Текст книги "Загадай желание на упавшую звезду (СИ)"

Автор книги: LAPUSIK

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Билл докурил сигарету, бросив тлеющий бычок прямо на пол и растаптывая его носком туфли. Он тяжело вздохнул и сел рядом с Томом. Все перемешалось в голове и, наверное, впервые в жизни вездесущий Вернер, который справлялся с любыми трудностями, не знал, что ему делать. Стоял судьбоносный выбор между будущем Удо, и настоящим Тома. Оба человека играли в его жизни главные роли, и делить их было невыносимо больно.

Мальчишка встал, сцепляя руки в замок на шее и принялся ходить взад-вперед небольшими отрезками. Жизнь вносила свои коррективы, не зависимо от его желаний. Тому стало горько и обидно за то, что счастье не бывает долговечным, за то, что рано или поздно приходится расплачиваться за те минуты спокойствия, проведенные с Вернером.

– И что ты решил? Я так полагаю, очки идут не в мою пользу, – констатировал очевидный факт Том. – Лидерство в данном марафоне у Удо, так?

Билл сидел на полу, вцепившись пальцами в волосы и уткнувшись лицом в колени. Голос его был уставшим и хриплым.

– Он мой брат. Я всю жизнь был на нем зациклен. Это как болезнь, моя душевная, которая состоит в том, чтобы постоянно его опекать, оберегать.

– Ты предлагаешь мне лечь под них? – усмехнулся парень.

– Том, я не могу даже думать об этом!

– Да, но будешь ли ты продолжать меня любить, зная, что я мог, но не вытащил твоего брата из тюрьмы, м? А простишь ли ты меня, если с ним что-нибудь случится там?

Билл молчал, не зная, что сказать.

– Молчишь. Вот и я о том же… твоя любовь превратится во всепоглощающую ненависть, которой ты меня начнешь душить. Ты сам говорил, что никогда не умел отодвигать проблемы Удо на второй план. Ты привык жертвовать своими интересами, а я ведь твой интерес. А значит, очередная жертва. Так, Билл? – но в ответ по-прежнему стояла тишина. И Том хрипло выкрикнул: – Так, Билл?

– Я не знаю, что делать, – почти шепотом ответил Вернер. – Ты для меня значишь не меньше Удо… понимаешь?

– Это уже не важно, – спокойно ответил Том, глядя в окно и наблюдая за тем, как ветер играет с листвой в кронах деревьев. – Когда господа хотят меня видеть?

Билл сидел все в той же позе и молчал.

– Сегодня вечером? – навскидку спросил Том, но ответа не последовало.

В комнате повисла звенящая тишина. Слов ни у кого не было, да как и нужды что-то говорить. Каждый понимал происходящее, которое больше не мерцало огнями призрачной надежды на счастье.

Для себя Вайс все решил, как только услышал цену откупа, заранее зная, что потом уже вряд ли будет все как прежде. Том мог бы отказаться, только он не понимал, как потом жить с грузом и ненавистью любимого человека.

Вайс без лишних слов вышел из комнаты, направляясь к Удо, а затем и вовсе покинул дом. Сейчас ему требовалось привести мысли в порядок и единственное место – обитель старика Франца.

***

Удо смотрел на себя в зеркало, тихо ненавидя свое извечное невезение с легкостью создавать проблемы на пустом месте. Он в очередной раз горько сожалел обо всем, считая, что заслужил презрение Билла, но на душе от этого легче не становилось. Еще и приход Тома несколькими минутами ранее, выбил его из колеи окончательно. Зачем-то парень спрашивал адрес Коха. Младший искренне недоумевал, для чего ему это нужно, ведь насколько ему известно, то они с Фалко не были знакомы. В голове некстати всплыли слова брата: «А ты знаешь, какую цену он запросил?» Эта фраза неприятно осела внутри, не давая покоя.

Еще раз взглянув на себя в зеркало, Удо решил отправиться к Биллу вопреки сложившимся обстоятельствам и риску снова получить по лицу.

Брат сидел на полу все в той же позе, в которой его оставил Том. Сердце Удо неприятно кольнуло. Билл всегда был независимым и держал себя в руках в любой ситуации даже если проблемы наступали ему на горло, но сейчас Удо поймал себя на мысли, что он не знал этого поникшего парня.

Он сглотнул.

– Билл, – осторожно позвал младший, тихими шагами подходя к нему. – У меня был Том… он спрашивал адрес Фалко. Зачем ему?

– Чтобы твою обосранную задницу из говна вытащить, – тихим, упавшим голосом отозвался Вернер.

– Я не совсем понимаю, – Удо снова сглотнул, чувствуя, что ситуация становится неуправляемой. – Как Том может помочь? А ты?

– Я лишний элемент, подвешенный на крючок, которому отведена роль наблюдателя и нет возможности ничем помочь.

– Я… я тебя не понимаю, – Удо, действительно, мало что понимал из слов брата, но чувствовал всеми клеточками своей души, собственную беспомощность в сложивших обстоятельствах. Парня мелко затрясло. Он еще не до конца осознал совершенное им убийство, и сейчас у него возникло ощущение сгущающихся грозовых туч.

– А что тут понимать… Фалко запросил его в качестве оплаты, – не поднимая головы, сказал Билл. – Понимаешь, пацан под них ляжет из-за твоей еб*нутой натуры устраивать проблемы, а я даже не могу ему помочь. Это все из-за тебя… из-за тебя, – тихим сквозящим шепотом проговорил Вернер.

– Билл, ты, что такое говоришь… ты же меня любишь!

– Люблю и в этом моя самая большая ошибка. Ты мое проклятье, от которого мне никогда не избавиться!

– Позвони Фалко и скажи, что я готов понести наказание, – прозрачные слезы покатились по щекам Удо.

– Долб*ёб, – горько рассмеялся Билл. – Ты физически не потянешь заключение. Кох в своем желании меня растоптать тебя там достанет так, что я буду об этом жалеть всю свою оставшуюся жизнь. – Пошел вон отсюда!

Страх перед собственным будущим, настоящим Тома, и совершенной ошибкой сдавливал грудную клетку, не давая возможности глотнуть свежего воздуха. Удо побледнел. В одно мгновение к нему пришло осознание всего. Брат смотрел на Билла не зная, как исправить то, что казалось таким безнадежно сломанным.

Старший все так же сидел без движения. Такой Билл пугал Удо. Лучше бы он злился, лучше бы он бил его. Все перевернулось с ног на голову. Удо хотел опровергнуть, сказать, он не достоин того, чтобы страдали другие, но слова колючими иглами застряли в горле. Он в полной мере ощутил на себе всю беспомощность Билла.

– Мне жаль… я не хотел… – это все, что смог сказать Удо. Беззвучно проливая горькие слезы, парень покинул комнату старшего, возвращаясь в свою.

Удо запер дверь и, усевшись около нее, расплакался навзрыд, словно маленький ребенок. Горькие эмоции душили с такой жестокостью, что было невыносимо думать о чем-либо. Рано или поздно должно было случиться что-то из ряда вон выходящее, но никто не знал, какую цену придется за это платить.

Жизнь раскрошилась на мелкие осколки, словно кто-то невидимой рукой ударил по ней кувалдой. Удо встал и зашел в ванную комнату, сталкиваясь с собственным отражением в зеркале. Глаза в миг наполнились ненавистью к самому себе, за то, что он не такой как Билл, за то, что постоянно причиняет боль другим. Негативные эмоции затягивались тугим узлом. Удо плотно сжал зубы и со всего размаху ударил по зеркалу. Раздался звон стекла, а руку пронзило болью. Вскрикнув, младший прижал окровавленную кисть к груди, зажмуриваясь и садясь на корточки. Слезы, не прекращаясь, лились из глаз. Он перешел грань острую, как лезвие. Но самое страшное, что исправить содеянное уже нельзя, прошлое не вернуть и ему придется с этим жить.

Глава 14

Сигаретный дым окутывал салон такси. Машина медленно ехала по улицам города. Ночные огни завораживали своей красотой, создавая неповторимый образ многолюдным проспектам и домам. Все вокруг дышало жизнью, но только не для Тома. Он выпустил несколько колец дыма, наблюдая, как они превращались в серые облака. За всю свою «карьеру» малолетнего хастлера мальчишка еще никогда не чувствовал себя так омерзительно. По роду профессии ему приходилось контактировать с разными людьми, которые отталкивали, притягивали, вызывали равнодушие. Но ситуация с Фрэнком и Фалко заставляла содрогнуться.

Том был рад, когда Вернер забрал его к себе, рассчитавшись с Сандерсом. Вайс надеялся, что больше никогда не увидит слащавую рожу Фрэнка, но все изменилось. И сейчас ему придется выполнять все его извращенные фантазии, а самое обидное, что Том больше не чувствовал за спиной опоры. Он опять остался один против целого мира.

Желтые огни фонарей продолжали мелькать, а такси увозило его все дальше от возможности простить Билла, и все ближе к тому, от чего он так старался убежать. Умом Том понимал, что по другому быть не может, но сердце дико ныло, заглушая все доводы разума.

Вскоре такси и вовсе остановилось.

Дом Фалко.

Время платить по счетам.

Том вошел в открытую дверь. Здесь его явно уже ждали. В гостиной, которую он отыскал без труда, сидели оба. Фрэнк и Фалко самодовольно усмехались. И мальчишке подумалось – как бы хорошо не было, жизнь рано или поздно всё равно ставит на колени.

– Ну, здравствуй, Томми, – саркастично поприветствовал его Фрэнк. – Давно не виделись. Скучал?

– Так это и есть тот самый знаменитый Том, которого Вернер прятал за семью печатями? –Фалко, держа в руке стакан виски, обошел мальчишку сзади, оценивающим взглядом ощупывая его фигуру. – Я ожидал чего-то большего.

Вайс оставил без ответа обоих мужчин, упираясь взглядом в стену позади Фрэнка. Хотя в нем и бушевали эмоции, и хотелось разбить в кровь эти слащавые физиономии.

– Так он еще у нас и невоспитанный, – намеренно удивился Кохна молчанием Тома.

– У него хамский язык, – вставил замечание Фрэнк и обратился к Вайсу. – Милый, ничего не хочешь сказать перед началом твоего самого запоминающегося траха?

– А должен? – вопросом на вопрос ответил мальчишка, переводя взгляд со стены на мужчину.

– Как же давно я тебя, с*чонок мелкий, хотел, – Фрэнк пропустил колкость Тома, распаляя в себе сексуальное желание овладеть неприступным и своенравным Вайсом.

– Ну что тут скажешь, – усмехнулся Том, – мечты сбываются.

– Я же тебе говорил, что ты у меня еще пососешь.

– Ты, главное, следи, чтобы челюсть случайно не сомкнулась на твоем члене, – дерзко ответил мальчишка и скинул сумку на пол.

Фалко принялся раздеваться, демонстрируя свое испещренное волосами тело. От небольшой влажности волоски липли к коже, создавая еще более неприятный вид. Фрэнк последовал примеру брата, так же наскоро стаскивая с себя одежду.

– Х*ли стоишь, как статуя в лучах заката. Мы тебя раздевать не собираемся. Живо снимай с себя! – рявкнул Фрэнк и, быстрым шагом подойдя к Вайсу, со всей силы приложил его головой о рядом стоявший рояль. На долю секунды парень потерял равновесие и упал на пол. Но мужчине этого показалось мало и, вымещая злость за все сказанные ранее Томом колкие слова, он еще несколько раз ударил его кулаком по лицу. Из рассеченной губы пошла кровь, которую парень вытер тыльной стороной ладони, морщась от боли, а затем встал на ноги. Во взгляде плескались ненависть и презрение к Фрэнку.

– Это тебе урок, чтобы не дерзил, – предупредил его мужчина.

Кох с довольной улыбкой на лице наблюдал за сценой. Ему нравилось владеть собственностью Вернера, зная, что тот сейчас не находит себе места. Ситуация полностью была под его контролем и сила власти возбуждала.

– Сильно не налегай на побои. Впереди вся ночь, – сообщил Фалко и стянул с себя боксеры, разваливаясь на диване и широко расставляя ноги. – Отсоси, – приказным тоном велел он.

Том медленно стягивал с себя одежду, пока, наконец не оказался голым. Разбитая губа

нещадно саднила, но кто сейчас будет обращать на это? Внутри все разрывалось на

части от осознания случившейся ситуации. Даже физическая нагота по сравнению с

душевной была не настолько омерзительной. Любую боль можно было стерпеть, пережить, но нельзя вернуть утраченное доверие. Тому всегда казалось, Билл сумеет защитить его от целого мира, хотя подсознательно знал, что и Вернер не всемогущ. А сейчас он ощущал себя настолько одиноким, что чувствовал, как его обдувают холодные ветра со всех сторон.

Все в одно мгновение рухнуло, разбилось, как хрустальный замок. Занавес из голубых облаков и благородных людей спала, вновь являя Тому серый мир с его несправедливостью, грязью и сволочными тварями, для которых нет ничего святого. Переступая через себя, Том встал на колени возле волосатых ног Коха.

– Про мой тоже не забудь. Я со вчерашнего дня специально не мылся, чтобы твоему язычку было чем заняться, – Фрэнк сел рядом с братом, поглаживая свой возбужденный член и нагло улыбаясь.

Том взял головку Коха в рот. Губа снова стала кровоточить, обжигая невыносимой болью. Стараясь как можно меньше тревожить рану, Вайс медленно и осторожно делал минет. Но в одно мгновение Фалко словно тисками сдавил голову мальчишки, грубо и глубоко насаживая его на свой член. Рвотные позывы не заставили себя долго ждать. Том оперся о диван, всячески стараясь сопротивляться, но мужчина был в разы сильнее, поэтому превозмогая отвратное состояние, Том продолжил отсасывать.

Прошло всего несколько минут, хотя парню казалось, это длилось вечность, прежде чем Кох отпустил его, давая передышку. Том схватился за горло, морщась от дискомфорта и откашливаясь. Слюна обильной нитью свисала с раскрасневшихся губ, лицо от усилий стало пунцовым.

– Меня теперь обслужи, с*чонок, – Фрэнк схватил Вайса за руку, резко притянув к себе, так и не дав окончательно прийти в себя. Мальчишка успел все же сделать несколько не глубоких вздохов, прежде чем ситуация снова повторилась. И все пошло по новому кругу – неприятный запах запревшего тела, желание вывернуться на изнанку и отсутствие возможности нормально дышать, перебиваясь глотками воздуха, которого практически не хватало.

Том сейчас мечтал об одном, чтобы ненасытной скотине Фрэнку надоела эта забава и, тогда бы все прекратилось хоть на несколько минут. И когда Фрэнк отпустил мальчишку, он тут же рухнул на ковер, издавая слабый стон боли. Горло обжигало от грубого вторжения. Но чья-то рука схватила его за косички и, подняв с пола, кинула на диван.

Том краем глаза видел мерзкие рожи Фалко и Фрэнка, которые смеялись и о чем-то переговаривались. Вайс не вникал в суть, позволяя их диалогу бессвязно звучать гулом в голове. Он боялся, что будет повторение недавней сцены, но тут кто-то грубо, до болезненных синяков, схватил его за бедра, ставя на четвереньки. Мальчишка понял, что сейчас его жестко поимеют, поэтому постарался максимально расслабиться, но это плохо получалось. А еще через секунду он взвыл от дикой боли, которую причинило резкое вхождение члена. Затем последовал мощный шлепок по заднице, звоном отдаваясь по всей комнате. Новая волна боли на несколько секунд перекрыла старую.

– С*ка! – выругался Том. – Бл*ть, не резиновую же куклу еб*шь!

Он свел брови на переносице, морщась от болезненных действий и втягивая воздух сквозь плотно сжатые челюсти.

– Тебе опять по зубам съездить? – раздался над самым ухом голос Фрэнка и мальчишка понял, что позади него сейчас находился Фалко. Самое ужасное еще впереди. Ненасытный, озлобленный и возбужденный Фрэнк вселял неприятное чувство страха.

И снова мучительно долгие минуты, превращающиеся в вечность. Парень с содроганием подумал, что вся ночь еще впереди, и это только начало. Он прикрыл глаза, пытаясь сконцентрироваться на чем-то другом, но упорные резкие толчки вновь возвращали его в реальность под насмешки неприятных ему людей. Они хватали его своими мощными руками, оставляя по всему телу синяки, и совершенно не думали о причиненной боли. Это был их план на несколько часов. Одному было важно унизить Билла, а второму – Тома. И оба изгалялись, как могли, отрываясь на мальчишке за свои обиды.

Вскоре Фалко кончил, снова шлепнув Вайса по заднице, отчего тот зашипел от обжигающего кожу удара и за дело принялся Фрэнк. Только в сравнении парень понял, что Кох– «Мистер щадящая реальность» в отличие от его старого знакомого. Мужчина намеренно заставлял Тома мучится от грубых толчков, превращая простой трах в ад. Мальчишка уже не сдерживал себя, поскуливал от раздирающих болезненных ощущений.

Может Тому просто казалось, но подонок Фрэнк, будто намеренно оттягивал оргазм, наслаждаясь муками Вайса и продлевая его личный кошмар.

Наконец мужчина издал довольный стон, испуская свое наслаждение внутрь Тома. Вытащив член, он встал рядом с диваном, а затем схватил парня за волосы и нанес несколько ударов по голове. Парень как мог, прикрывался руками, но защита была малоэффективной против крупной фигуры Фрэнка.

Мужчины все это время не переставали переговариваться и, судя по насмешливому тону, просто издевались над парнем, кидая в его сторону подколы. Только Том по-прежнему ничего не слышал, желая лишь одного, чтобы поскорее пришел рассвет. Голова после ударов гудела, создавая полный хаос из слышимых слов.

Парень повалился на бок и прикрыл глаза. Он радовался маленькой передышке.

Пролежав несколько минут, Том, превозмогая нежелание лицезреть творившееся вокруг, на несколько секунд все же чуть приоткрыл веки. Он видел, как довольные мужчины сидели голыми в креслах напротив, курили и распивали спиртные напитки, распаляя в себе еще больший кураж от происходящего. Внутри появилось чувство тошноты, и Том снова закрыл глаза. Под нескончаемый гул голосов он провалился в неглубокое забытьё. Тело предательски ныло от грубых вторжений и прикосновений, но затишье дало возможность передохнуть.

Сколько он так пролежал, мальчишка не знал, только несколько сильных ударов кулаком по телу снова заставили его вернуться в реальность. Подвыпившие Фалко и Фрэнк разошлись с удвоенной силой, всячески издеваясь над парнем. Том потерял счет времени и уже не мечтал о долгожданном рассвете, после всех побоев ему захотелось выйти из этого проклятого дома просто живым.

Временами казалось, вся его жизнь оборвется здесь и сейчас, но небольшие передышки давали надежду на то, что когда-нибудь это должно закончиться. И он терпел, надеясь на лучшее. И когда небо за окном начало светлеть, Тому захотелось улыбнуться, только сил на эту маленькую радость не нашлось.

Мужчины от праздного веселья устали и заснули на несколько часов и за это время Том немного пришел в себя. Тело покрылось синяками и до невозможности болело. Все было настолько плохо, что не хотелось шевелить даже пальцем, но оставаться в ненавистном доме ему хотелось еще меньше.

Фалко встрепенулся и открыл глаза, когда Том, превозмогая дикую боль, поднялся с пола.

– Уже рассвет, – констатировал он. – Вы закончили?

– Них*я еще не рассвет, – Фалко посмотрел в сторону окна, а затем небрежно произнес. – Но, да хер с тобой, можешь валить.

Мужчина, чуть пошатываясь встал. Он почесал свой вялый член и отправился к бару за очередной дозой выпивки. Налив в стакан, он залпом осушил его, а затем несколько раз пнул Фрэнка по ноге.

– Вставай, твоя принцесса уходит.

Фрэнк сонно поворочался, но все же открыл глаза, нагло улыбаясь избитому мальчишке.

– В порядок себя можно привести? – устало спросил Том, понимая, что он весь перемазан кровью и спермой.

– Твой Билл тебя оближет. Не х*й мою белоснежную ванну марать, – недовольно сказал Фалко, отправляясь к себе в комнату на второй этаж.

– Ну, или можешь остаться, и я тебя сам помою, – Фрэнк пошло облизнул губы и рассмеялся.

Том поморщился от неприятно громкого звука. Голова просто раскалывалась на мелкие осколки, каждый из которых отзывался болью. Мальчишка кое-как натянул свою одежду, пока Фрэнк вызывал ему машину. Он отправился уже, было к двери, как грубые руки мужчины притянули его к себе. Фрэнк впился жестким поцелуем в истерзанные болью губы Тома. Раны стали вновь кровоточить, обжигая страданиями. Вайс сдержал себя, чтобы не застонать от неприятных ощущений, плотно сжав зубы. Но Фрэнка это лишь позабавило, и он снова рассмеялся.

– Если захочешь подзаработать или поразвлечься, то звони, – и, приблизившись к уху Тома, шепотом добавил, – обещаю в следующий раз быть нежнее.

Парню хотелось плюнуть в его мерзкую рожу, но сил, ни на что не было. Он лишь на несколько секунд прикрыл глаза, а затем, чуть пошатываясь на ватных ногах, отправился к выходу.

Свежий воздух обжигал своей чистотой. Мальчишка вдохнул всей грудью, понимая, самая жуткая ночь в его жизни уже позади. Он чувствовал, как его начинает мелко трясти. И пока Том не знал, то ли от того, что все закончилось, то ли от изматывающей боли. Он вытащил из сумки сигарету и прикурил. Руки предательски дрожали, но ему сейчас надо было покурить. Привкус никотина немного успокаивал.

Вскоре подъехало авто, а еще через секунду вышел одетый Фрэнк, который усмехнулся и небрежно бросил водителю:

– Отвезешь его, куда скажет.

Водила кивнул головой и без лишних слов уставился на дорогу. Том осторожно опустился на заднее сиденье, немного расслабляясь. Машина плавно тронулась. Еще никогда дорога домой не казалась парню такой приятной. Все было позади, но главное ему не придется жить с грузом вины перед Биллом.

Том вытащил из сумки влажные салфетки и принялся приводить себя в порядок под косые взгляды водителя, который изредка смотрел в зеркало заднего вида.

Дрожь в теле становилась сильней, и парень снова прикурил, стараясь держаться и не уснуть под убаюкивающий звук мотора, шуршание колес по асфальту, легкий ветер, обдувающий салон из приоткрытого окна.

Наконец машина остановилась возле дома старика Франца. Ломота в теле усилилась, и Том с трудом выбрался из салона. А авто, приветливо мигнув задними сигнальными огнями, уехало прочь, и мальчишка только сейчас заметил автомобиль Билла. Вайс подошел поближе, находя Вернера,сидящим на асфальте. Он был в нетрезвом состоянии, облокотившись о боковую дверь.

– Приехал убедиться живой ли я? – иронично усмехнулся Том, глядя в уставшие глаза Билла, под которыми залегли темные круги. – Да все нормально. Не впервой подставлять свой зад. Вопрос стоит в другом… в аккуратности.

– Мне жаль, – хрипло выдавил из себя Вернер. Он не мог больше ничего сказать. Слова, словно камни оседали где-то внутри, не желая выходить наружу. Душа болезненно заныла при виде потрепанного Тома. Ему хотелось встать, обнять мальчишку и больше никуда не отпускать, но Вернер знал, несмотря ни на что Том сейчас к себе не подпустит. Все внутри обрывалось, невидимый кукловод, управляющим его телом, неожиданно перерезал все спасительные веревки, оставляя его в беспомощном состоянии.

– А уж мне-то как жаль, – нервно хохотнул Том. – Только знайте… вы все… что них*я вы меня не сломаете, и я еще буду жить лучше вас! – последние два слова он выкрикнул, злясь на весь мир. – Никто из вас меня больше не купит! Никому из вас я больше не продамся, на х*й!

Том замолк, содрогаясь всем телом и выравнивая дыхание, а потом тихо и устало произнес:

– Да пошел ты вместе со своими друзьями и братом.

Парень развернулся и побрел к дому, где мечтал обрести спокойствие и забыться в спасительном сне. А Билл так и остался сидеть возле машины, допивая остатки алкоголя и пытаясь забыться от беспощадной реальности, которая била его хлестко и жестко, оставляя незаживающие раны в душе. Вернер поймал себя на мысли, что он с большим садистским удовольствием принял бы физическую боль Тома. Она сейчас казалась ему спасительной. Внутренняя раздирала так, что это было невыносимо.

А затем Билл сел за руль своего авто и гонял по полупустым дорогам на бешеной скорости. Ему было все равно разобьется он или нет, главное, что несущееся авто заставляло больше ни о чем не думать, отгораживаясь от всего бетонной стеной. Мир рушился, осколками оседая в груди. Как так получилось, что Билл, который мог защитить своего мальчика, вдруг оказался за стеклянной стеной, через которую невозможно пройти? Как он мог упустить момент, когда Фалко всадил ему нож в спину? Как произошло то, что Удо принес в жертву его личное счастье… счастье, которому Вернер так радовался? Как?

Порой в голове Билла всплывали мысли въехать со всей скорости в ограждение и избавиться от удушающейего боли. Но мысли о Томе и Удо сдерживали, как сдерживает предохранитель от случайного выстрела пистолета. И тогда Вернер притормаживал безумные желания. Он не хотел быть слабым и оставить брата с Томом в этом мире одних на растерзание таким шакалам, как Кох и Фрэнк. Он обязательно придумает, как вернуть Тома и дать возможность Фалко увидеть мир по другую сторону решетки. Цель была поставлена.

Вымотанный раздираемой внутренней болью Билл был остановлен патрульной машиной и арестован за вождение в нетрезвом виде. Но для Вернера это мелочи. Может, так будет лучше. Вынужденное заключение даст возможность обо всем подумать.

Двери патрульного авто закрылись, увозя Билла в участок.

***

Том сидел на берегу моря. Спокойное и величественное оно омывало берег, чуть касаясь прохладной водой ступней мальчишки. Пустынная и безлюдная суша не пугала, а приносила умиротворение. Небо становилось светлей, придавая черному оттенку уходящей ночи слегка голубоватый оттенок. Но главное на нем еще не погасли звезды и Том, задрав голову, смотрел, стараясь запомнить, как они выглядят, словно видел их в последний раз.

На какое-то мгновение Том поймал себя на мысли, что ему отсюда совершенно не хочется уходить. Но тут на небе вспыхнула звезда, будто в агонии горя ярче обычного, а затем, сорвавшись с небосвода, прочертила слабую дорожку куда-то за горизонт.

Том просто наблюдал за ее последними секундами жизни, не пытаясь загадать желание. Ему хотелось просто насладиться красотой. Неожиданно ему на глаза легли маленькие ладошки, и послышалось теплое дыхание над ухом. До боли знакомый голос Адель разорвал тишину:

– Загадай желание на звезду, и оно обязательно сбудется, – мягкий поцелуй в щеку и все растворилось.

Том резко поднялся с места, ища Адель, но побережье было по-прежнему пустым. Сердце отчаянно билось внутри. Ему сейчас так необходимо тепло родного человека. Слезы прочертили соленую дорожку, убегая вниз по щекам. А Том все так же озирался по сторонам в поисках Адель, которой больше нет, и не будет. Мальчишка набрал побольше воздуха и крикнул что есть мочи:

– Адель!

Вайс проснулся, вытирая горькие слезы.

Почти два дня Том отлеживался в своей комнате. Свернувшись калачиком, он много думал и спал. Хотя размышлять о чем-либо совершенно не хотелось. Но от назойливых дум невозможно было скрыться.

Старик Франц приносил еду в комнату, не задавая никаких вопросов, и сочувственно смотрел на мальчика. Хотелось утешить ребенка, дать защиту, которой ему так не хватало. Но что мог сделать немощный старик? Только ухаживать и жалеть, переживая все это внутри себя.

Том встал с кровати. За окном день медленно клонился к вечеру. Сегодня, не прекращаясь, лил дождь. Вайс постоял несколько минут, а затем принялся одеваться. Он ничего не ответил на удивленный взгляд старика Франца и очень быстро покинул дом. А потом были магазин спиртного, такси, дорога и то место, куда он так стремился – кладбище.

Том не был здесь со дня похорон Адель. По каким-то странным причинам он не мог преодолеть барьер и прийти на могилу. Но сегодняшний сон подтолкнул к тому, чтобы, наконец, сломать в себе невидимую грань и навестить сестру.

Все оказалось не так просто. Вайс стоял возле ворот, не решаясь сделать шаг. Он откупорил бутылку спиртного и отпил виски. Внутри моментально разлилось тепло, от которого тело немного стало расслабляться. Том присел на корточки. Приличная порция алкоголя, выпитая на голодный желудок, дала о себе знать. Хмель мягко окутывал его. И после еще одного такого же глотка, Том, немного помешкав, вошел в огромные ворота кладбища. А затем еще несколько метров и серая надгробная плита неприятно резанула по глазам. Адель Вайс.

Том снова хлебнул, чтобы унять рвущиеся наружу эмоции.Постояв несколько секунд, он сел возле могилы прямо на мокрую траву, вытирая излишнюю влагу с лица.

– Привет, Клубничка, – наконец выдавил он из себя и снова отпил спиртное, начиная изрядно пьянеть. Он чуть сморщился от обжигающего ощущения. – Мерзкая штука, я тебе скажу… ты прости, что я к тебе не приходил… наверное, я хреновый брат, – он усмехнулся, – так получилось… я не специально.

Выпитый алкоголь снимал напряжение нескольких дней и настойчиво пробуждал желание высказаться.

– Ну, что тебе сказать… все хреново, – Том нервно засмеялся над сложившейся ситуацией, – сижу тут, как оскорбленная шлюха, и собираюсь жаловаться на жизнь. Да уж… все время подкладывался под кого попало, а тут вот что-то дало сбой… не получилось у меня с Биллом, – парень нахмурился и тут же замахал рукой, – нет-нет-нет, ты не подумай, с ним все в порядке… просто не сложилось… может, конечно, я что-то неправильно понимаю… ну как тебе объяснить? Внутри образовалась большая трещина, и через нее что-то постоянно вытекает…

Том снова сделал внушительный глоток. А дождь продолжал капать на промокшего парня, который постоянно вытирал его с лица, но был ли это только дождь?

– Нет, я не жалуюсь… просто тупо делюсь… мне так хреново, все болит… нет, не физически, это заживет… – Том небрежно махнул рукой, – морально все плохо… не так, как должно быть… совсем не так… бл*ть, – парень грустно усмехнулся.

Вайс чувствовал, что несет бред, толком не имея возможности все объяснить. Только кому? Адель, которой больше нет… или это разговор по душам с самим собой? Он снова сделал приличный глоток, уничтожая содержимое бутылки.

– Вот так вроде скидываешь оковы, начинаешь дышать полной грудью… а потом бац… и это уже иллюзия… как фокусы, понимаешь? Ты же их всегда любила… помнишь? У меня такое чувство, что я все это время задыхался в воде… а тебе дали глотнуть воздуха и снова в воду… чтоб не всплывал, с*ка… – Том на секунду замолк, а затем шепотом добавил, – Клубничка, мне так плохо без тебя… я опять один…

Сдерживаясь, чтобы не разреветься, Вайс сделал глубокий вздох. Слезы мешались с дождем, который скрывал их, стирая все следы пребывания соленой влаги. На лице отобразилась чуть грустная улыбка, как еще один способ замаскировать свое состояние:

– Будет ли когда-нибудь эта еб*нная стабильность? Хоть бы кто-нибудь дал знак, что все будет за*бись… я уже так устал биться головой о непроходимую стену… как-то вот… не знаю, как тебе объяснить? Все конечно, завтра… ну, или послезавтра, образуется, а вот сегодня я что-то расклеился… или погода, с*ка, заразила? – мальчик пьяно рассмеялся, а потом, больше не таясь, заплакал. – Все плохо… все не так…

Неожиданно, откуда не возьмись на могильный камень села маленькая птичка с голубым оперением. Том поднял на нее глаза и замер, наблюдая за тем, как птаха отряхивала свои мокрые крылышки. Она любознательно вертела головой, несколько раз издавая забавную трель. Может, завтра это будет выглядеть глупо и нелепо, но сейчас опьяневшему парню с невыносимой болью в груди хотелось верить, что это тот самый знак, который он просил дать. Словно завороженный, Том осторожно потянул руку, пытаясь к ней прикоснуться, убедиться, что это ему не мерещится. Но птичка, будто предугадав действия, посмотрела на мальчика, что-то прощебетала и взлетела ввысь.