Текст книги "Белые росы (СИ)"

Автор книги: Larik-lan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

Глава 19

Вода перестанет быть надёжным укрытием для концов, как только рядом заведется любопытный водолаз

Через пару дней, ближе к вечеру, Катерина сидела в кабинете мистера Филча, сортируя бумаги за своим столом и продолжая в десятый раз перерисовывать планы. У нее давно появился здесь свой стул, тумбочка и даже чашка, которую подарил сам завхоз в благодарность за рождественский кекс. Чашка была самой простой, без рисунка, зато вместительной, и, как говорится, дорог не подарок, а внимание. Из такой чашки можно было долго потягивать полуостывший чаек, а можно было заварить кашу, залив кипятком пачку овсяных хлопьев.

Инцидент со Снейпом вспоминался с заметным омерзением, но не был настолько пугающим, как канат или пузырящиеся растопленные латы на полу в коридоре. Или Катя начала привыкать к творящимся безобразиям, или просто начинала ехать крышей, и с этим срочно нужно было что-то делать. Зельевар не показывался, и она была только рада – не хотелось накапливать неловкие моменты, которые наверняка возникнут, хотя и неизвестно, кто будет источником неловкости – Катя к Снейпу ничего не ощущала, как и он к ней, но прецедент существовал, и так просто вычеркнуть произошедшее из памяти вряд ли получится.

Как бы в ответ на ее мысли, в дверь без стука просочился приснопамятный, не к ночи будь помянутый, профессор Снейп. Он огляделся, убедившись, что Катерина одна, и начал делать палочкой загадочные причудливые пассы, накладывая на комнату какие-то заклинания. Она молча наблюдала за его телодвижениями, но после Катерине надоело наблюдать, и она вернулась к работе, решив, что зельевар опять забыл выпить свои таблетки, вот и чудит.

Закончив махать руками, профессор уселся на стул перед Катериной и настойчиво потребовал:

– Рассказывайте.

– И вам здрасьте, профессор, и я хорошо поживаю, спасибо.

– Мисс Лассер, у нас не так много времени. Мои заклятия продержатся всего минут 40, а после директор снова при желании сможет засечь наши откровения. Вам бы уже нужно понять, что в школе и у стен есть уши, а свои бумажки вы выносить не можете, поэтому рассказывайте здесь и сейчас.

– О, вы настроены серьезно?

– Знаете, я не привык становиться жертвой чьих-то грязных проделок, обычно происходит наоборот, и сейчас я настолько взбешен произошедшим, что не собираюсь спускать это с рук просто так.

– Может, это была шутка. Или случайность. – Катерина была достаточно злопамятной, чтобы припомнить снейповское легкомыслие, когда ей самой приходилось туго.

– Не слишком ли много у школе шутников? Да еще и склонных шутить так опасно.

Катерина промолчала, но начала доставать отдельные листы планов, собираясь поделиться тем, что ей удалось узнать.

– Не знаю, как Дамблдор руководил школой в последние десятилетия, но могу заметить, что замок находится в плачевном состоянии. Вот здесь, здесь и здесь между кирпичами пятна, кладку разъедает грибок, и это серьезно. В двух местах я нашла пятна на стропилах, признак гниения древесины. Еще несколько лет, и крыша рискует посыпаться на голову обитателям. Мистер Филч показывал мне тайные ходы, один из них обрушен, но над ним проходит стена, и эта стена также находится в аварийном состоянии. Мне не удалось изучить все 142 лестницы, особенно движущиеся, но кое-где уже заметны трещины. Да тот же плющ, который мы с вами рассматривали позавчера – он разрушает стены, между камнями щели, просто за листьями их не видно. Проблем слишком много, чтобы говорить о чем-то одном, и я не понимаю, как здание простояло все эти годы, если за ним так плохо присматривают. Мистер Филч пытается сделать все, что может, но он сквиб, и не может сделать многого, а обо мне и речь не идет.

Говоря это, она продолжала тыкать Снейпу под нос листы с красными пометками, а профессор мрачнел, глядя на громоздящиеся перед ним планы.

– Я рассказала, что я вижу с точки зрения архитектора. А теперь вы поделитесь своими мыслями с точки зрения мага.

– Наверное, для вас не будет открытием, что следить за замком должен директор. Вступая в должность, он приносит клятвы, и ему грозит сильнейший магический откат, если директор вдруг решит пренебречь своими обязанностями. И то, что вы показали, просто неестественно. Такого не может быть, с точки зрения магии это невозможно. Хогвартс стоит в месте силы, подпитываясь и восстанавливаясь, за ним присматривают магические существа и сотрудники, а если появились такие признаки, то значит, магии недостаточно, или ресурсы намеренно ограничивают, хотя школа могла простоять на собственном магическом резерве еще несколько тысяч лет, даже если бы в ней не было людей.

Катерина промолчала, она просто делала то, что ее попросили, и предоставила свое экспертное мнение. И не ее беда, что маги-кудесники считают ее выводы “фантастикой”. Снейп сгреб бумаги в кучу, уменьшил их и спрятал себе в карман. В ответ на возмущенные возгласы, отмахнулся:

– Я это конфискую. Как генеральный инспектор Хогвартса, я могу это позволить. И не хочу, чтобы важные улики исчезли только потому, что их плохо запирали в кабинете завхоза.

– И что вы собираетесь делать дальше?

– Вы магл, вашего мнения может быть недостаточно. Нужно собрать комиссию, привлечь совет Попечителей и сделать все быстро, чтобы дорогой директор или те, кто стоит за ним, не успели скрыться. А мне пора.

Как бы в ответ на слова зельевара, контуры заклинаний потускнели, начали мерцать, и потухли в тот момент, как профессор стремительно вылетел в коридор в страшной спешке.

Конечно, все странности исходили от Дамблдора, но Катя не могла понять, почему он это делал. Хотя, не будучи магом, она и не могла осознать до конца его поступков, но хотелось бы постичь хотя бы логику директорского извращенного ума. У нее просто не было других подозреваемых – остальных сотрудников, работающих в замке, она знала еще хуже, полагаясь больше на интуицию и подозрения, и Катя не могла придумать мотивов для того, чтобы кто-то из ее коллег решился своими руками разрушить прекрасный замок, угрожая при этом жизни и здоровью многих детей.

Она собрала остатки планов, свернула их в аккуратные рулоны, закрепив канцелярскими резинками, и решила отправиться домой, ради разнообразия попав туда раньше восьми часов вечера.

По пути к выходу ей встретился Филч, они остановились, чтобы обсудить планы работы на завтра, после начали спорить о том, стоит ли перетирать доспехи сейчас, или лучше дождаться каникул. Дальше разговор перескочил на зал Славы, где хранились фотографии, награды и квиддичные кубки, а после откуда-то появилась библиотекарь мадам Пинс, которая настойчиво напомнила Филчу о его обещании заказать ей новые стеллажи и подготовить удобные папки для периодики.

Разбирательства на месте заняли полчаса, и даже после завхоз продолжил идти рядом с Катериной, ворчливо с ней переругиваясь. Солнце только начинало садиться, небо еще было ясным, хотя студенты уже убежали в замок, выполнять домашние задания или собираться на ужин. Катя и Филч медленно шли по дороге, огибая Черное озеро, и завхоз никак не хотел отцепиться, находя все новые поводы для спора.

Весна постепенно входила в свои права, вокруг все зеленело и начинало цвести, а у Катерины на душе было тяжело и тревожно, ее пугала неизвестность и было непонятно, что делать потом, когда Снейп разберется с директором, а ее работа в школе закончится. Даже ругаться с Филчем расхотелось, на душе было как-то горько.

Позади раздался шорох легких шагов, и, оглянувшись, Катерина заметила профессора Макгонагалл, которая нагоняла их и легко махнула рукой, привлекая внимание, как только поняла, что ее заметили. Собеседники остановились, позволив декану Гриффиндора приблизиться, а та, подойдя, слегка перевела дух, а после просто обратилась к Филчу:

– Аргус, мне жаль, – после чего одним легким движением кинула в него режущее заклинание “Диффиндо”. На груди Филча образовались несколько длинных ран, и он упал на обочину, зажимая края раны руками.

– Что вы делаете? – Катерина похолодела и переводила взгляд с Филча на Макгонагалл, и не зная, кидаться ей на помощь шефу или бросаться со всех ног наутек от спятившей ведьмы. Здравый смысл пересилил гуманность, и она кинулась бежать, понимая, что это ее не спасет, но и другого выхода не было – разве что нырять в озеро на ужин к Громадному кальмару.

Конечно, ей не удалось пробежать и тридцати метров, как все тело оказалось опутано невидимыми веревками, и Катя с размаху повалилась на землю и разбила нос, не имея возможности защититься от падения руками. Макгонагалл приблизилась сзади, походя трансфигурировала раненого Филча в бревно, а Катерину приподняла в воздух и поволокла за собой в сторону леса, где под деревьями уже мелькала фигура Дамблдора. Старик выглядел немного растерянным, хмурился, но, тем не менее, крепко держал две метлы, одну из которых протянул Минерве, а на другую уселся сам, а пленницу уложил позади себя, как тюк.

Оттолкнувшись от земли, преступники взлетели, а Катя попыталась крикнуть, но ее тут же заткнули “Силенцио”.

– Почему тебе было просто не сдохнуть? – спокойно, как-то даже огорченно спросил Дамблдор, направляясь в сторону деревни. – Дала бы себя прихлопнуть, и все, никаких лишних хлопот ни мне, ни Минни.

Катерина промолчала, напрягая мышцы и стараясь не скатиться с метлы. Краем глаза она видела сухую, строгую фигуру профессора Макгонагалл – декан Гриффиндора летела чуть позади, подстраховывая директора. Она держалась на метле по-королевски, и, очевидно, была мастером полетов, – спина ровная, руки держат древко спокойно и уверенно, ни единой прядки не выбивалось из гладкой прически, ноги элегантно скрещены, подол приоткрывает только кончики туфель, надежно скрывая все остальное.

Катя не знала, что случится, когда они достигнут предела, отмеренного ей замком, кроме того, в Хогсмиде не было запрета на аппарацию, и ей не хотелось представлять, что случится, если директор аппарирует, а она останется в воздухе без всякой поддержки.

Однако далеко улететь злоумышленникам не получилось – наперерез им уже неслись темные фигуры в мантиях, верхом на метлах. Дамблдор недовольно проворчал:

– Да чтоб вам, откуда они взялись? – И тут же стартовал резко вверх, надеясь оторваться. Макгонагалл извернулась и достала палочку, но ее очень скоро сбил один из преследователей, и тут же поймал падающую ведьму, транспортируя ее на землю.

Дамблдор летел, но оставшиеся преследователи не отставали, и очень скоро беглец достиг той точки, где находилась верхняя часть купола, закрывающая Катерине выход с территории. Она не могла ничего поделать, ощущая, как мягкая, но непреодолимая преграда буквально сдернула ее с метлы, и Катя полетела вниз, окончательно прощаясь с жизнью. Мимо пронесся Снейп, который, как борзая, взявшая след, гнался за Дамблдором и, похоже, не собирался его отпускать.

А Катя летела вниз, ожидая, когда уже картинки прошедшей жизни начнут проноситься у нее перед глазами, или как там должно быть перед тем, как тебя размажет по земле тоненьким слоем? Она подозревала, что это судьба – второй раз падать с громадной высоты, и в этот раз у нее не было шансов на спасение, поэтому оставалось только смириться с неизбежным.

Рядом показалась темная тень и мужчина в черной форменной мантии завис на метле, ловко подхватывая Катерину заклинанием левитации, выравнивая скорость и прекращая бесконтрольное падение, превращая его в спокойное, надежное парение. После он подлетел ближе и усадил Катю перед собой на метлу, попутно снимая наложенные на нее чары и заменяя их согревающими, что оказалось весьма кстати – от промозглого сильного ветра и смертельно ужаса женщина ощущала себя продрогшей до костей. А легкий холодок анестезии на разбитом носу снял последние болезненные ощущения.

Спасителем Катерины оказался солидный мужчина лет тридцати пяти-сорока с встрепанными темными волосами, небольшой ухоженной бородкой и ласковыми карими глазами. Глянув на женщину, он улыбнулся и перехватил ее покрепче, видимо, опасаясь, как бы Катя снова не упала с метлы. В объятиях незнакомца оказалось неожиданно уютно, как в теплой колыбели, он приятно пах дубовой корой и лавандовым мылом, и ей неожиданно захотелось улыбнуться в ответ – с плеч будто свалилась огромная тяжесть, и в душе родилась уверенность, что все закончится благополучно.

Катя перевела взгляд на школу и задохнулась от восхищения – замок сиял в лучах заката, не подавляя размерами, а открываясь с новой, неожиданной стороны. Он казался выпуклой иллюстрацией из старинных книжек со сказками, и легко можно было представить дракона, спящего глубоко в подземельях Хогвартса. Запретный лес окружал школу, будто заботливые ладони, рядом переливалось чернильной синевой озеро, а вдалеке высились горные пики с сияющими белизной снежными шапками.

– А можно облететь вокруг, посмотреть получше? – Осмелилась попросить Катя, и в ответ прилетел добродушный смешок.

– Я не буду залетать далеко, похоже, ограничения замка с вас еще не сняты, но немного посмотреть можно, думаю, вреда не будет, – ответил мужчина, и голос его оказался таким же приятным, как улыбка – густым, мягким, низким и, вместе с тем сдержанным и деликатным, будто он опасался, что его глубокие басы напугают собеседницу.

Прислушавшись к просьбе, он направил метлу по спирали, огибая школу по кругу и позволяя Катерине осмотреть ее со всех сторон. Полет в таком темпе занял минут десять, но время пролетело незаметно – так ей хотелось все рассмотреть, а, при возможности, и пощупать.

Когда они приземлились на школьном дворе, там уже было достаточно людно. Снейп вместе с несколькими аврорами стоял подле связанного директора, тут же на земле сидела и декан Гриффиндора, растрёпанная и негодующая.

Чуть в стороне Поппи Помфри перевязывала раны Филча, к счастью, он не успел истечь кровью и выжил, тут же была группа незнакомых магов, среди которых особо выделялся высокий длинноволосый блондин с тростью – похоже, это были представители совета Попечителей школы. А за окнами мелькали любопытные детские лица, которые пытались хоть краем глаза рассмотреть происходящее.

– Как, как вы оказались здесь так быстро, у вас не было времени! – с ненавистью выкрикнула Макгонагалл, а Снейп, глянув на нее, бросил:

– Не вы одна умеете пользоваться хроноворотом, Минерва.

Покончив перевязывать Филча, медведьма быстро проверила Катерину, но не заметила у нее особых повреждений, поэтому быстро обработала пострадавший нос и дала выпить укрепляющее, чтобы придать сил.

– Это вы та магла, что живет в замке? – К Кате подошел бросающийся в глаза блондин, наблюдавший со стороны за оказанием медицинской помощи. Как и остальные маги, он не считал нужным представляться, но женщина уже привыкла, поэтому спокойно кивнула:

– Я. – А что? Магла, живет, она, все правильно, так зачем отрицать?

– Понятно. – Мужчина смерил Катерину взглядом с ног до головы, но она осталась спокойна – лицо помятое и грязноватое, но тут уж ничего не поделать, одежда испачкалась немного, но за это нужно благодарить Макгонагалл. В остальном же мантия была добротной, ботинки – крепкими и даже недавно начищенными. Совершенно не стыдно показаться в приличном обществе, она видела магов, одетых намного более убого.

– Профессор Снейп рассказал мне о ваших изысканиях и открытиях. Вы готовы поручиться за свои слова?

– Мне нет смысла вас обманывать, – пожала плечами Катерина. Конечно, было неприятно слышать сомнение в голосе незнакомца, профессиональная гордость оказалась задета, но в результатах своей работы она была уверена, и ей искренне хотелось привести замок в порядок.

– Понятно. Думаю, вам пока стоит отдохнуть, мисс Лассер, но уже очень скоро вам придется поучаствовать в разбирательстве, постарайтесь не исчезать далеко.

Катя скептически подумала, что при всем желании не сможет никуда деться, а тем более исчезнуть – попытка похищения со стороны Дамблдора только что это доказала, но решила не напоминать об этом собеседнику, чтобы не вызывать лишней неприязни. Блондин кивнул и удалился, а Катя отошла в сторону, привалилась к стене и достала из кармана сигарету, собираясь закурить. Руки слегка дрожали, и зажечь огонь было непросто. Заметив ее затруднения, на помощь снова пришел аврор-спаситель, который был неподалеку, раздавая указания. Он зажег огонек на кончике палочки, и женщина с удовольствием затянулась, выпуская горький дымок, а вместе с ним – и накопленные эмоции.

– Не переживайте, их обязательно посадят, – пообещал аврор, а после протянул руку. – Разрешите представиться – Августус Руквуд, старший следователь отдела Тайн Министерства Магии.

– Кэтрин Лассер, Катерина Сергеевна, будем знакомы, – Руквуд вызывал расположение, и ей не страшно было называть ему свое настоящее имя.

Тот кивнул, еще раз улыбнулся и ушел, привлеченный вопросом коллеги. Понаблюдав, как Дамблдора и Макгонагалл уводят, Катя выбросила окурок в урну и отправилась домой. Она устала, проголодалась и искренне считала, что на сегодня приключений достаточно и вполне можно отдохнуть. А обо всем произошедшем узнать можно завтра.

Глава 20

Задавая вопросы, следует заранее обезопасить себя от последствий своего любопытства

В день ареста Дамблдора Катерину больше никто не беспокоил, и ей даже удалось выспаться, но уже на следующий день мнимый покой закончился, и на женщину свалилась целая куча непредвиденной работы. Мистер Филч еще лежал в палате и, скорее всего, должен был провести там еще пару дней, поэтому все обязанности завхоза легли на плечи его невольной помощницы.

Ей пришлось в первый же день поругаться с Питтсом, заказывать продукты у поставщиков, орать на тупого Хагрида, который напился, переживая арест директора, и разбираться с поносом у почтовых сов, которые съели некачественный корм. Связка ключей, переданных ей Филчем, оказалась тяжелой и раздражала постоянным бряцаньем, к тому же, некоторые студенты, набравшись смелости, подходили со своими вопросами по поводу произошедшего, и не меньшее любопытство проявляли и коллеги. Она не знала, что именно можно рассказывать, поэтому обходилась общими фразами, мысленно кляня Дамблдора за его проделки.

Обязанности директора временно разделили Флитвик и Помона Спраут, и дел у них тоже было выше головы, а Снейп пропадал в Министерстве, давая показания за всех сразу.

Катерина радовалась, что за полгода наблюдения начала немного разбираться в работе завхоза, но это вовсе не значило, что ей было легко, не говоря о том, что все запросы приходилось писать пером на пергаменте, запечатывать сургучом и нести в совятню, привязывая к сопротивляющимся птицам. У нее не было времени даже на ежедневный обход замка, поэтому она вежливо извинилась перед ассистентом Квирреллом, который пунктуально ожидал ее, и тот понимающе кивнул, предлагая перенести исследования на более удобное время.

Ближе к восьми вечера, уставшая и с гудящей головой, она закончила с основными делами и откинулась в кресле, лениво размышляя, стоит ли заглянуть на кухню за кофе или сразу идти домой и выпить там чего покрепче. В комнату сквозь стену влетел сияющий маленький сычик и заговорил голосом профессора Флитвика:

– Мисс Кэтрин, если вы еще в замке, будьте любезны, спуститесь в кабинет к профессору Снейпу.

Доставив послание, птичка растаяла, а Катерина тщательно заперла дверь и отправилась задавать вопросы.

В гостиной у Снейпа уютно горел камин, а сам зельевар и профессор Флитвик беседовали, устроившись в креслах с бокалами в руках. Завидев Катю, они поздоровались, предлагая ей усесться в свободное кресло.

– Желаете капельку вина? – Дружелюбно предложил Флитвик, но Катя отказалась.

– Не на голодный желудок, спасибо. Как-то забегалась, не успела поужинать. И меня гораздо больше интересует информация.

– Охотно верю, у директора тоже неожиданно оказалась куча неоконченных дел, – согласился профессор чар, и тут же предложил: – Тогда давайте выпьем чаю.

На чай Катерина была согласна, вскоре на столе оказались чашки, сахарница, блюдце с лимоном и даже печенье. Снейп предусмотрительно помалкивал, потягивая свой напиток, но, сделав глоток горячего чая, Катя тут же напомнила:

– Профессор, и вам не стыдно – вы же даже бровью не повели, когда я падала с метлы, а вдруг бы разбилась?

– Ни в коем случае не стыдно, – покачал головой тот. – Там и помимо меня спасателей было достаточно, Руквуд прекрасно справился сам, даже экскурсию устроил. Понравилась прогулка?

– Это было потрясающе, незабываемые впечатления, передавайте мою благодарность мэтру Августусу.

– И куда только страх высоты подевался, а меня так и не похвалили за оказанную терапию.

– А вам так нужны мои благодарности?

– Честно говоря, не особо. Как обычно, давлю на совесть.

– Нету у меня совести, профессор, вы уже должны знать. И вообще, вы мне еще за теплицу должны, так что выкладывайте всё, что узнали.

Флитвик хихикал, прислушиваясь к беседе, а Катя, в ожидании рассказа, придвинула к себе тарелку с шоколадным печеньем и бутербродами.

– Подозрения по отношению к директору у меня были давно, помните, я говорил, что постоянно за ним наблюдаю. Но доказательств не было, а появление мисс Лассер стало катализатором, послужившим началом развитию событий и, образно говоря, поломало спину верблюду. Замок звал на помощь, но главной причиной происходящего был директор, поэтому долгое время никто ничего не предпринимал, даже не догадываясь, насколько все плохо.

– Но почему сюда вытянули именно меня?

– Этому может быть много причин – прежде всего, из-за профессии – вы начали бить тревогу, обращая внимание на пятна плесени, тогда как маги просто взмахнули бы палочкой, убирая внешние признаки и не догадываясь о глубинной проблеме. Еще вы магл, и не так подвержены влиянию Дамблдора – волшебникам сложно подозревать в преступных замыслах своего кумира, любимого директора и потрясающего мага, а вам легко, вы видели человека, а не икону. Не забывайте, почти все сотрудники Министерства учились или работали в Хогвартсе, они привыкли уважать директора с детства, а многие ему еще и должны. Вы же одиночка, никак с директором не связаны и готовы отдать этой задаче всю себя, не думая о семье. А еще, если уж совсем откровенно, вы просто фанатик Хогвартса. Я редко видел людей, которые были бы настолько увлечены этим замком. Каждый раз, входя в ворота, вы выглядите как обжора перед коробкой шоколадных конфет, и не думайте, будто этого никто не замечает. Вполне возможно, ощущая в вас потенциал, замок притянул себе на помощь родственную душу.

Катерина смутилась такому описанию, но не могла спорить – она действительно прижилась здесь, и ей будет очень трудно покидать Хогвартс, который она искренне полюбила. Флитвик согласно кивал, подтверждая слова зельевара.

– Но зачем Дамблдору было все разрушать? Он мог спокойно работать и умереть в кресле директора, окруженный почетом.

– Дамблдор хотел славы и могущества. Когда его начали допрашивать, авроры были поражены творящейся в его голове каше, и даже попросили помощи у мозгоправов в Мунго. В молодости он познакомился с Геллертом Гриндевальдом и очень увлекся его идеями чистокровности и превосходства магов. Однако после случилась трагедия с юной Ариадной Дамблдор, Гриндевальд сбежал, началась война, а сам Альбус оказался достаточно умен, чтобы не афишировать свои взгляды. Он готовился стать триумфатором, победить Гриндевальда так, чтобы его имя оказалось вписанным в историю, а после продвигать свои взгляды в Визенгамоте, находясь вне подозрений. Но наступил сорок третий год, сначала русские колдуны убили Гриндевальда, а после погиб и Том Риддл, ученик Дамблдора, на которого он возлагал особые надежды. Эти смерти оказались настолько сильным ударом, что психика Дамблдора пошатнулась, но этого в суматохе никто не заметил, и болезнь постепенно прогрессировала, становясь сильнее.

– Но как он умудрился стать директором? Вряд ли человеку с шуршащей черепицей могли доверить детей.

– Предыдущий директор, Армандо Диппет, перед отставкой долго болел. Он доверял своему заместителю Дамблдору и без задней мысли передал ему кресло директора, даже не прислушиваясь к клятвам, которые тот давал. А сам Альбус, воспользовавшись этим, создал себе немало лазеек, чтобы иметь возможность вредить, не ощущая отката.

Флитвик нахмурился и недовольно покачал головой, будто сокрушаясь в собственной слепоте.

– Когда у Дамблдора не получилось стать героем магического мира, он решил повысить собственную магическую мощь и посчитал Школу подходящим для этого ресурсом. А пост директора давал ему широкие возможности для достижения своей цели.

– А причем тут Макгонагалл? Она же в эту цепочку никак не вписывается – ведьма-полукровка, отец священник, с чего бы ей поддерживать сумасшедшего директора?

– Немногие знали, но Дамблдор достаточно сильный менталист, способный читать чужие мысли. Он пользовался этой способностью, завоевывая доверие и располагая к себе. Минерва была очередной ученицей, которой не повезло привлечь внимание директора. Она была талантливой и целеустремленной, а директор смог направить ее усилия в определенное русло – говорил, что Школа – священное место, где учатся маги, что магия – это чуть ли не божественный дар, и те, кто ею не обладают, обделенные, недостойные, чуть ли не грешники. При этом, все это сдабривалось щедрой дозой ментального влияния, так что Минерва охотно поддерживала полукровок и маглорожденных, считая, что их помиловал Господь, но к маглам относилась с презрением, не показывая этого окружающим, но слепо доверяя словам Дамблдора.

– И этого никто не заметил? Она же с людьми работала, к родителям маглорожденных волшебников ездила, общалась с ними.

– Милая Минни считала себя чем-то сродни миссионера, который забирает детей у язычников и наставляет их на путь истинный. А ради этой благой миссии можно было и потерпеть, в конце-концов, большую часть времени она проводила в Хогвартсе, в окружении, которое она считала правильным.

Катерина была поражена – да, Макгонагалл казалась строгой, но не выглядела фанатичкой. Насколько же обманчивой может быть внешность. Тем временем Снейп долил виски себе и Флитвику, отпил глоток и продолжил рассказывать:

– Дамблдор присосался к магическому источнику Школы, как пиявка, творил напоказ большие чудеса, громко сообщал о своих алхимических достижениях, стараясь соответствовать образу, который создал, но со временем тело выдерживало нагрузки все хуже, он продолжал истощать Хогвартс, но это не шло ему впрок, и однажды старик испугался. Он попытался прекратить это, и тут внезапно проявила себя Макгонагалл, да так, как директор не мог себе представить. Естественно, ментальное воздействие со стороны сумасшедшего не могло не сказаться пагубно на ее мозге, и попытка обожаемого Учителя “сдать назад” была воспринята как предательство. Как же – Альбус отказывается служить их светлой цели, вести к истине детей, поступает, как настоящий отступник. И тогда Минерва подлила ему психотропного зелья, сама начиная программировать его на нужные ей действия. Сообщники вступили в резонанс, который невозможно было разорвать – Альбус влиял на Минерву, а она сама – на Альбуса, при этом оба становились все безумнее.

– Звучит на редкость бредово, уж это точно должен был кто-то заметить!

– Мисс Кэтрин, мы все варились в одном и том же окружении годами, привыкая к необычному поведению коллег, вы же сами видели, какие неординарные люди здесь преподают, так что, по сравнению с некоторыми, и Макгонагалл казалась вполне вменяемой – во всяком случае, свои обязанности она выполняла, за факультетом следила, и в документах всегда был порядок. Мы не могли и представить, что творится в ее голове, – расстроенно пояснил Флитвик. – Кроме того, никто и не сомневался в Альбусе – он же борется за добро, гений и выдающийся маг, и этого для всех было достаточно.

– Вы слишком доверчивые, – недовольно проворчала Катерина, наливая себе на палец виски в чашку из-под чая. История была настолько ненормальной, что ей и самой захотелось выпить, чтобы привести мысли в порядок. – А я с вами так сопьюсь, – добавила она, одним глотком выпивая напиток и подливая себе еще.

– Годы шли, Темные искусства усилиями Дамблдора оказались практически под запретом, а студентам Гриффиндора регулярно напоминали, как важно быть волшебником и служить свету. Альбус забирал магию у замка, не давая ничего, и постепенно начали проявляться внешние признаки этой недостачи – трещины, разломы, плесень, грибок, хотя до этого никому дела не было – Хогвартс же стоял сотни лет, и еще столько же простоит. Это была аксиома, которая не требовала доказательства. Но однажды на пороге Школы появилась растрепанная неухоженная бродячая магла, которая оказалась привязана к школе и отделаться от нее так просто было невозможно. Возможно, сам директор не стал бы ничего делать, он был уже старым, уставшим и больным человеком, но для Минервы с ее горячей шотландской кровью это стало вызовом и она начала требовать, чтобы Дамблдор как-то убрал вас отсюда, не считаясь с методами.

– Но идти на убийство – не слишком ли круто?

– К тому моменту эти двое окончательно потеряли берега. Первая ловушка с канатом была делом рук самого Дамблдора, он все продумал, аккуратно подготовил и исполнил, но именно эта аккуратность заставила насторожиться профессора Флитвика – он понимал, что ловушку очевидно установил взрослый сильный волшебник, а таких в Школе не очень много. И здесь он, к счастью, согласился помочь мне, как человеку, в некоторой степени, постороннему, но обладающему определенными полномочиями, а не пошел к директору. За что я ему благодарен.

Флитвик кивнул, приветственным жестом приподнимая свой бокал, и коллеги чокнулись с мелодичным звоном.

– С самого вашего появления я заметил волнение директора и решил сделать вас наживкой, на которую надеялся его поймать.

– Так вот почему вы так настойчиво набивались мне в друзья.

– Конечно, таков был план. Вы же не сердитесь?

– А вам будет дело, если рассержусь? Я так и думала, что у вас за пазухой камень таится, так что не в обиде. Просто теперь держитесь от меня подальше со своей “дружбой”, я второго такого приключения не переживу.

– Не могу вам этого обещать, – бесстыдно пожал плечами профессор, а Катя вздохнула – если она хотела здесь остаться, придется терпеть и Снейпа с его планами. К его чести, вовлекая Катерину в неприятности, он после действительно её спасал, не оставляя без страховки, и она поняла, что положиться на зельевара можно, он обязательно вытащит из неприятности, даже если предварительно сам же в эту неприятность спихнет. Что поделать – натура такая гадская. И даже Флитвик промолчал, не зная, как усовестить своего чересчур продуманного коллегу.