Текст книги "Из чего бы ни были сделаны наши души (ЛП)"
Автор книги: Lissadiane
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
В шесть лет Стайлз впервые понял, что не совсем нормальный. В прямом смысле.
Он сидел за столом и уныло пережевывал горошек и морковь, пока мама с папой обсуждали какие-то взрослые и ужасно занудные вещи. Внезапно папа повернулся к нему и с улыбкой спросил:
– Сынок, как прошел твой день? Мама сказала, что у тебя в школе появился новый друг.
Стайлз мгновенно оживился, потому что у него на самом деле был чудесный день. Забыв, что его рот на данный момент забит горошком, он начал радостно щебетать:
– Да, пап, появился! Его зовут Скотт, и он круче всех! На перемене мы играли в Черепашек ниндзя, он играл за Леонардо, и это было здорово, потому что так я мог играть за Микеланджело, а он самый прикольный, так что у меня был потрясающий день, хотя мне приходится есть этот горошек, а это просто ужас, но я так рад, что Кенди вернулась.
Повисло молчание, а Кенди, сидевшая возле двери, навострила уши и подняла морду. Кенди была самой лучшей собакой, она стала частью их семьи, когда Стайлз был совсем малышом. Он очень горевал вчера, потому что думал, что потерял ее навсегда.
Стайлз даже не заметил, как папа подавился горошком, а мама начала переводить взгляд с него на дверной проход, в котором по-прежнему сидела Кенди и смотрела на них с выражением искреннего счастья на морде. Мама задумчиво нахмурила брови.
– Кенди вернулась? – осторожно спросила она, и Стайлз радостно закивал.
– Она, как и раньше, нашла меня на площадке возле школы! – сообщил он, а потом с осуждающим видом ткнул вилкой в сторону отца: – А ты говорил, что она никогда не вернется! Ты был неправ, видишь?
Кенди завиляла хвостом. Раньше это движение всегда отдавалось ставшим уже знакомым глухим стуком об пол, так было с тех пор, как они со Стайлзом были совсем маленькими, и продолжалось до вчерашнего дня, когда Кенди сбила машина.
Но было тихо. И, видимо, он единственный вообще ее видел.
***
Его мама тоже родилась с даром, хотя ее способность заключалось в том, что она могла вырастить сад даже в середине зимы. Мама его мамы умела залечивать синяки и маленькие ссадины поцелуями. Отец матери его мамы просто не умел проигрывать в карты. А мать отца мамы его мамы обладала суперсилой, и это было очень здорово.
А Стайлз, судя по всему, видел души умерших животных. Не всех животных, а только тех, у которых остались «неоконченные дела». Например, собак, не желавших покидать своих гиперактивных маленьких хозяев, даже при том, что на другом конце радуги их ждала вечность и возможность резвиться на Небесах с другими собаками.
Они так и не завели другую собаку. Стайлз опасался, что Кенди будет грустить, вынужденно наблюдая, как ее замена получает все ласки и чесание зада, которые ей уже недоступны. В любом случае, ему не нужна была другая собака. Кенди и так всюду верно следовала за ним, и неважно, что он единственный мог ее видеть.
Вот так он и рос, легко отвлекаясь на души животных, которых никто, кроме него, больше не видел, что временами вызывало досаду. Хотя у него просто не получалось сильно раздражаться, ведь его дар означал, что иногда какие-нибудь недавно умершие и совсем отчаявшиеся кошки или собаки могли прийти к нему и отвести его к оставленным на произвол судьбы щенятам и котятам. В таких случаях Стайлз всегда забирал их к Скотту в ветеринарную клинику и следил за тем, чтобы они обрели новый дом.
Также это помогало ему, когда дело доходило до знакомства с новыми людьми. Гораздо легче было довериться тому, за кем верно следовал дух золотистого ретривера или целый косяк аквариумных рыбок, чем тому, за кем не наблюдалось ни одного любящего животного.
Но кроме умения спасать осиротевших щенков и способности временами несправедливо судить о людях, основываясь только лишь на отсутствии души мохнатого компаньона за спиной, дар Стайлза на его жизнь особо не влиял. Нет, были случаи, когда его до чертиков напугали призрак огромного удава и пролетевшая прямо над головой полупрозрачная птица. А однажды дело чуть не дошло до аварии, когда посреди ночи прямо перед его джипом на дорогу выскочили три призрачных оленя, но к двадцати одному году Стайлзу кое-как удалось взять все это дерьмо под контроль. Для него это стало нормой.
А потом внезапно кое-что произошло.
Холодный и снежный зимний день был в самом разгаре, Стайлз скучал на работе в кофейне кампуса, когда прозвенел дверной звоночек, дверь распахнулась, и в нее вошла волчица.
Изящная черная волчица с горящими золотом глазами следовала за присыпанным снегом темноволосым парнем, который хмурился так, как заслуживал того такой холодный день.
Посетитель подошел к угловому столу, кинул на него сумку, заняв место, и затем направился к кассе, чтобы сделать заказ.
Стайлз никогда раньше его не видел. Он бы запомнил если не горячую внешность парня, то уж точно волчицу, наблюдавшую за ним с того места, где он бросил сумку.
– Горячий шоколад, – сказал парень.
– Да, конечно! – Стайлз оторвал взгляд от волчицы и пробил заказ. Спросив имя, он аккуратно написал «Дерек» на стенке стаканчика. Когда заказ был оплачен, Стайлз приготовил напиток и протянул его Дереку. Парень вернулся за свой стол, и волчица тут же улеглась ему на ноги.
Они остались на несколько часов. Поток клиентов то уменьшался, то вновь увеличивался, Стайлз обслуживал каждого, входящего в дверь, смешивал напитки, убирался и каждые несколько секунд, не в силах сдержаться, кидал взгляд на мужчину и волчицу в углу зала.
Он просто никак не мог понять. Чем мог этот чувак заслужить себе такую верность волчицы? За что она любила его так, что осталась рядом даже после смерти?
Конечно, он и раньше видел души диких животных. В их случаях узнать, что удерживало душу в этом мире, практически не представлялось возможным, но он впервые видел дикое животное, настолько привязанное к человеку.
Смешивая очередное латте, Стайлз строил догадки, что, может быть, Дерек работал хранителем зоопарка или владел заповедником, но парень был всего лишь на несколько лет старше самого Стайлза, так что вероятность этого была весьма сомнительна.
Возможно, Дерек жил дикарем в какой-нибудь глуши и подружился там с этой лесной жительницей.
А может быть, это просто собака, похожая на волчицу.
Стайлз посмотрел на них снова.
Нет, определенно, это волчица.
Стайлз как раз продумывал теорию о том, что Дерек просто украл маленького волчонка и растил ее как свою собственную полудикую питомицу, и повернулся, чтобы вновь взглянуть на них, а Дерека уже не было. Он проворонил их уход.
Стайлз всеми силами старался забыть об этом случае. Да, животные сами его находили, но он не мог помочь душам с их незавершенными делами. Души в любом случае не могли с ним общаться.
***
Было бы намного легче забыть Дерека и его волчицу, если бы те не стали постоянными посетителями. Однако они заходили часто, всегда одни, Дерек заказывал горячий шоколад и проводил несколько часов за столиком возле окна. Кенди всегда торопилась к волчице, виляя хвостом в собачьем приветствии, а волчица всегда ее игнорировала. Но, тем не менее, в каждое их появление Кенди подбиралась все ближе и ближе, видимо, твердо решив подружиться.
Все, что Стайлз мог сказать: Дерек изучал какую-то специализированную литературу – мифы и фольклор. Большинство книг, кажется, были даже не на английском.
И это было круто. Стайлз в свое время брал факультативы по литературе, но в тот единственный раз, когда он попытался заговорить на эту тему с Дереком, его заткнули в довольно грубой форме. Ну и ладно. Стайлз не возражал. Он уже давно не огорчался из-за игнора невероятно привлекательных людей. Кто этому поспособствовал? Лидия Мартин.
Проблема состояла в том, что Стайлз никогда не умел оставаться в стороне от загадок.
За несколько недель до Рождества Стайлз работал в вечернюю смену, рассеянно протирая прилавок и задумчиво хмурясь, глядя на Дерека, когда за этим делом его поймала Эрика – любимая и жутко раздражающая напарница по работе.
– Ох, Стилински, – мурлыкнула она, подпрыгнула и усадила задницу на только что протертую им стойку. – Он далеко за пределами твоей лиги.
Стайлз вздрогнул, весь покрылся красными пятнами и поспешил оправдаться:
– Ты не знаешь… я не знаю, о чем ты. Я всего лишь задумался, вот и все.
– О чем? – Эрика вопросительно выгнула брови. – О чем-то сексуальном? Рассказывай, сегодня была чертовски скучная смена, и мне нужно немножечко антидепрессантов, – ехидно улыбнулась она.
– Нет, – шикнул Стайлз и обернулся на Дерека, чтобы убедиться, что тот не слышит разговора. Дерек даже не поднял взгляд от экрана лэптопа. – Ничего сексуального. Я думал о… о… – он попытался придумать хоть что-нибудь, что было бы близко к правде, не выдавая того факта, что его постоянно окружают души животных.
Вокруг Эрики вечно вились и терлись об ноги шесть полупрозрачных котов – это ужасно отвлекало. Кенди то и дело гонялась за ними, пыталась игриво куснуть за кончики хвостов, на что кошаки выгибались дугой, шипели и били лапами по ее носу.
– О волках, – сболтнул Стайлз. Это звучало не так уж плохо, ничего инкриминирующего. Он же не сказал «о призраках волков» или «о мертвых волках», так что…
Он глянул на Дерека и обнаружил, что тот смотрит прямо на него, напряженно нахмурив брови, поджав губы, расправив плечи и сжав ладони в кулак. А вот волчица возле его ног лениво лизала лапу.
– О волках? – переспросила Эрика, моментально соскользнула со стойки, почему-то сильно заинтересовавшись этой темой. – Я не знала, что ты интересуешься волками.
– Я интересуюсь всеми видами животных, – важно произнес Стайлз. – Я подумывал специализироваться в биологии, ну знаешь, до того…
– Твоя специализация – искусство.
– Да, сейчас! Но всякие образы животных составляют огромную часть моей работы! – Стайлз засуетился, поскольку до сих пор чувствовал на себе буравящий взгляд Дерека.
– Ты типа мультипликатора, что ли? Как много образов животных тебе нужно…
– У меня дела! – солгал Стайлз и рассеянно махнул рукой, как будто это каким-то образом могло сделать ложь более достоверной. – Прости!
Он убежал на кухню, спрятавшись там, и не выходил до закрытия, когда он мог быть уверен, что Дерек точно ушел.
К счастью, когда Стайлз все же выбрался из укрытия, чтобы помочь Эрике прибраться, она не стала упоминать такой постыдный эпизод, вместо этого напевая себе что-то под нос. Загрузив последние чашки в посудомойку, она заявила:
– Завтра день рождения Бойда, у нас кое-что намечается.
– Кое-что? – с сомнением сощурился Стайлз. Они с Эрикой были друзьями по работе. Конечно, она была его любимой коллегой, но они никогда не тусовались вне работы. Сам он к этому относился нормально – она была горячей, немного опасной и, скорее всего, развлекалась пением караоке в байкерских барах по всему городу. Во всяком случае, для этого на ней было достаточно кожи и губной помады. Стайлз же в свою очередь был задротом, повернутым на искусстве, общался с маленькой кучкой таких же задротов, дружил со Скоттом из ветеринарного колледжа на другом конце города, работал, проводил время в студии и вечно сталкивался с призраками животных, появляющихся в самый неподходящий для этого момент.
Но дураком он не был.
Поэтому мгновенно почуял подвох.
– Да, – ответила она. – Посидим, отпразднуем. Ничего особенного, просто несколько друзей, выпивка и бильярд. Бойд захотел, чтобы я тебя пригласила.
Бойд крут. Он временами тусовался здесь, но никогда при этом особо не рвался к общению.
– Я, наверное, буду занят, – осторожно попытался отделаться Стайлз.
– Это будет пятница, – она ткнула в него идеально наманикюренным пальцем. – Ты не работаешь. Ты же вечно сидишь дома по пятницам и смотришь Нетфликс, разве не так?
Вот они, последствия чрезмерных откровений со своими напарниками.
– Я посмотрю, смогу ли прийти, – наконец сдался он, уже мысленно подбирая отговорки.
Эрика ухмыльнулась:
– Мы заберем тебя по дороге.
***
Обычно Стайлз всеми способами старался избежать хаотичных и многолюдных мест. В зависимости от количества людей и любивших их при жизни животных посещение подобных мест могло быть просто невыносимым.
Вот и в этом баре под потолком летали птицы разных видов, по полу носились призраки собак, рычали и дрались, гонялись друг за другом, пролетая сквозь столы, стулья и стены. Коты мастерски избегали всеобщего бардака, предпочитая лежать на столах, и, если честно, уже совсем не хотелось пить свое пиво, когда сквозь бокал прошел рыжий котяра, или брать начос с тарелки, на которой свернулись одним большим клубочком шесть хомячков Айзека.
Но даже эта шайка призраков расступалась, давала пространство волчице, носилась вокруг, стараясь ее не беспокоить, пока она сидела рядом с Дереком и безразлично за ними наблюдала, отказываясь принимать участие в этих лихорадочных, вызывающих головную боль выходках своих призрачных собратьев. Хотя Кенди ее совсем не избегала. Она вилась рядом, пританцовывала на лапках и виляла хвостом, рассчитывая поиграть. Какое-то время волчица ее игнорировала и воротила нос. Но затем ей, видимо, стало скучно, она затащила Кенди под стол и начала с ней шутливо бороться, кубарем катаясь сквозь ноги Дерека.
Потому что, конечно же, Дерек был там. А с чего бы ему не быть? Он неловко и с явным дискомфортом сидел за столом, попивая пиво. Похоже, они с Бойдом и Эрикой уже давно знакомы.
Вот вам и умысел Эрики – получить лишний повод унижать его и дальше. Круто.
Стайлз сделал еще глоток и откинулся на спинку стула. Помимо коротко кинутого на него взгляда, Дерек не отрывался от созерцания своей бутылки, не разговаривал и вообще не проявлял никакой социальной активности. Все это было чертовски неловко, учитывая как обычно сдержанное и молчаливое поведение Бойда. Положение спасали только Эрика и Айзек: они болтали, смеялись и покупали шоты, которые Бойд опрокидывал, даже не поморщившись. Стайлз тоже опрокинул несколько шотов, но кривился при этом и кашлял, потому что совершенно не был поклонником текилы. Ему больше подходили вечеринки с «Доритос» и видеоиграми.
Эрика утащила Бойда и Айзека на танцпол, попросив Стайлза присмотреть за ее сумочкой, и вот это откровенно попахивало подставой. Дерека она беспокоить не стала, просто поцеловала его в щеку и рассмеялась, когда тот нахмурился.
Так что теперь за столом остались только Дерек и Стайлз. Наедине и в неловкости. Стайлз глянул на экран телефона и уже открыл рот, чтобы как-то оправдаться и свалить, но пиво и текила сделали свое черное дело, и вместо этого он произнес:
– Я знаю, что не нравлюсь тебе, – вышло печально, и Стайлз вспыхнул от смущения.
– Не понял, – нахмурился Дерек.
– Ты, – Стайлз указал на него зажатой в руке пивной бутылкой. – Ты явно бесишься, когда я говорю с тобой… или пытаюсь заговорить, да неважно, но если тебе так уж не нравится мой горячий шоколад, почему бы тебе просто, не знаю, не пойти в Старбакс?
– Мне нравится, как ты его готовишь.
Стайлз сощурился. В зале было темно, а по крови гулял алкоголь, но ему показалось, что уши Дерека порозовели.
– Что это значит?
– Это значит, что его вообще трудно испортить.
– Понятно, – сник Стайлз.
Дерек на мгновение растерялся, а потом, нахмурившись, отвел взгляд.
– Я… хм, я плохо умею общаться с людьми, – наконец сказал он. – А ты много пялишься. Это меня нервирует.
– Не слушай Эрику! Я не пялюсь на тебя! Клянусь! То есть я иногда смотрю, да, но кто не смотрит? Это часть моей работы. Я должен убедиться, что ты… ну знаешь. Дышишь. Не подавился. Не пытаешься ничего украсть. Наслаждаешься проведенным у нас временем.
– Я не говорил, что ты пялишься на меня, – Дерек выглядел так, словно не знал, что и думать. – Ты смотришь куда-то… в пространство.
– Вот как. Может быть, я вижу призраков.
– Слушай, – вздохнул Дерек. – Мне нужно уйти отсюда. Этот шум… Хочешь, я подброшу тебя до дома? Они, скорее всего, пробудут здесь еще несколько часов, а ты выглядишь так, будто сейчас вырубишься.
– При одном условии, – торжественно заявил Стайлз, потому что он чертов гений. Пьяный, но все-таки гений. – Ты дашь мне свой номер.
О хмурости Дерека будут слагать легенды.
– Собирайся, – выпалил он. – Я скажу им, что мы уходим.
Расстроенный Стайлз забрал свою куртку и, дождавшись, когда Айзек заберет сумочку Эрики, проследовал за Дереком к выходу.
– Сикамор Холл? – уточнил Дерек после того, как помог Стайлзу с ремнем безопасности, – что поделаешь, если ремень немного заело.
– Ага, – почувствовав мгновенно нахлынувшую усталость, сонно согласился Стайлз. – Эрика тоже это знала.
Кенди с волчицей свернулись вместе на заднем сиденье, а Дерек включил радио.
– Только не блевани на обивку, – со вздохом сказал он.
– Когда-нибудь ты скажешь мне, как ее зовут, – промямлил Стайлз.
– Кого? – переспросил Дерек, но ответа так и не дождался.
Следующее утро встретило Стайлза смутными воспоминаниями о том, как Дерек тащил его в комнату, открывал дверь, стягивал с него обувь и укладывал в постель. Он даже зашторил окно и не забыл на всякий случай поставить возле кровати ведро.
Кенди спала, притулившись рядышком, и прежде чем снова уснуть, Стайлз успел подумать, что когда он проснется, ему будет очень неловко.
***
Стайлз проснулся в отвратительном состоянии. Время подходило к четырем часам дня, нужно было заканчивать курсовой проект для рождественской выставки, а он не чувствовал своих ног, и что-то, должно быть, сдохло у него во рту.
А еще он тщательно избегал мыслей о Дереке, прошедшем вечере и его позорном… всём. Черт.
Стайлз захватил мочалку, гель для душа и полотенце, поплелся в ванную и, в конечном итоге, хоть чуть-чуть почувствовал себя человеком. Забравшись обратно на кровать, он начал искать чистое белье, но вместо этого обнаружил на тумбочке старый чек, аккуратно подсунутый под ножку светильника.
На нем оказался телефонный номер и подписанное внизу имя: Дерек Хейл.
Стайлз опрокинулся спиной на кровать, недоверчиво уставившись на зажатую в руке бумажку, а потом засмеялся, и это вызвало не только смущение, но и новый приступ головной боли.
Внимательно набрав цифры на телефоне, он сохранил номер и не позвонил.
Практически весь оставшийся день Стайлз провел в студии, рисуя, дорабатывая наброски и всеми силами стараясь, чтобы масляные краски ложились на полотно именно так, как он себе представлял. Попытки не увенчались успехом, и он, сдавшись, отправился домой, но так и не позвонил. На следующий день он вернулся в студию, но краски по-прежнему не поддавались. Стайлз по-прежнему не писал и не звонил.
В понедельник он вернулся на работу, но Дерек так и не зашел. Как не пришел он во вторник, четверг, субботу и снова понедельник.
А теперь звонить стало как-то неловко.
***
А во вторник к нему подошла Эрика, влепила затрещину и рявкнула:
– Ты не позвонил!
Кенди разозлилась, начала рычать, и сидевшие на плечах Эрики кошки зашипели в ответ.
Стайлз уставился на Эрику, надеясь, что обойдется без полномасштабного призрачного побоища, и потер рукой место ушиба.
– Ай. Ты о чем? Ай!
– Ты меня понял! – Эрика уперла руки в бока.
Стайлз сердито нахмурился, но все его потуги не возымели никакого эффекта на Эрику. Наконец, он вздохнул и сдался, опустив плечи:
– Да, я не позвонил. Я не знал, что сказать. Думал, что он придет снова, и мы поговорим, я бы спросил, о чем он вообще думал. Может быть, это текила так сильно подействовала на его мозг или еще что? Но он не пришел.
– Ты не позвонил. С чего бы ему приходить снова?
Стайлз захлопал глазами. Он об этом даже не подумал, а ведь должен был.
– Ты безнадежен, – злобно прошипела она. – И твой горячий шоколад ситуацию совершенно не спасает.
Она ушла, а Стайлз вернулся к работе, готовил названные ею напитки, которых было не так уж и много. На улице повалил снег, существенно похолодало, так что ничего другого не оставалось, кроме как думать о том, насколько он никудышный в плане социального взаимодействия.
Он приготовил горячий шоколад, постарался создать сверху идеальные завихрения взбитых сливок и присыпал все шоколадной крошкой, хотя это обычно входило в отдельную плату. А потом украдкой сфотографировал всю эту конструкцию, прежде чем ее заметит Эрика, поскольку та обязательно подняла бы его на смех из-за аккуратно написанного «Дерек» на стенке стаканчика.
Стайлз быстро отослал фото Дереку, не дав себе времени передумать. Ответа не последовало, хотя он и сам не знал, почему ожидал чего-то другого.
***
Чуть позже полуночи телефон Стайлза ожил, вырывая того из Нетфликсового тумана. Он смел с пижамных штанов крошки от попкорна и схватил телефон.
«Кто это?»
«Скольким бариста ты давал свой номер?» – даже не пытаясь сдержать ухмылку, спросил Стайлз.
Долгое время не было никакого ответа, но когда сообщение все же пришло, оно содержало одно слово:
«Стайлз»
Он задумался над ответом. Для него стало очевидным – скорее, из-за отсутствия знаков препинания, нежели из-за долгой задержки и рационального использования слогов, – что Дерек не особый любитель строчить сообщения.
В итоге Стайлз написал:
«Ты не пришел за своим напитком»
Ответ вновь пришлось ждать мучительно долго.
«Он, скорее всего, уже остыл»
«Немного. Если ты придешь завтра, я приготовлю тебе новый»
Он ждал и ждал, и ждал, но ответ так и не пришел.
Когда он лег спать, Кенди свернулась калачиком рядом, наполовину утонув в его ногах, и пришлось взять еще одно одеяло, чтобы избавиться от ощущения холода.
***
На следующий день Стайлз не знал наверняка, чего ожидать, но спустя час после начала его смены в кофейню вошли Хейл и его волчица. Дереку, казалось, было некомфортно, он смотрел куда угодно, только не на Стайлза.
Но Стайлз все равно не смог сдержать широкой улыбки, хотя щеки при этом покрылись румянцем.
– Дерек! Привет! Я не знал… секундочку!
Он приготовил горячий шоколад, протянул стаканчик Дереку, широко улыбнулся и подмигнул. Какой же он идиот.
– Привет, – после неловкой паузы произнес Дерек. Он осторожно отхлебнул из стаканчика, и над верхней губой остались усы от взбитых сливок.
Стайлзу захотелось их слизать.
Он прикрыл глаза рукой и не сдержал панического смешка.
– Мне так жаль… боже, прости меня за день рождения Бойда и за то, что не позвонил, мне так неловко, и…
– Все нормально, – заверил его Дерек. Он выглядел очень серьезным, но усы из взбитых сливок полностью рушили эффект.
Повисла неловкая пауза, Дерек отсалютовал Стайлзу стаканчиком и, похоже, собрался уйти за один из столов. Это было ужасно, Стайлз не знал, как исправить ситуацию, и его невнятный лепет совершенно не помогал.
– Меня от вас тошнит, – раздался голос Эрики. Она встала прямо перед Стайлзом, приведя за собой всю свою маленькую кошачью процессию. – Стайлз, Дерек считает тебя симпатичным. Дерек, Стайлз уже несколько недель по тебе сохнет. Я это носом чую. Уверена, что ты тоже.
– Эй-эй, – прикрикнул Стайлз, – вот это уже было слишком. Я не пахну, потому что моюсь регулярно, спасибо большое, и… – он резко замолк, глянул на Дерека, буравящего взглядом Эрику, и густо покраснел. – Ты считаешь меня симпатичным?
Дерек сжал челюсть, не отводя взгляд с Эрики, и та весело сообщила:
– Он хочет пригласить тебя на пиццу. Скорее всего, сегодня после работы.
– Правда? – пискнул Стайлз.
Дерек по-прежнему не смотрел на него.
– Правда, – защебетала Эрика. – Я сказала ему, что ты работаешь до семи и питаешься одной пиццей.
– Согласен, – серьезно кивнул Стайлз, – я живу за счет пиццы.
Вновь повисла неловкая пауза, но на этот раз Эрика нетерпеливо сверлила Дерека взглядом, пока тот – явно неохотно – не повернулся к Стайлзу, почти прорычав:
– Стайлз, хочешь после работы сходить в пиццерию.
Он спросил это безо всякой интонации. Обалдеть.
– А что, я с удовольствием, – вежливо и довольно официально согласился Стайлз.
– Хорошо, – Дерек заметно расслабился и отошел, усевшись за свой обычный столик.
Эрика погладила Стайлза по плечу.
– Он плохо умеет общаться с людьми.
***
Стайлз доработал до конца смены в тумане нервозности. Он упорно повторял себе, что это всего лишь пицца, – ничего такого, вообще мелочь, едва ли свидание – но сердце его не слушалось.
Он нарочито долго убирался после работы, еле волоча ноги, проверял и перепроверял все то, за что нес ответственность, и в результате Эрика не выдержала, щелкнула зубами и выпихнула его за дверь.
Пушистые хлопья снега медленно и лениво опускались на землю. Дерек ждал его на улице, ежась от мороза и пряча руки в карманах кожаной куртки. Волчица расхаживала рядом и с прищуром смотрела на снег. Она слабо виляла хвостом и иногда совершала выпады, словно хотела поймать снежинки, но ее лапы проходили прямо сквозь них.
– Эй, – робко позвал Стайлз, натягивая варежки. – Не знал, что ты ждешь.
– Ничего, – Дерек пожал плечами, не отрывая взгляд от своих ботинок. – Моя машина в паре кварталов отсюда.
– Круто, – Стайлз чувствовал себя немного неловко. Дерек кивнул, развернулся и в натянутой тишине повел его к месту стоянки. Стайлз пытался придумать тему для разговора, но в голове было пусто.
– Какой твой любимый цвет? – спросил он в итоге.
Впереди него вышагивала Кенди, пробиралась сквозь снег, не оставляя ни единого следа, и периодически пыталась напасть на волчицу. Стайлз улыбался, когда волчица, поддавшись щенячьим инстинктам, начинала гоняться за глупым золотистым ретривером, кружа вокруг них.
Дерек кинул на Стайлза короткий взгляд и немного изогнул губы в подобии улыбки.
– Синий, – ответил он.
– Классика. Прикольно, а мне нравится…
Предложение оборвалось воплем. Стайлз споткнулся, когда прямо ему под ноги бросилась мелкая пушистая тень, пропрыгала вокруг и вскарабкалась вверх по штанине. Он настолько потерял равновесие, что чуть не упал, но Дерек успел поймать его, схватив за запястье.
– П-прости! – Стайлз запнулся. Трудно сосредоточиться, когда призрак белки лихо перепрыгивает с тебя на Дерека и обратно. – Я такой неуклюжий.
– Ты в порядке?
Дождавшись кивка, Дерек продолжил свой путь, так и не отпустив руку Стайлза, словно беспокоился, что тот снова где-нибудь поскользнется. Это смущало, но в то же время означало хоть какой-то физический контакт, так что Стайлз не собирался жаловаться.
Он пытался отогнать белку, но та довольно отчаянно и настойчиво продолжала пытаться завладеть вниманием Стайлза.
Обычно призраки так преследовали его только тогда, когда им нужна была помощь, чтобы закончить свои незавершенные дела. И дела именно этого призрака, видимо, не могли ждать окончания свидания.
– Я обожаю фильм «Челюсти», – как-то угрюмо продолжил Дерек. – Люблю яблочный пирог на десерт. Изучаю Английскую литературу, хочу быть учителем… начальной школы, – он глянул на Стайлза и сощурился, будто ожидая осуждения. – Я умею ладить с детьми. Мой любимый писатель – это Хемингуэй, потому что он не растрачивается на эпитеты. Я заставляю людей нервничать. Складывается такое впечатление, что у тебя сейчас сердце из груди выпрыгнет.
Стайлз принял испуганный и виноватый вид. Сердце сейчас на самом деле стучало немного быстрее, но совсем не из-за Дерека. Просто одна надоедливая белка задалась целью вывести его из себя и продолжала карабкаться на него, как на дерево. Стайлз лихорадочно размахивал свободной рукой, стараясь отделаться от мешающего животного. Завидев белку, Кенди рванула к Стайлзу и начала кидаться, проскакивая сквозь него, в попытках ее поймать.
– Хемингуэй крут, – запоздало ответил Стайлз. – Мне он тоже нравится. И ты будешь отличным учителем. Я с радостью позволю тебе учить моих детей.
– У тебя есть дети? – Дерек посмотрел на него с сомнением. Стайлз всеми силами старался не реагировать на дух белки, сверкающей взглядом поверх головы Дерека.
– Нет. Но если бы были, я бы точно тебе их доверил.
Они продолжили свой путь. Белка взобралась на плечо Дерека, с мольбой глядя на Стайлза. Кенди, кажется, выискивала легчайший путь до нее добраться, а волчица с осуждением смотрела со стороны на весь этот балаган.
Стайлз был занят. Ему нужно есть пиццу и неловко флиртовать с Дереком.
– А ты их хочешь? – внезапно раздался вопрос Дерека.
Стайлзу пришлось вспоминать, о чем они разговаривали. Дети. Точно.
– Да, хочу, – он представил себе крошечных Дереков и Стайлзов, бегающих по уютному загородному дому, и мчащегося за ними призрака золотистого ретривера. А потом его мысли резко переключились на то, не должны ли белки зимой впадать в спячку, как давно умерла конкретно эта белка, откуда она узнала, что Стайлз способен ее увидеть, и не остался ли где-то выводок маленьких бельчат, медленно умирающих от мороза.
– Давай пройдем через парк? – внезапно спросил Стайлз, потому что именно оттуда прискакала белка – из темени озелененной территории кампуса, сейчас заснеженной, неосвещенной и немного зловещей.
– Моя машина находится там, – Дерек указал немного в другом направлении.
– Но было бы здорово прогуляться по парку. Правда же? Темно, заснеженно, – Стайлз широко взмахнул рукой. – Деревья и все такое.
– Ну ладно.
Они свернули на дорогу, ведущую в парк, и белка живо поскакала впереди, уводя их глубже в темень.
Стайлз вздохнул и последовал за ней.
***
Никакого выводка бельчат. Никаких детишек в беде. Вообще ничего, что могло бы, по мнению Стайлза, хоть кого-то волновать.
Но вот орех, торчащий из снега недалеко от зимнего тайника мертвой белки, судя по всему, и был незаконченным делом той самой белки.
И увидев, как Стайлз церемонно выкопал чертов орех и засунул его в дупло, Дерек, скорее всего, посчитал его сумасшедшим.
Белка торжественно обежала вокруг и исчезла в маленькой вспышке света, расправившись с незаконченным делом. Волчица, прищуренно наблюдавшая за всей сценой, глянула на Стайлза каким-то расчетливым взглядом желтых глаз. Кенди выглядела невероятно расстроенной тем, что ей не удалось поймать рыжую мелочь.
– Ну что! – заявил Стайлз, отряхивая снег с колен. Дерек, судя по его виду, жалел обо всех решениях, приведших его выкапывать орех посреди парка. – Может, поедим пиццы? Я проголодался!
– Конечно, – медленно ответил Дерек. – Давай.
***
Стайлз наполовину свесился головой вниз с кровати, прижимая телефон к уху и плотно прикрыв глаза. Кенди, давно привыкшая к подобным вывертам, не обращала на это никакого внимания.
– Эллисон будет так рада, что ты ходил на свидание, – раздался радостный голос Скотта.
– Ужасное свидание. Он наверняка мне больше не позвонит.
– Не будь пессимистом. Все возможно. В смысле, ты же сказал, что пицца была вкусной, верно? Так что это плюс.
– Пицца была вкусной, – мрачно согласился Стайлз. – Но вот копаться в снегу в поисках ореха было реально фигово. К тому же его волчица преследует меня. Клянусь, она проводила меня до самого дома. Это странно, Скотт. Они обычно так не делают, если, конечно, им что-то не нужно. И как вообще этот парень добился от волчицы такой любви, что она остается вместе с ним даже после смерти? Бессмыслица какая-то.
