Текст книги "Загадай желание на упавшую звезду (СИ)"
Автор книги: LAPUSIK
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)
– Что ты от меня хочешь? – ситуация приобретала напряженный характер. Вернер не знал, как отодвинуть настырного Фалко в сторону и не заиметь влиятельного врага.
– Предлагаю выкурить трубку мира. Покувыркаемся с твоей шлюхой, как в старые добрые времена, и все забудем, – лживая улыбка растянулась на губах Коха. – Это ведь мелочи, и они не могут встать между нами.
– Фалко, я не собираюсь с тобой делить Тома. У каждого есть свое личное пространство, – Биллу сейчас было не до учтивых улыбок. Атмосфера накалялась, и разговор с каждой минутой становился все менее и менее приятным. – И оно мое! Давай говорить откровенно, между нами сейчас стена, и ее не уберешь никакой постелью. Оставь все как есть. Ты пытаешься насильно вернуть то, что осталось в прошлом, но этого не будет. Дай время, и все само наладится.
– Меняешь меня на мальчика по вызову! – Фалко вспыхнул, словно факел. Он вскочил со своего места. Теперь Кох совершенно не маскировал свои чувства, показывая Вернеру, насколько ситуация его вывела из себя. Ведь никто уже давно так не вытягивал из него эмоции, но Биллу это в очередной раз удалось на ура.
– Фалко, ты сам меня когда-то учил, что обнажать свои чувства напоказ не следует. Что с тобой сейчас происходит? – Вернер выдавил из себя усмешку, хотя на деле хотелось врезать Фалко со всей мочи.
Но Кох, словно имея невидимый переключатель, моментально изменился. На лице вновь засияла лицемерная улыбка, и только глаза его не врали, источая злость и ненависть.
– Видимо, напряженная неделя дает о себе знать. Надо бы мне отдохнуть. Может, сходим куда-нибудь вместе?
– Может, в другой раз?
– Ну, как знаешь. Ладно, я, наверное, пойду. Дела не терпят отлагательств, – мужчина встал. Сейчас даже его глаза ничего не выражали. Это говорило лишь о том, что Фалко уже окончательно взял себя в руки.
– Давай, – Билл остался сидеть на диване, напряженно глядя удаляющемуся Коху в спину. После его ухода Вернер осушил стакан гостя, к которому тот даже не притронулся. Снова возникло желание напиться, но, к сожалению, дела не ждали. И было еще кое-что важное – он был нужен Тому.
Выкурив в задумчивости сигарету, Вернер поднялся.
КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ «ВОСХОЖДЕНИЕ ЗВЕЗДЫ»...
ЧАСТЬ 2. ПАДЕНИЕ ЗВЕЗДЫ / Глава 12
Черный лес окружал Тома. Всюду царила непроглядная тьма, и она пугала, окутывала жутким страхом, рождала ужасные мысли. От всего этого бившееся внутри сердце было готово выпрыгнуть из груди, и это являлось единственным напоминанием того, что оно живое, а все вокруг в одночасье стало мертвым и холодным.
Том потерянно озирался по сторонам, выискивая хотя бы слабую искорку света, желая услышать хоть подобие звука. Да что угодно, только бы не эту звенящую тишину. Мальчишка глянул вверх и увидел падающие звезды. Их было много, но вопреки всем законам они не освещали мрачный лес, словно не могли пробиться сквозь завесу черноты. И Том знал, что ни одна из них не сможет помочь – дать свет, который был ему так необходим. Все его попытки увидеть проблеск были напрасными, а мгла с каждой секундой окутывала все сильнее, затягивая в свое вечное царство покоя.
Том вздрогнул и проснулся.
Накачанный снотворными организм приходил в себя, возвращая все воспоминания последней недели. Для Тома она прошла словно в тумане. Бесконечные ожидания, переживания за Адель, уже приевшийся белый цвет стен, который Вайс ненавидел всеми клеточками своей души. Разговоры с врачами, советующими ему отдохнуть. Но самое отчетливое, что он помнил – это присутствие Билла рядом. Он один не давал Тому расклеиться и уйти в себя. Только Вернер стал стимулом двигаться вперед. А ещё Том совершенно ясно помнил последние слова доктора Анхеля: «Мне очень жаль, Том, её организм отторг пересаженный орган. Такое бывает».
Внутри мальчишки в одно мгновение все наполнилось болью. Он зажмурил глаза и закрыл лицо ладонями. Сегодня похороны Адель. Холод расползся по телу, заставляя от ужаса покрываться липким потом. Чувство безысходности обступило со всех сторон. Как такое могло произойти? Почему именно с Адель? Мысли нескончаемым потоком осаждали больную и измученную голову. Столько усилий, и все потрачено зря. Если в жизни Том находил мало смысла, то теперь его не было совсем. Все стало бессмысленным и пустым. Душу от боли разрывало на маленькие лоскутки. Но самое страшное – Вайс не хотел забыться или убежать от реальности. Он вообще больше ничего не желал.
Мысли снова вернулись к последним часам, проведенным в больнице. Тома даже не пустили к сестре. Он не смог её увидеть в последний раз, сказать, как сильно её любит, что она – смысл его жизни. Ей наверняка было страшно находиться одной среди незнакомых ей людей, окруженной белыми стенами, от которых тошнило. Последние два критических дня, когда Том понял, что все серьезней некуда и, возможно, Адель скоро исчезнет из его жизни, мальчик замкнулся и перестал разговаривать. Свет в один миг стал серым, а все вокруг стало иным, словно превратилось в кадры из старого кинофильма.
Сидя в своей комнате, Том больше всего хотел закрыться от мира, чтобы его оставили наедине с его горем. Но так нельзя. Похороны – это единственный момент, когда он сможет проститься с сестрой. Том не посмел не пойти.
Превозмогая слабость и переступая через все «не хочу», Вайс встал и начал собираться. За окном капал дождь, омывая пыльный город. Даже природа плакала в этот день, и только мальчик не проронил ни слезинки. Внутри словно возник барьер, через который Том не мог перепрыгнуть. Слезы были сейчас пустыми, незначительными, основная боль душила его изнутри, не давая отвлечься ни на что другое. Вайс уже оделся, когда в комнату вошел Билл. Мужчина был одет во все черное, от чего Тому стало не по себе. Он был как напоминание того, ради чего они сегодня собрались. Билл без слов подошел к мальчику и, легонько поцеловав в губы, ненадолго заключил его в свои объятия. За два дня Вернер привык к молчанию парня, понимая трагичность ситуации, и поэтому не требовал от него никаких ответов. Все и так было предельно ясно.
Вернер взял на себя все хлопоты по погребению маленькой Адель. Том был за это безмерно благодарен, ибо не знал, как похоронить ту, ради которой жил. Его руки опустились. Билл ещё раз поцеловал Вайса в висок, и оба молодых человека молча отправились на выход. Проходя мимо кухни, Том увидел старика Франца, который сидел за кухонным столом и неотрывно смотрел на сложенные перед собой руки. Он выглядел уставшим, постаревшим еще на десяток лет. Рядом с ним сидела фрау Мари – сердобольная соседка, которая не раз выручала Франца, да и Тому с Адель она порой тоже помогала. Старика решили на кладбище не брать. На столе стояли лекарства. Здоровье Франца со смертью Адель сильно пошатнулось.
Том и сам выглядел неважно. Лицо парня осунулось, а под глазами залегли темные круги. Всю дорогу и на самом кладбище он думал о том, что это последний раз, когда они с Адель вместе. Сердце сжалось от боли, посылая по всему телу холодную волну. Все было сказано, и теперь осталась завершающая церемония. В глазах у Тома не мгновение потемнело. Гроб плавно опустили на дно могилы. Немногочисленные присутствующие, попрощавшись с Адель и выразив соболезнования Тому, покинули обитель мертвых. Возле могилы остались только Вайс с Вернером и пара сотрудников похоронного бюро, которые принялись закидывать яму.
Дождь не думал прекращаться, заливая землю своими слезами. Том смотрел на то, как закапывали Адель, как грязные комья глины падали на гроб, скрывая его из виду. Парня заметно трясло, но он, словно завороженный, стоял и смотрел, как родной маленький человечек уходил из его жизни навсегда.
Билл, будучи не в силах больше видеть эту картину, осторожно приблизился к парню и слегка сжал его плечо. Том вздрогнул, но не обернулся. Капли дождя стекали по лицу, срываясь вниз к земле, прощаясь с частью того, что являлось смыслом жизни.
– Том, я знаю, это тяжело, но больше нет смысла стоять здесь. Пойдем, – и Билл, взяв мальчика за руку, потянул его от могилы.
– Я не могу, надо еще подождать, – хрипло отозвался Том, оставшись стоять на месте.
– Чего?
– Надо подождать.
– Том, ее больше нет. Надо идти, ты замерзнешь.
– Надо подождать, – упрямо повторял парень.
– Том, ее и без нас закопают. Пойдем, – Билл развернул Вайса к себе лицом и обнял, слегка поглаживая парня по мокрым волосам всем телом ощущая его дрожь.
– Я не успел сказать ей, как сильно ее любил.
– Она знает.
– Я не успел…
– Все, хватит, пойдем – и Билл уже более решительно стал уводить парня от наполовину закопанной могилы. Том упирался, но все же поддался настойчивому желанию человека, который до последнего был с ним рядом.
До дома Том не проронил ни слова. Он пустым взглядом машинально следил за тем, как капли дождя ударялись о стекло и медленно стекали, унося с собой частичку настоящего и превращаясь в прошлое. Вайс ни о чем не думал. Дрожь окутывала все тело, не прекращаясь ни на минуту.
Билл не стал произносить слова утешения, которые сейчас вряд ли чем могли бы помочь. Да и сомневался, что Том его сейчас слышит. Он даже не плакал. Такое состояние мальчика его пугало, но Вернер пока не вмешивался, стараясь как можно скорее попасть домой.
Уже в теплом помещении Билл отвел Тома в ванную комнату, где включил горячую воду, чтобы наполнить джакузи. Пока набиралась вода, он стал быстро раздевать парня, снимая с него всю мокрую одежду, пропитанную запахом сырой земли и смерти. Том молчал, все так же тупо глядя в одну точку, но повинуясь всему, что требовал от него Билл.
– Том, ты замерз? – спросил парень, усаживая мальчика в джакузи.
– Нет.
– Тебя трясет сильно.
– Нормально.
– Я тебя оставлю ненадолго… ты как?
– Нормально.
– Я скоро вернусь, – с этими словами Билл вышел, чтобы позвонить доктору Анхелю и узнать, что требуется для человека в таком состоянии.
А Том сидел, содрогаясь всем телом, обняв свои колени и прикрыв глаза, которые не хотелось открывать… Не хотелось, чтобы мимо проносились картинки того момента, когда гроб закрыли, а в нем осталось маленькое хрупкое тельце сестры с синеватыми кругами под глазами на бледном личике. В затуманенной голове проносились бессмысленные и несвязные слова – одиночки: «Одна… без меня… темнота… одна…» Он не знал, сколько вот так просидел, прежде чем вернулся Билл и вытащил его из воды, окутывая тело мягким полотенцем.
Парень отвел Тома на кровать и заботливо уложил. Затем он достал два шприца, наполненных какой-то жидкостью. Во взгляде Тома что-то промелькнуло, но это не было беспокойством. Билл тут же попытался пояснить:
– Том, это успокоительное и снотворное. Тебе надо поспать немного.
Но на это парень ничего не ответил, лишь принял уколы и через мгновение впал состояние легкости и тягучей тяжелой дремоты. Спать совершенно не хотелось, но словно кто-то невидимый утаскивал его туда, где нет света… где только мрак.
Билл еще долго сидел возле кровати и смотрел на спящего парня, который временами вздрагивал и съеживался в позу эмбриона, словно находя в ней защиту от внешнего мира. Полная пепельница окурков выдавала волнение. Он выкурил последнюю сигарету и, затушив ее, прилег рядом с Томом, тихонько обнимая его со спины и засыпая от усталости.
Вернер проснулся среди ночи. Он машинально пытался нащупать рядом Тома, но мальчишки не было. Билл проснулся окончательно, вглядываясь в темноту и выискивая знакомую фигуру. Вайс сидел на подоконнике и курил. Слабый огонек от сигареты время от времени освещал лицо парня. Билл встал, направляясь к нему. Он сел напротив мальчика, с точностью копируя его позу: опираясь на стену позади и подбирая одну ногу под себя.
Вернер молча взял сигарету и тоже прикурил. От взгляда на Тома сердце болезненно сжималось. Когда он успел научиться жить чужими проблемами, Вернер не знал. Но то, что его заботила судьба парня, было состоявшимся фактом. Билл не мог ему ничем помочь, и это было самым тяжелым. Он все понимал, ситуация была ему знакома. Представить жизнь без Удо – это страшно. Ведь когда ты о ком-то заботишься, складывая всю свою жизнь на алтарь, то совершенно не думаешь, даже не допускаешь мысли о том, что его может не стать. Что он может уйти из жизни, бросив тебя на произвол судьбы. А ты стоишь посреди огромного мира и уже не понимаешь, как жить по-новому.
Тишину и тяжелые размышления прервал тихий голос Тома:
– Знаешь, это как оказаться посреди темной улицы. Не имеешь понятия, куда тебе идти, что делать. Адель была моим фонариком. Она светила где-то вдалеке, и я шел на этот свет. А он в один миг погас. Так пусто, – прошептал Том.
– Ты просто потерял ориентир. Надо найти новый.
– Я хочу прежний.
– Ее уже нет. Ты ведь это понимаешь?
– Думаешь, мне легче от твоих слов? Думаешь, я прям сейчас начну задумываться о чем-то возвышенном и духовном?
Билл не знал, что сказать, ибо чувствовал, что ему в подобной ситуации было бы точно так же тяжело. Парни докурили сигареты и молча вернулись в кровать, но до рассвета никто из них больше не уснул.
***
– Привет, Сандерс, – поздоровался Вернер, входя в кабинет притона, где работал Том.
– Ого, какие люди у нас тут, – довольно отозвался мужчина и встал, чтобы радушно поприветствовать клиента. – Какими судьбами в нашей обители разврата?
Билл только сейчас заметил сидящего в углу Фрэнка. Мужчины лишь кивнули друг другу в знак приветствия. И Вернер, больше не обращая на него внимания, сел напротив Сандерса.
– Ну, так что привело тебя к нам? Нужен мальчик, девочка?
– Ни то, ни другое. Хочу поговорить о Томе.
– Том, – задумчиво произнес Сандерс. – Как он? Я его не тороплю с выходом на работу. Пусть оклемается.
– Ему пока сложно. Я как раз пришел поговорить о его работе.
– Примерно подозреваю, о чем пойдет речь, – сказал Сандерс, вытаскивая сигарету и предлагая пачку Биллу, который отказался. – Хочешь его выкупить?
– Хочу, – коротко ответил Вернер.
– Он занял очень крупную сумму денег. Тебе оно надо?
– Пусть отрабатывает, – подал голос Фрэнк, до этого тихо сидевший в дальнем углу комнаты.
– Я не с тобой пришел договариваться, – отрезал Билл, недовольно оборачиваясь на мужчину.
– Сандерс, Том хорошо работает. Мы не можем его отдать. Я помогу тебе его долг погасить, – Фрэнку не нравилась мысль потерять Вайса. Мальчишка стал относиться к нему с пренебрежением, и он не желал упустить возможность держать его на коротком поводке. Все же он надеялся, что однажды представиться возможность уложить Тома в постель. Но сейчас Вернер очень неудачно встал на его пути, отрезая все ниточки, ведущие к мальчишке.
– Пусть он выйдет, – жестко сказал Билл Сандерсу.
Последний без возражений указал Фрэнку на дверь. Немного помедлив, тот все же встал и вышел, нервно хлопнув дверью.
– Продолжай, – Сандерс улыбнулся, ожидая, что от предложения Вернера он получит гораздо больше выгоды, чем от банального интереса Фрэнка.
– Я погашу долг, и думаю, мы договоримся о дополнительной сумме, которая компенсирует утрату Томаса Вайса.
– Билл, Билл, – довольно улыбнулся мужчина, – как же приятно иметь с тобой дело. Фрэнк, – позвал он своего компаньона, и как только тот появился в дверях, дал указание, – позови Карин. Пусть эта с*ка нам кофе приготовит.
Фрэнк лишь сжал челюсти так, что на скулах отчетливо проступили желваки, но возражать не стал. Последнее слово всегда оставалось за Сандерсом. Дверь за ним закрылась, и мужчины не спеша принялись обсуждать интересующее их обоих предложение.
***
После встречи Вернер поехал домой. Сегодня он договорился о Томе с Сандерсом и, наконец, разрешил все проблемы на работе. Настроение было хорошим, если не считать переживаний о состоянии Вайса. Здесь нужно было время, которое притупит его боль об утрате сестры, и внимание. Последнее Билл планировал в полной мере компенсировать Тому. На данный момент мальчишку стоило как можно реже оставлять наедине со своими мыслями. По замыслу Вернера, завтра вечером они с Томом должны будут вылететь в Токио, тем более что этого требовали дела. Так почему бы не совместить все это? Вернер решил открыть филиал на Востоке, и сейчас там требовалось его присутствие. Билеты уже были заказаны, осталось только сообщить Тому и собрать чемоданы.
В доме стояла тишина. Удо был в Университете, а Том, занавесив шторы, лежал, углубленный в свои мысли и раздираемый болью. Вернер открыл дверь и вошел в полутемную комнату. Том лежал на кровати и курил. При виде Билла мальчишка затушил окурок. В комнате сильно пахло табаком – вероятно, это была не единственная сигарета. Билл присел около парня, мягко целуя его в губы.
– Сколько уже выкурил?
– Только полпачки.
– Надо поесть.
– Бл*, ничего не хочу, – признался Вайс и прикрыл глаза.
– Сам знаешь, что так нельзя. Вставай, – Билл потянул Тома за руки, заставляя принять вертикальное положение. – Пойдем, приготовлю тебе поесть и покормлю.
– Я же не маленький.
– Я бы поспорил. Сам ты сейчас точно есть не будешь.
Они вышли из комнаты и спустились в столовую, где Вернер попросил прислугу накрыть стол. Быстро и аккуратно управившись с сервировкой, обслуживающий персонал принес еду. Тома воротило от всего. Захотелось снова курить. Он вытащил сигарету, но её тут же выхватил из рук Билл:
– Хватит. Тебе ещё рано так травить свой организм.
– Это мое дело, – раздраженно ответил Вайс.
– Может быть, но сейчас ты в моем доме. Поешь, – Вернер придвинул тарелку супа к мальчишке.
Волна необъяснимой злости нахлынула на Тома. Парень со всей силы откинул тарелку в сторону:
– Я же сказал, что не хочу! – выкрикнул Вайс вместе со звоном бьющейся тарелки о пол. В столовой тотчас появилась удивленная прислуга. Билл лишь жестом показал, что не стоит волноваться, и молча посмотрел на мальчишку. Гнев схлынул так же внезапно, как и наступил. Том сложил руки на столе, утыкаясь в них лбом. Чувство стыда затопило его изнутри.
– Бл*ть… Билл, прости, не знаю, что на меня нашло, – пытался оправдаться Том за свое поведение. Он не должен впадать в истерику. Только не здесь. Только не Биллу, который за короткий отрезок времени сделал для него больше, чем кто бы то ни было за всю его жизнь.
– Все нормально. Клара, – позвал Вернер горничную. – Налей ещё одну тарелку супа и прибери, пожалуйста, здесь все. Женщина услужливо кивнула и удалилась. Через несколько минут перед Томом стояла новая тарелка супа. Пока Клара убирала остатки еды с пола, парни молчали. И как только она удалилась, Билл вновь подвинул тарелку.
– Поешь.
Том беспрекословно взял ложку и приступил к ужину. Больше никто не сказал ни слова, углубившись в свои мысли. У Билла не было недовольства касательно эмоционального выплеска Вайса. Он прекрасно его понимал и, более того, по-прежнему переживал, не зная, как помочь Тому. Но бездействовать было нельзя. Со дня похорон Адель прошло уже полторы недели. А это значит одиннадцать дней самокопания. Пора прекращать. За чашкой кофе Билл снова возобновил беседу:
– Завтра мы едем в Токио.
Том удивленно взглянул на Вернера, но ничего не сказал.
– А сегодня прогуляйся с Удо, когда он придет.
– Я не очень хочу.
– Предпочитаешь безвылазно сидеть в полутемной комнате?
– Мне так легче.
– Да ни хрена оно так не легче, – тихо проговорил Билл. – Том, я все понимаю… Но жизнь продолжается.
– Да к черту ее, – устало отозвался Том. – Я не знаю с чего начать. Сейчас все другое стало… Не мое.
– Это временно. Просто постарайся ради меня.
Небольшая пауза в несколько секунд.
– Не думал, что когда-нибудь скажу это, – Вернер усмехнулся. – Но ты мне нужен… очень. Помоги мне немного, и я вытащу тебя.
– Сандерс не одобрит такие прогулки.
– Он – не твоя проблема. Ты больше на него не работаешь.
В глазах Тома отразилась целая гамма чувств. Впервые после смерти Адель в них плескалось что-то ещё помимо беспроглядной тоски. Вайс и сам не мог сказать, что ощущает, но новость для него стала переломной. Да, он верил Биллу и был за все благодарен. Знал, что тот его не оставит и поможет. Но, как ни была глубока его признательность, Вайс даже мысли не допускал о том, что Вернер отдаст долг Сандерсу, даря ему свободу. Это было как гром среди ясного неба. Таких подарков судьба ему ещё ни разу не делала.
– Я… – слова сами собой растворились, так и не сорвавшись с губ. Том хотел сказать очень многое, но не получилось. Он сжал виски ладонями, пытаясь обуздать рвущиеся наружу чувства. Сердце отстукивало ритм, словно чечетку, гулко отдавая каждый удар. И в итоге он смог только сказать хриплое «Спасибо».
Билл ничего не ответил. Он встал, целуя Тома в макушку, и оставил одного. Вернер чувствовал, что мальчишке именно это сейчас и нужно. А слова подождут. Они ещё успеют сказать все, что надо.
***
Время никогда не спешит, оно всегда отсчитывает секунды размеренно. Его никто не видит, но оно своими незримыми руками стирает дни, недели, исправляет ошибки, сближает людей, а иногда разделяет. Оно незаметно глазу, оно имеет огромную власть, подчиняя жизнь человека, вынуждая работать на себя. Оно – главный лекарь, и в то же время – убийца. Но никто не в праве его осуждать.
Три недели пролетели, не оставив после себя видимых следов. Том с Биллом проводили время в бесконечных поездках. Постоянно в дороге. Постоянно в движении. Билл преследовал определенную цель – как можно реже давать Тому уходить в себя. Первым шагом была Япония, Токио. Для Вайса было сложно делить свою сущность на две части. Одна страдала, скучала по Адель и не знала, как начать жить по новым правилам, а вторая изумлялась, впитывала в себя увиденное, жаждала ещё и ещё. Мальчика затягивало то, что он никогда не видел и даже не рассчитывал посмотреть. Благодаря этому Том отвлекался, не позволял мрачным мыслям красть его мгновения.
Все двигалось постепенно, размеренно. Новые эмоции тихонько вытесняли все плохое, что оставалось в душе Вайса, шаг за шагом истребляя все темное и мрачное. Со временем Том научился жить настоящими моментами, а не прошлыми воспоминаниями. После Токио они отправились в Амстердам, Норвегию, Париж. Билл за небольшой промежуток времени стремился показать мальчишке как можно больше, и в то же время дать ему всего по чуть-чуть. Он постоянно старался чем-то Тома занять, заставляя его помогать с бумагами по работе, вытаскивая его из дома на прогулки, в рестораны. Тем самым он отодвигал его все дальше от потери и вынуждал жить реальностью.
Но иногда Том все же находил время уйти в себя, когда просыпался среди ночи и долго не мог заснуть. В такие моменты он потихоньку покидал теплую постель, садился около окна и выкуривал сигарету за сигаретой, живя теми воспоминаниями об Адель, от которых так настойчиво пытался отвлечь его Билл. Тоска с головой накрывала парня, возвращая на короткие мгновения живую сестренку. Он помнил столько замечательных моментов и жалел, что их нельзя было пережить вновь.
Со слезами на глазах и чуть грустной улыбкой Том возвращался в постель, чтобы оградить ничего не знающего Билла от переживаний. Сонный Вернер беспокойно ворочался, сгребал в охапку Тома и затихал. Мальчишка прикрывал глаза, ожидая рассвета, который только начинал подниматься над городом. Иногда он даже ненадолго засыпал, но мягкие поцелуи Билла вновь возвращали его в реальность.
***
– Вставай, соня, последний день в Париже нельзя проспать.
– Мы же вчера все документы привели в порядок? – удивился Том, зная, что они все сделали, и он сам помог Биллу в несложных манипуляциях с цифрами.
– Это не касается дел. Прогуляемся, – Билл бодро встал, показывая пример позитива, и направился в душ. Легкое утреннее возбуждение сладкой волной отозвалось внизу живота. Со дня смерти Адель Вернер не предпринимал попыток сблизиться с Томом в постели, но с каждым новым днем это все больше и больше напоминало ему о необходимой разрядке. Билл не хотел торопить события, давая Тому столько времени, сколько потребуется.
Вернер принял прохладный душ, освежая свои мысли и тело. К тому моменту, когда он выходил, обмотанный полотенцем, Том вошел в ванную комнату. Парни пересеклись взглядом. Билл подошел к мальчишке и легким поцелуем коснулся его губ, а затем вышел.
Завтракать в гостинице они не стали. Билл решил, что они это сделают в его любимом кафе. Он никому ещё не показывал это место. Даже Удо. Это было его личное пространство, что-то нечто сокровенное и скрытое ото всех. Вернер понимал, что секретное место – это из детства, которого у него фактически не было, и совсем не по– взрослому скрывать его от родного брата, но в этом и была вся суть. На воспоминаниях о своей выходке Билл улыбнулся. Сегодня было особенное настроение. Да и от Тома не хотелось иметь никаких тайн. С ним возникло желание поделиться всем, что у него есть. За то время, что Вернер провел рядом с мальчишкой, тот стал намного ближе, роднее. Теперь уже Билл задавался вопросом, как он столько лет жил без него?
– Куда мы едем? – спросил Том, когда машина, рассекая свежий воздух, проезжала мимо парижских домов, завораживающих своей архитектурой. Невысокие строения подкупали своим уютом. Вайс, не отрываясь, смотрел на проплывающие картинки за окном.
– В одно особенное место.
– И чем же оно особенно? – заинтересованно спросил Том, поворачиваясь всем корпусом к Биллу.
– Тем, что оно мне нравится.
– Весомый аргумент, – усмехнулся мальчишка.
– Неоспоримый, – Вернер мягко улыбнулся.
Через несколько минут машина остановилась возле кафе с неприметной вывеской. Парни вошли внутрь. Том огляделся, оказавшись в новом месте и с интересом впитывая в себя эмоции.
– Здесь неплохо, – с деланной небрежностью дал оценку заведению парень.
– Здесь ох*енно, – позитивно ответил Билл, обхватывая Вайса за шею и ведя его к столику у окна.
Парни сели друг против друга и сделали заказ подошедшей миловидной официантке. Вернер весьма любезно перекинулся парой фраз с девушкой, на что Вайс насупился, испытывая легкий укол ревности и не признаваясь себе самому. После того, как она отошла, Том спросил:
– Скучаешь по женскому обществу?
Вернер внимательно посмотрел на парня и с улыбкой произнес:
– Это что сейчас было?
– Вопрос.
Билл усмехнулся.
– Забавный вопрос.
– Просто интересуюсь, – как можно беззаботней сказал Том, понимая, что спалился по всем пунктам. Тут вернулась та самая официантка с заказом. Она поставила перед парнями круассаны и ароматный кофе. Вернер не преминул отпустить ей пару комплиментов, от которых девушка заулыбалась. После того, как она покинула парней, Том усмехнулся, говоря одними губами:
– С*ка!
Вернер засмеялся.
– Ревнуешь?
– Ни капельки, – иронично отозвался Вайс.
– Ладно, невозмутимый, у меня к тебе другой вопрос. Ты планируешь заканчивать школу? – Билл отпил свой излюбленный кофе из чашки. Том на этих словах сразу стал серьезным.
– Не знаю. Все, что делалось мной, делалось ради Адель.
– Я все понимаю, но тебе надо идти дальше. Не останавливайся, Том. Адель твое настроение не одобрила бы, – Билл давил на мальчишку, хоть и знал, что делать этого не стоит.
– Да, но ее нет, и одобрять некому, – чуть резковато ответил Вайс, принимаясь взглядом изучать белоснежную чашку.
– Не ищи оправдания. Просто надо решить этот вопрос, – по-деловому, но достаточно мягко парировал Вернер. – У меня есть связи в одной частной школе. Там тебя подтянут по всем предметам. И оканчивать её будет престижно. Это заведение открывает двери во многие университеты страны.
– Зачем?
– Чтобы двигаться дальше, а не стоять на месте.
Том посмотрел в окно и задумался. Наверное, было неправильно жить прошлым. И Вайс допускал то, что Билл во многом прав, только вот перебороть себя оказалось сложно. Ещё несколько секунд размышлений, и он сдался:
– Это сильно дорого?
– Это не твоя забота. От тебя требуется не брать пример с Удо и учиться.
– Мне тебя папиком называть? – с сарказмом спросил Том и, игриво прикрыв один глаз, посмотрел на Вернера.
– Сволочь мелкая, доиграешься, – шутливо отбил вопрос Билл и улыбнулся.
После разговора стало легче. Вернер радовался своей маленькой победе и тому, что Том пытается вновь расправить крылья и смотреть в будущее. Пусть и не без усилий, но он старался. А мальчишке была приятна забота Вернера. Он чувствовал себя кому-то нужным, значимым. Может, это и был его новый ориентир? Парни весело позавтракали и отправились колесить по городу. Билл многое знал о Париже, и ему было что рассказать. Погода выдалась замечательной, она улыбалась парням солнечным светом. В гостиницу они попали только поздно вечером. Вымотанные приятными эмоциями, Билл и Том смогли только принять душ, а после моментально уснули.
***
Том стоял посреди комнаты, в которой последний раз видел Адель. Сейчас помещение выглядело иначе. Полутемное, пустое и стерильно чистое. Тяжелый запах вызвал першение в горле и удушье, так что хотелось открыть все окна. Вайс осмотрелся. На кровати одиноко лежал мистер Твистер. Том подошел к игрушке и взял её в руки. Сердце его отозвалось болью, которая пронизывала насквозь, задевая все нервные окончания. Парень свел брови на переносице. Все было таким реальным.
Том неотрывно смотрел на потрепанного медведя, который стал превращаться в серый туман подобно дыму от сигареты, а через мгновение он уже разглядывал свои пустые руки, будто в них секунду назад ничего и не было. Неожиданно раздался звонкий смех. Его Вайс не мог спутать ни с чем. Так смеялась только Адель. Он резко обернулся в сторону двери. На пороге, как в день операции, стояла его сестра. Ладонью одной руки она прикрыла рот, а другой держала мистера Твистера. Девочка ласково улыбнулась брату и закрыла за собой дверь, снова оставляя Тома одного.
Мальчишка сорвался с места. Он хотел удержать этот момент, хотел побыть с Адель хоть ещё немного. Резким движением он распахнул дверь, моментально оказываясь залитым водой. Том пальцами потер глаза, это был проливной дождь, а сам он стоял возле могилы Адель. Том заплакал, крича в пустоту, и проснулся.
Ничего не понимая, Вайс стирал слезы со щек. Внутри все болело и ныло, словно кто-то незримый ножом вновь вскрыл его начинающие заживать раны. Том с отчаяньем потер лицо ладонями, сгоняя с себя отпечатки сна и пытаясь унять рвущееся наружу сердце. Он резко встал, садясь на колени, и уставился на спящего Вернера. Голый торс манил своими изгибами, а полутемная обстановка лишь добавляла таинственной красоты.
Том порывисто подполз к Биллу, принимаясь страстно зацеловывать каждый сантиметр тела. Вверх по горячей коже, к темным соскам, к шее, к губам, вынуждая Вернера проснуться и непонимающе смотреть на тяжело дышащего мальчишку. Он взял его лицо в ладони и с беспокойством взглянул в глаза.
