Текст книги "Врата любви (СИ)"

Автор книги: Le Baiser Du Dragon и ankh976

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

А на обеде Ариэн не показался. Наверное, не хотел позориться с ужасным к себе отношением супруга. Подумать только, “можете называть меня господин”! Как так можно, еще и в обществе. Даже Фрейра с Фрирхом осуждали отца за это…

От тоски Ремирх завел какой-то похабный разговор с сидящими рядом юными дворянами – про росу наслаждения, испиваемую сахарными устами, и прочие туманные, но волнительные вещи.

– Ах, губы моего миньона так сладки от росы, – улыбаясь, сказала Итрина, наследница виконтов Дракх.

– О, ты уже завела миньона, Итрина? – оживились остальные.

– Или называешь таковым одного из слуг?

Но Итрина лишь продолжала загадочно улыбаться, всем своим видом как бы говоря – завидуйте, дети, я не раскрою вам тайны.

“Ха, – подумал Ремирх, – а я наслаждался обнаженным телом самого князя Ариэна!” И эта его тайна была по-настоящему огромна, из тех, на которые даже намекнуть нельзя. Не то, что какие-то там миньоны.

Но теперь младший князь был, увы, недоступен: стража у его покоев сообщила, что он изволит почивать, и Ремирх не осмелился его будить. Ушел вместо этого с друзьями в город, в надежде отвлечься от своего преступного вожделения. И почти преуспел в этом, лишь иногда, среди веселья и игр, его посещала тоскливая мысль: как здорово было бы, будь Ариэн с ним рядом. Наверняка бы ему понравилось и купание, и поход на маленьких плотах в бухту подводных змеев…

Вернулся он совсем поздно и, едва умывшись и переодевшись, сразу пробрался в покои Ариэна – через окно, дабы миновать стражу. А не застав его, решил дождаться. Вдруг отец снова обидит Ариэна, и тому понадобится утешение. Он так и заснул, то распаляясь воображением этого самого утешения, то ругая себя последними словами: как он может желать Ариэну зла, нет, пусть отец будет с ним сегодня ласков, ведь цветок невинности уже сломан, пора испить и росу наслаждения.

Но Ариэн не пришел до самого утра и не показался на завтраке.

– Где же наш милый отчим, отец? – спросил Ремирх, совершенно изведясь.

– Там, где и надлежит находиться светлому, – холодно ответил отец, – в подземелье.

– Но как же… – прошептал Ремирх, чувствуя, как собственный голос и вид неумолимо выдают их с Ариэном тайну.

– Вы решили разорвать мирный договор, отец? – спросила Фрейра.

– Мы поведем отряды Тьмы в священный поход, во славу твою, отец! – воскликнул Фрирх, поднимая вверх столовый нож.

И отец рассмеялся:

– Нет, мой муж просто наказан. Священный поход отменяется.

А Ремирх, все это время чувствующий, как в его груди, в том месте, где у всех эльфов сердце, растет кулак тьмы, с неимоверным облегчением закрыл глаза. Просто наказан, да. Со всеми бывает. Ремирх сам сидел в подземелье бессчетное число раз за свои выходки, а однажды провел там целых две недели – когда в приступе ярости сбросил слугу с крыши. Слугу потом было очень жалко, двенадцатилетний Ремирх даже плакал от раскаяния, сидя на цепи…

После завтрака он сразу бросился к себе за лечебной мазью. А потом, подумав, прихватил одеяло – наверняка нежный светлый эльф настрадался на ледяных камнях. И, конечно же, зашел на кухню за едой. Только бы отец не запретил посещать заключенного.

Но стража пропустила его без вопросов, склонилась почтительно и осветила камеру факелом. Ариэн, прикованный за шею к большому кольцу, закрыл ладонью глаза – видимо, отвык от света.

– Вон пошли, – сказал Ремирх и приблизился к протягивающему ему руку Ариэну.

Стража удалилась.

– Вы пришли…

– Сразу, как узнал, – прошептал Ремирх, с состраданием глядя на его пропитавшуюся кровью одежду. – Как же вы не можете быть послушны, Ариэн, оставьте вашу светлую заносчивость, умоляю.

– Я… стараюсь… но не могу…

Ремирх обнял его, чувствуя горячечный жар тонкого тела в своих руках:

– Все будет хорошо. Я… вам смазать раны?

Ариэн кивнул, звякнув цепью, и Ремирх заметил, что под ошейником у него натерто чуть не до волдырей. Наверное, от темных заклятий, пропитавших металл, у самого Ремирха никогда не бывало подобных реакций.

Он постелил одеяло и принялся осторожно разоблачать покорно принимающего его заботы Ариэна.

– Это так стыдно, – сказал тот, оказавшись обнаженным.

– Что вы такое говорите, – ответил Ремирх хрипло и бессмысленно.

Сияющая тихим светом красота, хоть поруганная и изломанная, но она снова была его – на мучительно короткие минуты.

На этот раз Ариэна наказали гораздо суровее, багровые вспухшие полосы иссекли почти все его тело, а не только ягодицы. А еще они были в ужасном состоянии, наверно потому, что помощь не была оказана сразу, и чужеродная темная магия изъела светлого эльфа.

Ремирх гладил и втирал мазь в эти раны, с радостью замечая, как уменьшается воспаление. Под ошейник он положил побольше, в надежде, что это принесет облегчение в будущем.

– Здесь надо? – спросил он, прикасаясь к ложбинке меж ягодиц.

– Вам должно быть противно…

– Нет-нет! – воскликнул Ремирх горячо. – Я бы вас и от драконьего дерьма собственноручно… простите…

– Не стоит извиняться.

Ариэн раздвинул ноги, и Ремирх, затаив дыхание, засунул в него палец и пошевелил там, невольно вспоминая об “источнике наслаждения, в который ведут врата”. Где он там, интересно? Или отец и его сломал, как и цветок невинности? Он положил вторую ладонь на израненную ягодицу и отодвинул ее в сторону, чтобы видеть, как его палец выходит из опухшего входа. А потом захватил побольше мази и снова проник в прекрасное тело.

Ариэн лежал тихо и совсем не возражал ни против слишком надолго обосновавшегося в его вратах пальца, ни против поглаживаний и шевелений внутри себя.

“Такой послушный и ласковый, – подумал Ремирх, – как же не может он угодить отцу…”

– Вот и все, – прошептал Ремирх, помогая Ариэну подняться и укутаться в одеяло. – Хотите поесть, мой князь?

Ариэн кивнул, на его устах появилась прелестная улыбка. И Ремирх, не выдержав, склонился и прижался к ним в братском поцелуе – в самый уголок. Собственные его губы обожгло наслаждением, а потом Ариэн, вздрогнув, отстранился:

– Не надо, там грязь…

– Простите, – Ремирх погладил его плечо, устыдясь своего порыва.

Ариэн поел, и они еще немного посидели, обнявшись. А потом Ремирх был вынужден уйти, во избежание лишних подозрений. И оставить Ариэна во тьме.

***

“Нет, не уходите”, чуть не крикнул Ариэн и повалился на одеяло бессильно. И долго лежал неподвижно, прикасаясь к тому месту, куда приникли Ремирховы уста.

Как же тот бережно лечил его, будто непорочную деву… хоть Ремирху-то отлично известно, что Ариэн грязен с головы до ног. Здесь, в этой по-особому густой тьме, только и оставалось, что вспоминать о нежных прикосновениях единственного друга.

Если бы Ремирх был его господином, то никогда не проявил бы такую жестокость и не стал бы принуждать. Или стал, как всякий темный, но за наказанием сразу следовало бы прощение. И еще такая стыдная ласка. Ариэн перевернулся на живот и вжался лицом в одеяло. Стержень его предательски твердел, и теперь, когда он так слаб и беспомощен, противостоять этому было особенно трудно. Раньше Ариэн без труда справлялся с недостойной прихотью своего тела с помощью занятий магией или молитвой, но сейчас боги не слышат его, а на колдовство не осталось сил. Надо признаться во всем Ремирху, решил Ариэн, и, если тот простит грязь его помыслов, они смогут остаться друзьями, как прежде. Если же нет… как горько об этом думать.

Неизвестно, сколько он провел в подземелье, время совершенно не желало двигаться здесь. Ремирх не приходил больше, и Ариэн пытался почувствовать его сквозь толщу стен, вдруг тот идет все же… Но за ним явились стражи, четверо из его личной охраны.

– Ваша светлость, – ему помогли подняться и устоять на ногах, Ариэна слегка шатало. – Приказано доставить вас в большую пиршественную залу.

– Сначала в мои покои.

– Простите, князь. Приказано сразу из подземелий…

Очевидно, его супруг решил испортить аппетит всем присутствующим, решил Ариэн, когда стража ввела его в зал. До такого даже его папочка не додумался бы, выставить семейную ссору на всеобщее обозрение, избитую жену или младшего мужа считалось неприличным выпускать из покоев.

И Ремирх уже был там, Ариэн сразу его заметил среди других темных, и тот тоже взглянул на него. Ариэн дернул уголком губ, не позволяя себе большего, а так хотелось спросить, придет ли тот сегодня вечером… или хотя бы завтра. Он прошел к своему месту в неестественной тишине, стараясь держаться как можно прямее. Никто не садился, ждали появления князя.

И когда тот явился, все также молча приступили к ужину, только под конец Фрейра спросила, надолго ли князь собирается их покинуть.

– Вы уезжаете, отец? – забеспокоился вдруг Ремирх.

– Завтра утром, – равнодушно ответил князь.

Уезжает! Ариэн выронил вилку, и она со звоном упала на пол, все невольно обратили взгляды в его сторону. Но сейчас ему было все равно, что на него смотрят, какая разница, что он сидит за столом в окровавленной грязной одежде. Ариэн опустил голову ниже, боясь не сдержать своей радости. Князь уезжает, неужто боги услышали его молитвы и смилостивились наконец.

Но еще предстояло пережить ночь. После ужина Ариэна отвели в купальни и оставили там одного, и он с наслаждением погрузился в теплую воду бассейна. Раны от плети полностью закрылись благодаря ремирховой мази (Ремирх… где он сейчас…), остались лишь ярко-розовые шрамы. Ариэн прикоснулся к ним магией. Эти следы не скоро потускнеют, может быть, через месяц или полтора, а на шее полоса будет проходить и того дольше. Наверное, во время ужина ее все заметили. Ариэн горько вздохнул. Как все же тяжела участь младшего супруга.

В этот раз князь не позвал его к себе, а явился сам. Ариэн вздрогнул и выронил расческу, он совсем не почувствовал приближения князя. Как хорошо, что сегодня Ремирх не пришел, наверное, занят более интересными делами.

– В купальни, – приказал князь низко склонившемуся Ариэну.

– Да, господин, – неужели заставит себя вымыть… везде.

Его передернуло от отвращения.

Но князь не собирался купаться, он столкнул раздевшегося Ариэна в бассейн и тут же макнул его голову в воду.

Но ведь это пытка, удивился Ариэн, за что, сейчас ведь нет никакой вины за ним. Если не считать недозволенных мыслей и преступных объятий с Ремирхом, неужели князь все узнал. Ариэн забился от ужаса и одновременно от нестерпимой боли в груди, изнутри, казалось, огнем жгло. И в этот момент князь начал жестко вставлять ему, а потом поднял его голову над поверхностью воды – подышать.

И тогда Ариэн понял, что князь всего лишь удовлетворял свою похоть таким извращенным способом, ему ничего не известно об их с Ремирхом дружбе. Боги сегодня бесконечно щедры в своей милости.

Глава 8

– Как он так может, зачем, – пробормотал Ремирх подавленно, увязавшись за близнецами.

– Зачем? – громко спросила Фрейра, останавливаясь и поднимая брови.

Придворные смотрели на них с интересом.

– Затем, что отец наш – князь и богами данный владыка этих земель, – сказал Фрирх, на его губах появился полубезумный оскал, и в этот момент он стал особенно похож на мать.

– Затем, что он хочет и может делать это, – ухмыльнулась Фрейра, притягивая Ремирха к себе за плечи. А потом прижалась губами к его уху и прошипела практически беззвучно: – И не найдется во всей нашей земле ни одного самого захудалого рода, что захотел бы заступиться за твоего любимчика, Ремирх.

Это была правда, отец не стал бы возбуждать к себе ненависть темных родов, глумясь над благородным темным. Но до светлого никому не было дела, все молча осудят выходку своего сюзерена и забудут.

Близнецы оставили его, поспешив к ящериным стойлам, а Ремирх снова поперся за ними, пытаясь подгадать момент и высказать свою просьбу.

– Ты с нами, малыш? – спросила Фрейра, уже оседлав ящера.

– А куда вы?

– Вечер выдался особенно томным, – сказал Фрирх без улыбки. – И горный источник наслаждений манит усталые души.

– А правда можно с вами? – с надеждой спросил Ремирх.

“Горный источник наслаждений”, несомненно, обозначал миньонов, и у Ремирха вспыхнула некая гениальная мысль. О, только бы близнецы позволили ему пойти с ними.

– Я не приглашаю дважды, – ответила Фрейра.

И Ремирх поспешно бросился к своему ящеру.

– Говори, что хотел, – сказала Фрейра уже в Нижнем Городе.

– Отец благоволит к тебе, – Ремирх слегка запнулся, подбирая слова: – Не могла бы ты попросить его отдать Ари… князя Ариэна на твое попечение? Во время его отсутствия.

Близнецы переглянулись, безмолвно совещаясь, а потом Фрейра кивнула:

– Я попробую.

– Спасибо, – Ремирх прижал руки к груди. Если все сложится удачно, то он сможет проводить хоть целые дни с Ариэном, и никакие стражники не будут мешаться под ногами.

Они въехали во двор небольшого белого домика на окраине города, и к ним выбежал слуга, принимая ящеров. А внутри дом оказался совершенно пустым. Они спустились в подвал.

– Держите своих миньонов в подземельях? – ухмыльнулся Ремирх и вспомнил Ариэна. Миньонов стало ужасно жалко.

– Дурак, – фыркнул Фрирх.

– Сам такой.

Они зашли в подземный ход, и Ремирх почуял покалывание множества охранных заклятий.

А вышли уже в другом доме, гораздо больше и богаче первого. А еще в нем явно жила не только прислуга.

– Хитро, – оценил Ремирх и замер: им навстречу вышли миньоны, парень и девушка в полупрозрачных одеждах.

Миньоны медленно опустились на колени и прижались лбами к полу. Ремирх слегка покраснел: из разрезов их одежд выступили круглые, украшенные драгоценными цепочкам задницы. Фрейра хлопнула по бедру, и юноша подполз поближе и прижался к ней щекой:

– Приветствую, госпожа.

– Приветствую, господин, – сказала девушка, жмурясь и подставляясь под поднятую руку Фрирха.

– Лила и Лил, – представил их Фрирх, а потом с усмешкой обратился к вставшим уже миньонам: – Ремирх, наш благородный брат, желает обзавестись первым опытом в искусстве наслаждений.

– Приветствую, господин, рады вам служить, – заулыбались развратные создания, кланяясь и складывая ладони домиком.

Они расположились в большой гостиной, устланной пушистыми коврами и шелковыми подушками. Посреди нее бурлил источник в перламутровом бассейне, а в углу пылал камин.

– Эта вилла – подарок маменьки, незадолго до ее гибели… – заметила Фрейра. – Что бы ты хотел познать более всего, братишка?

Ремирх опустил пальцы в бассейн, пытаясь подобрать слова. Но его желание было таково, что как ни скажи – а все равно скажешь слишком много. И он решился:

– Я хочу открыть источник наслаждения… спрятанный за вратами в теле юного эльфа.

Фрирх с усмешкой привлек к себе миньону, целуя ее в шею и гладя по обнажившейся груди:

– Зря, в теле юной эльфийки таких врат целых три.

– А что же третье? – удивился Ремирх, и все засмеялись, даже миньоны хихикали, закрывая лица тонкими ладошками.

– Сахарные уста, – сказал Фрирх, обводя губы миньоны. Та лизнула его палец.

– Коралловые уста, – рука Фрирха погладила миньону между ножек, – сладкие нижние губки.

Он жестом велел ей встать на четвереньки, повернувшись задом к Ремирху:

– Звездчатые врата наслаждений, – палец Фрирха обвел вход между белых ягодиц миньоны, а та повиляла задницей.

Ремирх отвел глаза, его первое возбуждение почти прошло, и теперь он ощущал странную печаль. “Сосуды похоти”, так называли миньонов в исторических и философских свитках, и ничего, кроме похоти в них и не было. Так не похоже на бездонную тайну, притягивающую его в Ариэне.

– Начни с ласки, – сказала Фрейра позже, – ласкай его, ни в коем случае не торопясь, ловя малейшие оттенки его чувств. Но не спеши, никогда не спеши, даже бывая резок. Смотри, куда они целуют, эти места обычно порождают живейший отклик.

Миньоны ласкали друг друга под их взглядами.

– Удели внимание его стержню, если хочешь побаловать своего возлюбленного.

Девушка, послушная словам Фрейры, склонилась над стержнем юноши и принялась облизывать его.

– Смажь его вход и аккуратно разомни его. Ты почувствуешь источник наслаждения в его теле, вот тут, – Фрейра запустила пальцы в своего миньона, и тот со стоном изогнулся. – Если он возбужден, то источник будет тверже остальной плоти.

Она притянула Ремирха за руку, их пальцы сплелись в теле миньона:

– Чувствуешь?

– Да, – прошептал Ремирх, закрывая глаза и представляя под собой Ариэна.

– Ласкай его, это доставляет удовольствие.

– А когда будешь входить в него своим стержнем, – сказал Фрирх, – входи лицом к лицу, так стержень скорее соединится с источником.

Ремирх кивнул и убрал руку, чувствуя все ту же печаль. А еще тянущую тяжесть в паху.

– Порадуйте нашего благородного брата своими сахарными устами, – сказал Фрирх.

Близнецы ушли в дальний угол, к камину, а миньоны принялись целовать Ремирхов стержень сквозь штаны.

Ремирх откинулся, глядя на бесчисленные отражения свечей в хрустальном потолке гостиной. Штаны на нем уже расстегнули, и два быстрых язычка скользили по его стержню. А потом он почувствовал, как влажное, горячее и мягкое обволакивают его полностью. Ремирх посмотрел вниз, увидел, что девушка сосет его яйца, а юноша заглотил его стержень и двигает головой, насаживаясь всем горлом. Тяжелая волна, копившаяся в его теле, достигла наконец края и выплеснулась из него. И в этот момент он понял, что миньоны близнецов тоже брат и сестра друг другу. Может быть, даже близнецы.

– Спасибо, – сказал им Ремирх и встал.

Фрейра с Фрирхом отвлеклись от своего разговора. Ремирх искренне поблагодарил и их.

– Если соберешься завести себе миньона, то эта вилла – твоя тоже, – сказала Фрейра. – Мы можем помочь тебе найти прелестного юношу.

– А если поехать на орочий юг, то за определенную мзду можно освободить из рабства какого-нибудь юного светлого эльфа, – добавил Фрирх. – Наверняка несчастный будет безмерно благодарен.

Ремирх усмехнулся: в Священной Темной Империи рабство было запрещено, но и в самом деле – куда податься освобожденному за деньги южному рабу для наслаждений? Только в миньоны.

– Благодарю, – сказал Ремирх.

– Понравилось тебе? – с усмешкой спросил Фрирх, провожая Ремирха к тайному ходу.

– Как будто стремился в чистое горное озеро, а заблудился в болоте, – ответил он, повторяя слова древнего поэта.

Заезженная школьная цитата внезапно обрела смысл.

– Так всегда и будет, – сказала Фрейра. – Всю жизнь, пока не найдешь свою истинную Пару.

Была уже глубокая ночь, когда Ремирх вернулся в замок. Он по стене пробрался к окну Ариэна – вдруг отец снова истерзал того, и ему требуется помощь? Но уже издали почувствовал густую Тьму присутствия отца. И не осмелился приблизиться.

***

Князь покинул его лишь под утро, великодушно позволив не явиться к завтраку.

Ариэн скатился с измятой кровати, давясь отвращением, необходимо было отмыться от всего, что творили с ним этой ночью. После бассейна князь пригрозил надеть на него браслеты-ограничители, и Ариэн сделался послушен, как никогда ранее. Так противно. Но без браслетов можно было лелеять призрачную надежду на спасение, вдруг ему удастся бежать во время отлучки князя. Вот бы разузнать, надолго ли тот уехал.

Ариэн доковылял до купален, и, слава богам, слуги уже сменили воду и убрали здесь все. Он кое-как совершил омовение и завернулся в полотенце. Сильнее всего болели колени и задница, под конец князь умудрился заснуть на нем, не вынимая. А колени Ариэн поранил сразу после купален, князь поставил его на осколки разбитого бокала.

Он приказал подать завтрак в малую столовую, обнаружившуюся в его покоях, но в себя удалось впихнуть только булочку с вареньем из здешних болотных ягод и немного сладкого напитка. Где же Ремирх, почему не приходит к нему, вдруг князь забрал его с собой, или, что еще хуже, Ремирху наскучила их дружба.

Но тот пришел, и Ариэн поспешно поднялся со стула ему навстречу, уронив подложенную под попу подушечку.

– Вас не было так долго, – он устыдился тут же своих слов, но сдержаться не мог, слишком велика была его радость. – Я ждал вас утром.

– Провожали отца, – Ремирх подошел, и они обнялись, будто не видели друг друга целую вечность.

– Надолго ли князь покинул нас?

– На неделю, не меньше, – улыбнулся Ремирх. – Отец поручил вас заботам Фрейры, она обещала убрать стражу. Не желаете осмотреть окрестности?

– Желаю, но…

Ремирх понял его без слов.

Они прошли в опочивальню, баночка с целебной мазью была у Ремирха с собой.

– Отвернитесь, – прошептал Ариэн, начав раздеваться.

– Я помогу вам. Хотите, я закрою глаза?

– Можете не закрывать, – в самом деле, Ремирх уже дважды видел его обнаженным, чего же смущаться теперь.

Тот развязал его пояс и аккуратно потянул штаны вниз, но ткань все равно чувствительно проехалась по коленям.

– Потерпите, сейчас все пройдет, – Ремирх уложил его на спину и покрыл раны мазью.

Боль сразу стала стихать.

– Поднимите ноги, – попросил Ремирх.

Ариэн не сразу понял, как поднять, но тот бережно подхватил его под колени, открывая доступ к болевшему местечку. Такая открытая поза. Он не выдержал, прикрыл ладонью лицо, когда к нему прикоснулись там.

– Надо хорошо все смазать, чтобы вы смогли ехать верхом, – Ремирх делал как в прошлый раз, вставлял палец и двигал им внутри.

– Да-да, конечно.

Восхитительно-порочная дрожь зарождалась где-то в глубине его тела, и Ариэн краснел от мучительного стыда:

– Прошу вас, достаточно.

– Уже все, все, еще снаружи осталось помазать.

Ариэн поспешно прикрылся простыней. Он обязательно все расскажет Ремирху, но лишь вечером, а сейчас их ждет чудесная прогулка вдвоем.

***

– Держитесь крепче, – Ремирх обеспокоенно смотрел на него. – Ничего не болит?

Ариэн замотал головой и вцепился в поводья. После того, как ящер сбросил его во второй раз, ему дали огромную злобную зверюгу – черного как ночь рогатого коня.

– Отец будет ругаться, если вы свернете шею, упав с ящера, – ржали близнецы.

– Его Сиятельству понравится так даже больше, – ответил им Ариэн, сделав грустное лицо.

И Ремирх тоже перестал улыбаться:

– Не говорите так, прошу.

– До заката чтобы вернулись в замок, – Фрирх и Фрейра были так милы сегодня, совсем не похожи на темных.

– Будет исполнено, ваша светлость, – обернулся Ариэн к Фрейре.

Та важно кивнула, явно выделываясь и дурачась. Она совершенно не походила на благородную эльфийку, никакой мягкости и кротости не было в ней. Интересно, кому может глянуться такая жена. И князь, воспитавший дочь столь неподобающим образом, похоже, ставил ее выше сына, еще одно непонятное извращение темных.

– Хотите посмотреть на подводных змеев, – предложил Ремирх, когда они подъехали к воротам. – Недалеко от их обиталища есть пещеры.

– Лучше долину, – улыбнулся Ариэн.

После подземелий его совсем не тянуло в пещеры, наоборот, хотелось солнца и простора. И Ремирх согласился без спора.

Ворота замка тяжело захлопнулись за ними, будто отсекая от ночных ужасов. Если бы можно было просто ускакать в никуда… Ариэн покосился на своего спутника. Вот бы отправиться путешествовать вместе с Ремирхом, уехать подальше отсюда и никогда не вернуться.

А когда они удалились от замка на достаточное расстояние, тот темной громадой высился за ними, Ариэну вдруг пришла в голову блестящая мысль.

– Послушайте, – обратился он к Ремирху, – пробовали ли вы когда-нибудь сплетение темной и светлой энергии?

– Что вы подразумеваете под… сплетением, – замялся Ремирх, опасаясь, вероятно, истончения божественного канала тьмы, или что там у темных.

Но ведь если двое сплетают заклинание, такой опасности нет, всего лишь неизвестны последствия. Ариэна никогда это не пугало, напротив, интересовало до крайности.

– Я не настаиваю, но так хотелось узнать об этом побольше, – “перед смертью”, чуть не сказал Ариэн.

– Конечно же, я согласен сплетать.

– Прекрасно.

Они остановились на тишайшей полянке, слегка прикрытой молодыми деревьями.

– Попробуем двойные изменяющие сферы. Или вы желаете выбрать заклятие посложнее?

– Давайте сферы, – согласился Ремирх.

– Тогда начинайте, а я дополню.

Ремирх сотворил несложную сферу, отнимающую облик, поместив почему-то внутрь ездовых тварей, ящера и рогатого коня. Ариэн пожал плечами и окутал первую сферу своей, светлой, а потом попытался совместить их.

– Помогите же мне, – попросил он Ремирха, вероятно, после перенесенных страданий магия не хотела даваться ему.

Или же Ариэн просто выбрал себе задачу не по зубам. Сферы взвизгнули, соприкоснувшись, а потом повалил гадкий дым и завоняло отвратно. Их отбросило в ближний овраг, к ручью.

Ремирх тут же подскочил к нему:

– С вами все в порядке?

– Да… простите, я не мог знать, что так выйдет, – пробормотал Ариэн. – Давайте же взглянем, что получилось.

– Боги, – выдохнул он, когда они приблизились к тому, что было ранее ящером и конем.

– Головы наоборот, – заржал Ремирх и повалился на траву, катаясь от смеха.

– Я не смогу ехать ни на одном из них, – Ариэн тоже засмеялся. – Ящер не примет светлого седока ни головой…

– …ни жопой, – продолжал ржать Ремирх. – Придется ехать вместе.

– Да, так и сделаем.

Они отлично поместились на том, что ранее было ящером (а теперь стало ящером с конской рогатой головой), и так волнительна была эта скачка, что Ариэн забыл на время про свои невзгоды. И лишь когда приблизились они к замку, вспомнил об обещании, данном себе: открыться Ремирху во всем.

“Сделаю это, если тот войдет за мной в мои покои”, решил Ариэн, мучаясь странным предчувствием.

***

– Хотите, я еще побуду с вами?

– Постойте… я должен признаться, – Ариэн запнулся, покраснев, да и как говорить о таком. – Мои помыслы… нечисты в отношении вас.

– Что значит нечисты, – Ремирх притянул его ближе.

– Я представляю дурное, когда думаю о вас, – Ариэн закрыл глаза и привалился спиной к стене. – Простите меня.

Вот и все, Ремирх уйдет сейчас, так сделал бы всякий на его месте.

Но Ремирх не ушел, а запрокинул его голову и лизнул в губы. А потом спросил:

– Вы представляете такое?

– Да, и это тоже, – Ариэн вцепился в него побелевшими пальцами. – Простите, прошу вас, я не в силах… изменить это.

Ремирх смотрел на него посветлевшими до прозрачности глазами и молчал. Это было невыносимо, Ариэн еще раз прошептал “простите”, чувствуя предательскую слабость в ногах. И в ту секунду ему показалось, что Ремирх желает от него того же, что и князь…

Глава 9

Ремирх прикоснулся к влажно поблескивающим губам Ариэна и заметил, как дрожит его собственная рука. Невозможно было поверить в происходящее, в то, что Ариэн сам… Сам приглашает его к своему источнику наслаждений. Возможно, тот пробудился от утренних ласк?

– А это? – спросил он, ведя кончиками пальцев по нежно алеющей щеке светлого эльфа, по бешено бьющейся жилке на его шее, и далее вниз – вдоль спины и вокруг ягодиц. Рука его замерла у самых врат. – Это тоже представляете? Как будто я лечу вас?

– Нет, – прошептал Ариэн, – не лечите.

И Ремирх невольно прижал его к себе сильнее и ощутил, как стук их сердец сливается в маршевый барабанный бой и гремит в ушах. Ни в коем случае не спешить, вспомнил он наставления близнецов и с огромным трудом заставил себя ослабить объятия.

– Я тоже… часто воображаю вас своим мужем, – сказал он Ариэну на ухо, и тот едва слышно выдохнул:

– Нет…

– Вы позволите? – спросил Ремирх, распуская узел на его шейном платке.

Ариэн прижал ладони к горлу, его глаза казались такими огромными на побледневшем лице.

– Я не настаиваю, – хрипло сказал Ремирх, – но вы доставите мне невыразимое счастье, позволив поцеловать вот здесь.

Он через платок прикоснулся к тому месту около ключиц, которое миньоны так страстно вылизывали друг другу вчера.

И Ариэн соблазнился на предложение, опустил послушно руки. Ремирх обнажил его шею и погладил шрамы от ошейника, потом прижался к ним губами, держа Ариэна за плечи. Тот ощутимо трепетал от его поцелуев.

– А здесь позволите? – спросил Ремирх, насладившись нежной шеей. И провел рукой по его груди.

Ариэн кивнул, опуская голову. А когда Ремирх убрал волосы с его ушка и поцеловал в острый кончик, то поежился и ахнул. И от тонкого запаха и вкуса, от вида жемчужно-белой кожи, исчерченной розовыми шрамиками, от золота волос и ясного света, плещущегося в полуприкрытых глазах Ариэна, от всего этого Ремирху показалось, что мир медленно кружится вокруг них.

Он поспешно избавил Ариэна от одежды и опустился на колени, чтобы расстегнуть сапожки. Ариэн так послушно переступал ножками, вынимая их из штанов и обуви. Перед глазами мелькали покрытые светлыми шрамиками колени. А следы плети все еще явственно выделялись на коже, и Ремирх лизнул их так, как давно мечтал – поднимаясь снизу вверх, к алмазному стержню и иссеченным ягодицам.

Стержень Ариэна, кстати, был лишь слегка возбужден, хотя до того прощупывался сквозь одежду весьма твердо. Ремирх погладил его, с тревогою заглядывая Ариэну в глаза – вдруг тому наскучили долгие ласки? И источник наслаждения в его теле уснул. Он встал и подхватил Ариэна на руки. И тот ни капли не сопротивлялся, наоборот – склонил голову на плечо доверчиво. И Ремирх обрадовался этому и закружил его по комнате, целуя в губы, а потом бросился в спальню. Сейчас он снова пробудит источник в Ариэновых вратах.

Но на кровати уже Ариэн вывернулся и отстранился:

– Позвольте мне подготовиться.

– Конечно, – растерялся Ремирх.

Ариэн, соскользнув с кровати, подошел к низкому столику у стены и взял один из многочисленных флакончиков.

– Не смотрите, прошу вас.

Ремирх послушно отвернулся, а потом быстро посмотрел назад. Ариэн, вылив нечто себе на ладонь и изогнувшись, тянулся к своим вратам. Но ведь Ремирх так привык сам!

– Нет, не делайте этого! – подскочил он, и Ариэн испуганно выронил флакон.

– Не делать?.. Хорошо, – Ариэн медленно, не отрывая взгляда от лица Ремирха, подошел к кровати. – Вы же не станете причинять мне боли? Я… я понимаю, что сам заслужил, но…

– Нет, конечно нет! – воскликнул Ремирх и хотел взять его за руку.

Но Ариэн, словно не заметив его жеста, лег на постель, зарылся лицом в подушки и согнул широко разведенные ноги, приподнимая зад.

Вход его, заживший и более неизраненный, похож был теперь на светлую звездочку. Ремирх задохнулся – аж до боли в груди – от этого его покорного вида, от исполосованных ягодиц, от поджимающегося испуганно входа. Как же жесток был с Ариэном отец… Жесток и несправедлив.

Поддавшись внезапному порыву, Ремирх склонился и лизнул Ариэна в сжатые створки врат.

– Что вы такое делаете, – Ариэн приподнялся, потрясенно глядя на него.

– Хочу доставить вам удовольствие, – улыбнулся Ремирх и лег рядом с ним, – разве не эти мечты вы доверили мне?

– Разве ж это мечты? Порочные фантазии… – грустно сказал Ариэн. – Вы имеете теперь полное право презирать меня.

– Я тоже мечтал, – Ремирх погладил его по щеке, – о любви.