Текст книги "Треугольник с острыми углами (СИ)"

Автор книги: ЛИНА-LINA

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– Да. Поэтому попу мою не трогай, хорошо?

– Хорошо, а член, стало быть, можно? – ты крепко призадумался. Вспомнил балет, темноту ложи, предложение Вадима, опять почувствовал возбуждение, даже зад пришлось приподнять, чтобы лечь поудобнее.

– Давай не будем торопиться, хорошо?

– Хорошо, переворачивайся на спину, – ты неуверенно дернулся.

– Дэн, массаж продолжать будем.

– А-а… Хорошо, – ты смущенно перевернулся на спину под приподнявшимся над тобой Вадимом, встретился глазами с бездонным взглядом карих, а сейчас почти черных, глаз. Вадим улыбнулся.

– Все хорошо. Скажешь стоп, будет стоп, – ты залюбовался им, таким красивым, сильным, волевым, возбужденным. И когда он успел раздеться до трусов? Внезапно вспомнил совет с форума, о том, что понять, гей ты или нет, можно по поцелую.

– Вадик, поцелуй меня, – брови Вадима удивленно поползли вверх, – пожалуйста… – не знаешь, чего ожидал, наверное, напора, сминания, силы, подчинения, но не нежного, едва уловимого касания твердых горячих губ. От этого все волоски на теле встали дыбом, ты оторвал голову от подушки, пытаясь помешать разорвать контакт со сладкими губами, Вадим прижал плечи ладонями к подушке, мешая шевелиться. Облизнулся, ты смотрел как завороженный, провел языком по твоим губам, по верхней, по нижней, слегка прикусил. Ты с усилием выдохнул, Вадим взял в рот нижнюю губу и нежно пососал, ты услышал свой стон, открыл рот, язык Вадима скользнул внутрь, лизнув зубы, десны, погладив небо. Ты обнял его за плечи, притягивая ближе, Вадим углубил поцелуй, ты ответил, несмело коснувшись его языка своим. И плотину прорвало, ты никогда и ни с кем так не целовался, полностью растворяясь в потрясающем мгновении, молясь, чтобы оно длилось и длилось, и длилось, прижимаясь все ближе, словно мечтая стать единым целым с целующим тебя мужчиной. Воздуха не хватало, нехотя разорвал поцелуй, тяжело и шумно дыша, чувствуя себя глубоко потрясенным. Наверное, вот и ответ. Посмотрел в глаза Вадиму, улыбнулся, отметив, что тот потрясен не меньше тебя. Глаза стали совсем черными, как будто зрачок поглотил радужку. Ты провел языком по его губам, простонав:

– Еще…

– Ненасытный… – прошептал Вадим в рот и стал покрывать легкими поцелуями подбородок, щеки, глаза, лоб, нос. Время замерло, и земля прекратила вращение. Казалось, ничто не способно сейчас оторвать тебя от рта мужчины. А руки зажили своей жизнью, гладили обнаженные плечи, щекотали шею, пальцы вплетались в шелковистые темные волосы… Вадим с усилием прекратил поцелуй, провел языком от уголка рта до правой мочки, взял ее в рот, пососал, ты вскрикнул, изогнувшись под ним, он вылизывал ушную раковину, даря непривычные, но очень приятные ощущения, ты лизнул его в шею, ликуя от ответного стона, осмелев, легонько прикусил, сдвинулся ниже, поцеловал кадык, ключицы. Вадим уткнулся лбом в подушку рядом с твоей головой.

– Кажется, я сошел с ума, – прошептал.

– Я-то точно сбрендил, – пошутил ты. И скорее почувствовал, чем увидел, что Вадим улыбается. Улыбнулся в ответ. А он провел носом по шее, согрел ее дыханием, лизнул от ключицы до уха, пустив хоровод мурашек. Внизу живота стремительно закручивалась спираль удовольствия. Целовал ключицы, а пальцы уж нашли сосок и слегка его сжали, ты застонал и выгнулся навстречу его руке. Пальцы заменил горячий рот, язык кружил вокруг соска, поглаживал вершинку, даря острое наслаждение. Ты непроизвольно развел ноги в стороны, прошептав “Да-а…”. Вадим без колебания воспользовался приглашением, опускаясь ниже, не упуская ни сантиметра, лаская руками, губами, языком. Провел ладонями по ребрам, лизнул пупочную впадинку, живот над резинкой черных трусов, прихватил ее зубами, стягивая вниз. Твои руки вновь ласкали его волосы, прижимая голову к животу. Сунув большие пальцы под резинку, одним резким движением стянул твои трусы вниз, освобождая до боли напряженный член, потерся о него щекой, скользнул ниже. Приподнялся, сгибая твои ноги, помогая окончательно избавиться от мешающих боксеров, оставляя полностью обнаженным, открытым его ласкам, с возбужденным затуманенным взглядом.

– Продолжим массаж, – сказал полувопрошая, полуутверждая, выдавил на руку немного массажного масла, взял стопу и принялся массировать, не отрывая взгляда от твоего лица.

– Садист, – едва живой от возбуждения, прошипел ты. Услышал в ответ смешок. Он медленно и чувственно разминал каждый палец, гладил между ними, ласкал подъем, пятку, не торопясь перешел к голени, сводя на нет напряжение. Повторил все то же самое со второй ногой, лизнул под коленями, ты снова застонал, прикрывая глаза от удовольствия. Вадим сел между твоими раздвинутыми ногами, провел ладонями по внутренней стороне бедер до паха, член бодро подпрыгнул, привлекая к себе внимание, а он, словно не замечая, стал медленно выцеловывать дорожку от колена к паху, заставляя извиваться на постели, терзать пальцами его волосы, уши, шею. Походя лизнул яички, ты зашипел, а он повторил все со вторым бедром, и, наконец, решил уделить внимание твоему истекающему смазкой члену, потерся носом об яички, лизнул под ними, ты вскрикнул, погладил рукой ствол, обхватил его ладонью, оголил уже почти алую головку, нежно провел по ней пальцем, размазывая выступившую смазку. Ты потерялся в ощущениях, уже не контролируя себя, поднимал бедра навстречу его руке, вцепился пальцами в простыню, словно только это удерживало тебя от прыжка с постели. Вадим облизал ствол, подразнил уздечку, лизнул головку и наконец взял ее в рот. Казалось, комната начала вращаться, ты с силой схватил его за волосы, заставляя брать член все глубже и глубже. Согнув ноги, встал на пятки, отрывая таз от простыней, с силой вбиваясь в его рот, фиксируя голову руками. Внезапно Вадим отстранился, будто демонстрируя, что вовсе не ты хозяин положения, сказал ласково.

– Встань на локти и колени.

– Я не… – ты попытался возразить, краем сознания понимая, что тебя сейчас поимеют.

– Вставай, – непререкаемым тоном повторил Вадим, ты не смог ослушаться. Повернулся на живот, согнул под себя колени, сделал, как просили, открывая тыл. Вадим нежно провел ладонями по позвоночнику, поцеловал ямочки на пояснице и, почувствовав твое напряжение, тихо произнес:

– Расслабься, я еще ничего не делаю, все хорошо, верь мне, – напряжение постепенно отпускало, ты расслабил спину, перенеся основной вес на локти. Вадим провел руками по ягодицам, нежно массируя, погладил бедра, голени, снова ягодицы, коснулся сначала щекой, потом носом, лизнул. Ты дернулся от пронзившего тело электрического разряда. Вадим продолжал наглаживать половинки, подбираясь к середине, язык усердно вылизывал дырочку, ты полностью сосредоточился на своих ощущениях, которые никак нельзя было назвать неприятными. Рука сжала яички, ты громко застонал, язык таранил плоть, вынуждая расслабляться и принимать его. Лаская яички, провел мизинцем между половинок, легко-легко нажал на дырочку, ты охнул, попытался отстраниться, но крепко зафиксированные яички не дали сдвинуться ни на сантиметр. Помассировав по окружности, палец на одну фалангу погрузился в попку, не прекращая совершать круговые движения. Было страшно и хорошо в одно и то же время. Хотелось попросить прекратить и умолять не останавливаться. Рука с яичек переместилась на член, поглаживая по всей длине, палец вошел глубже, с трудом растягивая тугую дырочку. Ты стонал в голос, палец кружил, лаская и растягивая. Ты, почувствовав, как к входу приблизился второй палец, напрягся.

– Т-ш-ш, все хорошо, не волнуйся, – успокаивающе прошептал мужчина.

– Ты… ты ведь для этого меня растягиваешь, да? – шепнул в отчаянии.

– Я хочу тебя всего, Дэн, – хрипло ответил Вадим. Он уже с ума сходил от перевозбуждения, безумно хотелось со всей дури протаранить зад Дэна, вставив до самых яиц, двигаться в бешеном темпе до оргазма. Но нельзя было напугать, нельзя причинить боль, нельзя отвратить, Вадим был уверен, что одним разом точно не насытится, он будет хотеть Дэна снова и снова, брать его в различных позах и не только в кровати, но чтобы его фантазии воплотились, сегодня он должен быть терпелив и нежен. Стиснув зубы, с силой втянул воздух.

– Дэни, прошу, верь мне, тебе понравится. Давай, расслабься…

– У меня локти с коленями затекли, – пожаловался ты. – Я хочу перевернуться.

– Переворачивайся, – на выдохе то ли простонал, то ли прошипел Вадим, подумав, ну что за детский сад. Ты перевернулся на спину, увидел расстроенное лицо своего любовника и, наконец, решился.

– Так ведь тоже можно, да? – спросил ты с надеждой. Вадим тонко уловил изменение настроения, утвердительно кивнул и впился губами в твой рот. Ты обвил ногами его талию, он дал тебе облизать свой палец, ты, не задумываясь, втянул его в рот, смочив слюной. Вадим приставил облизанный тобой палец к отверстию, сделал им круг и вставил в тебя на всю длину, не разрывая поцелуй. Ты попытался выдавить его наружу, сокращая мышцы.

– Какой тугой, – восхищенно шептал Вадим. – Милый, не бойся, я буду предельно осторожен, – он в мгновение ока оказался сидящим между раздвинутыми ногами, согнул их в коленях и поднял вверх, наклонил голову и снова вылизал дырочку, двигая внутри уже двумя пальцами. Взял пакетик, резко разорвал, одним плавным быстрым движением раскатал обильно смазанный презерватив и приставил кончик к входу.

– А смазка?

– Он уже. Это специальные. Из Японии, – боже, он что, уже тогда собирался тебя трахнуть, осенило внезапно. – Давай, мой хороший, положи ноги мне на плечи и расслабься, – легко сказать, то есть ноги ты, конечно, положил, а вот с расслаблением… Вадим поцеловал тебя, лизнул губу, пососал твой язык, ты немного отвлекся от приставленного к заду члена, а Вадим, не упуская момента, начал медленно погружаться в тебя. Ощущения были сложными. Вроде и не больно, но и приятно тоже не было. Вадим вошел на всю длину, его дыхание стало тяжелым и прерывистым.

– Потерпи чуть-чуть. Сейчас привыкнешь, и все будет хорошо, – это “хорошо” уже начинало смешить. Где оно, это мифическое “хорошо”? – Как будешь готов, двинься мне навстречу.

Через мгновение ты легонько качнулся к нему и обратно. Не испытав неприятных ощущений, повторил, снова повторил, похоже, начал входить во вкус, пока еще не кайфуя так, как описывали на форуме, но и не испытывая дискомфорта. Вадим подхватил темп, выходя почти целиком и погружаясь вновь, при этом попеременно заглядывая в глаза и целуя. И вдруг стало хорошо, действительно хорошо, очень хорошо, ты уже без смущения подмахивал снизу, насаживаясь на толстый член, полуприкрытые глаза затуманились, с губ срывались жаркие стоны, хотелось взять в руку свой член и отдрочить хорошенько, но он, зажатый между вашим животами, был недоступен. Ты выгибал спину, желая быть еще ближе, прижиматься еще теснее. Низ живота скрутил спазм, ты закричал, кончая, непроизвольно сжимая мышцы, провоцируя кончить и Вадима. С хриплым стоном он дернулся в последний раз и затих на тебе.

– Спасибо, мой милый, мой хороший, – прошептал, жарко целуя губы, глаза, подбородок.

***

Хотя, наверное, немного наивно с твоей стороны считать, что три слова способны настолько изменить твоего любовника. Ты вздохнул, потер руками лицо, выключая воду, вытерся белоснежным полотенцем, других Вадим не признавал, повязал на бедрах и с замиранием сердца открыл дверь.

На глаза навернулись злые слезы, обида жгла изнутри.

Никого.

Похоже, нет у вас будущего.

Никакого. В душе образовалась пустота, которую, ты знал, никто и никогда не сможет заполнить. Значит, Вадим решил, что ты не стоишь. Зачем тогда это все?

Ты, шатаясь, словно пьяный, побрел к кровати, сел на угол, опустил голову, как при приступе тошноты, провел рукой по волосам. Было плохо, очень плохо. Хотелось плакать, хотелось крушить все вокруг, ломать мебель, обдирать дорогущие дизайнерские обои, бить стекла… Удерживало только врожденное чувство прекрасного и то, что это, все-таки, твой интерьер. Интерьер, которым ты жил, которым бредил, который буквально бросил к ногам любимого. Но за это любовь не купишь. Ты обхватил себя руками за плечи и начал тихо раскачиваться, не обращая внимания на дорожки слез.

И тут дверь тихо отворилась. Ты вскинул голову.

========== Глава 11. Послевкусие ==========

Ты лежал на спине и смотрел в потолок, мозг отказывался принимать происходящее. У тебя только что был секс с мужчиной. Называя вещи своими именами, тебя все-таки поимели. Причем до свадьбы и без обязательств. Теперь ты гей? Нет, наверное, все же би. Представил жену обнаженной, и ничего. Раньше срабатывало, а теперь – ничего. Раньше ты так на мужиков на пляже смотрел, фасон плавок там, степень развитости мускулатуры, так, от нечего делать, без какого-либо эротического подтекста. А теперь так с женщинами. Видимо, гей, гей одного мужчины…

Вадим, опираясь головой на согнутую в локте руку, с жадным вниманием на холодном лице всматривался в мелькавшие на лице любовника, наконец-то любовника, эмоции. Теперь он мог поздравить себя с убедительной победой, поставить галочку напротив имени Дэна и пойти дальше, но почему-то решил задержаться. Что-то в Дэне его глубоко цепляло, возможно, его непосредственность, открытость, честность, редкая порядочность, в конце концов. Дэн красив, спортивен, умен и неплохо образован. В общем, достойный во всех отношениях партнер. Так хорошо ему давно ни с кем не было. Конечно, это никакая не любовь, Вадим вообще считал себя не способным на глубокие чувства к другому человеку, к деньгам, к власти, да, но не к человеку. Но с Дэном было хорошо не то слово, обладать Дэном оказалось даже лучше, чем он себе представлял. Вадим поставил себе новую задачу: раскрепостить и влюбить в себя Дэна. Зачем? Он и сам пока не разобрался, но очень хотелось. А всего, чего хотел, Вадим Воронин неизменно добивался.

Вадим провел рукой по твоим волосам, приласкал подушечками пальцев скулы, подбородок, обвел контур губ, вызвав непонятные ощущения. Ты повернул голову и встретился с нежным взглядом карих глаз.

– Ты как? – спросил ласково.

– Нормально, – прошептал в ответ. Вадим наклонился поцеловать, но ты увернулся, перекатился по кровати и встал.

– Дэни, ты далеко?

– В душ, – и, видя, что Вадим тоже поднимается, добавил. – Один. Вадик, мне надо побыть одному немного, переварить…

– Я понял. Жду тебя, – он улыбнулся так ясно и лучисто, что у тебя сердце зашлось от незнакомой невыразимой нежности.

Стоя под горячей, насколько могла вынести кожа, водой, ты пытался понять, как жить дальше. Ехать говорить с женой? Простить и ее, и себя и притвориться, что ничего не было? Или бросить все к чертям, уехать жить на дачу и работать там. Как быть с Вадимом? Что для него значит этот вечер и значит ли что-то вообще? Он ни разу не говорил, что что-нибудь чувствует, только желание. Но на одном желании отношения не построить. Ты оборвал ход мысли: еще недавно отношения с мужчиной были для тебя чем-то из разряда абсолютно неприемлемого, а сейчас ты хотел быть с ним. Видимо, гормональное, на почве поступления эндорфинов, утешал ты себя. Вадим – твой лучший друг, но не притворялся ли он все это время, чтобы затащить тебя туда, куда ты сам сегодня прибежал, поджав хвост. Зачем ему это? Он и так может получить любого, кого захочет. Хотя, может, тебя он и захотел. Не знаешь, сколько времени простоял вот так, видимо, немало. Пар клубился, зеркала запотели, а ты так ни к чему и не пришел. Тихо открылась дверь, вошел Вадим.

– Милый, с тобой точно все хорошо? Ты уже почти час тут торчишь…

– Все в порядке.

– Можно я побуду с тобой?

– Да.

Вадим встал рядом, обнял за талию, потерся носом о шею, нежно чмокнул в ухо.

– Ты переживаешь, это естественно… Это пройдет. Ты сейчас сделал то, что еще недавно считал недопустимым, противоестественным. Но, в конце концов, какая разница, с мужчиной ты спишь или с женщиной, если тебе это доставляет удовольствие. Правда ведь? Ты от этого ничуть не становишься менее мужественным.

– Конечно, ты-то от этого менее мужественным не становишься. Ты ведь сверху.

– Сладкий, ну какая разница, сверху, снизу, если нравится, а?

– А давай поменяемся?

– Нет.

– Почему, если нет разницы?

– Потому что я не меняюсь. Никогда.

– Что, ниже достоинства великого и ужасного Вадима Воронина дать себя поиметь?

– Понимай так, если хочешь.

– То есть, если я правильно тебя понял, с тобой я буду только снизу?

– Да.

– Это что, противоречит твоим религиозным убеждениям? Что ж, пойду себе пасика поищу, их на форуме полно… – попытался ты пошутить, заталкивая поглубже глухую обиду на слова Вадима. Убрал его руки со своего живота, открыл дверь душевой кабины, уже даже сделал шаг, но был с силой втянут обратно и больно приложился затылком о стену.

– Я тебе покажу, пасика он найдет, – шипел прямо в лицо Вадим. – Ты мой, понял? – ты неуверенно кивнул. – И иметь тебя буду только я.

– А я, я кого буду иметь? – оставив вопрос без ответа как риторический, Вадим с силой впился в твои губы. Этот поцелуй как небо и земля отличался от того, первого поцелуя, он был демонстрацией силы, власти, доминирования одного самца над другим, но при этом невероятно возбуждал, будоражил, будя похоть, заставляя стонать и прижиматься ближе, вынуждая желать чего-то большего, гораздо большего и твердого.

– Все, Дэн, хорош рефлексировать, пошли в постель, – и Вадим почти силком вытащил тебя из ванной комнаты, сам вытер полотенцем и уложил на кровать. И ведь ни словом не обмолвился, что жена звонила. Жена тебе звонила, а он ответил. Хорошо поговорили, Вадим остался доволен.

– Дэни, ну что ты, в самом деле? – он нежно целовал глаза, брови, ресницы, обводил губами скулы, щеки, тронул языком губы… Ты попытался отвернуться. – Нам ведь хорошо вместе. Зачем ты все усложняешь? – и правда, зачем. Жена спит с лучшим другом, ты тоже спи с лучшим другом. Все довольны и счастливы. Тогда отчего так погано на душе?

– Вадик, я, наверное, домой поеду, – ты попробовал встать.

– Нет, никуда ты сегодня не поедешь. Вспомни, сколько выпил, – действительно, ты ведь еще и пил. Захотелось напиться опять.

– Тащи коньяк.

Захмелев, снова задвинул подальше все свои заморочки, решив, что сегодня ночью будешь получать удовольствие. А обо всем неприятном, как сказала какая-то девица из фильма, над которым трижды в год ревет Рита, ты подумаешь завтра. Скарлетт, вот кто! Ты был очень горд, что сумел вспомнить дуру, которая вечно все сама себе портила.

Вадим снова уложил тебя в постель, покрывая поцелуями, облизывая с маниакальной тщательностью, ты опьянел окончательно, расслабился, отдавшись умелым ласкам. Сам встал на четвереньки, горя желанием ощутить член Вадима внутри, стонал. Вадим кончил первым, затем лег на спину, скользя между твоих широко расставленных ног, взял напряженный член в рот и помог тебе. Ты без сил упал на живот, едва не придавив любовника, и моментально уснул.

– Ну вот, а поцеловать, – с издевкой спросил он уже спящего тебя.

Вадим ликовал. Да, сегодня Дэна пришлось напоить, но затем он расслабился, отвечал. Вадим принял душ, влажным полотенцем обтер спящего Дэна и долго еще не мог уснуть, размышляя и строя планы. Наконец, сон сморил и его.

***

Дверь тихо отворилась, Вадим прошел и присел на кровать рядом. Казалось, что за время, что вы не виделись, он похудел, осунулся, покрасневшие глаза горят лихорадочным блеском. Положил руку на бедро, тихонько сжал, как-то неуверенно даже.

– Я причинил тебе много боли, – начал полушепотом. – Не знаю, сможешь ли когда-нибудь меня простить… – ты всмотрелся в любимое лицо, убрал с его лба отросшую челку, легонько коснулся губ.

– Ты сказал, что любишь… – мысли путались. – Это правда?

– Да, Дэн. Эти дни без тебя показались мне годами, – ты присел на корточки между его ног, неотрывно глядя в глаза. – Я… я ведь сначала просто играл с тобой, Дэни.

– Я знаю, – тихо ответил ты. Вадим положил руки тебе на плечи, тихонько их разминая. Кажется, он даже не отдавал себе отчета в том, что делает. Было чертовски приятно.

– Ты поэтому ушел? Потому что я обидел тебя? – еле слышно прошептал Вадим.

– Нет.

– Нет? – вскинул бровь.

– Я ушел, потому что думал, ты никогда не сможешь меня полюбить, – ты нежно гладил ладонями его бедра. – А игра в одни ворота – не для меня, Вадик.

– Я понял, только когда потерял тебя. Я навсегда тебя потерял, Дэни? – с каким-то пугающим отчаянием спросил Вадим.

– А это уже зависит от тебя, мой хороший. Только от тебя. На что ты готов ради меня, Вадим Воронин?

– На все!

– Тогда раздевайся…

========== Глава 12. Мы выбираем, нас выбирают ==========

Просыпаться, наверное, впервые в жизни, было приятно. Ты сонно застонал от покрывающих тело горячих поцелуев. Сладкий рот переместился с ключиц к соскам, ты застонал громче, затем к пупку, ты прогнулся в спине, обжигающий язык прошелся по головке стоящего колом члена, ты чуть с кровати не спрыгнул.

Реальность затопила неожиданно. Ты в постели Вадима, и это его губы сводят тебя с ума. Помнишь, как мечтал многие годы, чтобы тебя так разбудила Рита? Но она раз за разом упорно делала вид, что не понимает, о чем ты. Воспитанная строгой матерью и отцом-профессором, Маргарита не была страстной женщиной. Да, она редко отказывала, если не считать последних месяцев, но сама крайне редко проявляла инициативу, все время ждала от тебя первого шага. А ты, напахавшись за день, хорошенько погоняв подчиненных, желал, чтобы жена встретила в чулочках и комбинации, подошла, обняла, поцеловала, набросилась, в конце концов. А еще лучше, опустилась на колени, расстегивая брюки, и предложила то самое, что предлагал Вадим в темной ложе театра. Но, очевидно, не судьба. Зато почувствовать себя ведомым тебе вдоволь давал твой любовник. Вот уж кто доминировал, так доминировал.

Вадим закинул твои ноги себе на плечи, развел ладонями ягодицы и лизнул. Ты боролся с собой: хотелось убежать, скинуть с себя тупое оцепенение, разорвать паутину, которой, как ты чувствовал, он тебя оплел, бежать, не оглядываясь, бежать, чтобы больше никогда не видеть, не чувствовать на себе этих взрывающих все тщательно возводимые преграды губ, этих умелых и ласковых рук, уверенных пальцев, точно знающих, куда надо нажать, чтобы стало по-настоящему хорошо, потрясающего тела, лишающего воли.

И хотелось остаться, чтобы гореть в том огне, что сжигает изнутри, даря наслаждение, чтобы испить до дна всю страсть, что заставляет терять голову, отдаться лавине невероятных ощущений, позволяя все…

Ты остался, но дал себе обещание, что это в последний раз. А потом ты уйдешь. Просто оденешься, соберешь вещи и пойдешь к жене.

Умные мысли покинули голову, ты плыл на волнах своих ощущений, постанывая, закусив губу до боли, чтобы не кричать в голос. А Вадим уже подготовил тебя для кое-чего более существенного. Послышался звук разрываемой обертки, и ты напрягся, нервничая.

– Ну, расслабься. Я так тебя хочу, – он впился губами в твой рот. И ты расслабился. Отдал всего себя, позволяя с силой вбивать в постель, выкрикивал его имя, кусая губы в кровь, двигаясь навстречу, шепча всякие глупости.

Ты понял, что если хочешь уйти, надо делать это прямо сейчас, пока тебя с ушами не затянуло в это болото. Отдышавшись, повернулся к Вадиму.

– Вадик, мне надо домой.

– М-м? – произнес расслабленно любовник. – Зачем?

– Как это? У меня жена, дочь… В конце концов, надо что-то решать.

– И что ты решишь? – не открывая глаз, спросил Вадим.

– Поговорю с Ритой, что-нибудь решим.

– А если она сейчас с Александром? Что тогда будешь делать, придумал уже?

– Не-е-ет, – прошептал, заикаясь. Признайся, такая мысль в твою голову не приходила. Что там она, с ним, в твоей постели. Стало больно и обидно, затопила злость.

– Значит, увижу все как есть! – сказал с вызовом.

– Ну-ну, вперед, – с легкостью отпустил Вадим, уверенный, что скоро ты вернешься. Ты бы на его месте не был так уверен. Ты наскоро ополоснулся и, не завтракая, сбежал по ступенькам.

Как только хлопнула входная дверь, Вадим набрал номер.

– Алло, это Вадим. Как все прошло? Ты там? Ну, так будь там, он уже выехал. Да, я сказал, у него должно сложиться совершенно определенное впечатление, чтобы ему даже смотреть на нее не хотелось. Он уйдет, и она твоя. И ссуду можешь не возвращать, как обещал. Зачем это мне? Благотворительностью занимаюсь, – хмыкнул. – У меня для него есть кое-что другое.

После разговора с Вадимом Маргарита проплакала несколько часов, хорошо, что Аришку отвезли на дачу к бабушке с дедушкой, и она не видит совсем расклеившуюся маму.

Вчера Саша сказал, что любит ее, полюбил с первого взгляда, потому и с девушками отношения не складывались, и не женился до сих пор.

– Рита, я люблю тебя. Я так хочу быть с тобой, больше всего на свете хочу. Хочу просыпаться рядом по утрам, гладить твои волосы, приносить кофе в постель. Хочу встречать тебя с работы, дарить цветы, гулять за руку по ночному Питеру, смотреть, как разводят мосты, загадывать желание. Хочу держать тебя в своих объятиях, исполнять твои желания, а потом, дома, ночью, в постели, раз за разом доказывать, как сильно я тебя люблю. – Рита понимала, что этот словесный поток давно надо было прекратить, но она так изголодалась по красивым словам, по мужскому вниманию, что, затаив дыхание, стояла и слушала, не заметив, как руки Саши сомкнулись на похудевшей талии, что он шепчет ей уже в самое ухо, приятно щекоча дыханием. А потом он взял в плен ее рот, дразня, лаская, любя. Очнулась Рита, услышав звук хлопнувшей двери.

Рита была в шоке. Что увидел и что мог подумать муж? А Саша сделал вид, что ничего не заметил, продолжая прижимать к себе.

– Саша, там был Денис.

– Да.

– Он, наверное, подумал, что мы…

– А мне, знаешь, плевать, что он подумал. Он тебя не стоит, ни одной волосинки твоей не стоит, слышишь? И никогда не стоил. Он и ухаживать за тобой стал, только чтобы мне насолить, – это, конечно, не было правдой, но какая разница, думал Саша, главное – результат. Так и Вадим сказал, мол, делай, что хочешь, хоть с голым задом по улице носись, но результат должен быть. Чего никак не ожидал Александр, так это того, что Маргарита вывернется и побежит от него домой.

Оставив Вадима, ты ехал домой, словно на казнь. Припарковался рядом с подъездом, в этом плюс выходных в мае, паркуйся, где нравится, все равно все на дачах. Открыл дверь в подъезд кнопкой домофона и пошел к лифту. Двери лифта распахнулись, и навстречу вышел Саня, усердно делая вид, что провел здесь всю ночь. Ты отметил и легкую небритость, и синяки под глазами. Видно, от бурной ночи.

– О, Диня, привет. Как дела? Все ок? – спросил, как ни в чем не бывало. Ты сощурил глаза.

– И что ты делаешь у лифта в подъезде моего дома утром в субботу, а?

– Тебя замещаю, – хихикнул Саня. Тебе понадобилось несколько секунд, чтобы осмыслить, что он только что сказал. А потом ты резко, со всей силы ударил бывшего лучшего друга в нос, послышался хруст, вопль, потекла кровь. Ты развернулся и пошел к машине. Здесь тебе делать было нечего. Сидел, вцепившись в руль побелевшим пальцами, и смотрел на дверь. Саня так и не вышел. Ты вырулил со двора и поехал в офис. Сейчас ты никого не хотел видеть. В голове пронеслась шальная мысль, что что-то здесь неправильно, но ты так и не понял, что именно.

– Вадим? Это Александр. Я сделал все, как ты сказал. Он уехал. Нет, с женой не встречался. Он мне нос сломал, сука. Сам виноват? Да, все понял, пока…

***

– Тогда раздевайся, – Вадим удивленно посмотрел на тебя, а ты выпрямился во весь рост, стряхнул затекшие в положении на корточках ноги и спросил:

– Какие-то непонятные слова? Чего сидим-то? – Вадим медленно встал, так же медленно стянул через голову футболку, оставшись в одних джинсах.

– И штаны, – кивнув, сказал ты. Вадим расстегнул верхнюю пуговицу, послышался звук расстегиваемой молнии…

– Трусы тоже снимать?

– Конечно, – во рту у тебя пересохло, сердце билось где-то в горле, зрелище раздевающегося для тебя Вадима до сих пор не утратило новизны, неимоверно возбуждая. Но ты сохранил на лице невозмутимое выражение. Сегодня был очень важный день. И нельзя было испортить все, дрогнув. Как бы тебе ни хотелось плюнуть на все, прижаться к обнаженному телу своим обнаженным телом, вновь позволить облизать себя с головы до пяток, да и пятки тоже, позволить повалить на постель, поставить на четвереньки, дать ввести в себя толстый член, двигаться, насаживаясь глубже и глубже, крича его имя, но ты понимал, что второго шанса все изменить у тебя просто не будет. И ты сказал:

– А теперь на колени.

========== Глава 13. Выбор ==========

По дороге заехал в Кофе-Хауз, взял два двойных капучино, блинчики, какие-то кексы. Один стакан кофе с кексом умял прямо в машине.

Кабинет встретил тишиной. Утро субботы, ты один. Задумался, где будешь теперь ночевать. Сегодня можно и на диване в приемной, а вот в будни это вызовет массу слухов и подозрений. В твоей квартире Рита, у родителей – сестра с семьей. На даче – тесть, теща и Аринка. Включил компьютер, загрузил сайт с объявлениями о посуточной аренде. Выбрал, созвонился, договорился о встрече. Благо, средства теперь позволяют и пошиковать, деньги Вадим переводил всегда вовремя. Решил поработать. Работа увлекла, ты полностью отключился от внешнего мира, воткнул в уши наушники, сделал погромче и погрузился в эскизы.

Часа через три позвонил Вадим.

– Дэн, ты где? – очень хотелось ответить в рифму, но не позволяли воспитание и образование, просто сказал:

– Я работаю. В офисе.

– Я приеду, – уверенно ответил любовник. Только этого сейчас не хватало. И так в машине бочком сидел, и сейчас лишний раз шевельнуться боишься.

– Нет, Вадим.

– Нет? – ты представил, как поползли вверх его брови и усмехнулся.

– Нет, я поработаю пока. Один.

– Во сколько приедешь?

– Я не приеду.

– Не понял… – протянул Вадим.

– Да что не понятно-то? Сказал же, не приеду. Буду работать. И сегодня, и завтра, и послезавтра. Мы же хотим через неделю весь проект согласовать? А там еще пахать и пахать. Вот через неделю и встретимся.

– Дэни, – ласково шепнул Вадим в трубку, от его тихого низкого голоса волосы встали дыбом, – хороший мой, какая муха тебя укусила?

– К черту все, Вадик. У меня семья рушится, моя жена спит с моим другом, я сплю с мужиком, да так, что на жопу не сесть, – услышал смешок. – И кто меня укусил? Да жизнь моя. Вот кто. Причем за самое чувствительное место. Не трогай меня, ради бога, а то сорвусь… – ты отключился. Вадим мудро решил дать тебе передышку, уверенный, что уже к вечеру ты приползешь. А ты не приполз. Ни сегодня. Ни на следующий день. Ни через день. Вадим был не на шутку заинтригован таким поворотом, подумал, что мальчик-то оказался с характером.