Текст книги "Я с тобой (СИ)"

Автор книги: Леди Катрина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

– Скажи мне правду: у вас с Игорем все добровольно было? – сам от себя не ожидал, что спрошу.

– Да, – сжался Саня.

Вот чую, что мне недоговаривают. Если так замечательно было, чего он тогда такой напряженный?

– И как это было? – продолжаю я пытать. Мне нужно знать, кого, нахрен, пойти убивать первым: своего дружбана или кого-то еще.

– Как? Он поставил меня раком и выебал, – в голосе Сани было столько яду, что впору давать деру. – Так пойдет или тебе подробнее нужно?

– Тише-тише, – обнял я его сзади, крепко прижимая к себе. – Не нападай, окей?

– У меня никого не было. Никого. Женя погиб в автокатастрофе, отец ненавидел меня, мать не могла и словом ему возразить, друзья отвернулись, а ты уехал. Я остался один, а Игорь просто оказался рядом, – уже более спокойно произнес Саша.

– Это был твой первый раз…ну, с Игорем?

– Да. И осторожным твой дружок точно не был, – нервно хмыкнул Саша.

– Поэтому ты не захотел с Тохой? Боялся, что будет больно?

Более щепетильного разговора у меня за всю жизнь не было. Как по тонкому льду. Каждый шаг осторожный и нерешительный.

– А разве есть в сексе что-то хорошее? – совершенно спокойно спросил Саня так, будто был на сто процентов уверен, что хорошего нет ничего.

Бляяя, Игореш, тебе не дожить до тридцатилетия. Не дожить, родной.

Не знаю, как так получилось. Не знаю, о чем думал, когда поцеловал макушку брата. Мелкий, да что с тобой сделали?

– Определенно есть, – хрипло выдавил я из себя, продолжая обнимать его.

– Покажи мне, – крепче сжав мою ладонь, попросил он. – Если есть, покажи.

Наверное, на этом моменте меня переклинило окончательно. Саша умел просить. Просить так, что отказать было невозможно.

– Повернись ко мне.

Для Сани это прозвучало как команда к действию. Он резко развернулся и полез целоваться, заползая холодными ручонками мне под халат. Чужой язык, вылизывающий мой рот. Язык другого парня. Язык моего брата. Это кого угодно в чувства приведет.

– Эй-эй, притормози,– тяжело дыша после ошеломляющего напора Саньки, я отодвинул его от себя. Мелкий выглядел так, будто не знал: бежать ему или нет. Такой потерянный, что даже жалко стало. – Слушай, давай не будем забывать, что опыта с парнями у меня никакого.

– Тебе противно? – спросил Саша, сжимая мой халат в своих ладонях.

– Не знаю, – пожал я плечами. – Нет… вроде.

– Что мне делать?

– Это ты мне скажи, – у меня сейчас голова задымит. О чем мы вообще базарим? – Я не знаю, как это у вас…– замялся я. Вот реально, не, ну, я типа знаю, что геи в жопу трахаются, но все остальное для меня темный лес.

– Так же как у вас, – резко ответил Саша, отодвигаясь от меня. Обиделся. – Вставил, вышел. Или тебе доп. стимуляция нужна? Так это я могу обеспечить, – скользнув рукой под халат, он обхватил ладонью мой член. Я пока усердно списываю свое возбуждение на необычность ситуации. Ну, не на брата же у меня встал, в самом деле?!

Я перехватил его руку.

– Андрей, я – гей, а не существо с другой планеты, – сухо произнес Саша.

– Слышь, давай без твоих закидонов, окей? – остановил я его язвительный поток. – Начнем с прелюдий, – подытожил я, уже чувствуя нетерпение. Во, бля, реально завожусь.

– Зачем? – искренне не понимая, спросил Саша. Я аж растерялся. Вроде бы и не прикалывается. И что ответить?

– Ну, чтобы ты расслабился, – как идиот залепетал я. – Чтобы…да фиг его знает, Сань. Девчонкам нравятся всякие там нежности.

– Я не девчонка.

– Не поверишь, но я как бы в курсе, – нервозно фыркнул я. Ситуация все больше меня напрягала. То, что предлагал Саня, меня не устраивало, не мог я вот так сразу и к делу. Я же вижу, как он напряжен и скован, хоть и храбрится. Я вижу, что Санька боится. Решив действовать по своему усмотрению, я придвинулся ближе и сам поцеловал его. И это был самый охуенный поцелуй в моей жизни! Неправильность ситуации царапала острыми коготочками по нервам. А мне пофиг, я забыл даже, с кем целуюсь, когда Санька мне ответил – нерешительно, безропотно подчиняясь моей прихоти. Чистый кайф! Я так увлекся процессом, что не заметил, как навалился на мелкого, членом упираясь в него. Сложно сохранить разум и раздумывать над аморальностью происходящего, когда тебе так отвечают, вознося чуть ли не в ранг Бога, умоляя в последней надежде спасти. И мне реально захотелось сделать что-нибудь такое, чтобы Саньке тоже было хорошо. Оторвавшись от его губ, когда в легких стало не хватать воздуха, я заглянул в его шальные глаза. Зрачки расширенные, на щеках румянец. Саша смотрел в ответ. Растерянно. И то ли специально, то ли нет, он облизнул нижнюю губу. Выглядело это одновременно возбуждающе, как в порнофильмах, и до ужаса невинно, Санька так миллионы раз делал, когда съедал что-нибудь вкусненькое.

Я невольно улыбнулся.

– Что? – тут же насторожился Сашка.

– Ничего.

– Можно? – заглядывая в глаза, он скользнул руками под халат, намереваясь снять его.

Я кивнул. Боюсь, я сейчас только хрипеть могу.

Саша неторопливо, осторожно стянул с меня халат. Скромным я никогда не был, поэтому с удовольствием ловил восхищенный взгляд брата.

– Игорь никогда не позволял мне прикасаться к себе, – тихо произнес Сашка, чем вызвал острый приступ отхерачить голову моему товарищу.

– Он мудак, ясно? Забудь о нем, – помогая Сашке раздеться, бросил я.

Я извращенец. Больной извращенец. И вообще педофил, бля. Санька же еще ребенок, а меня от его обнаженного вида вставляет на раз. И когда я стал таким неправильным? Чертов Урюпинск!

Хочу Саньку, хочу к нему прикасаться. Сашка тоже времени не терял зря, шаря руками по моему телу.

Погладив его по бокам бедер, я снова припал к губам. Ничего не могу поделать – по кайфу мне его поцелуи. Я заводился так, словно с порно дивой трахался. Хотя, нет, не так. Никогда у меня не было чувства, что человек, который рядом – мой. Вот весь, без остатка, каждой клеточкой мой. То ли мне серьезно повредили мозги в Урюпинске, то ли я всегда такой был, но сейчас я уже не чувствовал себя неправильно. Все так, как и должно быть. И так естественно, правильно ладони Саши гладили меня по плечам и его поцелуи, и вообще все происходящее. Сашка, казалось, облизал меня всего.

– Ты возбужден, – констатировал братец очевидный факт, откинувшись на подушки. Я опустил ладонь на его пах.

– Ты тоже.

– Возьми какой-нибудь крем с тумбочки, – произнес Саша, переворачиваясь на живот. Его голос изменился. Почти уловимое ощущение волнения, страха. Помнится, мы как-то с моей бывшей экспериментировали в анал. Мне-то было хорошо, даже очень хорошо, а вот для нее закончилось все словами «никогда больше».

Моя уверенность пошатнулась. Не хочу причинять ему боль, но и уйти сейчас не могу. От возбуждения аж яйца болят. Смотрю на его красивые белоснежные ягодицы, идеальную спину и в голове уже никаких мыслей, кроме той, что хочу его до звона в ушах.

– Ты передумал? – в подушку произнес Саша.

– Я аккуратно, – оправдываюсь. Глупо. Сань, прости, блин, прости. Я самый худший брат на свете. Гореть мне в аду за сегодняшний день.

– Угу.

Нашарив на тумбочке вазелин, я решил, что это подойдет. В принципе не понимаю, откуда там взялся вазелин. Я еще не полный дебил, понимаю, что смазка нужна и лучше бы это действительно была специальная смазка с обезболивающим эффектом. Но да черт с ним! Сейчас так хотелось дикого секса, схватить его за волосы, вбиваться до криков, выебать как следует. Но тут же всплывали слова Саши о его первом разе, когда эта паскуда Городецкий разрушил все его представления о нормальном сексе.

– Расслабься, – прохрипел я, замечая напрягшиеся ягодицы. Я наклонился ниже и стал целовать его напряженную спину. Мой. Никому не позволю больше причинить ему боль. Никому. Мелкий, что же все так получается-то?

– Ну же, Сань, расслабься, – прошептал я ему на ухо, целуя шею и плечи, ладонями скользя по бокам. – Я рядом, – еще поцелуй и влажная дорожка вдоль позвоночника. Саша задрожал, выгибаясь.

Звереныш мой. Я потрепал его по волосам. У меня просто фиксация какая-то на его волосах. Я говорил, что я извращенец?

– Хорошо? – издевательски спросил я, добравшись до поясницы. Я поцеловал его в ягодицу. Лучше выключить мозг. Совсем. А то он взорвется от перегрева, анализируя то, что я творю.

Саша застонал в подушку.

– Сейчас будет еще лучше, – нанеся вазелин себе на пальцы, я раздвинул аппетитно выставленные порозовевшие половинки и скользнул пальцем в сжавшийся проход. Бля….да такими темпами я кончу даже не войдя в него. Меня колбасило. Саня дернулся назад, насаживаясь на мой палец. Пиздец, у меня сейчас круги перед глазами поплывут от его стонов.

– Андрей, – выдохнул потрясенно Санька, когда я нашел все-таки простату. Да, я не совсем еще дебил, и знаю, что это такое. Я готов был массировать маленький бугорок, лишь бы слышать поскуливания брата. Но терпение братца тоже было не резиновое, от возбуждения он елозил по простыням, хрипя мое имя. О, чудная мелодия! Мозг уже не соображал, ему сегодня точно пришел конец. А я не мог думать ни о чем, кроме податливого тела Саньки и так хочется в него, туда, где так горячо, тесно. Я растягивал его достаточно долго, пока не понял, что еще чуть-чуть и меня самого разнесет на куски.

– Бля, больше не могу, Сань, не могу, – вытащив пальцы, я коротко поцеловал его в макушку, типа извиняясь.

– Давай, – выдохнул братец, подкладывая под себя подушку.

И я вошел в него. Я очень, очень сильно старался не вколачиваться в него, но, блин, разве это вообще реально? Меня аж трясло, даже пот начал стекать по груди от напряжения. Я, наверное, слишком резко толкнулся вперед, а может еще, что сделал не так, но по вскрику Саньки понял, что лишь один сейчас пребываю в возбужденном состоянии. Охладило это мой пыл в секунды. Я замер, не зная, что делать дальше: то ли выйти из него, то ли продолжать, пока не станет хорошо. Санька вцепился в мою руку, как утопающий за спасительную соломинку.

– Не уходи, – едва слышный шепот разрешил все мои метания. Я уже осторожнее попробовал войти в него по-другому, ощущая дрожь брата. Все его тело было в моих руках, такое горячее, покорное, податливое. Это можно назвать безумием, но я чувствовал Саньку кожей. Удивительное, упоительное чувство единения. Еще пара неудачных попыток. И бинго! Санька стонет в голос и поддается мне навстречу. С этого момента все стало предельно ясно, и мы оба больше не сдерживали себя. Я трахал его с такой силой, что любая моя девчонка уже бы давно сбежала, а Саньке все было мало. Мой братец оказался ненасытным и очень горячим любовником.

Я был просто поражен, когда Санька кончил первым. Но отстал я от него не намного, изливаясь следом.

– Теперь понятно, почему за тобой девчонки всегда бегали, – шумно дыша, произнес Сашка. Он перевернулся на спину, когда я из него вышел, и блаженно растянулся на кровати. Красивый, обнаженный, мой.

Я лег рядом и, от обуревавших меня эмоций, сам поцеловал его в губы. Знаю, я пиздец, какой правильный. Санька отозвался в миг, обхватывая мою шею руками, отвечая на поцелуй с голодной страстью и наслаждением, будто и не было сейчас выматывающего, в хорошем смысле, марафона.

– Ты просто охренителен, – не сдержал я своего восхищения. Сашка нерешительно улыбнулся и прижался ко мне всем телом.

========== Глава 8. ==========

Просыпаться в одной постели со своим братом, со своим голым братом, прошибает сильно. Я стараюсь не вспоминать то, что творил вчера. Бляяя, пристрелите меня кто-нибудь! Осторожно выбираясь из-под рук-ног брательника, я тихо покинул обитель разврата. Так быстро штаны я даже в армии не натягивал. Украдкой выбираясь из спальни, я все же взглянул на мелкого: Сашка мирно посапывал, растянувшись на кровати. Как ангелочек, честное слово. Такой весь милый, невинный и беззащитный ангелочек. И кто мы теперь друг другу?

Не вдаваясь в дальнейший анализ своих поступков, я вернулся к кровати и накрыл мелкого одеялом. Прохладно все-таки, замерзнет. Сашка во сне довольно подтянул одеяло к подбородку и блаженно улыбнулся.

– Чудо ты мое, – осторожно, чтобы не разбудить, потрепал я его по голове.

– Женя, – сонно пробубнил Санька. Мне как-то даже обидно стало. Неприятно.

Прикусив губу, я оставил брата и вышел из комнаты. Женя, блять. Ну да, всю ночь, блин, подо мной стонал, а на утро – Женя. Кто этот крендель вообще такой? А нафиг мне это знать нужно? Блин, да что я с утра, как баба! Не хватало еще допрос устроить брательнику после ночи любви. Даже в мыслях смешно звучит. Может, Женя это бойфренд Саньки? Любовь там и все-такое?

Я поставил чайник на плиту и достал пачку сигарет. С добрым утречком, Андрюш. Похоже, день у меня будет офигеть, какой мазевый. Надо же теперь как-то с Санькой поговорить, объяснить ему, что так было нужно для него, что ничего страшного не произошло. Он же ведь еще ребенок. А я, блять, к нему в койку. Хуевый я брат. Аж мерзко стало. И чем я лучше дружбана своего? Нагнул и трахнул. Урод, блин. Где мои мозги были?

Как же хочется сделать вид, что ничего не было, и свалить нафиг от брательника, от которого у меня уже крыша едет.

– Привет, – сипло поздоровался Саша, пройдя на кухню.

Я потушил сигарету и кивнул. Явился – не запылился. Небось, всю ночь себе этого Женю представлял. И чего я парюсь-то? Ну, было нужно – трахнулись, ну, братья, да. И что из этого? Единичный случай, ошибка, необходимость. Всё. Закрыли тему.

– Чай, кофе? – стараясь все же не смотреть на него, я подошел к газовой плите и снял чайник с огня. Неловко как-то. И глупо. И странно. Будто девственницу невинности лишил. Поэтому никогда не связываюсь с нетронутыми. А нафига мне такие заморочки? Они там нафантазируют себе хрен знает что, а я виноват.

– Чай, – тихо ответил Санька, устроившись за кухонным столом. Я кинул пакетик в его чашку, засыпал себе кофейку и, как заботливая мамаша, нарезал бутеров. Поставив все на наш столик, я сел на свое место. Санька, обмотавшийся одеялом, потянул ручонки к горячей чашке, подул на чай.

Мне становилось как-то гаже еще, что ли. Не могу поверить, что вчера все же трахнул ребенка, своего брата! Надеюсь, ему хоть в сотую долю было так же хорошо, как и мне. А если ему было больно? Черт, я хоть осторожен был? Или нет? Да, вроде, стонал брательник не от боли.

Молчали мы долго. Кажется, неловко было не только мне. Санька тупо пил свой чай, не отводя взгляда от чашки. Хоть бы подколол, что ли. А то сидит, как истукан. Хотя, может, ему плохо? Кажется, я вчера драл его не по-детски.

– Ты это…ну, в порядке? – невнятно спросил я. – Я тебя случайно не…поранил?

Я аж выдохнул, когда договорил. Не думал, что будет настолько тяжело сейчас, ведь вчера вроде бы все на мази было, легко, как по маслу, дело шло.

–Нет, – смутившись, ответил Санька и опустил глаза. – Я в порядке.

– Хорошо, – я с облегчением выдохнул. Хоть что-то хорошее. – Чего тогда мрачный такой?

– А ты хочешь, чтобы я к ногам твоим бросился? – холодно произнес братец и бросил на меня гневный взгляд. – Если тебе так хочется, – язвительно добавил он, и опомниться я не успел, как он уже стоял на коленях у моего стула. Я прифигел малек. Что происходит?

Одеяло спало с его плеч, обнажая белоснежную кожу. Без рубашки, на коленях, готовый сделать все, что я захочу. Притягательный. Сексуальный. Возбуждающий.

А мне почему-то утопиться хочется.

– Утвердился? – зло взглянул на меня братец. То, что он смотрел снизу вверх, его, видимо, не волновало. – Самец, – презрительная улыбка на лице Саньки меня пугала.

– Эй-эй, погоди-ка, дружок, – попытался я его остановить, но он потянулся руками к моей ширинке. Меня словно по голове шибанули чем-то тяжелым. Я резко перехватил его запястья. Захотелось ударить его. Просто за то, что стелется тут, как последняя шваль. Мой брат – не шлюха!

– Ну, мне теперь тебя обслуживать каждую ночь или так, время от времени? – совершенно серьезно спросил Санька, смотря на меня своими голубыми глазищами, в которых стояли слезы.

Я потянул его на себя и усадил на колени. Маленький мой, да что же с тобой сделали-то? Что я с тобой сделал? Из Саньки, словно весь пар выпустили. Очутившись в моих руках, он обмяк и уткнулся мне в плечо. Он дрожал, но не шевелился. Я подтянул к себе одеяло с пола и накрыл им Саньку, прижимая его к груди, как ребенка.

– Ты мой брат, и вчерашняя ночь этого не изменит, – произнес я, обнимая брата. – Я не желаю тебе зла, Сань. Мне показалось, – сглотнув, я погладил его по взлохмаченным волосам, – показалось, что ты был не против вчера. Иначе, я бы никогда тебя не тронул.

– Мне понравилось, – тихо-тихо сказал Саня.

Я ослышался?

– Почему ты такой? – всхлипнув, Санька прижался ко мне сильнее, словно боялся упасть. – Почему ты разрушаешь мою жизнь до основания, а потом делаешь вид, что все в порядке?

– Я не знал, чем все закончится, когда уходил из дома, – знаю, что оправдание звучит жалко, но, что еще я могу ему сказать? Мне жаль, что все так обернулось.

– Мне понравилось вчера. С тобой, – едва слышно продолжил Санька, не поднимая головы. – Это так неправильно. И дико. Но в тоже время так хорошо, что я просто не знаю, как мне с этим жить. Ты переворачиваешь все вверх дном и спокойно уходишь, а я остаюсь разгребать все в одиночку. Я хотел тебя вчера, хотел так сильно почувствовать тебя в себе, что готов был умолять. И это было так одуряющее хорошо, так…невероятно… Ты, наверное, прав, говоря, что я – шлюха.

– Просто я хорош в постели, – шутливо ответил я. «Просто я мразь и подонок» – добавил я мысленно. – Сань, ты больше не один. Я с тобой, ясно? И ты можешь положиться на меня, потому что, пока тебе нужен, я не уйду. Давай выбираться вместе, хорошо?

Пафосную речь прервал звонок в дверь. Сашка вмиг одеревенел, вцепился в меня, будто это за ним пришли из психдиспансера.

– Испугался? – улыбнулся я такой реакции.

– Пошел ты, – привычно дерзко ответил Сашка и слез с меня, вновь закутавшись в одеяло.

– Я открою?

– Ты у меня спрашиваешь?

Оп-па. А вот и мой настоящий брательник вернулся – язвительная маленькая сволочь.

Я пошел открывать. Незваным гостем с утра пораньше оказалась Ленка.

– Можно? – неловко спросила она.

– Проходи, – пропустил я ее в квартиру. Закрыв за ней дверь, я провел подругу на кухню. Санька все так же сидел за столом, допивая свой чай.

– Привет, Саш, – поздоровалась Ленка.

– Привет, – бросил он, не смотря на нее.

– Сань, оставь нас. Нам поговорить нужно, – попросил я брата.

Саша без возражений поднялся из-за стола. Наверное, мне нужно было именно в этот момент догадаться, что его покорность мне ничем хорошим не обернется. Но я оказался наивным, потому что мой братец устроил целое представление своим уходом.

Он почти уже дошел до двери, но на пороге остановился. Обернувшись, он совершенно невозмутимо спросил:

– Андрей, а тебе понравилось?

Гаденыш! Специально ведь при Ленке, зараза.

– Свалил отсюда, – прошипел я.

– Я буду ждать тебя в спальне, – тоном порно-дивы произнес Сашка. Одеяло немного спало с плеч, добавляя антуража.

Я думал, со стыда сгорю перед Ленкой. Да что он себе позволяет?!

– Скройся, – предупреждающе зло бросил я. Убью, сволочь.

Санька весело ухмыльнулся и вышел из кухни.

– Ты с ним…– начала Ленка, когда мы остались одни.

– Да, – буркнул я, доставая сигарету. Ну и утречко.

– И он…

– И он кончил, да.

Блин, не верю, что мы говорим об этом.

– Так это же замечательно! – в ее голосе зазвучал неподдельный восторг.

– Блять, Лен, ты вообще нормальная? – удивленно посмотрел я на нее.

– Андрюш, ты не понимаешь, – начала Кузнецова. – Значит, операция отменяется.

– А тебе в голову не приходило, что избавившись от одной проблемы, мы приобрели кучу новых? – раздраженно посмотрел я на подругу.

– Андрей, ты поступил правильно.

– Правильно?! Ему всего семнадцать! Он – ребенок, которого пугают эти отношения, а вчера я ещё и забрал у него брата! И после этого не говори мне, что я поступил правильно!

Я уже сам не понимал, чего так завелся. И мне впервые захотелось спровадить Ленку из своего дома. Не нужны мне ее нравоучения, не нужна мне ее поддержка и заверения, что я молодец.

– Знаешь, мне показалось, Саша вполне нормально на все отреагировал, – нерешительно произнесла Кузнецова.

– В Урюпинске он целый отряд милиции убедил, что я его изнасиловал, – выпалил я. – Он умеет притворяться и играть на публику, мой братец просто профи в этом деле.

– Андрей, для начала съездите к Тамаре Николаевне, сдайте анализы. Пускай она точно скажет, что у твоего брата все хорошо. А потом, мне кажется, вам нужно к специалисту обратиться. У меня есть один знакомый – Костя Крылов. Мы с ним в институте учились вместе. Костя сейчас в Центре психологической помощи работает. Он хороший специалист. Свози Сашу к нему. Вот адрес, – Ленка записала на салфетке информацию и протянула мне. – Скажешь, что от меня, а то к нему только по записи, а там на два месяца вперед все расписано.

– Хорошо, – потерев переносицу, ответил я.

– Но к Тамаре Николаевне съезди сегодня же.

– Посетим сегодня, – кивнул я.

– Тогда не буду тебя больше задерживать.

Отлично.

Проводив подругу, я поплелся в спальню. Сашка, съежившись, лежал на краю кровати.

– Она тебе нравится? – неожиданно спросил Саня. Что за привычка не поворачиваться к собеседнику лицом?

– Лена – наш друг. Она нам помогает, – сразу предупредил я его.

– Я ведь вчера кончил, что еще нужно?

Блин, ну что за ерунда? Мне уже надоели все эти его заморочки.

Я прошел к кровати и опустился на край.

– Сань, нужно точно знать, что с тобой все в порядке. Ничего страшного там не случится. Обещаю, без твоего согласия никто ничего не сделает. Мы сходим в больницу, а потом куда захочешь.

– На Чистые пруды. Мы с Женькой хотели там побывать, – отстранено произнес Сашка, словно и не здесь был, а где-то далеко, в своем мирке.

– Кто такой Женя? – постарался я спросить как можно небрежнее, а сам даже дышать стал тише. Это клиника. У меня, по-моему, у самого крыша протекает.

– Не хочу о нем говорить, – Саня наконец-то повернулся ко мне. – А ты мне так и не ответил. Тебе понравилось вчера? – ловко сменил он тему разговора.

– Хватит уже разговоров. Мы простоим в пробке часа два, если не отправимся в путь сейчас, – встал я с кровати.

– Андрей, – окликнул меня брательник. – Ответь мне. Пожалуйста.

– Собирайся, – бросил я напоследок и вышел из комнаты.

Как же я умудрился так вляпаться-то!

***

Знакомый кабинет, знакомая тетка-докторша с глазами-бусинками. Я снова в кабинете вместе с Санькой. Со стороны кажется, что мелкий спокоен и даже равнодушен, только вот я замечаю с какой силой он сжимает подлокотник кресла. Да меня и самого уже все здесь напрягает.

– Так вы говорите, что операция не нужна? – снова повторила докторша.

Может, она даун? По-моему, я ясно выразился в самом начале разговора.

– Да. У него как бы все естественным путем прошло, – хмыкнул я, бросив взгляд на Сашку.

– Александр, а может быть, вы просто соврали брату, чтобы избежать операции? – пытливо посмотрела она на Саньку.

– Он не врал, – ответил я за него.

– Откуда вы знаете? – теперь эти бусинки буравили меня.

– Я знаю, – уже не скрывая своего раздражения, ответил я.

– Свечку держали?

– Нет, он другой инструмент держал, – прыснул от смеха Саша.

Я прикрыл глаза, мечтая провалиться под пол.

– Не поняла.

– Да что тут не понятно? Трахнул он меня.

– Что? – глаза у докторши округлились весьма заметно. – Я звоню в органы опеки, – потянулась она тут же к телефону.

Блять, только этого еще не хватало!

Я потянулся вперед и остановил ее, положив ладонь на морщинистую руку.

– Тамара Николаевна, это был единичный случай. Моему брату нужна была помощь, я ее оказал. Такое больше не повторится, обещаю, – как можно более обаятельно улыбнулся я. – Прошу вас, войдите в мое положение. Мы с братом остались одни, у него такие специфические проблемы, которые мы решаем по-своему. Не нужно никуда звонить. Я не домогаюсь его, не пристаю и не совращаю. И никогда не причиню ему вреда.

– Александр, это правда? – посмотрела докторша на брата. Вместе с ней посмотрел и я. Санька нехорошо побледнел. – Видите, он боится вас!

Да что же это такое! Овца тупорылая, неужели, вообще ни хрена не понимает?

– Не меня он боится, – резко бросил я и подошел к стулу брата. Опустившись на корточки, я посмотрел ему в лицо.

– Не отдавай, Андрей, – вцепился он в мой рукав, немигающим взглядом уставившись на меня. – Ты обещал.

– Эй, тише-тише, – взял я его ладонь в свою. – Никто тебя не забирает. Успокойся.

– Я все-все сделаю, только не отдавай, – словно и не слыша меня, повторил Сашка, наклонившись вперед так, чтобы докторша не могла нас услышать. – Понимаешь? Все, что захочешь. Тебе понравилось вчера со мной? Я буду стараться, тебе будет хорошо. Только не отдавай.

Меня холодный пот прошиб.

Я поднялся на ноги и заставил встать брата. Крепко обняв его, я со всей уверенностью прошептал ему на ухо:

– Санька, я твой брат. И никому не отдам тебя, слышишь? Никому.

– Мы выйдем успокоиться, хорошо? – повернулся я к докторше. Кажется, старушка прониклась сценой и отпустила нас с миром. Надеюсь, за мной потом отряд милиции не припрется.

Выведя Саньку из кабинета, я усадил его на свободную лавочку в конце коридора и сел рядом. Мелкий все никак не отпускал мой рукав, словно его уже забирают. Дышал так прерывисто.

– Прости, – тихо выдохнул Санька, отпуская меня и закрывая лицо руками.

– Эй, я в курсе, что ты меня монстром считаешь, но не до такой же степени! То, что произошло вчера…

– Андрей, прекрати. Я не ребенок, серьезно. И не нужно говорить, что это ты виноват. Я хотел тебя вчера, и получил. Мне понравилось, тебе понравилось. К чему теперь убиваться?

У меня чуть челюсть не отвисла. Мой брат меня поражает. Это не он разве минутой ранее смотрел мне в глаза и умолял «не отдавать»? А теперь передо мной расчетливый и холодный парень, для которого секс с братом в порядке вещей.

– Окей, нет проблем, – сдался я, чувствуя себя не в своей тарелке. – Давай тогда вернемся к докторше, ты сдашь необходимые анализы, и закончим на этом.

– Ты помнишь о своем обещании? Ты сказал, что когда все закончится, мы разбежимся.

Я не знал, что ответить. Просто не знал. Никогда в моей жизни не было ситуации, чтобы вот так, напрочь, не знать, что ответить. Так паршиво стало. Хотелось встать и заорать – ты мой, я никуда тебе не отпущу!

Но я лишь сдавленно выдохнул:

– Да.

– Я рад, что ты об этом помнишь.

– Сначала анализы сдай.

– Хорошо.

Санька поднялся и направился в кабинет, откуда мы недавно сбежали. А я остался сидеть в одиночестве, вертя в руках пачку сигарет. Моя жизнь только что дала трещину. Нехилую такую трещину.

========== Глава 9. ==========

Я приехал к центру психологической помощи сразу же, как только довез Саньку до дома. Никаких Чистых прудов и прогулок по Москве, естественно, уже не намечалось. И у меня, и у братца настроение было ни к черту. Он, после сдачи своих анализов, ушел в себя, и разговаривать со мной отказывался абсолютно, а я и не горел желанием завязывать светскую беседу – слишком уж меня выбило из колеи желание Саньки уйти. С чего вдруг? Неужели, он все еще ненавидит меня? И это после всего, что было? Короче, понял одно – сам я уже вообще ни в чем не разберусь. Поэтому я полтора часа добирался до знаменитого Ленкиного знакомого, который по ее словам «творит чудеса». Чудо бы мне сейчас не помешало. Ой, как не помешало бы.

– Мне нужен Константин Крылов, – заявляю я девушке-администраторше.

– Могу записать вас на пятое, через месяц, – щелкнув несколько раз по мышке, ответили мне вежливо. – Устроит?

– Вообще-то, не очень.

Ничего себе. Ленка-то, оказывается, не врала насчет очереди на прием.

– Я по личному вопросу. Где его можно найти? – вкладываю в свою улыбку максимум обаяния. Надеюсь, что за время общения с моим братцем, я не совсем поголубел. Пипец, аж подумать страшно! Я – гей. Фу, нет! Нет, конечно. Вон и блондиночка это подтверждает – кокетливо так улыбается в ответ. Надо бы взять у нее телефончик, что ли.

– К сожалению, Константин Витальевич только что ушел на обед. Прямо перед вашим приходом.

– Он в сером костюмчике такой? – вспомнив, что встречал на тропинке парня с дипломатом, озвучил я свою догадку.

– Да, точно.

Я, не прощаясь, рванул к выходу. Черт с ней, с блондиночкой, у меня жизнь горит, у брата крышак едет, и вообще все хреново.

– Константин Витальевич! – заметив на тропинке направляющегося к выходу парня, заорал я в полную мощь легких. Обернулся не только Константин Витальевич, но еще человек десять, находящиеся недалеко от нас.

Парень в сером костюме остановился, и я тут же подбежал к нему, поняв, что это и есть тот, кого я ищу.

– Здравствуйте. Вы Константин Крылов?

– Да, я. Мы знакомы?

Я сразу решил брать быка за рога.

– Нет. Я от Лены Кузнецовой.

– Ах, да. Лена мне звонила сегодня. Вы, должно быть, Андрей?

Я кивнул. Этот Костя оказался моим ровесником. Мне даже как-то завидно стало: я, блин, в свои годки никто и звать меня Никак, а за прием у этого Крылова люди готовы заплатить три штуки. Да, я наводил справки, узнал что почем. За один час – три тыщенки возьми и выложи, и это при том, что очередь аж на месяц вперед. Пиздец просто. Почему я не учился на психолога?

– Лена говорила мне, у вас проблемы с братом. До семи у меня консультации, – произнес Крылов, взглянув на часы. – Могу принять вас в половину восьмого вечера, устроит?

– Вообще-то, я хотел попросить вас о другом. Понимаете, Санька, он не любит людей вашей профессии, – замялся я. – У него был не очень хороший опыт общения с мозгоправами, потому что его долгое время лечили от гомосексуализма. И сейчас он как бы не очень в себе: постоянные истерики, то в ярости, то уже спокоен. Я хочу, чтобы вы с ним поговорили у меня дома, потому что он не согласится прийти к вам добровольно.

– Да, я понимаю, – кивнул Крылов. – Хорошо. Давайте сделаем так, сегодня вечером я приду к вам.

– Отлично.

– Только вы не возражаете, если я приду не один?

– Нет, конечно.

Я продиктовал парню адрес, и мы попрощались.

Неплохим парнем оказался этот Крылов: без всяких понтов и пальцев веером, да и вошел в положение, согласился помочь, хотя мог и отказаться.

Оставалось подготовить Саньку к встрече.

***

– К нам сегодня гости придут.

– Буду паинькой. – Наушники обратно в уши и взгляд в потолок.

Поговорили. Подготовил, блин. Стою, как дебил, не зная, что еще сказать. Не понимаю, что происходит. С Санькой я будто целый день на американских горках катаюсь: то взлеты и все в кайф, то падение аж свист в ушах. Меня уже заколебали эти перепады!

Делать нечего. Братца я своего оставил, несмотря на то, что хотелось надавать ему подзатыльников. Короче, держались мы в контрах до самого вечера. Я смотрел телик в зале, ни хрена не понимая, что там показывают, а Саня заперся в спальне. Больше всего я ненавидел себя за то, что меня тянуло войти к нему и вспомнить прошлую ночь. Нам же было хорошо, черт возьми! И Санька сам мне это сказал. Так какого фига ему сейчас неймется? Что из себя великомученика-то строить?