Текст книги "Белая долина (СИ)"

Автор книги: Las Kelli

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Это твоя тайна, Ромес. Хочешь доверить её первому встречному – мне от этого хуже уже не будет.

– Джедаю можно верить, – ответил дон Ромес. – Сядь, и я расскажу.

– Ты знаешь про сплав с тсертой, – сказал дон Ромес, глядя на Тору. Тора кивнула. Он продолжил: – Когда-то очень давно джедаи помогли моему народу выжить и сохранить эту технологию, не потребовав знаний о ней взамен.

Он усмехнулся и глянул на неё, хитро прищурившись.

– Ну, честно-то если – они пытались, да мы наотрез отказались.

Он обернулся к доне Милагрос и посмотрел на неё с нежностью.

– Но другие-то на их месте отказались бы помогать или пригрозили, а джедаи просто приняли наш отказ. Сочли это нашим правом. И помогли всё равно. Вот почему я говорю, что им можно верить, Милагрос.

Дона Милагрос ответила ему таким же ласковым взглядом, и это был первый раз, когда на её лице появилось что-то, кроме ярости и недоверия.

– Вас всех тогда ещё на свете не было, – продолжил дон Ромес, – я сам был совсем молод. Тогда-то моя семья и перебралась сюда. Мы нашли это место, – с нажимом сказал он, уперев указательный палец в стол. – Идеальные условия для тсерты, за всю жизнь не видел места лучше. Белая долина – так мы его назвали. А рядом ещё и жила. И планета на отшибе мира. Мы помогли кое-чем нескольким местным, они – нам, и в результате появился Милес-Арден.

Он ткнул пальцем в дону Милагрос.

– Её семья, семья Херонимо, да покоится он с миром – они, и ещё кое-кто, здесь с самого начала. Основатели Милес-Ардена. Эти две семьи знают всё. Больше трёхсот лет они выращивают тсерту, я добываю руду, и потом часть этой тсерты и этой руды, вычтенная из общих подсчётов, известная только нам, трём донам, соединяется в моих мастерских и… – он сделал паузу, развёл руками и улыбнулся. – Перерождается, превращается в сплав, сравнимый по свойствам только с легендарным бескаром.

Он покачал головой, всё ещё улыбаясь, словно спустя столько лет даже ему самому то, что он делал, казалось волшебством.

– А дальше? – спросила Тора, и дон Ромес хмыкнул.

– А дальше – часть я переправляю своим и ничего с этого не имею. У моего народа хватает проблем, джедаи-то все не решили, а теперь-то и их нет. Ну и богатство донов держится не на одной тсерте. Деньги, что мы выручаем с оставшейся части, всегда делились поровну. Но дело не только в деньгах. Дело в уговоре.

Он закашлялся и глотнул вина. Дона Милагрос продолжила за него.

– В наших местах ценят слово. Здесь не так легко выжить, здесь вообще никто не мог выжить, пока ардхоны не выбрали это место и не установили защиту от гроз. Мои предки нашли здесь убежище, как и предки Херонимо. Все они бежали от чего-то и искали чего-то. И они заключили союз, основанный на доверии и общих целях. Раскрыли друг другу свои тайны и поклялись хранить их. Они построили Милес-Арден и сделали его домом, о котором мечтали. Всякое бывало, но мы всегда справлялись. Потому что никому всерьёз не было дела до маленького городка посреди пустоты. Пока не пришёл он.

– Потому что он знает, – сказала Тора.

Дон Ромес и дона Милагрос кивнули.

– Он знает, – вздохнул дон Ромес и виновато посмотрел на дону Милагрос. – Он пришёл ко мне последнему, встал в моём доме, как будто он тут хозяин, и сказал: «Всё это представление – для тебя, старик. Знаешь, зачем? Чтобы сейчас, перед тобой, мне уже не было необходимости что-либо говорить. И мне ведь не нужно, верно?» Что я мог ответить… Он убил Херонимо и чуть не убил Милагрос, только чтобы я сдался сразу.

– Прекрати, – резко оборвала его дона Милагрос. – Ты не виноват. Он бы всё равно показал свою силу, потому что никто из нас не сдался бы без боя. Ублюдок просто знал это с самого начала и не стал терять времени.

Дон Ромес покачал головой и снова вздохнул.

– Так или иначе – он хочет пустить на сплав почти всё, что мы добываем и выращиваем, а мы-то, чтоб вы себе понимали, использовали не больше десятой части. И триста лет ни единой душе до нас дела не было, как Милагрос подметила.

– Но если вы увеличите производство в десять раз, то, даже если человек в шляпе уйдёт, на его место придут другие, потому что теперь всем будет до вас дело, – закончила за него Тора.

Дон Ромес кивнул, покрутил в ладонях стакан и проговорил, опустив глаза:

– Одно зло тянет за собой другое, и так оно бывает всегда. Когда это колесо начинает крутиться, оно только и набирает обороты, пока само не развалится и не переломает шеи всем, кто окрест ошивался.

Дона Милагрос допила вино и налила себе ещё. Лирна тихонько поворошила начавшие было затухать поленья в камине. На другом конце улицы залаяла собака, ей ответила другая, поближе, и ещё одна, в соседнем дворе, и снова стало тихо. Дон Ромес поднял глаза на Тору.

– Вот твоя правда, джедай, – сказал он. – Достанет ли тебе такой платы?

– Вполне, – ответила Тора и протянула пустой стакан доне Милагрос.

Дона сверкнула на неё глазом, но вина налила.

Тора подняла стакан и кивнула сначала ей, потом дону Ромесу.

– Я Тора, а это – мой падаван, Лирна. Мне достаточно ваших слов и вашей платы. Мы поможем.

Она глотнула вина, поставила стакан на стол, сняла и бросила рядом шляпу, взглянула на дону Милагрос и добавила:

– Но всё-таки немного денег мы тоже возьмём.

Дона Милагрос несколько мгновений смотрела на неё молча, а потом расхохоталась.

– Надо разделить их, – говорила Тора чуть позже, разглядывая спроецированную дроидом голо-карту Милес-Ардена. Лирна стояла позади, сцепив пальцы на спинке стула и склонившись над её плечом. Дона Милагрос сидела напротив, скрестив руки на груди. Дон Ромес, откинувшись в кресле, неторопливо скручивал самокрутку.

– Когда вы начинаете сбор? – спросила Тора, подняв глаза на дону Милагрос. Та пожала плечами.

– Через день-два. Сборщиков меньше, чем обычно, но тянуть дольше нельзя.

– Думаешь, он отправит своих людей следить? – спросила Лирна, и Тора качнула головой.

– Я бы отправила. Но для этого достаточно пары человек, а нам бы избавиться от половины. Можно заставить его послать туда больше людей, если он подумает, что там проблемы. А ещё лучше – и правда их устроить.

– Это можно сделать, – согласилась дона Милагрос. – У меня ещё есть надёжные люди, которые будут готовы рискнуть.

– Если у вас ещё и меткие стрелки есть – они пригодятся. Всех остальных надо будет предупредить, чтобы оставались в домах.

Она наклонилась вперёд, положив локти на колени, и крутанула карту перед собой.

– Если удастся увести половину его людей на поля, он сам с частью должен остаться здесь. Нужна будет причина. Чтобы он остался, и чтобы он вышел. Мы не в том положении, чтобы осаждать его дом.

Дон Ромес щёлкнул зажигалкой, глубоко затянулся и выпустил облако дыма.

– Я это обеспечу.

Тора кивнула.

– Нужно будет рассчитать время.

– Когда? – спросила дона Милагрос.

– Послезавтра? – предложила Тора. – Успеем?

– Да, – согласилась дона Милагрос, и они обе посмотрели на дона Ромеса.

Дон Ромес выпустил ещё одно облако горьковатого дыма, вздохнул и сказал:

– Значит – послезавтра.

Ещё через пару часов, когда всё было спланировано, сонный Джено отвёл их обратно в гостиницу. Дона Милагрос чёрной тенью скользнула между домами. Дон Ромес, проводив всех, с кряхтеньем опустился на нагретую Джено ступеньку, закурил самокрутку и сидел, пока три самых ярких звезды этого неба не поднялись над горизонтом одна за другой, отметив середину ночи.

На следующий день в городе было шумно. Утром дона Милагрос и дон Хефер сообщили человеку в шляпе о том, что начало сбора назначено на завтра. Тогда Тора и Лирна увидели его в первый раз. Они собирались после завтрака зайти в храм и были уже на ступенях, когда на улице появились доны. Тора тронула Лирну за запястье и кивнула головой в их сторону. Дона Милагрос в извечном чёрном платье, подол которого взметал белый песок, и дон Хефер – парень лет двадцати, весь в белом, как её светлая тень. Доны быстрым шагом прошли к конторе шерифа, остановились, не поднимаясь по ступеням, и сказали что-то двоим у двери. Женщина с винтовкой за плечами кивнула мужчине с бластером, и тот зашёл внутрь. Тора сделала пару шагов назад, в тень крыльца храма, и встала, прислонившись к косяку двери и скрестив руки на груди. Лирна села на ступени у её ног и принялась возиться с застёжкой на сапоге, глядя на контору шерифа из-под полей шляпы.

Человек в шляпе появился через минуту. Неторопливо вышел из дверей и встал на верхней ступеньке, откинув полы длинного плаща и положив ладони на рукоятки бластеров. Дон Хефер что-то пробормотал, дона Милагрос ждала молча. Человек в шляпе улыбнулся, не разжимая тонких губ, слегка наклонил голову и сказал достаточно громко, чтобы Тора и Лирна услышали на другой стороне улицы его неожиданно мягкий и в то же время насмешливый голос:

– Доны, какая честь.

Дона Милагрос ответила тихо. Он внимательно слушал, всё так же склонив голову и скрыв лицо под широкими полями шляпы. Потом постучал пальцами по рукояткам бластеров, кивнул и снова посмотрел на неё. Насколько Тора успела узнать дону Милагрос – та сейчас смотрела человеку в шляпе в глаза, не моргая. Он усмехнулся, пожал плечом и, прищурившись, поднял лицо к небу. На вид он был лет на десять старше Торы, с сухим, резко очерченным, скуластым загорелым лицом, прорезанным тонкими морщинами. Высокий, худой и гибкий, с длинными тонкими пальцами, он двигался плавно, и даже в его неподвижности угадывалась особая лёгкость. Тора знала эту небрежную неторопливость – так двигались те, кто мог быть молниеносно быстр. Он вдруг перестал щуриться, словно солнце больше не ослепляло его, скользнул взглядом по улице, и Тору почему-то удивил невероятно яркий голубой цвет его глаз. Лирна, умная и быстрая, склонила голову раньше, чем он посмотрел в её сторону, и яростно дёргала застёжку сапога. Тора успела пожалеть, что они не зашли в храм, но, кажется, человек в шляпе нисколько ими не заинтересовался. Но таким, как он, не надо было задерживать на чём-то взгляд, чтобы рассмотреть. Он видел всё, что ему было нужно, и Торе оставалось надеяться, что они с Лирной ничем не привлекли его внимание. Он снова взглянул на дону Милагрос и сказал:

– Хорошо. Завтра.

Тора не слышала его, но поняла по движению губ. Дона Милагрос, не задержавшись больше ни на мгновение, развернулась и быстро пошла к дому. Дон Хефер поспешил за ней. Человек в шляпе прислонился плечом к балке, поддерживавшей крышу, и смотрел им вслед. Потом покривил ртом, негромко бросил через плечо пару слов женщине с винтовкой, она хмыкнула и что-то ответила. Он коротко хрипло рассмеялся, развернулся на пятках, оттолкнувшись от балки, задержал на секунду руку на её плече, и, по-прежнему неторопливо, вернулся в дом.

– Идём, – негромко позвала Тора, Лирна поднялась со ступеней, и они зашли в храм.

Весь день они провели, наблюдая. Сначала с башни колокольни, где снова обсудили каждый завтрашний шаг, потом – бродя по городу, глядя из широких окон таверны, болтая с подёнщиками. Незадолго до сумерек Тора потёрла глаза, тряхнула головой и решительно сказала, что следует прочистить голову. Они взяли гравициклы и отъехали подальше от города, в ту сторону, где Лирна встретилась с Джено. В нескольких километрах от Милес-Ардена они остановились, оставили гравициклы и поднялись на невысокий пологий холм. Тора почти раздражённо скинула пончо и шляпу, бросила их на землю, села в тени низкорослого кустарника, скрестив ноги, вздохнула и закрыла глаза. Лирна подумала и не стала ничего спрашивать. Тора любила медитировать, повернувшись лицом к закату, прикрыв глаза и позволяя солнцу пробиваться через ресницы, размывая мир в янтарное марево. И только сейчас, когда Тора села в тени, повернувшись к солнцу спиной, Лирна поняла, насколько её измотала эта слепящая яркость белого песка и бесконечных безоблачных дней. Она опустилась на землю рядом, слушая, как успокаивается и выравнивается дыхание Торы, и когда открыла глаза, тени уже выросли втрое, до темноты оставалось около часа, а Тора только поменяла позу, теперь подогнув ноги под себя и положив ладони на колени. Но Лирна уже не ощущала напряжения, исходившего от неё раньше. Она распрямила ноги, потянулась, легла на землю, закинув руки за голову, подождала ещё немного, а потом сказала:

– Ты ничего не говоришь насчёт завтра.

Тора ответила, не открывая глаз.

– Мы всё обсудили.

– Я не про то, – возразила Лирна. – Обычно ты говоришь… ну… думать, что я делаю, помнить, что смерть нельзя отменить, взвешивать всё, оставаться спокойной, не убивать без необходимости… Ну, короче, вот это.

Она запрокинула голову, протянула руку, отломила веточку от кустарника, ободрала мягкую тонкую кожицу и прикусила веточку зубами.

– А сейчас – нет, – закончила она.

Тора открыла глаза и поморгала, фокусируя взгляд. Лирна смотрела на неё, жуя веточку, а Тора молчала, думая о том, что до сих пор, если приходилось выбирать между жизнью и смертью, она брала это на себя, но всегда знала, что рано или поздно настанет момент, когда она не сможет этого сделать. Когда её не будет рядом, чтобы закрыть Лирну собой, а у Лирны не будет другого выхода, кроме как убить. Лирна была быстрой, ловкой и хладнокровной в бою больше, чем в любой другой момент, будто именно это давалось ей без труда, легче всего. Они двигались очень похоже, часто – совершенно синхронно, а в другие моменты – подстраивая одинаковый стиль боя каждая под свои особенности: рост, сложение, опыт, восприятие. Тора меньше полагалась на зрение и слух, лучше чувствуя Силу и больше реагируя напрямую на её движение. Лирна пока что сильнее Торы опиралась на физическое восприятие, и эту разницу было видно в их движениях. Тора словно видела всё сразу, не сосредотачиваясь на чём-то отдельно, Лирна – концентрировалась на деталях, выстраивая их в общую картину и расставляя приоритеты. Иногда она упускала что-то, иногда – шла вперёд почти так же инстинктивно, как Тора, но с каждым разом – всё увереннее, точнее, и однажды она нанесёт удар быстрее, чем успеет всё просчитать, не глядя и не думая, потому что просто услышит: сейчас. И, может быть, это не выжигающее роговицу солнце заставляло Тору закрывать глаза, чтобы не видеть этого мира. Может быть, это то, что она распознала в голубых глазах человека в шляпе и в раскалённом взгляде доны Милагрос, что она слышала в завывании ветра, бросавшего белый песок ей под ноги: Лирна нашла своё место и время.

Тора вздохнула, снова закрыла глаза и сказала:

– Завтра, если что-то пойдёт не так и тебе придётся встретиться одной с человеком в шляпе – бей наверняка.

Лирна замерла, зажав веточку в уголке рта, приподняла голову и внимательно посмотрела на Тору.

– Сразу, – с нажимом добавила Тора и теперь обернулась и посмотрела Лирне в глаза. – Я не говорила ничего, что говорю обычно, потому что завтра, скорей всего, нам придётся его убить. И наверняка не только его. То, во что ты нас втянула, Лирна, серьёзней всего, что было до этого, не считая разве что инквизиторов.

Лирна виновато шмыгнула носом, и Тора улыбнулась.

– Ну, ты-то не виновата. Но ты должна понимать. Будь осторожна, и если представится возможность – бей, быстро, сильно и наверняка. Без сомнений.

– Хорошо, – растерянно ответила Лирна.

Тора качнула головой. Лирна убрала руки из-под головы, приподнялась на локтях и повторила уверенно:

– Хорошо. Я поняла. Быть осторожной и бить наверняка.

Тора кивнула, а потом вдруг быстро протянула руку, выхватила веточку у Лирны из зубов и засунула себе в рот.

– Эй! – окликнула её Лирна.

– Эй, – невозмутимо ответила Тора, легко поднялась и пошла к гравициклу, подхватив с земли пончо и шляпу. Лирна хмыкнула и отломила ещё одну веточку, прежде чем пойти за ней. На полпути Тора обернулась.

– Кусты-то точно не ядовитые? На вкус как мёд.

– Не всё, что хорошо – плохо, мастер-джедай, – назидательно ответила Лирна. – Всё нормально, мне Джено про них рассказал. Местные дети всё время их грызут.

Тора усмехнулась, отряхивая песок со шляпы, потом надвинула её на глаза, откинула пончо на плечо и неторопливо двинулась вниз по склону холма. Лирна вернулась, наломала ещё несколько веточек про запас и побежала её догонять.

Ночью, когда Лирна уже легла, Тора спустилась и вышла в пустой тёмный двор. Она прошла вдоль стены и села там, куда не доставал свет фонаря, обхватив руками колени и сцепив пальцы в замок. Этой ночью в таверне было тихо, весь город засыпал раньше обычного – с восходом начинался сбор тсерты. Невысокое дерево с раскидистой кроной покачивалось на ветру, скребя листьями по стене, и Тора смотрела на звёзды, то появлявшиеся, то скрывавшиеся за листвой, и ждала.

Через пятнадцать минут чёрная тень выскользнула из-за угла, и дона Милагрос опустилась на землю рядом с Торой, прошелестев юбками.

– Мне показалось, ты хотела поговорить наедине, – сказала Тора вместо приветствия.

– Правду, что ли, говорят о джедаях? – насмешливо осведомилась дона Милагрос, скидывая с головы чёрную шаль.

– Почти всё, – кивнула Тора.

Дона Милагрос быстрым движением собрала и откинула назад растрепавшиеся волосы и посмотрела на Тору.

– Посмотрим, – сказала она. – Но начало неплохое.

Тора улыбнулась, глядя на небо. Дона Милагрос помолчала, не отрывая от неё глаз, а потом спросила:

– Говорят, джедаи не любят убивать?

– Нет, – коротко ответила Тора, не глядя на неё.

– Но ведь, когда надо – убивают? Завтра придётся, – жёстко сказала дона Милагрос.

В соседнем доме громко хлопнули дверью, дона Милагрос вздрогнула и обернулась на звук. Мяукнула кошка и кто-то ласково заговорил с ней. Ветер стих, и первая из трёх самых ярких звёзд взошла над горизонтом.

– Я немного младше тебя, – сказала Тора, – но я была на войне и знаю, о чём ты говоришь, лучше тебя.

– Я прожила всю жизнь на этой планете, – парировала дона Милагрос, – так что знаю, о чём говорю, не хуже.

Тора усмехнулась.

– Мы оставим столько жизней, сколько будет возможно. Мы не уйдём, пока не будем уверены, что вы в безопасности. Живых вы сможете судить по закону.

Дона Милагрос несколько мгновений смотрела на неё своим цепким глубоким взглядом, а потом протянула руку, коснулась её щеки и повернула её лицо к себе. Тора взглянула ей в глаза, дона Милагрос подалась ближе и проговорила, тихо и твёрдо:

– На этой планете нет закона. Никто не будет судить их. Но ты можешь.

Она чуть склонила голову вбок и чёрная вьющаяся прядь, выскользнув из-за уха, коснулась щеки Торы.

– Ты можешь, – повторила она, и Тора ощутила её дыхание на своих губах. – Кто тебе помешает? Вершить правосудие. Ты джедай. Ты вправе делать это. И тебя просят об этом.

– Ты просишь меня бросить трупы твоих врагов к твоим ногам, – так же тихо возразила Тора.

Дона Милагрос коротко и резко вдохнула, Тора заметила, как на мгновение расширились её зрачки, а потом она улыбнулась уголком рта и шепнула:

– Да.

– Это не то, зачем я здесь, – мягко проговорила Тора.

– Жаль, – всё так же шёпотом отозвалась дона Милагрос, и Тора добавила:

– Но несколько ты наверняка получишь.

Дона Милагрос повела плечом.

– Я предпочла бы всех.

Ты бы предпочла, думала Тора, глядя ей в глаза, чтоб их протащили вокруг города, привязав за ноги к гравициклам, а потом ты полила бы их ободранные тела уксусом и бросила связанными в пустыне умирать на солнце. И ты знаешь, что, если захочешь, можешь почти кого угодно заставить исполнить твою волю.

– Я не буду орудием твоей мести, ты же понимаешь? – спросила Тора.

– Жаль, – повторила дона Милагрос, по-прежнему не отрывая от неё взгляд, и Тора, не выдержав, тихо рассмеялась.

Назавтра, когда солнце полностью поднялось из-за горизонта, дона Милагрос и дон Хефер вывели своих работников на поля. Часть людей дона Ромеса оставила работу на руднике и присоединилась к сбору, как и каждый год. Доны собрали первые плоды: надломили и сложили на керамические блюда хрупкие побеги и глянцевые тёмно-синие цветы, извлекли из песка овальные корни, завернули их в пропитанную специальным раствором ткань и убрали в плотные, закрывающиеся крышкой корзины. Сезон тсерты начался. Сборщики потянулись по рядам, опускаясь на колени и разгребая пальцами белый песок. Доны подняли наполненные до краёв прозрачные чаши из толстого стекла и выпили по глотку крепкой, иссиня-чёрной, искрившейся сапфировыми всполохами на свету настойки – намного более слабой, чем то, что делали из концентрированной вытяжки тсерты, и всё же заставившей их зрачки расшириться, а сердце – биться чаще следующие полчаса. Ещё какое-то время они постояли, переговариваясь и глядя на сборщиков, а потом дона Милагрос обняла дона Хефера, поцеловала его в щёку, шепнула что-то на ухо и отправилась обратно в город.

В это время Лирна стояла у окна и смотрела на улицу, держа в одной руке чашку с кофе, а в другой – яблоко. Тора сидела на кровати, проверяя свой меч. Всё было уже решено. Чуть позже, когда на улице снова станет более людно перед полуденным затишьем, они проберутся на заранее определённые места и будут ждать. Верные люди доны Милагрос должны затеять свару на полях. Дон Ромес назначит человеку в шляпе встречу, дав понять, что готов обсудить новые условия, которые принесут выгоду им обоим. Если всё пройдёт, как надо, человек в шляпе пошлёт часть своих людей на поля, а сам отправится на встречу с доном.

Вскоре после того, как часы отбили десять, Тора выглянула на улицу, кивнула и сказала:

– Иди.

У двери Лирна обернулась, и Тора улыбнулась ей.

– Да пребудет с тобой Сила.

– И с тобой, – тоже улыбнувшись, ответила Лирна.

Она вышла через главный вход, не торопясь прошла к дому доны Милагрос, её впустили и вывели через внутренний сад. Там она быстро пробралась дворами и влезла в оставленное вчера открытым окно в жилой части Храма.

Тора проследила за ней из окна, выждала ещё полчаса, а затем вышла через заднюю дверь, тоже прошла дворами и укрылась в тени небольшого навеса между домами.

За час до полудня город совсем затих.

Человек дона Ромеса прошёл по пустой улице, заглянул в контору шерифа, пробыл там пять минут и бегом вернулся назад.

Через полчаса дона Милагрос проделала тот же путь, задержалась в конторе чуть дольше, а выйдя – остановилась на пару секунд, раздумывая, бросила взгляд на колокольню и быстрым шагом зашла в храм.

Вскоре семеро людей человека в шляпе проехали по улице на гравициклах, взметая песок, и направились в сторону полей.

За минуту до полудня дверь конторы шерифа открылась, и человек в шляпе вышел на площадь.

Часы на башне пробили полдень, и тишина опустилась на Милес-Арден.

Лирна поднялась на парапет колокольни, медленно и глубоко вздохнула, выпустила клинок светового меча и спрыгнула вниз.

– Джедай, – сказал человек в шляпе и сплюнул в пыль под ногами.

– Падаван, – поправила Лирна.

Человек в шляпе не торопился. Лирна не двигалась, всё так же наставив на него меч и отведя вторую руку назад. Один из его людей что-то шепнул, встав за его плечом, но человек в шляпе остановил его жестом, не оборачиваясь.

– На что ты надеешься? – спросил он и развёл руками. – В моём городе.

– Вообще больше всего на то, что ты возьмёшь своих людей и уйдёшь отсюда, – ответила Лирна. – И, возможно, выберешь жизнь.

Человек в шляпе усмехнулся, растянув губы в улыбке, и прищурил голубые глаза. Лирна сжала рукоять меча крепче, когда он откинул полы плаща и положил ладони на бластеры.

– Это мой город, – сухо сказал человек в шляпе. – Я знал таких, как ты. Давно, когда тебя и на свете не было. Не боялся тогда – и сейчас ты меня не пугаешь, джедай.

Лирна улыбнулась.

– Падаван, – снова поправила она и добавила: – джедай – позади тебя.

Человек в шляпе молниеносно обернулся, выхватив бластеры, и в то же мгновение Лирна сорвалась с места. Тора взмахнула мечом, разрубив бластер одного из его людей пополам, и вскинула руку, отбрасывая другого. Человек в шляпе начал стрелять, и она пригнулась, отражая выстрелы клинком. Она успела увидеть, как изменилось его лицо, застыв, его широко открытые глаза, Лирну в нескольких метрах за его спиной, замедлившуюся на мгновение, чтобы отразить выстрелы двоих его людей, а потом он взметнул полы плаща, закинул один из бластеров в кобуру и взмахнул рукой так быстро, что она едва успела заметить его движение. Поля шляпы закрыли его лицо, когда он склонил голову – Тора начала отворачиваться раньше, чем осмыслила, почему это делает, но не успела, и через мгновение её отбросило назад, почти оглушив и ослепив – и вместе со вспышкой света и звука пелена дыма накрыла то место, где стоял человек в шляпе.

Тора быстро перекатилась, встав на одно колено, упираясь рукой в землю и выставив меч перед собой. Один из людей человека в шляпе, упавший слева от неё, наугад выстрелил в её сторону, и она не глядя отразила выстрел ему в грудь. Ещё один, тот, которого она уже лишила оружия, вслепую полз к домам. Тора, рванулась к нему и ударила рукояткой меча. Он упал лицом в песок и затих, оглушённый.

Тора встала, пригнувшись и выставив перед собой меч, и попыталась оглядеться, часто моргая слезящимися глазами, но дым только начинал рассеиваться. Лирну не было видно. Человека в шляпе и троих его людей – тоже. Несколько секунд казалось, что даже ветер замер, но потом ржавый флюгер на башне тихо скрипнул, и раздались первые выстрелы.

Тора метнулась за столб, поддерживавший крышу ближайшего дома, и укрылась за ним.

Лирна трясла головой, пытаясь понять, что происходит. Вокруг всё было в дыму, она приподнялась на руках и, кашляя, отползла на несколько метров назад, взрывая пятками песок. Ей показалось, что кто-то промелькнул справа, и она закрылась мечом, замерев, но ничего не произошло. Она несколько раз вздохнула, выравнивая дыхание, рывком поднялась на ноги, и тут началась стрельба. Стреляли из домов, сначала двое, потом трое, потом на дальнем от неё конце улицы к ним присоединились ещё несколько, они не могли видеть за дымом её, но, видимо, стреляли в Тору. Человек в шляпе, может быть, не ожидал джедаев, но он был готов к нападению, и его люди тоже, теперь это стало очевидно. Лирна рванулась к ближайшему дому – и за пару метров до него выстрел всё-таки зацепил её плечо. Она вскрикнула и упала, крутанувшись в воздухе, прокатилась по земле, поднялась на колени, снова чуть не упала, опёршись на раненую руку, и почти на четвереньках заползла за угол. Коммуникатор на её запястье замигал, она хлопнула по нему ладонью и быстро ответила:

– Да, я жива. Что дальше?

– Следи за выстрелами, – ответила Тора, – ищи их. Твоя сторона – та, где храм. Моя – где контора шерифа.

– А что с ним?

– Не лезь к нему одна. Наткнёшься – постарайся избежать драки и позови меня. Если не получится – бей наверняка.

– Поняла, – ответила Лирна.

Тора отключилась, Лирна, оглядевшись, заползла за какие-то ящики, там стянула с себя тунику, оставшись в плотной обтягивающей майке, оторвала от туники рукав и перевязала рану. Потом закрыла глаза, несколько раз с силой вдохнула и выдохнула, и взглянула прямо перед собой. «Слушай, – говорила ей Тора. – Смотри не на что-то, смотри сквозь. Чувствуй. Двигайся вместе с Силой».

Лирна поднялась на ноги и рывком запрыгнула на крышу, тут же распластавшись на ней ничком.

Тора прижалась затылком к столбу, прикрыла глаза, вздохнула и пробормотала себе под нос:

– Кэд, мать его, Бэйн.

Ненадолго всё стихло – люди человека в шляпе потеряли цель и выжидали, не паля попусту и не создавая самим себе помех. Своё преимущество Тора потеряла, и теперь заминка только играла им на руку. Она вытерла переставшие наконец слезиться глаза рукавом и поморгала. «Когда план летит к чертям – всё наконец становится просто и понятно, – говорил когда-то Хорёк, и коммандер Зед кривил ртом, но молчал. – Всё в итоге заканчивается планом «беги-стреляй, впереди джедай». Нельзя сразу так, что ли?» А Ро мечтательно комментировал: «Чудо как хороша была бы война в исполнении Хорька, да, парни?»

В одном Хорёк был прав: иногда, когда план летит к чертям, всё становится проще. Упрощай – главное правило. Иногда жизнь просто делает это за тебя, оставляя из всех опций только одну. И сейчас людям человека в шляпе нужна мишень, а Лирне нужно раскрыть их положение. Всё просто. Тора поднялась на ноги и шагнула на открытое пространство, выставив перед собой меч.

Раздались выстрелы, и слева от Торы начали отвечать – снайпер доны Милагрос нашёл свою цель. Коммуникатор снова замигал, Тора отошла обратно в укрытие и включила связь.

– Они возвращаются, – сказала Лирна. – Те, которых он отправил на поля. Скоро они все будут здесь. Я вижу с крыши.

– Значит, надо быстрее, – ответила Тора. – Заходи сзади и сверху, не выходи под огонь с моей стороны. Я открою их, – и дала отбой.

Лирна на крыше ругнулась себе под нос.

Дым совсем рассеялся. Ветер прокатил по улице сухую траву. Тора скинула пончо, взглянула, прищурившись, на небо, медленно моргнула и посмотрела перед собой, больше не щурясь. Потом поправила шляпу, подняла меч, выпустила клинок и быстрым шагом вышла на середину улицы.

Лирна соскользнула с крыши, мягко приземлилась на веранду второго этажа, воткнула меч в запор двери, толкнула её ногой и, пригнувшись, юркнула внутрь. Стрелок успел обернуться и вскочить на ноги, и Лирна подняла меч, готовясь защищаться, но тут выстрел снайпера доны Милагрос, увидевшего лёгкую цель в окне, прошил стрелка насквозь. Лирна отступила на шаг, посмотрела на упавшего к её ногам человека, развернулась и выбежала обратно на веранду, а там спрыгнула вниз во двор.

Другой стрелок, один из тех, кто был с человеком в шляпе на площади, занял позицию между домами. Лирна уже шагнула в проход за его спиной и тут увидела Тору. Она шла по улице, глядя перед собой, легко крутя меч в одной руке, и выстрелы отскакивали от её клинка или взрывали песок у её ног, обсыпая сапоги белой пылью. Она пригнулась и обернулась вокруг себя, отразив два выстрела с противоположной стороны улицы, скользнула ближе к Лирне, и, отражая третий выстрел, выбросила руку, рванула стрелка из укрытия к себе, развернула меч и проткнула его насквозь. Он ещё стоял, замерев, когда она сделала следующий шаг, снова подняв меч.

– Это моя сторона улицы, – пробурчала Лирна себе под нос, вздохнула и двинулась к следующему дому.

Человек в шляпе, не отводя бластера от двух стариков, прижавшихся друг к другу на диване, отодвинул край занавески и выглянул в окно. Одна из его людей, молодая девчонка, дезертир, с военным опытом, но вспыльчивая и слишком отчаянная, выскочила из укрытия и перекатилась по земле, на ходу стреляя в джедая. Человек в шляпе, не изменившись в лице, наблюдал, как джедай легко опустилась на одно колено, уходя от выстрела сбоку, плавно двинула кистью, направляя клинок, и девчонка замерла в пыли посередине улицы, убитая собственным оружием. Джедай так же легко поднялась, сделала несколько быстрых шагов вперёд, не переставая двигать мечом, левой рукой подняла с земли бластер и, не разворачиваясь, выстрелила в окно соседнего дома. Человек в шляпе сплюнул себе под ноги. Джедай крутанула бластер в руке, выстрелила ещё раз, провела мечом у себя за спиной, отражая выстрел с другой стороны улицы и двинулась дальше. Она повела головой в его сторону, и он увидел промелькнувшую на её лице улыбку. Человек в шляпе задёрнул занавеску, прислонился спиной к стене у окна и опустил голову. Старик на диване шевельнулся, осмелев, и человек в шляпе повёл бластером, не поднимая взгляда.