Текст книги "Сказание о Спартаке, или История необычной войны"

Автор книги: Л. С.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Глава II. Меч свободы

FORTES FORTUNA ADIUVAT.

Судьба помогает смелым.

Вергилий

679 год римской эры. Конец зимы.

…И тогда фракиец рванул напролом. Убил двоих. Разорвал смертельный круг и ну, бежать! Самниты – за ним.

Толпа, подобно пчелиному рою, разочарованно загудела:

– Дра-а-апать?! Не выйдет!

– Убейте варвара!

– Не жалейте его!

– Воткните ему меч в горло!

«Чтобы разъединить противников, он обращается в бегство, рассчитав, что преследователи бежать будут так, как позволит каждому рана. Уже отбежал он на какое-то расстоянье от места боя, как, оглянувшись, увидел, что догоняющие разделены немалыми промежутками и один совсем близко. Против этого и обращается он в яростном натиске…» (Тит Ливий)

Не пробежав и сорока шагов, Спартак резко развернулся и вонзил кривой меч в грудь ближайшего преследователя. Несчастный охнул и повалился ничком, зарывшись лицом в песок. Публика замерла в недоумении, а фракиец налетел на следующего самнита. Отражая щитом встречные удары, он и его уложил на месте. С трибун послышались редкие одобрительные возгласы. Рядом оказался ещё один израненный самнит. Спартак не стал убивать истекающего кровью соперника – неожиданным ударом щита по голове свалил его с ног. Гладиатор упал, потеряв сознание.

– У-у-у-а-ах-х-х! – ахнули от удовольствия зрители, вскакивая со скамей.

Последний, с окровавленным бедром и перекошенным от нестерпимой боли лицом гладиатор-самнит, кое-как доковылял до фракийца. Сильнейший удар – самнитский щит разлетелся на куски. Ещё удар – и меч вылетел из слабеющих рук. Спартак всем телом обхватил обезоруженного противника и, увлекая его на землю, резко выдохнул ему в ухо:

– Я спасу тебя, Тамирас.

Фракиец поднялся, опираясь на меч, поставил ногу на грудь побеждённого, и, обводя взглядом трибуны, замер в ожидании вердикта2727
  Вердикт – приговор.


[Закрыть] римской публики. Ещё пару минут назад он, под смех и улюлюкание, спасался бегством от объятий смерти, а сейчас его, единственно уцелевшего в кровавой схватке победителя, амфитеатр приветствовал оглушительными рукоплесканиями.

Зрители восхищались храбростью и ловкостью Спартака, дивились его статной фигуре и недюжинной силе:

– Вот это – герой!..

– Фракиец рождён для подвигов!..

– Сегодня он прославился на весь Рим!..

Тамирас приподнялся на локте правой руки, а левую протянул в сторону зрительских лож: он просил римских граждан даровать ему жизнь. Но опьяневшая от крови толпа жаждала смерти.

– Ему конец! – вопили с трибун. – Добей! Добей!

Спартак растерянно посмотрел на Тамираса, своего друга и соплеменника, переодетого в самнитские одежды. Несколько лет назад они вместе сражались против римлян. В бою Спартака ранило, он упал, а Тамирас прикрывал его щитом, пока сам не был сбит с ног толпой нападавших легионеров – пленили обоих. Друзья вместе пытались бежать из плена, но побег не удался: беглецов поймали, привезли в Рим и продали в гладиаторы.

– Добей меня… – простонал Тамирас, теряя последние силы, – или они… убьют тебя… за непокорность…

Спартак в нерешительности стоял над умирающим другом, остриём меча касаясь его груди.

– …Это не люди, а лютые звери… – шептал слабеющий Тамирас. – Они жаждут человеческой крови… хуже бешеных гиен…

– Добей!!! – неистово требовало разбушевавшееся скопище людей.

–…Здесь рабство и смерть, а там… – Тамирас попытался улыбнуться, устремив взгляд к голубому и ясному небу, – там родина… там Фракия… там жизнь и свобода… стань свободным, Спартак… заклинаю тебя…

Произнеся эти слова, он вдруг схватился за меч Спартака обеими руками и вонзил клинок себе в сердце.

– Habet! – восторженным воем встретили зрители фатальный удар.

Щемящая боль парализовала фракийца. Голова закружилась. Трибуны поплыли перед глазами. Он рухнул на колени. Пальцы судорожно вцепились в рукоятку меча. Рассечённый подбородок коснулся груди. Из глаз брызнули слезы, и обмякшее тело затряслось от рыданий.

Охваченный горем, в отчаянии от собственного бессилия перед злой волей римской толпы, он оплакивал гибель друга. А обезумевшим от кровавого представления зрителям казалось, что коленопреклонённый фракиец вымаливает у них награду.

– Rudis! Рудис2828
  Рудис (rudis – деревянный тренировочный меч) – меч свободы, которым награждался гладиатор за необычайную храбрость, проявленную на арене. Гладиатор-рудиарий освобождался только от выступлений на арене. При получении полного освобождения гладиатору предназначался красный войлочный колпак – пилэус (рilleus – колпак).


[Закрыть] фракийцу! – взревели на трибунах одни.

– Pilleus! «Пилэус»! Колпак! – завопили другие.

– Колпак фракийцу!!

– Свободу храброму Спартаку! – что есть мочи кричали самые ярые его почитатели.

– Свободу! Свободу! – ревели трибуны.

Тысячи людей вскакивали со своих мест и, повернувшись в сторону консульских лож, потрясая руками, единым хором скандировали:

– Сво-бо-ду!

– Сво-бо-ду!

Консулы, выдержав паузу, надменно кивнули в знак согласия:

– Он её достоин.

Глава III. Побег

Этот Спартак уговорил около семидесяти человек из числа своих товарищей-гладиаторов пойти даже на крайний риск ради свободы, указывая им, что это лучше, чем рисковать своей жизнью на арене для потехи зрителей.

Аппиан

679 год римской эры. Лето.

В Азии Митридат, заручившись договором с Серторием, объявляет Риму войну. В Риме проконсулы Лукулл и Котта формируют две армии для похода в Азию. В Испании Серторий одерживает победу над Помпеем при Калагуррисе.

Спартак сменил меч гладиатора на колпак вольноотпущенника и мог вернуться на родину. Но в Капуе, в казармах ланисты2929
  Гладиаторов содержали в специальных школах-тюрьмах, хозяевами которых были ланисты (lanius – мясник) – «торговцы живым мясом», как с брезгливостью называли их римляне. Профессия ланисты считалась очень выгодной, но подлой, сам ланиста – человеком запятнанным и презренным, а занятие его – постыдным. Основную прибыль ланиста получал не от преступников, а от того, что покупал на невольничьих рынках самых сильных рабов, обучал их в своей школе владению оружием, а затем продавал или «сдавал напрокат» устроителям гладиаторских боёв.


[Закрыть] Лентула Батиата, томились его друзья: галл Крикс и германец Эномай. Рано или поздно им предстояло убить друг друга на потеху римской публики. А они хотели иного: Крикс – отвоевать родные земли, захваченные Римом; Эномай – исполнить завет предков, разрушить злосчастный Рим, или погибнуть с мечом в руках в жаркой битве с заклятым врагом.

Спасти друзей – что может быть благороднее? И Спартак нанялся к Батиату учителем фехтования и рукопашного боя – он начал тайно с друзьями готовить побег. Со временем многие гладиаторы, отважились предпринять дерзкий и смелый шаг: вместе со Спартаком бежать из позорного плена. Однако их замысел был раскрыт.

Накануне побега лорарии привели к ланисте хромого гладиатора, попавшего в школу за грабежи и разбой. Откашлявшись, бывший разбойник изрёк:

– Хозяин, в школе зреет заговор…

– Что-о-о-о?! – Лентул Батиат оцепенел от страха.

Он, как и всякий римлянин, чувствовал себя в безопасности, наблюдая гладиаторов на арене или в зорко охраняемых казармах. Но если мечники-смертники вырывались оттуда – ужас охватывал любого!

– За десять тысяч сестерциев3030
  Сестерций – крупная серебряная монета, весом 4 грамма. Подробнее о римских деньгах смотри раздел «Дополнения. Что и сколько стоило в Древнем Риме: от похлёбки гладиатора до состояния Красса».


[Закрыть] я назову имена заговорщиков, – привёл Батиата в чувство хриплый голос доносчика.

Может быть, в первые мгновения у хозяина школы и возникла мысль заплатить, но скупость и жадность побороли страх.

– Не получишь ни медного асса, гнусный вымогатель, – возмутился ланиста. – Огонь и пытки развяжут тебе язык. Взять его! – вне себя от негодования приказал Батиат двум охранникам.

Предатель понял, что просчитался, выхватил из-за пазухи нож и прыгнул на ланисту, но копьё, пущенное охранником, воткнулось ему в спину. Он свалился мёртвым к ногам хозяина школы.

Батиат оцепенел и покрылся холодным потом. Губы его побелели, и он с трудом просипел:

– Отправить гонца к префекту…3131
  Префект – управляющий, глава: префект города, префект военного лагеря, префект по выдаче бесплатного хлеба.


[Закрыть] Пусть немедленно пришлёт легионеров городской стражи… Если гладиаторы окажутся в городе, никому не поздоровится…

В школе сыграли тревогу. Заперли все двери. Выставили усиленные посты у склада с оружием и у всех ворот.

Гладиаторы, тренировавшиеся во внутреннем дворе, прекратили занятия и, сгрудившись, настороженно наблюдали за происходящим. Подобные приготовления не сулили ничего хорошего.

– По камерам! По камерам! – накинулись на них лорарии.

Служители школы метались среди гладиаторов и усиленно работали хлыстами, бичами и железными прутьями.

– Кто-то нас предал, – почувствовал неладное Эномай.

– Надо действовать, – заволновался Крикс.

– Эй, вы! – совсем рядом раздался грубый голос надзирателя. – Чего встали? А ну, расходись по клеткам, подлое отродье!

Он стегнул Крикса по спине хлыстом. Крикс прогнулся под ударом, еле сдерживая стон. Не успел лорарий занести хлыст для повторного удара, как на его голову обрушился тяжёлый деревянный меч Спартака. У незадачливого блюстителя порядка подкосились ноги, и он мешком ухнулся оземь.

– Медлить нельзя! – Спартак метнулся прочь со двора. Остальные – за ним. Они сбили с ног нескольких лорариев, оказавшихся у них на пути, и проникли на кухню. Кухонная утварь вряд ли могла послужить им надёжным оружием, но заговорщики хватали всё, что попадало под руку: ножи, вертела, факелы.

– Разве это поможет? – махнул факелом Крикс.

– Нам бы парочку мечей, – мечтательно произнёс Эномай, оглядываясь по сторонам, как будто надеялся увидеть нечто подобное.

– Зажечь факелы! – приказал Спартак, и когда пакля, пропитанная смолой, запылала, он вновь скомандовал: – Теперь – к оружейному складу!

В считанные мгновения они оказались у склада, вот только попасть в него не смогли: перед массивной дубовой дверью скучилась охрана с копьями и щитами. Но неужели есть на всей земле такие щиты и такие копья, что смогут остановить рвущихся на свободу людей? В охранников полетели горящие факелы. Деревянная дверь занялась огнём. Обожжённые охранники побросали щиты и копья и кинулись наутёк, истошно крича:

– Мечники подожгли склад!

Дикие вопли стражников привлекли внимание когорты легионеров, прибывшей в школу для прекращения беспорядков.

– К бою! – центурион машинально выхватил меч из ножен. – За мной!

Легионеры, повинуясь команде, побежали прямиком через двор к оружейному складу.

Гладиаторы встретили их факелами. Легионеры умело отразили огненную атаку, составив из щитов непробиваемую стену – факелы отскакивали от неё, рассыпая сотни огненных брызг.

– Метать дротики! – скомандовал центурион.

Гладиаторы пытались отбивать летящие дротики, но не всем это удавалось. Среди восставших появились убитые и раненые.

– Оружия! Оружия! – кричали живые.

– Оружия! – стонали раненые.

– Оружия… – шептали умирающие.

Оружие здесь, за горящей дверью. Но когда она прогорит и рухнет? А смертоносный поток дротиков не утихает – легионеры с расстояния нескольких шагов без труда поражают живые, беззащитные цели.

Смиренно ждать смерти – не в духе гладиаторов. Покориться и вернуться обратно к зарешёченным камерам? Нет! Пусть гладиаторы оказались в западне, пусть у них нет оружия, но ради свободы они будут стойко сражаться даже голыми руками, даже если вооруженных до зубов врагов будет в десятки раз больше!

Один из дротиков вонзился Эномаю в бедро.

– Всё кончено, – падая, простонал германец.

– Нет! – воскликнул Спартак и потянул его за руку, помогая подняться. – Вырвемся из школы через боковые двери!

Эномая подхватили под руки двое германцев и потащили по галерее3232
  Галерея – колоннада с крышей по периметру внутреннего двора гладиаторской школы.


[Закрыть] к выходу. Самые дерзкие смельчаки защищали отступление своих товарищей, укрываясь за колоннами галереи и отбиваясь от наседавших легионеров перехваченными дротиками.

Оказавшись у выхода, беглецы ловко разоружили ошеломлённую стражу, сбили запоры и распахнули двери – вот она, свобода! Но позади слышались звуки приближающейся погони.

– Крикс, веди людей к Везувию!3333
  Везувий – потухший вулкан на побережье Тирренского моря, в пятидесяти километрах южнее Капуи.


[Закрыть] – скомандовал Спартак. – Я задержу римлян.

– Нет! – воспротивился Крикс. – Людей поведёшь ты.

– Если ты погибнешь, тогда всё окажется напрасным, – поддержали его гладиаторы-галлы. – Мы остаёмся с Криксом.

И фракиец отступил перед этой благородной самоотверженностью:

– Прощайте! Жду вас на Везувии.

* * *

Горстка гладиаторов-галлов остановила погоню. Почти все они полегли в неравной схватке, но были и те немногие, кто раненым попал в плен. Среди них – едва живой Крикс.

Остальные беглецы стремились к Везувию. Выбор места был не случаен и символичен. Когда-то богоподобный Геркулес, спасаясь от великана Гиерона, нашёл себе прибежище на склонах потухшего вулкана, где вскоре вырос город Геркуланум и был воздвигнут храм великому герою – священное место, особенно для гладиаторов, веривших в заступничество бессмертного храбреца. К тому же в городе находилось и святилище богини Венеры, перед алтарём которой рабы получали освобождение…

«В качестве первой стоянки их, словно алтарь Венеры, привлекла гора Везувий». (Флор)

За два дня Спартак и его товарищи добрались до Везувия и, взобравшись почти на самую вершину, на небольшом плато, окружённом неприступными скалами, обустроили себе пристанище. Тут они, уже обретшие свободу, готовы были погибнуть за неё, но не сдаться. И будто в благодарность за их мужество вместо гибели судьба определила смельчакам иной путь.

Глава IV. Смелость и находчивость

Силу одолей мужеством, а участь – дерзостью.

Плутарх

679 год римской эры. Ранняя весна.

Лентул Батиат торопился покарать мятежников.

– Неслыханно! Эти гнусные головорезы, эти живые мертвецы вздумали противиться мне! – скрежетал зубами хозяин школы. – Жалкие рабы! Я приволоку вас на арену, закованными в цепи. Зрители вернутся на трибуны, чтобы содрогнуться от ужаса, глядя, как вы рвёте друг друга на куски!

Вне себя от негодования, ланиста нанял отряд фугитивариев и просто желающих заработать на этой сомнительной затее жителей Капуи.

– На крест варваров!3434
  Особо опасных преступников (беглых рабов, бунтовщиков, разбойников и изменников) приговаривали к самой позорной и жестокой смертной казни – распятию на кресте. Приговорённый умирал в страшных муках несколько дней, на всеобщем обозрении.


[Закрыть] – жаждали крови расхрабрившиеся ловцы беглых. – На крест гнусного фракийца! Мы ему покажем!..

За два дня люди Батиата достигли Везувия и после короткого привала начали нелёгкое восхождение по горной тропе.

Они взбирались всё выше и выше. Никто не попадался им на глаза. Только дикие козы ловко прыгали по скалистым кручам, да медленно парили орлы в голубом необъятном небе, издавая тревожные звуки.

Узкая петлявшая тропинка временами терялась среди кустов и скалистых отвалов. Когда же она окончательно пропала из виду, и пришлось карабкаться по крутому склону, подуставшие преследователи, опасливо озираясь, засомневались:

– А туда ли завели нас фугитиварии?

– Доберёмся во-о-он до той площадки, – запыхавшийся ланиста указал посохом на плоскую каменистую возвышенность, просматривающуюся сквозь кроны деревьев, – передохнём и…

Батиат не договорил. Он так и застыл с открытым ртом: с того места, куда указывал его посох, шебуршило по склону, подминая кустарники и вырывая деревья, разрастающееся пыльное облако. Из густых серых клубов с грохотом вылетали увесистые булыжники и неподъёмные валуны.

Преследователи в испуге вскинули головы и остолбенели – каменная лавина! Прямиком на отряд! Куда деться? Где укрыться?

Грохочущий камнепад вмиг перемешал и поглотил часть отряда. Кому повезло уцелеть, побежали во всю прыть. Но как ни старались они унести ноги, удрать мало кому удалось: вслед за обвалом появились гладиаторы и многих беглецов, догнав, перебили.

Куда пропал сам хозяин школы, осталось неизвестным.

* * *

Происшествие на склонах спящего вулкана удивило и озадачило власти Кампании. На этот раз они привлекли многоопытного усмирителя бунтовщиков отставного легата Клавдия Глабра и поручили ему взять столько сил, сколько потребуется и избавить Кампанию от шайки беглых гладиаторов.

Клавдий прибыл на место разгрома отряда Батиата с пятью когортами легионеров и, наскоро оглядевшись, самодовольно потёр руки:

– Мышь попала в мышеловку!

Квестор3535
  Квестор – помощник командующего армией и казначей, отвечал за выплату жалованья легионерам и закупку продовольствия.


[Закрыть] Гней Скрофа, его молодой помощник, в недоумении пожал плечами.

– Дорогой мой Гней, сама местность подсказывает нам простое и надёжное решение, – туманно и высокомерно изрёк бывалый вояка.

От непонимания Скрофа ещё более смутился, а много повидавший легат, выдержав загадочную паузу, снисходительно похлопал его по плечу и раскрыл свой замысел:

– Ни к чему выбивать беглецов из их прибежища. Прямой бой наверняка дорого обойдётся и нам. Я одержу победу простым способом и без кровопролития – уморю подлое отродье голодом.

Сказано – сделано. По приказу Клавдия легионеры прорыли ров поперёк тропы, насыпали вал, укрепили его частоколом и расположились за ним лагерем. Клавдий лично проверил качество работ, выставил дозоры и распорядился зорко стеречь данную единственную лазейку. Только после этого он разрешил уставшему войску отдохнуть. Измождённые утомительным маршем к Везувию и тяжкими трудами по обустройству лагеря легионеры удобно расположились у костров, сытно поели и принялись потешаться над гладиаторами.

– Скоро захудалые мышки вылезут из норки искать хлебные крошки…

– …И угодят прямо в когти старому коту Клавдию! Ха-ха-ха!

– Теперь им конец!

– Мечники – глупцы! Они ни на что не способны. Умеют только резать друг друга на арене.

– У них одна дорога – на тот свет.

– Они уже бредут по ней! Ха-ха-ха!

Так рассуждали в римском лагере. Спартак рассуждал иначе. Возможно, кто-нибудь и приуныл бы в аналогичном безвыходном положении, но только не он. Фракиец не хотел ни умирать от голода, ни бросаться в глупом отчаянии на метко разящие мечи легионеров. Он выбрал третий путь, о котором сведущий легат, упиваясь собственной непревзойдённостью, и подумать не мог. Спартак предложил гладиаторам сплести длинную лестницу из толстых лоз дикого винограда, в изобилии росшего на горных склонах, с наступлением ночи спуститься по ней на дно глубокого ущелья, подкрасться к римлянам с тыла и неожиданным нападением разгромить их.

Смельчаки приняли дерзкую идею Спартака с восторгом. Ведь им предстояло совершить вылазку, предугадать которую не смог бы не то что искусный в военном деле Клавдий Глабр, а даже самый именитый римский полководец.

Глубокой лунной ночью гладиаторы бесшумно покинули западню.

Тем временем легионеры, убаюканные самоуверенностью Клавдия, крепко спали. Их мирное похрапывание сливалось с хором стрекочущих цикад. Морил сон и стражников. Но те под страхом смертной казни крепились, как могли, и таращили глаза, озирая ночную тьму. Как вдруг – что это? Среди тёмных зарослей в таинственно-бледном лунном свете мелькнули неясные человеческие очертания.

– Померещилось, – отмахнулись стражники, позёвывая и лениво переминаясь с ноги на ногу.

Но, момент – и перед ними возникли из темноты, точно привидения из подземного царства мёртвых, гладиаторы! От неожиданности стража зашлась истошными воплями. Лагерь содрогнулся. Неведомая демоническая сила подорвала вояк Клавдия с лежанок и вышвырнула наружу. Там, натыкаясь друг на друга, они в растерянности метались между палаток и, оглядываясь вокруг, силились понять, что за нечеловеческие звуки раздирают ночную тьму? Что случилось? Может, медведь прокрался к обозу и учинил суматоху? Или горный обвал повредил ограду и покалечил караульных? Неужели началось извержение вулкана?!. Они могли поверить во что угодно, но только не в нападение гладиаторов. А те ловко сновали вокруг и умело действовали мечами, истребляя сонных и оторопевших вояк Клавдия.

– Мечники?!

– С того света?!.

– Не может быть! – перепуганные сыны Марса, не выдержав кошмарных видений, в панику понеслись вон из лагеря, захваченного ночными демонами.

Горстка самых опытных и стойких легионеров, успев кое-как вооружиться, не поддалась всеобщему переполоху и вместе с молодым квестором пыталась сопротивляться ночному кошмару.

– Эй, Спартак! – взывал с трибуны претория3636
  Преторий – главное, центральное место лагеря, лагерный форум – площадка, где собиралось войско на сходку и для учений. В центре претория сооружалось из дёрна возвышение – трибуна. С неё полководец обращался к легионерам перед битвой. На претории находились большая палатка полководца, палатка для аквил и сигнумов и палатка квестора с воинской казной, обращённая в противоположную сторону. Перед палаткой квестора находилась аналогичная площадка – квесторий, на которой квестор раздавал продовольствие и жалованье легионерам.


[Закрыть] Скрофа, силясь разглядеть среди нападавших главного виновника мятежа и убить его в поединке. – Где ты, жалкий раб? Встань лицом к лицу со мной! Скрести свой меч с мечом свободного гражданина!

Фракиец, как по волшебству, неожиданно появился на претории:

– Римлянин, вот я.

Скрофа стремглав соскочил с трибуны, машинально сделал резкий выпад на правую ногу, стараясь достать Спартака мечом. Но фракиец хладнокровно и умело выбил меч из руки квестора и нанёс несколько ответных ударов: расколол скутум, пробил кольчугу и ранил в бок – злополучный и самонадеянный зачинщик поединка зашатался… Небрежным толчком ноги Спартак повалил его на землю:

– Возвращайся домой, юноша, и расскажи, как презренный гладиатор подарил тебе жизнь.

Глава V. Знак бессмертных богов

Доброе знаменье храбрым, не медля, послала Афина…

Гомер

679 год римской эры. Весна.

Весть о смелых и дерзких гладиаторах и неслыханном избиении легионеров Клавдия полетела по Кампании, поднимая на расправу с хозяевами-римлянами великое множество рабов. Заполыхали виллы и усадьбы. Взметнулись к небесам вперемежку с языками пламени безутешные стенания и жалобные мольбы римских наместников о пощаде и милости…

Сведя счёты со своими господами, рабы толпами бежали к Спартаку.

Как-то раз объявилась на Везувии гурьба невольников, сухотелых, крепких, жилистых. Один из них особо выделялся красотой и статностью: высокий, стройный, широкоплечий, очень похожий на Тамираса. Те же черты лица, та же сила во взгляде. Знавшие Тамираса так и ахнули. Вздрогнул от подобного сходства и Спартак. «Чего хотят боги, отправляя вновь на землю Тамираса? – подумал фракиец. – Помочь нам?»

Он приблизился к незнакомцу, пристально посмотрел ему в глаза и спросил:

– Кто ты и что за люди с тобой?

– Меня зовут Публипор,3737
  Имя Публипор переводится с латинского, как «сын Публия» или «раб Публия». По некоторым версиям Публипор мог быть этруском.


[Закрыть] – ответил похожий на Тамираса пришелец. – Я и мои товарищи, Гай Канниций и Каст, – кивком головы указал он на стоявших за спиной двух косматых спутников, – в недалёком прошлом центурионы армии Сертория,3838
  Сулла, уничтожив всех неугодных, раздал их имущество своим сторонникам, в том числе Помпею, Крассу (в будущем – противникам Спартака) и Лукуллу. Укрепляя власть, Сулла обеспечил землёй, жильём и имуществом 120 000 воевавших за него легионеров, расселив их по 47 городам Италии. Воинов же своих противников, консула Мария и Сертория, он обратил в рабов.


[Закрыть] остальные – бывшие легионеры…

– Римляне? – лицо Спартака застыло в недоумении: неожиданно и странно было слышать и видеть нечто подобное там, где римлянам не могло быть никакого места.

– Казнить их! – выкрикнул кто-то.

– Прежде выслушайте! – укоризненно покачал головой Публипор. – Мы такие же беглые рабы, как и вы. В рабов нас превратил диктатор Сулла: восемь лет назад его легионы разбили нашу армию в битве за Республику. Теперь, когда Сулла умер, Серторий вновь собирает силы, и мы идём к нему, в Испанию, где он бьётся с консулом Помпеем…

– Нам нет дела до ваших битв, сыны волчицы! – зашумели обитатели Везувия, плотнее обступая Публипора и его товарищей. – Чем скорее перегрызёте друг друга, тем лучше!

– Убирайтесь прочь!

– Казнить!..

Спартак вскинул руку, жестом приглушая шум, и спросил:

– Если вы идёте к Серторию, то зачем пришли к нам?

– Чтобы спастись самим и спасти вас… – дружный хохот оборвал речь Публипора, но тот, ничуть не смутившись, с достоинством продолжил, – …Зря смеётесь! Гибель неминуема, действуй вы и мы поодиночке. В каждом городе тысячи ветеранов Суллы. Куда бы вы ни пошли, обязательно наткнётесь на их мечи. К тому же им помогут когорты преторов из Рима. Они расправятся с вами, Если и этого не хватит – за дело возьмётся консульская армия. И тогда точно наступит конец.

– Зря пугаешь! Боги не оставят нас в беде! – зашумели кругом. – Затаимся, переждём опасность и выживем!

– Надеяться на богов и ждать – мёртвым стать! – прокричал с жаром Публипор. – Лучше идти навстречу опасности, чем ждать, пока она сама явится.

– Так, может, римлянин, ты научишь нас, что делать, куда идти? – съехидничал кто-то в толпе, лязгнув мечом о ножны.

– Вы сильны духом, но слабы обучением. А войско необученное, что меч неотточенный: будете разбиты в первом же бою, – без капли сомнения ответил Публипор. – Наше общее спасение – в единстве и умении. Мы научим вас военному делу, вместе прорвём кольцо окружения и вместе можем уйти за Альпы.

– Бежа-а-ать?! В этом твоё спасение? – сердито взревел Эномай и, шагнув к Публипору, ухватил его за пояс. – Уйти из Италии, не отомстив?! Проваливай к своему Серторию! Справимся без тебя! Мы не пойдём за Альпы! Мы ненавидим римлян, и будем мстить им здесь!

– Мало на врага злиться, надо с ним уметь биться.

– Сила силу ломит! – германец тряхнул Публипора.

– Рукой да силой – повалишь троих, а головой да умеючи – тысячи! – Публипор, одной пятернёй ухватил Эномая за локоть, а другой ловко разжал его толстые пальцы и оттолкнул от себя. – Если хочешь победить, научись сражаться не хуже легионеров!

«Не велика доблесть – иметь сильное тело, велика доблесть – знать военное дело». (Изречение древних)

Эномай ринулся на Публипора, сжав кулаки. Спартак, живо вклинился между ними, с трудом их растолкал, не позволяя вспыхнуть потасовке, и сказал:

– Публипор прав! В сражении побеждает не тот, кто сильнее, а тот, кто умнее. Римляне не сильнее германцев, не сильнее галлов или фракийцев, но, умеючи, – побеждают всех! Поэтому мы у них в плену, а не они у нас. Победить же римскую армию сможет только такая же римская армия. Вот зачем нам нужны Публипор и его центурионы. У нас будет такая армия!

Сложно было противоречить Спартаку – правда была в его словах. Одобрительный оживлённый говор являлся тому подтверждением.

– И потом, – обвёл взглядом товарищей фракиец, – разве не хотим мы того же, о чём говорит Публипор: вернуться домой, к родным очагам?

– Хотим! – раздались согласные возгласы.

– Вот и славно! – одобрительно хлопнул в ладоши Спартак и, повернувшись к Публипору, улыбнулся: – Наверное, проголодались? Присаживайтесь к нашим походным очагам – домашние вы ещё не скоро увидите. Еда готова, пора подкрепиться – завтра с утра у всех нас ратных забот прибавится. А сейчас вместе поужинаем и возблагодарим и умилостивим богов: пусть укажут нам верный путь, вдохнут в нас сил и придадут нам мужества.

* * *

В тот вечер долго ещё не угасали костры на горных склонах, шипело вино на горящих потрескивающих поленьях и улетали, кружась, искры к звёздам – обитатели Везувия воздавали хвалу и молитвы богам: гладиаторы – Гераклу и внимательно следящей за делами смертных Немезиде, фракийцы – богу-всаднику, спасителю людей Геро,3939
  От имени фракийского бога Геро происходит слово «герой».


[Закрыть] галлы – богу гнева и войны Эсусу, германцы – исполнителю всех благих желаний человека, царю богов, правителю войны и дарителю победы Водану…

Спартак же вспоминал погибшего друга Тамираса, пропавшего Крикса – жив ли он? – и, глядя на сверкающую звёздами бездну, размышлял о предстоящем нелёгком пути.