Текст книги "(Не)служебный роман"

Автор книги: Лана Мур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Глава 4. Марина. Непредвиденный поворот

Мне очень повезло, что, пока я в Италии решала свои проблемы и вопросы с увольнением, мама – очень деловая женщина – расторгла договор с арендаторами и сделала ремонт. Только благодаря ей я сейчас возвращалась в свою собственную, а не съемную квартиру.

Открыла дверь, бросила на полочку ключи. Брелок в виде венецианской карнавальной маски блеснул стразами Сваровски и негромко звякнул, а я уже снимала узкие, насквозь промокшие лодочки и на чем свет кляла кривые московские тротуары. Ноги после них горели так, словно я не двадцать минут прошагала в удобных туфлях, а целый час ходила босиком по острым камням.

Массируя и растирая ступню одной ноги, на другой допрыгала до кухни, ткнула кнопку чайника и со стоном упала на маленький диванчик у окна, пообещав себе купить машину как можно скорее. Вот только я пока безработная, да.

Обстоятельства, а вернее мое нездоровое чувство юмора, решили внести коррективы в уже выстроенные планы.

Но ничего, Ветрова Марина, или Мерлин, как меня называли в Италии, не пропадет. Вот сейчас попью чайку и пойду шерстить инет.

Кнопка чайника отщелкнула. Я бросила в большую прозрачную кружку чайный шарик, налила кипяток и наблюдала, как в воде, словно живой, распускается цветок. Такое своеобразное медитирование. А кухню постепенно наполнял тонкий аромат лотоса.

Только поднесла кружку к губам, вдохнула бодрящий и согревающий запах, как в сумке заверещал телефон.

Ну кого опять черт дергает?

Поднялась и прихрамывая поковыляла в прихожую.

Определившийся номер показался незнакомым.

– Марина Сергеевна? – вежливый женский голос.

– Да, – подтвердила я и выжидающие замолчала.

– Марина Сергеевна, меня зовут Елена, компания «Зета-Стайл». – Я чуть не врезалась в табурет. – Вадим Викторович посмотрел ваше портфолио. Он готов встретиться с вами в семнадцать часов.

Вот как? Он готов? Ну вот а я не готова.

Посмотрела на часы – пятнадцать тридцать.

Точно не готова. Чай сам себя не выпьет, бутерброд не съест.

И тут же почувствовала как сводит желудок.

Зимин меня выставил, вот теперь пусть сам и возвращает.

Все эти мысли пронеслись в голове со сверхзвуковой скоростью, ведь проговаривать их не было нужды.

– Так вы придете? – некстати напомнила о себе Елена.

– Извините, но в семнадцать часов я не могу, – плюхнувшись обратно на диванчик и поджав замерзшие ноги, я наконец-то отхлебнула чай. Посмотрела на тостер, сглотнула и решила подождать, пока разговор закончится.

– Восемнадцать? – не унималась Елена.

А вот фиг.

– Нет, и в восемнадцать тоже не смогу.

– Какое время вам подходит? Я согласую с Вадимом Викторовичем и позже перезвоню.

Вот ведь липучка.

– Знаете, Елена, на остаток дня у меня уже другие планы, так что подойти сегодня я не могу.

Я уже говорила, что знаю себе цену или нет?

– Хорошо, я передам Вадиму Викторовичу. До свидания, – попрощалось настырное создание.

Передай-передай.

Я отключилась и наконец– то вложила в тостер кусок хлеба, а пока он поджаривался, достала сыр и помидоры. Ух, поем! Я прихлебывала пока еще горячий чай и нетерпеливо смотрела на металлический хромированный бок печки.

Телефон зазвонил вместе с писком тостера. Они что, сговорились что ли?

Ворча, как голодная собака, приняла вызов.

– Ты что выделываешься?! – пронзительный голос Алиски едва не разорвал барабанную перепонку. – Живо дуй в офис. Тут тебя все ждут!

Ага. Щас.

Обжигаясь, вытащила подрумяненный и хрустящий тост. Пока не остыл, положила тонкий ломтик сыра, чтобы сразу расплавился, а сверху дольку помидора. Откусила. Вкуснотища какая.

– Ты чего там примолкла? – продолжала терзать мои уши подруга.

– Ме мо… – попробовала я говорить с набитым ртом.

– Что? – разумеется, Алиска не поняла.

– Не могу я сегодня, – несмотря на громкий хруст, все-таки смогла сказать я.

– Ты там жрешь что ли? Приезжай немедленно! После сходим в ресторан.

– Не могу. Я приняла ванну и вымыла волосы, – беззастенчиво соврала я, слыша, как на другом конце Алиска возмущенно сопит.

– Ладно. Черт с тобой, – наконец выдала она. – Но завтра, чтобы, как штык, с самого утра, – припечатал она.

– Сейчас посмотрю свое расписание на завтра, – протянула я. – Так… собеседование…

– Маринка! – оборвала меня Алиска. – Портфолио выброшу!

Я аж подавилась.

На том и порешили, что я завтра с утра прихожу на повторное собеседование и заодно забрать портфолио, которым шантажировала меня подруга. Она отключилась, а я снова вернулась к уже остывшему чаю.

Глава 5. Вадим. Непредвиденный отказ

Ожидая известий от Алисы, я барабанил по столу кончиками пальцев и снова просматривал эскизы из папки. С каждым разом они раскрывались немного по другому. Новые детали. Новые акценты. Они были словно хорошее вино с постепенно раскрывающимся букетом. Стало не по себе из-за того, что благодаря своей предвзятости, я едва не упустил талантливого дизайнера.

Теперь, изучая ее работы беспристрастным взглядом, я узнавал модели, которые видел на европейских подиумах и бутиках. И сейчас их создатель пришла ко мне. Даже не верилось в подобную удачу. И все это благодаря Алиске. Я почувствовал, как в груди разрастается привязанность к будущей жене. Правда, большую половину в этой привязанности занимала признательность. Но ведь так и должно быть. Именно так должна поступать владелица компании – делать все, что послужит на ее благо. Может, Алиса начала исправляться и теперь в состоянии трезво думать. Понимать, что есть в этом мире настоящая ценность?

Хлопнула дверь, и я вопросительно поднял глаза.

– Кажется, она обиделась и отказывается приехать, – Алиса плюхнулась на стул, и я поморщился от резкого запаха ее духов. Сколько раз говорил, что не стоит на работу так сильно душиться. Это мешает. Вызывает раздражение и головную боль. Успокаиваясь, я потер виски.

– То есть, мы лишились специалиста международного уровня? – уточнил я. – Не действуют никакие доводы?

– А это все твоя привычка заранее выносить людям приговор. Ты же еще до встречи с ней все решил. Даже разговаривать не захотел, – голос Алисы бил по вискам. – Какой же из тебя директор, если с ходу не разобрался в том, насколько уникальный у нее стиль. Дай бог, чтобы это послужило тебе уроком. Теперь снова надо искать дизайнера, а все мои усилия в мусорку, – она огорченно всплеснула руками, а у меня закралось смутное подозрение, что дорогая невеста почему-то рада уходу подружки. Неужели опять ее ревность дает о себе знать, или же Алиса хочет выставить меня не подходящим на должность генерального директора. В свое время она со скрипом согласилась возглавить отдел рекламы, а сейчас компенсирует нереализованные амбиции?

– Хорошо, – я аккуратно отодвинул коричневую папку. – Дай мне номер ее телефона, я сам позвоню. Раз это моя ошибка, мне и исправлять.

Вот он момент истины – что для Алисы важнее: судьба компании или же свойственное ей себялюбие.

Под моим прямым взглядом она отвела глаза, теребила край длинного рукава и кусала ярко-красные губы. Очевидно, что давать номер телефона подруги совсем не стремилась.

– Давай, я сама с ней поговорю, – резко развернувшись, бросилась к выходу.

– А разве не ты с ней только что говорила? – сделав вид, что удивился, уточнил я, нисколько не сомневаясь в ответе. – Она же твоя подруга. Я думал, ты лично звонила.

– Конечно, нет. Я руководитель, а не секретарь, чтобы обзванивать кандидатов на место дизайнера. Дружба дружбой, но и о субординации нельзя забывать, – она передернула плечами. Воистину, снобизм – наше все. – Ну, хорошо. Сейчас позвоню сама, – она вернулась от двери и зашла мне за спину. Холеные пальцы с острыми ногтями коснулись шеи, взъерошили волосы на затылке. Как же я это не люблю. Потом с тихим шорохом наклонилась и прихватила губами мочку уха. Я поморщился – опять она всюду оставляет свою помаду, а мне работать, могут зайти сотрудники.

– Давай, позвони, потом поговорим, – я похлопал ее по руке, давая знать, хочу поскорее получить ответ, и Алиса наконец-то вышла.

Нет, в какой-то степени я понимал Ветрову – не успела переступить порог офиса, как сразу же нарвалась на грубость – и не снимал с себя ответственность за срыв интервью. Хотя, и она сама приложила к этому руку. Зачем же с порога заявлять, что она бездарная? Какой нормальный работодатель после этого захочет иметь с ней дело? И если она думает, что из-за дружбы с Алисой, к ней будет особое отношение, то сильно ошибается. Да, именно. Вот на этом и надо сделать акцент при следующем разговоре. Если он, конечно, будет.

Что там Алиса говорила про индивидуальный стиль?

Я снова воссоздал в памяти внешний вид Ветровой – красные лаконичные лодочки акцентировали внимание на узких ступнях и высоком балетном подъеме. Открытые щиколотки тоже быль весьма изящны, к тому же на одной виднелась татуировка. Узкие брюки подчеркивали стройные берда, ровные ноги. Что спрятано под блузоном разобрать было трудно, но зато он прекрасно оттенял белокурые волосы и голубые глаза, делая их бездонно-прозрачными. Даже удивительно, что я столько заметил в незнакомой женщине. Я еще Алиса говорит, что из меня никудышный руководитель модного дома. Ошибается. Я поспешил спрятать удовлетворенную улыбку. Что же, приходится признать, что Ветрова знает свои сильные стороны и очень грамотно подчеркивает их. Она сама как один из своих эскизов – вроде и ничего особенного, но чем больше смотришь, тем больше замечаешь и потом уже не можешь отвести взгляд, раскрывая все новые грани.

Из задумчивости меня вывела Алиса.

– Все!

Я вздрогнул. Что, все? Она окончательно обиделась и не придет? Что теперь, самому что ли к ней ехать?

Алиса снова плюхнулась на стул и закинула ноги на стол, так что юбка собралась у самых бедер.

«А у Ветровой щиколотки изящней», – невольно подумал я. – «Да и туфли лучше подобраны».

Ноги Алисы к вечеру отекли и над ремешками босоножек вздулись неэстетичные подушки.

– Я договорилась. Она придет завтра утром, – Алиса откинула голову на спинку кресла и прикрыла глаза. – Как я устала. Давай сходим проветримся, выпьем по коктейльчику.

Знаю я ее коктейльчики до утра, а завтра надо быть со свежей головой.

– Знаешь, что-то мигрень разыгралась, – я потер переносицу. – Лучше домой поеду, выпью таблетку, попробую заснуть.

Алиса сразу погрустнела, но согласилась. И едва она вышла, как я включил вытяжку, освобождая кабинет от тяжелого запаха ее духов.

Глава 6. Сергей

И чего только этим бабам не хватает?

Я возвращался с обеда, где сделал очередную попытку познакомиться с девушкой, и снова был отшит в очень грубой и циничной форме – осмотрев меня с головы до ног, девица, по началу показавшаяся порядочной, улыбнулась, явно насмехаясь надо мной, и сказала, что у нее на вечер другие планы. Представляю, какие это планы. Наверняка встретится с каким-нибудь отморозком, он будет хватать ее за задницу на глазах у всех, лезть языком ей в рот, а потом они пойдут на чью-нибудь квартиру, там напьются и устроят групповушку.

Кулаки сжались сами собой. Да, я завидовал. Завидовал наглым баранам, которые могут просто подойти, нагло улыбнуться и присесть рядом. С ними сразу же знакомятся и им никогда не отказывают. Девушки, да и женщины тают от быдловатой наглости и совершенно не замечают и не ценят деликатного обращения. Я это уже давно понял, но ничего не могу с собой поделать, хоть и очень стараюсь. И вот опять я вынужден пожинать плоды своего слишком хорошего, слишком порядочного воспитания, а в трусы к той телке залезет другой. Тот, у кого никогда в этом не было недостатка, и кто совершено не умеет этого ценить.

Занятый своими мыслями, я вошел в холл бизнес-центра и столкнулся с невысокой блондинкой.

Меня что, женщины настолько не замечают, что готовы пройти сквозь меня?

Я разозлился и, несмотря на свое хорошее воспитание, хотел грубо ответить, но встретился с растерянно распахнутыми голубыми глазами и снова смешался.

У моих ног лежал красный зонт-трость. Наверняка этой женщины.

Я наклонился поднять и заметил на щиколотке красный зигзаг молнии.

Снова злость огнем обожгла лицо – для кого-то ведь она сделала эту татушку. Кто-то сжимал в ладонях эти щиколотки. Кто-то целовал эту кожу. Кто-то знал вкус этой женщины. Кто-то, а не я.

Сколько еще жизнь и женщины будут протекать мимо меня? Я что, прокаженный какой-то? Вот он мой шанс.

Поднял и протянул зонт.

– Спасибо, – улыбнулась женщина. Темно-красные полные губы приоткрылись, и показались белоснежные зубы, а так же кончик влажного розового языка.

В горле пересохло, и я невольно сглотнул.

– Нзшт, – с трудом выдавил я и прежде чем придумал что сказать и успел продолжить, незнакомка уже отвернулась и легкой танцующей походкой направилась к стеклянным дверям.

Мне же оставалось только провожать ее злым взглядом. Ну куда? К кому она торопилась? Ведь я же больше ее не увижу. Как комета, она мелькнула передо мной и исчезла, а девушки и женщины, работающие в этом бизнес-центре, даже самые некрасивые, обходят меня стороной и косятся, как на городского сумасшедшего.

Испорченные и падшие. Что с них взять? Ведутся только платиновую карточку и дорогую тачку, а искренние светлые чувства совсем не ценят.

Я вернулся в свою душную конуру и снова уткнулся в компьютеры. Рекламщики заказали новый сервис, и на меня легло его тестирование.

Мужики за спиной весело переговаривались кто и как провел вчерашний вечер и какие планы на сегодняшний. Я же только громче щелкал мышкой или кнопками клавы, лишь бы их не слышать.

– Серёга! – окликнул один.

Сердце екнуло. Еще ни разу они не звали меня присоединиться к их компании.

– А ты чего молчишь? Нашел себе телочку? Такой видный мужчина и все один, – и послышалось сдавленные смешки. – Когда мы услышим о твоих победах?

– Я женат, – буркнул, чтобы только они отстали.

Телефонный звонок спас меня от выслушивания подробностей личной жизни коллег. Той самой жизни, к которой я так стремился, и которая оставалась такой недоступной.

Поднял трубку и услышал голос Лены из директорской приемной. Елены Степановны, как она велела себя называть, после того, как я угостил ее большим стаканом капучино, а потом, оправданно рассчитывая на благодарность, пригласил к себе.

Ее тогда так некрасиво перекосило, и стала видна ее истинная суть – падшей женщины, просчитывающей как бы подороже себя продать. Что и доказала, когда легла под коммерческого. Я видел, как Лена садилась в его блестящую тачку, а ведь по началу показалась порядочной девушкой, и не очень красивой, так что шанс у меня точно был, если бы не деньги коммерческого и нее продажная сущность. Ведь что есть у Игоря Ярославцева, чего нет у меня? Две руки, две ноги. То, что в штанах тоже одинаковое. Я даже прическу сделал, как у него. Но искренним чувствам Лена предпочла деньги, и я снова остался ни с чем.

– Сергей, – металлом пощелкивал в трубке голос Лены. – Отправляйтесь в кабинет дизайнеров и подготовьте рабочее место руководителя. Планшет, фотошоп, калибровка монитора, электронная почта. В общем, все необходимое, вы и сами знаете. Завтра выйдет новый креативный директор, и чтобы к ее приходу все было готово.

И бросила трубку. Вот стерва. Ни одна порядочная женщина не позволит себе разговаривать с мужчиной в подобном тоне.

Делать нечего, я вытащил себя из-за стола и поплелся обслуживать очередную начальницу.

А что если?..

Сердце учащенно забилось.

Она же еще не знает, что ко мне здесь все относятся с непонятым предубеждением. Значит, у меня есть все шансы?

Я проскользнул мимо девчонок-дизайнеров. При виде меня они все дружно уставились в мониторы. Не иначе Лена их настроила. Бабье царство – они любят сбиться в кучу и совместно травить кого-нибудь. В нашей компании этим «кем-то» стал я. Надеюсь, что новенькая окажется порядочней этих животных женского пола.

Я косился на перешептывающихся за стеклом девчонок и ставил битые драйвера, чтобы завтра иметь возможность увидеть нового дизайнера.

Предвкушая встречу, я в хорошем настроении вернулся в кабинет и дождался конца рабочего дня, а домой пришел совсем веселый.

– Привет, Настя! – сбрасывая сандалии, еще с порога крикнул я и заглянул в комнату.

Настя как всегда лежала на разобранном диване и смотрела на меня, удивленно приоткрыв рот.

Конечно же, ничего не приготовлено. Она никогда ничего не готовила.

Я сварил пельмени и позвал ее есть.

Настя стеснялась, тогда я привел ее сам и усадил напротив. Настя часто меняла внешность, вот и сейчас я еще не до конца привык к ее новому образу.

– Хочешь знать, как прошел мой день? – накалывая на вилку разварившееся тесто, спросил я.

Настя молчала и не отводила от меня круглых глаз, поощряя продолжать. В чем не отказать моей супруге, так это в умении слушать. И я увлеченно рассказывал ей о своих планах по знакомству с новой коллегой. Настя понимающе молчала и продолжала смотреть на меня, пока мы в обнимку не вернулись на диван. Посмотрели телевизор, я и уснул, прижавшись к ее тугому прохладному боку.

Утром вскочил от будильника. Настя лежала, открыв глаза, и ждала, пока я встану.

Душ, на волосы гель, парфюм, купленный недавно по акции. Что же надеть, чтобы обратить на себя внимание? Рубашка? Да. Где-то была подходящая. Брюки и красные мокасины – все очень стильно, прямо как в журнале. Я еще раз пригладил волосы и подхватил рюкзак.

– До вечера, Настя, – чмокнул ее в приоткрытый рот, но супруга по своему обыкновению промолчала.

Глава

7. Марина. Кто ходит в гости по утрам

Весь остаток вечера я думала над предстоящим интервью. Господин Зимин оказался чересчур серьезным мужчиной и не прошел проверку на чувство юмора. Значит, с ним лучше не шутить, но все же, это, видимо, не помешало ему оценить мои деловые качества. Интересно, он начисто лишен каких-либо эмоций или только на работе. Надо спросить у Алиски.

Так, теперь Алиска с ее планами. Я совсем не хотела потакать ее страстному желанию следить за благоверным и уж тем более доносить о каждом его шаге – роль сексота это не для меня. А поскольку главный аргумент Зимина против меня – нежелание иметь рядом еще одного шпиона, надо как-то дать ему понять, что на работе собираюсь заниматься только работой.

И в результате вечерних размышлений в офис я заявилась в широченных, обрезанных выше щиколотки джинсах, живописно украшенных бахромой; широком блузоне поверх майки, а поскольку дождь закончился, надела сандалии с поднимающимися до икры ремешками-застежками. Да, образ далек от дрес-кода, но у меня творческая профессия, поэтому имею право надеть хоть мешок для мусора, лишь бы выглядело стильно. Заодно и проверим, насколько Вадима зашоривают собственные взгляды и принципы.

Вращаясь с тихим шорохом, стеклянная дверь протолкнула меня с духоты улицы в сверкающую мраморную прохладу.

Вереницы служащих в офисных костюмах обтекали меня с деловитой торопливостью и осознанием того, что из-за их опоздания разорвется рабочая цепочка, и может рухнуть целая империя. Некоторые, как правило дамы, удивленно осматривали меня с ног до головы, не понимая, что такое недоразумение может делать в фешенебельном бизнес-центре, остальные же, видимо, посчитали ниже своего достоинства обращать на меня внимание. И никто даже не заподозрил, что моя сумка из мягкой кожи цвета пыли стоит дороже, чем их псевдобрендове костюмы из полиэстера. Как они в них еще не сварились в такую-то жару.

Охранникам сейчас было не до меня, зато девочки в отутюженных блузках и с аккуратно зачесанными волосами уставились с нескрываемым любопытством.

– Доброе утро, я в «Зета-Стайл», – я дежурно улыбнулась и получила в ответ такие же улыбки. – Алиса Витальевна должна была заказать пропуск.

– Золотарева? – хлопая тщательно накрашенными ресницами, уточнила девушка, и пальцы с французским маникюром запорхали над клавиатурой. – Ничего нет, – плохо скрывая удовлетворение, сообщила она. Вот что значит – человек получил малую толику власти.

Кажется, Алиска рискует меня разозлить. Я оглянулась на дверь, но не увидела ярко-медных волос подруги – пунктуальность, конечно, не ее конек, но мы, вроде как, договорились.

Я достала телефон и листала список контактов, когда услышала за спиной негромкий голос:

– Госпожа Ветрова?

Оглянулась и встретилась взглядом с холодными серо-стальными глазами. Машинально посмотрела время на смартфоне – 8:57. Пунктуален, как дьявол.

Какое-то время Вадим оценивающе осматривал меня, причем на его лице, застывшем каменной маской, я не смогла прочесть ни одобрения, ни порицания. Чрезвычайно редкий безэмоциональный экземпляр в моей копилке странных типов. Интересно, с Алиской он так же общается? Любопытно было бы посмотреть.

– Пойдемте, – закончив осмотр, Вадим кивнул на лифты, без устали заглатывающие офисных работников независимо от их статуса.

– У меня нет пропуска, – напомнила я, и опять на бесстрастном лице не дрогнул ни один мускул.

– Она со мной, пропустите ее.

По-моему, он даже не взглянул на охранников, нисколько не сомневаясь, что его распоряжение будет незамедлительно исполнено. И не ошибся.

– Пройдите сюда, – указал охранник на ближний к стойке ресепшена турникет и приложил к нему донельзя замурзанный пластиковый прямоугольник.

А на другой стороне, недоступной посторонним, меня поджидала неподвижная фигура в безупречно сидящем фисташковом костюме.

Шлепанье моих сандалий разительно отличалось от цоконья шпилек и глухого перестука каблуков мужских туфель. Наверное поэтому и не стоило удивляться, что господин Зимин даже не соизволил обернуться, когда я подошла, а, дождавшись, когда поравняюсь, двинулся дальше.

Не сказать, что мне пришлось по вкусу подобное обращение, но ведь я пришла работать, а не хлопать ресницами? Поэтому беспрекословно поплелась следом за широкой спиной.

В лифт нас внесло волной жаждущих поскорее приступить к работе служащих и… притиснуло друг к другу.

Смотреть на пуговицу его рубашки? Глупо. Разглядывать безупречно ровную отстрочку планки? Тоже такое себе занятие. А больше со своим ростом я не видела, зато в полной мере пропиталась его ароматом – терпко-древесным, с нотками кожи и гвоздики. Хорошо, что сама сегодня не воспользовалась парфюмом, иначе смесь могла бы получиться весьма своеобразной.

Восьмой этаж. Часть народа вышла, и стало немного посвободнее. Я сразу же отступила и показалось, что Вадим облегченно перевел дух – кажется, он не очень любит, когда нарушают его личное пространство.

Десятый этаж. Лифт снова остановился, и стоявший за нами толстяк проснулся. Он ломанулся к дверям, как лось во время гона, и, чересчур энергично для своей комплекции работая локтями, со всей дури толкнул меня в спину.

Даже ничего не успела понять, как пол ушел из-под ног, а сама я ухватилась за безупречные лацканы безукоризненного пиджака.

– Осторожнее, – поддерживая под мышки, а частично под грудь, Вадим поставил меня на ноги.

– Даже не извинился! – возмущенно воскликнула я, провожая взглядом тучную спину.

– Бывает и такое, извините, – мне показалось, или в бесстрастном голосе промелькнуло сожаление?

– Ничего, – буркнула я. – Ноги не отдавил, и на том спасибо.

В кабине мы остались одни, и стало как-то неловко. Смотреть в пол, потолок или на сменяющиеся цифры не хотелось. Поэтому я повернулась к зеркальной стене и стала поправлять то, что я называла прической, а мой экс-спутник жизни – вороньим гнездом.

– Прошу вас.

Я обернулась – Вадим стоял около открытых дверей и приглашающе указывал в коридор.

Оп-па! А мы, оказывается, можем быть галантными!

– Благодарю, – отозвалась я и пошлепала по сверкающему мрамору.

Приходить после начальства – дурной тон, поэтому все сотрудники уже шустрили на своих местах.

– Елена Степановна, – заглянул Вадим в собственную приемную, – принесите, пожалуйста, в переговорную воду. – Что-то желаете? – повернулся он ко мне.

Я помотала головой.

– Тогда, только воду. Пойдемте, – это уже мне и, больше не задерживаясь, пошел дальше.

В переговорной царили духота и полумрак.

– Ох, – невольно вырвалось у меня. – А что, кондиционер не работает?

Вадим покосился и щелкнул выключателем. Свет и кондиционер включились одновременно.

– Присаживайтесь, – Вадим указал на стоящие полукругом стулья и стол, где на светло-сером фоне коричневым прямоугольником выделялась моя многострадальная папка.

Перехватив мой взгляд, Вадим подошел первым и придвинул ее к себе. Словно она принадлежала ему, расстегнул молнию и вытащил эскизы.

– Почему вы не сказали, что работали на итальянский дом моды? – поскольку я все еще стояла, он поднял на меня вопросительный взгляд.

– Потому что вы не захотели со мной разговаривать, – любезно ответила я, плюхаясь напротив.

– Модели по вашим эскизам принимали участие в Неделе Моды? – проигнорировал он мой выпад. – Кажется, я их видел. Вот эту и эту, – он вытащил два рисунка.

– А так же и вот эти, – я добавила к ним еще пять штук.

– Неплохо, – одобрил Вадим.

И тут я поняла, почему костюмы на нем сидят настолько безупречно – он же сам как манекен. Бесчувственный, сосредоточенный только на работе робот. Даже сейчас, когда сел и расстегнул пиджак, то смотрелся не живым человеком, а искусно изготовленной куклой. Ни один волосок в аккуратной прическе не сдвинулся со своего места, хотя мои волосы трепал выдуваемый кондиционером воздух.

– А почему вы ушли? – задал он новый вопрос.

Я знала, что этого не избежать, но совершенно не горела желанием посвящать всех в свою личную жизнь.

– По личным причинам, – ответила, давая понять, что не собираюсь дальше развивать тему.

Вадим коротко глянул на меня, и я опять не смогла понять о чем он думает – серые глаза были спокойны и бесстрастны.

– Мы не поощряем занятия личными делами на рабочем месте, – предупреждающе заметил он.

«А Алиска-то, видимо, этого не знает!» – развеселилась я. – «Может, поэтому и бесится. Он бы и ее что ли просветил».

– Я сказал что-то смешное? – черная, четко очерченная бровь вопросительно изогнулась.

Che palle11
  Ке Палле (ит) – блин


[Закрыть], ну почему мне никогда не удается сохранять невозмутимость. И мама всегда говорила, что у меня на лбу все написано. Может, челку опустить? Но вместо того, чтобы озвучить эти гениальные мысли, помотала головой и вполне серьезно ответила:

– Это полностью совпадает с моими планами.

Еще и кивнула для убедительности.

– Хорошо, что по этому вопросу наши взгляды совпадают, – бровь вернулась на место, и лицо Вадима снова обрело едва ли не античную симметрию. – А как вы относитесь к сверхурочным?

Я пожала плечами.

– Это часть моей работы. Перед запуском коллекции всегда всплывают нюансы, требующие повышенного внимания. Может, кто-то в состоянии создать коллекцию, которую с первого раза разложат на лекала, у меня еще ни разу не получилось. Поэтому подгонки и переделки требуются постоянно. Это нормально, – пока я говорила, Вадим еле заметно покачивал головой. – Но обычно после таких горячих дней и когда коллекция уже увидела свет, руководство предоставляет несколько дней отгулов. У вас такое практикуется или только сверхурочные?

Вадим молчал и только пристально на меня смотрел. Неужели я смогла поставить его в тупик? Он так всех запугал своим каменным спокойствием, что никто не решался спросить об отгулах? Весело же они здесь живут!

– Разумеется, – наконец соизволил проронить Вадим. – Вам будут предоставлены отгулы. Думаю, поездки на производство не станут проблемой? Первые примерки у нас проходят там. Там же просматриваем что нуждается в подгонке.

То ли кондиционер работал чересчур старательно или все-таки пробрал холодный взгляд, но я невольно передернула плечами.

– Что-то не так? – тут же отреагировал Вадим.

Porco cane22
  Порко кане (ит) – черт побери


[Закрыть], от него ничего не укрывается

– Нет, все нормально, – поспешила ответить я. – Не вижу никаких проблем.

– Что же, отлично, – Вадим подвел итог под нашим разговором. – Вот только, знаете вы или нет, но у нас сейчас небольшая проблема. Ваша предшественница ушла и забрала все наброски, а сроки выхода коллекции уже горят. Подписаны договора на аренду рекламных площадок, разосланы приглашения на презентацию, договоренности с журналами… Да что я вам рассказываю, вы и сами все знаете, а эскизов нет даже в проекте. И если мы сорвем сроки, то получим кучу штрафов, неустоек и испорченную репутацию. Нам сейчас необходимы вся настойчивость, креативность и работоспособность, что у вас есть. Возможно придется работать до ночи и без выходных, чтобы все успеть в срок. Вы готовы на это?

Дела… Видимо, они в полной заднице. Интересно, почему Алиска мне ни слова не сказала?

– Еще не из таких ям вылезали, – протянула Вадиму руку, и он пожал.

– Вот вы где!

Мы одновременно обернулись и увидели влетевшую в переговорку Алиску.

– Молодец, что пришла! А я вот задержалась и все переживала, что не дождешься! – излишне громко и обеспокоенно восклицала подруга. – Хорошо, что вы встретились! Я смотрю, уже успели договориться? – ее взгляд задержался на наших все еще соединенных руках, и между оформленных по последней моде и аккуратно подкрашенных бровей пролегла тонкая морщинка.

Вадим сразу же отпустил мою ладонь и выразительно посмотрел на свои дорогие наручные часы. Стрелки уже перевалили за десять часов.

– Ой, Вадик, ну ты же знаешь эти пробки, – отмахнулась она холеной кистью. – Что уже успели обговорить? Вадик тебе рассказал, какая грандиозная рекламная компания у нас запланирована? Вот только рекламировать нечего! Пойдем, попьем кофе, и я тебе все расскажу! Умираю, хочу кофе.

– Можешь начинать умирать прямо сейчас, – раздался пронзительно-ледяной голос. – А Марине Сергеевне надо работать. У нас времени меньше, чем в обрез. После обеда я хочу собрать совещание и услышать концепцию будущей коллекции.

– Что, даже кофе попить нельзя, что ли? Она же не в рабство сюда продалась! – возмутилась Алиска больше невозможности потрындеть, чем лишению меня кофе.

– Кофе она может попить на рабочем месте и одновременно думать над коллекцией, чего твоя трескотня не позволит.

Алиска фыркнула, взмахнула алым шелковым шарфиком и вылетела за двери, а Вадим повернулся ко мне.

– Можете иди, – любезно разрешил он. – Я сам скажу кадрам, чтобы вас оформили и заказали пропуск. Сможете его забрать, когда будете уходить. Что же, удачи. Вы – наше спасение.

Мне показалось или его голос потеплел? Насколько же плохи у них дела?

– Марина! – окликнул он, когда я уже почти покинула переговорку, и добавил: – Сергеевна, вы же не знаете где ваш кабинет. Пойдемте, покажу, – и повел меня по коридору под удивленными взглядами коллег.

Видимо, нечасто директор самолично провожает сотрудников в кабинет.