Текст книги "Draco Silencio (СИ)"

Автор книги: Королева Эс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Она и подумать не могла, что столь нехитрая ласка способна вызвать такую бурю чувств. Сердце застучало быстрее, дышать стало тяжело, в горле встал ком, а где-то внизу живота разлился волнующий жар.

Не мигая, вцепились они друг в друга взглядами – словно один взмах ресниц мог заставить весь мир рухнуть, оставляя за собой лишь пепел.

Ей нестерпимо захотелось ощутить на губах вкус его поцелуя. Сейчас, сию же секунду... Желание было настолько сильным, что Гермиона готова была первой поцеловать Драко. Казалось, он прочел ее мысли, потому как, все еще не отрывая от девушки глаз, медленно пошел на сближение.

Голос Нарциссы, которая звала сына по имени, в один миг разрушил волшебство. Натянутая между ними невидимая струна лопнула – Гермиона и Драко тут же отпрянули друг от друга. Теперь в глазах другого каждый видел отражение собственного недоумения, смущения и вины. Не сказав ни слова, Драко резко поднялся и вышел. В дверях он помедлил, но не обернулся.

* * *

Гермиона вздохнула – воспоминание растревожило ей душу. Если бы не Гарри, если бы не Джинни... Если бы... Если бы... Но нет.

Слишком сложен выбор, слишком велик риск.

Готова ли она поставить под угрозу многолетнюю верную дружбу с Гарри, который всегда был и будет частью ее души? Готова ли она предать его? А ведь именно так он и воспримет ее поступок. И Джинни никогда не простит Гермиону. А Драко? Сможет ли он простить ей то, что единственный верный друг снова будет его ненавидеть, и куда больше прежнего...

Девушка снова тяжело вздохнула и перевела взгляд на окно – дождь, мелко барабанивший по стеклу, стал проливным. Ей вдруг вспомнилась совсем другая библиотека, за окном которой стоял такой же ливень...

До отъезда из Хогвартса оставалось два дня. Все экзамены были сданы, Кубок по квиддичу вручен, а внешкольные кружки объявили о перерыве на летние каникулы. Обычно прибалдевшие от счастья ученики проводили это время на улице: устраивали веселые забавы, летали наперегонки или же расслабленно нежились на солнце. Но в этом году все испортил затяжной ливень, который, похоже, не собирался заканчиваться никогда, и расстроенным студентам пришлось довольствоваться посиделками в собственных гостиных.

А вот Гарри, Гермиона и Драко в это время были единственными посетителями школьной библиотеки. Вообще-то ни один из парней не согласился бы потратить и секунды законного отдыха на учебу. Но Гермиона отыскала несколько новых книг о Магидах, и сейчас они занимались их изучением.

Изучали, правда, лишь двое. Драко в это время лениво орудовал палочкой, создавая дождь из огненных искр, которые гасли на полдороге, окутывая всех троих теплым потоком воздуха.

– Малфой, может, делом займешься? – не выдержал Гарри.

– Я и занимаюсь делом, – на лице Драко не дрогнул ни один мускул. – Не видишь? Я оттачиваю свою силу Магида.

В ушах Поттера это прозвучало как насмешка. Он все еще плохо контролировал свои силы, в отличие от Драко, прогресс которого в этом деле был весьма заметным. Даже слишком заметным.

– А, по-моему, ты просто выделываешься, пытаясь произвести впечатление на Гермиону, – сердито кинул он Малфою.

– А, по-моему, ты просто боишься, что у меня это получится, – спокойно парировал тот.

Гарри едва зубами не скрипнул.

– Ничего у тебя не выйдет.

– С чего вдруг такая уверенность, Поттер? – насмешливо уточнил Малфой.

Гермиона, которая до этого молчала, теперь вскинулась, хмуро переводя взгляд с одного парня на другого:

– Я все еще здесь, если вы не заметили.

Наверно они не заметили, потому что Поттер продолжал недовольно сверлить Малфоя глазами, а затем ядовито изрек:

– Ты ее не интересуешь.

Гермиона вздохнула и собралась хорошенько отчитать обоих парней. Начать решила с Драко – повернулась к нему и даже рот открыла, но вместо гневного потока слов издала лишь короткий вздох. Слизеринец водил палочкой над стаканом, поддерживая в воздухе цветок, созданный из воды. Так и застыв с все еще с открытым ртом, она восхищенно наблюдала за тем, как жидкость плавно переливалась в воздухе. Спохватившись, покосилась на Гарри – тот был мрачнее тучи.

Осторожным движением Драко опустил воду в стакан. Мадам Пинс при этом злобно сверкнула взглядом – упади на стол хоть капля, нерадивый студент тут же отправился бы восвояси.

Лениво растянувшись на стульчике, Драко повернулся к Гарри:

– Лично я уверен, что соблазнить Гермиону мне удалось бы в два счета.

Сама Гермиона при этом возмущенно фыркнула. Драко перевел на нее взгляд и добавил:

– Я ведь еще не использовал свой главный козырь.

–О-о-у, – насмешливо протянул Гарри. – Дело, конечно же, в твоем невероятном малфоевском обаянии.

Драко хмыкнул.

– Рад, что ты это признал, но нет, дело не в этом. Вернее, не только в этом, – он ухмыльнулся.

Тут уже не только Гарри, но и Гермиона заинтересовано уставилась на слизеринца – тот загадочно молчал.

– И в чем же тогда дело? – напряженно пялясь на Драко, не выдержал Гарри.

– В библиотеке.

Грейнджер и Поттер, похоже, слегка растерялись. Они лишь удивленно переглянулись, словно спрашивая друг друга: "Ты хоть что-нибудь понимаешь?"

Малфой картинно воздел глаза к небу, а затем лекторским тоном изрек:

– Общеизвестно, что мисс Грейнджер страдает хронической любовью к книгам. А у меня в библиотеке их столько и таких, – он сделал ударение на последнем слове, – что, попав туда, она, наверное, чувствовала бы себя на вершине счастья. И, чтобы я не спросил ее в тот момент, уверен, ответ на все был бы один: "Да! Конечно, да, дорогой!".

И Драко живо изобразил восхищение, с которым Гермиона, по его мнению, смотрела бы на него в тот миг.

На пару секунд в воздухе зависла тишина, а затем библиотеку взорвал оглушительный хохот. Мадам Пинс тут же подорвалась со своего места и зашикала на задыхающуюся от смеха троицу. Те, в свою очередь, пытались остановиться и просили прощения, но успокоиться никак не могли, даже Гермиона. Поэтому библиотекарша отобрала у них книги и вытолкала вон. А они и дальше – всю дорогу до выхода из замка – хохотали, как сумасшедшие.

От этого воспоминания на душе стало светлее. Девушка заулыбалась. Что ж, Драко был весьма недалек от истины.

Когда он впервые привел ее в свою библиотеку, Гермиона почувствовала себя ребенком, которому разрешили играть в огромном магазине игрушек всем, чем ему захочется, причем целый день. Благоговейно взирая на бесконечные деревянные стеллажи, тянущиеся далеко ввысь и вглубь полутемного помещения, она поначалу оробела. Однако природное любопытство возобладало, и вскоре девушка уже порхала между полками. В каком квадрате находилась неугомонная Грейнджер Драко узнавал на слух – по тому, где именно раздавалось ее восхищенное: "Не может быть!" После каждого такого восклицания шла уточняющая реплика, что же такого особенного она нашла.

Да, ей нравилось здесь. И не только в библиотеке, а в доме вообще. Нравился его стиль – мрачноватая и слегка вычурная готика, которую со временем разбавили другие направления. Нравились широкие зеленые лужайки с прогуливающимися по них белыми павлинами; нравился сад с фигурами – после того, как с них сняли заклятия, те стали обычными и перестали кусаться. Нравилось просыпаться на рассвете и наблюдать, как имение постепенно утопает в золотистом сиянии... Она чувствовала себя здесь как дома, и кто знает, быть может, в далеком будущем Малфой-мэнор, действительно мог бы стать ее домом.

Было ли то, что произошло накануне свадьбы Сириуса и Нарциссы, подтверждением этому? Вот в чем вопрос... Все десять дней после отъезда Драко Гермиона убеждала себя: случившееся тем вечером – не более чем выдумка ее больного воображения. Ей это показалось, привиделось, приснилось; в конце концов, этого, и вовсе, просто не было...

За окном понемногу темнело, а Гермиона все строчила и строчила, конспектируя составляющие и процесс приготовления нового и крайне сложного зелья, с помощью которого можно было регенерировать утраченные части человеческого тела. Исследования современных зельеваров пока позволяли восстанавливать лишь пальцы да носы, но и это был крайне длительный и емкий процесс.

Сидя за дубовым столом, девушка писала, периодически посматривая на часы – понимая, что ужасно опаздывает. Словно напоминание об этом в дверях появился нарядный Драко в угольно-черном однобортном костюме, дополненном рубашкой такого же цвета. Несмотря на отпечаток, оставленный недавней болезнью, слизеринец выглядел по-настоящему элегантно: не мальчик, но молодой привлекательный мужчина, притягивающий к себе взгляд.

Учитывая, что после смерти отца бранить Малфоя-младшего за маглловскую одежду стало некому, теперь он отдавал предпочтение именно ей. Гермиона бросила на парня оценивающий взгляд: что и говорить, Hugo Boss умеет шить костюмы, а Драко Малфой умеет их носить. Скроенный точно по фигуре пиджак подчеркивал гордую осанку парня, черный цвет выгодно оттенял светлые волосы и серые глаза. Прямые чуть зауженные брюки визуально накидывали несколько сантиметров роста и добавляли статности. Туфли, тоже черные, сияли лаком. Единственным ярким пятном в его "темном" облике был серебристый платок в нагрудном кармане.

– Отлично выглядишь, – Гермиона еще раз мельком взглянула на Драко и быстро опустила глаза в книгу.

Слизеринец остановился в проходе, скрестив руки на груди и опершись плечом о дверной косяк.

– Спасибо. Ты тоже. Тебе, кстати, очень идут эти чернильные пятна на руках. И на щеках. И на одежде. И, вообще, везде, где они есть. Кроме волос, но, готов спорить, что там пятна тоже есть, просто их не видно.

Она пропустила шутку мимо ушей.

– Даже Поттер уже почти собрался. Долго ты еще здесь? – поинтересовался Малфой.

– М-м-м-м... – неопределенно протянула девушка, не отрываясь от конспектирования.

– Репетиция завтрашней свадьбы Сириуса и Нарциссы, – напомнил Драко. – Начать собираться тебе стоило, мягко говоря, еще час назад. Прическа, макияж и все такое, ну, знаешь...

Гермиона неопределенно хмыкнула.

– Долго ты еще здесь? – повторил он свой вопрос.

– Нет, – солгала она, думая о том, что ради лишней минуты, проведенной в компании "Продвинутого уровня Зельеварения" Дорика Сликтона, можно разочек сказать неправду.

– Ага, я поверил. Почти.

Он опустил руки, подошел ближе и сел за стол напротив нее. В воздухе повеяло соблазнительным ароматом, слегка кружившим голову. Лимонный сок, перец, ночная прохлада и еще... он сам.

– Грейнджер, – обратился он к ней по своему прежнему обычаю. – Эта книга никуда отсюда не денется. Если хочешь, я и вовсе тебе ее подарю.

Серебряная чернильница, задетая резким движением, со стуком очутилась на полу, забрызгав его темной синевой. Драко протянул руку и, не издав ни звука, в ту же секунду очистил пол и вернул чернильницу обратно.

– Подаришь? Ты мне ее подаришь? – казалось, Гермиона начала задыхаться. – Драко, ты в своем уме? Ты хоть знаешь, что это такое?

Он пожал плечами:

– Обычная книга.

– Обычная? Обычная??? – похоже, Грейнджер завелась не на шутку. – О, нет! Ты даже не представляешь, как сильно заблуждаешься! Это не обычная книга. Это последние исследования в сфере зельеварения. Эта книга еще пишется – ее практически нет. В печатном виде, по словам профессора Снейпа, существует лишь пять предварительных экземпляров, два из которых – у самого Сликтона. Ты знаешь, сколько она стоит? Знаешь?

– Ну, хорошо, – миролюбиво заявил Драко, откидываясь на спинку стула. – Я понял: это очень редкая, чрезвычайно важная и безумно дорогая книга. Но какое это имеет отношение к тому, что я хочу тебе ее подарить?

Гермиона с явным недоумением на лице немо взирала на Малфоя. Затем наколдовала чернила, опустила голову и продолжила писать. А через пару секунд отчеканила:

– Такое, что я никогда и ни за что не приму столь дорогой подарок.

Некоторое время они молчали – слышно было лишь ее раздраженное сопение и скрип пера.

– Есть еще один вариант.

Она продолжала писать, не поднимая головы – рассчитывала, что он и так скажет.

Конечно же, ничего подобного не произошло.

Гермиона торопливо взялась складывать канцелярские принадлежности – еще чуть-чуть и выговор за опоздание ей, и правда, гарантирован. Хорошо, что она довольно неплохая волшебница – будет полностью готова минут через пятнадцать.

– Что же ты предлагаешь? – скорее из вежливости, чем из интереса уточнила она, поворачиваясь к парню.

Целую долгую минуту он просто смотрел ей в глаза. Затем, не меняя позы, медленно продолжил:

– Она станет такой же твоей, как и моей. Ты сможешь делать с ней все, что захочешь.

Она удивленно вскинула брови, предлагая ему конкретизировать свою мысль.

Секунда молчания.

– Выходи за меня замуж.

На нее словно вылили несколько литров ледяной воды. В ушах раздался звон, сердце забыло о своем предназначении и остановилось, дух перехватило – полжизни за глоток воздуха...

Беспомощно барахтаясь в холодной глубине его глаз, она пыталась ухватиться за обрывки рассудка.

Он ведь шутит, да? Он шутит?

А выглядит абсолютно серьезным.

Время остановилось, а затем спохватилось и понеслось вскачь. Секунды убегали, догоняя минуты, а она все так же потрясенно молчала. Уникальный случай – мозг Гермионы Грейнджер не мог выдать ни единой мысли.

Не меняя выражения лица, Драко неспешно поднялся и вышел, сопровождаемый абсолютной тишиной. А она так и осталась сидеть за столом. Ничего не изменилось. Абсолютно ничего не изменилось. Разве только сердце так и не начало стучать. У нее больше не было сердца. Оно утонуло, плавно опустившись на дно его серых глаз.

* * *

Она носилась по комнате как ловец, заметивший снитч. Вещи летали хаотично, но в чемодан укладывались в строгом порядке. Останови ее сейчас кто-нибудь и поинтересуйся, что она творит, вряд ли бы добился вразумительного ответа. Единственное, что она знала и в чем сейчас была полностью уверена – он ей нужен. И – Мерлин дай ей силы! – впервые в жизни, ей было по-настоящему наплевать на все остальное. Пусть мир рухнет – она не отступит, пока не выяснит, что, черт возьми, происходит между ними и что, на самом деле, он к ней чувствует.

Она сама толкнула его в объятия другой – практически подарила. А теперь собиралась отвоевать обратно. Она найдет его, даже если придется исколесить весь мир. Но для начала упростит себе задачу и заглянет к той, которая вполне может быть осведомлена, где именно нужно искать. Придется затолкать совесть на дно сознания и использовать весь свой актерский потенциал – информацию нужно выведать, не вызывая лишних подозрений.

Чемодан со щелчком захлопнулся, услужливо ткнувшись ручкой хозяйке в руку.

Последний штрих – на стол легла записка с заверениями о скором возвращении. Взамен нее в руки перекочевала полученная вчера колдография. Белый песок, синее море, разноцветные пальмы и подпись: "Привет из жарких краев!" – она понятия не имела, что это за место, но этого и не требовалось. Главное, что на колдографии было четко видно белоснежный двухэтажный дом, с порога которого ей приветливо махала рукой рыжеволосая девушка.

Пару секунд на контрольный осмотр деталей. Рука сжимает палочку, и глаза закрываются, но дом никуда не исчезает – картинка, запечатленная в мозгу, постепенно материализуется.

Медленно, но верно появляются знакомые ощущения – ее словно сдавливает со всех сторон железными обручами, и на секунду становится нечем дышать. А в следующий миг она уже стоит перед дверью небольшого симпатичного домика, точь-в-точь, как на колдографии, которую все еще сжимает в руке.

Здесь, наверное, очень красиво, но ей сейчас не до этого – от волнения пересохло в горле, а от избытка адреналина, выброшенного в кровь во время аппарации, мелко дрожат руки. Она поднимает одну из них, собираясь постучать, не замечая, что висящая над дверью композиция из ракушек уже несколько секунд мелодично позвякивает, извещая хозяев о прибытии гостей. Кулачок зависает в воздухе перед дверью, рывком распахнувшейся изнутри.

Такого поворота она не ожидала. Как бы там ни было, но она совсем не готова была встретить его здесь. Последние искры ее боевого запала зашипели и погасли под взглядом знакомых серых глаз.

– Драко?! – удивленно ахнула она.

Глава опубликована: 24.08.2014

Глава IV. О любовных метаниях

Минуту они стояли, молча разглядывая друг друга. Гермиона – с недоверием и радостным удивлением, Драко – безучастно, равнодушно, словно отгородившись. Впервые при взгляде на него Гермиона невольно сравнила его с неким Ледяным Принцем, околдованным мальчиком Каем, и ей показалось, что не в ее силах было спасти его. Она вдруг осознала, насколько сильно ее желание дотронуться до Драко, обнять его, почувствовать, как их измученные сердца бьются в унисон. Но она не могла – страх окутывал ее тоненькую фигурку, пробирался в душу: как он отреагирует? Сможет ли отпустить печальное прошлое, уступая место счастливому настоящему?

– Может быть, позволишь мне войти? – спокойно спросила Гермиона, стараясь ничем не выдать свое волнение.

Драко, по-прежнему не говоря ни слова, отошел от двери, пропуская ее в дом.

Здесь было красиво и тепло. Лучи солнца приветливо заглядывали в круглую комнату, обставленную просто и со вкусом. Распустившиеся цветы на подоконнике, открытые настежь окна, впускавшие в комнату влажный морской воздух, стол с фруктами, разложенными в продолговатые вазы – все это создавало уют, который так был необходим Гермионе. И она сразу почувствовала, как некий аромат счастья и любви витает в воздухе. Но не она была тому причиной. Не для нее было все это – этот хорошенький домик, эта гостеприимная комната; не для нее здесь был этот красивый и холодный юноша. Та, что купалась теперь в блаженстве юношеских чувств, с огненными кудрями, рассыпанными по спине, в летнем ярком сарафане и с беззаботной улыбкой спускалась вниз по лестнице к ним, и Гермионе показалось, что это не Джинни Уизли, а сам рыжеволосый ангел счастья сошел с небес.

– Гермиона, мы так рады, что ты приехала! – воскликнула Джинни и с жаркими объятиями бросилась к девушке.

Мираж рассеялся – перед ними снова была веселая и земная Вирджиния Уизли, но Гермиона теперь не могла отделаться от мысли, что, несмотря на такой радушный прием со стороны подруги, Драко не разделяет ее радости. Судя по его взгляду, пустому и холодному, когда он посмотрел на нее, и наполненного любовью, когда он перевел глаза на Джинни, Гермиона поняла – она здесь лишняя. Горький комок сжался в горле, но она взяла себя в руки и позволила подруге проводить себя наверх.

Они прошли в комнату Джинни, уютную и солнечную, с самодельными рисунками на стенах, с огромными стеклянными дверьми, ведущими прямиком на веранду – нечто вроде летнего сада; с небольшим, но достаточным количеством мебели – обитая белой кожей кушетка, выполненный из светлого дерева и потому идеально вписывающийся в атмосферу комнаты мебельный гарнитур. В углу находилось большое зеркало, в котором можно было лицезреть себя целиком. Комната была довольно просторной и вместительной, но казалась меньше по причине того, что по всей ее площади были разбросаны вещи и предметы гардероба.

– Гермиона, прости, пожалуйста, за беспорядок – мы с Драко собирались купаться, а я никак не могла найти свой пляжный сарафан, – немного виновато сообщила Джинни. – Надеюсь, ты прихватила с собой все необходимое для купания? Сейчас жара в самом разгаре, а я очень люблю наслаждаться прохладой морской воды в такое время. Идем на пляж.

Гермиона рассеянно кивнула, пропустив половину слов подруги; в ее голове до сих пор звучала фраза: "Мы с Драко".

– Ладно, вы собирайтесь, а я уже иду, – весело сказала Джинни, схватив свою ковровую сумку, и выбежала из комнаты.

Повисшее в воздухе молчание, которое, казалось, было настолько тяжелым, что его можно было даже осязать на кончиках пальцев, затянулось. Первым нарушил тишину Драко.

– Зачем ты приехала, Гермиона? – спросил он, и в его голосе послышалась глухая боль. Он старался не смотреть ей в глаза, делая вид, что его вдруг отчаянно заинтересовали рисунки, висевшие на стене.

– Просто хотела повидаться, – солгала Гермиона, понимая, что время для объяснений еще не наступило. – Как Гарри?

– Уехал с близнецами в город и вернется только вечером, – сухо ответил Драко, стараясь, чтобы голос его не выдал.

– Как вы отыскали это место? – Гермиона скрестила руки на коленях, стараясь унять в них дрожь.

– Заклинание Инвениэс, которому меня научила ты, наложенное на открытку Джинни. Правда, по пути мы провалились в какие-то странные подземелья, но благодаря Поттеру и его знаменитому героизму отыскали путь наверх. В остальном все было просто замечательно, – ответил Драко и слабо улыбнулся собственным словам.

– Драко, я ... – начала было Гермиона, но он грубо оборвал ее.

– Прошу тебя, сейчас не время. Я понимаю, зачем ты приехала, но, увы, уже слишком поздно.

Гермиона накрыла его руку своей ладонью и слегка сжала ее.

– Еще во время свадьбы мамы и Сириуса ты могла все изменить. Все было еще возможно, когда мы с Гарри собирались уезжать в путешествие, но не теперь. Я никогда не говорил тебе, почему все-таки отступил и выбрал Джинни, поэтому скажу сейчас. Моя любовь к Джинни – это бесконечная благодарность, это искреннее восхищение, это дружба. Любовь к Джинни – мой единственный шанс на спасение. Моя любовь к тебе, Гермиона, – это страсть, желание обладать, желание провести с тобой вечность. Но это также страдания – путь сквозь тернии и отнюдь не к звездам; борьба за тебя, за твои сомнения и метания. Лишь с Джинни я способен обрести истинное счастье и благодать.

Гермиона сидела, оглушенная словами Драко, этой неожиданной исповедью, не в силах поднять взгляда и посмотреть на него. Он вдруг приблизился к ее лицу, наклонился к ее губам и коснулся их своими.

Поцелуй его был легок и невесом, словно полет бабочки, словно мимолетное прикосновение ветра. Гермиона застыла, не смея ответить на него. Затем Драко провел ладонью по ее щеке, погладил подбородок и опустил руку.

– А теперь пойдем на пляж к Джинни и сделаем вид, что ничего не произошло. Ты ведь тоже прекрасно понимаешь, Гермиона, что мы с тобой не в силах сделать несчастными людей, которые любят нас. Мы предпочитаем страдать сами, – он встал с кушетки и вышел из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Гермиона сидела несколько минут, не смея и шевельнуться, а затем взяла сумку и принялась складывать вещи для купания.

* * *

Гарри с близнецами приехали поздно вечером. Все уже отдыхали, лишь одна Гермиона дала себе слово дождаться их приезда. Ей необходимо было повидаться с Гарри, почувствовать тепло его прикосновений и успокоить саму себя.

Едва зайдя в дом, Гарри поспешил на кухню. Драко послал ему записку, предупредив о приезде Гермионы. Закутавшись в одеяло, та сидела у окна с дымящейся чашкой кофе в руках. Увидев ее, Гарри не в силах был сдержать возглас бесконечной радости. Он поднял Гермиону на руки, закружил по кухне, а потом расцеловал ее.

Они долго разговаривали, перемежая беседу нежными объятиями и поцелуями, а затем поднялись по лестнице наверх, держась за руки. Гермиона была почти счастлива – да, пусть ее любовь к Гарри скорее походила на дружескую, чем на страстное чувство, но сейчас девушка ощущала себя нужной и защищенной, а больше в тот момент ей и не требовалось.

Пройдя в комнату, Гарри стал разбирать привезенные вещи, а Гермиона решила полюбоваться ночным видом и выглянула в окно. А зря. Там, на асфальтированной дорожке, которая вела к дому, одиноко стоял Драко. Гермиона и не заметила, как умиротворенное настроение живо улетучилось, а ноги уже сами несли ее прочь из комнаты.

– Я сейчас, – сказала она Гарри, легонько поцеловав его в губы, и выбежала на улицу.

Драко обернулся на звук шагов Гермионы. В свете луны он был еще прекраснее – она высветила его серебристые волосы, положила мимолетные тени на лицо, а серые глаза, в которых блестели едва заметные слезинки, сделала еще ярче. Он снова стал похож на того Драко, каким был во время болезни, и у Гермионы невольно сжалось сердце. Она подбежала к нему, обняла его и положила голову ему на грудь.

Я просто хочу, чтобы ты знал, Драко, – прошептала она. – Я люблю тебя, как никого другого, и буду любить вечность. Когда я не знала тебя, мне казалось, что Гарри и есть тот единственный, в ком я нуждаюсь; тот единственный, с кем я буду счастлива и которого буду любить больше жизни. Но я ошибалась, ведь только встретив тебя, я наконец поняла, что дружеская, сестринская любовь, которую я испытываю к Гарри – еще не все, я наконец осознала, что этого недостаточно. Драко, ты для меня больше, чем целый мир, ты для меня – Вселенная. Ты для меня воздух, ветер, солнце, безоблачное утро и таинственная ночь – и без тебя я не мыслю своего существования.

Драко взял ее за подбородок, заставляя поднять голову и посмотреть ему в глаза.

– Я знаю, Гермиона. Я знаю, милая моя девочка, и, поверь, я чувствую то же самое. Но уже слишком поздно, и ты должна понять это.

– Полюбив, Драко, ты заставил меня полюбить в ответ, а теперь, когда я пришла к тебе, измученная и растерзанная этой любовью, когда я сдаюсь тебе, победителю в этой неравной схватке, ты отталкиваешь меня. Ты не хочешь и боишься сделать несчастными людей, которые любят нас и ради этого ты готов разбить сердце мне и сломать мою жизнь. Я не позволю тебе этого, слышишь? Не позволю! Я буду бороться за нас, Драко, и ради нас. И я смогу.

Гермиона резко развернулась и пошла прочь. Прочь от этой ночи, от мыслей и чувств. Прочь от Драко. Она забежала в дом, захлопнув за собой дверь, и еще долго стояла, прислонившись лбом к дверному косяку. Гермиона вдруг почувствовала себя необыкновенно уставшей, будто все ее силы были потрачены на это так тяжело давшееся ей признание. Слез не было – только зияющая пустота внутри.

Пустота там, где должно было находиться ее счастье.

Глава опубликована: 15.06.2015

Глава V. О любовных метаниях – 2

Следующие несколько дней Гермиона провела в компании Гарри, наслаждаясь летним отдыхом и разрабатывая так называемый «план действий». Она твердо решила бороться за свою любовь, однако сбить Драко с выбранного пути было непростой задачей. Совета Гермионе спросить было не у кого, потому она пустила все на самотек и стала ждать удобного случая для начала этих самых «действий».

И вскоре он представился. Через пару дней малфоевский филин принес письмо от Нарциссы. Она писала, что необходимо уладить некоторые юридические дела, касающиеся смерти Люциуса, а для этого нужен Драко. Гермиона решила, что само Провидение благоволит к ней и дает шанс на победу в этой любовной игре, которую она сама и затеяла. Безусловно, Гермиона понимала, что Драко будет не в восторге от ее идеи ехать с ним, потому-то и объявила о ней при всех сразу после коллективного чтения письма.

– Я тоже поеду, – спокойно сказала она, стараясь не выдать радостного волнения. – Все равно я собиралась скоро возвращаться в Малфой-мэнор для подготовки к вступительным в Академию, а порталы отсюда, к сожалению, не работают.

Ответом ей была нерешительная тишина. Одна лишь Джинни поддержала инициативу подруги, хотя ревность, обуревавшая ее с первой минуты приезда Гермионы, снова дала о себе знать. Однако Джинни отогнала ее прочь, уверенная, что Драко не сможет так с ней поступить.

– Прошу прощения, но мне кажется, что нам с Гермионой стоит обсудить некоторые детали, – подал голос Малфой.

Сказанное прозвучало довольно едко – Гермиона поняла, что поддержки со стороны Драко во время этой поездки ждать не придется.

– Предлагаю поговорить в коридоре, – продолжил Малфой, жестом руки приглашая ее выйти за дверь.

Едва та закрылась, он обрушил на Гермиону все свое недовольство.

– Думаешь, я не понимаю, зачем ты, в конечном счете, возвращаешься в мэнор? Дело вовсе не в подготовке к экзаменам, да? С одной стороны, ты, вроде как, совершаешь благородный поступок, согласившись помочь нам расправиться с юридической волокитой, а с другой... Это всего лишь повод. Я более чем уверен, что ты собираешься воспользоваться представившимся случаем, чтобы склонить меня на свою сторону. Ты не права. Тебе не хуже моего известно – если я выбрал путь, никто не в силах сбить меня с него, – Драко перевел дыхание и почти неслышно добавил: – Даже ты.

– Ты меня недооцениваешь, – с улыбкой ответила Гермиона. Она решила изменить тактику, руководствуясь теперь уже не любовью, а соображениями разума. – Я действительно возвращаюсь в мэнор, чтобы подготовиться к вступительным в Академию. Ты же понимаешь, насколько это важно для меня – набрать высший балл по всем необходимым предметам. А что касается помощи – я сделаю все, что смогу и что от меня потребуется. Мы же друзья, верно?

Драко нерешительно смотрел на нее, пытаясь понять столь резкую перемену ее настроения.

"Явно что-то задумала", – мысленно заподозрил он, но виду не подал.

Гермиона протянула руку, и он пожал ее и еле заметно поднял уголки губ, создавая видимость улыбки.

– Отлично. Тогда я пойду паковать вещи, – довольная состоявшимся разговором Гермиона развернулась и поспешила в свою комнату.

На самом деле, плана как такового у нее все еще не было, но она не особенно переживала по этому поводу. Уже несколько раз она задумывалась над словами Джинни о Гарри – о ее детской любви к нему, о явном восхищении и гордости за него. Сыграть на старых, всеми забытых чувствах Джинни – вот что Гермиона хотела сделать. Гарантированного успеха в данном мероприятии быть не могло, но она надеялась на собственную смекалку. А еще – чего греха таить – на обычное везение. К тому же, она была более чем уверена, что, несмотря на все уверения Драко, ничего еще не кончено.

* * *

Джинни бесцельно бродила по дому. Ей безумно хотелось поговорить с Драко и окончательно объясниться, но что-то удерживало ее. Боясь в который раз потерять его, она корила себя за излишнее неверие и подозрительность. В конце концов, не выдержав гнета неизвестности, Джинни постучалась к нему и, не получив ответа, вошла. Драко стоял у окна, и, по всей видимости, не услышал ее шагов.

– Драко! – тихо позвала она.

Он обернулся.

На его лице застыло отрешенное выражение – он словно смотрел сквозь Джинни. Ей вдруг припомнился тот случай, когда она заглянула к Драко во время свадьбы в мэноре. На ум снова пришли слова, которые они тогда сказали друг другу, и его признание, – поразившее своей искренностью. Сейчас все было по-другому – он уезжал в мэнор с Гермионой, и неважно, что они были теперь лишь друзьями. А друзьями ли? Этот вопрос терзал Джинни, но она так и не решалась задать его. Подойдя к Драко, она положила руку ему на плечо.