сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)
За час до того, как за ней должен был приехать охранник Гроста и отвезти её к нему в загородный дом, Харрис вернулась в номер. Посмотрев в свое отражение, она увидела там новую себя. На нее смотрела полная решимости роковая красотка. Яркий макияж, алая помада на губах, идеально завитые перекрашенные в родной цвет волос кудри, изысканно собранные в аккуратную причёску, и кроваво-красное платье с открытыми плечами. Она изменилась. Из маленькой запуганной девочки превратилась в жёсткую и решительную молодую женщину, готовую на всё ради своей цели.
За пять минут до приезда автомобиля Агата взяла клатч чёрного цвета, надела туфли на высокой шпильке и спустилась в холл отеля. Когда она шла к выходу, все взгляды были прикованы только к ней. Посетители отеля, переговаривающиеся за столиками приотельного кафе, замолкали, увидев её, не в силах не смотреть. С гордо поднятой головой, уверенной походкой, под взгляд всех окружающих Харрис вышла на улицу и села в машину, уже ожидающую её.
Агата рассчитывала, что за рулём будет сидеть Итан, но это был второй из охраны Гроста — кажется, Джеймс. Почему-то эта новость её немного обрадовала: вдруг у Итана выходной и сегодня в особняке Гроста его не будет? Агата не понимала, почему относится к нему лучше, чем к остальным, но убивать его в случае самозащиты она не хотела.
Машина выехала за пределы города на шоссе, и Агата устремила свой взгляд в окно на проплывающие мимо деревья и загородные дома. Спустя тридцать минут пути Харрис поймала себя на мысли, что дорога кажется ей знакомой. И словно в подтверждение её мыслей машина свернула на дорогу, которую она точно ни с чем не перепутает. Они стремительно приближались к старому дому Агаты. Дому, где прошло её детство и с которым было связано много не самых приятных воспоминаний.
Сердце забилось как бешеное. Харрис не могла поверить в происходящее: загородный дом Гроста — это дом её детства. Агата почти впала в панику — она обещала себе, что никогда не вернётся сюда. Это место она ненавидела почти так же, как и самого Гроста. Уезжая отсюда много лет назад, Харрис испытала огромное облегчение. Но вот судьба снова решила вернуть её обратно в эти воспоминания и заставить вновь прочувствовать всю боль, страх и разочарование, которые на нее обрушились в этом месте.
Руки Агаты затряслись, к глазам подступили слезы, а картины из прошлого одна за одной встали всплывать в памяти: издевательства Гроста, отсутствие поддержки от отца, потеря матерью её братика, ссоры родителей, предательство и бегство отца и их с мамой отчаяние после.
Дышать стало трудно, в горле образовался неприятный ком, пульс отдавал в висках. Агата была на грани панической атаки от всего этого, но не позволила себе поддаться ей. Со всей силой, до боли, она впилась острыми ногтями себе в ладонь и начала глубоко дышать. Харрис понадобилась пара минут, но она вернула себе контроль.
«Нет, я больше не та напуганная маленькая девочка! Я прошла долгий путь и почти у цели! И даже эти обстоятельства не выбьют меня из колеи! Раз так решила судьба — значит так тому и быть! Всё закончится там, где и началось!» — пронеслось у нее в голове. Агата сделала глубокий вдох, расправила плечи и уверенно вышла из машины, не дожидаясь, когда Джеймс откроет ей дверь.
Молодой человек догнал её уже почти на входе в дом и учтиво открыл перед ней дверь, пропуская внутрь.
— Проходите в гостиную, мистер Грост сейчас подойдёт, — быстро проговорил парень и скрылся из виду.
Агата оглядела забытый, но хорошо знакомый дом. Да, мебель стояла новая и до ужаса безвкусная, хоть было и видно, что дорогая. А вот камин — всё тот же, что и в её детстве, и всё тот же каменный пол, где Агата не раз сбивала колени, когда неслась, опаздывая к ужину. Это воспоминание вызвало у Агаты приятную грусть — всё же в этом доме были и приятные моменты, но лишь до того, как его порог переступил Эдвин Грост. Из мыслей Харрис вывел голос мужчины, который послышался из-за спины.
— Кэролайн, рад, что ты приехала.
«Помяни чёрта и он тут как тут», — подумала Агата, обернувшись.
— Добрый вечер, Эдвин, разве я могла отказаться, — фальшиво улыбнувшись, ответила Харрис.
Мужчина жадным взглядом прошёлся по образу Агаты, а в глазах отразилась похоть. Он без тени смущения разглядывал её, улыбаясь неприятной, гадкой улыбкой. Раньше такой взгляд и поведение мужчины напугали бы Харрис, но только не сегодня. Сейчас это именно тот эффект, которого она и ждала. Пусть смотрит, как хочет, и думает, что она очарована им. Харрис же лишь отсчитывает минуты до того часа, как он пригласит её в спальню, где без лишних глаз она прикончит его.
— Ты невероятно красива сегодня, новый цвет волос тебе к лицу, — сказал Эдвин спустя пару минут игры в гляделки.
— Тебе нравится? Это мой натуральный, решила вернуть.
— Да, так определённо лучше, — хищно улыбнувшись, ответил мужчина.
— Блондинки нравятся тебе больше? — невозмутимо поинтересовалась Харрис.
— Определенно да, особенно, если это ты. С этим цветом ты выглядишь… — начал Грост.
— Более юной и наивной? — перебив его, спросила Агата.
— Я бы сказал — более невинной, — сверкнув черными глазами, в которых плескалась похоть, ответил мужчина.
«Невинной, слабой, беспомощной — вот какой ты хочешь видеть любую девушку. Тебе просто необходимо чувствовать свое превосходство и власть. Тщеславный ты ублюдок!» — подумала Харрис, а в слух задала вопрос, деликатно переводя тему:
— Ты обещал мне ужин, он уже готов?
— Ох да, где же мои манеры, конечно, готов, пойдём в столовую, — ответил Грост, приглашающим жестом указывая направление, куда идти.
В столовой горел приглушенный свет, играла приятная музыка, на столе, накрытом на две персоны, стояли зажженные свечи. Если кто угодно, а не Грост, был бы её компаньоном на этот вечер, Харрис сочла бы это милым. Но она прекрасно знала, что искренности во всем этом нет ни грамма и всё лишь для того, чтобы их вечер закончился в его спальне. Просто пыль в глаза, чтобы очаровать её, но Агата видела его чёрную, гнилую душу насквозь. И вся его напускная вежливость сегодня казалась ей даже жалкой. Но значит, она всё сделала правильно и очаровала его до такой степени, что он готов прогнуться и притвориться ради своей цели лучшей версией себя.
Грост даже помог ей сесть за стол, чего не делал ни на одном из ужинов ранее, правда, он не удержался и засмотрелся на её декольте, облизнув в момент пересохшие губы. Убедившись, что девушка устроилась, Эдвин обошёл стол и сел напротив Харрис, не сводя с неё жадного, будто раздевающего её прямо сейчас, взгляда. За ужином он предпочёл пить виски, ей же предложил красное вино. Аппетита у Агаты совсем не было, но она немного поела, чтобы не вызвать подозрений. Грост весь ужин осыпал её комплиментами, безвкусно шутил, но Агата подыгрывала, делая вид, что безумно увлечена им, улыбаясь и смеясь над его шутками. К концу ужина Грост выпил четыре бокала виски и немного захмелел, став более настойчивым.
— Кэролайн, потанцуй со мной, — почти в приказном тоне сказал мужчина.
«Ну вот и закончилась вся твоя напускная вежливость, стоит немного выпить — и ты показываешь свое истинное лицо», — подумала Харрис, а вслух ответила:
— С удовольствием.
Мужчина встал из-за стола и быстро подошёл к ней, протянув руку. Стоило Харрис протянуть свою в ответ, как Грост с силой потянул её на себя и прижал к своему телу. Агата почувствовала его учащенное дыхание около своего уха. Она собрала весь свой контроль, чтобы не отстраниться от него, хотя внутри её выворачивало от такой близости мужчины.
Эдвин стал вести её в танце — получалось у него отвратительно, партнер для танцев из него был ужасный. Но Агата понимала, что это был лишь лишний повод облапать её, так как рука Гроста почти сразу переместилась с её поясницы на ягодицы. Харрис стерпела и это, хотя первой мыслью было схватить вилку со стола и воткнуть ему в руку, которой он посмел дотронуться до неё.
— Кэролайн, ты вскружила мне голову, и мне не терпится познакомиться с тобой поближе, — обжигая своим зловонным от паров виски и сигарет дыханием, сказал ей на ухо Грост.
— Тогда, думаю, нам стоит переместиться в более уединенное место, — ответила Харрис, чуть отстранившись от него.
— Предлагаю переместиться в спальню, — закончив танец и наконец убрав от неё свои руки, самодовольно сказал Грост, услышав её ответ.
— Почему бы и нет, — выдавив из себя соблазнительную улыбку, сказала Агата.
Мужчина взял её за руку и решительно повел за собой на второй этаж. Длинный коридор встретил их полумраком. Грост вёл Харрис в самый конец — туда, где раньше была спальня её родителей. Когда Агата проходила мимо своей детской комнаты, внутри всё сжалось от болезненных воспоминаний. Харрис пришлось приложить все усилия, чтобы не задрожать всем телом, глядя на дверь комнаты, в которой Грост издевался над ней, навсегда разделив её жизнь на «до» и «после».
Стоило им войти в спальню, как Эдвин сразу набросился на неё, пытаясь поцеловать, но Агата отстранилась. Мужчина недовольно и даже зло посмотрел на неё, сказав:
— Кэролайн, я не люблю ждать!
— Эдвин, я не могу так сразу, давай для начала ещё немного выпьем и поговорим, — ответила Харрис.
Мужчина недовольно закатил глаза, но все же согласился. Агата села в кресло около небольшого стола, который стоял в спальне. Грост, подойдя к бару, достал бутылку виски и два рокса и вернулся, заняв второе кресло. Разлив терпкий янтарный напиток по бокалам, мужчина пододвинул один из них к Харрис.
— Эдвин, а не мог бы ты принести мне вина, я не пью виски, — сказала Агата, невинно улыбнувшись.
Грост поджал губы: он злился, это было видно, но всё же встал со своего места и вышел из комнаты выполнить просьбу Харрис.
Это был именно тот момент, которого так ждала Агата: она открыла свой клатч и достала из него маленький флакон с прозрачной жидкостью, вылив всё его содержимое в бокал Гроста, теперь осталось только заставить его это выпить до дна.
Эдвин тем временем дошел до столовой и взял бутылку красного вина, наполнив бокал, а затем добавил туда какой-то порошок. Убедившись, что он полностью растворился в вине вслух произнес:
— Сегодня я точно получу то, чего хочу от тебя Кэролайн. — И, расплывшись в злорадной ухмылке, направился обратно в спальню.
Сразу по приходу он вручил бокал Харрис и вернулся на свое место, удобно устроившись в кресле.
— Давай выпьем за наш чудесный вечер. До дна! — сказала Агата поднимая бокал.
Грост самодовольно улыбнулся, подумав, что ему крупно повезло, что Кэролайн сама предложила выпить до дна, и, подняв бокал, вторя ей, полностью опустошил его. Харрис, довольная тем, что он выпил всё до последней капли, тоже выпила содержимое своего бокала. Эдвин налил ей и себе ещё и принялся выжидать, всего сорок минут — и наркотик начнёт действовать, и вот тогда Кэролайн уже никуда не денется: она будет в сознании, но тело совершенно перестанет её слушаться, и он сможет сделать с ней всё что захочет.
Харрис отсчитывала минуты до того, как яд начнёт действовать: Сэм сказал, что примерно через сорок минут наступит необратимое отравление, и тогда человека уже не спасти, а ещё через двадцать — смерть. Примерно через тридцать минут Агата поняла, что пора, и, прервав беседу, удалилась в уборную. Вставая со стула, она почувствовала легкое головокружение, но не предала этому значения, подумав, что это от скудного питания и выпитого вина за ужином.
Закрыв за собой дверь на замок в ванной комнате, Харрис сняла линзы, обнажая свой натуральный цвет глаз, и принялась смывать яркий макияж. Через пять минут она посмотрела на себя в зеркало и злорадно улыбнулась своему отражению. Теперь она похожа на себя, и перед смертью Грост узнает её и, умирая, будет знать, что именно она отравила его, но перед этим они побеседуют, и разговорить Гроста ей поможет пистолет. Харрис достала свой компактный Colt, включила диктофон и, положив его обратно в клатч, вышла из ванной комнаты.
Агата уверенной походкой вошла в комнату, на лице девушки была злая улыбка. Она ждала этого момента пять лет и вот он наконец-то настал.
— Посмотри на меня, Эдвин, думаю, сейчас ты точно меня узнаешь, так я стала совсем похожа на себя, — с вызовом сказала Агата, вернувшись в комнату.
Грост внимательно посмотрел на Харрис, и его лицо вытянулось от удивления. Пару минут он смотрел на нее широко распахнутыми глазами, а затем выражение его лица с удивленного сменилось на довольное, а губы растянуть в зловещей усмешке.
— Так-так-так, да это же малышка Харрис собственной персоной.
Агата ожидала чуть большего шока от такого её появления и не поняла, к чему эта ухмылка, но не предала этому особого значения.
— Никакая я тебе не малышка, гад! — крикнула Харрис, выставив пистолет вперёд.
Грост даже не шелохнулся, продолжая сидеть на стуле в расслабленной позе.
— Какая ты грозная, даже пистолет с собой принесла, но это ненадолго, — явно насмехаясь над ней, ответил Эдвин.
— Не вижу повода для твоей радости, — прошипела Харрис.
— Скоро сама всё поймёшь, какая же ты идиотка и как мне повезло, — мерзко рассмеявшись, ответил Грост.
— Смейся сколько хочешь, но последней буду смеяться я! — прожигая его свирепым взглядом, сказала Агата.
— Какая ты уверенная в себе, но ничего, скоро я усмирю твой пыл, я отымею тебя, как тебе и не снилось и уж точно как не имел тебя твой парень, как там его?!
— Заткнись! Ты не имеешь права говорить о нём! Убийца!
Грост посмотрел на часы и понял, что до действия наркотика осталось всего пять минут и весело усмехнулся, она ничего ему не сделает, а после того, как он поимеет её во всех позах, он просто прикажет Джеймсу выкинуть её подальше отсюда, и ничего она никому не докажет и, вероятнее всего, после случившегося сама в кроет себе вены, не в силах терпеть такое унижение. И он решил развлечься, сделать ей максимально больно перед тем, как оттрахать её.
— А точно, Александр Нильсен, как же было легко подстроить эту аварию и прикончить его вместе с матерью.
— Сволочь! — со слезами на глазах крикнула Харрис.
— А как было приятно смотреть на полыхающую машину, — продолжил издеваться над ней Грост.
— Закрой свой рот, а то я спущу курок! — сказала Агата, а слезы ручьём потекли по её щекам.
— Кишка тонка, даже после всего, что я сделал, ты не сможешь выстрелить, иначе уже бы это сделала.
— Ты разрушил мою жизнь, и я уже не та девочка из комнаты, я смогу!
— Убеждай себя в этом сколько угодно, но это не так. Да, ты обхитрила меня, и я не узнал тебя, приняв за другую. Да, ты подобралась ко мне близко, но я хитрее тебя! Посмотри на себя — ты вся дрожишь, у тебя не хватит духу спустить курок, ты всё та же слабая и никчёмная девчонка, такая же жалкая, как и твой отец.
— Не смей так говорить про моего отца!
— Ха! Защищаешь того, кто проиграл ваш дом в моем казино и спился после, сдохнув, как блохастая собака в канаве. Браво, малышка Харрис, — театрально похлопав в ладоши, ответил Грост.
— Я уверенна, ты и к этому причастен!
— О да, я постоянно одалживал ему денег, а он всё играл и играл в надежде отыграться, но только все больше проигрывал, ведь крупье получил от меня указание, что он не должен выиграть. Так мне и достался ваш дом, — усмехаясь, ответил Грост.
— Ненавижу тебя, и сегодня ты умрешь! — зло бросила Харрис.
Грост посмотрел на часы: сорок минут прошло, наркотик уже начал действовать. Сейчас Агата начнёт терять контроль над своим телом, а через десять минут вообще ничего не сможет сделать, кроме как тихо скулить от безысходности. Хищно улыбнувшись, Грост, уверенный в том, что он в очередной раз победил, сказал:
— Сегодня я не умру, а ты станешь моей игрушкой, малышка Харрис. Ты была настолько глупа, что ела и пила в моем доме, и я накачал тебя наркотиком, неужели ты еще не чувствуешь его эффект?
Харрис заметила, что с ней что-то не так, но сбросила это на адреналин от ситуации, но стоило Гросту это произнести, как Агата поняла, что уже практически не чувствует рук, в которых держит пистолет. Голова, которая до этого кружилась, стала ещё более затуманенной, Харрис попыталась сделать шаг вперёд, но чуть не упала и облокотилась о стену.
Яд, который она подлила Гросту должен был вот-вот начать действовать, и, хоть перед глазами всё начало плыть, она продолжала держаться. Да, она попалась, он накачал её неизвестным веществом, но Грост её недооценил, — она тоже не промах, — и скоро он это поймёт. Харрис, несмотря на плохое самочувствие, ухмыльнулась на высказывание Гроста и попыталась сказать вслух: «Это ты был неосторожен, я отравила тебя», — но вместо этого что-то нечленораздельно промычала.
Эдвин, заметив это, самодовольно ухмыльнулся и встал со стула, направившись к ней.
