посторонилась и, указав на расположенные напротив рабочего места диваны, перед которыми стоял низкий столик, пригласила проследовать для разговора туда.

– Прошу прощения за беспорядок, – почти штатно проговорила Разумовская на вдохе. – После появления нового Чумного Доктора нас начали проверять со всевозможным усилием.

Юля, поджав губы, покосилась в пол и пожала плечами мол «понимаю». Марго покивала головой, осмотрела собеседницу, особенно её шрамы, и отвернула голову – диалог предстоял, конечно, интересный. И Пчёлкина как раз пользовалась своим положением, чтобы больше слушать, а не говорить.

– Это и понятно, – продолжала Марго, слегка раскинув руками. – Хотят исключить на начальном этапе и то, чтобы мы предоставили данные.

Юля пригляделась к Марго, вскинув голову.

– Но увы это невозможно, – вполне стандартно закончила владелица сети.

Рыжие брови вскинулись в немом вопросе. Марго увидела реакцию и с ответом помедлила, а может не пожелала отвечать. Она присела на диван, установила руку на спинке и, изучая ответным вниманием Юлю, уточнила:

– Кофе? Чаю? – Белые пальцы подпёрли голову.

Юля, присев рядом, посмотрела более выразительно. Марго, облизнув нижнюю губу, хмыкнула, покачала головой и повторила, вновь обращаясь вниманием к собеседнице:

– Кофе?

Пчёлкина покачала головой.

– Чаю?

Она покрутила рукой.

– Чаю с крепким?

И уж на это Юля щёлкнула пальцами и показала указательными на Марго – бинго. Разумовская улыбнулась. Оставленный на столе телефон завибрировал. Марго нагнулась, чтобы его поднять, после встала и отошла в сторону, где, как установила Юля, находился бар и закуток с чайником и прочим. «Любопытно», – растянула Пчёлкина и, следуя в поисках ответа на вопрос, мелькнувший в сознании, осмотрелась.

Кабинет занимал большую часть этажа и был обставлен соответствующе владелице Социальной Сети: напротив и чуть сбоку от кафетерия высился огромный экран, сейчас чёрный, рабочее место снабжалось тонкой техникой последнего поколения и, насколько знала Пчёлкина, в сам стол были строены аналоги компьютера и монитора, снабжённые сенсорными технологиями управления и управления голосовыми командами. Свободные участки стен занимали книги, где-то высились награды, полученные Социальной Сетью, но книг было однозначно больше.

Пчёлкина изучила последнее достоинство этого кабинета – огромное во всю стену панорамное окно, с которого открывался поистине потрясающий вид на город, и отвлеклась на раздавшийся вздох. Разумовская сунула телефон в карман широких чёрных штанов и, наконец, щёлкнула по кнопке чайника, затем открыла выдвижной ящик, из какого донёсся звон бутылок.

Юля сняла сумку с плеча, опустила её рядом и украдкой осмотрела диван – нижняя секция его очевидно выдвигалась, а с краёв торчал белый кусок наволочки. Дальше Пчёлкина увидела край механизма разложения спинки и отвлеклась на уточняющее:

– Коньяк?

Юля помолчала. Тогда Марго перебрала:

– М. Водка?

Она сморщилась и снова замолчала.

– Виски? – уже другим голосом спросила Разумовская, и тогда Пчёлкина постучала ноготком по столу.

Марго улыбнулась, ловя сигнальный код, подцепила тут же пальцами бутылку и продолжила заниматься приготовлениями, а Юля – осматриваться. Постепенно в кабинете она находила всё больше признаков того, что был он обставлен почти как второе жилище, что наводило на унылые мысли.

«Не совсем унылые», – оправила себя Пчёлкина, вспоминая план Алтана. Чайник, наконец, вскипел. И вскоре Марго вернулась обратно с двумя кружками чая, зажимая подмышкой прихваченную бутылку. На красноречивый взгляд Юли Разумовская пояснила:

– Может, дойдём и до такой стадии.

Обе обменялись усмешками. После событий в Венеции ни Юля Пчёлкина, ни Маргарита Разумовская, конечно, не общались настолько, чтобы достигнуть хоть какой-либо дружеской стадии. Юля восстанавливалась под присмотром родителей, и, как указывали добытые данные, восстанавливалась и Марго. Только последняя ещё и следила за состоянием Олега Волкова, отстаивала их – обоих – права как потерпевших и в итоге выбила для них на суде такие статусы, лишавшие их уголового наказания.

«Хотя для одного стоило бы оставить», – подумалось почти зло Юле. Она мазнула взглядом по Марго, которая поставила на стол бутылку виски, села и снова ткнулась в запиликавший телефон. Сама Пчёлкина взяла любезно предложенную кружку и принюхалась – запах чёрного чая с нотками добавки вызвал улыбку. Украдкой наблюдая за Разумовской, Юля пригубила напитка и вернулась к оставленным рассуждениям.

Внутренний голос сварливо напомнил то, как Марго отплатили бывший друг и бывший муж. С последним развод суд так и не оформил, потому в итоге если остальные избавились от негласных последствий или – как Юля и другие друзья Игоря – почти, Разумовская продолжала быть связана по меньшей мере юридически с обязательствами. Только, насколько было известно, с объявлением в федеральный розыск и Разумовского, и Волкова, для другой Разумовской высшая инстанция суда сделала, наконец, исключение спустя несколько десятков других судов, обжалований и извечных отказов. Марго перевели в новый для неё статус «жены-опекуна», то есть она сохраняла за собой статус опекуна над недееспособным, вот только имуществом располагалась как уже как законная жена. И в такие моменты, наверное, сидевшая рядом задумывалась, что хорошо, что не дали развод.

«Хотя, – тут же парировала мысленно Пчёлкина, вспомнив всё, через что пришлось пройти Разумовской, чтобы сейчас относительно спокойно сидеть в офисе, – стоило ли оно того?»

Ответа не было, но Юля была уверена – дальше только сложнее.

Марго на вдохе выключила телефон, отставила его на диван рядом экраном вниз и обернулась к Юле.

– Как себя чувствуешь? – любезно уточнила она.

Пчёлкина, переложив чашку в одну руку, покачала раскрытой ладонью.

– Да уж, – протянула Марго, подхватывая свою кружку. Она тяжело вздохнула, сделала глоток и, смотря в стык подушек дивана, о чём-то задумалась.

Юля же цепко наблюдала за ней, пока на диване снова вибрировал мобильник, однако сейчас Марго его не подняла. Продолжая чуть потягивать напиток, Разумовская не слышала входящих уведомлений, а Пчёлкина раздумывала, как подвести к теме затеянной встречи, пускай и предмет его первая упомянула уж очень конкретно.

Как и упоминалось, Юля и Марго не были чем-то, похожим на подруг, скорее – знакомыми по несчастью. После событий они несколько раз встречались на мероприятиях, где Пчёлкина сначала была одна, затем приходила с Алтаном, но так, чтобы их не сильно замечали вместе, и несколько посиделок и таких молчаливо-голосовых разговоров вряд ли способствовало дружбе.

И тем не менее пока Юля раздумывала, Вселенная или – кто бы там ни был – решили за неё.

– Ты пришла сюда сама либо по поручению Гладиолуса? – уголок на последнем дрогнул в язвительной усмешке. Марго отставила кружку, откинулась на спинку и, вновь подперев рукой голову, внимательно посмотрела на Юлю.

Пчёлкина не стушевалась, также отставила кружку и решила играть по изменяющимся правилам.

– Пока сама.

– Значит, всё же говоришь, – вскинув брови, протянула Марго, и Юля неволей вспомнила Артемиса – немудрено, если как они собирали данные, так и безопасность «Вместе» копала негласно под них.

– Мало, но на небольшой срок могу.

– Тогда решим это поскорее, – предложила Разумовская. Телефон на диване вновь отозвался короткой вибрацией входящего уведомления, привлекая владелицу, и Пчёлкина воспользовалась выпавшим временем, чтобы собраться.

Удерживая двумя руками кружку, она склонилась чуть ближе, чтобы продолжить в комфортном шёпоте и произнесла:

– Пока я пришла сюда сама.

– Пока? – Марго хмыкнула. – Увы, мой ответ всё тот же – Вместе не связаны с новым Чумным Доктором, а благодаря шифрованию…

– Я знаю, – заверила Юля и мысленно улыбнулась, приметив мимолётную растерянность в сером взгляде напротив. – Я доверяю тебе и твоим словам и уверена, что ты бы не стала его укрывать после всего, что он с тобой сделал.

Разумовская хмыкнула, отвернула голову и, приоткрыв рот, так и не произнесла чего-то в ответ. Пчёлкина следила за ней, ступая по очень скользкому льду общих воспоминаний, только для сидевшей напротив скорее кошмар начался задолго до…

– Это осталось в прошлом, Юль, – повернув к ней голову, Марго сделала щедрый глоток чая и сморщилась, вероятно переоценив свои силы по потреблению ещё горячего напитка. – Это был мой выбор и моя ответственность.

– И ты готова с лёгкостью всё простить? То, что он сделал с тобой?

– А что собственно? – парировала Разумовская. – Похитил в Венецию? Держал в ней? Разговаривал? У нас не было ничего страшного, только… – её взгляд остановился на шрамах. – Да, ошейники. Я для него никогда не была чем-то большим, чем Олег на тот момент, – оговорилась или нет, но Пчёлкина подметила это «на тот момент». – Потому… – Марго цокнула, – всё что случилось в прошлом, осталось в прошлом.

Она повернула на неё голову. Юля невольно смотрела на белую шею Марго, вспомнив, как знаки «королев» достались Саше и ей, а не Марго. Вот только стоило считать ли это за достоверность, учитывая, что целью был Игорь – вывести его, уничтожить и сломать?.. А своих он мог защитить.

«Так ли?» – в ушах фантомным эхом раздались пять выстрелов, доставшихся его другу.

– И тебе я советую также оставить это в прошлом, – стальной голос выцепил Юлю из воспоминаний. – Не гоняйся за этим, сожрёт, – почти по-обывательски посоветовала Марго.

Взгляд же Пчёлкиной, метнувшийся на серые глаза напротив, обострился, внутри грудь уколола ярость, отчего Юля взялась за кружку крепче, чтобы не выдать дрожь, прокатившуюся по рукам. И воспоминания захлестнули её, а точнее боль и ужасы перемешались с уже холодной расчётливой яростью и злостью за унижение, за испорченное горло, за травмы и смерть Игоря.

Марго не могла этого понять – она тогда не потеряла любимого человека. Вот только сварливый внутренний голос напомнил: Юля не могла знать точно, какие отношения связывали Разумовских, чтобы настаивать об отсутствии горечи потери.

И всё равно.

Забыть?

Сидевшая напротив просто предлагала забыть?

Отпустить?

Так бывало только в фильмах.

Юля напомнила себе, за чем на самом деле пришла, и рацио задушило эмпатию. С постепенно трезвеющим от эмоций сознанием Пчёлкина вскоре уверенно посмотрела на Разумовскую и задней мыслью прикинула, не могла ли последняя пытаться так выбить уже из неё сведения?

– Не забудешь? – выдохнула Марго.

– Прости, это личное, – отрезала Юля.

– Понимаю, – кивнула Разумовская на вдохе, уходя в тень и не настаивая.

Мобильник её снова звякнул.

– Может, ответишь? – предложила Пчёлкина, на что Разумовская, поджав губы, покачала отрицательно головой:

– Рабочие присылают уведомления об изъятом и оставленном, не стоит внимания, – фраза, похожая на правду, легко сорвалась с чужих губ.

Юля не поверила.

Обе посидели ещё немного, потягивая чай и слушая входящую вибрацию, пока Пчёлкина не решилась попробовать снова на очередное уведомление мобильника:

– Марго.

– Я знаю, что Гладиолус достаточно влиятелен и стоит на особом положении, вот только и наша компания выступает значительной силой.

– Даже учитывая появление нового Чумного Доктора? – закинула леску она.

– Особенно учитывая появление нового Чумного Доктора, – в тон ей парировала Марго.

– За вами стоит государство, – догадалась Юля, закидывая ещё одну леску.

Разумовская не ответила – конечно, догадалась, к чему её пытались подвести, однако и молчание с улыбкой сказало лучше всяких слов. Вела себя при этом владелица – стоило отметить – достаточно уверенно, что также подчеркнула Пчёлкина, и сознание уже пыталось сложить цельную картину.

– Единственное, что мы можем предложить вам…

«А это уже интересно», – Юля обратилась в слух.

–… Мы не будем вмешиваться в личную месть твою и Алтана, – Юля замерла, Марго улыбнулась, – и сохраним нейтралитет.

Разумовская чётко обозначила имя, стоявшее за псевдонимом – и тогда Пчёлкина, продолжая удерживать напускную растерянность, взяла планку повыше обычной осведомлённости, что давало неутешительное: союзники у Марго стояли куда более влиятельные, а может, владелица снова врала, как тогда на суде в Венеции и по прибытии домой в Россию.

Этот вариант Юля также не стала сбрасывать со счетов.

– Нейтралитет?

– Это лучше, чем сражаться и с нами, и искать Чумного Доктора, – аргументировала Разумовская. – Мне не интересна ваша война.

– Что будет служить в таком случае гарантом ваших слов? – тут же уточнила Пчёлкина, на что собеседница вдохнула.

– Договор не заключить, сама понимаешь, – отшутилась Марго и осмотрела кабинет, – но-о-о… Гарантий и не будет, только моё слово.

– Предлагаешь просто слово? – хмыкнула Юля.

– Слово, – подтвердила Марго. – Как тогда в Венеции я дала слово, что попытаюсь спасти.

Разумовская и Пчёлкина изучали друг друга до-о-олго, вспоминая почти одновременно события в Венеции, когда Марго, действительно, в один из визит заверила Юлю, что попытается сделать всё, чтобы спасти. Тогда они так же, как и сейчас говорили о гарантиях и доверии. И вот…

– И всё же он сработал, – напомнила Юля, найдя лазейку.

– Но ты же спасена, – настояла Марго. – И, согласно твоей карточке, идёшь на поправку.

И на это парировать просто было нечем. Пчёлкина мысленно улыбнулась – только что она узнала почти всё, что пожелала: не прямо, косвенно, но уже этого было достаточно, чтобы очертить возможности службы безопасности компании и отсеять среди их сторонников тех, кто не подходил под сегодня добытые сведения.

Мобильник на диване, наконец, успокоился. Юля допила чай и протянула кружку Марго.

– Плеснёшь крепкого?

– С удовольствием. – Разумовская потянулась за бутылкой, и дальнейший их разговор потёк о совершенно мелочных вещах.

Уходила Пчёлкина почти на доброй, сказала бы нейтральной ноте из башни, где пускай и не было добыто основательных сведений, был получен шаткий нейтралитет. Вдыхая холодный питерский воздух и дожидаясь нужной машины, Юля уже заготавливала слова для Алтана – убедить его в том, что Разумовская не станет вмешиваться и соблюдёт договорённости будет непросто. Он верил, что чету пускай и бывшую что-то связывало во многом потому что его родители сохраняли такие отношения, а потому планировал выжать от фигуры Марго всё, чтобы добраться до Сергея.

Однако в реальности ситуация немного отличалась. Впрочем Юля не отбрасывала и его теорию, и работала над своей – как и говорил Алтан, выгода в любом случае будет получена. К краю подъехала машина, остановившись задним сиденьем перед Пчёлкиной. Юля присела внутрь, где встретилась прямо с тем, о ком думала последние несколько минут да подивилась такой заботе – доверять чужому ещё было в новинку для неё.

Весь путь до дома Пчёлкина пересказывала суть диалога, затем помолчала, ожидая ответа и давая передохнуть своему горлу – сегодня она дала слишком большую нагрузку.

– Ты веришь ей? – наконец, уточил Алтан.

– Нет, – сбоку донёсся смешок, и Юля дополнила:

– Но я видела её действия в Венеции. К тому же, сражаться на несколько фронтов будет неэффективно. По крайней мере одна сторона соблюдёт нейтралитет.

На этом аргументе оба сошлись – разворачивать партию против Чумного Доктора и параллельно ещё усмирять Вместе с их безопасниками означало просто распылять силы. Потому спорить никто не стал.

– Есть что по вызовам? – решила оставить скользкую тему Юля.

– Исходили из пригорода Санкт-Петербурга, – с улыбкой озвучил Алтан, внимательно следя за реакцией Юли. Пчёлкина мысленно хмыкнула – значит, не сотрудники написывали.

– В пригороде у Разумовского поместье находится, – подсказала она.

– Значит, кто-то слал оттуда сообщения, но они разнятся с данными, полученными по расследованию Дракона.

– Следовательно, другое, – предположила Пчёлкина.

– А может поменяли место, – стоял на своём Алтан.

– Может, – озвучила она на выдохе и отвернулась к окну.

Странно всё-таки выходило, но запущенную Игру было поздно останавливать. Наблюдая за мелькавшим снаружи ночным городом, Юля раздумывала о словах Марго насчёт прошлого и когда как что-то внутри продолжало упорно шипеть, другая часть её была готова почти согласиться с её позицией. Вот только… Пчёлкина сфокусировала взгляд на собственном отражении, в каком едва угадывался шрам на шее, и беззвучно произнесла «нет».

Ладонь, лежащую на подлокотнике, сжали тёплые пальцы, оттого Юля отвлеклась на Алтана. Машина продолжала увозить их дальше по ночному городу на Неве, когда как в Башне Маргарита Разумовская также изучала раскрывшийся на ладони город с панорамного окна, порой изучая собственное отражение.

Прокрутив в голове сегодняшний разговор, Марго достала мобильник, теперь непривычно тихий, и отошла к рабочему столу, где кинула его на подставку. Стоило сесть в кресло и навести руки на сенсоры, как податливая система отозвалась и явила окно рабочего поля. Полчаса назад Артемис и финансовая директор Яковлева, следившая за ходом изъятия, отчитались об уходе федералов и прислали полный список изъятого имущества. Марго вскользь осмотрела список, прикинула, что было это не катастрофой и уже придумала несколько решений, следом перелистнула на другие данные, какие изучала до прибытия пытливой Юли.

Раскрывшиеся окна явились информацией по зафиксированным следам «ручного» пользовательского изменения Сети. На такое были способны только те, кто проектировал «Вместе» и знал то, как работала внутренняя «кухня». Вздохнув, Разумовская детально вспомнила другого Разумовского, посмотрела в противоположную стену и опустила взгляд на данные – Артемис уже копал в этом направлении вместе с парочкой отобранных им людей, потому вопрос установления места являлся лишь вопросом времени.

Мобильник звякнул, на этот раз Марго подняла телефон сразу и скрыла данные по защитному протоколу рабочей станции. Отвернувшись к окну, она с улыбкой отвечала на сонный голос в трубке, вскоре больше слушала и ощущала, как в груди за многие годы, наконец, просыпалась теплота.

========== Кочерга [Марго | Дракон, R] ==========

Комментарий к Кочерга [Марго | Дракон, R]