Текст книги "Версии (СИ)"
Автор книги: Lampo
Жанры:
Фанфик
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)
С другой стороны, из-за этого война становилась агрессивнее, прямее и предсказуемее. Вряд ли Том будет проворачивать хитрые планы, пока у него нет старого-доброго силового преимущества. Хотя то, что Боунсы и МакКинноны попали под удар в принципе уже было плохим знаком. Или кто-то в Ордене слишком много болтал, или их просто вычислили – все же взгляды свои они не скрывали.
Весь день у неё был, по сути, свободен, поэтому Гермиона навела чистоту в доме и даже сготовила ужин чуть разнообразнее, чем обычно. Прямо хозяюшка и не важно, что рис был все равно переварен. Наверное, хорошим поваром она не станет, даже если от этого будет зависеть исход войны. Снейп застал её за чтением справочника по ядам – общение с Малфоем порождало странные размышления.
– Мне стоит проверять свою еду постоянно?
– Если хочешь, я буду пробовать её перед тобой, – Гермиона усмехнулась.
– Ты можешь принять антидот заранее.
– Я ограничена возможностями твоей лаборатории и временными рамками, приготовление и ядов, и противоядий затратно по всем пунктам.
– Но ты же не в тюрьме и вполне можешь сходить в тот же Лютный за покупками.
Она вздохнула и закрыла книгу.
– С кем ты говорил?
– С Дамблдором, – он все-таки сел за стол рядом с ней. – Тебе не хватает общения или дел?
– Нет, это тонкая месть за ваши с Малфоем делишки за моей спиной.
– Тогда жаль, что я так быстро об этом узнал, испортил себе весь сюрприз.
– Сложно что-то от тебя скрыть, раз уж ты тут главный исполнитель.
Снейп помедлил секунду, видимо, время шуток закончилось.
– Зря ты пошла к директору, Люциус просто использовал тебя.
– Он получил свои бонусы, мы – свои.
– Его выгода как-то перевешивает. Поэтому я и не хотел вмешивать Дамблдора.
– И меня. Но пусть политики играют с политиками, не все директору быть в стороне от наших грязных дел.
– Это обострит их отношения в будущем.
– Уверена, Дамблдор разберется. Это мы все, включая Малфоя, рефлексируем по будущему, для директора же все происходящее чуть более… актуально.
– Надеешься, что Люциус не достигнет своих целей, потому что зациклен на своих воспоминаниях, когда как мир уже слишком изменился?
– Малфой был первым, практически царь и бог тут, ему наверняка сложно принять перемены. Дамблдор предупреждал меня об этом эффекте в самом начале. По сути, Люциус столкнулся с последствиями своих действий позже нас всех и вынужден сейчас соображать на ходу. Да, он получил преимущество на данный момент, но что с его планами будет через пару месяцев, год? Он не может учесть все.
– Ставишь на то, что его способности к хитрым планам не так хороши, как ему кажется?
– Сикль, – она улыбнулась. – Хотя ты же его друг, вот и скажи мне, права я или нет?
Они каким-то образом оказались так близко, что теперь сидели в обнимку, а её голова покоилась на его плече.
– Ты же понимаешь, что Крауч-младший все равно должен умереть?
– Он не безгрешен.
– Мы судим его за то, что он ещё не сделал.
Северус гладил её пальцы, она уткнулась носом в его щеку.
– Мы всех судим с высоты своего опыта. Даже друг друга.
– Но Дамблдор спас Петтигрю от нашего предубеждения и его судьбы.
– Спас ли? Уверена, никто из нас никогда не сможет доверять ему полностью. Да и если бы сам Питер знал, что его ожидает, что бы он захотел изменить? Директор считает, что у всех должен быть выбор, но это просто иллюзия. Он сам вмешался в его жизнь, но якобы во благо.
– И, тем не менее, это его оправдывает. А чем казнь Крауча будет отличаться от убийства тех же Грейнджеров?
Гермиона не вздрогнула, но коротко выдохнула и потерлась о его щеку, словно кошка. И как Северус умудряется так начисто бриться? Наверняка какое-то заклинание.
– Знаю, это болото, в котором я когда-нибудь утону, но стоит ли вообще разграничивать нас с Лестрейнджем и Малфоем? Может цели у нас разные, но мотивация, желания… Я не хотела всего этого, но что мы можем? Нам его не «спасти», а ждать, когда Барти сам разрушит свою жизнь и попутно ещё чью-нибудь едва ли менее тяжкий грех.
– Наше вмешательство только все усложняет, – его мрачность была ожидаема, но все равно неприятно кольнула. – Мы выбрали короткий путь, но ещё неизвестно, как дорого мы за него заплатим.
– Скажи про бездействие Регулусу. Дамблдор «дал» ему выбор и что в итоге? Блэк просто никому не был нужен и в достаточной степени интересен, в отличие от того же Хвоста. Все эти муки выбора в ситуации с Краучами то же лицемерие.
Фразы звучали хлестко и отрезвляюще честно, но горло её все равно свело, а внутренности завязались в узел. Стало страшно и горько. Они молчали какое-то время, его ладонь опять гладила её спину, но все ещё не нарушала границы, которые он сам и прочертил.
– Я дурно на тебя влияю.
В его голосе слышалось искреннее сожаление, но Гермиона все равно насмешливо фыркнула, чтобы не расклеиться в неподходящий момент.
– Ты забыл? Я уже изначально была испорчена. Войной, полагаю, и стремлениями Дамблдора, а тобой лишь в малой степени. Иронично, что в этом времени скорее я плохо влияю на директора. Он с такой мукой смотрел на меня, когда я пересказывала ему условия сделки с Малфоем. Хотя не думаю, что ему впервой принимать морально сложные решения, уж не после войны с Гриндевальдом.
– Поэтому и сложно, что не в первой.
Она поцеловала его, прихватывая нижнюю губу, медленно и мягко. Он на этом не остановился, и её щеки заалели от смущения напополам с возбуждением.
– Покажешь мне?
Снейп понял без пояснений.
– Это не украшение.
– Но часть тебя. И всегда была.
– Слабо, Грейнджер. Нужно больше драмы.
– Это действительно ничего не меняет. Для меня уж точно.
Северус нехотя отпустил её и расстегнул манжету. Символ расплывался черной кляксой по коже и даже, кажется, двигался. Кожа вокруг покраснела, как будто это была совсем свежая татуировка. Видимо, последствие недавнего использования чар. Она прикоснулась к черепу кончиками пальцев и прочертила восьмерку, а потом просто накрыла знак своей ладонью.
– Он падет.
– Даже если нам удастся, его тень всегда будет висеть над нами.
– Призраки безвредны, а вернуться он не сможет. Все крестражи у нас, осталась самая малость – прикончить его.
*
С Краучем, как и планировал Снейп, тянуть не стали. Авроры нашли его в компании Яксли в пустующем доме в Лютном. Они были мертвы, и палочки, и ранения указывали на драку, где оба участника успели применить летальные проклятия. Барти умер сразу, Корбан истек кровью. Метки были у обоих, началось расследование. Воландеморт тоже хотел выяснить правду. Снейп вернулся с вызова раненым и даже не стал делать вид, что все в порядке. Пришлось уложить его в кровать и оказать первую помощь. Сустав с хрустом встал на место, они оба поморщились.
– Как ты заманил Крауча?
– Предложил ему поработать на Дамблдора.
Гермиона поперхнулась и заморгала от неожиданности.
– Он… он подумал, что раскрыл шпиона и решил добыть доказательства для господина?
– Уверенность в собственном уме его подвела, – Снейп тянул слова, но вряд ли хотел этого – от сочетаний нескольких зелий, принятых одновременно, заплетался язык. – У Лорда та же проблема.
– А Яксли тут при чем?
– Он настороженно относился к Барти, подозревал его в предательстве. Корбан ошивался в министерстве на низких должностях, но старшего Крауча знал. Может думал, что сын в сговоре с отцом. Но это не важно. Важно, что Лорд видел эти сомнения в его голове.
– Яксли не доверял Краучу, хотел вывести его на чистую воду, они повздорили и поубивали друг друга. Похоже на правду.
– Лучшая ложь по большей части правда, – он подтянулся на подушках выше. – Жаль, не удалось заманить туда Макнейра.
– Не переоценивай свои возможности. Тоже мне киллер-профессионал.
Северус посмотрел на неё внимательно.
– Но ведь так и есть. Мои руки, – он схватился за её колено, – по локоть в крови.
– А мои только по запястье? – она тоже коснулась его. Даже под сюртуком можно было почувствовать выступающие ребра.
– Ты никого не заманивала в западню и не подставляла.
– А все эти условия тоже считаются? Тогда мы оба герои, – она хмыкнула. – Солдаты, убившие врагов, чтобы защитить тот мир, что нам дорог.
– Не думаю, что я все это делаю ради абстрактных понятий.
– Но у тебя длительное время была негативная мотивация. Может пришла пора это изменить?
Гермиона наклонилась ближе к его лицу. Он провел рукой по её ноге и схватился за бедро, поглаживая большим пальцем живот. Хоть на ней и была рубашка, и голой кожи он не касался, но от приятных мурашек она сглотнула и приоткрыла рот, чтобы дышать стало легче.
– Останься, – он не умолял и не приказывал.
Она потянулась к нему и поцеловала в шею, прямо туда, где когда-то была и никогда уже не будет рана от укуса Нагайны.
========== Часть 12 ==========
На этот раз черная сипуха принесла Пророк. Никакой записки к газете не прилагалось. Северус пробежался глазами по передовице и хмыкнул.
– Люциус либо очень рад, либо сильно огорчен. А может и то, и другое.
Почта перекочевала в её руки, Гермиона прочитала пару случайных строчек из интервью Крауча-старшего.
– «Мой дорогой сын пожертвовал жизнью…» – она усмехнулась. – Блестящий старт для предвыборной кампании, электорат его на руках носить будет. И красивая история, и праведный гнев, и самоотверженность.
– Да, но не думаю, что Люциус рассчитывал на такую широкую огласку.
– Он наверняка считал, что Крауч более бережно отнесется к памяти своего сына, что это станет для него неожиданностью, ударом. Судит по себе, не иначе.
– Раньше Барти был более склонен заминать неприятные истории.
– Позже. И то был позор, разочарование, а это… возможно, сын все же доказал свою значимость в его глазах.
– Ложь во благо, – он криво усмехнулся. – Теперь Барти, этот псих и садист, тоже герой.
Гермиона пожала плечами.
– И этот факт будет тяготить только нас. Если Дамблдор, конечно, не решит написать шокирующие мемуары.
– Кстати, на счет него. Вот причина, по которой Малфой будет недоволен.
Северус указал куда-то вниз страницы, и она просмотрела несколько последних абзацев.
– «Предлагаю передать должность председателя Визенгамота Альбусу Дамблдору, который доказал свою…» – Гермиона рассмеялась. – Постой-постой, это что значит, хитрый план Люциуса по смещению директора со всех постов все-таки провалился?
– Ещё ничего не решено, это просто слова.
– Малфой же не будет выдвигать нам претензии? Хотя, о чем это я, конечно, будет. Но мы сделали все, что должны были. Не наша вина, что Крауч отреагировал совсем не так, как он планировал.
Предполагалось, что, когда директор сообщит Барти, что его сын тайно работал на Орден и погиб на задании, это лишь усугубит их и так не самые теплые отношения. В принципе, задумка была логичной и даже эмоционально обоснованной: Крауч якобы обратился не к собственному отцу, а к Дамблдору, принял метку, да ещё и полностью провалился, как шпион. Но, видимо, Барти историю оценил скорее рационально, чем с точки зрения родственных привязанностей. А директор всегда умел правильно себя поставить.
– С тебя два сикля, кстати, – она победно улыбнулась.
– Даже если твои предположения оказались верны в каком-то смысле и планы сработали, я все еще не в восторге от самого факта твоего вмешательства.
– Ты на меня злишься? Будем ссориться? – она округлила глаза и притворно ахнула. – У меня есть идея получше.
Снейп скривился в ответ на её неумелое кокетство, но предложение принял с большой охотой, правда, этим планам исполниться было не суждено. На кухне заискрилась серебристая лань. Гермиона отпрянула от Северуса рефлекторно, он притянул её обратно.
– Вы читали газеты? Нужно срочно поговорить! – взволнованный голос Лили разрушил остатки атмосферы.
Пришлось идти. Оставлять мародёров самих по себе было потенциально опаснее, чем сообщить им лишнюю информацию. По крайней мере, в отсутствие Петтигрю. Так и оказалось: когда они вошли в дом Поттеров, там уже собралась вся компания, и обсуждение велось явно очень горячее.
– Почему вы нам не сказали? – тут же подскочила Лили, но голос понизила, посмотрев куда-то наверх. – Мы могли бы подстраховать его.
– Это была не ваша проблема, – Снейп сложил руки на груди, они так и стояли у входа в комнату. – И до сих пор вас не касается.
– Но Барти был один из нас, – Лили сказала это с таким чувством, как будто это все объясняло.
– Нет, не был, – выдала она сумрачно.
Снейп посмотрел на неё резко и как-то весь вытянулся и застыл.
– Следи за языком, Грейнджер.
Гермиона нахмурилась.
– Так был или не был? – Джеймс тоже напрягся.
– Он… – она прикрыла глаза на секунду. – Это все так запутано.
– Опять будете молчать? – Лили была разочарована.
– Мы ведем игры несколько иного уровня, чем забеги по Британии с целью нарваться на драку. Даже если мы объясним вам один конкретный момент, без предыстории его истинный смысл вы все равно не поймете. И так, этап за этапом, все это словно снежный ком обрастет такими подробностями, которые вы будете не рады знать, – отчеканил Северус.
– Что-то подобное мы уже слышали. Но мы не сахарные, не растаем. Просто выкладывайте.
– Если бы все было так просто, Лили, то мы бы обязательно вам рассказали. Но большая часть этих секретов касается не только нас, мы вынуждены хранить тайну. В случае Барти ещё и политика замешена, – она всплеснула руками. – Он помог нам, это правда, но совсем не так очевидно, как об этом пишут в Пророке.
– С чем?
– Воландеморт пытался защитить себя одним темным ритуалом. Последствия этого мы и разгребали так долго и таинственно. Скоро он потеряет свое преимущество, – Гермиона пыталась выбрать крупицы безопасной информации.
– Крауч как раз внес свой вклад в это, – в свою очередь, помог ей Снейп. – Но это лишь долгое вступление и совсем не гарантирует нам победу.
– Та вещь, – Лили нахмурилась. – Чаша, она связана со всем этим?
– Да, напрямую.
– Но ничего конкретнее вы не скажете?
– Нет. По крайней мере, – она не стала сверяться с Северусом, – не сейчас.
– Ладно, но нам все равно надо поговорить, – Поттер опять посмотрела наверх. – Я сейчас вернусь.
Снейп приманил стулья, и они наконец сели за стол. Без Лили стало резко тихо. Люпин листал газету, Джеймс принялся организовывать чай. Сириус сверлил их взглядом, было сразу ясно, что долго держать при себе свои мысли он не сможет.
– И что теперь?
Гермиона закатила глаза, Северус неожиданно улыбнулся.
– Будем делать прямо противоположное всем этим тайнам и интригам.
– Бегать по Британии, чтобы нарваться? – хохотнул Блэк.
– Именно так. Пора заканчивать.
– Ничего не закончится, пока Воландеморт жив, – Римус оторвался от чтения и наткнулся на взгляд Снейпа. – О, так вы о том же?
– Вся организация завязана на нем, – Гермиона кивнула. – Как только его не станет, Пожиратели разбегутся.
– Здорово придумали! Мы бы без вас никогда не догадались, – Сириус рассмеялся.
– Так значит нам надо… выманить Воландеморта на битву? – Джеймс вернулся с подносом, на сей раз левитирующим, как положено. Чай сам разлился по чашкам.
– Легко сказать, – Гермиона подперла щеку рукой. – Он и так нечасто выходит на публику, а сейчас и вовсе десять раз поостережется.
– Использование Темных искусств, конечно, исказило его разум, но Лорд далеко не дурак. Он не пойдет на открытое столкновение без веской причины, это не его тактика.
– А если Дамблдор вызовет его на дуэль? – Люпин посмотрел на них и потянулся за сладостями.
– Тот-кого-нельзя-называть – человек чести, ага, – Сириус фыркнул.
– Нет, на это он не купится, – согласился Снейп.
Лили вернулась и приложила палец к губам, но в её присутствии разговор только оживился, так что Северус просто наложил заглушающие чары. Домашнее печенье закончилось раньше чая.
– А Воландеморт все ещё живет в доме Лестрейнджей? – Поттер задумчиво повертела чашку в руках.
– Да что же вас всех так туда тянет, – Северус поморщился.
Гермиона спрятала улыбку. Такой себе повод для смеха, но забавно, что их идеи совпали. То ли все умные люди мыслят одинаково, то ли у дураков мысли сходятся.
– А что ещё делать? Если нельзя выманить, то надо самим напасть.
– Конечно, мы вдвоем с Гермионой со всем разберемся, не волнуйтесь.
– Тогда найдите способ провести Орден в дом, – Лили пожала плечами. – Ты же как-то попал туда ещё даже до того, как вступил в организацию.
Она бросила быстрый взгляд на Северуса, он покачал головой. Дальше их предложения так и не зашли, хоть они и засиделись в гостях почти до обеда. А на вечер уже были запланированы другие встречи – с Малфоем и Дамблдором. Эти обязанности они поделили, и каждая была по-своему неприятна.
С Краучами все сложилось, как нельзя лучше, но у Гермионы язык бы не повернулся сказать директору, что им повезло. Когда она пришла, он стоял у окна и задумчиво смотрел вдаль, хотя за стеклом была видна только непомерно разросшаяся зелень сада, да кусочек мутно-серого неба. Она практически ждала от него какой-нибудь банальной печальной фразы, что, по крайней мере, посмертно сын нашел признание отца и теперь может покоиться в мире, но Дамблдор молчал. Она сделала пару шагов вперед.
– Мы выполнили все, что должны были. Но что делать дальше…
– Не волнуйтесь, мисс Фицрой, я возьму это на себя.
– У вас есть идеи?
– У мистера Крауча есть.
– Совместная операция с министерством?
– Выборы пройдут в начале ноября. Это хорошая возможность для всех нас.
– Крауч укрепит свои шансы, Орден получит силовую поддержку, – она свела брови к переносице и задумалась. – От нас что-то требуется?
– Информация, как и всегда, – его ответ звучал сухо. – Я тоже буду держать вас в курсе, естественно.
Дамблдор так и не повернулся к ней. Гермиона вышла на середину гостиной пустующего маггловского дома. Пыль и грязь были явно убраны магически, но в воздухе все равно пахло затхлостью.
– Простите меня, сэр. Я не хотела ставить вас в неудобное положение.
Извинение вышло каким-то скомканным и дурацким. Он резко обернулся, и она съежилась под взглядом печальных голубых глаз. Дамблдор мог пристыдить одним своим видом, впрочем, она, несмотря на все свои уверенные слова, и сама стыдилась.
– Я не злюсь на вас, мисс…
– Грейнджер, – выдавила она.
– Грейнджер, – он согласно кивнул. – Моя ложь о Барти – лишь капля в море компромиссов с совестью, на которые я шел, зачастую, по совершенно ничтожным поводам. И многие, даже самые искренние мои поступки принесли куда больше вреда, чем эта маленькая ложь – пользы. Но я беспокоюсь за вас. И за Северуса, конечно, тоже.
– Мы все друг за друга беспокоимся, – она не вынесла его внимания и теперь смотрела в пол.
– Я понимаю ваше стремление защитить его. И мне жаль, что я не смог своевременно оказать вам ту поддержку, которую вы заслуживаете.
– Мы сами добровольно впутались во все эти интриги.
– Цель обязала вас воспользоваться любой возможностью. Как я могу судить вас, если сам пожинаю плоды ваших трудов? Мы все оказались заложниками своих стремлений и убеждений.
– Надо было обратиться к вам раньше. Северус привык все делать в одиночку, а я просто испугалась…
– Не факт, что я бы смог предложить вам вариант получше. Не так уж сильно я отличаюсь от того другого меня, что вы знали, как ни тяжело мне это признавать, – он опять отвернулся к окну, Гермиона так и стояла потупившись. – Но знайте, несмотря на то что та война наложила на вас отпечаток, во мне ещё жива надежда, что мы не только сохраним мир на этот раз, но и себя для мира. Держитесь, мисс Грейнджер, и присматривайте за Северусом, не позволяйте тьме поглотить вас.
Гермиона не нашлась, что ответить, но разговор и так был закончен, так что ей оставалось только попрощаться и вернуться домой. Снейп задерживался либо у Малфоя, либо у Воландеморта, либо из-за ещё черт знает каких дел Пожирателей, так что с большой долей вероятности до утра его можно было не ждать. Она беспокойно обошла дом. Нервничать из-за очередного типичного внушения от Дамблдора? Какая глупость! Он изначально вызвал её именно для сеанса душеспасения и никак иначе. Показательно, что именно её, Северус же не мог сегодня прийти. Конечно, ведь даже если этот директор до сих пор считал, что все могут получить прощение, на Снейпе подобные красивые фразы все равно не сработают, он ими наелся на годы вперед в прошлый раз. А вот она все ещё не могла считать себя бесчувственным циником.
Смерть Беллатрисы её оглушила, остальное… как будто только сейчас пришло понимание, что вот она – война, никто не уйдет с неё чистеньким, уж точно не они со Снейпом. Сначала гибель членов Ордена, потом оборотней – все это наложилось друг на друга и окончательно все изменило. Подтолкнуло ли к краю, или она уже была внизу к тому времени, Гермиона затруднялась ответить, но все же именно поэтому она пошла к Малфою. Она не хотела, чтобы Северус был там в одиночестве. Он опять впадал в депрессию, и ей невыносимо было видеть его таким. Но Гермиона вовсе не была спасителем, она сама боялась, что останется там один на один со своей совестью, грузом прошлого, будущего и бесперспективным настоящим. Они оба вцепились друг в друга по одним и тем же причинам, хотя Снейп наверняка видел в ней только жертву, которую он утаскивает за собой. Но будь она в порядке, то не швырялась бы темномагическими заклинаниями на поражение, будь она в порядке… То что? Осталась бы дома, пока МакКиннонов и мародёров убивают? Даже Снейп не стал уговаривать её поостеречься, ведь нельзя выиграть войну, не участвуя в битвах, какими бы они не были.
Ближе к ночи Гермиона уговорила себя лечь в постель и закрыть глаза, но это, ожидаемо, ничего не дало. Она больше не пила зелье сна без сновидений – после всех этих смертей Белле уже нечего было ей сказать. Но сон все равно не шел, жить одним днем, без оглядки не выходило. Нет-нет, да и приходили мечты. Они же были на финишной прямой, ещё немного усилий, ещё пара трупов, и вот она – спокойная жизнь. Смешно.
Гермиона была честна с Северусом, их абсурдные отношения не пугали и не тревожили её сейчас, но после войны… Если они выиграют, выживут, выкарабкаются, то что им останется? Она ведь даже не могла сказать (и не сказала), что влюблена. Разорвут ли они связи, когда преодолеют болезненную необходимость друг в друге и захотят забыть обо всем этом? Снейп рассуждал, наверняка, ещё мрачнее и критичнее. С него станется патетично бросить её во спасение сразу после падения Воландеморта. На фантазиях о заламывающем руки Северусе, объявляющем о расторжении их помолвки, она задремала.
*
От него веяло холодом, не просто ночным, а каким-то неестественным, могильным. Магия вообще часто воспринималась очень стереотипно: бытовая была уютной, светлая – теплой, Темные искусства вызывали мороз по коже. Северус явно хотел как-то защититься от этого, преодолеть отчуждение. Она заворчала недовольно, когда он разбудил её и бесцеремонно залез под тонкое одеяло, а вскоре и сама чуть не замерзла, пытаясь отогреть ледяные руки и ноги, но действительно выставить его Гермионе и в голову не пришло. От прикосновения губ тоже разбегались мурашки, но уже гораздо приятнее.
– Ещё только начало осени, каким же ты будешь возвращаться зимой – с коркой льда? – голос со сна казался слишком громким.
– Надеюсь, до зимы дело не дойдет.
– Лорд тоже что-то планирует? – она окончательно проснулась.
– Все что-то планируют, – отозвался он равнодушно и зарылся носом в её волосы. Сомнительное удовольствие, но раз ему нравится…
– Что сказал Малфой?
– Отказал, конечно. Побег пленницы связали с тем, что после смерти Рабастана с тебя спали наложенные им чары. По правде говоря, думаю, Лорд просто сам забыл, что кто-то есть в подвале, – его руки оказались под её рубахой. – Но целенаправленное нападение на случайность не спишешь. Даже если мы победим, Люциус славы предателя не жаждет и уж тем более не горит желанием видеть упоминание имени своей жены где-либо, кроме светской хроники.
– Дамблдор тоже не особенно рад всему, что происходит.
– Могу представить, наверное, даже процитировать близко к оригиналу, – она почувствовала кожей, что он улыбается. – Но никто никогда не сможет достичь его высокоморального идеала, даже он сам.
– Не знаю, Гарри в прошлый раз он неплохо натаскал.
– И что в этом хорошего? Если даже Поттер выжил в обеих наших реальностях, то какая жизнь его будет ждать в будущем после всего того, что он потерял?
– А нас?
Она не успела прикусить язык. Не все темы, что волнуют по ночам, надо незамедлительно выводить на повестку дня, иногда стоит просто подождать. Да и что она хочет услышать сейчас? Клятвы вечной верности?
– Может ты уже и победу отпраздновала, Грейнджер? Я лично не уверен даже в том, что выживу, – Снейп помолчал немного. – Но я понимаю, о чем ты.
– Как только я начинаю думать, то не могу остановиться, – она вздохнула.
– И к какому же выводу ты пришла?
– Что ты считаешь меня несчастной жертвой ситуации. И предложишь расстаться, как только все закончится.
– По-твоему, я достаточно отчаялся, чтобы завязать отношения с бывшей студенткой, но все ещё настолько благороден, чтобы разорвать их при случае? – он фыркнул. – Ты слишком хорошего обо мне мнения.
– Скажешь, что я ошибаюсь?
– Скажу, что ты слишком сильно стараешься все просчитать, как и остальные участники нашей трагикомедии. Да и что значит «когда все закончится»? Для нас все придет к финалу только в мае девяносто восьмого.
– А для Малфоя и того позже.
– Может Люциус, Дамблдор, Поттер и все остальные покинут нашу постель хотя бы ненадолго?
– Хорошо, – она улыбнулась и потянулась к нему.
Её рубашка оказалась на полу, немного не долетев до стула. Северусу раздеваться не требовалось, он озаботился этим заранее. Было довольно темно, но даже в слабом магическом свете на его молочно-белой коже виднелась россыпь родинок, а на руках расползалась сетка вен. Шрамы тоже были, но из-за общей бледности они выделялись только стянутыми краями. Следы от ожогов, какие-то порезы на руках, неровности на ребрах… Гермиона подалась вперед и поцеловала его в отметину на месте явно сломанной когда-то ключицы.
– И зачем мы так долго с этим тянули.
Он вернул ей поцелуй и провел рукой по молнии от проклятья Долохова, сейчас уже почти незаметной, но все равно безобразно широко пересекающей её грудь.
– Ещё скажи, что была влюблена в меня со школы.
– Нет, – она хихикнула, но добавила не так уверено: – Не знаю, я тогда мало думала о подобном. Но сейчас мне кажется, что я тебе нравилась. По крайней мере чуть больше остальных людей.
– Мне можно ревновать к самому себе?
– О, у этого тебя есть одно неоспоримое преимущество.
– Я живой и молодой?
Его голос звучал совершенно ровно, но руки скользили по её телу совсем не целомудренно. Гермиона прикусила губу.
– Значит, даже два.
Северус, видимо, устал от болтовни, и его движения стали более настойчивым и резким. Если бы она могла сейчас думать, то решила бы, что их на этом проклятом Слизерине явно учат не только Темным искусствам, но и другим, гораздо более приятным вещам.
Выспаться не вышло. Она поворочалась немного, пытаясь ещё немного подремать, но так и встала, оставив Северуса отдыхать. Он в принципе спал мало, меньше её, но все же не на столько. Нормальный кофе кончился, за всеми этими потрясениями, внезапно начавшейся личной жизнью и прочими интригами она забыла купить новую пачку. Да и, честно говоря, возиться с помолом и туркой сейчас не хотелось, так что в чашку отправились две ложки растворимого. Время было пять, максимум шесть утра, на окно в очередной раз аккуратно приземлилась черная сипуха.
– Малфой совсем с ума что ли сошел? Бедная птица не виновата, что у нас тут у всех, похоже, бессонница.
Гермиона вполголоса возмущалась, отвязывая письмо с лапки. Сова стояла смирно и даже не клевалась. Не улетела и после, значит ждала быстрого ответа. Она в нетерпении раскрыла записку, но сразу же нахмурилась. Из конверта выпала простенькая брошка, Гермиона позволила ей упасть на пол, не рискнув дотронуться. Подозрения усилились, когда она обратила внимание на почерк. Не то чтобы манера Люциуса запала ей в душу, но это определенно написал не он.
Пришлось будить Северуса. Он проснулся за секунду, но так и вышел на кухню в одной мантии и босиком, прихватив только палочку. Украшение сразу же было признано порталом, письмо – безопасным.
– Это от Нарциссы, – резюмировал он.
– С чего бы ей назначать мне встречу?
– Она не настолько отстраненная, как хочет показаться.
Он протер глаза и сел за стол, потянувшись за её кружкой, но, увидев кофе, лишь поморщился.
– Это понятно, но Люциус с неё пылинки сдувает, зачем ей в это лезть?
– А зачем тебе было в это лезть, Гермиона?
Она сложила руки на груди.
– Если ей вдруг захотелось внести свой вклад, то я не лучшая кандидатура для ведения совместных дел.
– У вас есть общие темы для разговоров.
– Это какие? Смерть Беллатрисы? – она размяла переносицу.
– В любом случае, приглашение распространяется только на тебя. Хочешь – иди, не хочешь – не иди.
– Как просто. Тебя это не напрягает? А что если она заманит меня в ловушку, отомстит за сестру?
– Слишком прямолинейно для Малфоев, – он зевнул и поднял брошку заклинанием, аккуратно приземлив её на стойку рядом с плитой. – Да и в чем смысл? Даже если она действует в обход мужа, то уж слишком топорно – все вскроется за секунду.
– Уверена, Люциус простит ей смерть одной грязнокровки.
Он посмотрел на неё резко.
– Зато я не прощу.
Сова ухнула и переступила с ноги на ногу, из приоткрытого окна дуло. Опять стало зябко. Портал должен был активироваться через пару часов, Нарцисса хотела заранее знать, ждать ли ей гостью. Гермиона приманила перо и ограничилась лаконичным «да» внизу записки.
– Просто узнай, что ей нужно.
– Ничего не подписывать и на быстрые сделки не идти, да?
Она поежилась и подошла к нему, прижимаясь к теплому боку и забирая свой ещё даже горячий кофе.
– Вчера Нарциссу неоднократно упоминали, прямо или косвенно, если Люциус держит её в курсе…
– То ей тоже захотелось продать свои услуги да подороже? – она скривилась. – Что там дальше? Королева Англии?
– Не думаю, что её интересует статус в маггловском мире.
– Конечно.
Она отправила опустевшую кружку в мойку и обняла его, прижимая голову к своей груди. Он утащил её обратно в постель. В палатке явно придется сделать перестановку или опять заняться трансфигурацией – кровать была все же слишком узкой для двоих.
*
Гермиона не стала прятать ни шрамы, ни круги под глазами. Все равно на фоне Нарциссы все эти ухищрения выглядели бы бесполезной тратой времени. Леди Малфой была не просто естественно красива, но и ухожена – за фасадом виднелся многолетний тщательный труд, с которым даже бесспорно очень привлекательная Лили соперничать вряд ли могла: её отношения с внешностью все же были попроще.
