Текст книги "Осколки от наших сердец (СИ)"

Автор книги: Li-Catarine

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

Часть 2. Глава 5

Шесть лет спустя.

Я закрыла глаза, вдохнула, выдохнула и напомнила себе, что дома лежал счёт на целых семьсот баксов и мне нужны были деньги.

Поэтому когда придурок с седьмого столика вновь выставил в проход ногу, намереваясь остановить меня, я выдавила из себя улыбку и не стала обливать его кофе из чайника в руках. Хотя в голове у меня так и крутились картинки того, как я выливаю ему кофе на голову, а потом разбиваю кофейник ему о черепушку.

– Милая, а принеси-ка мне еще этих сладких пончиков. – Усмехнулся он и вновь опустил глаза к моей груди.

За шесть лет мне так и не выдали новую форму, а вот моя грудь с пятнадцати лет на пару размеров выросла, поэтому сейчас это выглядело очень пошло. Конечно в большинстве случаев благодаря этому у меня получалось получить до пятнадцати баксов чаевых с одного столика. А за смену до сотки. Но приходилось терпеть вот таких вот отмороженных типов, которые постоянно смотрели на меня, как на кусок мяса и так и шлёпали по заднице каждый раз, когда я проходила мимо.

Каждый раз, когда очередной жирдяй усмехался мне, клал руку мне на бедро, шлёпал меня или делал мне непрозрачные намёки, я закрывала глаза и представляла перед собой лицо Питера. Его щёки с веснушками, его улыбку и радостный смех. Он был не просто ребёнком. Он был моим маленьким ангелом. И я была готова терпеть всё на свете ради него.

– Конечно, – улыбнулась я своей самой очаровательной улыбкой. – Еще кофе?

– Будь так любезна. – Усмехнулся он. И я наклонилась налить ему кофе, а его рука легла ко мне на ногу и начала гладить голую кожу.

Питер сидит на полу и гладит Чакки. А тот лежит на спине и радостно дёргает ногами в воздухе. А Питер улыбается и берёт его на руки. Он бежит ко мне и смеётся. Он крадёт со стола кусочек мясо, пока я готовлю, и кормит Чакки.

Он ангелочек.

Поэтому я терплю, улыбаюсь и приношу ему еще один сраный пончик.

И это окупается, потому что он оставляет целую двадцатку и свой номер. Бумажку с номером я сразу выкидываю, а двадцатку гладу в карман и решаю купить Питеру шоколадку по дороге. Его любимую, с орешками.

– Попадаются же всякие уроды, – говорит Сара, когда я захожу в служебное помещение, чтобы переодеться и подсчитать сегодняшнюю выручку. Нужно зайти завтра в банк и кинуть деньги на счёт, чтобы погасить хоть часть долга. Сейчас середина июля и на улице стоит жара, но я не хочу оттягивать с долгом, потому что оглянуться не успеешь, как придут холода. А Питер очень восприимчив к болезням. – До сих пор поражаюсь, как ты таких упырей терпишь.

– Просто представляю лицо Питера. – Улыбнулась я и положила деньги в кошелёк, а кошелёк в свой небольшой рюкзак.

– Да, это просто чудо, а не ребёнок, – усмехнулась Сара. Она очень хорошо ладила с Питером. И часто, когда с ним нужно было посидеть, она была тем, кто приходил мне на вырочку. – Как насчёт того, чтобы в выходные сходить в парк. Я уже соскучилась по этому кусочку чуда.

– Да, это было бы здорово, – улыбнулась я и встала со скамейки. – Он уже недели две меня спрашивает про тётю Сару. Даже нарисовал тебе рисунок.

– Никогда бы не подумала, что в двадцать три года меня будут тётей называть. Это так странно.

– А я бы никогда не подумала, что мне еще и двадцати одного не будет, а я уже буду растить пятилетнего сына. Жизнь – непредсказуемое дерьмо.

Хотя я никогда не жалела о том, что у меня был Питер. Он лучшее, что у меня есть.

– Я побегу, а то на автобус опоздаю.

– Поцелуй от меня моего любимого маленького мужчинку. – Крикнула Сара, а я усмехнулась и пообещала, что так и сделаю. У Питера было не много близких людей, но я была безумно рада, что Сара входила в группу тех, кто заботился о нём.

Я вышла из «Домашних Оладушков» и быстро пошла в сторону библиотеки. Прежде я хотела успеть сдать книги и взять новые, а потом уже поехать за Питером. Мисс Питтли было уже почти шестьдесят, но она была милой и очаровательной женщиной, которая заботилась обо мне, как о своей внучке. Мы познакомились больше семи лет назад, когда одна из школьных хулиганок побила меня, и я решила посидеть в библиотеке, чтобы не попадаться на глаза Гейбу и Оливеру. Мисс Питтл нашла меня плачущую между рядов. Она не спросила, что случилось. Она просто принесла мне своё печенье, которое взяла на работу, чтобы перекусить. А потом принесла одну из книг и сказала, что книги всегда помогают сбежать от реальности в мир, наполненный чем-то прекрасным и волшебным.

С того дня я просто влюбилась в каждое произведение, что мисс Питтл подобрала для меня.

Я подбежала к стойки, где сидела мисс Питтл и вязала. Библиотека была не самым посещаемым местом. Она уже разваливалась: ободранные обои, там штукатурка отваливается, там на потолке здоровое пятно, потому что он протекает. Я бы хотела, чтобы это место улучшили, чтобы люби уважительнее относились к книгам и тем историям, что хранит это здание.

– Привет, милая! – Радостно сказала мисс Питтл, когда я подбежала к стойке.

– Здравствуйте, – я достала из портфеля две книги и положила их перед мисс Питтл. – Простите, в этот раз я не смогу выпить с вами чая. Мне нужно бежать за Питером.

– Я понимаю и поэтом уже всё приготовила. – Она показала мне три книжки и контейнер с печеньем. У неё не было своих детей и внуков, поэтому она заботилась о каждом. Хотя здесь это не все ценили. И Питера она тоже полюбила, как своего. – Гарантирую, что в конце книги «Цветы для Элджернона» ты заплачешь.

– Верю. – Улыбнулась я, когда клала книги и контейнер в сумку. – Обещаю в следующий раз выпить с вами чая.

– И посплетничать. – Усмехнулась она, а я засмеялась, но пообещала.

До автобуса оставалось всего пять минут, поэтому я побежала, чтобы успеть.

Я хотела Питеру лучшей жизни. Хотела, чтобы у него был шанс на нормальную жизнь. Поэтому я и отдала его в частный садик в западном районе. Двести баксов в месяц, что прилично било по моему карману. Но там с Питером играли воспитательницы, хорошо кормили и давали развивающие упражнения. Так что всё окупалось. Я хотела отдать Питера в частную школу в паре районов от его садика. Но она тоже стоила денег и не малых. И я не знала, смогу ли накопить достаточно хотя бы на первое время.

Пока я ехала в автобусе, я прислонилась головой к стеклу и снова вернулась в тот день, когда у меня появился Питер. Каждый раз, когда я задумывалась о том, как это трудно, я вспоминала день, когда впервые взяла его на руки.

Он был такой крошечный. Маленький и беззащитный. И я так сильно боялась его. Я понимала, что это глупо бояться такое беззащитное создание. Но я боялась, что подведу его. До этого я ни разу не брала в руки младенцев. А тут я не просто взяла в руки ребёнка, но и полный комплект обязанностей за него, с которыми каждый божий день боялась не справиться.

Даже сейчас, когда Питеру было уже пять лет, когда мы прошли многие трудные периоды, на которых писали в форумах, мне всё еще было страшно. Что если я не смогу отдать его в нормальную школу? Не смогу контролировать его, когда у него будет переходный период? Не смогу давать ему хорошие советы? Когда он был младенцем, я думала это был самый страшный этап. Потом он начал ходить, и я поняла, что вон он этап настоящего Ада. Сейчас Питер был любознательным ребёнком, который всему восхищался и обожал спрашивать «Что? Зачем? Почему? Как?». Вот этот период первый, который мне нравится. Хотя и в нём возникают проблемы.

Когда объявили мою остановку, я встала со своего места и быстро направилась к выходу. Меня сразу же приветствовала вывеска «Детский садик «Солнышко». С программой дошкольного воспитания». Вывеска была красивой, с разноцветными буквами, цветочками и бабочками. Всё лучшее детям.

Я направилась к воротам и поздоровалась с охранником, когда он открыл мне дверь. На площадки сейчас играла какая-то группа детей, младше Питера. Некоторые сидели в песочнице, некоторые играли в догонялки или залазили на брусья. На группу из пятнадцати детей приходилось три воспитательницы, поэтому каждый был под присмотром. Когда я ходила в садик, у нас была группа в двадцать три человека, причём в разных возрастных группах. И всего одна воспитательница. Ну, еще повориха, которая заставляла мыть за собой посуду.

Питер ходил в этот садик уже три года. И три года я приезжала сюда, чтобы оставить его и забрать. Но каждый раз поражалась тому, как здесь было всё красиво сделано. Я нашла раздевалку для группы Питера и вошла. Здесь уже было много родителей, которые пришли за своими детьми, некоторые из которых говорили с воспитательницами.

– Мамочка! – Крикнул Питер, и я увидела, как он бежал ко мне. Я сразу опустилась на колени, чтобы обнять его и прижать тот небольшой комочек счастья к себе. От его волос пахло ванилью, поэтому я глубоко вдохнула, а потом поцеловала его в макушку.

– Привет, малыш, – сказала я, немного отстраняясь. – Ты что уже переоделся?

– Конечно! – Гордо сказал он. – Я же уже взрослый. – Я начала его сматривать и заметила, что он надел кофту наизнанку, а на правой ноге шнурок был завязан неправильно. Я лишь улыбнулась, покачала головой и пошла к его шкафчику, чтобы поправить всё.

– Что сегодня делал?

– Мы сегодня должны были пройти маленький тест. «Какое животное это говорит?». Я прошёл быстрее всех! Правда, здорово?!

– Конечно, милый, – улыбнулась, когда переодела его кофту.

– Корова говорит: муууу. – Радостно сказал он, пока я зашнуровывала его обувь. После этого я открыла шкафчик, чтобы достать сменные шорты и футболку Питера и положить чистую одежду.

– Алисочка! – Я выдохнула и закрыла глаза. Только не Анетт! Я ненавидела её навязчивость. Ненавидела, когда она смотрела на меня, как на кучку собачьего дерьма, в котором она уделала свои дизайнерские туфли. Но больше всего я ненавидела её дежурную улыбку для меня. Когда она хочет быть дружелюбной, но за этой улыбкой видно, что на самом деле она думает обо мне. И видно, как она хочет крикнуть: «Тебе здесь не место! Вали на свою свалку!».

– Привет, Анетт. – Сказала я и улыбнулась ей. Надеюсь, в моей улыбке она тоже видела, как я посылаю её самым отборным матом.

– Я просто хотела сказать, что на следующей неделе в пятницу у нас будет тематический вечер в морском стиле. Уже придумана программа, и родители распределились на тех, кто готовит угощения и тех, кто занимается украшениям. Ты чем хочешь заниматься? Или вы не участвуете?

Очередные намёки на то, что мы живём в не самом лучшем районе. Очередной намёк, что как бы я не старалась, я никогда не стану такой прекрасной мамой года, какой является она. Но е было просто говорить. Её муж владел тремя магазинами бытовой техники, а через месяц открывал четвёртый. Да, они не миллиардеры и даже не миллионеры. Но деньги в их семье водились. И пока муж пахал, она растила дочку и делала из неё маленькую принцессу.

А я воспитывала Питера в одиночку, поэтому не могла себе позволить целыми днями скакать по всяким консультациям и детским бутикам, а по вечерам придумывать разную херню.

– Нет, что ты, мы, конечно же, участвуем! – Сказала я с самой максимальной долей счастья. А улыбка Анетт немного дрогнула. – Я бы хотела заняться угощениями. Есть конкретные пожелания? Или я сама должна решить? – С едой было проще. Я помню, какие завороченные украшения сделали на дне дикого запада. Сколько бы я не пыталась, такого уровня я никогда не достигну.

– Нужно сто кексов и два торта. Помни про морской стиль. И не нужно никаких красителей. Постарайся сделать всё максимально натуральным.

– Ну, разумеется, Анетт. – Улыбнулась я, а в голове опустила её всеми известными матными словами.

– И еще есть небольшая просьба, – сказала она, когда я взяла Питера за руку и уже направилась в сторону выхода. Ну что еще? – Можешь в пятницу надеть что-нибудь… поприличнее. Я понимаю, что тебе всего лишь двадцать лет. Но это несколько не прилично ходить в настолько коротких шортах перед маленькими детьми.

Я почувствовала, как Питер сжал мою руку. Я быстро посмотрела на него и увидела его взгляд, который так и говорил мне: «Я люблю тебя, мамочка. Не ведись на слова этой плохой тёти. Для меня ты лучшая».

И всё. Гнев медленно пропадал, потому что всякие высокомерные сучки, которые хорошо вышли замуж, не стоили того, чтобы мой малыш разочаровывался во мне.

– Конечно. – Бросила я Анетт, а потом просто пошла к выходу, чтобы она еще чего не вспомнила.

Пока мы с Питером ехали в автобусе, мы ели печенье мисс Питтл, и он изучал книги, которые она дала мне. Он показывал мне на буквы, которые они уже прошли, а потто рассказывал про них небольшой стишок. Также он попросил читать ему по вечерам «Таинственный остров», который мисс Питтл мне дала.

В магазине Питер просил купить ему его любимые жевательные конфеты. Сначала я подсчитывала, сколько могу на это потратить, а потом вспомнила козла с двадцаткой и решила, что сегодня я могу побаловать Питера.

– Мама, а что на удин? – Спросил меня Питер, когда я стояла на кухни и готовила.

– Пицца, милый. Ты уже спрашивал.

– Угу. – Сказал Питер. Когда я вновь повернулась к доске, заметила, что на ней не хватало кусочка колбасы, которую я нарезала. А Питер убегал наверх по лестнице вместе с Чакки. Я лишь покачала головой и улыбнулась. Он постоянно напоминал мне меня. Помню, что Гейб часто качал головой, когда я так и норовила подкормить каждое животное в округе и пару раз в неделю приносила кого-то домой.

Когда пицца была готова, я позвала Питера за стол. Он прибежал, а под его ногами продолжал мельтешить Чакки. Я знаю все хитрости Питера. Поэтому сразу поставила перед ним стакан молока, соус, еще один приборы и пару долек сладкого перца. Обычно он использует трюк с «Принеси», чтобы отвлечь меня и дать еще кусочек Чакки. Нет, Питеру нравилась моя еда. Нет, Чакки не голодал. Просто эта собака имела вместо желудка чёрную дыру и могла есть не переставая. А тот Питер был только рад подкормить его.

– Не хочешь провести день в Слоут Луп? – Спросила я, налив и себе молока. – Скажем, субботу. Мы могли бы погулять в парке, сходить в аквариум Шедда. Потом пошли бы на пляж.

– Здорово! – Улыбнулся Питер, когда уже запихал кусок пиццы себе в рот. – А мы возьмём с собой Чакки?

– Я подумаю.

– А мы можем пригласить Пейдж? – Я чуть не выплюнула молоко изо рта, но удержала его в себе. Пейдж была дочерью Анетт. Вот чего-чего, а такого я точно не ожидала.

– Пейдж? – Переспросила я, надеясь, что просто ослышалась. Или у них в группе появилась еще одна Пейдж.

– Да, – сказал Питер, а потом опустил голову в тарелку и его щёки покраснели. – Сегодня мы лепили из пластилина и у неё не было красного. И я отдал ей целый кусок своего. Она сказала, что все мальчики противные, а я прикольный и поцеловала меня в щёку.

О. Боже. Мой!

Питер влюбился!

Уже?! Это происход уже? Я думала, что это должно начаться позже. Я думала, у меня есть время перед тем, как он начнёт спрашивать, как ему добиться девочку, когда происходит первый поцелуй, как залечить разбитое сердце и когда он полюбит еще раз. Я не хочу, чтобы этот период наступал так быстро. Хотя о чём это я? ведь я была примерно такого же возраста, когда влюбилась. К сожалению, это было не так, как сказала мама. И через неделю моё маленькое сердечно не перестало страдать. И через десять лет после этого. И даже сейчас.

– Я поговорю об этом с Анетт. – Улыбнулась я. Хотя я прекрасно понимала, что та никогда не отпустит дочку со мной. А пойти вчетвером… Ради Питера я готова пойти на что угодно. Даже на наказание в виде Анетт. Но я не знала, захочет ли пойти она на такое. Анетт ведь считала меня мусором, а Питера не желательной компанией не только для её золотой дочери, но и для всего садика.

– Я всё! – Улыбнулся Питер, когда запихнул в рот последний кусочек пиццы. Я улыбнулась ему и дала пакет с конфетами, а он схватил его и убежал смотреть мультики.

С утра я как всегда встала в шесть. Садик начинал работать с девяти, но мне нужно было еще приготовить для Питера завтрак, а потом собрать его вещи. Его я будила только в семь, потому что он мог собраться быстро. И ему просто нужен был здоровый сон. Автобус отходил только в семь пятьдесят пять, а до остановки идти всего семь минут.

Когда я отвела Питера в сад (снова десять минут обнимала его и говорила, как люблю его. Я увижу его всего через девять часов, но ничего не могла поделать с тем, как скучаю по нему), направилась на работу. В этом месяце уволилась еще одна девочка, поэтому официанток осталось очень мало. Я брала все смены, какие могла. Деньги лишними не бывают никогда. Особенно, когда тебе снова пришло письмо из банка, напоминая про счёт в семьсот баксов.

После обеда основная волна людей спала и были заняты всего пара столиков, поэтому мы с Сарой стояли у стойки, и она рассказывала, как неудачно прошло её свидание на прошлой неделе. Но неожиданно она замолчала, и её глаза чуть не вылезли из орбит. Она смотрела мне через плечо, на вход, к которому я стояла спиной.

– Матерь Божья! – Прошептала она и я могла видеть, как винтики вращаются в её голове.

– Что? – Прошептала я, чтобы подшутить над ней.

– Сюда только что зашёл самый греховно сексуальный парень, которого я когда-либо видела. Пусть он сядет за мой столик! Пожалуйста! Умоляю, пусть за мой. – Она прослеживала его взглядом, а я даже не оборачивалась. Мне это было тупо не интересно. У меня был ребёнок и он был для меня всем миром. Мне не нужны были отношения. И даже секс мне не был нужен. Когда ты встаёшь в шесть утра и проводишь целый день на ногах, а потом ложишься только в двенадцать, секс становится такой бесполезной и ненужной вещью. – О нет! – Простонала она, разочарованно.

– Забирай мой столик. – Лишь сказал я. Мы были вдвоём на смене, поэтому если она так разочарована, значит он сел за мой столик, а я легко могу отдать ей какого-то красавчика. У меня уже был милый красавчик с веснушками по всему лицу.

– Спасибо! – Радостно сказала Сара. – Как я выгляжу? Ты бы трахнула меня?

– Если бы была лесбиянкой, то обязательно. – Усмехнулась я, а она подмигнула и виляющей подходкой пошла к тому столику, а я начала раскладывать меню. Через минуту Сара вернулась хмурая и расстроенная. – Что случилось?

– Он попросил тебя.

– Что?

– Сказал, что хочет, чтобы ты обслужила его.

– Не расстраивайся, – улыбнулась я и когда проходила мимо прошептала. – Я скажу, что у меня есть ребёнок и я лесбиянка. Эти две вещи отваживают всех мужиков. – Сара сразу усмехнулась. Так держать.

Я подошла к столику. Пока я шла, я искала в кармане на своём фартуке. Чёрт, пора навести порядок здесь.

– Добрый день, меня зовут Алиса и я буду вашей официанткой. Вы уже определились с заказом? – Сказала я, когда нашла ручку и подняла голову.

– Привет, Лисёнок.

– Оливер?

Глава 6

Самое забавное в том, что последний раз мы виделись именно здесь. Когда он сидел именно за этим сраным столиком. Он пришёл проверить меня, мы поговорили и он ушёл. Всё обыденно. Я думала, что вечером он придёт к нам с Гейбом. Но он не пришёл. Тогда я не парилась, потому что думала, что он просто остался с Кети. Он часто зависал у неё. На следующий день он вновь не появился. На третий я пошла к нему домой, чтобы узнать, что случилось. Дверь была открыта, что было странно. Я вошла и немного испугалась, когда увидела весь погром в гостиной и пятнышки крови на стене. Тогда я испугалась и побежала домой, чтобы рассказать Гейбу. Он попросил меня не паниковать, но через пару дней сам был весь на взводе.

И вот спустя шесть лет Оливер просто объявляется здесь, как будто в последний раз он здесь сидел всего день назад.

Он изменился.

Его лицо ожесточилось. Под чёрной рубашкой были видны внушительные мускулы. Он никогда не был слабаком, но сейчас он стал просто каменной стеной. Рубашка была закатана до локтей и все его предплечья были покрыты татуировками. У Оливера и раньше были татухи, но их было мало. И все были набиты попьяне. Какой-то урок на плече, сокол на спине, черепушка на левой руке. Он сам не мог вспомнить, что им двигало, когда он их делал.

И вот он сидел передо мной.

Не парень, который был для меня вторым братом, а мужчина, от вида которого мне было страшно.

– Ты так изменилась. – Сказал он, когда осмотрел меня.

– Я изменилась? Ты-то вообще… вау… – у меня даже слов не было, чтобы описать это. А Оливер всегда знал, какой эффект он производит. И сейчас тоже знал, поэтому усмехнулся. И на секунду я увидела того Оливера, которого я знала. Оливера, который снимал меня с дерева, который приносил мне конфеты, который сделал мне воздушного змея. Это был тот Оливер, которого я помнила.

– Ты уже такая взрослая, – продолжил он. – На улице я бы тебя в жизни не узнал.

– Представь себе, за шесть лет люди меняются.

Теперь я начала злиться. Его не было чёртовых шесть лет. Я уже перебрала все худшие варианты. Что отец Кети убил его. Что он приказал избить его, а Оливер проснулся с сотрясением в больницы и ничего не помнил. И был совсем один. Что они с Кети сбежали, потому что она была для него важнее, чем мы с Гейбом. Я перебирала страшные варианты и надеялась когда-нибудь вновь увидеть его. Хотя бы просто увидеть и убедиться, что у него всё хорошо. Но потом я поняла, что тешу себя не нужными мыслями. Если бы Оливер любил меня так же, как я его, он бы никогда не уехал просто так, не оставив следа. А вот Питер любил меня больше всего нуждался во мне, поэтому я сосредотачивала на нём всю себя.

– Я знаю и понимаю это, Алиса, – мягко сказал он, а я разозлилась еще сильнее из-за того, что уловила в этом тот тон, которым он говорил со мной когда-то. – Во сколько ты заканчиваешь? Я бы хотел посидеть где-нибудь с тобой. Узнать, как и чем ты жила всё это время. Я надеялся, что ты уехала отсюда и пошла в колледж.

– Прости, но я не могу, – я пропустила комментарий о колледже, из-за которого в груди больно кольнуло. – У меня дела после работы.

– Алиса, мы столько лет не виделись. Я скучал и очень бы хотел узнать, как ты. Я слышал про Гейба, – тихо добавил он, а я поджала губы, чтобы не крикнуть, что это всё из-за него. – И я просто хотел узнать, как ты жила всё это время. Кстати, я привёз тебе несколько подарков, – снова улыбнулся он. И я вновь увидела в этой улыбке моего Оли. – Они понравятся тебе.

– Прости, но меня будет ждать Питер, – сказала я быстро. – Я не хочу заставлять его ждать.

– Питер? – Спросил Оливер и поднял одну бровь. – Твой парень?

– Тебя не касается это, Оливер. Тебя не было шесть лет. Прости, что всё здесь двигалось дальше. – Я сделала глубокий вдох, чтобы взять себя в руки. Я не хотела показывать ему, что скучала без него. Не хотела, чтобы он знал, что иногда по ночам я плакала и умоляла темноту в комнате, чтобы он вернулся ко мне. – Что будешь заказывать?

– Алиса…

– Оливер, мне нужно работать, – я кивнула на другие столики. Было занято всего четыре столика, два из которых были столиками Сары. И никому ничего не нужно было, но я не хотела, чтобы он знал это. Мне хотелось быстрее уйти. – Кому-то нужно горбатиться на такой работе, чтобы хотя бы еды купить. – Сказала я, намекая на то, что на нём была хорошая обувь, а на запястье были явно не дешёвые часы.

– Кофе. – Лишь сказал он, а я развернулась и пошла к стойке, чтобы наполнить кружку кофе и отнесла ему. Когда я поставила кружку на стол, даже не посмотрела на него.

В это время в кафе зашла еще одна пара и села за мой столик. Я сразу ушла, чтобы обслужить их. Когда я вернулась с кухни с их заказом, Оливера уже не было. Точно также, как шесть лет назад, когда я видела его последний раз, на столе была нетронутая еда и деньги.

Только в тот раз это были блинчики и клубничный коктейль. И лежала всего десятка. Сейчас же это было кофе. И грёбанная сотня долларов.

Вечером, пока я ехала в автобусе и смотрела на дома, улицы и людей, я вспоминала нашу последнюю встречу с Оливером. Тогда я не знала, что она будет последней. Оливер всегда был для меня примером надёжности. Гейб не такой. Нет, я люблю Гейба очень сильно за всё, что он сделал для меня, за то, что растил меня, когда наших родителей не стало. Но всё равно Гейб, даже с тем, что я висела на его шеи, не был таким ответственным, как был Оливер.

С самого первого воспоминания о нём я знала, что Оливер всегда будет рядом. Он появился в нашем доме еще, когда мне и года не было, но первое воспоминание о нём у меня, когда мне было уже четыре года. Тогда мама часто мне читала книжку «Алиса в стране чудес».

– А главную героиню зовут как меня. – Смеялась я.

– Потому что ты и есть она, – со всей серьёзностью отвечала мне мама. – Просто ты этого не помнишь. И Кролику снова нужно взять тебя в Страну чудес, чтобы ты вспомнила.

Тогда я так заразилась этой идеей, что несколько дней бегала по всему району и искала своего Кролика, чтобы он забрал меня. Гейб просил, чтобы я не занималась ерундой и не позорила его перед друзьями. В один из дней он попросил меня хотя бы сутки не говорить ничего про Кролика и Страну чудес, потому что придёт его лучший друг, и он не хочет краснеть перед ним.

Оливер с Гейбом пришли после обеда, когда я сидела на полу и рисовала карту, чтобы отметить районы, которые уже осмотрела. Им было уже по двенадцать лет и тогда они казались мне безумно взрослыми. В тот день я и влюбилась в Оливера. По уши и без возможности разлюбить хоть когда-нибудь.

Они сидели на диване и о чём-то говорили. Я не вслушивалась, хотя и бросала постоянно взгляды на Оливера. В один момент Гейб убежал наверх, чтобы что-то принести. Я решила воспользоваться этой возможностью и встала со своего места, чтобы подойти к дивану. Когда я залезла на диван, я быстро села на колени к Оливеру. Он безумно удивился такой моей выходке, но не подал вида.

– Привет. – Улыбнулась я.

– Привет. – Сказал Оливер. Мне нравилось, что он не смущался. Многие друзья Гейба смущались из-за меня и моих вопросов. Он же выглядел так, словно я не смогу его удивить.

– Мне нужна помощь в поисках моего друга.

– И кого же?

– Белого Кролика, – серьёзно сказала я, а губы Оливера дрогнули в улыбке. – Его легко узнать. Он носит костюм, часы и постоянно куда-то опаздывает. Я знаю, что он ищет меня.

– И почему же?

– Я же Алиса, – сказала я, но Оливер не понял и нахмурился. – Ну та самая Алиса из Страны чудес. – Оливер улыбнулся и кивнул. – Я знаю, что он хочет забрать меня в Стану чудес, но не может найти. А мне нужно туда попасть, чтобы попрощаться со всеми и сказать, что я не могу оставить своих родителей и брата здесь без меня.

– Вот как. – Протянул Оливер и продолжил внимательно смотреть на меня, а я показала ему карту, которую нарисовала. – Эти места я уже осмотрела, – я начала тыкать на зелёные крестики, которые только что нарисовала. – А вот эти не могу, потому что мама не разрешает так далеко уходить.

– Давай я осмотрю их и приведу твоего Белого Кролика.

– Ты правда это сделаешь? – Радостно спросила я, а он улыбнулся и кивнул. – Спасибо! Спасибо, спасибо! – Я обняла его за шею и почувствовала его руки на своей спине.

Тогда я была в таком нетерпении, что спрыгнула с калений Оливера и побежала искать маму, чтобы поделиться с ней этим.

Через пару дней Оливер действительно принёс мне кролика. Небольшого, в красном костюме и с чёрной бабочкой под шеей. А в руках он держал плюшевые часы. Оливер пообещал мне Кролика, и он принёс моего Кролика. И в тот момент в моём мире Оливер занял одно из важнейших мест рядом с мамой, папой и Гейбом.

– Мама? – Позвал меня Питер, пока я помогала ему со шнурками. – С тобой всё хорошо?

– Конечно, милый. С чего ты взял, что что-то не так?

– Ты какая-то отстранённая. И грустная. – Питер всегда был очень умным малышом. Его трудно провести.

– Просто я встретила одного своего старого друга. И… я немного удивилась, когда увидела его.

– Так это же здорово! – Радостно сказал Питер. – А я знаю его?

– К сожалению, нет, милый, – или к счастью. Я хотела, чтобы Питер был окружён людьми, на которых он может положиться в любую минуту. Оливер же доказал, что на него нельзя рассчитывать. – Мы… дружили еще до того, как появился ты.

– Мам? – Неуверенно начал он и хотел что-то спросить, но замялся.

– Алисочка! – Боже, как будто мне сегодня дерьма не хватало, так еще и эта грымза на голову свалилась. – Привет, милая.

– Привет, Анетт. – Вздохнула я, встав с детской скамейки и подняв свой рюкзак.

– Пейдж рассказала мне о том, что Питер пригласил её погулять с вами в субботу, – я бросила взгляд на Питера, а он опустил взгляд в пол на свои кеды. – Она согласилась, но она же не помнит, что у неё урок танцев. Поэтому я хотела предупредить, что моя дочь с вами не пойдёт. – Она с таким нажимом это сказала, что там уже можно было не скрывать тот вариант, который она имела в виду. Но её взгляд так и говорила: «Моя дочь никогда не будет водиться с такими отбросами, как вы».

– Да больно надо. – Бросила я, а потом взяла Питера за руку и повела на улицу, игнорируя эту богатенькую мразоту.

До дома мы ехали молча.

Питер чувствовал моё настроение, поэтому не пытался завязать разговор. И эта вспышка на Анетт тоже не порадовала его. Какая же я отвратительная мать! Мой малыш впервые влюбился, а я вместо того, чтобы помочь ему только порчу отношения с Анетт и расстраиваю его. Я хотела сделать этого ребёнка самым счастливым на планете, а в итоге только огорчала его и лишний раз напоминала, как у нас всё плохо.

За ужином мы тоже молчали.

И в конце концов это мне надоело. Питер был болтливым весёлым мальчиком, который всегда мог рассмешить меня. Даже когда мне было очень плохо и одиноко, я всегда могла улыбнуться, глядя на него.

– Прости меня, – сказала я, а потом протянула ему мизинчик. Питер протянул мне свой мизинчик, и мы скрестили их. – Я не хотела расстраивать тебя. Просто день дурацкий вышел.

– Это из-за твоего друга, который сегодня пришёл?

– Да, – выдохнула я. – Просто когда-то я думала, что всегда смогу рассчитывать на него, а он в один момент просто исчез.

– Мам?.. – снова начал Питер, но также как и в садике просто замолчал.

– Милый, ты же знаешь, что я отвечу на любой твой вопрос.

– Этот твой друг… он мой отец? – Серьёзно спросил Питер, а его глаза так внимательно смотрели на меня, что моё сердце сжалось в груди, а потом разбилось на миллион маленьких осколков.

– Нет, милый. – С трудом проговорила я.

Не знаю, может когда-нибудь и нужно рассказать ему правду. Что он уже видел своего отца. Что сейчас его папа сидел в тюрьме в часе езды от города и через одиннадцать дней должен вернуться домой. Но за пять лет я привыкла, что он мой и только мой ребёнок. И больше ничей. Поэтому я приняла для себя решение, что Питер никогда не узнает, как он появился. Пусть знает, что я люблю его больше всего на свете. И всегда так и будет.