Текст книги "Называй так (СИ)"
Автор книги: La_List
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)
Называй так
https://ficbook.net/readfic/1567580
Автор:
La_List (https://ficbook.net/authors/142095)
Беты (редакторы):
Margot (https://ficbook.net/authors/109612)
Фэндом:
Чужой против Хищника, Хищник (кроссовер)
Пейринг или персонажи:
Хищник/ОМП
Рейтинг:
NC-21
Жанры:
Слэш (яой), Драма, Фантастика, Экшн (action), Даркфик, AU, Постапокалиптика, Антиутопия
Предупреждения:
OOC, Насилие, Изнасилование, Нецензурная лексика, ОМП, Кинк, Ксенофилия
Размер:
Миди, 61 страница
Кол-во частей:
7
Статус:
закончен
Описание:
– Имя, – тупо повторил он, привычно копируя интонацию. И вдруг понял, что перевести свое имя на язык людей не сможет. Тогда он прикоснулся ладонью к своей груди и коротко сказал: – Хищник. Называй так.
Публикация на других ресурсах:
только с разрешения автора.
Примечания автора:
ксенофобам и «нежным фиалкам» строго противопоказано.
рисунки от подписчика:
http://cs629403.vk.me/v629403874/2d06c/KnPKuMxzTRs.jpg
http://cs629403.vk.me/v629403874/2d076/mYIEEwjivZI.jpg
Содержание
Содержание
Глава 1.
Глава 2.
Глава 3.
Глава 4.
Глава 5.
Глава 6.
Глава 7. (Special)
Глава 1.
Это была необычная охота. Первая охота такого характера за всю его жизнь. Хотя бы потому, что местом проведения была Земля. Одно из самых опасных для их расы мест. Именно здесь погибли два охотника, считавшихся одними из лучших. Их имена были запечатлены на памятных досках в самом Святилище, на берегу Вечного Океана. И Великий Жрец благословил их. Трофеи, что остались в кораблях погибших, были поистине... великолепны.
Люди. Непокорные, слабые, но в своей слабости настолько опасные, что сойдясь один на один с представителем сильнейшей расы в галактике, дичь победила охотника. Такого еще не происходило. И оттого Охота становилась все интересней.
Чем сильнее и опаснее дичь, тем ценней трофей и тем больше почета тебя ждет на родине. Так что, когда комиссия предложила выбор, он ни секунды не колебался.
У него было тридцать галактических суток, двадцать восемь из которых прошли. И было двадцать восемь трофеев. По одному на каждые. Такого результата здесь достигнуть не удавалось никому. А ведь все те, кто охотился здесь, уже давно пересекли третий рубеж своего жизненного срока, и давно считались Чистокровными. А ему всего-то восемьдесят, и Чистокровным он стал совсем недавно. Все вело к тому, что по возвращении домой он был бы встречен с почетом и переведен в Элиту. И, может, даже увековечил бы свое имя в камне. Он уже даже представлял в тщеславных мечтаниях, как Верховный Жрец под торжественные удары гонга ведет лазером по камню.
Но сегодня... Сегодня он впервые нарушил кодекс охотника. Ослушался. Такое карается смертью.
Мальчишка. Почти ребенок. Сканер показал, что этой особи всего восемнадцать лет отроду. Хрупкий и... умирающий. Угасающий, правильней было бы сказать. Его тело на фоне неживой природы едва выделялось слабым оранжевым пятном с едва бьющейся красной точкой сердца.
В инструкции было сказано, что это время года здесь зовут зимой. Яутжа не чувствуют холода, их организм обладает мощной терморегуляцией, и легко переносит низкие температуры. Но слабое человеческое тело явно не могло выдержать температуру пятнадцатью градусами ниже нуля, по здешнему исчислению, без дополнительной экипировки. Такой у мальчишки не было.
Он умирал.
Пульс становился все слабее, сердце билось все медленней. Этой молодой особи оставался от силы час, опять же по местному исчислению. Оно, как казалось хищнику, было гораздо удобней, чем то, к которому приучали их всех с самого детства.
Он должен был уйти. Мальчишка не был вооружен, а значит, не являлся дичью. Такой трофей не стоил бы ничего, кроме смеха других охотников.
Но вместо того, чтобы отправиться к кораблю, хищник в нерешительности стоял рядом с человеком, включив режим инвиза. Что-то было в запахе, исходящем от существа... Что-то такое, что мешало повернуться и уйти. С подобным хищник сталкивался впервые.
В конце концов, он решился. Привезти помимо мертвых трофеев живую зверушку. Беспрецедентно. Еще один плюс в его биографию охотника. Да и запрета такого не было. Кодекс яутжа запрещал испытывать что-либо к представителю иного вида, а значит, и помогать. Естественно, кроме самок. Их спасать было можно, потому что самка родит новую дичь. Но вот мужские особи... Но здесь иной случай. Это трофей. Последний перед отправкой. Живой самец человека. Что может быть интересней?
Хищник плавно нагнулся над неподвижным телом, осторожно поднял человека на руки, перекинул добычу через плечо и легко полез по трубе на крышу высотного дома – там был надежно спрятан его корабль – маскировка, придуманная умельцами из касты Изобретателей, никогда не давала сбоя.
Да, хищник предпочел для своей охоты город. Человеческие джунгли. Нет ничего прекраснее, чем место, подобное этому.
***
Макс очнулся оттого, что всему телу было тепло. Он лежал на чем-то мягком, странно пружинящем. И именно оттуда, снизу, и шло это волшебное тепло.
Боли не было. Ни в отбитых ребрах, ни в затылке, по которому здорово приложили доской. А ноги и руки, которые абсолютно точно должны были быть отморожены, выглядели совершенно здоровыми.
Мальчишка осторожно сел, привычно взъерошил бесцветные, неопрятно отросшие чуть ниже ушей волосы, огляделся по сторонам и обомлел: он находился в странно полукруглом помещении, облицованном идеально гладкими пластинами. Стены словно светились изнутри холодным голубоватым светом.
Он спустил босые ноги на теплый пол и испуганно вздрогнул, понимая, что абсолютно обнажен. На теле не было даже белья.
Макс закусил губу и в удивлении прижал пальцы ко рту: всегда шелушащиеся и воспаленные от нехватки витаминов и солнца – сейчас его губы были мягкими и абсолютно здоровыми. Исчезла даже привычная болячка в уголке.
А потом тело сковал ледяной ужас. Что-то было здесь. За спиной, совсем рядом.
Мальчишка беспомощно замер, боясь обернуться. Все его существо сотрясала дрожь. Но он не мог двинуться с места. Оставалось только покорно ждать своей участи.
– Человек... – вдруг прозвучало сзади. – Человек... хочет... есть.
Тот, кто говорил, явно с трудом подбирал слова. Голос был слегка скрежещущим, словно механическим. А потом Макс совершил самую, как ему показалось, большую ошибку в своей короткой жизни: он обернулся. И от ужаса не смог даже вскрикнуть.
Напротив него стояло... нечто. Огромное существо почти в два с половиной метра ростом, мускулистое, прикрытое лишь чем-то, похожим на легкую броню. Лицо скрывала маска. Длинные, чудно сплетенные волосы тяжело лежали на плечах. В когтистых длинных пальцах существо сжимало странный серебристый контейнер.
Чудовищем пришедшего назвать не поворачивался язык. Он, скорее, внушал благоговейный страх. Что-то древнее, иррациональное, живущее в каждом человеке с начала времен.
– Есть, – уже уверенней повторило существо. – Это... еда. Для человека... подходит. Бери.
Макс сделал робкий шаг, протягивая трясущуюся руку. Одновременно с ним шаг сделал и пришедший. Мальчишку тут же обдало странным свежим запахом, похожим на запах после грозы. Настолько... осязаемым, что в глазах буквально потемнело. Пол начал уходить из-под ног, но упасть ему не дали. Сильная горячая рука ухватила его за предплечье и легко вернула телу вертикальное положение.
– Есть... надо, – утвердительно отчеканил синтетически голос. – Человек еще слабый.
Едва заметное движение, и контейнер оказался в руках у Макса, а существо развернулось и исчезло за отъехавшей с тихим шипением дверью.
Мальчишка трясущимися пальцами снова взъерошил непривычно чистые волосы и посмотрел на контейнер в своей руке. Покрутил, рассматривая со всех сторон, и, наконец, нашел что-то похожее на то место, где обычно пишут «открывать здесь». Ткнул на пробу пальцем и едва не выронил емкость: серебристое покрытие исчезло, и в руках он теперь держал прямоугольную коробочку с аппетитно пахнущей субстанцией. Мясо.
В животе приветственно заурчало, и Макс, не найдя ничего похожего на ложку или вилку, принялся загребать пюре пальцами. Сильно горячим оно не было, так что неудобств процесс не представлял.
Закончилась еда быстро. Но больше и не хотелось. Сейчас Макс не отказался бы от стакана воды. И желание не замедлило сбыться: контейнер на глазах изменил форму, превратившись во что-то вроде бутылки с чересчур узким горлышком. Макс чуть наклонил «бутылку», проверяя. На пол упали несколько прозрачных капель. Вода. Что же еще. Он с облегчением вздохнул и присосался к горлышку.
Напившись, капнул остатками воды на испачканные в пюре пальцы и отставил емкость в сторону. То есть на пол, потому что ничего, кроме подобия кровати, в помещении не было. Пол в том месте, куда Макс поставил «бутылку», тут же стал словно мягким и... будто всосал ее в себя.
Макс с интересом ткнул кончиками пальцев ноги по тому месту, но ощутил только твердое теплое покрытие.
Он немного побродил по помещению, но, не найдя больше ничего интересного, вернулся на кровать. Сон пришел незаметно. Макс просто провалился в забытье, успев только подумать о том, что, похоже, крупно попал. Истощенный организм требовал отдыха.
Пробуждение было резким. Словно безжалостная рука выдернула его из небытия. На него кто-то... смотрел. Тяжелый взгляд ощущался всей кожей. Макс испуганно распахнул глаза и заорал от ужаса: на него смотрела кошмарная морда, с глубоко посаженными, светящимися инфернальным желтым светом глазами.
***
Отдав человеку пищу, хищник вернулся на командный пункт. Хоть у него и была каюта, он предпочитал проводить время здесь.
Шли вторые сутки полета, и все пока было стабильно. До точки входа в гипер-тоннель оставалась одна десятая парсека, а значит тридцать пять суток, если учитывать те двое суток, что уйдут на приготовления к прыжку – оборудование поизносилось, а значит все придется тестировать. К тому же нужно будет послать сигнал домой и выпустить зонд стабилизации. Это тоже займет время, потому что настраивать его приходилось каждый раз заново, в зависимости от того, в каком квадрате находился корабль.
Но сейчас об этом думать было рано, так что хищник просто сел в кресло пилота и бесцельно пробежался пальцами по сенсорам, зачем-то включая камеры наблюдения. И тут же одернул себя: лучше провести это время с пользой, погрузившись в очищающую разум медитацию. Хищник уже хотел выключить камеру, но его внимание привлек пятый экран. Отсек, в который был помещен тот живой трофей.
Хищник прищелкнул, не удержавшись от комментария вслух, и ментальной командой приблизил изображение.
Человек ел принесенную ему пищу. С жадностью, не используя прибор, закрепленный сбоку контейнера. И хищник запоздало подумал, что человеку никто не объяснял, как пользоваться контейнером.
Хотя плевать. Какая ему разница, умеет ли его трофей правильно есть.
Наконец, человек насытился. Выпил воду, что автоматически выделялась из стенок контейнера, после того, как содержимое съедалось. Хищника удивило, что сделал он не несколько глотков, как полагалось, а выпил все. Из этого можно было понять, что потребление воды у людей было очень высоким.
Потом человек отставил контейнер на пол, походил по отсеку, потыкал в стены, зачем-то пнул одну из панелей ногой, издал странный звук, а потом медленно двинулся к ложу. Немного постоял рядом, а потом плюхнулся на живот и замер. Повинуясь мысленной команде, сканер выдал параметры. Сердце билось спокойно, никаких отклонений.
И что-то было в этой спокойной пульсации такое... Словно... Хищник даже не смог подобрать определения этому ощущению. Подобного с ним еще не было. Он всегда знал, как назвать то или иное ощущение. Все они были классифицированы и закачаны в общую базу. Но ничего похожего там не нашлось даже после тщательных поисков.
Но одно чувство распознать удалось. Это называлось возбуждением. Оно нужно было для того, чтобы совокупиться с самкой для воспроизводства потомства. Но самки рядом не было. Да и не в том возрасте он сейчас был, чтобы организм подавал подобные сигналы. Нормальный возраст для воспроизводства потомства начинался с двухсот пятидесяти лет. Никак не с восьмидесяти. Но зато в классификации был подпункт. Половой контакт использовался иногда для того, чтобы упрочить свое положение, показав сопернику свое превосходство, или же, чтобы сделать своей заранее выбранную самку из низшей касты. Такое совокупление служило не для оплодотворения, а для того, чтобы другие яутжа по запаху могли понять, что эту самку уже присвоили. Правда, возбуждение для такого контакта можно было вызвать лишь помогая себе искусственно, но здесь случай совсем другой.
Подобного еще не случалось, а значит, и никто не испытывал того, что он. Скорее всего, эти ощущения – сигнал к тому, что добычу надо пометить. Сделать своей, чтобы никто не присвоил его трофей себе.
Вывод был логичным и напрашивался сам собой. Так что хищник решил, что медлить в подобном деле не стоит. Как знать, когда еще выдастся возможность.
Хищник отключил камеру, поднялся и направился к отсеку с человеком.
Когда он вошел внутрь, человек не отреагировал. Даже не пошевелился. Только странно вздохнул. Хищник подошел ближе, задумчиво коснулся когтями бедра, царапнул кожу, внимательно посмотрел на человека. И это возымело неожиданный эффект: тот дернулся, подскочил с ложа и закричал. Хищник распознал в этом звуке страх. И почему-то это странно царапнуло что-то глубоко внутри. Непонятное ощущение, сродни чувству, что примешивалось к тому, что база классифицировала, как возбуждение.
Хотя сейчас было не до того. Надо выполнить задачу.
Хищник осторожно, рассчитывая силу, чтобы не попортить трофей, опрокинул его обратно на кровать и прошелся ладонью по нежной спине. Кожа была идеально гладкой, и только ягодицы покрывал едва заметный мягкий пушок. Это хищнику почему-то понравилось.
Он провел ладонью еще раз. И еще. Кожа на подушечках пальцев у него всегда была чувствительней, чем полагалось. Но сейчас это шло на пользу.
Хищник положил руку на пах, проверяя. Возбуждение никуда не делось. Оно только усилилось. Он щелкнул магнитными застежками, освобождая плоть.
От этого его движения человек задергался, что-то захныкал, рванул в сторону. Это озадачило хищника. А еще он почувствовал какой-то азарт, схожий с охотничьим. Ведь гораздо приятней обладать непокорной добычей, чем взять готовое. Дело принимало интересный оборот.
Хищник прижал сопротивляющегося человека сильнее и рывком раздвинул его ноги. Нужно было найти отверстие для совокупления. Обнаружилось таковое сразу. Оно было на удивление незащищенным и нежным. Половые органы самок яутжа были надежно защищены кожными складками, и подчинить сопротивляющуюся самку себе было не так уж просто. А у самцов их вида мышцы анального отверстия были настолько сильными, что акт насильственного совокупления превращался в муку для обоих. И если самец, решивший подчинить, отступал, не в силах терпеть боль, то с позором уходил.
А здесь...
Хищник провел пальцем меж ягодиц и чуть надавил на маленькую дырку. Проникнуть будет совсем легко.
От прикосновения мальчишка тонко всхлипнул, его слабые руки заскребли по мягкому покрытию, он попытался повернуться, царапнул руку хищника своими смешными подобиями когтей.
Хищник встал коленями на ложе, вздернул бедра человека вверх, открывая себе доступ, положил ладонь на его лопатки, лишая возможности сопротивляться. Провел ладонью по изнывающему члену, оттянул крайнюю плоть, высвобождая головку. Смазки уже было достаточно и медлить незачем.
Он подтянул сопротивляющегося человека еще чуть ближе, приставил ствол к розовому кольцу мышц и толкнулся бедрами, сразу загоняя член полностью, не чувствуя никакого сопротивления.
Человек под ним дернулся, закричал, рванулся с новой силой. И хищник вдруг подумал, что, возможно, навредил своему трофею – все же весовая категория и габариты мальчишки сильно уступали его собственным. И действительно – в месте соединения их тел все было в крови. Она яркими пятнами выделялась на фоне ровного теплового излучения от тела человека. И пахла... Как же она пахла! Тонкие яркие струйки текли по нежной коже, расписывая ее причудливым рисунком.
Но остановиться хищник уже не мог. Горячие стенки были такими мягкими, так нежно обнимали его плоть, что отказаться от этого было невозможно. Разве может это идти в сравнение с жесткими стенками влагалища самки, испробованной лишь однажды, в день совершеннолетия?
Хищник удовлетворенно зарычал, вбиваясь в податливо принимающее его тело, вцепился когтями в худые плечи, не понимая, что разрывает тонкую нежную кожу. Яркие борозды исполосовали всю спину мальчишки, крови было уже настолько много, что все его тело словно светилось. Человек сжимался, кричал от боли, и это было прекрасно. Добыча сопротивлялась, рвалась. И невероятно возбуждала.
Он подсунул ладонь под живот человека, а другой надавил на поясницу, прогибая. Теперь толкаться в горячую нежную тесноту было еще приятней.
Хищник потерял счет времени, и только когда брызнула струя горячего семени, заполняя затихшего мальчишку изнутри, он, наконец, опомнился. Подался назад, покидая неподвижное тело, провел пальцами по разорванному влажному отверстию, проник ими внутрь, оценивая повреждения. Ему явно нужно было действовать осторожней.
Человек что-то пискнул, но не шевельнулся. Сканер определил серьезную потерю крови. А еще от человека исходили волны боли. И хищник почувствовал, что это ему не нравится. Ему... не хотелось, чтобы трофей испытывал боль.
Это озадачивало.
В любом случае, кровь нужно было остановить. Не мудрствуя лукаво, хищник прокусил палец и мазнул своей кровью по кровоточащему анальному отверстию человека. Кровь представителей их расы была целебна почти для всех биологических форм жизни. И хищник справедливо полагал, что и для людей тоже.
Так и вышло. Разрывы затягивались на глазах.
Подумав, хищник прокусил палец глубже и принялся смазывать раны на спине своего трофея. Они затянулись так же быстро.
Мальчишка тихо скулил уткнувшись в подушку. Странно. Боли уже не было, хищник специально проверил показатели. Он со странным чувством снова провел ладонью по гладкой спине человека и, с трудом вспоминая слова человеческого языка, выстроил фразу:
– Ты... стал мой. Теперь никто не заберет.
И, с чувством выполненного долга, покинул отсек.
***
Оставшись один, Макс долго лежал в прострации. Так, как оставил его насильник: лицом вниз, безвольно вытянув руки вдоль тела.
Боль ушла. Просто исчезла. Осталось только неприятное ощущение липкой влаги меж ягодиц. Ее было много. Вязкая субстанция стекала по бедрам, неприятно холодя кожу.
Макс зачем-то провел пальцами меж ягодиц, размазывая сперму, поднес руку к лицу, разглядывая зеленоватую субстанцию. И здесь его, наконец, вырвало. На полу оказалось все небогатое содержимое желудка. Он еще долго корчился в сухих спазмах, а потом пришла истерика.
Мальчишка обхватил себя руками за плечи и горько зарыдал.
***
Гипер-прыжок удалось совершить без особых проблем, даже несмотря на небольшие проблемы с генератором. Их хищник устранил в разумный срок, и был собой весьма доволен. Потому что не каждый из касты Охотников еще и разбирается в технике.
Хищник вообще был честолюбив. А теперь его честолюбие было еще и подогрето удачной охотой на Земле. Еще никто не возвращался с таким количеством трофеев оттуда. Тем более на Земле, согласно информации, что удалось считать из памяти погибших, явно что-то изменилось.
Атмосфера стала насыщена вредными элементами и радиацией, не опасной для хищников, но губительной для людей. Кстати, именно следы ее воздействия хищник обнаружил на теле мальчишки. Аппаратура медблока высчитала, что без вмешательства извне жить человеку осталось не более года. Но хищнику, напротив, нужно было увеличить срок жизни трофея. Хотя бы до трехсот лет, чтобы человек не умер раньше его самого. Так он и поступил. Кровь их Расы творит поистине чудесные вещи с другими видами.
Что до изменившихся условий охоты, то теперь почти каждый человек стал воином. То там, то здесь вспыхивали небольшие, но кровавые стычки, и, наблюдая за ними, хищник вычислял лучшего воина, чтобы пополнить свою коллекцию новым трофеем.
Правда, и поймать человека становилось все сложнее. Их оружие стало совершенней, механизмы защиты продуманней, а поведение агрессивней. Но тем лучше. Больше почестей он примет на Родине.
Лететь оставалось уже совсем недолго. О живом трофее хищник почти не вспоминал. Еда в отсек подавалась автоматически, отходы утилизировались. Никаких проблем.
Но иногда хищнику хотелось полюбоваться. Тогда он включал камеру и подолгу наблюдал за тем, как бьется сердце человека. Наблюдал за хрупким силуэтом, все чаще неподвижно лежащим на ложе.
Это даже начинало волновать. Не заболел ли трофей? А ведь доставить его нужно в целости. Труп такого человека не будет нести никакой ценности. Мальчишка далеко не воин.
Значит, нужно проверить самому.
Хищник завершил процесс приема пищи, отставил контейнер в сторону, поднялся с сидения и направился к отсеку с живым трофеем.
Дверь плавно ушла в стену, и хищник ступил в помещение. Обвел его глазами и направился к ложу. Остановился рядом с неподвижно лежащим человеком, помедлил с минуту и ткнул когтем в обнаженное хрупкое плечо. И вот тут произошло то, что привело хищника буквально в экстаз: человек вскочил и бросился на него с каким-то смешным подобием оружия, явно сделанным из контейнера с едой.
Таким материалом можно было поранить тонкую кожу человека, но никак не причинить вред хищнику.
Но дело было совсем в другом. Трофей все же был воином! Слабым, но отважным. Кинуться на существо настолько превосходящее в размере и физической силе... Сколько же мужества в хрупком человеческом теле!
Хищник легко отскочил в сторону и бросил человеку один из своих ножей. Тот неожиданно ловко поймал его и встал в боевую стойку. А хищник едва не заскулил от удовольствия. Он вынул клинок, чуть поиграл им и приглашающе поманил человека пальцем. Но тот снова удивил. Он совершенно необдуманно и неожиданно бросился в лобовую атаку, но в последний момент упал на пол и кубарем покатился под ноги хищника, явно намереваясь повредить либо пах, либо сухожилия.
Правда, пользы это не принесло. Возможно, такой прием сработал бы против человека, но скорость реакции хищника была гораздо выше. Он перехватил человека за руку и снова отшвырнул от себя. И с трудом вспомнил слово похвалы:
– Молодец.
Синтезатор речи был встроен в шлем, а его с собой не было, так что похвалу хищник транслировал напрямую в мозг человека.
Тот вздрогнул и вдруг прямо посмотрел в глаза хищника. И что-то произнес. По интонации было понятно, что это насмешка или что-то в этом роде. Это еще больше понравилось хищнику. Его трофей не жертва. Совсем нет.
Хорошо. Очень хорошо.
Он оставит нож человеку. Это будет подарком за попытку.
***
После этого странного спарринга с мутантом, как окрестил его Макс, прошло трое суток. В сутки полагался, как он уже понял, один контейнер с едой. Контейнера было уже три. Значит – трое суток. Отличный способ считать время. Контейнерами.
И вот на исходе третьих суток в дверь вошел тот самый мутант. В маске, в полном боевом облачении, при оружии. Особенно впечатлило Макса висящее за его плечами копье. Оружие выглядело смертоносным произведением искусства. На груди мутанта были закреплены какие-то черепа. Правда, не человеческие. Видимо, это являлось частью экипировки.
– Пора, – прозвучал в голове голос. Похоже, мутант понял, что мысленно общаться удобней.
– Я не одет, – медленно проговорил Макс, провел руками по своему телу и указал набедренную повязку мутанта. – Одежда. Холодно.
– Одежда... – задумчиво прозвучало в голове. Мутант словно размышлял над значением слова. Потеребил свою повязку, а потом кивнул: – Хорошо. Идем.
Шли недолго. Но Макс успел закоченеть – коридоры явно не обогревались. Наконец, мутант остановился у едва заметного светящегося контура на стене, и часть ее словно растворилась.
Макс обомлел: помещение представляло собой огромную оружейную. Мутант шагнул внутрь, жестко перехватил парня за предплечье и толкнул к стеллажу. Подцепил когтистыми пальцами какую-то тряпку, оценивающе глянул на Макса, оторвал половину и странным плавным жестом протянул.
Повязать ткань пришлось на манер полотенца. Только закреплялась она с помощью странной бляшки, с которой Макс провозился минут десять, пока понял, как она застегивается.
А мутанту словно не было дела. Он неподвижно стоял у двери, чуть опустив голову. Шлем скрывал кошмарную морду, но Макс вдруг подумал, что у мутанта интересные глаза. Было в них что-то гипнотическое, притягивающее.
Когда с «одеждой» было покончено, а нож закреплен на поясе, мутант «ожил», скользящими шагами подошел к Максу, оглядел с головы до ног, а потом взял с соседнего стеллажа какой-то контейнер. Вскрыл и протянул парню... его старые кроссовки.
Макс осторожно принял их, случайно коснувшись пальцами ладони мутанта. Тут же обдало холодом. Ярко вспомнилось, как эта шершавая ладонь касалась спины. А потом...
В глазах потемнело, в висках запульсировало. И Макс почувствовал, как захлестывает отчаяние. Лучше бы он сдох там, у бетонной стены, чем оказался в лапах мутанта-извращенца!
– Идем, – прозвучало в голове. – Ждут. Надо быстро.
Макс покорно кивнул и поплелся следом. Накатила апатия. Что он может против этого существа? Любая попытка сопротивления будет пресечена. Он не представляет никакой угрозы для мутанта. Если бы на его месте был обученный боец, то шанс еще можно было бы рассматривать, как реальный. А так...
– Идти... сзади, – мутант жестом указал на место за своей спиной.
Парень понуро кивнул и подчинился. Впрочем, иного выбора у него не было.
Когда открылся внешний шлюз, Макс едва не вскрикнул: корабль находился перед исполинским зданием, словно парящим в воздухе. Никакой растительности. Только голый камень и серый прах.
Мутант ступил на землю, благоговейно приклонил колени, каким-то явно ритуальным жестом коснулся сначала поверхности, затем груди, лба. А потом напротив него словно из воздуха одновременно материализовались шесть существ в чем-то, напоминающем балахоны. Все они были в масках, испещренных метками, странного вида иероглифами.
Один из них вышел чуть вперед, и мутант почтительно склонил голову. Толстые косы мазнули по земле.
Главный подошел совсем близко и опустил на его склоненную голову когтистую ладонь. Все замерли. Было слышно только тихое жужжание двигателей корабля.
Так прошло около получаса, как показалось Максу. Никто так и не пошевелился. Только его мутант иногда конвульсивно вздрагивал, скребя когтями землю.
Наконец, Главный, как окрестил его про себя Макс, отошел, а мутант поднялся и коротким жестом подозвал Макса. Указал на него обеими руками и снова склонился.
По ряду безмолвных существ в балахонах словно прошел неодобрительный шепоток. Главный склонил голову набок, а потом сделал шаг. Макс сжался, стискивая трясущиеся пальцы в кулаки. Страшно было настолько, что он не смог бы издать ни звука, даже если бы очень захотел.
Тяжелая ладонь опустилась на макушку, придавливая к земле. Колени инстинктивно подогнулись, и Макс упал на камень, припорошенный прахом. Все тело скрутило болью, перед глазами понеслись разрозненные кадры. Самые жуткие моменты, что он пережил. Словно кто-то нарочно выцеплял их из памяти.
Время исчезло. Остались только боль и память. Потом все резко прервалось. Словно выключили. А он так и остался на коленях, хватая ртом воздух. С трудом поднял голову и вдруг понял, что все взгляды обращены на него.
Макс тяжело поднялся и медленно шагнул назад. К единственному существу, к которому привык хоть немного.
Главный шагнул вперед и что-то резко проклекотал. И тут же все шестеро существ активировали боевое оружие. И тут произошло то, чего Макс потом так и не смог себе объяснить: мутант грубо схватил его за предплечье, резким толчком отправил обратно внутрь корабля, что-то грохнуло, поднялась пыль, заволакивая все вокруг, шлюз захлопнулся и корабль страшно тряхнуло. Макс понял, что они взлетают.
***
Члены комиссии ждали их у самого входа в Святилище. Все шестеро, во главе с председателем.
Хищнику предстояло сканирование памяти. Болезненная процедура, основанная на полном вверении своего разума Председателю. Нужно было заставить себя отключить природные механизмы защиты от чужого проникновения и открыться полностью. Только так комиссия могла решить, присваивать ли ему еще одну завершенную охоту и награждать ли.
Процедура была болезненной, но хищник проходил ее уже много раз, и страха не было. Только предвкушение. Он был уверен, что заслужил, чтобы его имя увековечили в камне.
Но все пошло наперекосяк. Когда Председатель дошел до того момента, где хищник увидел умирающего человека, тот буквально ощутил его сомнение, переходящее в недовольство.
Проявление чувств к дичи. Самооправдание. Оснований брать мальчишку с собой не было никаких. Хищник вдруг понял это и сам. Но выдавать себя было нельзя.
Он только почтительно предложил Председателю исследовать живой трофей, надеясь на то, что это отсрочит кару хотя бы ненадолго. Он понимал, что происходящее – это начало конца. Он будет изгнан из клана и приговорен к смерти.
Но самое главное, что он чувствовал протест. Хищник не был согласен с приговором. И пока Председатель считывал информацию из мозга человека, хищник лихорадочно перебирал пути отхода. В конце концов, он остановился на простом и действенном варианте: забрать мальчишку, отвлечь членов комиссии и рвануть отсюда как можно дальше. На ту безымянную планету, где он охотился лет десять назад. Ничего опасного там не было, да и ее координаты были известны только ему одному. О подобной охоте сообщать он не хотел никому, слишком уж провальной она была. Как теперь оказалось, к лучшему.
Хищник никогда не жалел о произошедшем, воспринимая все как данность. И если ему суждено стать Зло-Кровным, то пусть будет так. Ничего не изменить. Да он и не стремился.
Так что, когда Председатель вынес вердикт, хищник уже был готов. Один отвлекающий выстрел, ментальная команда кораблю, и корпус сотрясся от экстренного старта. А хищник инстинктивно прикрыл свой хрупкий трофей, не давая ему удариться об стену. Мальчишка затрепыхался, но быстро успокоился и затих, прижимаясь спиной к защитным пластинам на его груди. А хищник вдруг ощутил то самое возбуждение. И это уже не было знаком к тому, что добычу нужно сделать своей. Здесь явно было что-то... иное.
