Текст книги "Привет из воспоминаний (СИ)"
Автор книги: Kuroko no Basuke
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)
Дайки действительно не мог: он не ощущал ни одной отрицательной эмоции и за это был невероятно зол уже на себя, расплёскивая это раздражение вокруг. А Тайга был всё таким же: мгновенно вспыхивал и совсем не умел держать себя в руках…
Дайки отбивал мяч об асфальт площадки с давно не испытываемыми восторгом и предвкушением. Вот он, его соперник, его друг детства… Сейчас. Вот оно, то, что он искал. Всё оно здесь, на этой площадке, сейчас он наконец-то поймает его за хвост…
Это было… отвратительно. Вряд ли Дайки когда-то ещё испытывал такое разочарование. Кагами был слабаком, таким же, каких он оставил в Японии. Хотелось расхохотаться от комичности ситуации. Ему казалось, что всё, что он искал и в баскетболе, и в жизни, когда-то завязывалось именно на Кагами, а он оказался таким же слабаком, как и все эти… Чёрт, как он мог так обманывать себя столько лет. Это просто… Это не стоило того, чтобы думать столько лет… Кагами не стоил всего этого.
Задыхающийся, чуть не падающий – на него было противно смотреть. И Дайки не смотрел.
А потом этой же ночью на Аомине снизошло озарение. Ну конечно, Кагами же лежал в больнице и, наверное, ещё не восстановился – вряд ли это было что-то несерьёзное, раз он провёл там так долго. Нужно было просто немного подождать, пока Тайга выздоровеет окончательно, пока сможет играть в полную силу. Ну конечно!
А чтобы Кагами не потерял духа соперничества и спортивной злости, Дайки пакостил ему как мог. Ну, Аомине убеждал себя, что именно эти побуждения движут им. На самом деле ему было ужасно скучно: он хоть и был приятно удивлён уровнем здешней команды, но Кагами всё ещё сидел на скамейке, а учёбу Дайки ненавидел всегда. А Тайга так потрясающе злился, что его невозможно было не доводить. Разъярённый, но бессильный что-то сделать Кагами – это было едва не лучшее зрелище, что он видел за последнюю пару лет.
Дайки замечал, как Тайге не терпелось, и именно поэтому Аомине старался всё время находиться в поле его зрения. Кагами делал вид, что не смотрит, и ему это хорошо удавалось, но Дайки-то видел, как загорелись неверием и восторгом глаза Тайги, когда Аомине впервые на тренировке здесь сделал даблпамп. Тренер и остальные тоже оценили. Самодовольную улыбку спрятать так и не получилось.
Дайки совсем не подкарауливал Кагами, просто он гонял здесь мяч каждый день, просто он знал, что Тайга иногда возвращается этой дорогой. Вот и всё, никаких слежек и подкарауливаний.
Спровоцировать его было так легко. Впрочем, как и всегда. Вот это уже было потрясающе. Чёртов Кагами таки заставил его играть в полную силу! Дайки даже на какое-то мгновение почувствовал себя так, как будто они снова там, на той мизерной площадке с призрачной разметкой и кольцами без сеток. С лица даже сползло вечное хмурое выражение, и, судя по глазам Тайги, он тоже это заметил.
А потом… Потом Дайки забил последний данк и понял, что снова оказался сильнейшим, что снова никто не смог обойти его. Даже Кагами. Стоит ли говорит, что Тайге хотелось врезать так, чтобы голова безвольно мотнулась, а он сам отлетел на пару метров, чтобы выбить пару зубов, чтобы кровь залила аккуратную белую рубашку.
«Победить меня могу только я сам». Дайки казалось, что он уже так давно не говорил этого, Аомине думал, что всё изменится, когда он уедет в Америку, а здесь всё то же…
На тренировку пришлось идти – Джефферсон обещал, что Дайки вылетит из клуба, если будет пропускать теперь. Это всё невероятно бесило – к чему только тренер не придрался на той злополучной тренировки. И главное ещё выловил его до начала, конечно, Аомине, в конце концов, вспылил. Постановка ног ему не понравилась, стойка, видите ли, не техничная… Разве Дайки хоть когда-нибудь обращал на это внимание? Он всегда считал, что изучение техники – удел обделённых талантом, а тут его ткнули в эту самую технику, как котёнка.
Победа Тайги была чем-то абсолютно невоспринимаемым. Глупо, нелепо, совершенно по-дурацки проиграть Кагами какую-то партию за уборку. Это было так до смешного невообразимо. Самое интересное, что Дайки играл сегодня в полную силу. Снова. И от этого всего было только паршивее. Аомине казалось, что, если бы это был какой-то официальный матч, он воспринял бы проигрыш легче, но это было настолько нелепо, что даже не верилось. Он проиграл. И проиграл какую-то дурацкую, даже не тренировочную игру, а просто партию, почти игру в камень-ножницы-бумагу, на уборку. Просто немыслимо…
И этот Кагами… Хотелось дёрнуть его за плечо и крикнуть, как сам Тайга совсем недавно: «Ещё раз!» А потом ещё, независимо от того, кто победит. Теперь он ясно видел перед собой соперника, достойного того, чтобы Дайки играл в полную силу. Теперь он видел равного.
А и правда, почему бы им с Кагами не общаться, как раньше, например, не быть хотя бы приятелями. Он, конечно, всё ещё оставался предателем, но и Дайки не собирался рассказывать о том, что всё помнит.
Почему бы и нет, Аомине понял почти сразу же – Тайга был и продолжал оставаться парнем в его вкусе, и было роковой ошибкой перестать на него дуться и начать обращать на Кагами внимание.
Нет, конечно, он не ждал его всё это время – это же не дешёвый женский роман. Просто Тайга действительно был полностью в его вкусе, а это соперничество только добавило бы искры отношениям. К тому же Кагами отлично готовил, следил за порядком, умел нормально гладить и даже мог ровно пришить пуговицу и зашить дырку на носке. За такие суперспособности Дайки, хотя и никогда не признался бы даже себе, уважал Тайгу, потому что сам не умел хорошо делать ничего из этого да и ненавидел всякую домашнюю работу.
Аомине нравился Кагами, он хотел Тайгу, но, получив один раз отказ, пусть и очень давно, боялся наступить на те же грабли. Дайки думал о том, что можно спровоцировать его, чтобы понять – да или нет, при этом оставаясь как бы не при делах, но всё не мог придумать, как это сделать.
Всё случилось само. Та дурацкая тренировка и отработка парных элементов после неё. Аомине понял, что происходит то же самое, что и тогда, когда у него вдруг вырвалось хриплое: «Кагами…» Он сидел так близко – разгорячённый, уставший… Какую-то долю секунды Аомине казалось, что Тайга его сейчас поцелует, да он и сам готов был это сделать, но… Быть отшитым снова? Нет, спасибо.
Кагами понял. Он понял, и это было «нет». Кагами Тайга всё ещё не был геем. Дайки видел, как он начал шарахаться от него, как на тренировках у них ничего не получалось, как Кагами иногда смотрел, но стоило только мазнуть взглядом в ответ, он тут же отводил глаза. Аомине ходил мрачнее тучи и старался не давать ему лишних поводов – для этого приходилось бывать с Тайгой как можно меньше. Если бы Кагами спросил напрямую, Дайки свёл бы всё к его паранойе и насмешкам, но никого бы не обманул. Он жутко злился и на себя, и на Кагами. Да что за гомофобия такая? Неужели он думает, что Дайки зажмёт его где-нибудь в углу, стоит только потерять бдительность и перестать его избегать. Это неимоверно бесило, они постоянно ругались и чуть не дрались.
А в один прекрасный день Аомине вернулся в комнату раньше времени. Он долго ходил вокруг да около, теперь настало время вправить Кагами мозги, пока он от него ещё и стеной не отгородился. И увидел одну упакованную, а другую – ещё не совсем, сумки. Ярость поднялась к горлу мгновенно. Этот Кагами опять собирался сбежать, не сказав ни слова. Это уже ни в какие ворота!.. Ну нет, теперь он так просто не смоется…
Где-то на границе сознания, ещё не затопленного яростью, вертелась мысль о том, что не всё здесь так просто, и не такой Кагами трус. Она посещала Дайки сравнительно часто, но где ему было анализировать тараканов Кагами – тут бы со своими разобраться в неравной схватке…
Так или иначе, а факт был налицо – Тайга собирался сбежать.
Дайки выразительно присвистнул и выдал:
– Ну и куда ты намылился, Кагами?
Комментарий к Часть 11
Фууух, я сделала это))
Кто увидит, где меня посетила ностальгия по “Карлсону”, тому пачку любимых авторских сушек :3
После такой большой части, я щитаю, можно уйти поучить наконец биологию со спокойной совестью, а не думать о следующей проде))
========== Часть 12 ==========
Тайга медленно оборачивается, кидая на сумку уже готовую к упаковке футболку. Судя по всему, Аомине в ярости: крылья носа широко раздуваются, глаза опасно сужены. Этого только не хватало. Какой чёрт, интересно, дёрнул его вернуться намного раньше именно сегодня.
– Съезжаю обратно к родителям, можешь праздновать, кажется, изначально ты хотел меня выжить, ну вот.
Дайки в три шага преодолевает разделяющее их расстояние, подходя вплотную и вглядываясь Тайге в лицо.
– Ты совсем долбанутый, Кагами?
Тайга видит, как темнеют глаза Дайки, предвещая шторм, как они сужаются ещё больше. Порох. Искра, и рванёт.
Неожиданно он хватает Кагами за предплечья и дёргает на себя, так, что они почти соприкасаются носами. Теперь Тайга может пересчитать каждую ресницу. Теперь Тайга знает, что такой Аомине намного хуже орущего и машущего кулаками. Опасность удушливой волной затапливает комнату, и Кагами буквально чувствует, как у него расширяются зрачки, когда он, раздувая крылья носа, глубоко вдыхает.
Сзади кровать, спереди Дайки – деваться некуда. Опасность щекочет ноздри и кружит голову, хочется шагнуть вперёд, впиться в плотно сжатые побелевшие губы, поддавшись желанию прыгнуть с обрыва на скалы.
Аомине смотрит ему прямо в глаза и Тайга инстинктивно чувствует, что они уже почти чёрные. Сейчас он всё поймёт, и они, наверное, подерутся, ведь только дурак не знает, от чего расширяются зрачки…
– Ну и ссыкло же ты, Кагами, – выплёвывает Дайки и отталкивает его так, что Тайга плюхается на кровать.
А, ну да, от этого тоже.
– Вали, куда хочешь, главное, больше не возвращайся, только и можешь, что сбегать!
«…Только и можешь, что сбегать».
У Тайги перед глазами с ужасающей скоростью проносятся кадры из прошлого. Дайки в соломенной шляпе с красным пятнышком на лбу; Дайки, расставляющий ловушки на жуков-оленей; Дайки, вихрем носящийся по мизерной баскетбольной площадке; Дайки, сжимающий кулаки от злости; Дайки, задорно смеющийся над Кагами, свалившимся прямо в воду; Дайки, рассказывающий о женском волейбольном клубе; Дайки, целующий его… Бесплодные поиски, записка, отъезд без прощания и переезд в Америку.
– Ах ты сволочь! Ты же всё помнишь, мразь! – Тайга буквально рычит, подскакивая, и в два прыжка добирается до Аомине, впечатывая его в стену.
Дайки шипит – наверное, это больно, но Кагами сейчас не интересует ничего, кроме красной пелены, застилающей от него комнату, и жёстких, холодных глаз напротив.
– Ты же всё помнишь, ублюдок, – говорит Тайга уже тише, но угрозы в голосе от этого только больше.
– И что ты сделаешь? – он медленно, как-то механически склоняет голову набок и растягивает рот в оскале. – Что ты сделаешь, Кагами, если так?
Хочется разбить ему губы, чтобы больше не мог их так растягивать, но нельзя, нельзя – игры через неделю, их отстранят обоих: Джефферсон не будет разбираться, с какой лестницы они так дружно упали, исключений не будет.
– Какого чёрта ты ломал всю эту комедию?!
– Тц… – Дайки отводит взгляд, а потом сбрасывает руки Кагами и отталкивает его. – Тебя не спросил.
Он разворачивается и направляется к выходу, когда Тайга вдруг слышит тихое, презрительное: «Предатель».
Кагами не верит своим ушам. Неужели это так?.. Ублюдок Аомине мгновенно превращается в обиженного и оскорблённого до глубины души мальчишку Дайки, которого совершенно незаслуженно обманули в лучших стремлениях.
Тайге хочется рассмеяться, он не знает, почему, наверное, это нервное, но обиженного мальчишку никак нельзя отпускать, кто-то из них должен сыграть роль взрослого, способного справиться со своими закидонами.
Кагами хватает Дайки за футболку, пока тот ещё не успел уйти далеко, и разворачивает одним движением, слыша, как та трещит.
– Придурок, мы переехали в Америку, я не мог больше приезжать, – хмуро говорит он прямо в немного удивлённое, но всё ещё презрительное лицо Дайки. – Я пытался дозвониться твоей матери, но ничего не получилось…
Пару секунд Аомине пристально смотрит Тайге в глаза, на его лице отражается сложный мыслительный процесс. Кажется, Дайки пытается как-то состыковать то, что он себе надумал за это время с тем, что только что сказал ему Тайга. Но получается как-то не очень. В конце концов, на его лице снова застывает холодное и презрительное выражение, и он выдаёт, собираясь снова уйти:
– В любом случае, можешь больше не бегать от меня, твоя задница останется в целости и сохранности, я не собираюсь зажимать тебя по углам, можешь расслабиться.
Тайга в который раз за последние десять минут не верит своим ушам. Значит ли это, что… Господи, какой же Дайки идиот! Они оба. Надо же создавать столько лишних проблем на пустом месте. Наверное, это талант. И сразу становится понятным это его отдаление, и вообще всё, что происходило в последнее время… Тайге хочется хорошенько приложиться головой о стену от осознания того, насколько слепыми и зацикленными на себе они оба оказались.
– Какой же ты всё-таки ещё придурок, Ахомине, – Тайга сводит брови на переносице и делает шаг вперёд.
Комментарий к Часть 12
Автор не оправдывается, но его общее состояние сейчас не позволяет по-человечески ещё раз проверить главу, сделаю это немного позже, посему прошу простить за ошибки, если таковые встретятся.
Я решила, что лучше одна маленькая часть сейчас и вторая потом, чем одна большая неизвестно когда)
========== Часть 13 ==========
Плотно сжатые, сухие губы ощущаются очень чётко, по спине прокатывается горячая волна и ухает вниз живота. Тайга сжимает ворот футболки Аомине и чувствует, как ткань врезается в кожу. Дайки судорожно выдыхает и чуть приоткрывает губы. У Тайги трясутся руки. Прошли какие-то доли секунд, но всё как в замедленной съёмке. Запредельно близко и нараспашку…
Аомине реагирует так молниеносно, что Тайга даже не успевает понять, как оказывается у стены, только чувствует твёрдую холодную поверхность лопатками. Сразу становится мало воздуха и места – Дайки очень много, его горячие ладони повсюду, а губы не дают жадно вдохнуть. Всё такие же сухие, бледные, с острыми кромками… Кагами почти больно, но он только притягивает Аомине ещё ближе и кусает за нижнюю.
– Ч… чёртов Кагами… – почти шепчет тот, прижимая пальцы ко рту: на подбородок сбегает мокрая алая струйка – кажется, перестарался.
Тайга с силой за запястье отводит его руку и тянется снова к губам, теперь уже аккуратно проходясь расслабленным языком. У Дайки вырывается какой-то утробный звук, похожий на урчание рассерженного кота, а потом он хватает Кагами за плечи и с силой прижимает обратно к стене, наваливаясь, и мелко притираясь бёдрами. Глаза у Аомине совсем шалые, почти чёрные, в обрамлении прямых игольчатых ресниц. Кагами чувствует, как ему уже совсем неймётся – в бедро упирается неопровержимое доказательство. Ничего себе, это же просто поцелуй… Тайга чувствует, что сам недалёк от состояния Дайки, и удивляется ещё больше.
Кагами прикусывает смуглую солоноватую кожу на шее, обводит языком ключицу и проходится влажными поцелуями вдоль ворота футболки, забираясь руками под неё, оглаживая широкими движениями спину и не очень плавно сползая на задницу. Аомине, рвано дыша, подрагивающими руками уже расстёгивает его джинсы, но болты, как назло, выскальзывают и не поддаются. Дайки цыкает, злится, но дело быстрее не идёт.
Тайга тянется к его ремню и, хоть и не сразу, справляется успешнее, тут же сжимая через ткань член Аомине.
– К… Кагами… – вырывается у того полустоном.
Дайки машинально прижимается сильнее и буквально на пару секунд забывает о своём судьбоносном сражении с джинсами Тайги, которое уже почти закончилось его победой. А потом одним движением буквально срывает последнюю оставшуюся петлю.
– Эй… Полегче, – Тайге, конечно, не терпится тоже, но о том, какая морока с отодранными пуговицами и вырванными молниями на джинсах, он знает не понаслышке.
– К чёрту… Я сам тебе зашью потом, – Дайки уже стаскивает свою футболку.
Тайга, представляя пытающегося хоть что-то зашить Аомине, выразительно прыскает и тут же охает, потому что Дайки в отместку делает то же самое, что и он сам десять секунд назад.
– Смешно, Кагами? А динамить меня столько времени не смешно, случайно, было? – мстительно и тихо говорит Аомине на японском прямо на ухо, касаясь раковины, и поглаживает член через ткань трусов. От этого ноги отказываются держать, а глаза закатываются.
– С… скотина, – шепчет Тайга и хватает его за голые плечи, притягивая и жадно впиваясь в губы.
– Лучше… чем семь лет назад, – снова растягивает оскал Дайки, пытаясь отдышаться.
– Что? – у Тайги перед глазами всё плывёт.
– Лучше целуешься, чем семь лет… назад, говорю.
– Убллллллюдок!
Тайга понимает, что им нужно… Очень нужно добраться хоть до какой-то из двух кроватей, поэтому Кагами, не давая себе времени подумать, толкает Дайки и двигается вперёд вместе с ним, Аомине спотыкается, делает ещё шаг назад и в сторону и, схватив Кагами за несчастные штаны, неудачно падает на кровать.
Тайга громко шипит, Дайки шипит ещё громче – на нём Кагами.
– П… придурок…
– Кто бы говорил, – ворчит Аомине. – Ты не пушинка, Бакагами, слезь с меня наконец!
Тайга пытается скатиться в сторону, но студенческая кровать явно не рассчитана на них двоих. Дайки тем временем изворачивается и быстро оказывается сидящим на бёдрах Кагами.
– Ублю…
– Тшш, тебе понравится.
Аомине хищно скалится, зажимая Тайге рот рукой и прерывисто дыша, и неожиданно двигает бёдрами, чувствительно надавливая молнией всё ещё не снятых джинсов, заставляя Кагами снова шипеть.
– Тебе не надоели эти тряпки? – он цепляет пряжку ремня на чужих джинсах и тянет вверх.
Тайга послушно приподнимает бёдра, позволяя стянуть действительно доставшие уже джинсы вместе с бельём. Дайки горячо выдыхает куда-то в ухо, обхватывает и сжимает горячей жёсткой рукой его член, заставляя выдохнуть сквозь зубы.
– Что, Кагами, не гей, да? – он начинает мучительно медленно двигать ладонью, покусывая и вылизывая кожу на шее.
– Ну ты и с… скотина, – Тайга дёргает его за пряжку ремня, потому что джинсы жутко мешают, и вообще…
Кагами, не долго думая, запускает руку Дайки в боксеры, мстительно наблюдает, как у того закатываются глаза, и чувствует, как непроизвольно дёргаются бёдра.
– Твою ж… Погоди, Кагами, – он отстраняет руку Тайги и быстро слезает с него.
Что? Почему? Какого чёрта? Кто вообще всё это затеял, а теперь на попятную?!
– Эй!
Но Дайки никак не реагирует, только быстро снимает опостылевшие джинсы с бельём и идёт к своей кровати, зачем-то залезая в сумку, вытащенную из-под неё. Тайга невольно выдыхает – красивый… Конечно, Кагами видел его и в душе и после него, но чтобы так – никогда. Аомине прекрасно сложен, это не заметит только слепой, но смотреть на него теперь и знать, что сейчас будет…
– Лови!
Тайга еле успевает среагировать, чтобы не получить в лоб небольшим прозрачным тюбиком и чем-то шуршащим.
Кагами удивлённо рассматривает смазку и презервативы.
– Откуда?
– Ты же не думал, что я ждал тебя все эти годы, а, Кагами? – Дайки скалится и медленно, осторожно, хищнически приближается к Тайге.
Это просто выводит из себя. Как он смеет говорить, что у него был кто-то ещё? К горлу поднимается горячая волна ярости, в голове отчётливо пульсирует: «Моё!» Тайга кривит губы и хватает Аомине за руку, дёргая на себя, неловко частью подминает и кусает за загривок.
– Сдурел, Бакагами?! – недовольно шипит тот.
– Заткнись, Ахомине. Ты тут бывших вспоминать собрался?
Дайки очень недолго недовольно возится и копошится под ним, а потом заставляет Тайгу сдать не очень твёрдо взятые позиции и снова оказывается сверху.
– А кого мне вспоминать? О тебе у меня ещё нет таких воспоминаний, Ба-ка-га-ми, – он смотрит безумными вайдовыми глазищами и снова скалится, крепко сжимая своими бёдрами бёдра Тайги…
Нет у него… Раз нет, значит, будут.
Кагами, хватая Аомине за волосы, притягивает его к себе, тут же размыкает губы языком, не давая даже вдохнуть. В комнате ужасно жарко, здесь слишком много яростного, тёмного, собственнического…
– Так дело не пойдёт… – Дайки прерывисто дышит, он весь растрёпанный, на ключице красуется свежий засос почти лилового цвета. – Если ты не прекратишь, я кончу быстрее, чем трахну тебя.
– Кто сказал, что не я тебя? – Тайга уже согласен на любой расклад в этот раз, но просто так сдаться этому ублюдку тоже не может.
– Ты продул мне со счётом два-один, значит, я всё равно выиграл, – он снова обнажает зубы.
– Какого чёрта?! Надевай штаны, я тебя сейчас же с!..
Но Дайки прижимает его руки к матрасу и снова целует.
– Заткнись, Бакагами, сколько мы тут с тобой ещё телиться будем? Я не железный, ты… – он отпускает одну руку Тайги и сжимает его член и начинает двигать рукой, наблюдая, как Кагами закатывает глаза, – …тоже.
Аомине сползает ниже, оставляя три засоса под ключицами, а потом прикусывая сосок.
– Убл… людк…
Тайга понимает, что уже не в состоянии оказать достойного сопротивления, но на периферии вертится мысль, что в следующий раз он заставит Аомине стонать и просить, обязательно… Неожиданно для себя Кагами чувствует внизу прикосновение прохладных от смазки пальцев. Когда только успел?
Дайки осторожно проталкивает один, тут же останавливаясь и внимательно вглядываясь Тайге в лицо. Того это почему-то бесит.
– Я тебе не кисейная барышня, давай быстрее, – и, подумав, мстительно добавляет: – Ты же не думал, что я ждал тебя все эти годы.
Кагами даже успевает насладиться этим тёмным, собственническим чувством, которое затапливает предгрозовые глаза Дайки, прежде чем охает от боли.
– Так нормально, а, Кагами? – чуть не рычит Аомине, резко двигая уже двумя пальцами.
– С… Скотина, – шипит сквозь зубы Тайга, но больше ничего говорить не собирается.
Но Дайки сам вдруг начинает двигать рукой мягче и медленнее, выцеловывая дорожку у основания шеи. И вдруг попадает пальцами, куда надо. Тайга непроизвольно прогибается и охает. Вот же меткий засранец! Аомине, конечно же, всё видит и, довольно скалясь, повторяет движение рукой ещё раз и ещё…
Кагами на некоторое время выпадает из реальности, только чувствует этот обжигающий пульсирующий комок внизу живота и горячее дыхание Дайки где-то на шее. И хочется только одного – поскорее от этого избавиться, выпасть из этого полубессознательного состояние в ещё более бессознательное.
Происходящее передаётся картинками, которые нет никакой возможности осознать. Вот Аомине проводит ладонью по животу Тайги, вот ею же сжимает свой член – видимо, совсем невмоготу – вот сползает ниже и шире разводит ноги Кагами, кладя одну на плечо…
Первое, что чувствует Тайга после этого – обжигающая боль, от которой хочется только избавиться, причём, немедленно. Он очень быстро приходит в чувство и недовольно шипит, пытаясь свести бёдра вместе.
– Расслабься, Кагами, иначе только хуже сделаешь, – слышит он напряжённый, хриплый голос оттуда, где, предположительно, находится голова Дайки.
Слова застревают в горле. Сказать: «Вытащи немедленно?» Или: «Прекрати?» Не сейчас, когда они уже так далеко зашли. Тайга знает, что надо потерпеть и расслабиться, Тайга читал…
– Давай уже… придурок.
Дайки усмехается и начинает медленно двигаться вперёд. На какое-то мгновение боль застилает глаза, но потом Аомине, хренов снайпер, снова попадает, куда нужно, и важным становится совсем другое. Тайга громко выдыхает, прогибается в пояснице, перед глазами пляшут белые точки, срастаясь в пелену. Сквозь звук собственного сердцебиения он слышит, как низко чуть слышно, напряжённо стонет Дайки, сжимая бёдра Кагами, наверное, до синяков. А потом Аомине снова подаётся вперёд. И ещё…
Они оба давно на пределе, поэтому всё заканчивается буквально за пару минут. У Тайги всё это время в голове бьётся дурацкая мысль о том, что их, должно быть, слышали все десять комнат на этаже, но сейчас ему плевать на это с высокой колокольни. Кагами уже точно не знает, где верх, а где низ, простынь под спиной мокрая и скользкая от пота, от Дайки ужасно жарко. Но вот Аомине подаётся вперёд в последний раз, и мир со звоном разлетается мелкими осколками зеркала, оставляя только удовольствие и странную лёгкость.
***
– Эй, Аомине?
– Ммм? – Дайки недовольно разлепляет один глаз и с укоризной смотрит на Тайгу.
Они лежат вплотную друг к другу. Кагами – прижатый к стене и вынужденный терпеть жаркие в прямом смысле слова объятия Аомине, который иначе просто свалится.
– Так что стало с телефоном твоей матери?
Дайки недовольно копошится около минуты, прежде чем отвечает.
– Ну… Я его утопил.
– Аомине, ты… – Тайга просто не верит своим ушам – абсурднее вещи не могло произойти.
– Не говори ничего! – он взъерошенный и недовольный, как рассерженный кот.
– Дайки, это просто идиотизм… – Кагами на секунду замирает, переваривая, что только что сказал, и, глядя в расширившиеся глаза Аомине, понимает, насколько естественным получилось назвать его по имени.
– А ты!.. – Дайки обвинительно тычет ему пальцем в грудь, – у твоей матери был стационарный телефон базы, по которому можно было связаться!
Тайга чувствует себя идиотом. Ведь всё было так, и почему-то он даже не подумал об этом.
– И вообще, Кагами, ничего бы не было, если бы ты тогда…
Тайга, уже порядком разозлённый и собственной глупостью, и поведением Дайки, только возмущённо открывает и закрывает рот, вспоминая всё, что ему пришлось пережить от этого придурка в самом начале и, недолго думая, спихивает его с кровати.
Аомине падает с жутким грохотом и громкими японскими матами, а Кагами, удовлетворённый своей выходкой, быстро ковыляет в ванную, довольный жизнью, несмотря на неприятную боль, и думает о том, что он ещё обязательно отомстит этому Аомине Дайки за всё.
