Текст книги "Привет из воспоминаний (СИ)"
Автор книги: Kuroko no Basuke
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)
В палате он один – родители постарались, от этого ещё скучнее. Он даже не может выбраться в коридор, потому что в инфекционном отделении такое не приветствуется – общаясь с другими пациентами, можно заразиться от них и вызвать новый виток болезни ослабленного организма.
От таких мыслей становится совсем тошно, Кагами страдальчески пялится в немного сероватый потолок с невнятной, но большой жёлтой кляксой почти посередине. К счастью, его вскоре зовут на ингаляцию.
Вечером его навещает Химуро. Тацуя учится в другом университете, но они всё ещё много общаются.
– Видел Джейса, он говорит, у вас парень по обмену из Японии появился, – начинает он, ставя на прикроватную тумбочку пакет с фруктами и усаживаясь на стул. Джейс – их общий знакомый из университета Кагами. – Говорит, в баскетболе просто монстр, ничего подобного раньше как будто и не видел. Мне даже интересно стало посмотреть, что там такое. Позовёшь, как выпишешься? – ухмыляется Тацуя. – Но характер, со слов Джейса, просто ужасный: лень, эгоизм, ни намёка на командную игру, играет жёстко. Так что, если ты успел испугаться, что тебя попрут из команды, пока ты тут валяешься, можешь выдохнуть, – Химуро уже откровенно смеётся, наблюдая за сменой эмоций на лице Тайги.
– Иди ты, – Кагами бросает в него подушкой, которую Тацуя ловит на подлёте.
– Кстати, он теперь твой новый сосед по комнате, – по довольной морде Химуро сразу понятно, что он специально приберегал эту новость напоследок.
– Да какого хрена?! – Тайге это совсем не нравится. Он, конечно, понимает, что, после отчисления предыдущего соседа, у него должен появиться новый, но не такой же. Судя по всему, этот японец – крайне неприятная личность, что в игре, что в жизни.
– Ну, Джейс говорит, что там вроде немалую роль сыграли его отвратный английский и твои японские корни. Раз он иностранец, то над ним наверняка тряслись, чтобы устроить максимально комфортно, ну, и, видимо, подумали, что поселить его с японцем – хорошая идея.
Тайга почувствовал, что ещё чуть-чуть, и он завоет. Тем более, пока он тут валяется, этот новый сосед хозяйничает в комнате Кагами. Ладно, хоть его вещей там с прошлого года почти не осталось. Перебрался от родителей в общагу, чтобы ощутить вкус студенческой жизни, а, похоже, придётся ощущать крайне неприятное соседство.
– Мне Джейс и фамилию говорил, только вот из головы вылетело, – Тацуя потёр лоб пальцами и нахмурился. – Да как же его… Ми… На… О! Аомине! – Химуро выглядел довольным своим достижением и уже не очень уверенно добавил, сведя брови на переносице: – Вроде так.
Тайгу как будто по голове приложили, у него, кажется, даже в ушах зазвенело. Нет, этого просто не может быть, такого не бывает. Совсем. Наверное, Тацуя просто ошибся, это не может быть Аомине, просто не может быть и всё.
– Тайга, ты чего залип? – Химуро щёлкал пальцами у него перед носом.
– А? Нет, ничего, – Кагами с силой потёр лицо обеими ладонями.
Тацуя точно перепутал, вот и всё объяснение. Ошибся на один слог, букву или переставил их местами. Он будет думать так. Единственное, что не давало ему покоя – это баскетбол, но, в конце концов, почему бы и не быть такому совпадению.
Тем более этот ужасный тип, которого описал Химуро, слабо соответствовал тому Дайки, которого знал Кагами. Он, конечно, уже тогда был порядочной задницей иногда, но ещё – прекрасным другом. Невольно в голове всплыли обстоятельства их последней ссоры, если это можно было так назвать. На щёки немедленно начал наползать слабый румянец, и в груди снова заворочалось неуёмное чувство вины. Надо же, после стольких лет…
– Эй, Кагами, приём! – Тацуя снова пощёлкал пальцами перед его лицом. – Ты чего сегодня виснешь и виснешь, спать что ли хочешь? Ты вообще слышал, о чём я тут полчаса распинался?
– Извини, Тацуя, я, наверное, и правда не выспался – ночью было жарко, – Тайга врал: несмотря на духоту, он продрых, как сурок, всю ночь. Правда, проснулся с утра мокрый, словно мышь. А всё потому, что нельзя открывать окна в палате, ну разумеется. Кагами бы, может, и рискнул, но решётки на этих самых окнах говорили за себя.
– Ну, я тогда лучше через пару дней зайду, спи, тебе полагается, как больному.
Кагами попрощался с ним и послушно откинулся на подушку. Делать было нечего, сном, разумеется, даже и не пахло. Неопределённость с этим японцем мучила. В конце концов, он решил позвонить Джейсу, чтобы всё точно выяснить, только вот сейчас было как раз время тренировки.
Тайга промаялся на час дольше, чем можно было, чтобы Джейс точно был дома и мог говорить.
Новости были неутешительные. Новенького звали Аомине Дайки, ростом он был «я таких здоровых японцев, кроме тебя, никогда не видел», как выразился Джейс. «Можно подумать, он видел много японцев», – пронеслось в голове Тайги. Смуглая даже для местных кожа, косая сажень в плечах и премерзкий характер.
Тайга поблагодарил и тяжело вздохнул. Сомнений не оставалось, это был тот самый, хоть и изрядно вымахавший, Дайки. Интересно, что сталось с его характером?
Поразмыслив здраво, Тайга пришёл к выводу, что вряд ли Аомине злится на него за прошлое. Да и самому Кагами не стоит загоняться, в конце концов, столько времени прошло, ему давно должно быть плевать. Они могут выяснить всё сейчас, вероятнее всего, Дайки даже не захочет говорить о том недопоцелуе и всем, что за ним последовало. Это даже хорошо.
Вместе с тем Кагами чувствовал странное желание поскорее увидеть его, которое на просто любопытство никак не списывалось. Он уже успел сорок раз представить, что скажет Аомине, когда они встретятся, и чувствовал себя от этого ужасно глупо: как девчонка перед первым свиданием, честное слово! Но заняться всё равно было нечем, и поэтому все свои мысли о Дайки Кагами с чистой совестью списывал на это.
Но совсем не думать он не мог. Дайки – это целых пять лет его жизни. Дайки – это рыбалки, рассветы и тонны мороженого. Дайки – это первый баскетбольный мяч, первый дрибблинг и первый данк, хоть и ненастоящий на той крошечной площадке. Дайки – это его первый спортивный кумир и соперник. Дайки – это просто Дайки и самый близкий друг его детства, которому можно было рассказать всё так, как оно есть.
А ещё, как ни странно, Дайки – это первый поцелуй Кагами, но эту мысль он гонит от себя подальше: от неё почему-то на щёки всё ещё начинает наползать тусклый румянец.
Возможно, Тайга слишком сентиментальный, но воспоминания, связанные с Аомине, действительно важны для него, и он надеется, что они снова смогут нормально общаться, а рассказы о его мерзком характере преувеличены.
***
Его выписывают через четыре дня и запрещают какие бы то ни было, кроме минимальных, физические нагрузки ещё на две недели, неудивительно, что Тайга мрачнее тучи, когда за ним приезжает отец и, не слушая бурчания: «Я сам», – помогает загрузить вещи.
И ещё через два дня Тайга в сопровождении двух объёмистых сумок оказывается у двери комнаты. Она не заперта.
Тайга шумно сглатывает: сейчас он войдёт и увидит, каким стал Аомине. Вот сейчас…
Он толкает дверь, но среди бардака средней тяжести нет никого. Может он отошёл на пару минут, хотя в общаге и на такое время нельзя оставлять дверь открытой. Тайга затаскивает сумки и проклинает свою глупость, по которой убедил отца в том, что он вполне справится сам – три недели постельного режима и выматывающая болезнь не прошли для него даром.
Наконец с этим покончено, и Кагами плюхается на свою кровать, вытирает тыльной стороной ладони холодную испарину и чувствует… что-то. Это оказываются остатки бургера, которые оставляют на джинсах Тайги небольшое пятно. Ну вот же чёрт! И, уже замывая это безобразие в раковине, Кагами видит, что покрывало заправлено не очень аккуратно и на нём сегодня уже кто-то валялся, а на прикроватной тумбочке стоят средства личной гигиены. Так и есть. Придурок Аомине занял его место.
В это время дверь широко распахивается, и Кагами наконец видит взрослого Аомине Дайки во всей красе. Он действительно теперь не ниже Тайги, а может, даже выше. Всё те же короткие волосы, смуглая кожа и синие глаза, теперь широко распахнутые и смотрящие с изумлением. Черты лица окончательно лишились подростковых плавных линий, стали какими-то неприятно хищными, надменная складка у губ явно даёт понять, что про характер не врали.
– Это что за стриптиз среди бела дня, да ещё и в моей комнате?
Тайга сначала не понимает, но, проследив выразительный взгляд, вспоминает, что он всё ещё в трусах. Ситуация жутко неудобная и глупая.
– Если бы кто-то не оставлял на кровати остатки еды, я был бы одет!
– Так какого чёрта ты делал на моей кровати? – он наконец заходит, закрывает за собой дверь и встаёт напротив Кагами, скрестив руки на груди. У Аомине жуткий акцент.
– Я на ней сидел, потому что это моя кровать! – новый Дайки его уже бесит.
– Ааа, так ты тот самый Кагами, – он издаёт какой-то странный смешок, что тоже совсем не нравится Тайге. – Аомине Дайки, твой новый сосед, будем знакомы, – и он плюхается обратно на кровать Кагами.
Первые несколько секунд Тайга никак не может собрать мысли вместе, он пару раз глупо хлопает глазами и на автомате выключает всю ещё льющуюся воду. «Будем знакомы…» Это явно не то, что говорят друзьям детства после долгой разлуки.
Сомнений нет. Дайки его не помнит.
========== Часть 6 ==========
Тайга чувствует себя ужасно глупо. Он столько думал об их встрече и даже переживал немного, в чём нехотя себе признался, а этот засранец его не помнит или умело делает вид, хотя мотивов, казалось бы, никаких.
Кагами наконец берёт себя в руки.
– Эй, я что непонятно выразился?! Это моя кровать! – он возмущённо складывает руки на груди и, как ему кажется, грозно смотрит на Аомине. – Свалил быстро!
Дайки невозмутимо продолжает листать журнал с какими-то модельками, даже не взглянув на Кагами. И когда тот уже собирается то ли дать ему затрещину, то ли просто скинуть со своей кровати, Аомине лениво-оценивающе осматривает Кагами с ног до головы и бросает:
– Обыграешь меня, и она снова твоя. Ты же, кажется, в основе сборной.
Тайга твёрдо помнит, что мяч ему в руки брать нельзя ещё две недели, а о полноценных тренировках можно даже не заикаться, но этот Аомине настолько бесит, что ему оплевать, пусть хоть обратно с площадки в больницу увозят, но он размажет этого ублюдка!
– Можешь начинать паковать шмотки, я тебя обыграю, – зло скалится он.
– Ммг, – неопределённо реагирует Дайки, всё так же невозмутимо переворачивая страницу. – Штаны для начала надень.
***
– Ещё раз! – голова уже кружится, а перед глазами летают чёрные мушки, а ведь они даже десяти минут не играли.
Аомине разбил его подчистую и глазом не моргнул и теперь стоит, нагло ухмыляясь, над опершимся о колени Тайге. К горлу подступает тошнота, колени предательски мелко подрагивают. Собственное бессилие жутко бесит, Кагами понимает, что физические нагрузки ему запретили не просто так, но не было сил смотреть на Аомине так и источающего волны собственного превосходства.
Тайга не забил ни разу, ему кажется, что он не смог играть даже в полсилы. Дурацкая болезнь, ну почему именно сейчас, почему вообще это случилось, у него же всегда было отменное здоровье.
– Ещё раз, – уже более спокойно повторяет он, с ненавистью глядя в синие холодные глаза.
– Хоть сорок раз: ты слабак, и это ничто не изменит. И что ты вообще в основе делаешь? – и, напоследок презрительно скривив губы, он подхватывает мяч и направляется прочь.
Тайга готов был рычать от бешенства: этот ублюдок смеет ещё что-то говорить про место в основе, которое досталось ему таким нечеловеческим трудом.
– Эй! – резко выпрямившись, кричит Тайга вслед уходящему Аомине, ещё толком не зная, что хочет ему сказать, и тут же хватается за рабицу, окружающую площадку, потому что в глазах темнеет.
Чёрт, пора с этим завязывать, иначе он грохнется в обморок прямо здесь, на глазах у Аомине. Тот даже не оборачивается на крик Тайги, продолжая себе бодро шагать в сторону общаги.
Аомине не хочется видеть как минимум никогда, но Тайга понимает, что не вернуться вслед за ним в комнату нельзя, потому что это будет безоговорочным поражением в ещё не начавшейся войне. Поэтому Кагами берёт себя в руки и как может быстро бредёт за Аомине, хотя ему кажется, что он еле переставляет ноги. В горле всё ещё клокочет ничуть не притихшая ярость. Он ещё покажет этому ублюдку, что тот зря забыл, кто такой Кагами Тайга, и что от него можно ожидать.
***
Спустя неделю Тайга был железобетонно уверен, что настоящего Аомине Дайки похитили пришельцы, рептилоиды, кто угодно, но это абсолютно не тот Аомине Дайки, с которым он был знаком. Мозг Кагами противился мысли, что тот Аомине и этот Аомине – одно лицо, он упорно воспринимал их как два отдельных, совершенно разных человека. Было абсолютно невозможно, чтобы этот самовлюблённый, эгоистичный, ленивый, высокомерный, неряшливый, грубый, отвратительный, с какой стороны ни глянь, – Тайга получал моральное удовольствия, периодически перечисляя его пороки в голове – Аомине был тем самым близким другом детства. Казалось, его сосед по комнате делал всё, что только можно себе вообразить, чтобы вывести Тайгу из себя.
Первым унижением для Кагами был, конечно, переезд на вторую кровать. На следующий же день совместного проживания они чётко поделили комнату, но Аомине постоянно, стоило Тайге выйти, буквально падал на его кровать и ладно бы ещё просто валялся, он гадил на ней, как мог: остатки еды, его грязные вещи… Чистюлю Кагами всё это просто жутко бесило.
Он жрал еду, которую готовил Тайга, он таскал его одежду вплоть до трусов, он выключал будильник Тайги, он связывал шнурки кроссовок морскими, неразвязываемыми узлами, он вытаскивал из его сумки ключи от комнаты, а потом в эту самую комнату часами не пускал, он отвечал на звонки, стоило Кагами неосмотрительно оставить телефон где-то, кроме своего кармана… Это был настоящий ад.
Кагами был почти уверен в том, что его просто-напросто выживают из комнаты. В минуты слабости Тайга серьёзно задумывался о том, чтобы переехать обратно к родителям, но, представив самодовольную ухмылку Аомине, когда он будет собирать вещи, понимал, что просто не может проиграть этому ублюдку.
Отдельным пунктом шёл баскетбол. Аомине придумал, как издеваться над ним и здесь.
Кагами ещё в их первую игру за кровать понял, что к ярости примешивается изрядная доля восхищения. Это настолько напоминало времена, когда они играли вместе, что у Тайги даже на миг защипало в носу, но стоило ему увидеть презрительное выражение лица Аомине, как ностальгию словно ветром сдуло.
Даже спустя месяц Кагами всё ещё не мог тренироваться наравне со всеми, а первое время так вообще просто сидел на скамейке или делал упражнения на всё что угодно в углу зала. Тренер категорически не подпустил Кагами к мячу, отвесив ему смачный, трескучий подзатыльник, когда Тайга заявил, что ничего страшного не случится, если он начнёт тренироваться прямо сейчас. Когда примерно через полторы недели Тайга вновь попытал счастья, тренер заявил:
– Испортить себе здоровье ты всегда успеешь! Мне в основе нужен полноценный сильный игрок, а не инвалид! – свирепый Джефферсон смотрел на него снизу вверх, и Кагами казалось, что это он здесь ниже на целую голову, а не наоборот. – Чего стоишь?! Иди, делай упражнения на растяжку, она у тебя хуже, чем у девяностолетнего подагричного старика, вот и удели ей несколько тренировок вместо того, чтобы гробить себя на площадке!
Тайга понуро поплёлся в угол спортзала, чтобы никому не мешать. Ну, хотя бы можно было занять себя делом и не смотреть на Аомине. Этот ублюдок каким-то образом приноровился всё время находиться точно в поле зрения Кагами, когда тот ещё сидел на скамейке, и выделывался, как только мог. Тайга фыркал и раздражённо отводил глаза, но нет-нет да и бросал взгляд на Аомине, невольно восхищаясь. Хотелось самому вскочить и показать этому позёру, как он может играть.
Но даже теперь, когда Тайге было чем заняться, он украдкой поднимал глаза и выискивал на площадке знакомую фигуру, невольно отмечая отголоски прежнего Аомине. Получалось довольно мало, потому что Кагами постоянно одёргивал себя и сердито возвращался к упражнениям, а ещё ему всё время казалось, что Аомине следит за ним, за что Тайга злился на себя ещё больше – больно ему это сдалось. К середине тренировки он демонстративно развернулся спиной к площадке, чтобы больше не поддаваться соблазну поднять глаза. Был реальный риск получить мячом, но Кагами уже достало ловить себя на том, что он снова загляделся на игру Аомине.
Весь остаток тренировки Тайге казалось, что он ощущает между лопаток пристальный, жгучий взгляд, но Кагами мужественно боролся с соблазном обернуться, хотя он становился нестерпимым.
– Слушай, ты как, общаешься со своим соседом? – спросил Тайгу Джейс, когда они с ребятами из команды возвращались в общежитие.
– Он похож на человека, с которым можно нормально общаться? – Кагами перевёл хмурый взгляд в сторону, в которой исчез Аомине.
– Просто он стал регулярно появляться на тренировках с тех пор, как ты вернулся, а до этого я его один раз и видел, самый первый. Думал, может, это ты как-то на него повлиял.
«На этого повлияешь», – мрачно пронеслось в голове у Кагами. В ответ Джейсу он только пожал плечами. Кто его разберёт, этого Аомине?
========== Часть 7 ==========
Следующую тренировку Тайга пропускает из-за повторного рентгена, оказывается, что всё хорошо, и никаких последствий не осталось. Врач, добродушно улыбаясь, называет Кагами счастливчиком, оказывается, у него была довольно тяжёлая форма пневмонии, всё могло закончиться разрывом лёгкого и реанимацией, если бы его привезли в больницу хотя бы на пару дней позже. Тайга удивлённо слушет врача, он не думал, что всё было настолько плохо, но сейчас-то уже всё прошло… Больше всего Кагами волнует то, что ему наконец-то разрешают играть в баскетбол.
Аомине сегодня был почему-то ещё отвратительнее, чем обычно, видимо, плохое настроение, но он почти сразу после прихода Тайги заваливается спать, что последнего очень устраивает: молчащий Аомине намного лучше говорящего, а если он ещё и бездействующий…
На следующую тренировку Тайга приходит с широченной, ослепительной улыбкой, которая никак не желает сходить: он уже думал, что не доживёт до этого светлого дня.
Неожиданно Кагами ловит себя на том, что машинально выискивает синеволосую макушку, зло выдыхает и пытается перестать, но Аомине и правда нигде не видно.
– Что, Тайга, соседа своего ищешь? – сбоку возникает Джейс, и Кагами вздрагивает.
В голове появляются одновременно два вопроса. Как можно так незаметно подкрадываться? И неужели так очевидно, что он ищет именно Аомине? Задаёт Тайга только первый.
Джейс фыркает.
– Да к тебе даже настоящий слон подкрасться может – не заметишь. А насчёт соседа твоего, его отстранили от тренировок на месяц. За драку.
– Что? Какая драка? – машинально переспрашивает Кагами, а сам думает, что не зря у Аомине тогда было такое паршивое настроение, хотя он же раньше вообще на тренировки не ходил. Чёрт знает что.
– Нуу… – Джейс запускает пятерню в светлые волосы и сводит брови на переносице, – подрался он с Гаррисоном, но того только на две недели, ну, сам понимаешь…
Тайга понимает: Чарли Гаррисон, их разыгрывающий основного состава, вспыльчивый, ершистый, но талантливый и в общем-то добродушный парень, его Джефферсон вообще мог бы не наказывать – Кагами был уверен, что ссору затеял именно Аомине, но тренер был у них, что называется, цербер. Тайга до сих пор удивлялся, как их блюститель дисциплины не оторвал Аомине голову за его пропуски, хотя, учитывая его уровень… Но вот то, что отстранили и Чарли, было совсем нехорошо, хотя Джефферсон сам должен понимать, что отборочные на носу.
– Всё, кажется, началось с того, что Аомине не понравилось то, что Чарли назвал его по имени, он вообще сразу какой-то дёрганый был, – продолжает тем временем Джейс. – Ну и пошло-поехало, ты их обоих знаешь, – он вздыхает в завершение.
Тайга закатывает глаза. Нет, ну каков придурок, кажется, давно пора привыкнуть, что здесь не Япония. Да и даже если Япония… «Вот и пусть сидит теперь целый месяц без баскетбола», – мстительно думает Кагами. Где-то на грани сознания маячит мысль, что за это время Тайга восстановится и вообще станет играть ещё лучше, и тогда он обойдёт этого ублюдка. Наверное, Кагами будет испытывать потрясающие ощущения, когда с самодовольной рожи наконец сползёт всё высокомерие.
– Эй, – рука Джейса шлёпается на плечо, – не спи, мяч по голове прилетит. Дуй быстро к тренеру, а то этот, кажется, тоже сегодня не в духе, – он с сомнением и сочувствием кидает взгляд в сторону, где Джефферсон уже громко распекает за что-то несчастного Уильямса, а ведь тренировка только началась.
Тайга вздыхает и послушно трусит в нужную сторону.
***
Кажется, отстранение никак не сказалось на Аомине, по крайней мере, вёл он себя как всегда. Как всегда отвратительно. Хотя, кажется, стал меньше доставать Кагами и чаще жаловаться на скуку. Тайга лишь огрызался и пожимал плечами. Аомине же не надеялся, что он будет его развлекать?
Время летело незаметно: тренировки, учёба… Иногда Кагами казалось, что он как будто бегает между множеством натянутых нитей и еле успевает их ловить и связывать, когда они с сухим треском лопаются. Именно такая картинка была у него в голове при мысли об учёбе. Она никогда не давалась ему легко, но сейчас Тайга не мог на неё забить – университеты первого дивизиона слишком заботились об успеваемости своих спортсменов.
С тренировками не ладилось, хотя это скорее Кагами был недоволен собой, он выжимал всё, что мог, но возвращение к привычной форме всё равно шло тяжело. Уже к середине он начинал задыхаться, ноги подрагивали, пот катился градом. Это жутко бесило, Тайга стискивал зубы и продолжал. Прошло уже две недели, а он всё ещё не вернулся в форму, но Кагами только сводил брови на переносице и оставался в спортзале дольше всех. Всё, на что хватало его потом, – доползти до душа и повалиться ничком на кровать. С Аомине они совсем перестали разговаривать, не сказать, чтобы Тайгу это хоть чуть-чуть расстраивало, вести этот придурок стал чуть приличнее и вообще сидел тихо, что не могло не настораживать, но Кагами было не до того.
Как-то раз Тайга возвращался из университетской библиотеки – на носу был тест, который никак нельзя было завалить. Голова ощущалась чугунной и вообще напоминала растревоженный пчелиный улей. Всё, что он только что учил, никак не хотело укладываться ровными стопками. Жалко, что сегодня не было тренировки, наверное, она бы помогла прочистить мозг.
Проходя через очередной сквер, он услышал мерный стук мяча об асфальт, а потом почти сразу увидел единственного человека, находящегося на баскетбольной площадке. Аомине сорвался с места и забил стремительный красивый данк, да так, что Тайга даже притормозил. Этого делать было нельзя ни в коем случае, вообще лучше было бы быстро пройти мимо, но…
– О, Кагами. Что, нравится? – Аомине самодовольно усмехнулся.
Тайга в ответ только фыркнул.
– Пошли, а то мне одному скучно, покажу тебе хоть, как в баскетбол играть надо.
Кагами еле успел поймать мяч, чуть не выломавший пальцы. Тайга удивлённо повертел его в руках: с такого расстояния и с такой силой… Ничего себе.
– Эй, ты там уснул что ли?
– Не собираюсь я с тобой играть! – Тайга хмуро посмотрел на него и отправил мяч обратно.
Он, конечно, хотел ещё раз сразиться с Аомине, но уж точно не выполняя его прихоть, да и это «как в баскетбол играть надо» изрядно разозлило. Согласиться, значило признать, что Тайге действительно что-то надо показывать.
Кагами уже зашагал дальше, как ни в чём не бывало, но тут сбоку раздался насмешливый голос:
– Что, принцесса, боишься, что я тебя опять всухую сделаю?
Тайга сжал кулаки так, что костяшки побелели. «Спокойно, только спокойно, тебя за его разбитую морду по голове не погладят». Руки уже чесались заткнуть этого ублюдка единственным доступным действенным способом – обыграть. Тайга медленно обернулся, смотря в наглую морду с самодовольной ухмылкой.
– До десяти, – бросил он, скидывая сумку на ближайшую скамью.
Ухмылка стала шире. Тайга подумал о своём ангельском терпении.
Всё изменилось, как только они начали. Это было, словно выпадение в новую реальность: ярче, резче, быстрее.
Аомине сразу задал сумасшедший темп, они носились по площадке, не думая ни о чём, кроме мяча. Кагами чувствовал пространство вокруг, соперника, сам мяч каждой клеткой тела. Такие ощущения бывали у него на официальных матчах, но там, кроме него, было ещё четверо, а тут Тайга был единственным и один на один с таким же единственным соперником. Это было намного лучше, чем в первый раз – теперь Кагами мог противопоставить Аомине многое: в основе он был всё же не за красивые глаза.
Азарт, жажда победы, весёлая злость – это было прекрасно, но Тайге постоянно приходилось себя одёргивать, чтобы не стоять столбом после очередного бесформенного броска Аомине, или после очередного супербыстрого дриблинга, или после классного данка. Всё это было очень красиво, хищно, грациозно… Он определённо был создан лишь с одной целью – играть. Кагами смотрел и не узнавал – всё наносное слетело, оставив только настоящего Аомине Дайки. Он был прекрасен в своей звериной грации, Тайга никогда не видел хоть кого-то, кто играл бы похоже. В голове пролетела мысль, что с трибун он, наверное, смотрится ещё круче.
Перед последним данком время как будто замедлилось, и Тайга расширившимися глазами вглядывался в близкое лицо Аомине, который проводил свой молниеносный дриблинг. Блестящие весёлые синие глаза, из которых чуть не выплёскивались азарт и восторг, губы растянуты в злой полуулыбке. Это был Дайки. Не тот вечный ублюдок Аомине, которого Тайга терпел последние пару месяцев, а тот самый друг детства, теперь Кагами видел это чётко. Чёрт, он, оказывается, и правда воспринимал того Аомине и этого Аомине как разных людей, но теперь точно понимал, что это одно лицо.
Дайки забил последний данк, повиснув на кольце, и спрыгнул вниз, тяжело дыша. Какую-то долю секунды он смотрел на Кагами, как, наверное, и сам Кагами смотрел на него, а потом его лицо болезненно дёрнулось, и вот перед Тайгой уже снова ублюдок Аомине, да теперь ещё и глядит, как на что-то, заслуживающее только презрения.
– Я победил, десять-семь, – голос холодный и механический, как будто он ещё сам не осознал то, что говорит. А потом он кривит губы в той самой высокомерной усмешке и добавляет: – Победить меня могу только я сам, запоминай. Кагами.
Фамилию он выплёвывает отдельно, как что-то непристойное, а Тайга слишком ошарашен такой резкой переменой, чтобы хоть что-то ответить. Аомине тем временем подхватывает мяч и, не оборачиваясь, уходит. Тайгу охватывает чувство дежавю, а ещё он чувствует себя так, как будто только что снова потерял близкого друга. Восторг мгновенно уступает место опустошению, Кагами меньше всего хочется сейчас разбираться с заскоками Аомине, ему просто становится откровенно хреново. Чёрт, ну почему он такой ублюдок?
Комментарий к Часть 7
Ох, тяжело шла эта часть, особенно первая её половина, и она-то мне и не очень нравится. Ухожу на второй свой впроцессник, что может сказаться на выкладке проды (а может, и не может х).
========== Часть 8 ==========
Как оказалось, Аомине умудрился основательно подгадить ему настроение. Лучше бы они не играли: Тайга бы не узнал, что он умеет превращаться в Дайки – кладезь детских воспоминаний и когда-то очень близкого человека. Лучше было так и видеть перед собой ублюдка Аомине, который существует, только чтобы портить людям жизнь.
Сам Аомине не обращал на Кагами никакого внимания, как будто его вообще не существовало; они даже не говорили с тех пор, да и виделись редко: Аомине либо спал, либо его не было в комнате, то есть спал где-то ещё. Он даже доставать его перестал, что было совсем странно. А мысли Кагами из раза в раз возвращались к нему, к недосказанностям между ними. Почему Дайки стал таким? Почему он превратился в ублюдка Аомине? Как он мог забыть Кагами и всё, что было? А если не забыл, то почему делает вид? Почему ведёт себя так с Тайгой?
Эти вопросы буквально не давали спокойно жить. Кагами стал нагружать себя ещё сильнее, чтобы всё это выветрилось из головы; срок наказания Аомине подходил к концу и Тайга морщился, думая о том, что скоро им предстоит играть вместе.
А ещё мучило тоскливое желание снова увидеть того Дайки и обыграть его наконец-то. Однажды Кагами в голову неизвестно каким ветром занесло мысль, что, может быть, с Аомине, как с той принцессой, которая была лягушкой, только этого нужно обыграть, и он снова превратится в знакомого Дайки. Это было так глупо и смешно, что Тайга остановился прямо посреди площадки, пытаясь не хихикать, как дурак, и заработал гневную тираду от тренера.
И вдобавок не давало покоя подозрение, что Кагами точно не сможет тренироваться вместе с ним. Раньше Тайга видел его игру лишь урывками, кусочками, которые успевал поймать прежде, чем отводил глаза. Но теперь он точно знал, как выглядит баскетбол Дайки. Лучше бы не…
Как и всё, наказание Аомине имело свойство заканчиваться. Тайга шёл на их первую совместную тренировку, как в пыточную камеру. Впервые с той игры они будут находиться в одном помещении столько времени. Не покидало желание набить Дайки морду и узнать наконец, какого хрена происходит, что у него вообще там в голове, почему он сначала не даёт Кагами жить, а теперь плюёт на его существование вообще. И вообще, какого чёрта он вдруг объявился в жизни Тайги, когда всё было так хорошо.
Кагами настолько медлил сначала по дороге, а потом, переодеваясь, что, когда он наконец вышел из раздевалки, все уже разминались. Взгляд тут же против воли отыскал Аомине – тот невозмутимо делал упражнения вместе со всеми.
Их с Дайки подозвал Джефферсон, когда они закончили с разминкой. Тайге это совсем не понравилось: не хватало ещё, чтобы ему говорили присмотреть за Аомине или что-то вроде того.
– Значит так, парни, я хочу, чтобы вы научились работать вместе. Думаю, на площадке это будет эффективно: два игрока с такими сильными атаками запросто могут переломить ход игры, если они умеют делиться мячом. Конечно, держать вас обоих на площадке всё время не представляет смысла, но иметь такую комбинацию в запасе очень неплохо, – он смотрел на них из-под густых бровей.
Тайга мысленно взвыл. С языка Джефферсона «я хочу» стоило переводить как «вы костьми ляжете, но сделаете». Командная работа с Аомине – это последнее, чего Кагами хотел от жизни. Да и вообще, это даже звучит как оксюморон. Он же просто не умеет работать с кем-то.
