Текст книги "Осколки от наших сердец (СИ)"

Автор книги: Li-Catarine

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Глава 3

Я подошёл к медальонам в виде разных звёздочек. Больших и маленьких, пятиконечных и семиконечных, с камешками в центре и на концах. Но это не подходило. Поэтому я перешёл дальше. Но и среди этих подвесок не было ни одной толковой. Хотя чего я ожидал? На коробках было написано по пять баксов, по шесть, по четыре пятьдесят. За такие деньги не купить чего-то стоящего. Докатился!

Я хотел спросить совета у Гейба, но заметил, что он уже стоял на кассе и расплачивался за что-то. Я нахмурился и пошёл к нему. Он повернулся ко мне с улыбкой.

– Как тебе? – Спросил он, показав небольшой медальон в форме сердца с цепочкой. Выглядело мило, но дёшево.

– Я так понимаю, это Стейси?

– Да! – Радостно улыбнулся Гейб. – Она будет в восторге.

Это был действительно милый медальон. Аккуратный и простой, но с изюминкой. Поэтому когда Гейб вышел на улицу, чтобы поговорить, я повернулся к кассе, чтобы купить точно такой же, а потом вышел на улицу, чтобы найти Гейба. Я закурил, и он как раз перестал говорить по телефону.

– Алиса получила работу. – Сказал он и тоже достал сигарету, а потом прикурил от моей. – Официантка в «Домашних Оладушках».

– Гейб, ты уверен?

– Да брось ты, – сказал Гейб и выдохнул дым. – Я знаю, что Алиса тебе как сестра и ты всегда заботишься о ней. Но ты же знаешь, какая Алиса. Она хочет работать и, что бы мы не сказали, она не поменяет своего мнения.

– Да, Алиса такая.

– Ты купил это Кети? – Удивился Гейб, кивнув на медальон, который я рассматривал. Сегодня я и подарю его ей.

– А, а что?

– Да брось! – Засмеялся Гейб и кинул окурок на землю. Я докурил и тоже так сделал, а потом мы направились к моей машине. – Девочка привыкла в золоте купаться. Думаешь, ей понравится безделушка за четыре девяносто девять?

– Она не настолько испорчена деньгами, как ты думаешь.

Теперь я понимаю, что Кети жертва этого. Её отец имел деньги и власти, и для неё это стоило свободы выбора.

– Перестань, Оливер, – мы с Гейбом сели в машину, а он внимательно смотрел на меня, пока я пытался завести двигатель. – Вот от этого медальона, Стейли будет прыгать и радоваться, что я подумал о ней. Алиса будет счастлива, как ребёнок. В принципе, каким она и является. И каждая из твоих бывших легла бы на кровать с раздвинутыми ногами. Но Кети сморщиться от такой дешёвки.

– Хватит говорить о ней так, словно знаешь её лучше меня. Вы даже ни разу не виделись.

– Оливер, ты мой лучший друг. Ты для меня как брат, а Алиса любит тебя как еще одного старшего брата. И я просто хочу тебя защитить. Она привыкла к роскошной жизни. К большим домам, дорогим ресторанам, дизайнерской одежде и отдыху на лучших островах. Конечно, я верю в твои силы. Но ты уверен, что сможешь добиться тех высот, которые удовлетворят все её потребности. Я боюсь, что она просто кинет тебя, как надоевшую игрушку. А ты не справишься с этим.

– Гейб, хватит, – попросил я. – Мне приятно, что ты заботишься обо мне, но не стоит влезать так далеко.

– Ладно, – он выдохнул, а потом открыл окно и прикурил еще одну сигарету. Когда я остановился у его дома, он не спешил выходить. – Вчера всё прошло хорошо, верно?

Вчера мы взяли один из магазинов машин. Наликом вышло не так много, но мы с Гейбом угнали одну из тачек, сразу избавились от GPS и отвезли в сервис к знакомым. Через несколько дней каждому отвалят минимум по двадцать тысяч. Вот тогда я и смогу купить Кети что-нибудь достойное.

– Гейб, ты знаешь, что нам пока нужно переждать, – сказал я. – Ты помнишь, что я говорил о перерывах и непредсказуемости, чтобы нас не вычислили?

– Да-да, я не про то. Я подумал, что нас пора заканчивать с этим и сделать что-то грандиозное.

– О чём ты?

– Давай возьмём банк.

Сначала я подумал, что он шутит. Гейб не был дураком. Он не мог мне предлогать такой бред. Но когда я повернулся к нему, заметил, что он смотрел на меня со всей серьёзностью и понял, что Гейб уже какое-то время это обдумывает.

– Гейб, ты с ума сошёл? – Спросил я. Гейб не любил продумывать всё так, как продумываю всё я. Но всё равно он не был дураком и должен понимать, что у нас нет ничего, что могло бы помочь нам вынести банк и выйти чистыми из воды. Это не зайти быстро в магазин с пушкой в руках, от чего бы испугались, поэтому спокойно отдали, чего мы хотим. Это другой уровень. И совершенно другой уровень охраны и защиты.

– Послушай, мы подготовимся, – начал он, а потом говорил так быстро, что я и слова не мог ставить. – Я хочу выбраться уже из этого дерьма. Хочу нормальной жизни. Нормальных отношений со Стейси. А также хочу подарить Алисе жизнь, о которой она мечтает, а она мечтает о колледже. Конечно, это Алиса, поэтому она не признается, как это важно для неё. Но я знаю её и знаю, как она этого хочет.

– Гейб, прошу тебя, перестань, – попросил я. Да, я понимал, чего он хочет. Хорошую жизнь, подарить любимой девушки мир и исполнить мечты своей младшей сестрёнки. Я также сильно хотел все эти три пункта. Но я не мог рисковать всем, что у меня есть сейчас. – Мы найдём другой способ. У нас всё будет. Клянусь тебе. Но не нужно…

– Оливер…

– Гейб, хватит! – Разозлился я. – Я понимаю, что ты хочешь хорошую жизнь. Понимаю это, потому что хочу того же. Но еще больше я хочу, чтобы мы были свободны, а не сидели в тюрьме.

– Ладно. – Выдохнул Гейб, а потом отвернулся от меня.

– Пойми меня, приятель.

– Да понял я. Ты струсил. Ведь у тебя есть богатая фифа, которую можно обчистить на раз два, а она даже не поймёт это своими куриными мозгами.

– Не смей так говорить про Кети! – Я схватил его за футболку и притянул ближе к себе, когда Гейб открыл дверь, чтобы выйти из машины. – И я не струсил. Я о тебе забочусь. Не хочу, чтобы ты дров наломал. Подумай об Алисе. Каково ей будет, если мы сядем?

– Да понял я, понял, – выдохнул он, а потом посмотрел на меня. За столько лет дружбы начинаешь распознавать некоторые знаки, взгляды и сигналы. Этим взглядом Гейб пытался сказать, что ему жаль, и он не хотел так говорить ни про меня, ни про Кети. – Я пойду.

– До завтра.

Гейб вышел из машины и направился к своему дому, а я поехал на встречу со своей девушкой.

Через двадцать минут я уже стоял в проходе квартиры и чувствовал вкусный запах еды. Из любимого ресторана Кети. Я уже знал, что она стояла на кухни и выкладывала всё из контейнеров на тарелки. Её любимый греческий салат, спагетти болонье и чизкейк Нью-Йорк. Также на столе стояла бутылка вина и два бокала. Всё это уже дарило какое-то ощущение домашнего уюта и постоянства. Когда я был маленький, такого никогда не было.

Я зашёл в гостиную и всё было так, как я и думал. Кети была в синем платье и в туфлях на высоком каблуке. У неё снова была причёска и макияж, словно две минуты назад она вышла из салона красоты. Она раскладывала еду по тарелкам и выглядела слишком идеальной для меня.

А может Гейб прав? Как бы я ни старался, но я никогда не достигну тех высот, которых достойна она. Я никогда не стану тем, кто подарит ей весь мир. А она достойна этого. И даже большего. Может идея с банками не такая уж и плохая затея?

– Почему ты стоишь там и там смотришь на меня? – Улыбнулась Кети, достав из шкафчика штопор, чтобы открыть бутылку с вином.

– Просто ты такая красивая, что я не могу перестать смотреть на тебя. – Лишь сказал я, а Кети улыбнулась. Конечно она знала, как она прекрасна. Кети многое делала, чтобы быть идеальной. Фитнес, салоны красоты, индивидуальный стилист, который подбирал ей образы. Она знала, какой производит эффект и умело этим пользовалась.

– Лучше иди и помоги мне.

Я подошёл к Кети, но не за тем, чтобы помочь. Когда она повернулась, я быстро схватил её за бёдра и поднял вверх, чтобы усадить на стойку и встать между её бедёр.

– Что с тобой? – Удивилась Кети с улыбкой, но обхватила меня руками за шею.

– Просто я безумно люблю тебя.

– Оливер, ты же знаешь, как сильно я тебя люблю. – Она наклонилась и поцеловала меня.

– У меня для тебя кое-что есть. – Я немного отстранился и достал из кармана подвеску.

– Вау! – Сказала Кети без особого энтузиазма. Она смотрела на сердечко, что болталось на цепочки, а потом неуверенно протянула за ним руку, чтобы потрогать. – Это так… мило. – Улыбнулась она, но я не верил этой улыбке.

– Тебе не нравится.

– Нет, Оливер, это не так.

– Кети, не стоит меня утешать. – Выдохнул я и начал отстраняться, но Кети скрестила лодыжки у меня за спиной, чтобы я остался на месте.

– Послушай, я понимаю о трудности твоего финансового положения. И мне приятно, что даже при этом ты думаешь обо мне и хочешь сделать мне приятно. Поверь, для меня это много значит.

И всё же Гейб ошибся насчёт Кети. Она не была так уж сильно испорчена деньгами. А винить её за желание иметь лучшее и дорогое я не мог. И никто не мог, ведь всем нам хочется жить хорошо.

Я поцеловал Кети и начал забираться ей под юбку.

– А как же ужин? – Спросила Кети, когда я начал целовать ей шею.

– Я, пожалуй, начну со своего десерта.

И я видел, что Кети не против начать с этого. Но нас отвлёк звонок в дверь.

– Если это Грег, я спущу его по лестнице. – Пригрозил я. Эту квартиру Кети начала снимать специально для наших встреч. Она не хотела есть ко мне (и я понимал почему), отели, как она говорила, только для проституток, а к себе она не могла пустить меня. Ну, тоже по понятным причинам. Поэтому гости сюда не заглядывали, кроме доставки еды.

– Хватит! – Она несильно стукнула меня по плечу, а потом спрыгнула на пол и пошла в сторону коридора, поправляя юбку. Я же пошёл следом, потому что, если это Грег, я спущу его с лестницы. Я серьёзно.

Я услышал, как Кети открыла дверь, после чего сразу же по квартире разнёсся громкий мужской голос.

– Катерина, ты что совсем голову потеряла?! – Заорал кто-то и даже я вздрогнул, а что творилось с бедной Кети, я представить боюсь. Я вышел в коридор и увидел его.

Высокий, широкоплечий, в дорогом костюме, с уложенными тёмными волосами, в которых редко проступала седина. На лице были редкие морщинки. В основном возле глаз и на лбу, что свидетельствовало о том, что он очень много хмуриться. И его глаза. Теперь я знал, от кого Кети унаследовала свои глаза. Только её глаза обычно светились, а эти глаза угрожали убить.

– Папа? – Пропищала Кети и отошла немного назад. Видно было, что она боится его.

– Катерина, какого чёрта я прилетаю из Японии и узнаю, что ты растеряла мозги, пока меня не было? Грег звонит мне и говорит, что ты связалась с каким-то уголовником, который избил его.

– Ну, не избил, – начал я, подходя ближе. Да, он был отцом Кети. Но она боялась его. И я чувствовал, что должен защитить её. – А просто хорошенько врезал за то, что он неподобающе себя вёл с Кети.

– А, вот и твоя шавка, – усмехнулся мужчина, осматривая меня. – Без мозгов, но с яйцами. Необычно. Кети обычно тянет на парней и без мозгов и без яиц.

– Вы про Грега? – Усмехнулся я. Сначала мистер Резерв сжал челюсть, но потом усмехнулся.

– О, приятель, ты уверен, что ты первая игрушка Кети. Она у меня ветреная девочка. И пока Грег работает, ей становится скучно, и она ищет себе какое-то развлечение. Знаешь, скольким её таким вот «парням» мне пришлось заплатить, чтобы они отстали от неё. А судя по тебе, ты много и не запросишь. Сто тысяч. Чек могу отдать прямо сейчас. Или налик, как захочешь.

– Мне не нужны деньги. – Покачал я головой. Меня удивляло, как этот человек так спокойно мог торговать жизнью своей дочери. Неужели он не хотел просто её счастья?

– Да ладно? – Усмехнулся отец Кети и кивнул на мою уже давно поношенную куртку.

– Хорошо, мне нужны деньги. Но я не собираюсь менять Кети ни на что. Я люблю её и хочу быть с ней.

Это было так. Никакие деньги не заставят меня отказаться от неё.

– Пятьсот тысяч. – Ровным голосом сказал мистер Резерв, а я почувствовал как мой пульс участился.

– Нет. – Нашёл я силы в себе, чтобы сказать. Конечно, я бы не отказался, чтобы мой счёт пополнился на такую сумму. Но я не собирался отказываться оттого, что у меня есть с Кети. Конечно, есть вероятность, что наши отношения могут в любую минуту пойти под откос. Но я буду делать всё мыслимое и немыслимое, чтобы всё у нас было хорошо.

– Один миллион. – Жёстко сказал он, а Кети закричала.

– Папа! Хватит!

– Один миллион, парень. И ты отвалишь от неё раз и навсегда.

– Позволь мне самой решать мою судьбу.

– А почему ты молчишь? Хочешь принять предложение?

Тут Кети резко повернулась ко мне, и я столкнулся с её взглядом.

– Нет, – жёстко и быстро сказал я. – Нет, я не буду принимать ваше предложение.

Но один миллион долларов. Это один, мать вашу, миллион долларов!

– Видишь? – Прокричала Кети и толкнула своего папу в грудь. – Он любит меня. Любит! Это в твоём мире всё решают деньги! Это в твоём мире нет места люблю. Но есть люди, которые умеют чувствовать. И родные люди для них ближе грёбанных денег.

– Кети, милая, тебе проще рассуждать, потому что ты родилась уже в мире роскоши, – ласково начал отец Кети. Он говорил с ней так, словно она была маленьким нашкодившим ребёнком, а не двадцатидвухлетней женщиной. – Ты ни одного дня в своей жизни не работала. У тебя есть кредитка, на которой всегда есть деньги. У тебя есть всё. И я всю жизнь работал, чтобы всё это у тебя было! – Заорал он, а Кети вздрогнула и сделала шаг назад. – А ты, свинья неблагодарная, продолжаешь мне что-то предъявлять и требовать. И ничего не можешь сделать для меня.

– Папа… – начала Кети, но отец посмотрел на неё и она сразу замолчала.

– Ты еще пожалеешь, что не выбрал деньги сейчас, – сказал мне мистер Резерв. – Поймёшь, что упустил шанс. Ведь в этом мире побеждают деньги, а не любовь.

– Что это значит? – Спросил я, но мистер Резерв лишь бросил «Увидишь!», развернулся и вышел.

Как только он скрылся за дверью, Кети начала плакать. Я сразу притянул её к себе.

– Тихо, милая, – прошептал я в её волосы. – Всё хорошо.

– Почему он никогда не даёт мне шанса быть счастливой? – Всхлипнула она. – Почему он просто не хочет, чтобы сама делала выбор? Ведь я хотела переехать, хотела пойти учиться. Но он запретил и сказал, чтобы я сидела тут.

– Милая, всё хорошо. Я с тобой.

– Надолго ли? – Всхлипнула она, а потом посмотрела на меня. – Он прав. Не в том, что я такая ветреная шлюха, а в том, что я влюбчивая. Были парни и я думала, что это мой шанс на счастье. Папа махал чековой книжкой и от них и следа не оставалось. Они исчезали из моей жизни так быстро, что я и опомниться не могла. Как долго продержишься ты?

– Кети, эти деньги не имеют значения, если рядом нет тебя. Пойми это.

– Он найдёт другой способ. Это же мой отец. Он всегда добивается того, чего хочет. И он всегда защищает свои инвестиции. А я одна из главных его инвестиций.

– Я не позволю ему навредить тебе. Или нам.

– Оливер, я люблю тебя. Очень сильно.

И я очень надеялся, что нашей любви хватит, чтобы спастись от всех неприятностей.

Глава 4

Мне даже не нужно было брать меню «Домашних Оладушков», чтобы что-то заказать. Это было единственное нормальное кафе у нас, поэтому сюда ходил почти весь район. Когда я был маленьким, это кафе уже стояло здесь, поэтому я часто ел именно в этом месте. Конечно, если у меня были деньги. Хотя за пять баксов здесь иногда можно было заказать неплохой бизнес-ланч.

Я обвёл взглядом зал, и мои глаза сразу остановились на Алисе. На ней была униформа: чёрные кеды, чёрные шорты, белая майка и фартук, а волосы были сплетены в высокий хвост. Она улыбнулась, взяла меню и блокнот и подошла к моему столику.

– Добрый день, – сказала она с радостной улыбкой на губах и положила передо мной меню. – Меня зовут Алиса и сегодня я буду вашей официанткой. Вы уже определились с заказом?

– Ты хорошо справляешься. – Улыбнулся я.

– Это всего лишь третий день работы, но мне нравится. Я даже познакомилась с одной девушкой. Она учится со мной в школе, только в выпускном классе. Зовут Сара.

– Я рад за тебя.

– Эй, Оли, – ласково улыбнулась она и склонила голову на бок. Я ненавидел, когда меня так называли. Но Алиса продолжала это делать, потому что знала, что я не могу ей что-либо запретить. – Что с тобой?

– Проблемы с Кети. Точнее не конкретно с ней. Мы наконец-то вошли в фазу взаимопонимания и простого счастья. Но вот её отец…

– Ууу, тут попахивает душераздирающей историей о первой встречи с отцом твоей девушкой. Тебе нужны блинчики с шоколадом и клубничный коктейль с двумя большими ложками мороженого. – Она что-то записала в блокнот и ушла в сторону кухни. Через пару минут Алиса вернулась с тарелкой с блинчиками и клубничным коктейлем. Она поставила это передо мной и села напротив. – А теперь рассказывай.

– А тебе не нужно работать?

– В первое время мне дали всего три столика. Два, из которых сейчас пустуют. Так что рассказывай.

– Пообещай не кричать громко, когда я скажу. – Алиса нахмурилась, но кивнула. – Отец Кети предложил мне один миллион, чтобы я бросил её.

– Сколько?! – Закричала Алиса и некоторые посетители оглянулись на неё. Почему-то я усмехнулся, глядя на то, как её зелёные глаза выпадали из орбит.

– И я отказался.

– Ты идиот? – Спросила Алиса, а потом откинулась на спинку дивана, но не смогла усидеть и поставила локти на стол, облокотив на них голову. Потом снова откинулась назад и села ровно. Распустила волосы, но снова собрала волосы. А потом снова крикнула, но уже не так громко. – Да ты идиот!

– Алиса, я люблю её, – серьёзно сказал я. На самом деле, я решил поделиться именно с ней, потому что думал, что именно она поймёт меня. Ведь Алиса всегда была такой очаровательной и милой. Стремилась помочь всем, кто нуждалась. Я думал, что именно она должна понять, как важны для меня чувства. – Неужели деньги стоят любви?

– А ты уверен, что это и есть любовь? Что вообще ты знаешь о любви?

– Что ты хочешь этим сказать?

– Оли, Кети является твоей первой мыслью, когда ты с утра просыпаешься? Она является твоей последней мыслью перед сном? Она является светом в конце тёмного пути? Ты видишь её матерью своих детей? Ты видишь, как вы стареете вместе, сидя рядом в креслах и рассказывая внукам, как вам было трудно вначале, но вы преодолели всё и прожили дохрена лет вместе?

– Алиса… – начал я, чтобы остановить её, но она прервала меня.

– Оли, понятие любви очень трудное. Она бывает очень разная и у каждого она своя. Я не говорю, что ты не любишь Кети. Но неужели это та любовь, которая на всю оставшуюся я жизнь. Я говорю это не из-за того, что ты упустил миллион. Нет, это заставляет меня уважать тебя сильнее. Но я хочу, чтобы ты несколько раз подумал. А потом узнал, любит ли тебя Кети так, как ты того хочешь. Ты всю мою жизнь был рядом со мной, – Алиса протянула руку и взяла мою ладонь в свою и несильно сжала. – Ты защищал меня даже сильнее, чем мой родной брат. Поэтому я всегда буду хотеть тебе только лучшего и только счастье. И буду очень расстроена, если кто-то разобьёт тебе сердце и заставит тебя страдать.

– Спасибо, Алиса, – улыбнулся я. – Я люблю тебя.

– И я люблю тебя, Оли. Будь осторожен. Прошу тебя.

– Я постараюсь.

– О, еще один столик! Пожелай удачи. – Она улыбнулась, схватила блокнот и быстро пошла к столику у окна. На её губах снова появилась улыбка, и я знаю, что она сказала дежурную фразу.

Я поражался тому, как она выросла. Да, ей было всего пятнадцать, и она еще выглядела, как девочка, а не девушка. Но она была уже вовсе не той малышкой, что крала мои сигареты в восемь лет и делала из них цветочки, а потом дарила мне. Я помню четырёхлетнюю девочку, которая прибегала ко мне, когда я приходил в гости к Гейбу, и дарила мне рисунки, на которых была она и мы с Гейбом. Я помню девочку, которая приносила домой всех бездомных животных. Собачек, кошечек, ёжиков, белочек. Всех! И всем пыталась помочь.

Надеюсь, она найдёт достойного мужчину. По крайней мере, он обязан быть достойном, потому что в противном случае ему придётся справляться с Гейбом и мной.

Оставив на столе десять баксов (хотя в суме обед не превышал и четырёх), я встал из-за стола и поехал домой. Дома я завалился в кресло и включил телек, а потом закурил. Шло какое-то ток-шоу, где две семейные пары кричали друг на друга. Я начал щёлкать каналы и понимал, что ничего толкового здесь нет. Мне хотелось поехать к Кети, но вспомнил, что она хотела поговорить с отцом. Интересно, как у них?

Я услышал, что кто-то постучал ко мне в дверь. Я вырубил телек и затушил окурок в сторой тарелке, где было и так куча окурков.

Подойдя к двери, я открыл её, но сразу замер на пороге от удивления. Передо мной стоял мистер Резерв, а сзади него стояла Кети и хмурилась.

– Что происходит? – Спросил я у неё.

– Я не знаю, Оливер. Папа просто сказал сесть в машину и привёз меня сюда. – Тихо сказала она, а я перевёл взгляд на её отца.

– Я тут подумал, – начал отец Кети. – И понял, что Катерина моя единственная дочь. И я, разумеется, хочу ей счастье. И если она тебя так сильно любит, как говорит, то, пожалуйста, будьте вместе.

– Пап, – начала Кети и подошла ближе к нему. – Что происходит? Это же не похоже на тебя. Ты же не сдаёшься так просто…

– Да, но я хочу, чтобы ты также была счастлива. И если твоё счастье в нём, – он махнул на меня рукой, но даже не удосужил взглядом. – То оставайся.

– Правда? Ты серьёзно?

– Конечно. – Он ласково улыбнулся. Но что-то было не так. Даже когда он улыбался и казалось, что уже всё хорошо, в его лазах оставались льдинки, которые не давали мне просто так расслабиться.

– Спасибо. – Кети подошла к папе и обняла её. Он похлопал её по спине, а потом развернулся и махнул мужчине в костюме, что стоял возле чёрной БМВ. Тот открыл багажник и достал оттуда небольшую сумку.

– Ну, тогда сегодня я распоряжусь, чтобы были заблокированы все твои кредитки. И распоряжусь, чтобы были закрыты твои счета во всех ресторанах, клубах и магазинах города. А также прикажу охране не впускать тебя в поместье. – Мужчина в костюме подошёл к мистеру Резерву и протянул ему сумку. – Но я не совсем зверь, поэтому собрал пару твоих вещей. И какие-то пару флакончиков со столика в ванной. Надеюсь, попал в нужные, а то у тебя просто сотни. – Усмехнулся он и протянул Кети сумку, а она смотрела на него отрешёнными глазами. – Добро пожаловать в твой новый дом.

– Пап… – прошептала Кети и сделала шаг к нему.

– Что, милая Кети? Ты сама же сказала, что деньги не должны побеждать любовь. А для тебя важна любовь. А с милым и на такой помойке в радость. И в каком-нибудь секонхенде закупаться можно. Да? – Усмехнулся он, бросив на меня взгляд. – Ну, удачи вам. А я поехал. – Он развернулся и направился к машине.

– Папа! – Прокричала Кети и пошла за ним, но я остановил её.

– Кети, – я взял её за руку и повернул к себе. – Всё хорошо.

– Нет, нет, нет! – Повторяла она и качала головой. Я обратил внимание, что её отец сел в машину, но не уехал.

– Ты его дочь, Кети. Он оттает. Может не быстро и не сразу, но он не может просто так прервать с тобой все контакты. На каких-то нейтральных территориях вы будете видеться. – Я взял её лицо в ладони и увидел в глазах слёзы. – Ты здесь. И мы вместе. – Прошептал я.

– И что будет дальше? – Тихо спросила она. – Что, Оливер? Что мы будем здесь делать? В этом доме, который разваливается. В этом районе, где страшно просто на улице даже днём идти. Без денег.

– Милая, мы справимся.

– Да. Ограбишь еще пару магазинов моего отца? – Сказала Кети и оттолкнула мои руки от своего лица, сделав шаг назад.

– Детка…

– Мы возненавидим друг друга, – продолжила она. – Помнишь, что ты говорил про своих родителей? Как отца посадили на три года, а мать осталась растить тебя? И потом они ненавидели друг друга, постоянно кричали, он уходил в запой на несколько дней и исчезал из дома. А она приводила многочисленных любовников. Которые срывались на тебе и запирали в подвале, чтобы не подглядывал. Этой жизни ты хочешь нам? – Крикнула она.

– У нас всё будет не так, Кети! Мои родители и начали жить вместе, потому что мама забеременела. Это было тупо по залёту. У нас с тобой другое.

– Оливер… – она покачала головой и отвернулась.

– Ты же любишь меня, Кети. Ты любишь меня. Я знаю это.

– Да, люблю. И мне проще уйти сейчас и навсегда в памяти оставить нас счастливыми, чем через пару лет тебя ненавидеть, но не иметь возможности… – она остановилась и просто отвернулась от меня.

– Что? Побежать к богатому папе? Жить в золоте и роскоши?

– Это не грешно хотеть хороший жизни, Оливер.

– Я от миллиона ради тебя отказался! – Заорал я на неё, а Кети вздрогнула, но не убежала от меня. – Хотя для меня миллиона бы на всю жизнь хватило. А у тебя во столько обходились дни рождения. Я отказался, потому что хочу быть с тобой. В богатстве и бедности…

– Но ты привык жить в бедности, – прошептала она и посмотрела на меня своими карими глазами. – А я нет.

Она подошла ко мне, чтобы поцеловать, но я отстранился.

– Пошла вон.

– Ладно, – кивнула она, вздохнув. – Я действительно хотела, чтобы у нас что-то вышло.

Она развернулась и спустилась вниз к отцовской машине, которая всё еще стояла у моей подъездной дорожки. Потому что мистер Резерв знал свою дочь. И знал, что она выберет.

– Ты похожа на своего отца больше, чем ты думаешь, – крикнул я, а Кети остановилась, но не обернулась. – Для тебя также деньги важнее всяких чувств.

Она хотела что-то сказать, но не развернулась и лишь покачала головой. А потом просто подошла к машине и отцовский охранник открыл для неё дверь, после чего охранник сел на водительское место и просто уехал.

И увёз Кети раз и навсегда из моей жизни.

Я вошёл в дом, после чего со всей силы захлопнул дверь. Дверь была старая и едва держалась, поэтому могла вылететь, но мне сейчас было так плевать. Я подошёл к столику и взял сигарету, но потом отбросил её в сторону и опрокинул столик. Потом разбил телевизор, перевернул кресло, разбил комод. Мне хотелось всё крушить и ломать. Хотелось просто уничтожать всё, чтобы справиться с тем, что было внутри меня. Это была не боль, а ярость. Дикая ярость из-за того, что для Кети деньги, роскошная жизнь и модные шмотки оказались важнее.

Вот что имел в виду её отец, когда сказал, что побеждают деньги. Она действительно решают многие вопросы. Становится тем, что может убить даже сильные чувства. И если у тебя нет на счёте шестизначного числа, то тебе даже не нужно рассчитывать на то, что кто-то может тебя полюбить.

Я вошёл в свою комнату и достал сумку, а потом скинул туда пару вещей. Я наклонился к своему матрасу и оттолкнул его, а потом поднял старую доску и достал деньги из своего тайника. Всего три тысячи с чему-то. Далеко от миллиона, но это хоть что-то.

Я быстро вышел из дома и сел в машину, кинув сумку на заднее сиденье. В этот раз машина завелась с первого раза, и я понял, что это сигнал к тому, что я делаю всё правильно, что это мой правильный путь. Подальше от этого города, этой жизни. Как можно дальше от Кети.

Я ехал, ехал и ехал. Мимо проносился знакомый квартал, центр Чикаго, потом деревья по бокам от шоссе, по которому я ехал.

И только когда огни и здания Чикаго скрылись за горизонтом, когда я уже не видел города, в котором вырос в зеркало заднего вида, я выдохнул и осознал, что здесь и сейчас начинается моя новая жизнь.