Текст книги "Любая услуга имеет цену (СИ)"

Автор книги: Leovera

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

– Тогда пусть не опаздывает.

***

До назначенного времени оставалось еще чуть меньше получаса, но Гермиона уже нервно мерила шагами лесную полянку. О чем она думала? Малфой не «благотворительный центр», вряд ли он согласится помочь им снова. Стоило бы сразу вернуться в Ракушку и забыть о произошедшем, как она и планировала. Но это было прежде, чем она услышала условия Обета. И теперь, воспоминания о произошедшем одолевали девушку все прошедшие сутки. Каким-то невероятным образом, все они пришли к одной заключительной: «Малфой тот, кто может помочь им достать волос Беллатрисы».

Конечно, о доверии не было и речи. Но может с ним удастся договориться? Она в долгу не останется, хотя до сих пор не знала, что вообще может ему предложить.

А вот от Гарри и Рона она эту идею благополучно утаила. Снова. Как и подробности их побега из Малфой-Мэнора. К счастью, мальчики не задавали лишних вопросов, и только Гарри по прибытии на побережье некоторое время был задумчив.

Легкое дуновение ветра, и перед ней снова стоит Малфой. Все в той же мантии Пожирателя, и без маски.

– Не ожидал, что так быстро по мне соскучишься, Грейнджер. – конечно, он будет не Малфой, если не попытается задеть ее.

– Как и ты, раз явился на пол часа раньше. – От неожиданности его бровь удивленно приподнялась.

Так то, Малфой. Она уже знала, что с ним либо так же, как и он, либо вообще никак.

– И зачем же я тебе понадобился?– Драко расслабленно прислонился к дереву, скрестив руки.

– Мне… нам нужна твоя помощь, Малфой. – он закатил глаза.

– Ох, лучше бы не исправляла, тогда я бы еще задумался. Прежде, чем отказать.

– Но ты даже не знаешь, зачем я здесь… – ее голос сразу поник, взгляд заметался.

Гермиона понимала, что ей не удастся быть хозяйкой положения.

– Основное я уже понял. Раз уж помощь нужна «вам», значит это никто иной как Поттер. Ну, и Уизел, конечно, в придачу, куда же без этого олуха? А помогать Поттеру я не намерен, как и рисковать своей шкурой ради него, что, в принципе, одно и то же.

– А ради чего готов рискнуть? – девушка затаила дыхание, увидев в глазах Малфоя мелькнувший интерес. Но он исчез так же быстро, как и появился.

– Боюсь, у тебя не хватит аргументов, чтобы убедить меня. – всем своим видом Драко показал, что разговор окончен. За секунду до того, как удалиться, он услышал отчаянное:

– Я могу снова заключить с тобой Непреложный обет!

«Даже так?.. И в чем подвох, Грейнджер? – но эта мысль легко отступила, когда он подумал об их безрассудной храбрости. – Чертовы гриффиндорцы! Хоть в чем-то они способны хитрить?»

– Я думал, в прошлый раз «омерзительность» моего требования отбила у тебя желание закладывать свою жизнь в силу заклинания.

– Как-нибудь переживу. Услуга за услугу. Можешь потребовать что угодно. Конечно, при тех же условиях – никто из близких мне людей не должен в этом быть замешан. – и, пользуясь тем, что смогла удержать его внимание, сразу же выдала: – А от тебя нужны лишь пара волос с головы Беллатрисы.

– Готовишь оборотное зелье, Грейнджер? – он слишком быстро сообразил что к чему. Но ей следовало этого ожидать – это же Малфой, а не Рон. Он достаточно начитан и сообразителен, как бы не хотелось признавать обратное. – И кто же рискнет прикинуться тетей Беллой?

– Я…

Тут он не перестал сдерживаться, и в голос засмеялся.

– Грейнджер! Ты в своем уме? – отдышавшись, спросил он, все еще смеясь. – Даже при полном внешнем сходстве вас в миг отличат как дракона от черепахи. Ты только подставишь себя и остальных.

– Это уже не твои проблемы, Малфой. – она начинала злиться. Не смотря на то, что и сама не особо верила в успех задуманного плана. – Так ты согласен?

Она протянула ему руку, и он, глядя ей в глаза, медленно подошел к ней. Крепко сжав ее запястье в ответ, он притянул ее непозволительно близко к себе, плотоядно проходясь по ней взглядом. О да, это обещало быть веселым приключением!

– Условия все те же, Грейнджер. Ты готова повторить…?

Она удивленно выдохнула прямо ему в губы:

– Серьезно? Это то, ради чего ты согласен снова мне помочь?

– Именно. И никак иначе.

– Тогда я готова сама тебя поцеловать, если потребуется.

– Значит, потребуется. – Гермиона тихо ахнула, и опустила напряженный взгляд на губы Малфоя, пока те кривились в легкой улыбке.

***

После того, как Добби передал Гермионе волос Беллатрисы, она больше ничего не слышала о Малфое. Он не спешил связаться с ней и потребовать обещанную плату. И это немного напрягало. Точнее, напрягал еле заметный обруч на запястье, вновь оказавшийся там.

За последний месяц она уже дважды заключила Непреложный обет. И с кем? Со своим главным врагом. Но как же так вышло, что именно враг спас их жизни? Что в трудной ситуации именно он выручил их? При этом рискуя своей жизнью.

Одного только она не могла понять: смысл его условий. И посмотреть на ситуацию с логической точки зрения просто не выходило. Если бы это был любой другой парень, Гермиона, не задумываясь, ответила бы, что, возможно, она ему небезразлична. Но это же Малфой! Бесчувственный, мерзкий хорек, с сомнительными моральными качествами. Тот, что не упустит своей выгоды, и не станет рисковать понапрасну.

Хотя, еще совсем недавно, она даже предположить не могла, что тот вообще способен рисковать.

***

Хогвартс. Здесь и сейчас все решится. Уничтожить крестраж клыком Василиска? Что может быть логичнее и гениальнее одновременно?

– Давай лучше ты. – Рон отдает девушке оружие против крестража, одобряюще сжимая ее ладонь.

Поддержка Рона всегда была важна для нее. Если бы не он, она бы еще не скоро оправилась после пыток Лестрейндж. А Рон… ничего не говорил. Слова были ни к чему – все говорили его глаза.

Понимание, сочувствие, обещание оберегать от подобного – то, что она хотела и увидела в них. Кажется, между ними все, наконец, станет определенно. Она всегда могла на него надеяться, но никогда не знала, что от него ждать. Он мало выражал свои чувства словами. А ведь они были ей так нужны. Иногда хотелось просто услышать, что она ему нравится. Или что он влюблен в нее, если это, конечно, так. Но его нерешительность…

Внутри шевельнулось недовольство. Хотелось, чтоб он просто взял и назвал ее своей девушкой. Поцеловал без разрешения. Обнял так крепко, словно она одна во всем свете ему дорога.

И Гермиона уже почти привыкла к его скупому проявлению эмоций. Отбросив в сторону эти детские «хочу», она понимала, что такое поведение имеет ряд своих преимуществ. Что оно более подходит для характера их отношений.

Клык неожиданно легко вошел в крестраж, словно нож в масло. Волна, принявшая вид взбешенного Волна-де-Морта, окатила их с головы до ног. И то, что следом она увидела, ее поразило.

Чувства в глазах Рона не поддавались описанию, и прежде, чем она успела прочесть их до конца, он поцеловал ее.

Их первый поцелуй. Такой неожиданный, долгожданный и такой… равнодушный?

Когда Рон отстранился, она на секунду растерялась, ожидая головокружительных эмоций… которые так и не посетили ее. Рон, милый сердцу друг, который в какой-то момент стал значить для нее чуть больше. Поняв, что огорчение буквально написано на ее лице, она сразу же улыбнулась. Не стоит Рону знать посетившие ее мысли. Во всяком случае, пока она сама не разобралась в себе.

Он крепко сжал ее ладонь, и они поспешили на поиски Гарри. В чувствах она разберется чуть позже. Сейчас нужно заняться последним крестражем.

***

Они бежали так быстро, как только могли. Они должны успеть помочь Гарри. Вдали послышались голоса:

– Почему ты не сказал ей? Беллатриссе? Ты знал, что это я. И не сказал ей?.. – ответа не последовало. – Как мы смогли сбежать? Кто нам помог? Кто впустил Добби?..

И вновь тишина, которую прервало злобное шипение Крэбба:

– Давай, Драко. Давай, не глупи. Убей его.

Едва увидев палочки противников, нацеленные в Гарри, Гермиона без раздумий попыталась разоружить врагов. Первой вылетела из рук палочка Малфоя.

– Авада Кедавра! – Крэбб не гнушался Непростительными, но, к счастью, был не очень метким.

– Остолбеней!

Диадема взметнула в воздух и исчезла в одной из многочисленных гор спрятанных вещей Выручай-комнаты.

– Прикройте меня! – прикрикнула девушка друзьям, и те, отбиваясь от смертельных лучей Крэбба, и норовящих связать цепей Забини, дали ей шанс проскользнуть в ту же сторону, куда полетела диадема.

Она нашла ее зацепившейся за обвивку старого стула, и не раздумывая, кинулась лезть за ней. Оставалось лишь несколько сантиметров до такой долгожданной победы, прежде чем бледные пальцы перехватили ее.

Буквально у нее под носом.

– Нет! Отдай! – Малфой спустился на твердый пол так же быстро, как и забрался.

– И не мечтай, Грейнджер.

Она сразу же прыгнула за ним вниз, и в два шага преодолела расстояние между ними, яростно пытаясь выхватить диадему из рук Драко. Но тот легко удерживал ее на расстоянии, словно надоедливого котенка.

– Ты не можешь…!

– Еще как могу, Грейнджер. Или ты уже забыла, что я тоже Пожиратель Смерти?

– Но ведь ты помог нам… – она лишь растерянно смотрела на него, отказываясь признавать поражение.

– И это оказалось весьма неблагодарным занятием! – Малфой разозлился, и нервно одернув пиджак, поспешил перевести тему: – За которое я, кстати, так и не получил обещанной награды.

Щеки Гермионы вмиг стали заметно алыми.

– Я помню о том, что обещала! Я ждала, когда ты… сам…

– Когда я заявлюсь прямо на порог той лачуги, которую вы называете безопасным местом? – он едва удержался от смеха. – Или опять буду использовать домовика, словно почтовую сову?

Как же ей хотелось сейчас ударить его.

– Ты мог хотя бы…

– Ну уж нет, Грейнджер! Не в этот раз. И заметь, я попросил не так много за пособничество врагам под носом у Темного Лорда. И облегчать тебе задачу не намерен. Или ты надеялась уклониться от Обета?..

После его слов по телу девушки стала стремительно растекаться слабость. Словно последствия Обета, дающие знать о том, что время вышло, что обещание грозится остаться невыполненным. Не раздумывая больше ни секунды, крепко вцепившись в лацканы темного пиджака, Гермиона притянула к себе парня.

Спустя секунду его руки крепко обхватили ее талию, притягивая ближе. Хотя ближе было уже некуда. Их губы одновременно приоткрылись навстречу друг другу, и произошло то, чего она сегодня не испытала, но должна была.

Взрыв эмоций. Подобно маленькой смерти. Слабость покидала тело так же стремительно, как растекалась минуту назад.

Еще один поцелуй. В этот раз долгий и решительный. Заставляющий голову немного закружиться, а тепло разливаться в районе живота.

Едва отдышавшись, их взгляды встретились. Ее – шокированный, бесполезно отрицающий то, что сейчас с ней произошло, и его – всего на долю секунды, но тем не менее неожиданно теплый, полный желания… Она моргнула, стараясь избавиться от почудившегося, пока Драко самодовольно разглядывал ее припухшие от поцелуя губы, пылающие щеки… и внутреннюю борьбу, лишь подтверждающую его догадку – ей понравилось.

– Мы в расчете. – она облегченно выдохнула, но после следующей фразы напряглась еще больше. – За прошлый раз.

– Но диадема…

– Грейнджер, ты ведь можешь быть убедительной, когда требуется. Но вряд ли мы успеем заключить новый Обет…

– Малфой!

– Похоже, я безнадежный идиот, раз собираюсь надеяться на твое благородство и чувство долга. – невесомым жестом кинув ей прямо в руки диадему, он поспешил удалиться ближе к «своим».

Битва еще не окончена.

***

Значит, теперь Грейнджер его девушка? А рыжий время зря не терял. Драко давно предполагал, что Уизли неравнодушен к ней. А вот куда смотрела Грейнджер, до сих пор не ясно.

Он ведь и ногтя ее не стоит! Глуп, как валенок, за душой ни гроша, не говоря уже о том, что он даже не сможет оценить такую девушку по достоинству! Ведь они с Поттером привыкли оценивать подругу как само собой разумеющееся дополнение.

И, когда Уизел злобно прикрикнул в спину слизеринцев о текущих отношениях с грязнокровкой, Драко был, мягко говоря, удивлен. Крэбб сразу же выдал пошлую шуточку в их адрес, но Малфой даже не расслышал ее содержания.

Значит, когда она всего пару минут назад поцеловала Драко, то уже была в отношениях с этим недоумком. Нехорошо. И он был практически уверен в том, что Уизли вряд ли в курсе их «соглашений».

***

Гарри изо всех сил пытался противостоять Темному Лорду. Его палочка была слишком сильна, и, на долю секунды, в его голове мелькнула мысль о возможном поражении. А вместе с ней и о возможных последствиях.

Эта страшная картина, всплывшая буквально перед глазами, заставила Поттера еще больше убедиться, что проиграть сейчас он просто не имеет права. Они уничтожили все крестражи, и сейчас, в этот решающий момент, они схлестнулись палочка к палочке. Стоя до конца. Насмерть.

И когда красный луч Поттера все же пересилил смертельное заклятье Темного Лорда, последнего ударной волной откинуло на несколько метров.

Волан-де-Морт не подавал признаков жизни, и Гарри медленно двинулся в его сторону. Злейший враг Поттера увядал на глазах, не в силах сделать и вздоха. Обреченность в его глазах на секунду переросла в решимость, и на последнем вздохе он произнес:

– Мы не такие разные, как ты думаешь. И ты скоро это поймешь. – неожиданно он направил палочку на Гарри и… – Мортвердере…

– Экспелиармус! – но синий луч успел едва заметно задеть Героя войны прежде, чем Темный Лорд обратился в пыль.

***

Гермиона без сил опустилась на диван. Они только что вернулись в Нору после похорон погибших. Недалеко от Хогвартса была выделена территория под массовое захоронение. Но глядя на количество могил, не верилось, что это место – совсем новое кладбище. Фреда было решено захоронить там же.

Молли едва стояла на ногах, и, если бы не Артур, то давно уже просто рухнула бы на землю. Он поддерживал ее, хоть и сам потерял сына. Как Артур был всегда возле своей убитой горем супруги, так и Гарри в этот день не отходил от Джинни. Она плакала так сильно, что даже для Гарри было откровением увидеть столь глубокую боль в ней. Она всегда была сильной и смелой. Но глядя на эту хрупкую девушку сейчас, он невольно опасался за ее душевное состояние.

Чего нельзя сказать о Роне. Едва Гермиона оказывалась близко к нему, как он незаметно старался улизнуть подальше от нее. Подальше от всех. На его лице было лишь отрешение, словно он не совсем понимал сути происходящего.

Шли недели, и всех понемногу отпускало общее горе. Молли все также хлопотала на кухне, Джинни, хоть и без энтузиазма, но включалась в разговоры об обсуждении квиддича, Джордж вернулся в магазин. Все постепенно возвращались к прежней жизни, с той лишь разницей, что боль осела в глубинах их глаз.

Все, кроме Рона. Всё это время он почти не разговаривал с семьей, и Гермионой в том числе. А если отвечал – то весьма односложно. И все чаще пропадал из дома.

– Он опять ушел? – в гостевую комнату, выделенную Гермионе, вошла Джинни.

– Да. Почти час назад. – оторвавшись от чтения, она немного неловко привстала.

Ей было неудобно говорить об этом с Джинни. Младшая Уизли смотрела на нее выжидающим взглядом, надеясь услышать то, что Гермиона достучалась до него, смогла помочь Рону. Или хотя бы смогла его понять. Но в ответ Гермиона только неловко уходила от разговора – она не знала, как помочь своему парню.

– И опять ничего не сказал?

– Поверь, Джин, если бы что-то изменилось, ты бы уже знала. – Гермиона лишь устало опустила голову.

– Пора что-то делать. – Джинни откинула за спину мешающие огненные волосы.

– Я бы с радостью, только чтобы что-то сделать, нужно знать хотя бы с чем имеешь дело.

– И никаких идей?

Конечно, все давно привыкли, что самые лучшие идеи приходят именно к Гермионе. Она ни в коем случае не винила в этом друзей, и не обижалась на них. В вопросах магии она была гораздо более просвященной, чем Гарри или Рон.

Но вот в вопросе психологии человека… Тут она была не сильна.

Природа человеческих чувств и отношений была для нее неизведанной темой, и давалась с трудом. Ей не доводилось испытать боль утраты близкого человека, как Рону. Не доводилось испытывать столь сильные отрицательные эмоции. Поэтому, глядя сейчас на Джинни, она чувствовала неловкость от того, что в этот раз не может помочь друзьям.

Джинни сделала несколько шагов вперед и присела на кровать там, откуда только что встала Гермиона.

– Я тут подумала… – только сейчас Гермиона заметила, что Джинни нервничает. – … возможно, нам стоит попробовать продолжить жить так, как раньше.

Брови девушки заметно нахмурились:

– Я не совсем понимаю, что ты имеешь…

– Только не отказывайся сразу, прошу! – Джинни подняла на нее умоляющий взгляд. – Ты знаешь, как я волнуюсь за Рона. Да и ты сама, я уверена, переживаешь ничуть не меньше. Я подумала, что есть смысл вернуться туда, где мы все чувствовали себя комфортно, и, даже, счастливо…

– Джинни, только не говори, что ты… – но девушка ее перебила, договорив за нее.

– Я предлагаю вернуться в Хогвартс и закончить обучение.

Гермиона, не зная, что ответить и как реагировать, лишь отрицательно качала головой.

– Но, Гермиона, ты должна понимать, что нам пора сделать хоть что-то. Иначе мы потеряем его.

– Да, я понимаю. Но, Джинни, Хогвартс… Я боюсь, что там ему, наоборот, может стать хуже. Да и как ты представляешь наше возвращение?..

Голубые глаза девушки загорелись от осознания, что подруга практически согласилась.

– На прошлой неделе я написала письмо Кингсли, и сегодня пришел его ответ. Он обсудил это с профессором Макгонагалл, и она согласилась с ним. Более того, она намерена разослать это предложение всем студентам, не закончившим обучение.

Даже так?.. Гермиона не отрицала, что попытка возвращения к прежнему образу жизни может сказаться положительно на Роне. На всех них. Но что, если станет хуже?.. Ведь это больше не просто школа – это место битвы. Место, где они потеряли друзей… и Фреда.

Видя сомнения подруги, Джинни продолжила:

– Знаю, ты не уверена в правильности этого решения, но подумай еще и о Гарри. Ему тоже тяжело. Он переживает не только за смерть Фреда. Его съедает чувство вины за всех тех, что погибли тогда… Он не говорит этого, но я вижу и без слов. – на это возразить было нечего. Гермиона и сама замечала, как тяжело ему приходится притворяться, что все в порядке. – Быть может, увидев первокурсников, что, во многом благодаря ему, смогли поступить и начать обучение, ему станет легче отпустить эту боль, и перестать чувствовать вину. Да и я… Я бы хотела вернуться, отвлечься на учебу, на что угодно, лишь бы перестать думать о…

На последних словах голос Джинни сорвался, и из глаз неудержимо брызнули слезы. Гермиона лишь молчала в ответ. Она уже согласилась с ней.

Быть может, Джинни права, и им удастся стать практически прежними?..

========== 5. Все гениальное просто ==========

– Рон, ты еще можешь передумать. Поехали с нами. Поехали… со мной, – Гермиона не сдавалась до самого конца. Она все еще очень хотела надеяться, что неизбежность долгой разлуки подтолкнет Рона на обучение в Хогвартсе. Хотела, но не могла – к сожалению для Гермионы, Рон уже давно все решил.

– Ты же знаешь, что я не могу. Кингсли приложил слишком много сил для того, чтобы меня приняли в Дурмстранг на один год.

Чертов Дурмстранг. И чего вдруг Рону вообще взбрела в голову эта идея? Он долго отказывался заканчивать седьмой курс, и ничто не могло его убедить вернуться в Хогвартс. Собственно, ничего и не убедило. Он едет в Дурмстранг.

Гермиона снова вспомнила, как он несколько недель назад спустился к ним в гостинную, и, неожиданно для всех, поинтересовался делами. Друзья, расслабленно устроившиеся в гостиной, одновременно обратили свое внимание на Рона. Гарри, который в это время гладил волосы Джинни, замер. Она, недовольно прошептала что-то себе под нос, поднимая голову с колен своего парня, принимая сидячее положение. А Гермиона, растерянно оторвавшись от книги, переводила взгляд с Рона на Гарри, и обратно.

Джинни, наконец, ответила брату, что они обсуждают возвращение в школу.

– Кстати, о школе. – Этот диалог Рона так же был самым длинным за последние два месяца. – Я решил тоже закончить обучение…

Гермиона напряглась. Неужели Рон согласится? Это было для нее неожиданной новостью, ведь они с Джинни уже исчерпали все аргументы в попытке убедить Рона. Но радоваться было рано.

–… Но я закончу его не в Хогвартсе. Я не могу туда вернуться.

– А где же еще? – Гермиона была совершенно сбита с толку, не понимая сути разговора.

Рон сделал глубокий вдох, и…

– В Дурмстранге.

В гостинной снова воцарилось молчание, изредка прерываемое лишь тихим потрескиванием догорающих в камине поленьев.

– Чт… что? Рон, если не ошибаюсь, это же на севере России? – Гарри, наконец, прийдя в себя от услышанного, тоже включился в разговор.

– Да. Но я думал о том, что хочу стать аврором. А для поступления на службу в Аврорат, Кингсли потребовал от меня окончить школу…

– Боюсь, Рон, он мог иметь в виду именно Хогвартс… – Гермиона и Гарри все еще были в небольшом замешательстве, не замечая напряжения Джинни, которая слушала брата так, словно именно этих слов от него и ожидала.

– Что бы он ни имел в виду, у меня уже есть его согласие. Мы все обсудили, и он помог мне отправить запрос в Дурмстранг.

Еще спустя неделю Рону пришел положительный ответ, и с того момента все вновь поменялось. Он стал разговаривать с семьей, друзьями, спускался обедать и ужинать с семьей, перестал пропадать из дома. И даже пару раз предложил Гермионе прогуляться с ним. Вот только дальше пары неловких поцелуев дело так и не зашло. Гермиона убеждала себя, что просто еще рано. Радовало хотя бы то, что Рон продолжит учиться, а не замкнется в себе, или, того хуже, не наделает глупостей.

И вот они снова стояли на платформе 9 ¾. Корабль Рона отплывал завтра утром, так что он у него было время прийти проводить Гарри, Джинни и Гермиону на поезд.

Перон был наполовину пуст, и оживление, царившее здесь раньше в этот день, было теперь разве что в воспоминаниях. Не осталось былой радости – ученики, как и их родители, были предельно серьезны, обменивались последними словами прощания и не торопились занимать свои места.

Поезд издал нетерпеливый свист, призывая студентов поскорее разместиться в вагонах.

Оказавшись у входа в их вагон, Рон неожиданно взял Гермиону за руку и притянул к себе:

– Прости, что в последнее время вел себя как кретин, по отношению к тебе…

– Ничего, я все понимаю.

Конечно, она понимала. Точнее, услышав слова извинения от Рона, она сразу же смягчила свое отношение к нему. Худшее позади, и теперь у них начинается новая жизнь. Практически… Если не считать, что для них она начинается отдельно друг от друга.

– Я все исправлю, если ты дашь мне шанс… Ты очень дорога мне, Гермиона.

Дорога?.. Именно, дорога. Что еще она ждала от него услышать? Девушка не стала заострять на этом внимание.

– Интересно, как ты планируешь все исправить с другого конца Земли… – Немного язвительности все-же проскользнуло в ее грустной фразе, на что Рон не преминул ответить:

– Отношения на расстоянии лишь закаляют чувства. Думаю, для нас это будет даже полезно. – Вызов в его голосе заставил ее неловко опустить глаза.

– Очень скоро мы это узнаем, Рон.

Хотя сама Гермиона так не считала. Наоборот, смотря на то, как все складывалось, она все больше убеждалась – они с Роном еще более стремительно отдаляются друг от друга.

– Я постараюсь писать тебе не реже раза в неделю. И, надеюсь, хотя бы изредка получать ответы…

– Ну что ты, Рон! Конечно, я буду отвечать тебе. Незамедлительно.

Он чуть дрожащей ладонью провел по ее щеке, и, нерешительно наклонившись, почти невесомо коснулся своими губами ее. Гермиона приоткрыла губы в ожидании продолжения, но все закончилось спустя секунду. Неловкое молчание затягивалось, и она, не найдя больше слов, шагнула в тамбур. Гермиона наблюдала через окошко уже закрывшейся двери, как силуэт Рона отдаляется и стоновится все меньше по мере того, как Хогвартс-Экспресс уносит ее все дальше.

***

– Так это была твоя идея?! Как ты вообще до нее додумалась, Джинни?!

Прошла почти неделя со момента возвращения в Хогвартс, когда Джинни случайно проболталась о том, кто сыграл роль в решении Рона поступить в Дурмстранг.

– Не злись, прошу! Я сама не понимаю, как это пришло в голову! Но Рон меня услышал, понимаешь? Конечно, я не была уверена в правильности этого решения, но потом подумала, что может это и к лучшему? Ты ведь тоже поддержала идею продолжения обучения, но переживала за то, что Хогвартс – не подходящее для него место. И, может, Дурмстранг – это как раз то, что нужно? Ты же понимаешь, что Рон вряд ли бы поехал в Хогвартс. И я уверена, если бы мы сейчас были здесь, а Рон остался дома, было бы в разы хуже.

Гермиона отодвинула учебник по древним рунам. Настроение снова испортилось, и прочитанное почти не запоминалось.

– Да, но Джинни… Дурмстранг – это школа, в которой очень глубоко изучают темные искусства. Боюсь, есть вероятность что Рон согласился не просто так.

А вот Джинни всем видом пыталась показать, что отсутствием тяги к знаниям не страдала. И, усиленно концентрируя свое внимание на заданном материале, решительно смотрела в книгу. Словно руны, которые она всегда недолюбливала и считала бесполезным предметом, ее заботили гораздо больше, нежели обсуждение будущего ее брата.

– Ну и пусть. Его всегда мало интересовала успеваемость. Так что, какие бы мотивы его на направили к этому решению, я уверена, что он не получит никаких вредных для себя знаний.

– Темная магия не шутки! – На возглас Гермионы обернулись несколько учеников, так же занимающихся в библиотеке, и она, взяв себя в руки, продолжила уже почти шепотом. – А если сидеть и надеяться на то, что Рон недостаточно разберется в предмете…

– Вот именно! – Рыжие волосы девушки заметно взметнулись, когда Джинни, отодвинув, наконец, учебник, резко подняла голову, и решительно посмотрела на подругу. – Темная магия еще и не так проста. А для того, чтобы в ней преуспеть, нужны… Ну, точно не мозги Рона. Поэтому выбрось уже эти глупости из головы.

Гермиона ничего не ответила, и девушки лишь сверлили друг друга решительными взглядами, продолжая молчаливый спор.

– Гермиона, прекрати его опекать. Я думала, он твой парень, а не… подопечный. – Джинни была убеждена в том, что их отношения – не ее дело, но все-таки не могла смириться назойливым желанием помочь этим двоим разобраться в происходящем. – Дорогая, ему тяжело. И нужно время. Много времени. Но он не маленький – и как бы ты не желала для него добра, он сам решит, что для него хорошо, а что плохо. Мы же, со своей стороны, сделали все, что могли.

– Я понимаю, Джинни, поверь. Но я волнуюсь…– Гермиона устало выдохнула.

Девушки, закрыв книги и неторопливо собрав учебники, вышли из-за стола, направляясь в башни Гриффиндора.

– Лучшее, что мы можем сейчас сделать для него, это не осуждать его. И не мешать ему больше.

В душе Джинни тоже не одобряла поведения брата. Но она, как никто, его понимала. Боль была со всеми Уизли. Если честно, она ожидала такого поведения от брата, но, скорее, от Джорджа. И даже он, на удивление, более успешно справлялся с болью. Рон же… Она видела, что смерть Фреда что-то сломала в нем. Или наоборот, открыла новую сторону характера Рона. И Джинни, как и Гермиона, не была уверена, что эта сторона светлая.

Но одно радовало ее в любом случае – то, что Рон все-таки встал на путь исцеления. Это давало надежду на то, что он все-таки справился. Ведь могло сложиться в разы хуже. Рон мог бы начать справляться с ситуацией не самыми законными и честными способами. Более того, они могли и не узнать о том, что он пошел по «кривой» дорожке. Но девушка старалась об этом не думать.

Рон на пути в Дурмстранг, он будет в школе, а после его ждет место в Аврорате. Все складывалось как нельзя лучше в его жизни, и Джинни лишь молча радовалась за брата. Хотя в личной жизни… Похоже, отношения с Гермионой были не так безоблачны, как все ожидали.

Но, думая о них, как о паре, Джинни немного недоумевала. Как так вышло, что они решили быть больше, чем друзьями? Не ошиблись ли они? Она всегда была уверена, что дружба этих троих как… что-то неизменное. То, к чему не стоит ревновать. И девушка даже мысли не допускала, что среди друзей могут возникнуть романтические чувства… Для нее это казалось неправильным, и Джинни не хотелось участвовать в ситуации, когда они поймут, что совершили ошибку, ведь их дружба сильно пострадает.

Когда? Да, именно когда, а не если. Неловкость была любому заметна в каждом их движении. А уж Джинни была рядом с ними гораздо чаще, чем кто-либо, и не могла не обратить внимание, что это напряжение затягивается во времени: проходят месяцы, а они все так же ведут себя, как два угловатых подростка, не имеющих опыта в близких отношениях.

Что ж, оставалось лишь не вмешиваться и ждать, когда же они поймут, что так и не смогут адаптироваться к новому типу отношений. И если это все-таки произойдет, Джинни считала своим дружеским долгом оказаться в этот момент рядом, и поддержать любого из них, не зависимо от принятого решения.

– Джинни, ты, наверное, иди. А я догоню позже.

Джинни обернулась, окинув подругу скучающим взглядом и уперев руку в бок, намеренно растянутым тоном спросила:

– Дай угадаю: ты решила еще немного позаниматься?

Ответом ей были еле заметная улыбка и виновато опущенные в пол глаза.

– Я вспомнила, что хотела больше узнать о свойствах адрианики, чтоб написать небольшое эссе, и…

Прервав ее решительным жестом руки, Джинни закатила глаза:

– Прошу, избавь меня от подробностей. Мне и необъятной школьной программы достаточно.

Девушки собирались разойтись по разным сторонам, когда услышали тихий голос мадам Пинс:

– Советую поторопиться, мисс Грейнджер. Или взять нужную книгу на ночь. Время уже позднее, а мне до отбоя будет необходимо закрыть библиотеку.

– В каком смысле закрыть? – Насколько было известно Гермионе, библиотека никогда раньше не закрывалась ночью.

– Ох, это все распоряжение директора Макгонагал. Она сказала, что приложила очень много сил для восстановления утерянных в войне книг, и более не намерена ими рисковать. Поэтому теперь я должна запирать ночью…

Мадам Пинс еще долго сетовала на новые порядки, установившиеся после войны, пока Гермиона заполняла бланк выдачи необходимого ей тома.

***

Обеды в главном зале проходили довольно тихо. Раньше здесь всегда было весело и шумно, но война наложила свой отпечаток. Количество учеников заметно снизилось, что не трудно было заметить по наполовину пустующему залу. И, вместе с тем, печаль от прошедших здесь событий отразилась и на поведении оставшихся студентов. Все реже в стенах замка был слышен искренний детский смех, все чаще ученики сосредотачивались на учебе, пытаясь вернуться к прежнему образу жизни.