Текст книги "Квартирант (СИ)"

Автор книги: listokklevera

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

Глава 3

Люди привыкли говорить о своем жилье «родной дом», хотя, за малым исключением, на самом деле рождаются в роддомах, но все равно привыкаешь свою квартиру или дом называть родным, и в этом слове обычно содержится столько чувств и ощущений, что о них даже не задумываешься. Просто все это всплывает из подсознания ассоциативно при самом слове. Костя это понял, когда утром пошел в ванную и в коридоре ощутил такие вкусные ароматы, что желудок жалобно квакнул: смесь запахов кофе и чего-то жареного – такие домашние, связанные с мамой. Он и подумал, что это мама приехала с утра пораньше, но на кухне обнаружился Антон с банданой на голове, готовящий завтрак, он почти беззвучно что-то напевал, ловко переворачивая на сковороде какие-то штуки, похожие на котлеты.

Решив не тревожить человека в такой ответственный момент, как готовка, Костя направился в ванную, потом пошел будить Лакки и убирать у него в клетке – то еще «удовольствие».

За завтраком выяснилось, что странные котлеты были драниками. Мама их никогда не делала, и само название звучало совсем неаппетитно и пробивало Костю на смех. Но оказалось, лук, чеснок и молотый перчик, добавленные в тертую картошку, подняли ее чуть не до уровня мясных котлет.

– Вкусно, – признался Костя, облизывая сметану с губ и давая кусочек еноту, который уже схарчил свою фарш-кашу и, блестя черными глазками, лез в тарелку хозяина.

– Спасибо, – Антон быстро посмотрел на него и уставился в свою тарелку.

– Охота тебе возиться?

– Так нетрудно же, и времени совсем мало занимает их пожарить, – отозвался Антон.

Костя только похмыкал с недоверием – странный все-таки парень, Антон этот.

– На работу идешь?

– Да, после обеда.

– Ну окей, спасибо за завтрак, пойду собираться, – Костя встал, прихватывая Лакки. – Кстати, – обернулся он от двери, – ты на Новый год что планируешь?

– В смысле? Что готовить буду? – растерялся Антон.

– Да нет, – поморщился Костя, – собираешься куда-то идти встречать?

– А, нет, а что, нужно, чтобы я ушел и не мешал тут тебе? – он посмотрел прямо в глаза Кости, и тот в очередной раз словно ухнул в пропасть.

Вот же глазищи у человека – что черная дыра, аж изморозью по спине продрало! И чего так пялиться?

– А чем ты мне можешь помешать? – прошипел Костя, перехватывая Лакки, который, не сумев выкрутиться из его крепких объятий, вцепился зубами ему в руку. – Ах ты поросенок! Кусаешь руку, которая тебя кормит?! Даже если бы я собирал у себя компанию, то ты мог смело присоединиться, – Костя поднял глаза на Антона, – это же Новый год, чем больше компания, тем лучше.

Лично Антон в этом очень сомневался, но спорить не стал, собирая со стола посуду в раковину и открывая кран с горячей водой.

☐ ☑ ☒

Работа – это еще одна из тех двойственных вещей наравне со светом и тьмой, которая в частности способна изменять время – растягивать его или, наоборот, сокращать: если работа скучная или ее нет, то день тянется бесконечно и никак не заканчивается, если же работы много, да еще и сложной, и нужно сделать побыстрей, то оглянуться не успеваешь, как рабочий день закончился и все разошлись. Костя с появлением в его жилище чужака старался приходить на работу не на два часа позже, а на час, чтобы уж совсем слишком не задерживаться, во избежание, так сказать.

Стоило ему вернуться домой, как из своей комнаты выглянул Антон, спросил, будет ли он ужинать и, получив утвердительный ответ, отправился разогревать остатки плова. Пока Костя помыл руки и выпустил Лакки, Антон уже накрошил свежей капусты, добавил к ней соленые огурцы и свежий лук, получив витаминный салатик, которым сразу заинтересовался енот. Костя, легонько стукнув его по изящным лапкам в черных перчатках, отодвинул тарелку с салатом и достал купленный специально для него творог:

– Вот, жуй. Сейчас еще дам морковки с капустой.

Они ужинали втроем в мирной тишине, изредка нарушаемой попискиванием Лакки да хрустом морковки.

– А чего ты не едешь домой на Новый год? – за чаем со вчерашним пирогом решил вернуться к утренней теме Костя.

– А к нам зимой не ходит ничего, – спокойно ответил Антон.

– Как это? – изумился Костя. – Вы ж не в тайге живете, в области все-таки. Должны же быть какие-то маршрутные автобусы.

– И что? Село-то маленькое совсем. В советские времена, говорят, ходил автобус раз в сутки из райцентра, так когда это было! А сейчас там у нас такое запустение, – с горечью сказал Антон. – Половина мужиков, да и баб тоже, спилась, остались старики сплошные, мелкота да несколько нормальных семей.

– Ммм… так твои?..

– Не, мои как раз нормальные, все силы приложили, только бы я выбрался из нашей дыры.

– А как же ты туда добираешься?

– От трассы до моего села четыре километра, в нормальную погоду их пройти не проблема, а вот когда прошлой зимой снегопад был и все позаметало… Я как раз к своим приехал на Новый год, а назад никак выбраться не мог. У отца старенький Москвич, та еще развалюха, они в райцентр ездят на нем, возят на рынок фрукты-овощи, творог – мать корову держит. Там у нас сейчас только так и можно что-то заработать, если свое продавать. Молодежь вся разбегается, кто учиться, кто на заработки, а кто остается – спивается.

Костя не ожидал таких откровений, даже странно, что это нашло на его молчаливого соседа – не создавал Антон впечатления общительного человека.

Оставив Лакки плескаться в ванной, Костя засел с ноутбуком над задачей и так погрузился в нее, что выплыл только на крик Антона. Он подбежал к ванной, в дверях которой стоял возмущенный Антон, а внутри в своем тазике с водой Лакки лихо замачивал его кроссовок.

– Фу, брось каку! – смеясь, Костя отнял у запыхтевшего енота его новую игрушку и положил в раковину. – Ты вещи свои не оставляй на виду, – обратился он к Антону, – а то Лакки обязательно их постирает.

– Как весело! – проворчал Антон, глядя на промокший кроссовок, обтекающий в раковине.

☐ ☑ ☒

Несмотря на вкусные завтраки и ужины, общение у Кости со своим квартирантом все равно не складывалось, Антон словно бы дичился и, когда не занят был на кухне, отсиживался в своей комнате. Больше он не откровенничал, но все-таки обмолвился, что подрабатывает в нескольких крошечных частных фирмах бухгалтером и сейчас как раз занимается годовой отчетностью.

И тем не менее Косте все равно стало приятнее возвращаться домой. Даже не так, ему и раньше всегда было приятно к себе вернуться, а стало теплее, что ли. На душе теплее, будто что-то подтаяло внутри.

Тридцатого с утра Костю разбудил шум и знакомые голоса. Мамин голос. И это было так по-родному, так правильно, что он закопался лицом поглубже в свою мягкую подушку и задремал. Проснулся от возни Лакки в клетке. Мобильный показал девять утра, и Костя нехотя стащил себя с постели, выпустил енота и побрел в ванную. И только когда принимал душ, до него дошло, что в коридоре были мамины сапоги, а из кухни действительно доносился ее веселый голос. Быстро домывшись, он выскочил из ванной и устремился на кухню, дверь в которую уже была распахнута.

– Ма?

– А вот и мой любимый Косточка проснулся, – обернулась улыбающаяся мама. – Выспался, солнышко? И опять небритый.

Костя обнял пискнувшую маму так сильно, что даже приподнял над полом, она тоже крепко обняла его и расцеловала.

– Как поживает мой любимый сыночек?

– Отлично! – он опять поцеловал маму в щечку и прижался к ней.

– Ох, Котенок, – мама погладила его по спине, – я тоже по тебе скучаю. Может, все-таки поедешь с нами?

– Не издевайся, ма. Вы и сами справитесь. Ты вообще как сюда так рано добралась, или Саша привез?

– Привез, – улыбнулась мама, отпуская Костю и подталкивая его к столу. – Садись завтракать. Монстра твоего я уже покормила.

– Ты б, кстати, сапоги свои убрала.

– Убрала уже, убрала. Как услышала, что ты в ванную пошел, так и вспомнила сразу. Зверь-то твой мимо не пройдет.

Антон как раз только шел хозяйничать на кухню, как неожиданно загремели ключи-замки и входная дверь открылась, пропуская незнакомого мужчину с тяжелыми сумками, за ним вошла самая прекрасная женщина, какую только доводилось видеть вживую. Даже многим голливудским красоткам она дала бы фору. Стройная и изящная даже в зимнем пальто, которое она тут же сняла и повесила в прихожую, черные густые и блестящие волосы рассыпались локонами по плечам, когда она стянула шапку. Безупречной красоты лицо, прирумянившееся на холоде; аккуратный носик, изогнутые дуги тонких бровей и огромные медово-карие глаза в обрамлении пышных ресниц. Костю явно скопировали с нее, только он являл собой образчик мужской, слегка грубоватой красоты, хотя отросшая щетина ее здорово скрадывала. Увидев его опешивший вид, она засмеялась и представилась:

– Инга, а это мой муж Саша.

Саша протянул руку, и Антон пожал ее, представляясь:

– Антон.

– Вот что, Антон, – предложил Саша, – бери сумки и тащи в кухню, – и повернулся к жене: – Я поехал, позвонишь, если вдруг освободишься раньше.

– Хорошо, дорогой.

Они потянулись друг к другу одновременно, и Антон, прихватив сумки, сбежал на кухню. Буквально сразу хлопнула входная дверь, и Инга пришла следом.

– Что у вас с Новым годом? – поинтересовалась она, вытаскивая из выдвижного ящика фартук и заколку, которой сразу же подобрала волосы наверх, став в разы краше, если такое вообще было возможно, и приобретя просто дворянское благородство и утонченность.

Хотя Костя тоже задавался этим вопросом, но никаких предложений не делал, Антон планировал приготовить пару салатов и что-то попраздничней на горячее, поэтому только пожал плечами.

– Ладно, разберемся. Ты вообще как, Антон, готовить хоть что-то умеешь? Точнее даже, доготовить, – Инга принялась разбирать сумки, вытаскивая кульки, судки всех размеров, заполненные разнообразными продуктами. – Так, это пельмени, их в морозилку, – она сунула Антону в руки увесистый пакет. – Хотела еще холодца наварить, но потом подумала, что мы все равно уезжаем, а для одного как-то…

Инга вытащила сверток в фольге и в пакете:

– Тут буженина запеченная, вчера делала.

Антон принял плотно запакованную, чтобы не пробивался чесночный аромат, буженину и спрятал ее в холодильник.

– А тут курица, я ее замариновала в специях, вот видишь, бумажка, написано сколько и при какой температуре печь и как определить готовность. Здесь колбасы, сыр, масло и свежие овощи, – Инга, сияющая красотой и похожая на сказочную принцессу, деловито выкладывала названные продукты.

Антон все больше недоумевал, кем она приходится Косте и почему такая шикарная женщина возится на кухне, готовит (а руки-то вон какие ухоженные, с маникюром, в кольцах!), закупает продукты, а потом все это ему привозит. Судя по внешнему виду – сестра. Но чтоб сестра, даже старшая так опекала своего взрослого трудоспособного братца… Такое Антон, тоже имеющий старшую сестру, от которой получал в основном подзатыльники, представить не мог.

☐ ☑ ☒

Из другой сумки Инга стала деловито доставать фрукты: яблоки, всякие цитрусовые и виноград с крупными полупрозрачными ягодами, такими аппетитными, что у Антона рот наполнился слюной. Она сразу отломила небольшую гроздь и положила на мойку:

– Это монстру, пусть полакомится, когда проснется. Сколько времени-то, у них там что, зимняя спячка?

Антон чувствовал себя предметом мебели или, скорее даже, домашним питомцем, с которым общаются, но ответа не ждут. Мало того, ему и уйти было неудобно, но и оставаться тоже неловко.

– Так ты так и не ответил, как вы Новый год планируете встречать?

– Не знаю, – тихо ответил Антон.

– Ух ты, так ты все-таки разговариваешь, а то я уже засомневалась. Ладно, вытрясу из Кости, хотя он небось собирается завалиться на диван и смотреть телик до утра, а то и вообще дрыхнуть. Ты уже завтракал? – тут же без всякого перехода поинтересовалась Инга.

– Собирался.

– Отлично. Приготовить омлет с шампиньонами?

– Что вы, я хотел просто попить кофе с пирогом.

– С каким еще пирогом? – насторожилась Инга.

– Вот с этим, – Антон вытащил из духовки остатки пирога с вишней, которые он там прятал от Лакки.

Инга отщипнула кусочек и восхитилась:

– Ух ты, такой вкусный, словно домашний. Вы где его купили?

– Нигде, – смутился Антон и добавил еще тише: – Я сам испек.

Инга замерла, в немом изумлении уставясь на него.

– Вау, – наконец отмерла она. – Ты что, умеешь готовить?

– Да, – скромно признался Антон.

– Ну ничего себе Костя себе квартиранта оторвал! Вот это везение!

Ее неприкрытое восхищение так грело, что Антон непроизвольно заулыбался, показывая на правой щеке маленькую ямочку. Инга белозубо заулыбалась в ответ, став еще краше, и нежно погладила его по щеке:

– Ах ты ж лапочка.

Антон покраснел. Что, черт побери, творит эта женщина?! Где это видано незнакомым людям в лицо лезть? Что за фамильярность?

Инга тихо рассмеялась и принялась мыть фрукты, прихватив и ту, отложенную, гроздь:

– Ты присаживайся поудобнее, не стой. Я все мыть не буду, только на сейчас вам.

Она поставила перед Антоном тарелку с фруктами:

– Вот, перекуси пока, а я приготовлю завтрак.

Она споро помыла и порезала шампиньоны, положила их обжариваться на горячую сковородку, и пока из них выпаривался сок, взбила яйца, добавив немного соли и молока. Когда шампиньоны немного подсушились, Инга залила их взбитыми яйцами и накрыла крышкой. И пока омлет подходил на небольшом огне, присела за стол и отщипнула виноградинку.

– Это просто отлично, что ты умеешь готовить, – улыбнулась она. – А что именно ты умеешь?

Антон пожал плечами:

– Всякое-разное.

– Какой интересный ассортимент, – засмеялась Инга и встала проверить омлет. – Я хотела начистить Косте картошку и спрятать в холодильник, чтобы он потом себе отварил, но так понимаю, что могу этого не делать.

– Картошку я почищу, – согласился Антон.

– Это хорошо. О, Костя встал.

Они услышали, как хлопнула дверь ванной, а в коридоре что-то упало. Инга побежала на шум:

– Ох ты ж, монстр!..

Вернулась обратно она с Лакки на руках, выпустила его на уголок и дала ему в лапки гроздочку винограда:

– Только гляди, Антон, чтобы он в вазу не лез.

Мда, как будто Антон может остановить этого хищника!

Инга выключила плиту, положила в мисочку фарш-кашу и поставила ее перед енотом.

– Я ж хотела еще сварить и спрятать этой каши в морозилку порционно, чтобы Костя потом только размораживал.

– Вы расскажите, как ее варить, и я сам все сделаю, – предложил Антон.

– Правда? – обрадовалась Инга.

– Ну да, не думаю, что это сложнее пирога, – улыбнулся Антон.

– Гречневую сечку я привезла и куриный фарш тоже, яблоки есть, а морковь, лук должны быть у Кости в холодильнике, только их потереть на крупной терке нужно, – Инга принялась обстоятельно объяснять рецепт приготовления фарш-каши.

– Понял, все сделаю, – улыбнулся Антон, и тут на кухне появился Костя.

☐ ☑ ☒

Антон никак не мог поверить, что Инга – мать Кости. Да, похожи, ну и что? Ну не может она быть его матерью, она ж от силы его старше лет на пять! Хотя, глядя на то, как она с ним ворковала, гладила его, смотрела с бесконечной любовью, как и смотрят, наверное, на любимое дитя, может, и мать… Потому, видно, она и к Антону отнеслась так легко, по-доброму, по-матерински. Его собственная мама, вечно замотанная домашним хозяйством, и выглядела на свои пятьдесят, и вела себя всегда строго, где-то даже требовательно, приучала к домашнему труду, даже что попроще научила готовить, а уж про почистить картошку и говорить нечего! Всякие разносолы Антон уже тут, в городе, научился готовить, особенно когда стал снимать комнату и жить один.

– Спасибо, мамочка, – Костя допил кофе, встал и обнял маму. – Я пошел собираться на работу. Ты тут еще будешь?

– На здоровье, Косточка, – Инга чмокнула его в плечо. – Ага, побуду недолго, пока Саша за мной заедет, сейчас позвоню ему.

Костя, прихватив енота, ушел, Инга тоже вышла в коридор. Антон услышал, как она говорит по мобильному, и принялся складывать грязную посуду в раковину.

– Ой, а я хотела посуду помыть! – воскликнула вернувшаяся Инга.

– Ну что вы, – оглянулся Антон. – Вы же готовили, я уберу. И спасибо, омлет был очень вкусный.

– На здоровье, Антоша.

Она назвала его так, как всегда зовет мама – у Антона аж сердце сжалось; нужно позвонить своим, они ж, наверное, до сих пор ждут, что он все-таки приедет на Новый год. Но ему хватило в прошлом году застрять там на неделю: дороги так замело, что не то что до райцентра, до трассы не на чем было добраться. Москвичонку отцову преодолеть снежные заносы было никак не по силам.

Костя окликнул из коридора мать, и Инга поспешила к нему. Он протянул ей свернутую пачечку долларов:

– Ма, возьми на поездку.

– Ой, ну что ты, Котя, у нас есть деньги, мы подсобрали немножко.

– Ма, это подарок вам с Сашей, к тому же денег много не бывает.

– Спасибо, дорогой, – она обняла и чмокнула его в щеку. – Ты б побрился все-таки, а то как абрек.

– Как мачо, – поучительно поднял палец Костя и рассмеялся.

– Мачо, мачо, – заулыбалась мама.

– Вы завтра когда уезжаете?

– Утром, так что в этом году уже не увидимся, но я позвоню еще сегодня вечером.

– Хорошо, вы там как-то…

– Не переживай, разберемся, иди уже.

Они обнялись, и Костя отправился на работу.

Примечание к части Лакки лакомится виноградом http://i.imgur.com/bEKHNj1.gif

Глава 4

Проводив сына, Инга вернулась на кухню, глядя с улыбкой, как Антон расставляет вымытую посуду по местам.

– Какой ты хозяйственный.

Антон повернулся к ней, пожал плечами и взял кухонное полотенце вытереть руки:

– Помыть посуду не проблема.

Она засмеялась:

– Далеко не для всех. Вон для Косточки что ни домашние дела, то траблы.

– Ну почему? Он же управляется как-то с Лакки, ухаживает за ним, кормит.

Инга с улыбкой покивала, но развивать эту тему не стала:

– Лучше давай что-то помогу к Новому году приготовить, пока за мной Саша не приехал. Я и так собиралась сделать салатики, так, может, начнем?

Антону было неудобно эксплуатировать Костину маму, тем более что она и так уже столько всего заготовила, и вообще, что он, сам не справится? Но Инга спокойно вытащила картошку, положила в раковину:

– Можно сделать салат с курицей и грибами или оливье, можно еще селедку под шубой. Или у тебя свои какие-то планы?

– А что за салат с грибами?

Инга принялась рассказывать рецепты любимых салатов Кости, большинство из них были Антону незнакомы, но звучали так вкусно, что, несмотря на завтрак, во рту обильно собиралась слюна.

Они в четыре руки принялись за готовку. Пока Антон мыл и ставил вариться овощи, Инга сделала домашний майонез, густой и такой красивый, словно крем, что Антон невольно сглотнул, она заметила и засмеялась.

– Костя не любит магазинный, а этот попробуй, – Инга протянула ему чайную ложечку, и Антон зачерпнул немножко – действительно вкусно. – Вкуснятина? И абсолютно натуральный! А то сейчас и не поймешь из чего делают – сплошная химия.

Инга даже вместо уксуса положила лимонный сок, так что майонез и впрямь получился совершенно натуральным.

Мобильный Инги разразился голосом Кристины Кляйн, исполняющей «Tell Me Why», и прежде чем она схватила телефон со словами: «Саша звонит», Антон успел увидеть на экране «My heart». Интересно, случится ли когда-нибудь в его жизни такой человек, которого бы он мог наименовать в списке контактов «Сердце мое»? Или его самого назовет так кто-нибудь? Хотелось бы… Иногда он чувствовал себя на редкость одиноким, а увидев, как Инга трогательно заботится о своем взрослом сыне, да и Антону от нее попутно перепало немного внимания, он подумал, что, может, все-таки стоило рискнуть и поехать домой, повидать родных. Пусть его собственная мать совсем не такая милая и нежная, как Инга, но она – мама, родная и любимая, заботливая в меру своих сил и возможностей, и он соскучился по ней, по ее улыбке, добрым глазам, ну и вкусным пирожкам с мясом, какие пекла только она.

– Саша подъехал, – объявила Инга. – Ты справишься сам?

– Конечно.

– Диктуй свой номер, я наберу, чтобы у тебя мой телефон сохранился, – и пока Антон пялился с непониманием, Инга пояснила: – Позвонишь, если вдруг какие вопросы возникнут.

Он продиктовал свой номер, и Инга тут же отзвонилась ему, потом прихватила последний, совсем маленький кусочек пирога с вишней, упакованный в пищевой контейнер, и пошла в коридор. Этим кусочком Антон пытался ее угостить за чаем, но она сказала, что лучше возьмет для Саши, и если ему понравится, то по возвращении возьмет рецепт и сама испечет такой же.

☐ ☑ ☒

Отварив все овощи, мясо и поджарив грибы, Антон решил, что сами салаты приготовит завтра, чтобы они были более свежими, а пока занялся ужином – праздник праздником, а кушать хочется регулярно. Поскольку грибов оказалось значительно больше, чем нужно было в салат, он подумал, что грибной пирог может послужить как десертом, так и отдельным блюдом, а если в него добавить немножко куриного мяса… ммм… получится объеденье, да еще и сытное.

У него еще оставался бульон от сваренной куриной грудки, выливать его было жалко – Антон не привык транжирить ни продукты, ни деньги, так что пришлось варить суп. Он решил, что легкий супчик с домашней лапшой станет хорошим дополнением к пирогу, поэтому быстро замесил тесто на одном желтке – белок пойдет в пирог. Теста получилось немного, но и бульона тоже было едва на две порции. Разложив лапшу сушиться, Антон посчитал, что времени у него достаточно, чтобы позвонить домой.

– Мам, привет.

– Антоша! Ты? А ты где?

Антон рассмеялся – мама в своем репертуаре.

– В городе.

– Так ты приедешь? У нас снег ночью выпал.

– Да нет, мам, – Антон упал на диван в своей комнате, с наслаждением вытянув ноги, – я ж говорил.

– Отец, Антон-то не приедет на Новый год! – крикнула мама в сторону, и Антон услышал ответное бурчание отца: «Да говорил он, мать, ну чего ты? Защита у него, пусть готовится!»

– Антош, – снова обратилась к нему мама, – так Светка приедет со своими, повидались бы. А может, ты б к ним, в райцентр, а они бы уже тебя привезли?

Это был вариант, и если бы мама предложила раньше, возможно, Антон и согласился бы, но сейчас кидаться за подарками семье, потом мчаться на вокзал совсем не хотелось. Светка была старшей сестрой Антона, и хотя ее детей он нежно любил, особенно на расстоянии, так как вблизи их тяжело было вынести дольше десяти минут, то с ее мужем у него отношения как-то не сложились. Тот работал механиком в авторемонтной мастерской и считал, что парень, учащийся на бухгалтера, автоматически расценивается на уровне слизняка и ботана. И вообще, настоящему мужику всякие цифры ни к чему, если это не касается денег, понятное дело, да и книжки читать не мужское дело. Антону уже приходилось с ними добираться домой, и сорок минут дороги слушать тупые шутки Сереги и развлекать племянников, пожалуй, он был не готов.

Поболтав с мамой, а потом с отцом, Антон еще немного повалялся с ноутбуком, проверил почту, ответил на пару писем и пошел на кухню. К сожалению, ноут был такой древний, что фильмы не тянул – страшно вис. На кухне телевизор был, наверняка и в комнате Кости тоже, но вот в его – отсутствовал.

Он почистил морковку и лук для супа и занялся пирогом.

К тому времени, когда Костя пришел с работы, Антон испек пирог и как раз выключил суп, сожалея, что Кости еще нет, а лапша может чересчур разбухнуть, превратив суп в непонятное месиво – заморочку для поросят, которую готовила его мама.

– Чем это так обалденно пахнет? – первое, что спросил Костя, зайдя в квартиру.

– Ужином, – откликнулся Антон, выходя к нему из кухни.

– И что у нас на ужин? – поинтересовался Костя, раздеваясь.

– Суп с лапшой и пирог.

Костя скептически скривился:

– Я не ем макароны.

– Надеюсь, пирог с курицей и грибами ты ешь? – прохладно спросил Антон, обиженный за свой суп.

– Посмотрим, что еще за пирог, – пробормотал Костя и отправился мыть руки и выпускать Лакки из клетки.

☐ ☑ ☒

Антон пожал плечами и пошел наливать себе суп. У Кости была красивая посуда, и в белоснежной тарелке прозрачный суп с завитками лапши и яркими кусочками морковки смотрелся более чем аппетитно. Антон посыпал его мелко нарезанной петрушкой, взял ложку и сел ужинать. Вытащенный из духовки пирог доходил на плите.

Костя зашел с Лакки на руках и с интересом посмотрел сначала на пирог, потом в тарелку Антона.

– Неплохо смотрится. Вкусный?

– Мне да, но я ем макароны, – с легким сарказмом отозвался Антон.

– Еще есть? – спросил Костя, выпуская Лакки на уголок и доставая фарш-кашу.

– В кастрюле.

Дальнейший ужин проходил в тишине, не считая почавкивания енота. Костя съел всю тарелку и даже слил остатки в ложку, чем смягчил сердце недооцененного кулинара. Лакки получил мисочку, наполненную кусочками морковки и яблок, а парни принялись за пирог.

– Не понимаю, – нарушил наконец тишину Костя, доев со своей тарелки все до последней крошки, – если ты такой шикарный повар, то чего мыкаешься без квартиры, подрабатываешь бухгалтером? Уже б давно зарабатывал крутые бабки.

Антон и виду не подал, что только что получил комплимент и спокойно ответил:

– Во-первых, не думаю, что устроиться поваром в элитный ресторан или другое подобное заведение с приличной зарплатой легко; во-вторых, я никогда не ставил себе такой цели, потому что готовка для меня удовольствие, и мне не хочется превращать ее в работу, да еще получать указания, что и как я должен готовить.

Костя помолчал, обдумывая, потом допил чай и произнес:

– Может, ты и прав, но мне все равно тяжело представить человека, которому бы хотелось копаться в бумажках и сводить всякие кредиты с дебетами.

– Тебе его не нужно представлять, он сидит прямо перед тобой, – усмехнулся Антон. – К тому же сейчас есть специальные компьютерные программы для бухгалтеров, уж ты-то должен быть в курсе.

– Ага, в курсе, – хмыкнул Костя, хватая Лакки за лапку и отнимая чайную ложечку, которую тот выхватил из его чашки. – Но все равно это же такая скука. Лакки пора в ванную, а то он заскучал, пусть поплещется.

– Скука… – сказал Антон в спину Кости, уносящего енота в ванную. – Все познается в сравнении. Если бы ты годами выгребал навоз из свинарника, то, поверь, бухгалтерское дело тебе показалось бы даже очень интересным.

Антон, домывая и раскладывая по местам посуду, никак не ожидал, что Костя устроит в ванной енота играть и вернется на кухню.

– Собирался помыть посуду, а ты уже, – Костя чувствовал себя неловко: чужой человек готовит ему, еще и посуду моет, он, правда, дает ему крышу над головой, но все равно неудобно.

– Ничего, мне не сложно, – обернулся Антон, вытирая руки.

– А я терпеть не могу мыть посуду.

– Я лет с трех-четырех, наверное, помогал мамке по хозяйству, сначала что попроще, жуков там колорадских собрать с картошки, нарвать укропа, полить огурцы или помидоры, у меня была пластмассовая лейка в виде диплодока, – ударился в воспоминания Антон, – потом постарше стал – собрать вишню, прополоть грядки, а уж мытье посуды – это вообще как дышать.

– И ты прям помнишь, что делал в три года и какая у тебя была лейка? – усомнился Костя.

– Нет, конечно, это я по рассказам сестры, родителей и по фоткам, – улыбнулся Антон, сразу становясь из хмурого нелюдимца обаятельным симпатягой, а ямочка на щеке только добавляла шарма.

– А мое детство в городе прошло, хотя пару раз мама возила на море в пансионат. Уже потом, когда Саша появился, то стал возить нас к своим за город. Хорошо там было, речка, лес.

– Так Саша не твой?..

– Отчим, – Костя пожалел, что разоткровенничался, незачем чужого человека посвящать в свою подноготную.

Антон открыл рот, и Костя понял, что тот сейчас спросит об отце, а это было совсем лишнее, да и сказать нечего, но он произнес совсем другое:

– Твоя мама удивительно молодо выглядит, я даже боюсь спрашивать, сколько ей было, когда ты родился.

Костя засмеялся:

– Вообще-то двадцать два.

Изумленно распахнутые глаза Антона приятно потешили самолюбие Кости, хотя какая его тут заслуга, а все равно приятно, что мама выглядит молодо и хорошо.

– У нее поклонники от семилетних до семнадцатилетних, – хмыкнул Костя.

– В смысле? – не понял Антон.

– Она же в школе работает, учителем, так обязательно кто-нибудь из учеников ей в любви признается, – пояснил Костя.

– Оу, и кем?

– Английский преподает.

Антон откровенно удивился: несмотря на свою красоту и молодость, Инга никак не тянула на интеллектуалку-филолога, хотя красота и ум ну никак не связаны, но она показалась ему совсем простой, скорее подружка, чем училка.

Костя, похоже, догадался по его озадаченному лицу и ответил на невысказанные мысли:

– Тебя удивило, что мама так разговаривает, по-простонародному? Она это специально: ей надоедает в школе постоянно контролировать фэйс и слова, вот она и отрывается. Она на самом деле такая простая, но на работе приходится держать маску.

☐ ☑ ☒

Последний день года всегда некая веха в жизни. По крайней мере так ощущал Антон. Хотелось в этот день подобрать все хвосты, навести порядок в доме и голове, чтобы и на душе стало легче, и в квартире чище. Не то чтобы он был таким уж любителем уборки, вовсе нет, но привычка убирать за собой, привитая с детства, никуда не исчезла. В съемной квартире последний сосед считал уборку временем потраченным зря, Антон из принципа тоже не убирал общие места, только свою комнату, в итоге к приходу хозяйки за оплатой они так засирались, что судорожно прибирались по верхам, лишь бы пыль ей в глаза пустить, ну то есть, наоборот, – мнимую чистоту.

В квартире Кости Антон не задержится, еще какая-то неделя, и все, можно было бы и не заморачиваться, но это же Новый год. И так обидно, что без елки из-за енота, так хотя бы в чистоте, может, тогда в следующем году в его жизни будет поменьше бардака. Так хотелось определенности и не только в стабильной, нормально оплачиваемой работе, которую еще нужно найти, но и в личной жизни.

Поэтому с утра, услышав, что Костя встал, судя по звукам из его комнаты, Антон негромко постучал в его дверь.

– Заходи, – слегка запыхавшись, крикнул Костя.

Антон осторожно приоткрыл дверь и заглянул в комнату – енот не бросился на него с индейским гиканьем, а спокойно копошился на полу недалеко от хозяина, который в одних трусах отжимался на пальцах: ноги и спина идеально выпрямлены, мышцы упруго перекатываются под гладкой кожей.

– Девяносто восемь, девяносто девять… Черт! Еще один раз, и было бы сто за минуту, – пробурчал Костя, поднимаясь с пола. – Что-то хотел?

Теперь, когда Костя спокойно стоял, мышцы не выделялись так рельефно, образуя более плавные линии.

– Дда… – пробормотал Антон, стараясь не пялиться на фактически обнаженное тело перед ним.

– И что? Рожай уже, – нетерпеливо поторопил Костя.