Текст книги "Римма-Глеб (СИ)"
Автор книги: Лера
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Лера
Римма-Глеб
Грязь возле здания была непролазная. Римма немного постояла возле бурного разлива, прикинула, с какой стороны лучше будет пробраться к входу, и бодро двинулась к крыльцу. Вывеска над входом гласила, что это и есть та самая частная общага, которую она искала. Руководство оказалось на месте, и оформление много времени не заняло – удостоверение личности вызвало легкое поднятие бровей у толстой тетки и недоверчивый взгляд. Римма подавила вздох – на вид ей было лет 15, по документам же значилось, что целых 20.
– Ключи вот. В полночь закрывают входную дверь, не успела – твои проблемы. Посторонних не водить, алкогольные напитки не распивать. Курилка на этаже, учую дым в комнате – выгоню.
– Спасибо. – Римма сгребла ключи со стола. – А можно, когда вещи привезу, папа поднимется, поможет?
– Можно. Но под моим бдительным оком. – Тетка ловко повернулась на стуле, убирая деньги в сейф.
– Хорошо, я вас позову, когда родители приедут. До свидания.
– До свидания, – буркнула тетка. Римма вышла из кабинета, покрутила головой по сторонам, обнаружила лестницу, поднялась на второй этаж, нашла нужную дверь и прислушалась. В комнате кто-то был – слышны были голоса. Подумав, она постучала. Голоса стихли, раздались шаги, дверь открылась, явив Римме дивное создание – девушку, ровесницу ей самой, но очень красивую и ухоженную. Девушка смотрела на Римму с легким удивлением и сдержанным интересом.
– Привет. Я к вам пришла навеки поселиться, – Римма широко улыбнулась, делая шаг вперед.
– В смысле? – дивное создание посторонилось, пропуская Римму в комнату.
– В прямом. Меня к вам подселили.
– А, понятно. Заходи тогда, – в комнате сидела теплая компания – еще одна девушка и трое парней. Двое молодых, один постарше – лет 30, наверное.
– Всем привет, – Римма стянула кроссовки, задвинула их подальше от шикарных полусапожек на умопомрачительной шпильке.
– Привет, – вразнобой откликнулись присутствующие.
– Меня Римма зовут.
– Я Алена, – дивное создание мило улыбнулась. – Это Марина. А это Мишаня, Санек и Глеб Викторович. – Те по очереди кивнули, рассматривая Римму. Она потерла озябшие руки, достала из сумки увесистую шоколадку и положила на стол.
– Раз пить нельзя, придется за знакомство есть шоколад, – она внимательно рассматривала компанию из под опущенных ресниц.
– Это да, – Марина легко встала, достала кружку, налила Римме чай. Та вежливо поблагодарила, с удовольствием делая большой глоток. В кружке оказался кипяток, к большому ее удовольствию.
– Ладно, девчонки, мы пошли, скоро Петровну везти в налоговую. Мы вечерком заглянем, – парни распрощались и ушли. Римма молча смотрела в окошко.
– Девчонки, тут постель дают? В смысле, подушки, одеяла? – нарушила тишину Римма.
– Дают, вообще, но я, например, брезгливая, я свое привезла.
– Понятно, – Римма кивнула. – Мало ли, кто там витамины Е, Б, Ц, рассыпал, да? – девчонки дружно фыркнули и кивнули. – А с удобствами что?
– Практически, ничего, хмыкнула Алена. – Туалет в конце коридора, там же раковины, душ. Титан. Моемся по очереди, наше время в 11 вечера.
– Прелесть какая, – пробормотала Римма.
– Ты где учишься? – шоколадка, наконец, была разломлена и планомерно уничтожалась. Римма подумала, и отломила кусочек.
– В мед колледже.
– Ооо, – протянули девчонки.
– Ага. Первый год, потом в академию попробую поступить.
– Здорово, теперь у нас медсестра есть.
Римма вежливо улыбнулась.
– Мы на продукты скидываемся. Ты как на это смотришь?
– Замечательно смотрю. А готовит кто?
– Да по очереди. Убираемся вместе.
– Понятно. По сколько скидываемся?
– По полторы.
– Отлично. – Римма дотянулась до сумки и достала кошелек. – Вот деньги.
– Вечером можно будет в магазин сходить. Кстати, парни тоже участвуют. И скидываются, и едят. Не готовят только, сволочи. – Хохотнула Марина.
– Посуду за собой моют? – уточнила Римма.
– А как же!
– Тогда ладно.
– Может, Мишка нас свозит? – Алена начала убирать со стола.
– Может, и свозит.
– А они кто? – Римма воспользовалась моментом.
– Мишка водителем здесь работает, Санек охранник. А Глеб Викторович мастер на все руки.
– Понятно. Часто тут бывают?
– Да каждый день трутся, – фыркнула Марина. – Ты против?
– Мне фиолетово, – широко улыбнулась Римма. У нее зазвонил телефон.
– Внимательно. Да, уже заселилась. Ну, если у тебя других попутчиков нет, то забери. Нет, я на проспект выйду, тут грязища такая, ты застрянешь. А я говорю – застрянешь. Тогда сама поеду. Ладно, через 15 минут на Ленина, возле Армады. Все, давай. – Римма сунула телефон в карман. Девушки делали вид, что им неинтересно.
– Ладно, поехала я домой за вещами, вечером ждите. И это, девчонки....
– М? – Алена увлеченно рылась в шкафу.
– Родители мои познакомится зайдут. Вы не пугайтесь, они вообще, адекватные, просто за меня сильно переживают.
– Да все родоки такие. – Марина дернула плечом. – Мы тебе полку в шкафу освободим, тебе хватит?
– Хватит. Все, я исчезла, пока.
– До вечера. – Дверь за Риммой закрылась неслышно.
Девушки помолчали немного, потом Марина вздохнула.
– Так хорошо вдвоем было....
– Да она, вроде, ничего.
– Будем надеяться.
***
День пролетел незаметно. Пока собрала вещи, посуду и прочее барахло, приехали родители.
– Ты уже готова? – поразился папа.
– Угу. Когда поедем?
– Поужинаем и поедем, – мама решительно мыла руки. – Ты уже познакомилась с соседками?
– Да. Две девчонки. Там еще трое парней трутся все время, по виду – приличные.
– Понятно, – папа прищурился. – Кто-то глянулся?
– Папа. Перестань.
– Перестал.
– Садитесь, давайте, – мама быстро накрыла на стол. – Римма, ты ела?
– Да, как раз перед вашим приходом.
– Молодец. Как себя чувствуешь?
– Нормально, – Римма налила себе отвара, и с отвращением его пила мелкими глотками. Отец сочувственно на нее поглядывал. Потом посмотрели на часы, спохватились, и начали собираться.
– А ничего такой район, – папа посматривал по сторонам с интересом. Мама сдержано шипела, пытаясь выбрать наименее кочковатую дорогу.
– Да. Мамуль, там грязь вообще ужасная перед крыльцом, имей в виду.
– Обязательно, – мать плюнула на аккуратность, и теперь Римму с отцом швыряло по салону. – Это здесь?
– Здесь. – Римма выбралась из машины и открыла багажник. Отец тут же перехватил все сумки, и пошагал к входу. Мать подхватила полы плаща и пошла следом. Римма вздохнула, вытащила кофр с компьютером и догнала родителей.
– Подожди, тут надо начальство предупредить, посторонним В.
– Предупреждай, – весело согласился отец. Ему всегда было весело, такой уж характер.
Грозная тетка строгим взглядом окинула родителей. Мать улыбнулась фирменной улыбкой, подхватила тетку под локоть и увлекла в ее же кабинет. Отец, отдуваясь, поднимался наверх, за Риммой. В комнате уже знакомая компания снова сидела за столом.
– Физкульт привет, – отец сгрузил поклажу на пол, и шагнул вперед – знакомиться. Присутствующие вразнобой поздоровались, мужики поручкались. Римма топталась возле "своей" койки. В комнату зашла мать с теткой на прицепе. Молодежь тут же поскучнела.
– Вот тут, значит, и будет ваша девочка жить. Соседки хорошие, не гулящие. Мальчишки только ошиваются постоянно, но их можно выгнать, не стесняться.
– Не надо никого выгонять, – папа сверкнул улыбкой, и молодежь немного расслабилась.
– Марина, кажется? – мать обратила взор на девушку. Та сглотнула и почему-то встала. – У меня к тебе просьба. Если вот эта красавица вдруг сляжет, позвони мне, – мать протянула визитку. Марина, как загипнотизированная взяла ее и кивнула.
– Все, милая, пошли, – папа взял маму за руку и потянул на выход. Римма с самым суровым видом подтянула отца за воротник и поцеловала шершавую щеку. Мать наклонилась сама. – Счастливо оставаться.
– До свидания, – пробормотали остальные. Римма молча помахала рукой. Дверь за родителями закрылась.
– Чтой-то было? – Марина ошарашено смотрела на Римму. Та пожала плечами.
– Родители. Я предупреждала.
– Чумаааа, – протянула Алена. Парни многозначительно молчали.
– Мама твоя такая молодая, – неожиданно подал голос Глеб Викторович, доселе молчавший. Римма вздрогнула от неожиданности – голос был низкий, как из бочки.
– Мачеха.
– Что?
– Мачеха она мне. Ну, это когда....
– Мы знаем, что такое мачеха, – перебил Санек.
– Ну, вот. Она меня лет на 7 старше, поэтому вот так. – Римма улыбнулась.
– А тебе сколько? – не унимался Санек.
– А мне 20. Удостоверение показать?
– Поверим на слово. – Глеб встал. – Пошли, мужики.
– Куда? – простоватый Мишаня чуть чаем не подавился.
– Покурим.
– Ну, пошли. – Парни ушли. Девчонки сидели, переглядываясь.
– Мы в магазин-то сегодня идем? – напомнила Римма.
– Список надо писать.
– Я тогда потихоньку устраиваться буду, а вы пишите, хорошо?
– Договорились.
Римма довольно быстро разобралась с одеждой, застелила постель, накинула плед. Выложила на стол учебники, пристроила тетради. Приглядела место для бра – над кроватью даже гвоздь был. Бра еще следовало собрать – провода в нем отсутствовали. За этим занятием ее и застукали. Над ухом раздался гулкий голос с бездной удивления:
– Ты чего делаешь?
– Бра, – лаконично ответила Римма, заматывая концы провода изолентной.
– Вижу. Давай, я сделаю. – Из-за плеча протянулась огромная ручища, на которую Римма покосилась.
– Сейчас проверю, если не так сделала, дам вам.
– Ну-ну, – Глеб хмыкнул и скрестил руки на груди. Римма дотянулась до розетки и включила бра. То послушно загорелось. Хмыканье за спиной на этот раз было озадаченным. Римма скинула тапки, залезла на кровать и повесила лампу. Спрыгивая с кровати, поймала заинтересованный мужской взгляд на своей филейной части, и тоже хмыкнула. Похоже, тут будет весело.
Магазин Риммино воображение поразил. Она всегда любила супермаркеты, но такой замечательный ей попался впервые. Алена взяла тележку, Глеб, подумав, взял корзину. Римма тоже катила впереди себя железного монстра, догоняя Марину.
– Я кое-что себе наберу, расплачусь отдельно, – предупредила Римма соседку. Та кивнула и покосилась на продукты, которые Римма уже успела определить в свою тележку.
– Овсянка тебе зачем? – безмерно удивилась она.
– Я ее ем, – объяснила Римма. Глеб еле слышно фыркнул. В итоге, в магазине они проторчали долго – больше часа. Римма прикинула вес продуктов у себя в тележке. Выходило и так много, и она со вздохом отложила одну из круп обратно на полку.
– Не хватает, что ли? – Опять Глеб оказался рядом неожиданно.
– Хватает, тяжело нести будет, – Римма мотнула головой. Глеб хмыкнул и положил крупу снова в тележку.
– Дотащим как-нибудь. Что ж ты слабосильная такая? Вроде, кашу ешь, – пошутил мужчина. Римма покосилась на него и неопределенно пожала плечами. Не хватало еще всех подряд просвещать в особенности своего организма. Снова зазвонил телефон.
– Да, мамуля. – Римма отошла в сторону от ребят. – В супермаркете мы, затовариваемся на месяц осады, не меньше.
– Римка, не смей ничего там таскать, – тут же всполошилась мать.
– Не посмею, – фыркнула непочтительная дочь.
– Все в порядке?
– В полном, – заверила девушка, – купила себе круп. Буду соблюдать назначения врача.
– Римма, потерпи, это максимум лет на десять, потом будет проще.
– Почему? – заинтересовалась та.
– Привыкнешь, – хохотнула мать. Римма тоже хихикнула.
– Чего там папка делает?
– В комнате твоей торчит. Тоскует. Подозреваю, завтра потащит меня к тебе.
– Ой, мам, ну не надо, а? Заняться вам что ли, нечем? Съездили бы куда.
– Ни за что, – тут же отрезала мать. – Все, пошла я твоего папку веселить. Ты сама там не кисни, ладно?
– Не буду, – Римма чмокнула воздух возле трубки и нажала отбой. В стекле витрины увидела совсем рядом Глеба. Вот ведь любопытный же мужик-то.... Володьке, что ли, нажаловаться? Нет, вот когда будет за что жаловаться, тогда и Володьку можно привлечь. Пока – на за что. Римма вздохнула, и сунула мороженую рыбину в свою тележку. Гадость-то, какая, прости господи, эта рыба.... Кто ее придумал только.
К общаге они подъехали только-только.
– Ворота закрываются в полночь, пароль "тыква", – пробормотала Римма, подхватывая пакеты.
– Дай сюда, мелочь, а то и вправду, надорвешься, – проворчал Миша, забирая у нее пакеты.
– Спасибо тебе, добрый человек, – настроение вдруг пошло вверх. Глеб вышагивал рядом, пару раз поймав ее – ноги на подмерзшей земле разъезжались, куда там коровам на льду. Пакеты заняли почетное место возле обеденного стола. Парни только умостились за стол, но не тут то было.
– Так, мальчики, давайте-ка, на выход, – решительно сказала Алена. – У нас еще дел километр, и вставать завтра рано.
– Ой, как вы мне завтра завидовать будете, мне завтра на пары не надо. – Потянулась Римма.
– Прогуливаешь? – снова Глеб.
– Нет, у нас по понедельникам физра.
– А ты филонишь?
– Нет, у меня освобождение, – Римма доставала из пакетов крупы и утрамбовывала их в шкаф.
– Не спортивная ты, – посетовал тот, засовывая руки в карманы и прислоняясь плечом к косяку.
– Глеб Викторович, ты тут еще? – делано удивилась Алена, принимая позу сахарницы.
– Уже ушел. Спокойной ночи, Римма.
– Спокойной ночи, Глеб Викторович.
– Ой, давай без отчества и на "ты", – поморщился он, и выдал шикарную улыбку.
– Хорошо, дядя Глеб. – Мужик поперхнулся очередной фразой, а девчонки как-то подозрительно закашлялись. Римма тоже выдала любимый оскал, и наклонилась к пакетам. Когда разогнулась, "дяди Глеба" уже в комнате не было, а девчонки дружно ржали.
– Ну, ты даешь, Римка! – Марина запила смех остывшим чаем.
– Не люблю я, когда меня так в наглую клеят, – Римма пожала плечами.
– Да у него это клиническое, – Алена аккуратно снимала макияж. – Он всех тут переклеил уже.
– Успешно?
– Ну, относительно, – уклончиво ответила Алена. – Пару раз с ним перепихнуться для здоровья – милое дело, но большего ждать от него бессмысленно.
– Моему здоровью и так неплохо, – фыркнула Марина. Римма мысленно с ней согласилась.
– Твоему неплохо, а кому-то плохо. Без регулярного секса. Римм, вот твой организм требует регулярного секса?
– Мой организм требует только регулярного питания физически и духовно, – хмыкнула Римма.
– Фригидная, что ли? – Алена обернулась и вытаращилась на нее. Марина закатила глаза. Римма подумала и кивнула. – А, ну, главное, что не лесбиянка.
– Не лесбиянка. Бисексуалка в лучшем случае, – хохотнула та над округленными глазами девчонок. – Ладно, приколистки. Остальное завтра разберу, в душ сегодня не пойду. Обед завтра с меня. Спокойной ночи, – Римма быстро переоделась за дверцей шкафа и нырнула под одеяло с головой – спать при верхнем свете она еще не научилась.
Глеб сидел в своей комнате перед телевизором и думал. Подслушивать, конечно, нехорошо, но сколько интересного можно узнать! Аленкино мнение, само собой, для него секретом не было, но, черт возьми, ему было неприятно, что Римма это мнение услышала. В кои-то веки попалась симпатичная неглупая девчонка, и все шансы завязать с ней какие-то отношения сразу устремились к нулевой отметке. Ну, зато так интереснее.
***
Римма варила кашу. По всем правилам, на молоке, с изюмом и курагой – как дед учил. Девчонки еще спали – время было 7 утра. Чайник закипел и выключился, Римма сняла кашу с плитки, завернула в теплое полотенце. Заиграла бодрая мелодия – будильник сработал у кого-то из девчонок. Римма расслабилась – целый час она старалась не шуметь, потому что будить людей в 6 утра – это свинство.
– О, привет, – сонно сказала Алена. – Ты чего подскочила? Рань такая....
– Режим у меня. – Римма с наслаждением сгребала шуршащий мусор, запихивая его в пакет.
– Молодец. Уважаю. Наверное, еще и бегаешь?
– Не, я ленивая.
Кашу умяли все. Удивления по этому поводу было бездна. Выпроводив, наконец, девчонок на учебу, Римма вздохнула и обвела взглядом комнату. Работы – непочатый край. И обед еще готовить. Арбайтын, негры, солнце еще высоко.
Ближе к обеду, Римма с удовлетворением оглядела результаты своих трудов. Постиранные тюли больше не мотались концом по полу, а были аккуратно заколоты булавочками. Пыль вытерта, со шкафа снят хлам, там воздвиглась духовка. Аэрогриль стыдливо спрятался под столом. В духовке – обед. Римма удовлетворенно вздохнула, глянула на часы и выпила положенные таблетки. Потом отправилась искать парней – раз уж они участвуют финансово, пусть и обедать идут. Первым нашелся Мишка. Заслышав про обед, обрадовался и потрусил за Риммой, на ходу дозваниваясь до остальных. Зайдя в комнату, парни принюхались. Мясо в горшочках произвело на них неизгладимое впечатление.
– Римма, я на тебе женюсь, – искренне сказал Сашка, вытирая хлебом тарелку.
– Это лишнее, останемся друзьями, – лениво сказала Римма, наливая себе отвар. Мишка фыркнул, Глеб широко ухмыльнулся:
– Римма, ты неправильная. Если мужик зовет замуж – надо хватать его за яйца и бежать в загс, пока не передумал.
– Обойдусь тем, что вы помоете посуду, – хмыкнула Римма. После недолгого препирательства с посудой отправили Сашку.
Жизнь входила в колею. Учеба – общага – на выходных к родителям, и так по кругу. Март незаметно превратился в апрель, а там и май не заставил себя ждать. Глеб крутился вокруг с упорством, достойным лучшего применения, Римма отшучивалась, временами совсем уж язвительно, чем доводила его до белого каления, а приятелей – до истерического смеха. Она все так же звала его "дядя Глеб", от чего тот бесился. Однажды попытался ее поцеловать. Римма поцелуй перенесла стойко, машинально отметив мастерство "дяди", утерла губы по окончании процедуры, и коварно предложила переспать – дабы избавить его от "эффекта незавершенного действия". Глеб, против ожиданий, отказался, и теперь вел себя вовсе уж по-дурацки – дарил книги, узнав, что она любит фантастику, встречал ее на остановке, когда она возвращалась с подработки из Боткинской больницы, слишком вымотанная, чтобы язвить. Понемногу, она привыкла к его присутствию, и временами даже скучала, правда, редко. Мишка как-то раз попытался поговорить с ней по душам.
– Римка, вот чего ты над мужиком издеваешься?
– Вовсе не издеваюсь, – удивилась она.
– Он как больной ходит, все вокруг тебя, сам эти книжки дурные читает – только чтобы с тобой было о чем говорить, только и слышно – Римма то, Римма се!
– Ну....
– Дай ты ему, что ли!
– Давала, не берет, – хмыкнула Римма. – Я не в его вкусе.
– Да как же! Рассказывай!
– Мишаня, не лезь ты, Христа ради, а? Я на лето уеду, выкинет меня из головы, что ты, в самом деле. С глаз долой, из сердца вон.
Мишка только рукой махнул.
– Римма, какой у тебя номер телефона? – Глеб хмурился, роясь в памяти телефона.
– У тебя же есть, – слегка ненатурально удивилась она. Номер она и вправду, сменила. Смски и звонки различного рода и содержания ей осточертели.
– Вчера дозвониться до тебя не мог весь день.
– А чего ты звонил? Я ж дома была.
– Вот именно. Соскучился.
– Мм, понятно. Ладно, я убежала. – Римма подхватила сумку и попыталась влезть в туфли.
– Куда это? – запястье полностью скрылось в его лапе.
– Отпусти. Тебе-то что?
– Интересно мне. – Руку так и не отпустил.
– На свидание.
– Куда?!
– На свидание. Пригласили меня. Я иду. – Римма разговаривала с ним как с маленьким.
– Кто?
– Ты этого человека не знаешь.
– С колледжа?
– Ага, оттуда, – легко согласилась она, не вырывая руки, подкрашивая губы.
– Тебе не идет этот цвет.
– Не смотри, раз не нравится.
Он стиснул подбородок пальцами и развернул ее лицо к себе.
– М?
– Да ну тебя! – он выпустил ее, махнул рукой, и вперед нее вылетел за дверь.
***
Римма пожала плечами, проверила сумочку и пошла на выход. Вечер обещал быть интересным. Свидание было с девушкой. И все было прекрасно – легкая закуска, приятная музыка, приглушенный полумрак в кабинке, закрытой ширмой.... Приятная девушка, – решила для себя Римма. Изначально они сели напротив друг друга, через час перебрались на диванчик. Легкие касания – ненавязчивые, приятные, совершенно не пошлые разговоры. Римма совершенно не протестовала, когда Полина положила ладонь ей на шею, перебирая короткие волосы. Зашедший официант давился воздухом под их насмешливыми взглядами.
Домой Римма пришла с зацелованными губами и слегка пьяная от эмоций. Напевала она знаменитую песенку Мерлин Монро – I wonna be love by you, немного пританцовывая и помахивая туфлями в одной руке и пиджачком в другой. На этаже ее поджидал сюрприз – Глеб, собственной набыченной персоной. Завидев ее, он вытаращил глаза:
– Римка, ты что, пьяная?
– Нет, – она улыбнулась и пристроила пиджачок на спинку кресла Глеба. – А что?
– Такая... как пьяная.
– А я не пьяная. Я зацелованная, – туфли брякнулись на столик рядом с пепельницей. Римма села в соседнее кресло – продавленное и потертое, и тоже закурила.
– Ты еще и куришь? – для Глеба сегодня был вечер откровений.
– Иногда. Мне врачи запретили. Поэтому курю я очень редко. В моменты сильных душевных порывов, – дразнить Глеба было ее излюбленным занятием.
– И что ж мы курим, в моменты душевных потрясений? – он подтянул ее пачку к себе. – Ни хера себе, Римма! Они крепче, чем мои.
– Да.... Мою махорку даже парни в универе не стреляли, – Римма мечтательно сощурилась на дым.
– Ты ж в колледже учишься, – он ехидно прищурился.
– Универ я уже закончила.
– Римка, вот как так – мы с тобой почти год знакомы, а я о тебе вообще ничего не знаю.
– Тебе не интересно, – Римма пожала плечами, и надела пиджак – эйфория прошла, и теперь ее слегка морозило. Зазвонил телефон.
– Извини, – она улыбнулась Глебу и взяла трубку. Звонила Полина. – Да. Все нормально. Нет, еще не легла. Сижу, с приятелем болтаю. Ну, не ревнуй, что ты, это просто знакомый.... Целуешь? И я тебя. Спокойной ночи.
Голос Полины бархатным ручейком обволакивал сознание, заставляя Римму улыбаться.
По лицу Глеба гуляли желваки, и Римма впервые почувствовала легкие угрызения совести.
– А ты чего тут сидишь? Куришь? Или ждал кого-то?
– Дождался, – рыкнул Глеб.
– Я спать, – Римма легко поднялась, и стянула со стола свои туфли.
– Куда ты босиком пошла, – прошипел Глеб.
– Как хочу, так и хожу.
– Да что там за дебил такой, что тебе разрешает босиком по ледяным полам ходить? – Глеб возвышался над ней всей своей внушительной массой.
– Ты себя слышишь вообще? – сухо спросила Римма. – О чем ты, стесняюсь я спросить?
– О том, с кем ты сегодня на свиданку бегала, вернулась зацелованная, из-за которого курила, и который тебе звонил тебе! – Глеб уперся рукой в стену рядом с ее лицом, и уперся лбом в ее лоб.
– Мы бодаться будем, что ли? Так, давай разберемся сейчас. Тебе какое дело до моих сексуальных партнеров?
– А уже вон куда дошло?!
– Или говори нормально, или дай пройти, – равнодушно ответила Римма. – Ты голосишь, как мамаша.
– Кто он?
– Господи, кто "он"?
– на свидание ты с кем ходила сегодня? С мужчиной?
– Нет.
– Что?
– Не с мужчиной. Доволен?
– А... с кем? – растерялся Глеб.
– Ну, мысли логически. С кем я могу пойти на свидание?
– Не знаю. Что ты мне мозги пудришь?
– Боже, какой ты трудный! Даю последнюю подсказку. Я бисексуалка.
– А?
– Ну, это такие люди, которые спят и с мужчинами, и с женщинами. – Развила свою мысль Римма, начиная тяготиться разговором.
– Ты ... прикалываешься. Блин, ну ни о чем с тобой нельзя серьезно говорить! Сколько можно! – Глеб усвистался. Римма пожала плечами, и пошла спать.
***
Отношения с Полиной развивались стремительно. Через день она возвращалась домой с цветами. Всегда – довольная, зацелованная. Девчонки по-доброму завидовали, парни хмыкали и сочувствовали Глебу – тот исходил злостью. Римма старалась видеться с ним как можно реже. Год промелькнул как месяц. Снова началась осень. Полинка не раз предлагала перебираться к ней – она жила отдельно. Римма как могла, тянула с этим, пока, наконец, не признала, что таки да – все серьезно.
Девчонки вернулись с учебы и застали Римму за сбором сумок.
– Не поняла, ты куда? – удивилась Марина.
– Долго рассказывать, девчонки. Короче, мы решили жить вместе. Вот. Но мало ли, что может случиться, я за комнату так и буду платить, чтобы запасной аэродром был. Парням не говорите ничего, ладно? И так достали уже.
– О чем нам не говорить? – Глеб стоял в пороге, переводя взгляд с Риммы на сумки, сжимая и разжимая кулаки. – О том, что ты уезжаешь?
– Я не насовсем, – утешила Римма. – Буду заезжать.
– Черт. Все так серьезно? Прям до свадьбы.
– Бог с тобой, какая свадьба, – Римма засмеялась от души. Глеб немного просветлел лицом.
– Тебе сумку помочь отнести?
– Да, там Поля внизу меня ждет. Ты ее видел, наверное. Брюнетка такая.
– Видел. Подруга?
– Да. – Вдаваться в подробности Римма не стала.
– Ну, пошли. – Глеб подхватил сумку и пошел вниз.
– Солнце, ты так быстро? – Полина перехватила сумку у Глеба, и закинула ее в багажник. – Спасибо, молодой человек. Ей нельзя таскать тяжелое. Но меня не пустили внутрь.
– Нельзя? – растеряно переспросил Глеб.
– Нельзя, – подтвердила Римма. Полина приобняла ее за плечи, и погладила пальцем по щеке. – У меня опущение желудка.
– Ты никогда не говорила....
– Наверное, я повторюсь, но ты не спрашивал, – Римма пожала плечами. – Спасибо Глеб, извини, нам пора, да, Полин?
– Да, конечно. Садись, малыш. – Полина открыла перед ней дверь, и усадила свое сокровище в машину.
Глеб остался стоять на крыльце, чувствуя себя полным болваном.
– Он в тебя влюблен.
– Я знаю, – Римма положила голову на подголовник, и поправила прядь, выбившуюся из прически Полины.
– Давно?
– Давно. Это имеет значение?
– Никакого.
– Любишь меня?
– До безумия, – серьезно ответила Полина.
– Это хорошо.
***
– Я тебя ненавижу. – Спокойно сказала Римма, глядя ей в глаза.
– Милая, это не то, о чем ты подумала!
– Не смеши меня, Полина. Отойди. – Римма стояла на пороге, попинывая портплед.
– Римма!
– Что?
– Не надо, пожалуйста, не уходи.
– Почему?
– Я тебя люблю.
– И я тебя. Но это не значит, что я буду прощать тебе всех этих баб. Ты знаешь, я же тебе до последнего верила, – Римма покачала головой, поражаясь абсурдности ситуации.
– Прости меня?
– Простила. Теперь дай мне уйти.
***
На календаре – двадцать пятое декабря. Родители в Праге. Девчонки разъехались по домам. Номер телефона поменян. Сессия сдана с отличием. Жить совершенно незачем. Одно хорошо – каникулы.
Римма перемещалась по комнате в ночнушке, в ритм песне Агаты Кристи "Сны". То есть, как привидение – медленно, печально и с чувством собственного достоинства. Бессонница, окончательно доконавшая, однако, не мешала считаться с тем, что за стенкой еще спят соседи – время-то пять утра...
Шесть утра – Римма бодрая, свежая и прекрасная, доев кашу, убирает комнату.
Семь утра – музыка долбит по ушам в наушниках, унося на своих волнах. Жизнь прекрасна. Депрессия неминуемо отступила перед усилием воли.
Итак, что мы имеем. Тридцатое декабря, прекрасное расположение духа, новую прическу, новое платье, приличную сумму наличными и пустой холодильник. А впереди Новый Год.
Из магазина пришлось брать такси – Римма добивала затаившуюся хандру беспощадно.
– Привет, Глеб, – поздоровалась она, вытаскивая все пакеты из багажника машины. – Как дела? Давно не виделись.
Глеб застыл соляным столбом возле крыльца.
– Римка?
– Что?
– Это ты?
– Нет, это не я. А это не ты?
– Это ты.
– Прикольно. – Римма кивнула и взяла самый легкий пакет. – Присмотришь за пакетами? А то я все разом не унесу.
– Дай сюда. – Глеб сгреб все пакеты с крыльца и понес наверх. Римма, напевая что-то новогоднее, топала следом.
– Спасибо. Чай будешь? У тебя нос как у Санты. Гулял, что ли?
– Ну. Буду.
Римма щелкнула чайником, стянула забавные валенки – сиреневые, с ушками, скинула на вешалку дубленку, стянула шапку и услышала сзади сдавленный вопль.
– Ты что с головой сделала?!
– А, ты про цвет? Или про прическу?
– Про твою голову! Ты рыжая!
– Я такая с рождения, чтоб ты знал, – засмеялась Римма, выставляя на стол кружки. – Просто красила волосы.
– Зачем?
– Ну, хотелось мне так. Потом перехотелось, и я перестала их красить.
– Блин, у тебя и веснушки!
– А то! Я ж солнцем поцелованная, – Римма от души хихикала. – А подстричься тоже решила внезапно. Просто зашла в первую парикмахерскую, и подстриглась.
– Больная ты.
– На всю голову. – Серьезно согласилась Римма. – Мешок болезней и сдвинутая папаха.
– Кстати, о мешке болезней. Интересуюсь я – чем ты болеешь?
– Тебе подробно, или коротко?
– Можно подробно.
– У меня эрозивный рефлюкс гастрит, панкреатит, холецистит, дискенезия желчевыводящих путей, невроз желудка и гастроптоз.
– Твою дивизию. Это что значит?
– Это значит, что мне нельзя жрать все подряд, – любезно ответила Римма и потянулась за печеньем.
– И как ты с этим живешь?
– С удовольствием, по возможности. О, у меня рулет есть мясной, будешь? Ты, наверное, голодный?
– Не буду, я уже чаю нахлебался. Так, а что ты тут делаешь? – Глеб аккуратно поставил чашку на стол.
– Я тут живу, Глеб, – ласково напомнила Римма.
– До этого ты жила в другом месте.
– Ага. Ты знаешь, в мире очень мало постоянный вещей.... Ничто не вечно под луной, как сказал великий классик.
– Вы что, расстались?
– Ты на редкость догадлив, мой юный друг, – Римма улыбалась ему в лицо.
– Похоже, тебя это не расстроило.
– Просто я уже с этим справилась – это раз. И терпеть не могу выставлять напоказ свои слабости – это два.
– Ну да, ты у нас крепкий орешек.
– Что, лысая и брутальная? – Римма округлила глаза.
– Дура.
– Не без этого, – Римма мирно согласилась.
– Ты вообще, непрошибаемая, – завелся Глеб.
– Это распространенное заблуждение.
– А?
– Да, это я так. Сама с собой. Ладно, Глеб. Мне надо на салаты всякую всячину варить. Ты сиди, если хочешь, а я буду тут крутиться.
