Текст книги "И кто добыча? (СИ)"

Автор книги: L.Djun

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 47 страниц)

С каждым новым словом Трэина тугая пружина напряжения внутри перворожденного стала пропадать, медленно раскручиваясь и превращаясь во что-то мягкое и светлое. Знание того, что твои чувства не пропадают в черной дыре, а находят место в другом человеке, поселяет внутри какую-то легкость. И мир уже не кажется таким уж и плохим, будто тебе на глаза резко надевают розовые очки.

– Я ночами не мог спокойно уснуть, чтобы не подумать о тебе, а с каждым часом становилось только хуже. И это было не остановить. – он распрямил ноги, носки сапог почти касались кромки воды. – А когда я узнал, что наши собрались к вам в поместье, чуть с ума не сошел от волнения… – повернувшись к Адриану, охотник несколько смущенно и выжидающе посмотрел на него. Слов больше не было. Он просто не знал, что еще сказать. Оставалось лишь дождаться, пока перворожденный переварит сказанное.

Легкая улыбка сама собой появилась на лице, а вампир приблизился к охотнику.

– Ты не представляешь, как я рад это слышать. – шепотом произносит Адриан и медленно приближается к лицу охотника, чтобы аккуратно коснуться губ, улыбаясь в поцелуй.

Иной, не шевелясь, наблюдал за тем, как сокращается расстояние между лицами, взгляд сам собой метнулся к губам вампира, что так соблазнительно улыбались. Он пораженно замер, когда мягкие губы коснулись его. Сердце испуганным зайцем скакнуло вперед. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы осознать происходящее.

Аккуратно Адриан проводит языком по нижней губе, затем прихватывает ее зубами и чуть посасывает, стараясь не задеть клыками. Рука тянется к еще влажным волосам, для того чтобы запутаться в них, притягивая ближе, а губы уже полностью накрывают губы охотника. Вампир проводит языком по ровному ряду зубов, прося впустить и ответить. И когда Трэин нерешительно отвечает, размеренно стучащее сердце вампира, впервые за очень долгое время, заходится в бешеном темпе.

Говорят, сердце у вампиров не бьется, оно, как и душа, умирает в тот момент, когда человек отрекается от «пути Создателя». Так что же так бешено и счастливо колотится в его груди, грозя вот-вот выпорхнуть, словно птица из клетки? По телу разливается обжигающее тепло, горячей лавой перекатывающееся под кожей.

Пальцы охотника нерешительно скользнули по высокой скуле и запутались в длинных волосах, другая легла на грудь, чувствуя биение сердца. Поцелуй становился глубже, а в голове мутнело с каждой секундой.

Адриан, не разрывая поцелуя, чуть надавливает на плечи Трэина, заставляя лечь на спину. Охотник выполняет его немую просьбу и перворожденный все-таки отрывается от губ мужчины, давая возможность вдохнуть воздуха, перемещаясь к уху, обводя языком его контур и спускаясь ниже, к шее, оставляя отметины и слегка царапая кожу клыками.

Позволяя Адриану уложить себя на землю, Трэин тихо вздыхает, ловя порцию кислорода. Мужчина чувствовал под спиной песок, как он прилипает к еще влажным волосам, но губы брюнета возле уха, на шее, не позволяли думать. Возможно, все происходило слишком быстро, возможно при других обстоятельствах он и не поддался бы… Но сейчас Иной был слишком опьянен собственным признанием и тем эффектом, который оно произвело на перворожденного. Охотник лишь жмурился от удовольствия, а стоило белоснежным клыкам царапнуть ключицу – тихо застонал, сильнее прижимаясь к вампиру. Он еще никогда не чувствовал этого электричества под кожей, а оттого все было еще более волнительно, вызывающе внутренний трепет. Безумно хотелось, чтобы это не прекращалось, чтобы ощущение от его прикосновений оставались навсегда… Кто бы мог подумать, еще месяц назад он был бы в ужасе от одной только мысли о близости с мужчиной, сейчас же эта мысль еще слабо колыхалась где-то на задворках сознания, но и она разбивалась о поцелуи вампира. Руки забрались под рубашку Адриана, ведя кончиками пальцев от груди к низу живота, чуть поглаживая пах, чтобы затем пройтись по пояснице и спине, нежно надавить на выдающийся позвонок, крепче прижимая к себе, чтобы оставить у шеи нежно-розовый след от поцелуя.

– Адриан… – тихо выдыхает он в желанные губы. Рубаха была практически полностью снята, оставаясь лишь на руках, и Адриан заводит обездвиженные руки охотника за голову, отчего мужчина задышал чаще, сладко мучаясь невозможностью прижать к себе брюнета. Поцелуи стали чаще, переходя на грудь и плечи. Трэин запутался во вдохах-выдохах, стоило только перворожденному коснуться губами низа живота, отчего сероглазый выгибается дугой навстречу, широко распахнув глаза и застонав громче.

Несколько громких звуков послышались откуда-то из леса. Иной сначала не слышал их, погруженный в море чувств, что накатывали с новой силой, но звуки повторялись, настойчиво привлекая к себе внимание, отчего сознание медленно отрезвлялось. Туман желания постепенно рассеивался, заставляя вслушаться в ночь.

– По…подо… – сначала Трэин не может закончить фразу, постоянно перебиваемый соблазнительными поцелуями в шею и губы. – Подожди. – чуть громче произносит он, накрывая ладонью рот Адриана, и только затем он смог прислушаться. Сначала он слышал лишь звук собственного сердца, что, казалось, колотилось прямо в его голове, но вскоре он услышал и другие звуки. Характерное хриплое рычание и людские крики. Если это действительно были те твари, о ком он подумал – плохо дело. Вампир, недовольный тем, что его остановили, непонимающе смотрит на беловолосого.

– Грахи в лагере. – пораженно шепчет Трэин, но, быстро совладав с эмоциями, выскальзывает из крепких объятий. – Нужно идти. – в голосе сквозило нескрываемое сожаление, но вместе с тем твердость принятого решения.

Быстро оправив одежду, он закрепил мечи за спиной. Да, он мог бы тут остаться, но Иной не мог бросить товарищей сражаться в одиночку.

– Скоро рассвет, тебе нужно возвращаться. – бросил он взгляд на Адриана и, на ходу затягивая кожаный воротник, поспешил к лагерю, где уже кипел бой за жизнь.

Кое-как собрав мысли в кучу, вампир наконец-то сообразил, куда и зачем направился Иной. Внутри смешались самые разнообразные чувства, от раздражения от того, что их так грубо прервали, до страха от того, что Трэин ушел один.

Не особо думая над тем, что вообще-то есть и другие охотники, Адриан поднимается на ноги и направляется к месту сражения. Чем ближе он подходил, тем сильнее по ушам били ужасные вопли грахов, лязг мечей и крики.

Дела обстояли совсем плохо. Несколько взрослых грахов разгромили лагерь, а от костра остались только тлеющие головешки.

– Где защитный контур?! – мечи уже работали, ударяя наглую тварь по морде и отсекая голову

– Я ставил! Ты же сам видел! – несколько растрепанный Калеб пытался с помощью магии отбиться от пары особей.

Вот уже он почти на месте и его взору открылась поляна, на которой, видимо, остановились охотники. На оценку обстановки ушло не более минуты. Грахи, очень похожие на волков твари, если не считать того, что у них вместо шерсти – плотная шкура, острые как бритва когти, челюсти раза в два сильнее волчьих и выдающийся костяной гребень, начинающийся у головы и заканчивающийся на кончике хвоста. Дополнял образ длинный мощный хвост, который они успешно использовали в боях. Один охотник уже лежал без движения. Еще один прямо на глазах Адриана падает на землю, и из глубоких ран от когтей хлещет кровь, напитывая собой землю. На поляне из живых и способных обороняться остались только Трэин и еще какой-то парень. А грахов значительно больше.

Один из них уже почти достал неизвестного ему охотника со спины, но Адран успел переместиться и откинуть тварь в сторону.

– Ты кто? – охотник недоуменно на него посмотрел, почти сразу же отвлекаясь на другого монстра.

– Считай, что просто удачно мимо проходил, – Адриан уворачивается от накинувшейся на него твари и успевает перехватить за шею и, воткнув когти вбок, вспарывая животному брюхо. Из дыры вывалились темные, вперемешку с кровью, внутренности, а сам хищник быстро затих.

«Дьявол!» – было непонятно, как эти существа проникли сюда. Контур можно было уничтожить только изнутри. Услышав голос Адриана, он обернулся, вместе с тем нанося еще один удар мечами.

– Я же сказал тебе уходить! – рявкнул охотник, перемещаясь к магу, чтобы оказать поддержку. Калеб был тренирован работать в команде с воинами, а не в одиночку. Поляну напитала кровь людей и хищников, в воздухе витал тошнотворный металлический запах.

Адриан, не обращая внимания на крики Трэина, продолжал уворачиваться и наносить удары.

«Мало ли, что ты сказал…» – еще одна тварь становиться просто кучей мяса и костей. – «Как будто сам бы меня послушался…»

– Рассвет близко! – перворожденный прикончил несколько грахов, но долго это продолжаться не могло. Паника постепенно нарастала, он не только должен был позаботиться о выжившем товарище, но и следить, чтобы этот идиот не сгорел!

Конечно, Адриан видел и чувствовал, что скоро рассвет, но у него еще было немного времени, чтобы успеть уйти и добраться до той пещеры.

Встав спиной к спине, они с Калебом стали работать вместе. Иной не позволял тварям приблизиться, маг же плел заклинание.

– УХОДИ! – в панике закричал охотник, видя, что на горизонте забрезжил рассвет. Он же не может быть настолько безрассудным, чтобы остаться и сгореть?

«Еще чуть-чуть… До той пещеры не особо далеко, сил должно хватить, чтобы добраться…» – он должен быть уверен, что все будет в порядке, иначе все равно изведется.

Пара грахов с утробными рычаниями кружились вокруг охотников, не видя, что маг почти завершил заклинание. Через пару минут все было кончено. По поляне разнесся болезненный визг ночных тварей, и они упали замертво.

Вместе с последним воплем тварей, Адриан старается как можно быстрее ретироваться с поляны.

– Что это было за заклинание? – Трэин ошарашено разглядывал мертвых грахов.

– Да… Так… Пустяк. – выдавил Калеб, оседая на землю. – Мне кажется, это эти придурки контур стерли. – маг скривился, посмотрев на мертвых напарников.

– Но зачем? – Иной оглянулся. Его конь стоял в стороне и меланхолично жевал траву, как будто его вообще не касается все, что тут происходило.

«Может, привык за время жизни у…» – резко развернувшись, он огляделся. Адриана нигде не было видно, ровно как и следов того, что солнце коснулось его здесь. Быстрым шагом подойдя к Ночи, мужчина оседлал его.

– Ты куда? – спросил маг, но кажется, он догадывался.

– Нужно. – коротко бросил сероглазый, направляя коня прочь от лагеря.

«Я должен найти его», – стучало в голове. Солнечные лучи уже почти полностью покрывали землю, а значит, далеко вампир не мог уйти.

Тень быстро мелькала среди деревьев, убегая вперед, туда, где еще не было солнечных лучей. Адриан чувствовал, как солнечный свет уже лижет ему пятки, заставляя бежать быстрее в поисках укрытия. Днем вампиры слабеют, и сил практически не осталось. Скорость становилась медленнее. Оставалось совсем немного, когда Адриана повело в сторону. Вампир задевает плечом дерево, что заставляет его на несколько секунд затормозить, но этого хватает. Солнечный свет жадно опаляет открытую кисть руки и небольшую часть лица, заставляя кожу с шипением обуглиться. Перворожденный зашипел от боли, но, стиснув зубы, все же максимально быстро добирается до пещеры, забираясь в самую глубь и облегченно выдыхает.

«Все-таки не успел», – мелькнула мысль в голове.

Обожженные участки болели, но в полутьме и прохладе все равно становилось чуточку легче. Уже приваливаясь спиной к стене, Адриан отключается. Глаза закрываются, грудь больше не вздымается в такт дыханию, сердце замедляется и вскоре вовсе перестает ритмично стучать. Со стороны было похоже, что здесь сидит статуя, но так было проще переждать день, и это давало возможность хоть немного, но регенерировать.

Он лихорадочно вспоминал, есть ли в этом лесу укромные места, где вампир мог бы спрятаться от солнца. Увы, на ум ничего не приходило, но Иной упрямо гнал Ночь вперед, лихорадочно осматривая окрестности, боясь что-нибудь упустить. Наконец, на глаза попалась небольшая пещера. Решив ее проверить, мужчина спустился с седла и стреножил коня. Зайдя внутрь, он внимательно прислушался, но здесь не было не единого звука. Решив все-таки пройтись вглубь, Трэин широким шагом направился внутрь, в итоге чуть не наступив на сидящего на полу перворожденного.

– Адриан! – негромко позвал он, присаживаясь на корточки рядом с ним и практически тут же ошарашено застывая. Половина бледного лица была сожжена солнечными лучами. Кожа почернела, а на ее поверхности появлялась кровавая слизь. За то время, пока вампир тут просидел, ожег начал распространяться и на шею, превращая мраморную кожу сначала в серую, а затем в черную.

– Адриан… – охотник осторожно потрепал вампира за плечо. – Адриан! – уже настойчивее позвал он.

Он не слышал, как его звали. Но инстинкты сработали, стоило только Трэину настойчивее попытаться его разбудить. Брюнет дернулся и резко распахнул ярко горящие глаза с узким зрачком. Глаз на обожженной стороне лица практически не открывался и заплыл красной пеленой. Раздалось шипение, а сам перворожденный оскалился, показывая внушительные клыки. Некоторое время уходит на то, чтобы узнать охотника и успокоить свои инстинкты.

– Тш-ш-ш… – Трэин взял в ладони лицо Адриана и успокаивающе погладил его по здоровой части лица. Кожа на левой ладони чуть прилипала к опаленной плоти, стоило только неловко задеть ее. Запах гари стал сильнее, отчего к горлу подступал мерзкий тошнотворный комок. Но он должен был взять себя в руки. – Это я… Все в порядке… – охотник приблизился ближе, снимая мечи со спины, чтобы было удобнее двигаться. – Дай осмотрю. – скорее утверждающе, чем просяще произнес Иной, отворачивая край воротника рубашки вампира. Ожег еще не переместился на плечо, это радовало. Следующей на очереди была рука. Движения Трэина были точными, без лишней суеты, а взгляд сосредоточенным. Он аккуратно поднял руку брюнета, отворачивая рукав. Кисть полностью обожжена, зараза начала подниматься к локтю. – Если ничего не предпринять, это дойдет до сердца… – пробормотал он, лихорадочно соображая, что делать.

Перворожденный сдерживает себя, чтобы не скинуть руки, аккуратно его осматривающие. Адриан чувствовал, что ожог уже начал распространяться по телу и, судя по лицу Иного, выглядело это ужасно. Охотник что-то тихо бормотал себе под нос, но Адриан не особо вслушивался, в голове начала распространяться предобморочная пелена.

Срочно нужна была кровь, но животная врятли его насытит достаточно, а кормильца точно не найти… Такая простая и очевидная мысль внезапно осенила сероглазого. Приподнявшись, он сел вампиру на ноги, обхватывая коленями его ноги.

Когда Трэин садится вампиру на ноги, он все-таки слегка дергается: когда ты в таком состоянии, любое вторжение в личное пространство воспринимается настороженно.

– Адриан, – он поднял лицо перворожденного, заставляя посмотреть себе в глаза. – если ничего не предпринять, эта зараза дойдет до сердца и ты умрешь до того, как солнце скроется за горизонтом. – убрав руки, мужчина запустил пальцы за голенище сапога, выуживая оттуда небольшой плоский пузырек с золотистой жидкостью. Откупорив его, он одним глотком выпивает содержимое. Убрав склянку, беловолосый стал расшнуровывать накладку на шее, продолжая говорить. – У тебя есть двадцать минут на то, чтобы выпить столько, сколько нужно. Потом зелье начнет действие и я отрублюсь примерно на сутки, чтобы восстановиться. Все понял? – к этому времени воротник был полностью расшнурован и отложен, а волосы собраны в хвост. Кончики пальцев бережно коснулись мужской щеки. – Я ведь говорил тебе… – шепотом произнес он.

Когда охотник начинает расшнуровывать накладку на шее, а затем разъясняет вампиру, зачем он, собственно, все это делал, перворожденный находился в легком шоке. У него в голове не укладывалось, он еще помнил ту реакцию на псевдо-укус в борделе. Хотя, сейчас ситуация все равно была другая.

Адриан смотрит с серые глаза, и на него накатывает прилив какой-то странной нежности.

– Я бы все равно не послушал, потому что ты теперь mi mitad, mi socio.* – выдыхает перворожденный. Неважно, что Адриан был почти без сил, неважно, что ожоги распространяются по телу, еще пара минут не убьет его. Этот человек не просто еда, он – кто-то важный.

Целой рукой Адриан обхватывает Трэина за шею, притягивая ближе и нежно прикасаясь к губам.

Позволив вампиру притянуть себя ближе, Иной накрывает руку брюнета своей и, прикрыв глаза, ловит губами его губы. Сейчас охотнику было важно спасти его, и плевать, что для этого придется сделать.

Коротко целуя мужскую скулу, рука опускается с шеи на спину, удерживая, а губы, прошептав на ухо тихое «спасибо», опускаются к шее, целуя часто пульсирующую венку, намечая место укуса. Сероглазый дышал медленно, тщательно отмеряя каждый вдох. Он не боялся, что перворожденный может прикончить его, просто легкий мандраж.

На секунду Адриан немного отстраняется, а потом клыки аккуратно впиваются в нежную кожу.

Стоило только клыкам вонзиться в кожу, мужчина зажмурился и обхватил брюнета за спину. Непонятное чувство. Боль ушла в первые же секунды, оставляя лишь странные мурашки от прикосновения чужих губ и ощущения чего-то инородного под кожей. Казалось, будто Иной чувствовал то, как его жизнь перетекает в тело Адриана, заживляя губительные раны. Постепенно его начинало мутить, голова становилась тяжелее, а руки и ноги немели – явный признак того, что его организм потерял достаточно крови. Он кладет голову на мужское плечо, потому что сил уже не оставалось.

Теплая жидкость разливалась по организму, и Адриан прикрыл глаза, наслаждаясь потрясающим вкусом. У вампира даже вылетело из головы, что неплохо было бы все-таки отсчитывать глотки, ведь выпито было уже довольно много. Вокруг не осталось ничего, кроме человека, который сейчас дарил ему свою жизнь.

– Давно не виделись, Адриан, – высокий женский голос раздается совсем рядом с ними, заставляя вампира резко обернуться на источник звука.

– Извините, но я вас не зн… – Секундная пауза, после чего вампир удивленно выдыхает, – Жаклин… Что здесь происходит? Почему я здесь?

Девушка подходит ближе и склоняется над парой на полу.

– Ты, наверное, шутишь, Адриан. Ты расторг со мной помолвку. Не помнишь этого? – тонкая бровь удивленно приподнимается, а пухлые губы женщины презрительно кривятся.

– О чем ты? Я не мог такого сделать! – вампир возмущенно глядит на девушку. – Что здесь вообще происходит?

Чьи-то голоса. Голос Адриана, в котором неуловимо меняются какие-то нотки. Сам Иной плохо понимает, что происходит.

– Адриан. – тихо выдыхает беловолосый, прикасаясь к уже зажившей щеке, заставляя обратить на себя внимание.

– Извините, но кто вы? – вампир непонимающе смотрит в расширившиеся глаза, и поднимается, снимая с себя охотника.

Что? Нет, как ты можешь… Трэин силится что-то сказать, но язык не слушается, ровно как и тело. Его словно безвольную вещь опускают на пол, оставляя на растерзание холоду камня.

В пещеру зашли еще три вампира.

– Миледи, вам нужна помощь?

– Жаклин, – Адриан подходит к девушке и берет ее за руку, – я правда не знаю, что здесь происходит, я даже не помню, почему здесь оказался.

Девушка недовольно хмурится и проводит свободной рукой около головы вампира, прикрывая глаза. Через несколько секунд вампирша уже злобно рычит.

– Если я узнаю, кто это сделал, я убью его… – Впрочем, она сразу же успокаивается и уже спокойно объясняет перворожденному. – На тебя наложили какое-то заклинание, что заставило все забыть. Но теперь все в порядке, раз воспоминания вернулись… Наверное, ужасно жить с фальшью в голове?

Адриан нежно улыбается вампирше и обнимает ее за талию.

– Ты даже не представляешь насколько, ma chere.

– Тогда пойдем отсюда? – девушка улыбается и прижимается к боку перворожденного, а затем обращается к остальным вампирам, – А его можете убить.

В голове звенит, а сам мужчина не может понять, как такое может быть. Почему он ласково берет ее за руку, а она позволяет себе так тесно прижиматься к нему?

Сломанная кукла молча наблюдает за происходящим.

– Жаклин, не будь так жестока. Я, конечно, не помню, что тут было, но этот человек спас меня, дав своей крови. – снисходительно произносит брюнет, даже не глядя на лежащего на полу охотника.

– Хорошо, за твое спасение я сохраню ему жизнь, а теперь уходим. – Еще секунда, и пятерых вампиров окутывает тьма, и они исчезают из пещеры.

Зелье начинало действовать. Сначала онемение всего тела – замедляются процессы жизнедеятельности, чтобы направить максимум сил на восстановление ран. Следующий – речевой аппарат. Как будто вместо языка у него камень. Дальше – слух, последние слова брюнета звучат глухо. Что он сказал? Осталось только зрение. Последнее, что видел охотник – тьма вокруг фигур. Точно такая же непроглядная тьма окутала и его сознание.

« – В людях много пороков, много грехов, что они могут совершить… – размеренный мужской голос.

– Ате, почему ты рассказываешь мне об этом? Давай лучше почитаем. – ребенок не понимает, что от него хотят.

– Нет, выслушай. Я хочу, чтобы ты знал об этом, и никогда не совершал этого…

– Я все знаю! – сердито восклицает ребенок. – Гордыня, зависть, гнев, праздность, алчность, чревоугодие, сладострастие и еще уныние! – перечисляет он, загибая пальчики. – Я это знаю!

– Ты не назвал самого страшного. – мягко возражает взрослый.

– Какой? – удивленно спрашивает мальчишка.

– Предательство. Оно ломает душу и разбивает сердце. Я надеюсь, что ты никогда не только не совершишь его, но и не испытаешь этого…»

« – ХААААНС!»

« – Но… Ты же мертв…

– Прости, было нужно, чтобы ты так думал»

« – Я ведь говорил тебе…

– Я бы все равно не послушал, потому что ты теперь, mi mitad, mi socio».

« – Извините, но кто вы?»

*моя половина, мой партнер.

====== Глава 23 ======

Птенцы вернулись в поместье следующей ночью. Первым делом по прибытии Алан направился на поиски Адриана, остальные – проверять сохранность поместья. Примерно через полчаса все птенцы собрались в малой гостиной.

– Мы все осмотрели, все в порядке. – Луиза обратилась к Алану. – Где Адриан? Почему я не чувствую его?

– Мы тоже. – подали голос близняшки.

– Я осмотрел кабинет, но его там не было. Его вообще нет в поместье. – блондин озадаченно покачал головой.

– Что это значит? – близняшки сидели с двух сторон, и дергали Луизу за локти, – Что с хозяином?

– Мы сами не знаем. – покачал головой Роберт и озадачено посмотрел в окно. Тяжелое молчание воцарилось в комнате. Слишком сложно находиться в неведении, когда ты даже не знаешь, что произошло с тем, кто дорог. Все, что им оставалось, это лишь ждать и надеяться на то, что их хозяину в очередной раз повезет, и он выберется из очередной передряги, в которую он, кажется, попал. Все прекрасно помнили, чем закончилось прошлое исчезновение Адриана. Перворожденный, находившийся в сильном эмоциональном потрясении от смерти предполагаемой пары, загнал себя на другой континент, в попытке забыться и сбежать от воспоминаний. Но тогда они чувствовали хотя бы их связь, а теперь было ощущение, что вообще ничего нет… Что Адриан просто пропал, или его не существовало вовсе.

Луизе удалось отправить девочек в их комнаты. И теперь они остались втроем.

– Он заблокировал все каналы связи… Да и к тому же, даже не пил кровь, так что вариант найти его по крови его кормильца тоже отпадает. – Роберт рассуждал вслух. – И что нам делать?

– А что нам остается? – Луиза поднялась с места и оправила платье, – Только ждать, и, когда он позовет, прийти на помощь. Все как всегда. Но на этот раз, если он опять заявится домой еле живой… Я точно его огрею чем-нибудь.

– И мы тебе с радостью в этом поможем. – кивнул Алан, обеспокоенно глядя в окно, будто надеясь, что хозяин вот-вот появится.

Все тело ломит. Медленно и нехотя поднимаются веки. На каменный потолок уставились темно-серые, почти черные глаза. С губ срывается нервная усмешка, которая перерастает в кашляющий смех, а после в истерический хохот, что прокатывается по всей пещере вперемешку со странными всхлипами. Перевернувшись на бок, охотник садится спиной к стене и устало убирает с лица белые пряди. Рука дрожит, а губы презрительно кривятся.

– Вампир и охотник! – зло процедил Иной. Да как он только мог подумать, что такое возможно…

Глупец.

Первая попытка подняться на ноги не увенчалась успехом: ноги просто не хотели его держать, сделавшись ватными. Организм еще не до конца проснулся после вынужденного анабиоза. Повернувшись лицом к стене, Иной упирается в нее ладонями и поднимается. По стенке же он и направился к выходу, тяжело переставляя ноги. Руки соскальзывали, а кожа на ладонях сдиралась, оголяя розовое мясо и лохмотьями оставаясь на руках. Кровавые разводы навсегда останутся в трещинах камня пещеры, как свидетельство того, что произошло здесь. Выбравшись наружу, охотник понимает, что провалялся без сознания примерно сутки. Конь обеспокоенно поглядывает на хозяина, кося на него черным глазом. Распутав ноги коня и сев в седло, Трэин только сейчас обращает внимание на руки, но лишь сжимает кулаки. Сплюнув на землю, он берет поводья и направляет коня в сторону.

– Возвращаемся. – в пустоту произносит охотник.

Черный конь рысью скакал по тракту, а фигура человека в светлом плаще с глубоким капюшоном практически не двигалась, сидя в седле неестественно прямо. Будто палку проглотил. Впереди показался еще один всадник. Как оказалось, Калеб.

– Ваша база в другой стороне. – заметил Иной, когда скакуны поравнялись.

– Я туда не вернусь. – ответил маг, беззаботно пожимая плечами.

– Почему? – охотник посмотрел на бывшего коллегу.

– Это не мое. – юноша повторил свой жест.

– Ты давал клятву. – замечает Иной.

– И что? – зеленоглазый круто развернулся в седле. – Ты вообще в курсе, что больше половины воинов сбегают из ордена? – парень не понимал, что такого произошло, что в считанные часы изменило его товарища.

– Это неправильно. – полностью бесстрастный голос, а взгляд направлен вперед.

– Как и то, что ты не убил вампира. – заметил Калеб, а Иной дернулся как от пощечины. Лучше бы не напоминал. Заметив реакцию напарника, маг поднял руки в примиряющем жесте. – Ладно, прости. Слушай, я хочу тут в селении одном заночевать, составишь компанию?

Трэин согласно кивнул. Все лучше, чем одному. Ближе к вечеру они прибыли в селение, где решили остановиться в небольшом трактире. Стоило только людям в форменных плащах Золотого меча» зайти в помещение, как гул голосов поутих. Калеб пошел договариваться о еде и кроватях, а Трэин прошел за свободный столик, что находился в дальнем углу. Только он не знал, что за ним пристально наблюдают две пары глаз. Капюшон был снят только после того, как на соседний стул приземлился Калеб. Поглощение пищи шло неспешно, пока над самым мужским ухом не раздался женский голос:

– Вот уж не думала, что снова встретимся вот так. – судя по лицу сидящего напротив, говорящая поражала воображение. Обернувшись, Иной замер. Мадлен, и рядом с ней Октас, стояли напротив их стола и недоуменно разглядывали воинов.

– Добрый вечер, миледи. – поздоровался беловолосый и вернулся к трапезе. Сейчас его не волновали вампиры. Будут буянить – тогда и убить можно.

– Где Адриан? – по тону женщины было трудно понять, какие эмоции она испытывает.

– Его жизнь меня больше не касается.

– Ты его пара.

– Я НЕ БЫЛ ЕГО ПАРОЙ! – рявкнул беловолосый, стукнув кулаком по столу, отчего стоящая на нем посуда подскочила, громко звякнув. Сейчас любое напоминание о перворожденном было словно соль на рану.

Поморщившись, он поднялся со своего места и направился к лестнице, ведущей к комнатам. Хотелось спрятаться куда-нибудь, и чтобы его не трогали. Зайдя в комнату, что снял Калеб, Трэин снял плащ.

– Я не уйду, пока ты не объяснишь все. – из тени появилась блондинка.

– Я ничего тебе не должен. – огрызнулся охотник, снимая со спины перевязь с мечами.

– Должен Адриану. – ее взгляд был серьезен, а изящные брови чуть нахмурились.

– Ему должна его невеста! – вновь рявкнул охотник. Самообладание его подводило. В комнату скользнули еще двое мужчин и заинтересованно уставились на беловолосого.

– Это не тот вампир, что помог убить грахов? – вкрадчиво поинтересовался Калеб.

– Как это ты не был его парой? Какая невеста? – на лице вампирши появилась растерянность. Она обернулась к Октасу, ища у него поддержки.

Иной был уверен, что эта особа не отстанет. Пришлось рассказать все с самого начала, конечно, опуская лишние подробности.

К концу рассказа на лицах присутствующих читалась озадаченность, а Калеб неверяще смотрел на сероглазого.

– А ты… помнишь, как звали невесту?

– Нет. – качнул мужчина головой, чуть хмурясь. – Жанетт… Жадин…

– Жаклин. – прикрыв глаза, выдавила вампирша. Судя по всему, имя было ей знакомо. – Вот стерва! – рыкнула женщина. Подойдя к охотнику, она отвесила смачный подзатыльник. – А ты идиот!

– Я?! – воскликнул Трэин, уворачиваясь от следующего. – Совсем сдурела?!

– Ты. Бросил его. Этой стерве. – вампирша угрожающе надвигалась, а взгляд не обещал ничего хорошего.

– Я бросил?! – мужчина задохнулся от такой наглости.

– Ты должен был понять, что он врал!

– Да! Он МНЕ врал! – они уже просто орали друг на друга. – На протяжении всего времени! Нагло врал, а я верил!

– Трэин, я прошу тебя. – женщина резко изменилась в лице. В глазах было беспокойство. – Помоги ему. Она мстительная, погубит его.

– Его жизнь больше меня не касается. – отвернулся Иной. Все, хватит с него. – Он не говорил мне слишком многого. – почему-то было трудно произнести имя брюнета, даже в собственных мыслях.

– Например? – Мадлен сложила руки на груди и вопросительно подняла бровь.

– Зачем он приказал Роберту узнать о моем прошлом? – охотник вновь повернулся к собеседнице. – И что это за нападение вампиров на одно из селений, что было двадцать пять лет назад? Какое я имею к этому отношение? – этот вопрос давно крутился в голове охотника, но он постоянно откладывал его, а сейчас появилась неплохая возможность во всем разобраться.

Блондинка нахмурилась и, отведя взгляд, какое-то время смотрела лишь в противоположную от Иного сторону. Видимо, что-то решив для себя, она заговорила.

– Наверное, ты говоришь о нападении на Тартум. – негромко начала она. – Это было уже после того, как Адриан разорвал помолвку с Жаклин, и не перебивая меня! – вампирша вскинула руку в предупреждающем жесте. – В общем, в тот раз она в очередной раз устроила резню в человеческом селении. Если быть точной, она и другие вампиры – ее птенцы и сторонники того, что люди – скот, подходящий лишь для питания. – поморщилась аристократка, – Я, как представитель совета, отправилась вместе с Адрианом навести порядок и, если будет необходимо, провести карательные меры. Когда мы прибыли на место, половина селения уже была уничтожена. Всюду огонь, удушливый запах гари и человеческой крови…