Текст книги "Я не могу без тебя (СИ)"

Автор книги: listokklevera

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

====== глава 7 ======

Посвящается тем, кто душой болел за Вадима, кто заставил меня создать нового героя. Мне было интересно этим заниматься, спасибо. Спасибо также тем, кто принял непосредственное участие в его создании: Кролику Ли и elentsi. Ваша помощь была неоценима.

Дома, вместо душа, Сергей решил полежать в ванной, подумать. Раньше после секса в теле всегда была приятная нега, удовлетворенность в душе, почему же сейчас он чувствует себя, как выжатый лимон? Может он зря отложил поездку к родителям? Может лучше было уехать и не заморачиваться?

В госпиталь приехал уже перед отходом ко сну. В отделении постепенно воцарялись тишина и покой. Димка после снятия дренажа и вечерних процедур, чувствовал себя довольно бодро.

– Чтобы придумать, – обратился он к Сергею, лежавшему на своей кровати и читающему книжку, – чтоб в понедельник меня отпустили на сдачу ЕГЭ по математике, не хочу еще и ее сдавать в резерве. Хватит с меня русского.

– Смотря, как ты себя будешь чувствовать, может, что и придумаем. Но ведь тебе тогда нужно готовиться. Или у тебя с математикой всё «ок»?

– Да, какой там «ок» , потому и хочу со всеми сдавать. Вдруг кто поможет.

– Я тебя мог бы немного подготовить, но только учебники нужны.

– Правда? Здорово! Вадик сказал, что утром все материалы для подготовки завезет.

– Отлично. Завтра займемся.

– Сергей… а ты мог бы…

– Что?

– Поцеловать меня.

Сергей отложил книгу и не веря своим ушам уставился на Диму. Тот в упор посмотрел на него блестящими серыми глазами и очень тихо прошептал:

– Пожелай мне так доброй ночи. Пожалуйста.

Сережа сглотнул. Этот мальчишка издевается над ним. Какая уж тут «добрая ночь»! Он же вообще спать не сможет. Но тело, казалось, действовало вопреки рассудку: он встал и на ватных ногах подошел к Диме. Рука поднялась и кончики пальцев, легко касаясь нежной кожи, обвели контур лица, провели по гладким бровям, коснулись губ. Губы, подчиняясь этому невесомому давлению, приоткрылись, и Сергей наклонился и так ласково, как только мог, приник к ним. Димка вспыхнул и зажмурился, но тут же вцепился в Сережины руки, притягивая его к себе. От двери донесся звук глухого удара и Сергей испуганно отшатнулся. С гулко бьющимся где-то в горле сердцем, он смотрел на книжки и тетрадки, полувыпавшие из валяющегося на входе пакета, а в коридоре слышались быстро удаляющиеся шаги. Дима закрыл глаза и простонал:

– Вадим…

Математику Вадик решил завести брату после работы, все равно сегодня работает до восьми, так что время есть, а завтра с утра пораньше нужно в универ – экзамен.

И меньше всего он ожидал стать свидетелем подобной сцены.

Черт, почему? Почему так больно в груди? Дима! Братишка! За что? За что ты так со мной?

Вадим вылетел из госпиталя, сел в машину и закрыв глаза, уронил голову на руль. Что это было сейчас? Он действительно это видел? Тупая боль кромсала сердце. Так, соберись. Соберись! Ты же сам говорил, что Сергей тебе не нужен. Что он не более, чем прекрасное произведение искусства, которым нужно любоваться из далека. Тогда почему так больно? Вдруг зазвучала громкая мелодия мобильного, с кривой усмешкой глянув на фотографию брата, Вадик отключил телефон. Он повернул ключ, нажал на газ. Старенькая Ауди стартовала так, словно участвовала в Формуле-1.

Даниил возвращался с очередного траха с Вовкой. Просто секс, ничего особенного, это давно уже превратилось в рутину. Может пора завязывать? Сколько уже длятся эти вялотекущие отношения: четыре года, пять? Не его он хотел видеть под собой извивающимся и стонущим. Нет, не его. Но, если тот, от которого тихо сходишь с ума – недоступен? Никогда не будет твоим. То что? Может попробовать вырвать его из сердца и хотя бы попытаться строить отношения с кем-то новым. Не сошелся же на нем свет клином. Или сошелся? Если уже почти три года ты стараешься пройти на перемене мимо его аудитории в надежде случайно его увидеть. И с тех пор, как у него появилась машина ставишь свою неподалеку на университетской стоянке, а он даже не подозревает о твоем существовании. Да и с чего бы? Парни его точно не интересуют.

Свою ориентацию Даниил осознал рано, еще в средних классах школы . А конкретно, что девушки ни в коей мере не привлекают его, а вот пацаны– совсем другое дело, он оказался стопроцентный гей. Привык не сразу, но в конце концов примирился с собой. Конечно, он не скрывал своих предпочтений, но и не выставлял их напоказ. Наверно, поэтому родители долго ни о чем не догадывались. Пока однажды отец, приехав намного раньше с работы, не застукал его трахающимся с парнем. Был страшный скандал, и Дан собрав вещички, ушел из дома. Поселился у приятеля, он же устроил на работу: в техподдержку ночным администратором, ночь через две, в интернет-провайдере “Нэт Бай Нэт”. Решил забрать документы из универа, попробовать пойти на подготовительные курсы в художественное училище на изобразительное искусство. Он не мог не рисовать. Для него это было, как дышать. К сожалению, отец придерживался другого мнения, и в детстве вместо художественной школы записал Даню на рукопашный бой, и заставил пойти в школьную футбольную команду.

И когда он через пару недель после ухода из дома, пришел в деканат забирать документы, секретарша позвала отца, тот выскочил из своего кабинета, и сжимая Даню в костедробительных объятьях, все бормотал, как же он рад, что сын живой, что он его любым любит, и примет со всеми его недостатками. Даниил и не подозревал, что как раз тем утром, проходя в корпус мимо стайки девчонок отец услышал:

–...прямо насмерть! Какой ужас! А такой красивый парень – шатен с зелеными глазами.

И как отец помчался, не помня себя в деканат и потребовал, чтобы секретарь немедленно нашла его сына, а та сообщила, что он уже две недели не посещает университет.

Впрочем, Дан и не заморачивался на эту тему, а просто радовался возобновившимся отношениям с отцом. Но не смотря на воссоединение семьи, вернуться в родительскую квартиру он отказался наотрез. Тогда отец предложил ему переехать в квартиру тетки, его младшей сестры, которая вышла замуж за голландца и теперь благополучно проживала в Амстердаме, сюда она возвращаться не собиралась, но и свою маленькую двушку продавать не хотела. И вот уже почти шесть лет в этой квартирке проживал он. Многое переделано: сделан ремонт, заменена мебель, сантехника и прочее. Она стала ему домом, но ни туда хочется ехать, а в этот клятый бар «Белиссимо». К сожалению, сегодня четверг, и за барной стойкой стоит совсем другой бармен. В памяти всплыло, как он, уже будучи на четвертом курсе, заметил этого первокурсника, когда пришел первого сентября на занятия и случайно столкнулся с ним в холле. И всю лекцию, сидя в аудитории, рисовал в конспекте глаза, так поразившие его. Конечно, ручкой невозможно было передать нежный загар его кожи или чистые серые, с черными ободками вокруг радужки, глаза. С тех пор, за три года скопилась не только масса эскизов, набросанных на занятиях, но и полноценных рисунков, выполненных дома в цвете. Все стены его спальни были увешаны ими.

С визгом шин, трущихся о дорожное покрытие, мимо пролетела на бешеной скорости серебристая Ауди, «самоубийца, бля», – подумал Дан, наращивая скорость, будут еще всякие «пенсионерки» обгонять его Ниссан Патфайндер, подаренный отцом на днюху, после примирения. «Самоубийца», не обращая внимания на дорожные знаки и светофоры, мчался по шоссе, пока вдруг резко не затормозил возле какого-то низкопробного бара. И Даниил с удивлением сначала увидел знакомые номера, а затем, как из машины вышел, пошатываясь, сам водитель, до боли знакомый и любимый. Недоумевая, что могло привести Вадима в такое состояние, а за три года он узнал о нем и его семье практически всё и никогда, ну ни разу не видел его пьяным, Дан тоже вышел из своего Ниссана. Вадим запнулся за ступеньку и стал падать, секунда и Даниил прижимает к себе такое желанное тело. Странно, а запаха спиртного нет. Зато в глазах плещется боль, лицо искажено страданьем. Дан так пугается, что даже эйфория от того, что он сейчас обнимает Вадима, исчезла:

– Вадим, что случилось? Что-то с братом?

– Брат… – во взгляде появляется такая горечь, что Дан готов откусить себе, так влезший не вовремя, язык.

У Вадика в голове ни одной разумной мысли, вместо этого котел, наполненный болью и обидой. Хочется все это вымыть из головы, из сердца, души. Напиться, банально, но вдруг действенно. Он всматривается в парня, который его подхватил, и понимает, что они все еще стоят в обнимку. Отталкивает его. Вроде он его уже видел. Перед ним стоит высокий, широкоплечий парень с длинными темно-каштановыми волосами, сейчас в ярком освещении искусственного света, сверкающими кроваво-алыми всполохами. Дело ли в чуть косом разрезе глаз, или высоких монгольских скулах, форме носа, как у Тома Круза, или общих очертаниях профиля, но в целом лицо выглядит немного хищным. На таком фоне обычные зеленые глаза кажутся колдовскими, магическими.

– Я знаю тебя, – заявил Вадим, – у меня в баре ты всегда заказываешь только безалкогольные коктейли.

А также Вадик несколько раз встречал этого парня в коридорах своего факультета:

– И вроде я видел тебя на ФИТе.

И тут слегка тонкие, но красивые губы парня расплылись в улыбке, он протянул руку и сказал:

– Даниил.

Вадим пожал руку и спросил:

– Выпьешь со мной?

– Почему бы нет? Но ты уверен, что хочешь сделать это именно здесь? – Дан кивает на забегаловку.

– Да нет, я хотел тут купить бутылку и взять с собой, хотя с другой стороны, почему бы и не здесь?

– Если тебе все равно, где и что пить, то у меня в машине есть бутылка, и мы можем распить ее в парке или на набережной.

Вадим с сомненьем посмотрел на нового знакомого и перевел взгляд на его машину, брови удивленно поднялись:

– Я видел этого зверя, так он твой?

– Как видишь, – развел руками Дан.

Несмотря на полное смятение чувств и кашу в голове, в Вадиме начала просыпаться ответственность:

– Мы оба за рулем.

И сейчас Даниил отчетливо понимал, что рушится его надежда хотя бы немного ближе узнать Вадима, пообщаться с ним, стать другом. « Каким еще другом? – горько усмехнулся про себя Дан, – друзей не пытаются соблазнить», а именно этим хотелось ему заняться. И именно это было – табу.

– Если хочешь, можем поехать ко мне, – ну, и зачем он это сейчас сказал?

Когда Вадим находился так близко, кончики пальцев трепетали, так хотелось дотронуться до него. Но ведь он натурал, так к чему все эти муки, чтобы потом он с отвращением отвернулся? А с другой стороны, когда еще будет такой шанс? Чтобы не случилось у Вадима, Дану это только на руку, если он сможет стать тем плечом, в которое тому нужно поплакаться.

– Ты совсем не знаешь меня.

– Вот и познакомимся поближе, к тому же немного знаю: мы учимся на одном факультете, а это уже много, – с улыбкой сказал Дан, – и оба ставим машины на стоянке возле универа.

Вадим понял, что не хочет оставаться один, и ехать домой к Кате тоже:

– Показывай дорогу.

Сергей подошел к разбросанным в дверях вещам, собрал все в кулек и выглянул в пустой уже коридор.

– Это был Вадим? Чего он убежал?

Дима с ужасом посмотрел на Сергея:

– Что я натворил? Он же мой брат!

– Ничего ты не натворил. Это всего лишь легкий поцелуй, считай отеческий.

– В губы? – Димка судорожно схватил мобильный и нажал вызов.

Гудки оборвались, Дима набрал снова, но вместо голоса брата автомат сообщил, что номер недоступен. Он закрыл глаза и задумался: радоваться ему или нет. Ведь с одной стороны он хотел отвадить брата от Сергея, чтобы Вадик мог завести нормальную семью: жена, дети. С другой – он сам и подумать не мог, когда, всего лишь четыре дня назад, шел в Сережин двор, что его собственная жизнь так изменится, что Сергей его так зацепит, что не быть рядом с ним, не видеть его, станет невозможно. А с третьей стороны, это что, та самая однополая любовь, о которой он никогда вообще не думал? То есть какой-то купидон-извращенец пустил в него свою стрелу? И что теперь? На обломках сердца брата строить свою любовь? Да и как ее строить? У него и с девушкой секса никогда не было, что ж говорить про парня. Он открыл глаза и покосился на Сергея, тот, сидя по-турецки на своей кровати, смотрел в ответ с легкой улыбкой на губах. Таких красивых, таких нежных, чей вкус Дима чувствовал и сейчас. Он залился краской и отвернулся. А ночью, почувствовав сквозь сон, что Сергей придвинул свою кровать, Дима протянул руку и переплел пальцы с его, подумав: «Я не могу без него».

Вадим, стараясь ни о чем не думать, ехал за машиной своего нового знакомого. Припарковавшись у стандартной девятиэтажки, тот вышел, Вадим – за ним. Поднялись в лифте на пятый этаж, зашли в квартиру.

– Разувайся, проходи в зал.

Сам Даниил сразу прошел вглубь квартиры и захлопнул дверь во вторую комнату. Вадим ничему не удивлялся, мало ли, вдруг у человека не убрано.

– Я бы хотел помыть руки.

– Пожалуйста, вот ванная.

Ванная, рядом дверь – очевидно туалет, сразу за ним – кухня. Вадим помыл руки и пошел к хозяину на кухню. Везде евроремонт, все современно и со вкусом.

– Миленько тут у тебя, – сказал Вадик, разглядывая кухню.

– С ремонтом отец помог, но вообще квартира не моя, а его сестры, – говоря это, Даниил выкладывал на тарелки нарезанные колбасу, сыр и хлеб, – останемся здесь или пойдем в комнату?

– Мне все равно, можно здесь.

– Тогда сейчас, – Дан вышел, но очень быстро вернулся, неся в руках бутылки со спиртным, что будешь: коньяк или вино?

– Коньяк, – махнул рукой Вадим, про себя подумав: «Пропадать, так с музыкой».

– Так, что у тебя стряслось? Расскажешь? – спросил после третьей стопки Даниил.

– Да так, ерунда, сам разберусь.

О таком и другу не всякому расскажешь, куда уж малознакомому человеку, тем более с того же факультета, иди знай вдруг так ославит, что и появиться там не сможешь. Да и что рассказывать? Ведь он не знает, какие действительно отношения между Димой и Сергеем. Может Сергей из благодарности ухаживает за Димкой, а тому просто не достает родительской любви, вот он и попросил Сергея поцеловать его перед сном. Вдруг на самом деле это ничего не значит? Угу, не значит! То, как Димка глаз не сводит с Сергея и то, как тот нежно заботится о нем, ничего не значит! Просто папа с сыном, ага!

Бутылка коньяка незаметно уговорилась, при этом Дан больше пригубливал, чем пил. Чтобы отвлечь Вадима, он рассказывал обо всем подряд, но в основном о факультете: о преподавателях, предметах, которые Вадику еще только предстояло изучать. И в один из таких моментов Вадим подскочил:

– У меня завтра утром экзамен!

Пошатнулся, и тут же сильные руки прижали к крепкому телу:

– Это только завтра, а сейчас пойдем уложу тебя в зале, ты совсем осоловел.

Запах дорогого одеколона и горячий шепот прямо в ухо, прошили молнией тело и ударили в пах. Вадим скинул руки Дана, с ужасом глядя на него. Сознание плыло, но что тело так отреагирует, он не ожидал.

– Мне нужно домой.

– Ладно, – покладисто согласился Даниил, – можно вызвать такси.

– Вызывай, – скомандовал Вадим, падая на мягкий уголок, складывая руки на кухонном столе и укладывая на них голову.

Дан пошел в комнату, разложил и застелил диван. Вернулся на кухню и попытался разбудить Вадима. Безрезультатно. Насколько было бы проще, если бы это был нежный мальчик-цветочек. Но Даниилу как раз нравились высокие крепкие ребята, такие, как он сам. А такого на ручках не потаскаешь. Он закинул себе на плечо Вадикову руку и поднял его из-за стола, тот сразу повис на нем всем весом. Кое-как дошли до комнаты, где Дан благополучно сгрузил Вадима на диван. Раздевать не стал, чтоб завтра не было непоняток, хотя очень хотелось. Только от одного представления, как его руки скользят, прикасаются к любимому телу, раздевая его, член стал, как каменный. Даниил поскорее вышел в кухню, поубирал там. Потом нашел пару таблеток «Алька-прима», набрал стакан воды, и отнес это всё на журнальный столик возле дивана. Взглянул на Вадима. Лучше б он этого не делал, потому что оторваться уже было невозможно: какие густые черные ресницы, ровный нос, красиво очерченные пухлые губы и ямочка на подбородке. Она уже три года его сводит с ума, не удержавшись, Даниил наклонился и поцеловал маленькую ямочку.

====== глава 8 ======

Кожа на подбородке Вадима была такая гладкая, чисто выбритая, хотелось попробовать ее на вкус. Он дотронулся кончиком языка до ямочки и тут же отшатнулся, вскочил и быстро вышел из комнаты, понимая, что если останется еще хоть на секунду, то его язык с ямочки на подбородке пустится путешествовать по губам Вадима, запросится внутрь рта, и если тот очнется в этот момент, страшно представить, что будет. Дан вошел в ванную и быстро скинув с себя одежду залез под душ. Сколько раз он дрочил, стоя под струями воды, и представляя на месте своей руки, руку Вадима, а еще лучше его губы, а еще лучше его…,выстанывая сквозь зубы его имя, судорожно изгибаясь и бурно кончая.

Утро для Вадима началось совсем невесело: первое ощущение – страшная головная боль и тошнота, второе – он не мог понять, где находится и почему. Повернув голову, отчего вся комната пришла в движение, он увидел на рядом стоящем столике стакан воды, таблеток лежащих рядом он не заметил. Залпом выпил воду и тут же помчался обниматься с «белым другом», чуть не сбив по пути парня, выходящего из ванной в одном полотенце на бедрах.

Зайдя после туалета в ванную и наплескав в лицо холодной воды, Вадим взглянул в зеркало: вид ужасный, в висках давит, но вроде стало немного легче. Незакрытая дверь открылась, явив нового знакомца, уже одетого в джинсы и футболку, он был очень красив: длинные темные с красноватыми бликами волосы рассыпались по плечам, а зеленые глаза внимательно изучали стоявшего возле умывальника парня, в руке он держал стакан с шипучей жидкостью. Его имя напрочь вытерлось из памяти Вадика.

– Ну, как ты? Может хочешь принять душ? Только сначала выпей алька-прим.

Вадим взял стакан и залпом выпил содержимое:

– Я идиот! Что я наделал? У меня сейчас экзамен, а я нахожусь неизвестно где в самом паршивом своем виде и состоянии.

– Какой у тебя экзамен?

– Компьютерная геометрия.

– Кто у вас ее вел? И ты не идиот.

– Сам декан, – выражение лица Вадима стало еще горестней.

– Экзамен только начался и за полчаса он не закончится. Так что ты вполне можешь принять душ, я дам тебе чистую одежду, накормлю завтраком и отвезу в университет.

– Ты сделаешь это для меня? Мы же едва знакомы.

– А у меня сегодня приступ благотворительности. Кстати, – парень открыл висящий над умывальником шкафчик и протянул Вадиму запечатанную зубную щетку.

– Спасибо. За все.

Глаза парня странно блеснули и он вышел, закрыв за собой дверь.

Вадим разделся и залез в ванну, включил душ и закрыв глаза наслаждался упругими струями, смывающими запах перегара и приносящими облегчение. Стоять не было сил и он опустился на дно ванны, закрыл слив и переключил душ на кран.

Даниил достал светло голубые джинсы и белую футболку, нашлась даже новая пара носков. Помаявшись какое-то время под дверью ванной и так и не решившись ее открыть, он пошел на кухню, решив заняться завтраком. Кто знает, вдруг после душа у Вадима появится аппетит. Вадик все не появлялся, мало того давно уже было слышно, что вода течет не из душа, а из крана. Дан позвонил отцу, представляя, как тот «обрадуется», что сынок его дергает на экзамене. В конце концов, собрав всю свою силу воли в кулак, он тихо приоткрыл дверь ванной и увидел, как по всей видимости заснувший Вадим соскальзывает под воду. Отбросив вещи, Даниил выхватил парня из воды, тот в недоумении открыл глаза.

– Нет, ты все-таки идиот – заснуть в ванне, – голос Дана прерывался, а руки держащие Вадима дрожали, – хватит с тебя омовений, вылезай из воды, пока не довел меня до инфаркта.

Он помог Вадиму выбраться из ванны и набросил на него большое полотенце, потом собрал с пола вещи и положил их на стиральную машину:

– Одевайся и иди на кухню.

И вышел с быстро колотящимся сердцем – голый Вадим – это уж слишком большое искушение. Когда через десять минут Вадим так и не появился, Дан снова заглянул в ванную, тот стоял, опираясь на стиралку, в одних трусах и с закрытыми глазами:

– Совсем плохо?

Вадим взглянул больными глазами:

– Только, когда наклоняюсь.

– Понятно,– сказал Дан и взял вещи, – пошли.

Они пришли на кухню и усадив Вадима на мягкий диван кухонного уголка, он присел возле него на одно колено и начал натягивать на ногу Вадима носок, тот вдруг фыркнул.

– Что такое? – улыбнулся Даниил, взглянул вверх, старательно при этом обходя накаченные живот и грудь.

– Напоминаю себе дочку мачехи, которой принц примеряет туфельку.

– Тогда скорей уж саму Золушку, ведь туфелька подошла, – Дан обхватил снизу ступню Вадима с уже одетым носком.

Он с трудом удерживал себя, чтоб не поцеловать колено Вадима, которое было прямо перед глазами. Пока Вадик натягивал футболку, Дан начал просовывать его ноги в штанины джинсов, натянув их на колени, он поднялся и потянул вверх Вадима:

– Давай подымайся.

Вадик встал и Дан рывком натянул на него штаны, руки скользнули по упругому заду и он отскочил, как обжегшись:

– Надеюсь, молнию застегнешь сам?

Кое-как запихнув в Вадима кусочек омлета и чашку кофе, они, наконец, выбрались из квартиры.

– Ох, – Вадим включил телефон и набрал Катю, – я не позвонил вчера сестре, она, наверно, с ума сходит.

Катин телефон предложил оставить сообщение.

Когда приехали на факультет и поднялись в аудиторию, там уже никого не было, судя по всему экзамен закончился.

– Черт, – Вадим развернулся и пошел в сторону деканата.

Не успел открыть рот, чтоб спросить у секретаря, на месте ли декан и можно ли к нему попасть, как Даниил его резко дернул за руку и потащил к кабинету декана. Для приличия стукнув разок в дверь, он сразу ее открыл и втолкнул в кабинет Вадима, заходя следом. Зло взглянув на Дана, Вадим обратился к декану, который с толикой удивления смотрел на парней:

– Добрый день, Константин Павлович, извините за беспокойство. Я сегодня должен был сдавать вам экзамен, но опоздал.

– Сегодня на экзамене не было только Сереброва Вадима. Как понимаю, это вы. Ну, что ж присаживайтесь, молодой человек, побеседуем.

Вадим сел возле стола и протянул зачетку.

– А вы, молодой человек, – с какой-то особой интонацией обратился декан к Даниилу, – можете пока сходить к секретарю и взять зачетную ведомость.

Вадим услышал, как Дан вышел, оборачиваться, чтоб посмотреть на него ему было неловко. К тому же тот почти сразу же вернулся, положил ведомость на стол и подбодрил Вадика легким подмигиванием.

– Такс, посмотрим, – декан полистал журнал, – вижу, что вы, Вадим, учитесь старательно: занятий не пропускали, все работы у вас сданы, оценки тоже прекрасные.

Проблема была в том, что декан читал только лекции, а практические занятия вел другой преподаватель.

– Конспекта с моими лекциями, я так понимаю, у вас нет с собой?

– Нет, но я могу привезти.

– Ну, хорошо, я вижу вы заслуживаете самой лучшей оценки.

И Вадим с удивлением увидел, как Константин Павлович выводит сначала в ведомости, а потом в зачетке «отлично», и протягивает ему зачетку.

– Но вы мне не задали ни одного вопроса.

– Разве? – декан поднял голову и посмотрел на Вадима, – ну, хорошо. Ваша староста рьяно защищала вас в ваше отсутствие. Сказала, что вы работаете, чтобы помогать своим младшим брату и сестре, а также, что брат попал в больницу. Это правда?

– Да, – Вадим не верил своим ушам.

– В таком случае у меня вопросов больше нет. Можете идти. А вы, Даниил, останьтесь на минутку.

– Но…, – Вадик не успел договорить, так как Дан с силой ударил ногой по ножке его стула, заставляя заткнуться.

Вадим вышел из кабинета в полном недоумении.

– Что же, сынок, могу только одобрить твой выбор: работящий, заботливый, умный, старательный, да еще и красивый. Не знаю, каким дефективным геном мы с мамой тебя наградили, но раз он тебе нужен – вперед, о лучшей невестке я бы и не мечтал. Или нужно говорить о зяте?

– Па, ну что ты говоришь? Он вообще-то натурал.

– Я тебе желаю только счастья, рад был бы, если бы его могла тебе составить хорошая девушка, но в твоей ситуации тебе придется за него побороться. И не верю, что хоть кто-нибудь сумеет устоять.

Даниил выскочил из деканата, мечтая только о том, чтобы Вадим не ушел. Но тот стоял возле окна в конце коридора и разговаривал по мобильному. Подойдя ближе Дан услышал:

–… знаю, знаю, я тоже тебя люблю… Ну, прости, маленькая… Убьешь, когда я приеду, – он обернулся на шаги Даниила и тот поразился какой любовью светилось его лицо.

Ревность болезненно сжала сердце. Ведь Вадим не встречается с девушкой, да, у него и времени свободного нет. Тогда с кем такможно говорить? Неужели с сестрой.

– … тебе придется сделать это самой… Нет, сегодня я не смогу.

Дан увидел, как тепло исчезло из глаз Вадима, голос похолодел и он закончил разговор, очень внимательно и серьезно разглядывая Даниила.

– Ничего мне не хочешь рассказать? – он кивнул в сторону деканата, – что это у меня сейчас был за экзамен? Продолжение твоей благотворительной акции? Судя по всему, тебя с ним связывают явно не отношения студент-декан. Он твой родственник? Вы не похожи, но мало ли. Или он хороший знакомый?

Даниил понимал, что все тайное, когда-нибудь становится явным, но ни так же быстро!

– Мой отец, просто я похож на мать.

– Угу, понятно, и главное, как мне повезло. Вот только, можно узнать, почему ты взял надо мной шефство?

– Ну…друзьям надо помогать?

– Это ты спрашиваешь или отвечаешь? И мы уже друзья? С каких пор?

Вадиму самому неприятно было вести этот допрос, но хотелось выяснить все до конца, хотя виноватое выражение зеленых глаз явно размягчало сердце.

Даниил протянул руку:

– Если хочешь, прямо вот с этого момента. Друзья?

Вадим покосился на руку, потом нехотя пожал ее:

– Не думаю, что ты так просто отделаешься, – он слегка улыбнулся, – после того, что ты напоил меня, спать уложил, выкупал, одел в свои шмотки, самое меньшее, что ты можешь сделать – это жениться на мне.

Ошеломленное лицо Даниила стало для него достаточной местью.

– Я согласен.

– Что? – Вадим расхохотался, – я пошутил.

Теперь улыбнулся и Дан:

– Я тоже.

На самом деле он готов был прямо сейчас хватать Вадима, мчаться в аэропорт и лететь в любую европейскую страну, где разрешены однополые браки.

– У тебя есть еще какие-то дела в корпусе?

– Нет, а у тебя? Ты, что ехал специально, чтоб меня подвезти?

– Не заморачивайся. Так отвезти тебя к твоей машине?

– Я хотел ехать на маршрутке. Ты и так столько уже для меня сделал.

– Мне было нетрудно.

– Ладно, – Вадим и в самом деле чувствовал себя неудобно перед новым знакомым, он чувствовал себя обязанным, но как отплатить Даниилу за все, не знал,– я тогда поднимусь к тебе в квартиру, заберу свои вещи, а то совсем забыл о них.

Утро в госпитале началось, как обычно с единственным отличием – Диме тоже пришлось есть столовскую бурду, так как родственники ничего не привезли.

– Ничего страшного, – сказал он, давясь протертой массой непонятного происхождения, – у Кати ЕГЭ, а Вадик обиделся на меня.

– За что это? – лениво спросил Сергей, пролистывая учебник по алгебре.

– За вчерашнее, – смущенно ответил Дима, – за поцелуй, который он увидел.

Теперь Сергей поднял голову и с изумлением смотрел на Димку:

– С какой стати он должен на тебя обижаться, да еще до такой степени, чтобы не кормить?

– Думаю, ты нравишься ему, и он мог решить, что я отбиваю тебя, – сказал Дима, глядя в сторону.

– Разве твой брат – гей? Или ты?

– Я уже ничего не знаю, – он повернулся и смотрел Сергею в глаза, а сердце падало и переворачивалось, – с тобой любой натурал станет геем.

– Что?! – Сергей в возмущении вскочил с кровати, – обвини меня теперь во всех грехах. Что-то я не припомню, чтоб соблазнял кого-то из вас.

– А тебе и не нужно этого делать специально. Просто твоя красота, твоя энергетика, твои флюиды делают это за тебя.

– Ты делаешь из меня какого-то сексуального монстра.

– Но ты же сам знаешь, как действуешь на других, даже если стараешься не обращать на это внимание.

– Давай-ка прекратим этот разговор, у меня и так в голове последние дни сплошная каша, не будем усугублять. Нам еще математикой заниматься.

Этим и занимались весь день с перерывами на еду, прогулки по коридору и процедуры.

После обеда приехала Катя, привезла протертый супчик и пюре из печеных яблок:

– Ну, как ты, братишка? Как самочувствие?

Не успел Дима толком ответить, как она перебила:

– И может, ты скажешь мне, что сделал с Вадькой, что он бесится, когда слышит твое имя и вчера вообще не пришел ночевать, – с каждым словом голос Кати все повышался и повышался.

– О Господи! Он не ночевал дома? А где ж он был? – с беспокойством воскликнул Димка.

– Не знаю, – устало ответила Катя, – я его сегодня еще не видела.

Дима упал спиной на кровать и закрыл лицо руками.

– И что это значит? Что вы не поделили? – с раздражением спросила сестра, – у нас никогда не было недопонимания и вражды. Так и должно оставаться. Мы семья, кроме друг друга у нас никого больше нет.

– Но так не будет всегда, – приглушенно сказал Дима, который так и не убрал от лица руки, – ты когда-нибудь выйдешь замуж, мы с Вадиком тоже можем жениться и у нас всех появятся свои семьи, хоть мы и останемся родными.

Говоря это, Дима вдруг отчетливо понял, что он никогда не сможет жениться, никогда не сможет жить без Сергея. А ведь по сути у них и отношений никаких нет. Значит должны появиться, твердо решил Дима, и с братом тоже нужно будет все выяснить. А если выяснится, что брату тоже нужен Сергей, должен ли будет Дима отступить, освободить дорогу? Еще неделю назад Дима бы, наверное, ушел в сторону. Да, даже сейчас он готов был пожертвовать для Вадима жизнью, но не любовью. Так это что – любовь? Вот так, как снег на голову свалилась. Неужели он действительно мог влюбиться в парня? Но у него никогда не было даже намека на интерес к своему полу. И что теперь делать? Постараться забыть Сергея. Дима представил, что Сережи больше нет в его жизни, нет, это так страшно – легче сердце вырвать.

Катя что-то бубнила, но Дима, лежа с закрытыми глазами, не слышал ни слова.

– Ладно, – наконец сказала она, понимая, что никакого конструктивного диалога с братом не получится, – я пошла, мне еще на работу сегодня.

Пока Катя говорила, по сути сама с собой, Сергей раздумывал над тем, что выплеснул на него Димка. То, что он нравится Вадиму догадаться было не трудно, хотя Сергей над этим не заморачивался. Нравится он многим, он к этому уже давно привык. Если надо было перепихнуться, выбирал подходящую девчонку и все дела. И всегда без обязательств и обещаний дальнейших встреч. У парней вообще шансов не было. Пока это не коснулось Димы. Когда он успел к нему так привыкнуть, чтоб он стал дорог, необходим? Откуда это странное желание заботиться о нем, быть рядом, держать за руку, обнимать? И сейчас, скользя ласкающим взглядом по его бледному лицу с закрытыми глазами, черным тонким бровям и длиннющим ресницам, точеному носику, пухлым, красиво очерченным губам и резкому подбородку с маленькой ямочкой, в груди разливалось нежное тепло. Хотелось подойти и приникнуть к его нежному рту хорошим французским поцелуем, так, чтоб крышу сорвало, чтоб аж в кончики пальцев пробило. Бляяя, ну, все пиздец котенку. Он таки гей, ну, или би, или только для Димки. В общем, придется пробовать с парнем, конкретно с Димкой, конечно. Парни Сергея, как не интересовали, так и не интересуют. С девчонками он перепробовал все, на что хватало их фантазии или его. А в итоге: хоть блондинка, хоть брюнетка или рыжая, более опытная или менее, стройненькая или при пышных формах – одна малина. Трахнулся – удовольствие получил и забыл. По крайней мере, ни разу он не мог вспомнить, что с какой-то был не просто секс, а нечто особенное. Не было такого! Так почему не попробовать в конце концов с Димкой, если он того захочет? Да и вообще, как там говорят «в жизни нужно попробовать всё».