Текст книги "Проблема времени (СИ)"

Автор книги: LadyKenz347

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

– Знаешь, когда я услышал, каким мерзавцем был вчера, я пообещал себе больше не переходить границы. Но, может быть, он простит мне этот последний, – Драко ухмыльнулся и прижался в последнем долгом поцелуе к ее губам, и Гермиона не могла сдержать рыданий, когда он попятился, а ее пальцы соскользнули с его груди.

Бесконечная боль охватила все ее существо, когда он подошел к своей мантии на спинке стула.

– А если Сисели тебя арестует?

Беспечно фыркнув, он накинул на себя мантию и подмигнул ей.

– У меня есть портключ и письмо, в котором я шлю ее куда подальше, и которое я собираюсь оставить на ее столе. Сегодня воскресенье, там никого не будет, и я приземлюсь прямо рядом с Темпусом. Преимущества быть женатым на Гермионе Грейнджер и дружить с Гарри Поттером.

Слабо улыбнувшись дрожащими губами, Гермиона обняла себя и кивнула.

– Я буду по тебе скучать.

– Найди меня, любимая. Я не так уж далеко, – он замолчал, переводя дыхание, и его глаза снова наполнились слезами. – Я тоже буду скучать по тебе, больше, чем ты можешь себе представить, – сунув руку в карман, он вытащил небольшой носовой платок и улыбнулся ей. – Люблю тебя, Грейнджер.

– Я люблю тебя, Малфой.

Прикоснувшись пальцем к какой-то безделушке, он испарился, оставив после себя только всполох магии и ощущение пустоты в ее груди.

Вчера у нее было два Драко Малфоя. Сегодня ни одного.

***

Гермиона изрядно поревела, упиваясь своей болью и страданиями. Последние двадцать четыре часа были поистине ужасны, и немалая доля чистой, неподдельной ненависти к себе казалась просто замечательным лекарством. Не успела она опомниться, как солнце начало опускаться за горизонт, сигнализируя об окончании дня, и она туманно вспомнила, что еще не ела.

Девушка с большим трудом подняла себя с кровати, на которой лежала свернувшись калачиком в течение всего дня. Натянув ботинки, она вошла в камин, четко произнесла «площадь Гриммо 12», и зеленое пламя унесло ее прочь.

***

Если судить по лицам Гарри и Тео, то выглядела она дерьмово.

– Мать честная, Гермиона, – Гарри бросился к ней, обнял и повел к дивану. – Ты выглядишь…

– Да, Гарри, – Гермиона подняла руку, успокаивая его, пока он не наговорил лишнего. – Я знаю.

– Ты в порядке, Грейнджер? – простое использование ее фамилии вызвало новую волну унизительных слез, и, сбросив обувь, она подогнула под себя ноги и прижалась к Гарри.

– Нет.

– И ты все еще не можешь говорить об этом? – Гарри сдвинул брови. – Я полагаю, это связано с одним или обоими Малфоями.

Она попыталась, но губы не слушались. Слезы в который раз навернулись на глаза, и она просто опять прижалась к другу.

Мальчики переглянулись; Гарри накинул мягкий плед ей на ноги, а Тео исчез на кухне, вернувшись с ведерком шоколадного мороженого и бокалом красного вина, которые предложил Гермионе с грустной улыбкой.

Уничтожив мороженое – и оставшуюся бутылку вина – Гермиона заснула на плече лучшего друга, едва ли проснувшись, когда Тео наклонился над ними. Он поцеловал Гарри на ночь, предлагая отвести ее в их гостевую комнату, но тот отказался. Она снова отрубилась под мерное биение сердца Гарри и мягкий треск камина.

Когда она проснулась, было около десяти часов ночи. Гарри все еще спал, запрокинув голову, и комната наполнялась его храпом. Гермиона усмехнулась и осторожно потрясла его; ей следовало знать лучше, друг проснулся в полном режиме аврора, направив палочку на дверь, пока поправлял очки на своем лице.

– Мерлин, Гарри, это всего лишь я, – она сухо рассмеялась, качая головой. – Я пойду…

– Что? Нет. Останься! Мы всегда тебе рады…

– Нет, мне нужно идти. Во-первых, я умираю с голоду, а во-вторых, ты должен подняться и быть с Тео. Я буду в порядке. Хотя завтра, может, возьму выходной. Увидимся во вторник?

Гарри смотрел на нее все еще настороженно, пытаясь окончательно проснуться, но в конце концов кивнул. Он обнял ее перед тем, как помахать рукой на прощание с порога дома на площади Гриммо.

Купив нездоровое количество китайской еды на вынос, Гермиона нашла укромный уголок и аппарировала в нескольких кварталах от своей квартиры. Прогулка отрезвила ее, холодный воздух щекотал щеки, и она почувствовала, как печальное смирение окутывает ее кости.

Гермиона Грейнджер никогда не верила в искусство Прорицания, но, глядя на чернильно-черное небо, усыпанное звездами, она отчаянно хотела надеяться, что Драко прав, что они неизбежны друг для друга.

Поднявшись по шаткой лестнице, она нащупала палочку, оторвала, наконец, глаза от пола и увидела блондина, прислонившегося к ее двери. Она дрожала всем своим существом, пока шла по коридору. Тяжелый топот ее шагов привлек его внимание.

Остановившись всего в метре от него, она судорожно вздохнула и натянуто улыбнулась.

– Малфой?

Он определенно выглядел раздраженным, лоб нахмурен, а его серебряные глаза смотрели жестко, что Гермионе было слишком знакомо.

– Грейнджер. Есть минутка?

– Конечно, – пискнула она, внезапно осознавая, как, должно быть, выглядела сама: мятая одежда и опухшие веки.

Изо всех сил стараясь подавить дрожь в руке, открывая дверь, она жестом пригласила его войти, а затем поставила еду на стол. Ее живот заурчал, когда она подумала о цыпленке с кунжутом в одном из контейнеров.

– Кто-нибудь еще здесь? – напряженным голосом спросил Малфой, стоя у двери.

Прочистив горло, она поправила кудри на макушке, тщетно пытаясь не выглядеть пугалом, и покачала головой.

– Э-эм, нет. Нет, он вернулся обратно сегодня утром.

– Полагаю, поэтому ты выглядишь так, будто плакала весь день? Грустишь, что твой парень ушел? – в его голосе звучала та ненавистная ей насмешка, и она поморщилась.

Массируя пульсирующие виски – из-за вина или из-за капризного нрава Малфоя, она не была уверена – Гермиона закрыла глаза и глубоко вздохнула.

– Мне сегодня грустно по множеству причин, Малфой. Честно говоря, я еще не ела и устала, как собака, так что, может, ты отложишь разбор полетов на какой-нибудь другой день недели?

Последовала долгая пауза, и, наконец, Малфой шагнул вперед, вытащил из мантии сложенное письмо и помахал им.

– Ты это читала?

Она медленно вытянулась, чтобы взглянуть на послание, зажатое между его пальцами, а его глаза внимательно следили за каждым ее движением.

– Откуда мне знать? Я понятия не имею, что это.

– Ты сказала ему написать это? – его голос звучал обвиняюще, и это заставило ее вздрогнуть.

– Я понятия не имею, что это, – медленно повторила она, сузив глаза. – Но нет, я никого не просила писать что-либо. Если это что-то по работе, может, на прошлой неделе? Я не помню…

– Это от меня. Ну, от будущего меня, кажется, – Малфой сделал еще несколько резких шагов к ней, бросив перед ней сложенный пергамент. Ее пергамент, который она так любила, с легким жемчужным блеском. Проведя пальцем по аккуратным буквам, она грустно улыбнулась.

– Давай, прочти.

Гермиона уставилась на письмо, как будто ожидая, что оно каким-то образом превратится в громовещатель от Малфоя, но, наконец, нашла смелость открыть его. Слезы текли по ее щекам, пока она читала.

Доброго, Малфой.

Спорим, тебе любопытно, почему ты получаешь письмо, написанное твоим собственным почерком, а, дружище? Ну, теперь ты знаешь, что это я – ну или ты. Я понимаю, что совершил некоторые ошибки во всем этом, и хотя я (немного) сожалею о том, что трахнул твою будущую жену, я также знаю женщин, с которыми ты трахался в последние годы, поэтому мое сочувствие довольно слабое.

В настоящее время наша ведьма убита горем. Мало того, что она теряет меня, но она совершенно уверена, что потеряла и тебя. А этого я допустить не могу. Она, ввиду отсутствия менее пошлого термина, твоя вторая половинка, и потерять ее из-за чего-то столь нелепого, было бы серьезной ошибкой.

Может, не для тебя – по крайней мере, пока – но она наше всё, приятель. Она солнце, луна и все долбанные звезды. Она меняет тебя, бросает тебе вызов и любит тебя безоговорочно сильнее, чем мы когда-либо думали или заслуживали, если честно. Так что, как видишь, я должен был вернуться, чтобы спасти ее.

Я терял ее, смотрел, как она увядает и забывает обо мне. И ты слишком хорошо знаешь, как мы упрямы. Я не мог этого допустить.

Когда я прибыл сюда, я был на задании. Я просто хотел достать это гребаное ожерелье и вернуться к жене. Но, как всегда, случилась Гермиона Грейнджер. Я забыл, как сильно я любил ее, когда она все еще ненавидела каждый мой вздох, хотя иногда она и по сей день меня не выносит. Я забыл, как она выглядела до того, как жизнь вывалила на нас тонну дерьма.

Слушай, я знаю, что ей суждено быть твоей, но когда-то – она была моей. Мне было двадцать три года, и я сох по девушке, с которой был уверен, что испортил все свои шансы. Я отчаянно нуждался в ее обществе, настолько, что тоже составлял отчеты Поттера, лишь бы посидеть с ней за пинтой пива, зная, что меня ждет вечер хмурого взгляда и невинных маленьких оскорблений. Я проходил мимо ее стола по десять раз в день, надеясь, что она оторвется от работы и взглянет на меня. Но, как ни странно, меня устроивало и то, что она меня не замечала – так я мог наблюдать за ней лишнюю минуту. Так что, как видишь, мы с тобой не такие уж разные.

Есть вещи, которые тебе уже не удастся испытать, и я сожалею об этом. Но даже несмотря на это, я надеюсь, что ты отвезешь ее в замок во Франции и позволишь ей залезть к тебе на колени и целоваться с тобой после того, как вы выпьете немного вина. В первый раз, когда ты займешься с ней любовью, черт возьми, не подведи меня, парень. Тебе еще так много предстоит.

И учись на некоторых моих ошибках – хорошо? Устрой ей настоящий медовый месяц, даже если она будет сопротивляться, и Мерлин, позволь женщине приютить столько кошек, сколько она захочет (уверяю тебя, ведьма может затаить злобу на долгие годы, и никогда не перестанет находить новые и творческие способы напоминать тебе обо всех кошках, которых ей так и не удалось забрать домой). И, когда вы узнаете, что не можете иметь детей, не позволяй ей сдаваться. Ведьме на роду написано быть матерью, и она чертовски хорошо справится с этой ролью.

И, напоследок, не медли и не лажай, Малфой. Ты слишком долго любил ее, чтобы отпустить сейчас. Если тебе хочется винить кого-то, обвини меня в том, что я очаровательный сукин сын, которым мы были всю жизнь, и хотел запомнить мою жену такой, какой она была.

В этом и заключается проблема времени… чем больше его используешь, тем больше хочешь. И в любой реальности, в любой временной шкале, в любой вселенной: я хочу больше времени с Гермионой Грейнджер-Малфой. Пока не будет других вариантов, я буду бороться. Я надеюсь, что ты тоже. Она того стоит.

1 Малфой

P.S. И на всякий случай, если твой проницательный слизеринский глаз все еще не уверен, действительно ли это ты: во-первых, ты мерзавец, а во-вторых, этот котелок Амортенции на шестом курсе пах свежей травой квиддичного поля, новым пергаментом и корицей. Удачи.

С трудом сглотнув тугой комок в горле, Гермиона подняла на него свой затуманенный взгляд. Малфой больше не хмурился, в его серых глазах отражалась боль, когда он смотрел на нее, опустив уголки губ.

– Грейнджер, я не могу говорить ни за какого другого меня, кроме того, кем я являюсь сегодня. Однако я знаю, это охренеть как странно, что ты переспала со мной, но я не спал с тобой. Я думаю, это безумие, что ты приняла мое приглашение с намерением украсть древние магические артефакты моей семьи, и я думаю, что ты ненормальная, если не понимаешь, что я уже много лет схожу по тебе с ума.

Мир остановился, время перестало существовать в этот самый момент. Ее сердце, которое бесполезно стучало весь день, забилось быстрее и выстукивало теперь новый, неистовый ритм.

– Так что, да… Я, блядь, в бешенстве, но если верить тому, что говорится в этом письме о нас и о том, кем нам суждено быть вместе, то, похоже, мы будем изрядно бесить друг друга. С чем я прекрасно справлюсь, если и ты тоже.

Еле слышный смех сорвался с ее губ, Гермиона закрыла лицо руками, покачав головой в чистом и полном недоумении, и снова уронила ладони на колени.

– Ты чокнутый, если хочешь быть со мной. У меня нервы ни к черту, и я действительно довольно упряма и почти всегда права…

С неожиданной быстротой его ладони обхватили ее влажные щеки, и этот жест был столь мучительно похож на утренний от другого Драко. Глядя на него снизу вверх, она увидела меньше морщин, его волосы светлее, без серебристого оттенка, но те же серые глаза, сверкающие озорством и обожанием. Проведя большими пальцами по ее скулам, Малфой изучал ее лицо, как будто она была единственным, что держало его на этой планете.

– Хочешь дать нам шанс, Грейнджер?

Она не успела кивнуть, его губы были на ее губах, целуя ее медленно, неуверенно, все еще изучая. Он положил руку ей на затылок, крепко прижал к себе, а потом внезапно отпустил.

Задыхаясь и моргая в ответ, она издала негодующий звук.

– И всё?

Закатив глаза, он стянул свою мантию и швырнул на стол, затем начал вытаскивать маленькие белые контейнеры из коричневого бумажного пакета.

– Ты ведь говорила, что голодна, дуреха. Я не собираюсь соблазнять тебя на пустой желудок. Мерлиновы яйца, ты купила все это себе одной? – его брови приподнялись, изображая насмешливое удивление, и Гермиона хлопнула его по руке, забирая свою еду.

– А тебе ничего не дам, если будешь дерзить, Малфой, – показав ему язык, она повернулась к ящику для столовых приборов, но застыла, когда он подбежал к ней сзади и обнял за талию, знакомый смешок щекотал ее кудри. – Так говоришь, будет соблазнение?

Его зубы скользнули по тонкой коже ее шеи, когда он усмехнулся.

– О, будет много, много соблазнений. Я ведь должен перещеголять старика?

Прикусив губу, она повернулась в его объятиях, и посмотрела на него с вызывающей ухмылкой.

– Это будет сложно сделать, Малфой. Ты довольно много узнал о том, что мне нравится в следующие двадцать лет, и чтобы превзойти это, потребуется много практики.

Бросив на нее игривый взгляд, он выхватил картонку с едой из ее руки и бесцеремонно швырнул на стол. Удивительно быстро и ловко он перекинул ее через плечо и зашагал по квартире.

– Малфой! – ее смех прогнал все воспоминания о слезах, когда он шлепнул ее по заднице и понес в спальню.

– Ты сама на это напросилась, ведьма. Твое соблазнение было перенесено на данный момент, раз уж мне нужно так многому научиться. Кажется, будет лучше, если мы начнем прямо сейчас.

Упав на одеяло, смеясь, когда Драко захватил ее рот в медленном поцелуе, она подумала, что ждала ужин так долго. Можно было подождать еще немного.

***

Моргая от яркого солнечного света раннего утра, Гермиона снова почувствовала знакомую руку, обнимавшую ее за талию. Наполовину съеденные картонные коробки китайской еды все еще стояли открытыми на ее журнальном столике, она немного поковырялась в них после их первого раунда в простынях и отставила, когда Драко с самодовольной ухмылкой исчез между ее бедер.

Он зашевелился позади нее, обхватив ладонью ее обнаженную грудь, а его эрекция прижалась к ее заднице. Всю ночь они снова и снова находили друг друга в темноте, спали короткими урывками. Хотя она была счастлива сообщить, что ему нечего никому доказывать и очень мало чему нужно научиться, он, похоже, не чувствовал того же, отчаянно пытаясь доставить ей как можно больше оргазмов до восхода солнца.

Вильнув задницей у его паха, она снова прижалась к нему, громко зевнув.

– Сегодня понедельник, – размышляла она, хихикая, когда его губы скользнули по ее обнаженной шее. – Я уже решила, что возьму больничный, но ты опоздаешь.

Перевернув ее на спину, Драко быстро заполз на нее, устроившись между ее бедер. Головка его члена скользнула в ее уже влажные складочки, и ее губы приоткрылись в резком вдохе, когда он начал медленно входить в нее.

– Я думал сделать то же самое, – хрипло выдавил он, вздохнув с облегчением, когда полностью погрузился в нее. – Я слишком занят, чтобы заниматься работой в такой день, как сегодня.

С ухмылкой она прижалась губами к его рту, их языки переплетались и касались друг друга, пока он лениво вбивался в нее. Казалось, он совсем не торопился, его руки медленно исследовали каждый изгиб и впадинку ее тела.

– Думаешь, нам это когда-нибудь надоест? Через двадцать лет? – он тяжело дышал, покачивая бедрами, и с членом все еще глубоко внутри нее, он сел, притянув ее к себе на колени.

Кудри упали плотным навесом вокруг них, его ладонь скользнула вверх по ее животу, лаская ее грудь. Низкие стоны удовольствия срывались с ее губ, когда она покачивала бедрами взад и вперед, первые спазмы оргазма начали зарождаться в ней, сильнее сдавливая его член. Рука, играющая с ее соском, соскользнула вниз, потирая большим пальцем ее набухший пульсирующий клитор, пока она не взорвалась, вонзив ногти в мышцы его груди. С тихим рычанием он ускорил бешеный темп, толкаясь в нее, пока не излился полностью, и наконец, замер, когда она бессильно рухнула на него.

– Отвечая на твой вопрос, нет, – она ухмыльнулась, опьяненная эйфорией и новой любовью. – Нет, не думаю, что нам это когда-нибудь надоест.

***

Отправив сов с сообщением, что они просто никак не могут прийти на работу сегодня, Гермиона уселась прямо на кухонную стойку, одетая только в его едва застегнутую рубашку и трусики. Она скривилась, наблюдая, как он уничтожал очередную порцию тостов, но держала язык за зубами, пока он ворчал себе под нос, уверенная, что на этот раз он разберется.

– Что-то не так с этой штуковиной… – на его красивом лице появилось хмурое выражение, пока он стоял на ее кухне только в брюках, низко свисавших с бедер.

Он повернулся, положив на тарелку два обугленных ломтика тоста, и она не смогла сдержать смех.

– Если тебя это утешит, в конце концов ты разберешься.

– Может, я просто найму домовых эльфов, и тогда мне не придется вообще приобретать эти нелепые навыки? – но под ее хмурым взглядом он сдался, выбросил тосты в раковину и устроился между ее голых бедер. – Или я просто сбегаю вниз и куплю нам нормальный завтрак.

– Так-то лучше, – она захихикала, когда его ладони скользнули по ее бедрам, но оба застыли, когда услышали яростный стук в дверь.

Они удивленно переглянулись, и Малфой оторвался от нее. Не спеша подойдя к двери, он посмотрел в глазок и резко рассмеялся. Он не стал ждать, пока Гермиона даже спросит, кто пришел, распахнул дверь и уперся ладонью в косяк.

– Приветствую, Невыразимая Сандерс, – протянул он, его голос источал очарование.

– Аврор Малфой, – невозмутимо сказала она и, не ожидая приглашения, вошла в квартиру. К чести Сисели, она, казалось, не смутилась, обнаружив их двоих полуголыми и окруженными запахом подгоревших тостов в половине десятого утра в понедельник. – Мисс Грейнджер.

Впервые на памяти Гермионы Невыразимая Сандерс выглядела ужасно, волосы были взлохмачены, а одежда помята.

– Здравствуй, Сисели. Как выходные? – Гермиона сияла, прекрасно зная, что женщину держали под стражей и допрашивали после того, как ее вывели из поместья Малфоев.

В глазах Невыразимой вспыхнула ярость.

– Очевидно, что не очень. Меня задержали, а когда отпустили, Ваш ужасный друг сообщил, что ситуация на прошлой неделе разрешилась сама собой, и с Вас сняли все подозрения… хотя это не было согласовано со мной.

– Полагаю, все хорошо, что хорошо кончается, – Гермиона пожала плечами, метнув взгляд на блондина, держащего палочку за спиной Сисели Сандерс.

Проведя языком по своим идеальным зубам, незваная гостья посмотрела пристальным взглядом.

– Похоже, что так. Я здесь только для того, чтобы убедиться, что вы понимаете, что любые связи, что у Вас были с Отделом Тайн, теперь разорваны, Вы не должны появляться в отделе, если Вас не вызывают, и должны помнить, что все, что происходит в его стенах носит строго конфиденциальный характер.

В ее тоне сохранялась угроза, и Гермиона вздрогнула; спрыгнув со стойки, она скрестила руки перед собой.

– Посмотрим, мисс Сандерс. Понимаете, моя работа – заниматься только исследованиями. В том числе и по делу, которое мой дорогой друг, я полагаю, уже начал в Аврорате. Я, конечно, не хотела бы раскрывать что-либо сомнительное… А теперь, прошу меня простить, я бы хотела вернуться в постель.

Она пренебрежительно взмахнула рукой, и дверь распахнулась, с силой ударившись о стену. Сисели буркнула что-то себе под нос и вышла, лишь мельком взглянув на Драко, дверь за ней сразу закрылась.

– Не думаю, что мы видим ее в последний раз, – пробормотал Драко, засовывая палочку в брюки.

Гермиона фыркнула и обняла его за талию, ярко улыбаясь.

– К сожалению, я тоже, но ее огромное эго может подождать еще день. Мы обсуждали что-то про завтрак и про постель, и что там было еще…

– Соблазнения.

Она счастливо рассмеялась, когда он впился пальцами в ее бока и прижался щетиной к ее щеке.

– Ах, да. Побольше этого.

Отстранившись, Драко посмотрел на нее так, что у нее перехватило дыхание, его пальцы нашли выбившийся локон и заправили за ухо.

– Побольше всего.

***

ЭПИЛОГ

***

– Мы с моей невестой хотели бы поблагодарить наших друзей и членов семьи, собравшихся здесь сегодня, – Драко сиял в золотом свете сумерек, солнце только садилось за изумрудные холмы поместья Малфоев на юге Франции. Улыбаясь своей жене, он аккуратно прижал ее к себе. Она распустила свои кудри так, как ему нравилось, и ее платье было элегантным, но простым, созданным специально для нее. На безымянном пальце левой руки красовался светлый бриллиант, окруженный скоплением рубинов, а рядом с ним тонкое обручальное кольцо, совершенно новое и надетое не больше часа назад.

– У нас с женой не было истории любви, которую многие назвали бы классической романтикой. Все началось немного… бурно, – несколько десятков гостей вокруг них захихикали, когда Гермиона ткнула локтем в ребра своего нового мужа. – Но как бы мне ни нравилось отдавать должное никому, кроме себя, я должен признать, что в этом была замешана изрядная доля судьбы. Я всегда чувствовал это притяжение к ней, эту неизбежность, с которой не мог бороться, даже если бы хотел. И, поверьте, я пытался – отсюда издевательства и впоследствии сломанный нос, – он сделал паузу, позволяя очередному взрыву смеха раствориться в воздухе, и повернулся, чтобы взглянуть на свою невесту. – Я стараюсь избегать сентиментальных публичных признаний в любви, но для тебя я готов делать это при любой возможности – Я люблю тебя, и я потрачу все оставшиеся мне дни, доказывая тебе это.

Драко поцеловал ее, и их гости разразились бурными аплодисментами. Он тут же втянул ее в сокровенный танец, пока музыка разливалась вокруг них. С того момента, как она открыла глаза тем утром, это был самый волшебный день в ее жизни, намного превосходящий тот день, когда она получила письмо из Хогвартса или даже свою палочку.

Каким-то образом, несмотря на все неприятности, через которые они уже прошли и, которые, несомненно, все еще поджидают их, они были здесь – и их глаза были наполнены звездами, любовью и обещаниями на будущее.

– Извините, что прерываю, – позвал Гарри, когда вместе с Тео проплыл рядом с ними на танцполе.

– Я не против, если ты хочешь потанцевать с моей женой, Поттер, но как бы я ни любил тебя, Тео, боюсь, мне придется отказаться от партнерства с тобой. Ты ужасный танцор.

Хлопнув мужа ладошкой по груди, Гермиона повернулась к другу.

– Что такое, Гарри?

– Свадебный подарок, – он усмехнулся, залез в карман своей мантии и вытащил конверт с официальной печатью Министерства. – Я бы отдал его тебе даже раньше, но он был окончательно готов только вчера, когда ее надежно заперли в Азкабане. Кажется, теперь твое будущее в безопасности от таких, как Невыразимая Сисели Сандерс.

С удивившим ее саму рвением она разорвала конверт, и взгляд упал на кодографию арестованной Сисели Сандерс.

– Чт-что случилось?

– Малфой – эм, старший Малфой – был прав. Сисели уже много лет играла со временем. Нам потребовалось несколько месяцев, чтобы завершить расследование и довести его до Визенгамота, но сейчас дело сделано. Обозримое будущее она проведет за решеткой.

Слезы навернулись ей на глаза, стоило ей вспомнить последние шесть месяцев и сопровождающую их паранойю. Она постоянно пребывала в ожидании меткого проклятия в спину или яркой зеленой вспышки, которая положит конец всему, не дав ей опомниться. Крепко обняв своего друга, она шептала ему спасибо снова и снова, и оторвалась только когда он захрипел, хватая воздух.

Драко пожал ему руку и тоже поблагодарил, а затем вернул жену обратно в свои объятия.

– Ну, вот и все.

Лицо озарила самая яркая сияющая улыбка, и Гермиона засмеялась.

– Вот и все. И что будем делать теперь?

Драко прижал ее к своей груди, нежно коснувшись губами виска.

– Думаю, все, что угодно. У нас есть время.

– Время, – повторила она. – Звучит неплохо.

***