Текст книги "Семейное счастье (СИ)"

Автор книги: Ктая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Черный опал, флюоресцирующий в рассеянном свете кристаллов порой совсем неожиданными оттенками. Темно-красные вкрапления граната, темно-фиолетовые искры аметиста и чароита. Та самая иллюзия движения, которая так завораживала в «танцующей» статуе Рилонара из лабрадора, только менее явная, более тонкая… Качнешься — кажется, будто фигура в камне шевельнулась. Шагнешь — и увидишь совсем другую картину, иную историю. Многоликая скульптура, статуя-калейдоскоп… И оттеняющий ее перезвон воды, то почти стихающий, то отдающийся эхом под сводами зала. Словно дыхание города дроу, слышимое под самым потолком огромной пещеры. Рилонар с отцом шагнули вперед почти синхронно, с разницей в доли шага повторяя чужой путь через зал вокруг статуи, почти затаив дыхание и вглядываясь в открывающиеся картины. На так и замершего неподвижно Яниса они не смотрели, а тот жадно ловил их изумление и восхищение. А потом сжал кулаки, когда они дошли до противоположного выхода и, будто завороженные, обернулись, глядя в коридор, куда тянула руку последняя из череды явившихся им статуй. Флюоресценция опалов и отблески осветительных кристаллов ложились так, что казалось, будто этот дроу замер совсем рядом с выходом в верхний мир. Что там, куда он протянул руку, ложатся на камни пещеры солнечные лучи. Шумит листва, журчит ручей, шелестит ветер… Всего этого пока что не видно, но отзвуки… блики цвета… намек на чью-то тень — не силуэт даже, а именно кусочек тени того, кто замер у выхода с той стороны… Это было дерзко, очень дерзко. Это было невероятно красиво. И Канафейн обернулся так резко, что Янис уже решил — все, конец. Не понравилось или разозлило. И замер испуганно, когда такой строгий и холодный дроу внезапно склонил голову в уважительном поклоне. Медленно, очень медленно горгона выдохнул, успокаивая зашедшееся в бешеном стуке сердце. Прислонился к косяку двери, сглотнул, увлажняя мгновенно пересохшее горло. — Кристаллы будут светить из разных точек… переключаются раз в несколько часов… — Ян, — позвал подошедший Рилонар, отвлекая от ненужных слов. Поймал, прижал к себе, утыкая носом в грудь. — Все хорошо. Это чудо. И горгона как-то сразу расслабился. Зашевелились змейки, изогнулись в улыбке губы. Скользнули по спине в ответном объятии руки. — Оно просто перед глазами стояло все это время. — Хотел бы я видеть иногда то, что видишь ты, — шепнул ему на ухо Рил. Присел — Янис даже не понял, в чем дело, — подхватил под колени, поднимая на руки, и понес отдыхать. Не чутье, а банальное понимание говорили Рилонару, что вскоре будет не до отдыха. ========== Глава 2. Белое ========== — Как это — мы едем в Светлый Лес? — Янис недоуменно моргнул. Реакцию на свою скульптуру других дроу он так и не увидел — как, впрочем, и самих дроу. Но задерживаться в подземельях только ради этого горгона точно не собирался. Благо их и не пытались задержать. Янис уже предвкушал возвращение домой, нормальные простыни, а не этот коварный шелк… и тут такое. — Зачем мы там вообще? — Затем же, зачем и здесь, — Рил методично перебирал змеек, будто взялся их пересчитать. — Янис, не спорь. Понимаю, тебе хочется домой, но так надо. Потерпишь? — Чтобы светлые пригласили какого-то постороннего мастера? Зашибиться змейками… — горгона потер лоб. — Надолго едем? Нас господин Тукдан не потеряет? — Все согласовано, не волнуйся, — обрадованный, что Янис согласился так легко, Рил наклонился, мягко поцеловав его за ухом. — Просто сделаешь еще одну статую — и домой. — Просто не получится, — возразил ему Янис. — Абы какую скульптуру мне уважение к себе делать не позволит… но это же светлые. Ух, как хочется им нос утереть! И не хочется с ними работать, — кисло закончил горгона. — А по просьбе лично моей матери? — Делать или работать? — Творить. — Это был коварный эльфийский прием, — сообщил отловленной змейке Янис. — Вот как изваяю им прекрасную Ариндель в агате и кахолонге, будут ходить и жутко завидовать Канафейну. — Да хоть из мрамора, — рассмеялся Рил. — Мы с мамой в тебя верим! — А с папой предвкушаете? — Именно! — довольно мурлыкнул Рил с такой хрипотцой, что у Яниса мурашки не только по спине, но даже по змейкам побежали. *   *   * В Лесу их встречали с песнями и плясками. Примерно это напомнили Янису бесконечные витиеватые речи, поклоны, расшаркивания с целой толпой выряженных в какие-то легкие светлые одежды эльфов обоих полов. Кто есть кто, он не понимал и понимать не хотел, опознав только мать Рила. И вообще, старательно отмалчивался по риловому же совету где только мог. Тот взял все на себя и, на взгляд горгоны, был прекрасен: весь в черном, кожано-непонятном, с закрытыми узкой полоской очков глазами, с ящерицей, накрепко вцепившейся в плечи. Он был великолепен — хотя бы тем, как выделялся среди всей этой светлой толпы. И как прямо стоял, сдерживая напор острых языков, с которых только что яд не капал. В остальном ситуация не слишком отличалась от того, что было у дроу — выделили комнаты, выделили поляну, предоставили полную свободу творчества. За одним только исключением: если у дроу их никто не беспокоил, то здесь мастера и ценители искусства намозолили Янису глаза и, фигурально выражаясь, оттоптали змеек буквально за полдня. Ладно бы просто пялились — хотя и такие пристальные взгляды дико раздражали, — но светлые эльфы оказались щедры не только на пренебрежительные комментарии, но и на указания горгоне, что и как делать. Янис крепился, Янис дышал по технике медитации и смотрел на всех желающих пообщаться прозрачным взглядом отсутствующего в реальности создания, Янис уложил змеек в самую тугую косу, чтобы не выдавали недовольным шипением. О том, сколько всего обрушилось на Рилонара, даже думать было страшно. Зато к вечеру горгона уже знал, что хочет изваять остроухим снобам. Очень, очень хочет! Правда, все же не настолько, чтобы провернуть подобное, не посоветовавшись с Рилонаром. Тот, правда, выглядел подозрительно бледновато и на откровенности не расщедривался, ведя себя пусть не так холодно, как у дворфов, но и далеко не так раскованно, по-домашнему, как в подземельях отца. Кивнул на вопрос, можно ли поговорить, сдержанно указал на диван рядом с собой. Ян настороженно стрельнул взглядом по сторонам, чинно уложил руки на колени, а змеек на плечи. — Нас могут услышать? — уточнил он. — Одни красивые цветы так и называются — «эльфийские уши», — насмешливо-печально усмехнулся Рил. — А эльфийские очи у нас на подоконнике не обретаются? — практично поинтересовался Янис, доставая свой рабочий планшет. — Не знаю, — как можно осторожней ответил Рил. С его точки зрения, что уши, что очи, что еще какая-нибудь ненужная часть тела могли прорасти сейчас где угодно, так что на переписку он не очень-то надеялся. Но понял, что хочет обсудить горгона — тот уже лез в свой любимый графический редактор, искал нужный файл. Протянув руку, Рил закрыл экран ладонью. — Давай я просто увижу результат? — с легкой неуверенностью предложил он. Скреблось понимание, что Янис не зря хочет посоветоваться, да и отношение к светлым сородичам супруга у горгоны было не самое радужное всегда, еще с той выставки, где они впервые встретились. Но какую бы гадость ни задумал Янис, выдать её сейчас означало оскандалиться сразу. А так Рилонар надеялся, что с помощью матери сможет замять неминуемо грядущий скандал, особенно если горгона провернет тот же трюк, что в подземельях дроу. Ничего, переживет Лес такое. Со скрипом, но переживет. Янис закусил губу. — Будет более резко, чем в прошлый раз. Это… не опасно для тебя? — Переживу, — Рил чуть заметно пожал плечами. — Пойдем спать? Тебе нужно отдохнуть, завтра все будет так же. Горгона недовольно нахмурился. С одной стороны, наступать на горло собственной песне не хотелось: даже если и получится пересилить себя, результат выйдет средненьким. С другой, создавать Рилонару проблемы не хотелось еще больше. С третьей — Рил был вроде бы как «за» встряску для светлых… Янис подумал, что эльфийские сложности еще никогда его так не раздражали. А уж когда он додумался до того, что какие-нибудь «уши» могут и в спальне вырасти… Подтверждало это и то, что Рил лишь поцеловал его в щеку и устроился спать на другой стороне кровати, не обняв, как обычно, только ящерку в изголовье пересадив. Та тоже была недовольна: Рилонар таскал её с собой целый день, не оставляя нигде без присмотра. Янис фыркнул в подушку, натянул легкое покрывало по самый нос и коварно протянул змеек прямо под ним. Чтобы полноценно обнять, их длины не хватало, но хотя бы просто уткнуться мордочками в спину Рила было можно. Желание сделать потрясающую — и потрясающе скандальную — скульптуру от этого только окрепло. Оставалось только придумать, как до последнего не раскрыть задумку. Рилонар оказался прав — на следующий день давление ничуть не спало. Даже усилилось, на взгляд Яниса. Сам горгона еще мог уйти в свои расчеты, встречая злобным шипением любую попытку засунуть в них нос, а вот Рил от общения с сородичами уйти никак не мог. О чем уж они там говорили, какие именно метафорические клинки скрещивали, осталось горгоне неизвестно, но выматывался его эльф почище, чем от маршей в темпе дворфов. Поэтому Янис спешил, благо нужный алгоритм у него уже был, оставалось только вбить новые исходные данные. Это позволило свести время предварительных расчетов до минимума. А потом горгона попросту наплевал на мнение всех остроухих снобов и потребовал себе плотный шатер под предлогом того, что материал в момент трансформации очень уязвим, в том числе к ветру и солнечным лучам. Янис не питал иллюзий, что его творение останется в секрете, но для того, чтобы понять замысел до финальной точки, нужно было видеть скульптуру, которую он создал у дроу. Светлый лес был прекрасен, но Янису вовсе не хотелось здесь отдыхать и тем самым затягивать время пребывания. Он видел, как приходится выкладываться Рилонару, волновался за него и выкладывался сам, стараясь завершить работу в рекордные сроки. Не было прогулок по окрестным рощицам, не было наблюдения за тренировками — собственно, они с Рилонаром только по вечерам и виделись. Даже пообедать вместе удавалось не всегда, поэтому Янис предпочитал перекусывать за работой. И все равно время тянулось и тянулось. Шесть дней казались вечностью, особенно при взгляде на побледневшего, кажется, даже похудевшего Рила. Может быть, все это горгоне и чудилось, но в одном он был уверен четко: его эльф устал. Очень устал. Настолько, что отголоски этой усталости временами прорывались по их магической связи, как Рил ни старался это приглушить. А однажды утром связь оборвалась вовсе, будто каменную плиту опустили, отрезав отдаленное ощущение присутствия, к которому Янис привык так, что даже не замечал его, пока оно вдруг не пропало. У горгоны просто дыхание перехватило. Он не успел еще испугаться — так екает и замирает сердце до того, как осознаешь опасность. Янис глубоко вдохнул, выдохнул. Приказал себе не паниковать. Попытался дотянуться до Рилонара — не с целью сбить блокировку, если это она, но чтобы хоть почувствовать присутствие. Не вышло. Метафорическая каменная плита не пропускала ни малейшего отголоска, даже если не думать о самом плохом, причина для такого блока должна быть более чем серьезной. Янис сделал еще несколько очень глубоких вдохов и чешуйчатой торпедой вылетел из шатра. Как именно он будет искать Рила, горгону не волновало. Одно он знал точно — найдет. Даже если придется брать за горло всех встречных эльфов. Брать и трясти никого не пришлось — первая же встречная компания охотно указала ему дорогу… к дуэльной площадке. Анализировать мотивы остроухих было некогда, и Ян только добавил скорости. Правда, перед самой площадкой все-таки немного притормозил, чтобы не ввалиться с шумом и грохотом, отвлекая поединщиков и выставляя себя на посмешище. К счастью, пока Ян добирался до дуэльной площадки, все уже закончилось. Рилонар упирал клинок в горло незнакомого Янису светлого, который чуть ли не сквозь зубы цедил извинения. Выдохнув, Ян перетек в двуногую ипостась, прислонился к одному из ограничивающих площадку деревьев. На первый взгляд, с Рилом все было в относительном порядке. Штанина, правда, взрезана и испачкана кровью, но стоял эльф ровно и клинок в руке держал твердо. Дослушав, он и вовсе брезгливо бросил оружие на землю. Сабля была светлоэльфийская, чужая, явно ему неудобная. Оглядевшись, Рил чуть прихрамывая пошел к Янису, к которому в обход дуэльной поляны уже спешила Ариндель с ящерицей на руках и еще один светлый, как-то отрешенно взиравший на мир. — Все в порядке, — слова адресовались больше Янису, чем им, Рил как-то неуловимо выделил это интонацией. — Прости, что оторвал от работы. Янису потребовалось некоторое усилие, чтобы кивнуть медленно и относительно спокойно: — Не обрывай больше связь так резко, пожалуйста. — Извини. Побоялся тебя побеспокоить, — Рил не удержался, погладил по щеке. Каменная плита уже не ощущалась так остро, постепенно истаивая, но все еще приглушая чужие эмоции. — Вечером увидимся, хорошо? Мне сейчас лучше к лекарю. Горгоне очень хотелось норовисто фыркнуть — обрыв связи побеспокоил куда больше, — но Янис сдержался. — Хорошо. Мне все равно нужно доделывать статую. Прекрасная Ариндель, — горгона вежливо поклонился, — был рад с вами увидеться. *   *   * На следующую ночь Янис вообще не пришел спать — остался доделывать скульптуру. В целом он так и так должен был ее закончить за следующий день, но Ариндель словно бы невзначай обмолвилась, что Рилонар устал… Как должен был вымотаться Рил, чтобы эльфийка прямо об этом сказала, Янис представлял очень смутно, поэтому решил, что лучше он выложится сейчас, а отдохнут они уже дома, в спокойной обстановке. Как раз утром, почти на рассвете, снимут шатер, официально сдадут эльфам скульптуру — и быстренько покинут сии гостеприимные пенаты. Он очень надеялся, что приготовившиеся к снисходительным высказываниям светлые не смогут сразу перестроить линию поведения. Но Рил, стоящий с одной стороны, собранный, с ящерицей на плечах, и Ариндель, пристроившаяся с другой, будто два телохранителя, Яниса очень нервировали. Он, конечно, ждал эффекта — но какого тогда эффекта ждали они, если заранее были готовы его прикрывать? А прикрывать было от кого, эльфов собралось изрядно, все как один с отрешенно-презрительными лицами. Янис быстро прогнал серию вдохов-выдохов по системе вхождения в транс. Ощутив, что сердце перестало так колотиться, он дал сигнал убирать шатер. Солнечные лучи облили нежно-медовым золотом такой же многогранник неясной формы, как и у дроу, но только не из гранита, а из светлого мрамора. Золотистые прожилки сплетались и вспыхивали, создавая ощущение легкости и воздушности. А по граням этого куска мрамора шла эльфийка. Воздушная, чуть ли не светящаяся внутренним светом. Девочка-подросток, блистательная юная красавица, танцующая на балу леди с веером… Выступающие вверх отроги, испещренные отверстиями самых разных размеров и форм, поймали легкий утренний ветерок — и эльфийку словно окутало нежной мелодией рассветной флейты. Усилится ветер — изменится и тональность звука, но плавность музыки останется. Расплескавшиеся по камню сияющие волосы — легкий пирует, почти полет. Почти богиня. И, словно пощечина, завершающая картина. Такая же прекрасная, такая же живая, как и все прочие. На которой завораживающая рассветная богиня улыбается, вкладывая ладонь в руку восхищенного дроу. На секунду Янису показалось, что щеки стоящей рядом Ариндель смущенно порозовели. Уж она-то не обманулась, кто был прототипом… Но потом лицо её приняло такое же изумленно-брезгливое выражение, как у окружающих. У некоторых эта брезгливость как раз начинала переходить в гнев, когда за спиной Яниса раздалось знакомое шипение. — Ба Наиша? — удивленно оглянулся горгона. Нагайна хмыкнула, величественно приподнимаясь на хвосте. Обозрела с высоты играющую в лучах рассветного солнца скульптуру. — Неплохо… Что ж, думаю, раз мастер Шерсс здесь уже закончил, то никто не будет возражать, если теперь он отправится в Айрават. Раз уж высокородных эльфов устроило его мастерство, иного признания заслуг не нужно. К чести светлых можно было сказать, что они просто не успели сориентироваться. Зато Ариндель уже раскланивалась с нагайной, благо ей это и полагалось по должности дипломата, заверяла, что та может забирать мастера, поскольку работа действительно завершена, а все детали уже были обговорены с господином Хэлвирэтом. Так что в считанные минуты ошалелый Янис уже шел прочь от статуи к порталу, а Рил шагал рядом, придерживая вжавшуюся в его плечи ящерицу.