Автор книги: Ктая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
В протянутую руку Рила после некоторых колебаний был вложен планшет — ну как полезет искать что-нибудь? Ретранслятор в местном портале был мощный, так что со связью проблем не было, просто Янису она пока была не нужна, все его внимание занимал Рилонар. Он и на сообщения его родителей отвлекся только потому, что ба велела взглянуть. Шипяще-переливчатая речь дроу была короткой, но её хватило, чтобы Рил отложил планшет и закрыл лицо руками.
Поднос снова отправился на пол, а Ян мягко притянул эльфа к себе, обнимая и ластясь всеми змейками.
— Не переживай, он все равно тобой гордится, — сообщил горгона, поднося к губам Рила чашку с запрошенной горячей водой. Тот даже не попытался взять её сам, только отпил половину и затих, непривычно обмякший и какой-то совсем разбитый. Янис отставил чашку, обнял эльфа уже полноценно, ласково гладя по плечам.
— Рил… что не так?
— Все в порядке, — слабо попытался улыбнуться тот. — Просто последний раз можно было ни о чем не думать… м… лет двадцать назад.
Янис вздохнул — снова как-то очень по-взрослому. Прижал эльфа к себе покрепче, обнял змейками — как уж получилось дотянуться. Было совестно, что он не сразу понял и не разобрался, но, с другой стороны, ему и сравнить было не с чем. Не видел горгона Рилонара расслабившимся ни разу. Вот отрубившимся от усталости — сколько угодно. А именно расслабившимся… Рил в последний год даже не пытался вести в постели, полностью уступив инициативу. Янис не сразу обратил на это внимание, потом просто решил, что эльфу так больше нравится. Научил, натаскал любовника — и позволил себе расслабиться.
А дело-то, похоже, было совсем не в этом. Он ведь и последние несколько раз — редких, надо сказать, раз — был вот почти такой, как сейчас. Просто… никакой. Лежал, не делая даже попыток двинуться, будто спал с открытыми глазами, не особо обращая внимание на происходящее вокруг.
— Рил… — подал голос Янис несколько минут спустя, — хочешь искупаться? Здесь есть горячие минеральные источники.
Сначала он решил, что эльф вообще уснул, но потом тот слабо кивнул, зашевелился, пытаясь подняться. Ян мгновенно перетек в хвостатую ипостась, которая была и крупнее, и сильнее человеческой. Подхватил Рилонара, не столько поднимая, сколько усаживая на хвост, и неторопливо пополз к той самой купальне, радуясь, что из их флигеля к ней ведет крытый коридор и не нужно выходить на улицу.
Купальню любящие понежиться в горячей воде наги отстроили на славу. В неглубоком центральном бассейне запросто могли уместиться пяток крупных змеев, по краям, словно лепестки цветка, теснились ванны поменьше. Вода бурлила и пузырилась, наполняя воздух острым, но довольно приятным запахом.
Оставлять Рила в бассейне одного Янис не решился — не в таком же состоянии. Так что выбрал тот, где места было достаточно, и заполз туда сам, сворачивая хвост кольцами и устраивая на них своего эльфа. Насторожился, когда тот зажмурился, — неужели рана не поджила? Но Рил заметил, потерся щекой о подвернувшуюся змейку.
— Хорошо…
Облегченно выдохнув, Янис подхватил мочалку. Ему было очень приятно заботиться о Рилонаре, хотя недоверчиво екало что-то внутри — Рил не возражает? Периодически накатывали угрызения совести, когда горгона вспоминал, как Рил его с ложечки кормил у дворфов. А ведь не так уж там тяжело было. У эльфов пришлось гораздо сложнее. Ян никогда не пытался вести в их отношениях, позволяя сумеречному самому принимать решения и определять пути… но горгона не задумывался над тем, что для Рилонара это может быть не только правом, а и обязанностью. И вот сейчас, ласково скользя мочалкой по сероватой коже, Янис никак не мог справиться с мучительно-щемящей нежностью из-за понимания, что его эльф, оказывается, тоже может уставать. Не физически, а вот так. Что может бездумно доверяться знакомым рукам, даже не пытаясь перевести все в ласку. Такого Рила хотелось защищать.
Такому Рилонару хотелось быть равным.
На худой конец, его хотелось носить на руках или хотя бы катать на хвосте, что Янис и сделал, когда в конец разомлевший Рил уснул прямо в воде, уткнувшись носом куда-то ему в плечо. Благо кормить полусонного эльфа Янис уже приноровился, так что остаться голодным Рилонару не грозило. В конце концов, для полноценного выздоровления нужно хорошо питаться!
В очередной раз Ян порадовался тому, какая хвост удобная конечность. Сложить его хитрыми изгибами, придерживая Рила и одновременно давая опору, — с ногами так не извернешься. А вот с хвостом пожалуйста, руки свободны, можно держать тарелку и ложку, ласково уговаривая одного сумеречного эльфа открыть рот и прожевать еще кусочек.
Возмутился и начал отбирать тарелки тот только на следующий день, когда первая усталость схлынула и Рил немного пришел в себя. Правда, отдыхать он по-прежнему предпочитал в объятьях горгоны, но хотя бы спать все время перестал.
Говорить не тянуло — не хотелось вообще ничего. Было просто тепло и уютно. Спокойно, самое главное. Никто их не тревожил — Янис сам изредка уползал к Наише, пока Рил спал, стараясь вернуться как можно быстрее. Ему казалось, что даже во сне эльфу приятней, когда любимый рядом. Ну и самому было спокойнее, когда Рил тихо дышал под боком. Тем более что думать и набрасывать на планшете разные варианты будущей скульптуры рядом с эльфом было даже удобнее.
Ян прекрасно понимал, что заявленный любимой бабулей заказ был по большей части лишь предлогом, чтобы быстро выдернуть их от эльфов. И судя по тому, как вовремя появились наги, связь с Ариндель они держали как бы не постоянно. К тому же Наиша сразу заявила внуку, что ближайшие полтора-два месяца он может даже и не думать высунуть нос за пределы Айравата, поэтому пусть отдыхает, приводит в порядок своего эльфа и не лезет в сложные политические игры. Тем более что позорище — так укатать партнера и не заметить! Горгоне было очень стыдно, но бездельничать два месяца он не собирался. Раз уж времени достаточно, можно придумать что-нибудь такое, чтобы многоликие статуи эльфов поблекли на этом фоне.
На третий день явилась Нессим и категорично потребовала своего пациента на массаж. В этом плане Ян с ней спорить и не собирался — нагайна была одной из лучших мануальщиков в их обширном роду, творя руками буквально чудеса и излечивая без всякой магии такие травмы, которые другие могли бы счесть безнадежными. Оставалось только уговорить Рилонара.
Но уговоры оказались на удивление краткими: тот и не думал особо сопротивляться, только поставил условие, что обратно в их флигель Янис будет относить его сам. Похоже, о таком методе лечения Рилонар тоже имел представление — Янис уже устал удивляться его познаниям — и здраво предполагал, что своими ногами он после этого никуда не дойдет и даже не доползет.
Горгона, впрочем, был такому условию даже рад и норовил поприсутствовать во время всех сеансов, приглядываясь и запоминая на будущее. Нессим рядом будет не всегда, а умение снять усталость и активировать жизненный тонус организма в целом лишним никогда не будет. Нагайна к такому вниманию относилась благосклонно и вполне расщедрилась на пару уроков с приемами попроще. Большую часть ее ухваток без специального обучения было не применить, но самое простое — почему бы и нет? Так что к концу курса ужасно гордый Ян даже сам разминал Рилонара под чутким руководством Нессим.
И не сказать, чтобы это было так уж просто. С горгоны по семь потов сходило, когда он пробовал повторить то, что нагайна показывала легко и вроде бы без особого напряжения мышц. Но видеть, как расслабляется под руками тело Рила, замечать, как уходит болезненная гримаса, как опускаются уши, когда тот под конец сеанса окончательно растекается под умелыми руками, — все это стоило любых усилий.
Особенно когда эльф ненароком обмолвился, что те самые тренировки с отцом были не для удовольствия — вовсе нет. Канафейн, как выразился Рил, «приводил его в хоть какую-то форму с минимальными последствиями для тела». О том, каковы минимальные последствия в глазах дроу, Янис предпочитал не думать.
Но постепенно Рилонар приходил в норму. Глаза снова начали блестеть, движения обрели привычную легкость и плавность. Молчаливый отдых сменился разговорами, потом Рил и вовсе начал исследовать Айрават. Янис с удовольствием проводил для него экскурсии по вечерам, когда яркий свет не раздражал чувствительные глаза.
А потом Ян поймал эльфа за работой. Что это была именно работа, сомневаться не приходилось — озабоченная складка между нахмуренных бровей выдавала Рилонара с головой. Конечно, эльфа уже не переделаешь… но горгона решил, что раз уж кое-кто отдохнул достаточно, чтобы думать о работе, то и на более приятные вещи ему сил хватит. Тем более что перенапрягаться эльф явно не собирался, отложив планшет, едва заметив горгону.
— Надеюсь, шум уляжется к тому времени, когда мы вернемся.
— А-га… — Янис ненавязчиво уронил его на кровать и забрался сверху. Ладони тут же забрались под рубашку, оглаживая бока.
— Ян? — несмотря на вопросительный тон, Рил довольно щурился, прекрасно понимая, чего тот хочет.
— Ты лежи-лежи… — горгона сноровисто расправился с рубашкой и как раз добрался до штанов. — Рас-с-слабьс-с-ся и получай удовольс-с-ствие…
Раздвоенный язычок затрепетал между губ — Янис уже вполне освоил частичную трансформацию. И обожал дразнить Рилонара полосками чешуи или вот, как сейчас, змеиным языком.
Дразнить было вдвойне приятней, когда эльф не лежал безразлично, а почти сразу отозвался тихим стоном, едва стоило накрыть и слегка придавить ладонью его пах. Янис аж сглотнул — если Рил сейчас так, то что же дальше будет? Вспомнился их самый первый нормальный раз и то, какой он тогда был отзывчивый, желанный… Змейки заплясали активнее, потираясь о гладкую кожу, скользя по ней язычками, извиваясь и лаская.
Сам Ян тоже извивался, не в силах отстраниться хоть ненамного, но отчаянно желая обласкать всего Рила, от макушки до кончиков пальцев. Хотелось дотянуться сразу везде — прижаться губами к ключицам над искристо мерцающим камнем союза, толкнуться языком во впадину пупка, огладить, обласкать каждый кусочек кожи. Поцеловать выступающую косточку на стопе, потереться щекой о бедро, согревая дыханием уже возбужденную плоть. Поймать и несильно стянуть змейкой изящные запястья, не давая Рилу отвлекаться, оставляя ему только возможность чувствовать и наслаждаться. Коварно разъезжавшиеся в стороны подушки к тому же не давали опоры, и он не мог даже выгнуться, прижаться самому — только стонать все громче, хоть так давая волю эмоциям. Янис обласкал его, растирая масло с терпким травянистым ароматом, и оседлал бедра, прогибаясь в спине, притираясь вплотную, с тихим и сладким вздохом впуская в себя.
— Хочу тебя, — сообщил он в самые губы эльфа. — Очень.
И не дожидаясь ответа, снова выпрямился. Прогнулся, запрокидывая голову и заставляя змеек рассыпаться водопадом вдоль спины. Приподнялся медленно, плавно. Качнулся обратно. Скользнул языком по губам, уперся руками в грудь Рила, не давая тому даже привстать. И начал постепенно наращивать темп, превращая плавное скольжение в бешеную скачку.
Ладони, накрывшие его руки, сжавшие, огладившие запястья, заставили Яниса двигаться еще быстрее, хотя казалось, что это уже невозможно. Подгоняли прерывистые вскрики, подгоняли ответные движения, попытки попасть в ритм, подстроиться, чтобы было еще полнее и ярче. И даже пальцы, вцепившиеся в бедра мертвой хваткой, едва заставили его замедлиться. Эльфу пришлось приложить немало сил, чтобы удержать Яниса, самому дернуться, вжаться с тихим шипением, зажмурившись до боли, — и поднять виноватый взгляд, осознав, что все вышло слишком быстро.
Впрочем, горгона недовольным не выглядел — распластался сверху, снова принимаясь ластиться змейками, потянулся к губам. Поцеловал, глубоко, тягуче. Мягко провел ладонями по плечам.
— Ты сейчас такой красивый, Рил…
— Спасибо, — он знал, что Янис поймет. Что не только за эти слова благодарность, а за все — и случившееся, и грядущее в ближайшем будущем. За все тепло и поддержку, за ощущение нужности без обязанности быть всегда впереди, лучшим, непогрешимым.
Горгона прижался плотнее, даже не пытаясь скрыть шалую улыбку. Очертил контуры лица кончиками пальцев, зажмурился. Лизнул бьющуюся жилку пульса на шее. Яна просто-напросто вело, как будто он махом выпил полный кубок крепчайшей настойки. От запаха Рилонара, от того, как по идеальной коже пробегает дрожь, от мягкого блеска глаз…
— Люблю тебя…
— Люблю…
Комментарий к Глава 3. Пестрое
Ктая временно вне доступа к сети, так что ответы на комментарии могут задерживаться. Не волнуйтесь, просто предпраздничная суета)
========== Эпилог ==========
Время, проведенное в Айравате, действительно вышло очень похожим на отпуск. Янис все-таки начал воплощать очередную задумку, но работал в свое удовольствие и не торопясь. Хватало времени и на то, чтобы поваляться в обнимку с Рилом, и на долгие прогулки вечерами, и чтобы, наконец, созвониться с той самой нагайночкой, которую так нежданно-негаданно сосватала ему драконица и нашла леди Ариндель. Рилонар тоже все-таки познакомился со своей эльфийкой — то ли глядя на горгону, то ли просто выполняя данное обещание.
Что именно у них там происходило, Янис не разобрался: Рил предпочитал общаться с эльфийкой текстом, а не голосом. То ли не доверял нагам, то ли связи, то ли ему так было проще держать лицо, обходя какие-то подводные камни… Горгона решил, что лучше не знать, только попросил, как все уляжется, назначить общую встречу всем четверым. Рил тогда покивал, не поднимая глаз от экрана, принял к сведению и продолжил диалог, то и дело перескакивая на целый ворох новостных страниц, которые бегло просматривал каждый день.
О делах дома Рил предпочитал с Янисом не говорить. Не потому, что опять отгораживал горгону от всего важного — нет, он честно пересказывал разговоры с Тукданом и общее настроение публики. Просто это самое настроение колыхалось из стороны в сторону, будто студенистое желе, никак не желая успокоиться. То эльфы подкидывали пару фактов, то всплывали моменты вроде того, где Рилонар был ранен, защищая доброе имя мастера и супруга… Все было слишком сложно даже для Рила.
Например, та же дуэль. Нет, он предполагал и опасался чего-то подобного, почему и начал тренироваться с отцом, восстанавливая былой навык, но вот так грубо, в лоб? Кому это могло быть выгодно? Чья-то самодеятельность? Часть общего плана? Рилонар терялся в догадках, советовался с матерью, пытался разобраться и понять, что вообще творится.
К тому же что-то не упускали возможности внести еще большую путаницу и наги — Наиша с восхитительным нахальством гнула линию «Как же хороши должны быть работы, если светлые смирились с изображением дроу на своих землях и не посмели испортить статую». Те, кто хоть немного понимал психологию эльфов, знали, что остроухие так не поступили бы в принципе… но неожиданно много оказалось и тех, кто в эту версию верил. А сами светлые даже растерялись слегка, не зная, что противопоставить такой незамутненной наглости.
Янис происходящее отслеживал постольку-постольку. То, что господин Тукдан все-таки не стал разрывать контракт с проблемным мастером, горгону порадовало, но разобраться в хитросплетениях поднявшейся дипломатической возни было слишком сложно. И Ян предпочел отдаться творчеству — так у него получалось воздействовать на мир гораздо лучше.
В этот раз горгона даже не пытался делиться ни с кем идеями. Наоборот, попросил ба предоставить ему закрытую площадку и никого-никого не пускать. Нагайна могла бы встревожиться, но Ян так сиял вдохновением, что Наиша невольно почувствовала себя девочкой-подростком, которой не терпится найти наверняка припрятанный родителями подарок, хотя до дня рождения еще далеко. И Янис, паршивец этакий, все прекрасно понял, иначе бы не улыбался так лукаво. Любопытство оказалось страшным испытанием — Наиша видела, какую красоту сотворил Ян у светлых, и, когда горгона попросил пригласить родителей на послезавтра, от тайного подглядывания, что же он такого наваял, удержала отнюдь не гордость, а желание увидеть статую — или статуи — во всем великолепии.
Предоставленная Янису площадка в этот раз была довольно обширной — по сути, это была целая площадь совсем рядом с порталом, — и шатра никто не ставил. Обошлись магическими ширмами по периметру. И когда их убрали, на какой-то миг показалось, что в центре площади переливаются несколько языков теплого солнечного пламени.
Янис улыбнулся и приглашающе повел рукой.
Три плавно изогнутые стелы — словно и впрямь мягкое, ласковое пламя. Цитрин, сердолик, янтарь… Если смотреть со стороны, то видны были лишь они. Но стоило шагнуть ближе, зайти с нужной стороны, как в переливах камня проступали созданные скульптором картины.
