Текст книги "Пламя в крови. Танец на стекле (СИ)"

Автор книги: Леди Рассвет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Пролог

Ты – моя привычка вредная.

Убивай меня тихо-тихо – медленно…

Прожигай мои лёгкие изнутри.

Ты как дым…

Закружи меня, как никотин…

Bahh Tee «Никотин»

С самого детства мне часто снится один и тот же сон…

В каменных развалинах дворца печально воет ветер. Я стою на вершине винтовой лестницы с закрытыми глазами и полной грудью вдыхаю промозглый осенний воздух. А со всех сторон, обращая реальность в пепел, наступает тьма…

Семейный ужин

Опускались сумерки. В саду медленно загорались ночные фонари. Последние лучи солнца золотили листья деревьев. Тёплый весенний ветер лениво играл с волосами. На террасе поместья Ливан витал лёгкий запах цветущей сирени, чая с чабрецом и пирожных.

Вся наша небольшая семья расселась за круглым плетёным столиком. Мама с папой о чём-то беседовали. Фей – огромный чёрный бульдог – лежал на полу у моих ног и с укором смотрел на то, с каким азартом я порчу фигуру уже третьим по счёту пирожным. Вообще, я не любитель сладкого, но пирожные с безе, политые шоколадным кремом, были моей слабостью.

– Дэниэлла, поедешь с нами в столицу? – неожиданно спросила мама.

От такого необычного предложения я едва не подавилась очередным куском. Опустила вилку обратно на тарелку, так и не донеся её до рта. Удивлённо посмотрела на маму.

– Зачем?

– Ну как «зачем»? – в свою очередь не поняла она, тряхнув золотыми волосами: – Развеяться, отдохнуть. Ты же целыми днями в университете!

– Там сейчас каникулы…

– Поэтому теперь ты целыми днями у себя в клубе! Дэниэлла, так нельзя, тебе нужна смена обстановки!

– Не целыми днями, – буркнула я, – Не преувеличивай.

– Всё равно ты давно уже не появлялась в высшем свете, а в столице как раз через неделю будет Бал Лета.

– Ай, да чего я на этих балах не видела-то? – невольно поморщилась, вспоминая, как мне по три часа делают причёску. А потом ещё час макияж.

Но всё же задумалась: дома сидеть уже и правда надоело.

– К тому же, сам Его Высочество тебя приглашает, – весомо добавил отец.

А я удивилась ещё больше:

– Король Казимир? С чего вдруг?

– Они с Мелиссой по тебе соскучились, – с улыбкой пояснила мама, – Ты как ни как их единственная племянница. Да и с Эрнэстом вы давно не общались.

– Он весь в государственных делах…

Вот по другу детства я действительно соскучилась.

– А Эрик хоть в столице сейчас?

Отец кивнул:

– Да, только вчера с международной конференции приехал.

– Дэниэлла, ты если не хочешь с нами в столицу ехать, то оставайся дома, – мама отодвинула от себя тарелку, закончив ужин, – Мы не настаиваем. Просто я подумала, что тебе будет полезно выехать куда-то из нашей провинции, тем более, пока в университете каникулы.

Я задумалась. Честно говоря, и правда давно не была в Тигране, не видела друга и короля с его супругой. Конечно, на балы мне совершенно не хотелось, но посмотреть на столицу – заманчивая идея…

– Я подумаю, – ответила, наконец, родителям и, бросив взгляд на настенные часы, тоже встала из-за стола.

Время приближалось к ночи – скоро у меня должен был начаться концерт.

Последний танец

В самом популярном клубе нашего маленького городка сегодня ночью должен был состояться большой весенний концерт. А я главный персонаж танцевальной группы.

К счастью, в нашей стране весьма многогранная культура: высшее общество устраивает балы, носит длинные пышные платья и фраки, слушает классическую музыку и танцует вальс. А средние классы и ниже вместо балов устраивают концерты, слушают весьма разнообразную музыку и носят платья по колено. Нет, это не моральное обнищание основной массы населения – это просто другая мода и другая культура. Довольно часто и простые крестьяне танцевали вальс, а элитная молодёжь выступала на концертах. Вот именно к этой молодёжи относилась я.

Несмотря на то, что мой папа – министр иностранных дел и весьма влиятельная фигура в политике, мне нравились современные танцы, они были моим хобби, которым я увлекалась с удовольствием. И достигла довольно впечатляющих результатов, ибо считалась одной из самых лучших танцовщиц страны. Сегодня от меня в очередной раз зависел успех концерта.

Время близилось к полуночи, когда моя карета остановилась у запасного входа в "Ледяную вишню". Отпустив кучера, я вошла в хорошо знакомое здание и спустилась по лестнице на цокольный этаж. Пройдя мимо нескольких дверей с табличками, вошла в нужную и оказалась в гримёрке своей труппы.

Девчонки уже сидели перед зеркалами. Услышав, что я пришла, обе дружно обернулись.

– Привет!

– Ты чего так долго?!

Я бросила взгляд на настенные часы.

– До начала концерта ещё целых полчаса, что ты ко мне придираешься сходу?

– Прости, – повинилась Виолета – высокая блондинка – снова разворачиваясь к зеркалу, – Просто тебя Морен искал и очень удивился, что ты ещё не приехала.

– Морен? – Сегодня, видимо, день удивления, потому что я снова испытала именно эти эмоции, – Зачем?

Виола неопределённо хмыкнула:

– Ну, тебе, наверное, виднее… Может, соскучился за сутки…

– Завидовать плохо, Виолет, – с укором произнесла Аля, расчёсывая рыжие волосы.

– Да было бы чему завидовать, – отмахнулась я и тоже села к зеркалу.

Почему-то друзья давно считали нас с Мореном уже состоявшейся парой. Но на самом деле между нами всё было очень и очень сложно. Вроде бы он мне и нравился, и хорошо с ним было, и не скучно, и взгляды на жизнь у нас совпадали, и он, вроде бы, меня любил, хотя и не кричал об этом на каждом шагу. И даже отношения у нас не были подозрительно-идеальными: иногда мы ссорились, спорили, но всегда приходили к общему решению проблемы. И, как бы глупо это не выглядело, мне всё равно казалось, что что-то между нами не так. Словно не хватало совсем маленькой, но очень важной детали. И механизм вроде бы без неё и работает, но как-то не правильно.

Морен, кстати, тоже чувствовал нечто подобное. Он никогда не говорил об этом, но я знала: ему тоже не хватает чего-то важного, и поэтому чаще всего мы общаемся просто как друзья.

Последние три дня наши отношения уравновесились в стадии "мило друг другу улыбаемся". Прямо таки идиллия, но я знала, что долго она не продержится.

Кстати, нужно было всё таки сходить к Морену в его гримёрку и узнать, зачем он меня искал, но сейчас важнее подготовиться к концерту и заглянуть к продюсеру, узнать всё ли у него в порядке. Поэтому я решила пока отложить этот визит.

К первому выходу на сцену в коллективе Али, Виолеты и ещё нескольких девчонок из другой партнёрской труппы, я готовилась не очень усердно: всё равно сольюсь с толпой. Просто переоделась из длинного платья в короткое – танцевальное, завязала волосы в хвост, переобулась из туфелек в балетки, нанесла почти незаметный макияж и была готова к началу концерта.

Первый танец всегда длился по ощущениям дольше всех и вытягивал из меня много сил, поэтому, когда мы с подругами под шум аплодисментов покинули сцену, я первым делом отправилась в кафе. Оно удобно располагалось на первом этаже и нравилось мне богатым меню со сносным качеством еды.

Второй выход на сцену должен состояться через полчаса. Мне за это время нужно поесть и переодеться. Следовательно, зайти к Морену я снова не успеваю.

Ладно, это можно отложить до следующего перерыва.

Думаю, если бы случилось что-то важное, он сам бы меня нашёл.

Рассудив таким образом, я позвала официантку и заказала еду.

Наверное, сама судьба не хотела, что бы мы пересекались, но на следующем перерыве мне также не удалось подойти к парню. Хотя я честно пыталась: переодевшись к следующему выступлению, пошла в его гримёрку, но уже у самой двери услышала доносившиеся оттуда голоса. Один из них принадлежал Морену, а другой неизвестному мне мужчине.

Я не любительница подслушивать чужие разговоры, но фраза моего парня: " Я всё равно убью тебя и твоего папашу!" звучала весьма угрожающе и… непривычно. Не помню, что бы он когда-либо говорил с кем-то таким тоном. Да и… кого и зачем он вообще убивать собрался?!

Правда, его собеседник, невидимый мне за дверью, нисколько не впечатлился угрозой и вполне спокойно ответил:

– Посмотрим.

– Убирайся отсюда! – От рявка парня я вздрогнула, а по спине пробежала волна холода. Я не испугалась его, нет! Но сейчас, стоя за плотно закрытой дверью и слыша лишь пару фраз, я заподозрила, что плохо знаю Морена! Потому что его образ ну ни как не ассоциировался с интонациями в голосе. Нет, мне, безусловно, не известно, с кем он там разговаривает и о чём, но… тот Морен, которого я знала никогда не стал бы угрожать кому-либо убийством. Это, как минимум, слишком низко для него.

Однако, мне едва ли сейчас послышалось.

Растерявшись, я даже прослушала, что ответил ему собеседник, но явно что-то сдержанное и уравновешенное. А вслед за этим послышались шаги. Видимо, требованию Морена всё же вняли и собирались покинуть его комнату. В полнейшем недоумении я развернулась и быстро скрылась за поворотом. В голове поднялся такой хаос из тревожных мыслей, что я даже не стала оборачиваться, чтобы увидеть того, кто вывел из душевного равновесия моего парня. И, да, разговаривать с ним мне расхотелось.

Вернувшись в свою комнату, я наткнулась на три удивлённых взгляда: к Алиному и Виолетиному добавился взгляд Севастьяна, нашего продюсера.

– Дэна, ты чего вернулась?

– А ты что здесь делаешь? – удивилась я, увидев кудрявого парня. Обычно он сидел с музыкантами.

– Да я зашёл посмотреть, как вы здесь поживаете! – бодро ответил он, и, пробежав по мне взглядом, добавил:

– А чего это у тебя вид такой растерянный?

– Ой, да наверняка опять с Мореном поругались! – встряла Виолета:– А то ты не знаешь, почему наша принцесса бывает растерянной!

Аля одарила блондинку осуждающим взглядом, а я вздохнула и прошла к зеркалу. Не знаю, что буду делать с подслушанным разговором, но через несколько минут у меня выступление, и к нему нужно готовиться.

Пока красилась, в голове роились самые разные мысли.

Возможно, конечно, парень сможет всё объяснить, и именно для этого и искал меня утром, но зерно недоверия уже проросло где-то внутри.

Этой ночью время летело стремительно. Выступление за выступлением, танец за танцем. Каждый раз, когда я мельком видела Морена, он и не подавал вида, что икал меня или хотел что-то сказать. Я не подавала вида, что уже и не знаю в каком ключе с ним общаться. Мне даже начало казаться, что он так ничего и не скажет сегодня, но я ошибалась. Очень сильно ошибалась.

Перед последним танцем, завершающим концерт, я решила выйти на улицу. Нужно было отдохнуть после предыдущего выхода на сцену, потому что следующее выступление должно быть самым лучшим, ярким и запоминающимся. Для него необходим определённый настрой, который нужно поймать. Мне предстоял танец наедине с Мореном. И это выбивало из привычной колеи.

Нет, мы, конечно, часто танцевали вдвоём, но сейчас я чувствовала, что не готова с ним сталкиваться – мне теперь непонятно даже, как с ним себя вести. Было бы хорошо его кем-нибудь заменить, увы, он был единственным парнем в нашей труппе, умевшим танцевать. Поэтому придётся смириться и вести себя как-то нейтрально. Это я так думала до того, как на веранде за моей спиной раздались шаги.

Резко обернувшись, увидела стоявшего в паре метров от меня блондина.

Я думала, что он первым заговорит, но Морен просто стоял и прожигал меня долгим задумчивым взглядом. По выражению лица я не смогла понять, о чём он думает, да и спустя несколько минут молчания, меня начала раздражать эта игра в гляделки.

– Мор, ты искал меня вечером. Что-то хотел сказать? – спросила как можно нейтральнее.

Блондин, который с каждой секундой вызывал во мне всё больше непонимания, наконец, отмер. В его глазах блеснула неуверенность. Он на миг замялся, потом во взгляд вернулась уверенность.

– Да, Дэна. Нам надо расстаться.

– Что?

Сказать, что я удивилась, значило не сказать ничего. Я всё что угодно готова была услышать: он кого-то убил, во что-то встрял, у него появились враги… абсолютно всё, что угодно, но только не то, что услышала.

– Нам надо расстаться, – с нажимом повторил он.

Пребывая в некоторой растерянности, я обвела взглядом пустынную улицу.

Нас окружали старые, но ухоженные двухэтажные дома, мощёная камнем дорога и небольшие клумбы с какими-то цветами. Далеко на востоке занимался рассвет, в воздухе витала весенняя успокаивающая прохлада и лёгкий туман от протекающей неподалёку речушки.

Мне даже показалось каким-то странным и неуместным проявление ярких отрицательных эмоций посреди такого океана спокойствия и умиротворения. Что-то внутри меня заставляло рассуждать отстранённо и здраво.

Я ведь не любила Морена, хотя и относилась к нему весьма хорошо. Да и замуж не собиралась пока… Так есть ли смысл расстраиваться?

– Хорошо, – просто и искренне ответила я, наконец, – Давай расстанемся.

Кажется, он удивился, хотя тоже не подал вида. Кивнул, не сводя с меня внимательного взгляда, словно надеялся услышать что-то ещё. Но мне нечего больше было ему сказать. На душе стало неожиданно легко.

Поняв, что разговор завершён, он развернулся и уже на выходе с террасы, сухо бросил:

– Жду через полчаса на сцене.

Я снова осталась в одиночестве. Вот так неожиданно и быстро завершился ещё один эпизод моей жизни. Ни скандалов, ни ненужной ругани. Морен просто ушёл, не оставив после себя ничего, даже руин. На мгновение показалось, что его и не было в моей жизни, потому что сейчас, когда он её покинул, у меня не было ощущения потери чего-то значимого. Так, лёгкая грусть, но не более. Да и то, принадлежала она, скорее, осознанию того, что я совсем не знала того, кого считала другом, чем самому факту его ухода.

К последнему танцу я готовилась со всей душой. Потому что эти несколько минут должны завершить весенний концерт и оставить отпечаток в душе каждого из зрителей. Важно было выдержать ритм музыки, под которую предстояло танцевать, поэтому я смело надела короткую плессированую юбку вишнёвого цвета, под неё подобрала такого же цвета матовую помаду и светло-розовый, почти кремовый топ. На запястье лёг тонкий браслет, сплетённый из золотых нитей и украшенный маленькими рубинами. Накрутила длинные тёмно-коричневые волосы лёгкими локонами и сняла балетки – по задумке нашей труппы, на сцене разложат несколько десятков крупных осколков стекла, чтобы создавалось впечатление, что я танцую на них босыми ногами. На самом деле, конечно, я давно наизусть выучила расположение каждого осколка и никогда не наступлю ни на один из них. А долгие недели тренировок заставили выучить ещё и моё тело. Так что за стёкла я не переживала. Вообще, в кое-то веке я не за что не переживала.

Из-за кулис мне хорошо было видно сцену. Певец и три девушки как раз заканчивали своё выступление. Мы со стоявшим по противоположную сторону сцены Мореном подождали пока они разойдутся, и, услышав знакомую мелодию, одновременно вышли на свет.

Я выступала на сцене уже несколько лет, но никогда ещё на ней не было так красиво. Концерт проходил под открытым небом, поэтому первые лучи солнца падали точно на усыпанный стёклами пол, отражаясь в каждом осколке. Казалось, что под нашими ногами раскинулось море ослепительно-яркого света. Мне почудилось, что я утопаю в этом сиянии и несколько секунд просто не могла сдвинуться с места. Только когда слух резанул аккорд, с которого должен был начаться танец, я, наконец, отмерла. Мы с Мореном встретились взглядом, но я ничего не смогла в нём прочесть.

Мелодия резко взметнулась ввысь.

Глубокий вздох. И начался танец.

Быстрый, но на грани вальса. Приличный, но на грани допустимого. Между нами расстояние, но движения на острие прикосновений. Слишком близко, и в тоже время, бесконечно далеко…

Динамика переплетается с изяществом минорных нот. Мир калейдоскопом кружится перед глазами, тело двигается по памяти. В голове пустота, я не думаю о танце, словно меня вообще здесь нет. Словно все мысли окутаны плотной дымкой тумана. Она затягивает, как наркотик, уводит от реальности. Только музыка, в которой я растворяюсь, по-прежнему звучит на периферии сознания. Кажется, что меня затягивает в некий транс. Чувства притупляются.

Наверное, именно поэтому, ощутив острую, ослепляющую боль в ноге, я продолжаю по инерции кружиться, не обращаю внимания.

Танец подходит к концу. Мы с Мореном оказываемся в разных концах сцены. Я у самого её края. Музыка в последний раз набирает силу, делаю последний виток.

Боль обожгла повторно. Сознание резко пошатнулось. Перед глазами взорвалась алая вспышка. Вдруг подогнулись колени. Но я даже не успела испугаться: сознание уже отключалось.

По инерции сделала последнее движение и… сорвалась со сцены.

Кажется, упала кому-то на руки, но уже ничего не видела и не чувствовала. Только в голове эхом отозвался последний аккорд мелодии.

А следом наступила тишина.

Исчезнувший должник

Ощущение реальности вернулось слишком резко и отозвалось звоном в голове. Чувства, словно части пазла, собрались воедино, заставив меня дёрнуться от пронзительной боли. Сейчас она воспринималась не через призму непонятного дурмана, как на сцене, а вполне реально.

Я резко вскочила и распахнула глаза.

И тут же едва не столкнулась лбами с Алей. Она испуганно ойкнула и отскочила в сторону. На её ладони медленно потухал свет целительской магии.

– Небо! Как больно…

Я осторожно коснулась пальцами пятки и поморщилась.

– Прости, Дэна. Я ещё не умею лечить безболезненно, – понурилась подруга и виновато добавила:– Но эта боль быстро пройдёт, главное, осколки удалось достать и заживить рану!

Что?

Я попыталась напрячь память, но все адекватные воспоминания обрывались примерно на середине танца, дальше был калейдоскоп из весьма неопределённых эмоций и темнота.

– Какие осколки? – язык не слушался, но я всё-таки произнесла то, что хотела.

Рядом с целительницей появилась Виолета. Видимо, до этого она находилась где-то сзади, и я не видела её.

Подруги переглянулись.

– Ты наступила на две стекляшки во время танца, – пояснила блондинка, – И целительница наша взялась тебя лечить.

Моему мозгу потребовалось несколько секунд для того, чтобы осознать услышанное. Просто… Мне не верилось, что я могла на них наступить.

Да я за два месяца репетиций ни разу не осеклась!

– Дэнка, как ты умудрилась-то?! Ты же всех уверяла, что справишься!

– Я не знаю, Виолет… – пробормотала растерянно, закрывая лицо руками. Конец репутации моей и всей нашей труппы, – Простите…

– Девчонки снова переглянулись и посмотрели на меня как на не очень умную.

– Глупости какие, Дэна! – всплеснула руками Аля, – Мы за тебя так испугались, когда без сознания увидели!

– О! Кстати, раз уж ты очухалась, – У Виолеты вдруг гневно сверкнули глаза, – Поделись секретом: куда после выступления подевался этот белобрысый мерзавец?!

– Виола… – Целительница мученически закатила глаза.

– Я уже двадцать лет Виола! А этот гад мне долг отдать уже три месяца обещает! Родители через месяц будут особняк покупать! Как я им объясню, куда делась четверть нужной суммы?!

Вот теперь уже пришла моя очередь удивляться.

– Виолета, – Голос дрогнул от предчувствия чего-то плохого, – А ты сейчас о чём вообще?… Ты, что давала деньги Морену?!

Небо, пожалуйста, пусть под «белобрысым блондином» она имела в виду кого-то другого…

– Ну, да. Ещё в начале зимы. Вроде бы парень надёжный, должен вернуть… Так, где его носит?!

– Не знаю, – выдохнула я, понимая, что действительно Морена не знала, а Виолету действительно ждут проблемы.

Она, видимо, уже тоже почувствовала неладное. Резко севшим голосом переспросила:

– Как не знаешь?

– Дэна…

– Мы расстались.

Я подняла взгляд на подруг. Выглядели они, мягко говоря, не очень. Виолета продолжала смотреть на меня, непонимающе хлопая глазами, а Аля испуганно зажала рот ладонью.

– Дэна, скажи, пожалуйста, что ты пошутила… – неуверенно протянула блондинка

– Хорошо. Я пошутила! Кому стало легче?

– Дэниэла-а-а… – простонали подруги синхронно, а я всё же пояснила:

– Морен подошёл ко мне перед последним танцем и сказал, что нам нужно расстаться.

– А ты что?

– А что «я»? Ответила: «Хорошо, давай расстанемся».

У блондинистой подруги округлились глаза:

– И всё?!

– Ну, а что, по-твоему, я могла ещё сказать?

– А как же … любовь?

Я не сдержалась и закатила глаза:

– Да какая к лешему любовь, Виолета? Я даже не жалею, что он ушёл.

– Угу, – подруга резко помрачнела, – Теперь бы только узнать, куда.

– И Морен не сказал, куда собирается податься после окончания концерта? – без особого энтузиазма спросила Аля, а когда я покачала головой, добавила: – Мы ведь его после предпоследнего танца и не видели…

– Как не видели?! – я встрепенулась, – А как же я попала в гримёрку после того, как сознание потеряла? Разве не он меня…

– Нет, – невесело усмехнулась блондинка, – Не он.

Как интересно.

– А кто?

– Не знаю, парень какой-то из зрителей. Невзрачненький такой. Верно ведь? – Виолета обернулась к целительнице.

Та угрюмо кивнула:

– Верно. И иллюзией от него веяло за километр! Но мы сейчас не о том думаем: нужно Морена найти.

– Конечно! Только как это сделать?

Я посмотрела на опустившуюся на подлокотник кресла Виолету. Непривычно было видеть её такой потерянной и беспомощной. Обычно бойкая блондинка являла собой воплощение оптимизма. А сейчас на ней лица не было, и это порождало во мне злость на друга.

Не знаю, как ему удавалось почти три года притворяться адекватным парнем, но сейчас я понимала, что тот Морен, который мне нравился и тот Морен, который настоящий – два абсолютно разных человека. Причём первого – на самом деле не существует. И то, что мы с ним расстались – не катастрофа, я и без него прекрасно буду жить дальше, а вот долг, который он не отдал подруге – это реальная проблема. Особенно, учитывая, потребность в этих деньгах её семьи.

И найти Морена, скорее всего, будет непросто. Даже с помощью магии. Девчонки тоже это ясно осознавали и, потому заметно приуныли. Аля села рядом со мной на диванчик и задумчиво уставилась в потолок. В гримёрке воцарилась удивительная тишина. Правда, ненадолго…