Текст книги "Благими намерениями вымощена дорога... в рай? (СИ)"

Автор книги: Лана Танг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

Только бы он был дома.... только бы был дома... ведь у него наверняка есть жилье в городе, и он не каждый день навещает загородный дом...

Я ждал с замиранием сердца, и секунды казались мне вечностью...

часть 14

Джеф

Что чаще всего делает человек с разбитым сердцем? Идет в бар и выливает в себя неимоверное количество спиртного, а потом плачется в жилетку другу, или просто знакомому, если имеется у него такой бедолага, или тупо сидит в прострации и смотрит в никуда, пока не впечатается головой в стойку, и бармен не отправит его домой на такси...

Я редко пью и не люблю состояние алкогольного опьянения, но сейчас, глядя на опустевшую людную улицу, в дебрях которой навсегда исчез от меня мой Милли... нет, не Милли, а супруг моего босса Мелвин Бадлер... испытал острое желание нализаться до чертиков, заглушив изрядной дозой виски бушующую внутри мучительную боль...

Нет, как бы ни подмывало напиться, бар отменяется. Я уже поступал так, в далекой юности, это уже было в моей жизни, и совсем не помогло мне тогда, а лишь усилило боль потери, заставив почувствовать себя неудачником. Мел не вернется, и чуда не будет, даже если я волью в себя все спиртное в этом огромном каменном городе. Все БЕЗнадежно... БЕЗрадостно... БЕЗрезультатно...БЕСполезно, и что бы я ни делал, мне не изменить БЕЗжалостной правды...

Дома не выдержал и все же плеснул в бокал немного коньяка, плюхнулся в кресло и просто сидел, рассеянно наблюдая, как переливается в тонком хрустале янтарная жидкость. Тишина сводила с ума, а одиночество давило на голову невыносимым грузом. Не хотелось ни о чем думать, ничего вспоминать, но в голову упорно лезли всякие мысли. Где сейчас Мелвин, куда он пошел? Хорошо бы домой, но если нет? Вдруг он снова пустился во все тяжкие, стараясь убежать от своей боли? Я намеренно обидел его, сказал ужасные жесткие слова, желая, чтобы он забыл меня и возненавидел, но его реакция потрясла меня, и я до сих пор не мог забыть его полных слез растерянных глаз... Этот парень все делал не так, как я ожидал от него, и даже то, что он пошел на автобусную остановку, а не взял такси, как поступил бы любой человек его круга, уже выглядело странным и вызывало недоумение. Может, я плохо знаю жизненный уклад богачей, и в семье Рэндольфов детей вовсе не баловали, с детства приучая к труду и трудностям жизни?

Я поступил с ним неправильно, грубо вломившись в личную жизнь и пытаясь слепить что-то свое из уже состоявшегося взрослого человека, и вот наступила неизбежная расплата за содеянное, а по счетам должны были платить мы оба. Что толку теперь заниматься самобичеванием, если вариантов не было, и исправить чудовищную ошибку я не мог? Оставалось пустить все на самотек, предоставив лечение разбитых душ великому доктору под названием Время. Мне было не с кем даже поговорить и поделиться своим горем, некому поплакаться в жилетку, выплеснув скопившееся в груди тягостное напряжение.

Нескончаемый одинокий вечер перешел в столь же длинную тяжелую ночь, а я все так же сидел в кресле в своей гостиной, глядя за окно измученными слезящимися глазами. Ни прошлое, ни будущее не имели сейчас никакого значения, а со мной было лишь мучительное настоящее, в котором я не мог переменить ничего. Пустые дни, холодный дом, одинокие ночи – такова безрадостная перспектива на ближайшее будущее, на дальнейшую жизнь, на все оставшиеся в моем распоряжении годы...

Утром я сел в машину и поехал в офис. Составил план действий, – сегодня приведу в порядок все дела и документы, а завтра начну поиски новой работы. С моим опытом и связями найти место совсем несложно, с руками оторвут, но мне хотелось выбрать какую-нибудь нейтральную компанию, чтобы пересекаться с Джуном в дальнейшем как можно реже, всерьез подумывая, а не податься ли годика на два за границу, пока не утрясутся в памяти и в сердце неожиданные последствия странного приключения?

-Господин Син, босс прислал по факсу договора и контракты, – в мой кабинет, смежный с офисом босса, постучал младший коллега, ведающий перепиской, – и еще, он желает поговорить с вами, прямо сейчас... по пятой линии.

-Хорошо, спасибо, – кивнул я, переходя в кабинет босса. Пятая линия защищена от прослушивания, на ней не ведется запись разговоров, значит, хочет сказать что-то конфиденциальное, или вообще личное, не предназначенное для ушей любопытных сотрудников. Заинтересованный, я вставил в ухо головку наушника и нажал на зеленую кнопку приема.

-Босс? Джеф на линии...

-Джеф, дружище, как я рад слышать твой голос! – Мне было неловко внимать ему, даже по телефону, я внутренне сжался, и приготовился сдерживаться. – В городском офисе все нормально? Я послал тебе все бумаги, ну ты знаешь, что с ними делать...

-Да. Разумеется, босс. Когда вы возвращаетесь?

-В четверг, Джеф. Я почти закончил здесь, причем, раньше, чем планировал. И еще, Джеф, прости, не могу не поделиться... МЫ ПОМИРИЛИСЬ С МЕЛОМ!

-Ч-что? – я поперхнулся воздухом, решив что ослышался. – С к-кем помирились???

-С моим Мелом, Джеф! Ах, да, ты же не знаешь... Моего дорогого и любимого супруга зовут Мелвин, и мы с ним помирились! Мы помирились, Джеф!!! Если бы ты знал, как я сейчас счастлив!!!

-Я... рад за вас, босс... – каждое слово давалось с трудом, я словно не говорил, а ворочал во рту тяжелые камни. – По телефону помирились, босс? Он позвонил вам?

-По телефону? Нет, он приехал ко мне, сам приехал, представляешь!!! Умолял простить, сказал, что поступил так из глупой обиды, что любит меня и больше никогда не причинит боли! Он даже выбросил при мне все свои дурацкие таблетки и пообещал родить нам чудесного малыша!.. Джеф, ты чего молчишь, воды в рот набрал, что ли?

-Джун... как давно... ваш супруг приехал к вам?...

-Под выходные, в пятницу вечером. Уже три дня мы вместе... А что? Это имеет какое-то значение? И почему ты спросил об этом, Джеф?

-Простите, босс... – чувствуя, как качается подо мной огромное здание, севшим от волнения голосом пролепетал я. – Я не должен был... задавать столь личный вопрос. Я рад за вас, искренне и бесконечно рад... босс...

-Но у тебя какой-то странный голос. Ты не заболел, Джеф? Я тут подумал на досуге... ты работаешь со мной уже семь лет, мы стали больше чем коллегами, а ты ни разу не был у меня дома. Как только вернемся с Мелом в столицу, организуем домашнюю вечеринку, просто так, без особого повода. Ты должен непременно быть у нас, непременно, я познакомлю тебя с моим милым супругом! ты ведь придешь, Джеф, ты не откажешь мне?

-Конечно, босс, я буду. Спасибо за приглашение. Не беспокойтесь за бумаги, я все сделаю. Жду вашего возвращения! – дрожащей рукой я отключил связь, выдрал из уха наушник и вцепился в крышку стола, стараясь сдержать рвущийся из меня животный рык боли. Хотелось биться головой о стены, выть белугой и проклинать свою катастрофическую идиотскую слепоту. От осознания правды я заскрипел зубами, и сердце зашлось в крике агонии, а душа вывернулась наизнанку и горела в жутком пламени безнадежного отчаяния.

Я похитил и увез на остров совсем другого человека, не имевшего к супругу босса никакого отношения. Я мучил невинного маленького омежку, я полюбил его всем сердцем, и я оттолкнул его безжалостно и несправедливо, бросив одного в пучину жестокого предательства. И где теперь мне искать его, как найти, если я не удосужился поверить ни единому его слову, и не знал о нем ничего, кроме имени?!

На крыше офиса в этот час не было никого, и я кинулся туда, чтобы выплеснуть свою отчаянную безнадежность равнодушным голубым небесам, метаться раненым зверем и стонать от сжигающей душу боли. Меня не спасало даже облегчение от того, что я не сделал недопустимого проступка, ни в чем не провинился перед боссом, и что мне не надо было менять любимую работу и привычный уклад жизни. Без Милли жизнь была выжженной пустыней, космическим вакуумом, бесконечным голым пространством... Остановившись у парапета крыши, я смотрел с высоты сорок пятого этажа на громадный мегаполис, который заполнял собой все видимое пространство, теряясь за горизонтом. Как найти мальчика в этом человеческом муравейнике, если я ничего, совсем ничего про него не знаю? И захочет ли он быть найденным, после всего, что я сделал с ним? Захочет ли выслушать меня, принять извинения, простить и заново поверить?

Знакомый детектив, к которому я заявился на следующий день со своим горем, внимательно выслушал меня и покачал головой.

-Да, Джеф, такой сложной задачки мне не задавал еще ни один клиент. Думаю, ты и сам понимаешь, что найти омегу по таким минимальным данным, в многомиллионном городе, сродни поискам иголки в стоге сена. Давай уточним еще раз: ты знаешь его имя, и то, что он учится в каком-то колледже, предположительно на вечернем факультете. И еще он умеет варить элитный кофе, а значит подрабатывает в какой-то кофейне. Что-нибудь еще? подумай, Джеф, в таком сложном деле может быть важна любая мелочь!

-Что еще? – переполненная отчаяньем голова плохо соображала. – Ах, да, как я мог забыть! Он посещал ночной клуб «Найди свою пару», это юго-западный район города, значит должен жить где-то неподалеку, так что круг поисков может значительно сузиться.

-Необязательно, Джеф, – с сожалением покачал головой детектив. – Молодые люди часто ходят в развлекательные заведения совсем не там, где живут, из разных соображений, среди которых не последнее место занимает конфиденциальность. Проще говоря, в чужом районе легче затеряться и не попасть на глаза друзьям и знакомым. Все, больше нет никаких зацепок? Да, почти безнадежно... сделаю, что смогу, но обещать сложно. Фотография есть?

-Вот, – я дал ему скопированный в кабинете босса портрет Мелвина. – Это не он, но очень похож.

***

Босс пригласил меня на вечеринку, и я познакомился, наконец, с настоящим Мелвином. При ближайшем рассмотрении оказалось, что он не так уж и похож на Милли, и спутать их можно было только издали и при плохом освещении. Супруг босса был ниже ростом, имел совершенно иной оттенок темно-русых вьющихся от природы волос, и очень непосредственный смешливый характер. Супруги были счастливы, и я искренне порадовался тому, что мог смело смотреть им в глаза, не испытывая при этом никаких угрызений совести.

Моя же личная жизнь превратилась в сплошной марафон ожидания. Как одержимый, я мыкался каждый день по городу в отчаянных бесконечных поисках. Я посетил клуб «Найди свою пару» и подкупил хозяина, который пообещал немедленно сообщить мне, если Милли появится в его заведении, объехал десятки, а может и сотни кофеен, всюду показывая фотографию Мелвина, искал его в колледжах, расспрашивал студентов и преподавателей. Иной раз мне казалось, что он где-то рядом и тоже ищет меня, но чаще надежда умирала, сменившись горестным унынием, и я думал, что все бесполезно, и он давно забыл и обо мне, и о своем странном приключении, да и с чего ему помнить какого-то безумного альфу, который не слушал никого, кроме себя, не видел дальше собственного носа, не обращая внимания на очевидные истины.

Проанализировав все возможные варианты, я не упустил ничего, что могло бы помочь нам встретиться и заново обрести друг друга. На маловероятный, но все же возможный случай, если Милли тоже ищет меня, я оставил подробное письмо и устные инструкции управляющему своим загородным домом, мальчик бывал там и мог запомнить адрес, а значит, ему найти меня было немножко проще, но проходили дни за днями, и ничего не случалось, и я почти перестал надеяться.

Я стал чаще приезжать в дом, оставаясь ночевать при малейшей возможности. Бродил по комнатам как лунатик, подолгу задерживаясь в гостевой спальне, в тысячный раз вспоминая, как привез сюда Милли, и как он безмятежно и сладко посапывал вот на этой самой кровати, одурманенный сильным снотворным.

В ненастный ноябрьский вечер, почти в полночь, я вздрогнул от резкого чужого звонка в дверь. Свои звонили иначе, мягко и плавно, двойным сигналом, этот же прозвучал быстро и отрывисто, словно испуганно.

-Я сам открою, отдыхай, – остановил я выглянувшего из своей комнаты управляющего Пита.

-Но кто это может быть так поздно, хозяин? – обеспокоился он. – Вдруг воры, зовите на помощь.

-Ладно, ладно, придумал же: воры. У нас тут охрана, видео камеры, кто решится? Не беспокойся, в случае чего позову, – я вышел в прихожую и посмотрел в домофон. Пусто... Хм, может, и воры, чем черт не шутит, всякое бывает, даже в элитном районе? Ну, счас я вам устрою, держитесь, сволочи!

Резко распахнув дверь, выглянул на улицу. Чуть в стороне, у левой кромки дорожки, стояла невысокая стройная фигурка, уже в движении уходить, уже сделавшая шаг назад, неуверенная и отчаявшаяся...

-Милли... Милли? Милли!!! – не веря глазам, и отчаянно боясь ошибиться, я рванулся вперед, и в мгновение ока втащил его в свой дом. Глаза подозрительно защипало, и сердце помчалось в галоп с сумасшедшей скоростью. – МИЛЛИ...

Ноги вдруг отказали, я и грохнулся перед ним на колени, крепко обхватил руками, вдыхая родной и незабытый соблазнительный запах, с ясно различимым, чистым, ничем не замутненным собственным оттенком...

Часть 15

Милтон

Я совсем не ожидал такого приема, и откровенно растерялся. Я вообще не знал, чего ожидал, когда решился нажать на звонок дома по сути малознакомого чужого альфы? Вежливого недоумения, что я здесь делаю в такое время, холодного приглашения войти и выпить чашечку кофе, дежурных вопросов о том, все ли у меня в порядке? Наверно, чего-нибудь типа этого, но все получилось совершенно иначе...

Джеф (так странно называть его так, даже мысленно) втащил меня в прихожую, и тут же рухнул передо мной на колени, обхватив так крепко, что перехватило дыхание. Лица его я не видел, потому что он вжался головой мне в живот, но его сильное волнение, практически шок, были очевидны.

Но почему, в чем дело? Неужели он тоже искал меня, хотел увидеть, и теперь так рад, что я нашелся? А как же ошибочное мнение, что я чей-то там супруг, или это недоразумение он давно выяснил, и без моего признания?

-Господин... господин... Джеф... – робко подал я голос, дотрагиваясь рукой до его черных волос. Мягкие на ощупь, я помнил это восхитительное чувство прикосновения к ним по той единственной и далекой уже ночи. – Простите меня за вторжение, я только сейчас сообразил, что уже очень поздно. Вы меня слышите, господин? С вами все в порядке?

-Глупый, милый, мой хороший... – по-прежнему не выпуская меня из своих рук, бессвязно пробормотал он, – за что ты просишь прощения? Я безумно, невероятно безумно рад, что ты нашел меня! Я по тебе с ума сходил, я весь город обыскал, все кофейни облазил, спальные районы, скучные колледжи... я надежду потерял, я не жил без тебя... Прости меня, прости за все!

-За что простить, господин?

-Потом, потом! – он стащил с меня верхнюю одежду, не заботясь о том, куда она упадет, схватил на руки и понес в дом. Я прижался к нему, и плыл в кольце его рук, словно в ласковом теплом облаке. Мы прошли большую гостиную, поднялись по лестнице и оказались в уютном маленьком кабинете. Там он бережно посадил меня в широкое мягкое кресло и снова опустился возле меня на колени. – Дай посмотреть на тебя, малыш мой... Как же я по тебе соскучился! – он ласково приподнял мое лицо, вглядываясь в меня нежно и пристально, и я отчетливо увидел в его глазах маленькие прозрачные слезинки. Они перелились через веки и медленно потекли по его щекам, спустились на подбородок и капнули на мою руку.

-Господин, вы плачете? – ошеломленно пробормотал я, и тоже хлюпнул носом. Протянул руку и стер с его лица соленую влагу. – Я искал вас, чтобы сказать...

-Мне тоже надо очень многое тебе сказать... – мы начали говорить это одновременно, и одновременно же замолчали, не сводя глаз с друг друга. Он нашел мою руку и сжал ее, сильно, но бережно, словно боялся, что я убегу или исчезну. Я смотрел на него, и волнение зашкаливало, дыхание прерывалось, а рука в его ладони таяла и плавилась от блаженства прикосновения.

-Милли, мой Милли... – он поднес мою руку к губам и начал целовать. Кисть и пальцы, и снова кисть, сползая на запястье, трепетными нежными касаниями, оставляя на коже влажный горячий след. – Не знаю, с чего начать, я так виноват перед тобой... Я мучил и унижал тебя, подозревая в чужих грехах, я сказал тебе ужасные слова, чем сильно обидел и причинил боль... Я приказал давать тебе самую тяжелую работу, поселить в грязный сарай и одеть в лохмотья, своей беспечностью и слепотой поставил твою безопасность под реальную угрозу...

-Вы узнали о своей ошибке, господин? – рука горела от его поцелуев, и сознание плыло куда-то вдаль, но я старался говорить внятно и бесстрастно. – Вы искали меня, чтобы извиниться?

-Не только для этого, Милли... – он взял меня другой рукой за подбородок, и плавно повернул к себе, глядя в мои глаза умоляющим пристальным взором. – Помнишь ту ночь, когда мы стали близки? Это случилось не потому, что у тебя были тогда особенные дни, вернее, не только поэтому... Хотя я знал, что не должен был этого делать, потому что считал тебя чужим супругом... хотя знал, что не имею на тебя никаких прав, я все равно не смог сдержаться, потому что безумно хотел тебя, хотел чтобы ты стал моим и остался со мной навсегда... хотел любить тебя, ласкать и защищать, хотел чтобы ты любил меня....а потом, когда ты лежал у меня на груди, и я плыл от счастья, ужасная реальность не оставила мне выбора, и я должен был отказаться от тебя, отпустить к законному супругу, оттолкнуть и сказать те ужасные слова, которые прожгли меня насквозь нестерпимой болью.. а когда ты ушел в толпу горожан... именно в тот момент я ясно осознал, что люблю тебя больше всего на свете, и что без тебя моя жизнь не имеет смысла...

«Омега любит ушами...» Он говорил мне о любви, и я не выдержал. Предательские слезы, давно уже копившиеся во мне, наконец победили, вырвавшись на свободу. Я сполз с кресла, упал ему в руки, и застыл там, в его объятиях, крепко обхватив моего альфу за шею. Было невыносимо хорошо и сказочно приятно, сердце стучало в сумасшедшем танце восторга, а губы сами нашли его горячую бархатную кожу и прикоснулись к ней, хмелея от собственной смелости... Он продолжал каяться, я чувствовал неподдельное волнение в любимом голосе, понимал, что ему необходимо выговориться, и не мешал, слушая милые признания как лучшую в мире музыку.

-Я узнал правду на следующий же день, когда босс позвонил мне и сказал, что они с супругом помирились. Поняв, что ты и его супруг совсем разные люди, я чуть с ума не сошел, чуть не разбил о стол свою глупую бестолковую голову! Не знал, где искать тебя, любимый мой, ведь я не удосужился узнать о тебе ничего, кроме имени... Три месяца я метался по городу, как ненормальный, и уже не знал, что делать, и как дальше жить, без тебя, мой хороший... Люблю, люблю, я так сильно люблю тебя... навсегда люблю... Прости меня, прости, не оставляй, не покидай...

Теперь, когда владевшие мной напряжение и неуверенность давно схлынули, когда все было сказано и слова любви нежно обласкали мое истерзанное безнадежным одиночеством сердце, мне захотелось немножко помучить его, как когда-то он мучил меня, но он смотрел на меня так виновато, так любяще, с таким невыносимо нетерпеливым ожиданием, что я не смог. Просто не смог заставлять его еще ждать! Я растаял от любви, как весенний снег, я ласково погладил его по щекам, я робко и неумело поцеловал его в губы, и сказал ему те слова, что давно жили во мне, искали выхода, рвались на волю...

-Я не сержусь... Джеф... и никогда не сердился... Та ночь с тобой... это был мой первый настоящий раз, когда я любил и желал, всем сердцем, душой и телом. В детстве меня пометил мой юный сосед, мы совершили грех по глупости, и с тех пор моя жизнь пошла в трещину. Родители заклеймили позором и прокляли, назначенный с пеленок жених бросил, меня выбросили на произвол судьбы и забыли о моем существовании. Я не был шлюхой, но меня считали им. В конце концов я обозлился на эту несправедливость и пошел в тот клуб искать секса и приключений. Я рад, что ты перепутал меня с супругом своего босса, рад, что увез на тот остров и заставил работать... я счастлив, что встретил тебя и влюбился... я безумно счастлив, что все-таки смог найти тебя, после трех месяцев упорных поисков...

-Мой Милли... – его ответный поцелуй прожег насквозь, остановил дыхание, заставив замереть в чувственном восторге, – мой ласковый малыш.

-Джеф, я люблю тебя. Ты научишь меня целоваться?...

***

Потом была ночь. Наша долгая сказочная ночь вдвоем. Он медленно раздел меня и унес на постель. Он целовал и трогал...везде... везде... так чутко и ласково, так нежно и возбуждающе, что я забыл о глупой стыдливости и отвечал ему самыми смелыми и интимными ласками, отдавая всего себя моему милому альфе и полностью доверяя его любящим теплым рукам. Разгоряченные нежной страстью, наши тела сплетались в жарких объятиях, стараясь доставить друг другу как можно больше чувственного наслаждения, и я принял его в себя, бесстыдно раскинув ноги, захлебываясь сумасшедшим любовным блаженством... наши запахи вырвались на свободу и тесно смешались, наполнив комнату неповторимым ароматом настоящей близости...

______________________________

послесловие

Искренне сердечное спасибо всем, кто читал и кто ДОчитал.Возможно, кого-то разочаровала, не написав длинную подробную НЦ. Почему-то не захотелось этого делать, сердце подсказало, что написанного будет достаточно, потому что и так получился некоторый перебор с флаффом.