Текст книги "Ну уж нет, Грейнджер! (СИ)"

Автор книги: Kolumnist

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Гермиона не понимала, что с ней происходит, но точно знала, что он каждый день и каждую ночь разбирает ее броню по крупицам, медленно, но верно сдувает спесь и останавливает ее внутреннюю стерву еще до того, как она пробуждается. Она никогда не была идеальной, начиная от внешности и заканчивая характером, зато всегда старалась быть собой. А Драко, несмотря на все его ворчание и подколки, принимает ее настоящую. Он не кроит ее характер, не пытается изменить сущность, но своим отношением к ней и к ее ребенку заставляет ее меняться самой. Хочется быть ласковой, нежной, заботливой, интересной и красивой для него. Никто раньше не вызывал в ней подобных желаний.

Сейчас, глядя на Драко, ей хочется, чтоб он думал о ней в том же ключе. Она нуждалась в том, чтобы быть для него важной. И не только, как мать ребенка, которому он хочет подарить полноценную семью, но и как женщина… любимая женщина, в которую он вселит уверенность и даст знать, что у них существует завтра – общее, совместное завтра.

Но уверенность, что Драко будет рядом, не приходила, поэтому она, как та самая героиня девчачьей сопливой романтической киноленты, разревелась. Головой понимала, что творит ерунду, но поток идиотских слез остановить уже не могла. От этого она расстроилась еще больше и зарыдала громче и протяжней.

«Эта беременность уничтожит все то, чем я так гордилась! Мою рассудительность, холодный ум, силу и независимость». Сейчас не хотелось ни с кем бороться, воевать, идти на амбразуру, отстаивая чьи-то права. Хотелось наконец позволить себе быть слабой, позволить кому-то решать что-то за нее, снять весь груз ответственности и переложить на сильные мужские плечи. На его плечи!

Она не смела мечтать! Боялась своих навязчивых мыслей о возможном счастливом будущем с ним. Боялась, потому что знала, что если позволит себе влюбиться и у них не сложится, ее это сломает. Однако, чертова сентиментальность снова и снова, прямо с мазохистским наслаждением, возвращала ее к этим мыслям, поэтому она гнала их прочь, отчитывала себя за слабость, но ничего не получалось.

От этого она и рыдала сейчас, спрятавшись на груди парня, который даже не подозревал, до чего Гермиону довели размышления о нем. После очередного вырвавшегося всхлипа она почувствовала, что кто-то прочищает горло прямо над ее макушкой. Она даже не заметила, что теперь не просто держала свою ладошку на его щеке, а прямо вцепилась в него мертвой хваткой, обнимая руками и прижимая к себе, как любимого в детстве плюшевого медведя, который всегда был готов поддержать ее в горестные моменты своим молчаливым присутствием.

– Грейнджер… – всхлип в ответ. – Эй, Гермиона… Что случилось? – обеспокоенно спросил Малфой, отстраняя заплаканное лицо девушки от себя и всматриваясь в мокрые темные глаза, взгляд которых не давал ему покоя с вечера на министерском балу. – Почему ты плачешь?

– Я не знаю… – она активно мотала головой из стороны в сторону и пряталась в его руках, не понимая, что вообще можно сказать и как объяснить это странное поведение.

– Хей, ну все-все. Что это на тебя нашло? – Драко с испуганными глазами гладил ее волосы, пытаясь успокоить. Сделал даже попытку пошутить:

– Это хоть не из-за меня? Я не успел ничего натворить, пока спал?

– Я сама не понимаю, что со мной. – Гермиона все еще всхлипывала, но уже приходила в себя.

– А я знаю – ты беременна. А вам, пузатым, особых причин и не надо. Вы все жутко ранимые и впечатлительные.

– У меня нет пуза, – насупилась она, но слезы наконец исчезли.

Он рассмеялся от того, что она обратила внимание только на упоминание о скорых изменениях в фигуре.

– Даже если у тебя вырастет самый огромный живот в мире, Грейнджер, ты все равно останешься безумно красивой, – это прозвучало, как самая настоящая глупость. Хотя в душе Драко действительно считал, что округлившийся животик ее совсем не испортит, а сделает еще прекрасней, потому что нет ничего привлекательней для мужчины, чем женщина, которая носит в себе его ребенка.

– И ты меня не бросишь? – несмелый вопрос удивил Малфоя настолько, насколько удивил и девушку, которая сейчас смотрела на него с таким страхом в глазах, как будто он – это его покойная безумная тетка с палочкой на изготовке. Пока он находил слова, она залилась стыдливым румянцем, пролепетала извинения и заворочалась в его руках, пытаясь выбраться из крепких рук. Но, когда ей почти удалось освободиться, он опомнился и сильней сжал в своих объятьях.

– Гермиона, ты серьезно? – она молчала и жевала губу, не услышав ответа, он продолжил:

– Если ты действительно хочешь быть со мной, то я буду рядом. Потому что я хочу быть рядом с тобой… – пауза была долгой, но и она закончилась.

– И я хочу, Драко… – выдохнула она тихо-тихо, но была услышана. Поэтому через секунду его губы уже сминали ее губы, а сильные руки притягивали ее хрупкое тело все ближе, буквально вжимая в мужское тело. А она растворялась в нем, отдавалась, позволяла себе принадлежать ему, ставить на себе клеймо «Малфой», потому что она не была против… Она посмела мечтать…

Комментарий к Я буду рядом

Привет, любимые читатели! Ловите главу, комментируйте, расскажите мне, что думаете об этой всей романтической чепухе)

Честное слово, не знаю, что на меня нашло, но мне так хочется дарить им всякие милости, что меня прям не остановить =)

========== Моя львица ==========

Несмотря на незабываемую ночь, утро у Гермионы выдалось несладким, потому что именно тогда у Малфоя снова поднялась температура и герой-любовник, как по волшебству, превратился в ноющего ребенка. Ему все не нравилось: бульон был безвкусным, подушка слишком мягкой, простыни то горячими, то холодными, а сама девушка была чересчур громкой и недружелюбной.

Гермиона прокляла свою вчерашнюю доброту и сердобольность матери Терезы, когда вызывалась сиделкой. Теперь она понимала, как Драко тяжело справляться с ней, когда она чем-то недовольна. Интересно, как же растить ребенка, который обязательно будет капризничать и требовать к себе внимание, если она с одним больным мужчиной не может разобраться без желания запустить в него хотя бы жалящее заклятие.

От этих мыслей ей стало грустно. А вдруг у нее не получится, вдруг быть матерью – это не ее. Вдруг ребенку с ней будет плохо, вдруг, вдруг, вдруг… Так много этих «вдруг». Вот Малфой, например, отлично справляется со всеми непредвиденными ситуациями, он сдержанный, терпит ее причуды, не принимает всякие мелочи близко к сердцу. Девушка закусила нижнюю губу и свела брови на переносице. В таком виде ее и застал Драко, решивший проверить, где она так долго пропадает.

– Грейнджер, тебя только за смертью посылать. Ты же обещала мне зелье…

Она вздрогнула. Снова. Он постоянно ее пугает.

– Не ной, Малфой! Ложись и жди, я скоро вернусь. – огрызнулась она.

Он, наоборот, подошел ближе и развернул ее лицом к себе. Девушка была похожа на обиженного котенка, который, правда, готов был выпустить когти в любую секунду.

– Что снова случилось?

Она отвела взгляд и вернулась к помешиванию зелья в стакане, ничего не отвечая.

– Я тебе надоел, верно? – с ухмылкой спросил парень. Она замерла на секунду и медленно подняла глаза на улыбающегося блондина. Теперь она смотрела на него вопросительно и удивленно. Он продолжил, кивнув самому себе:

– Я больше не буду тебя выводить.

– Ты специально меня раздражал?

– Ну, я же обещал тебе месть. Но я не ожидал, что ты так расстроишься, клянусь! – он примирительно поднял руки и самыми честными глазами посмотрел на нее. Но Гермиона по-прежнему не меняла гнев на милость.

– Ты хорек, Малфой. Гадкий хорек! – треснув парня ложкой, она впихнула ему зелье в ладонь и устало опустилась на стул. – Я буду отвратительной матерью…

Драко выпил лекарство и посмотрел на нее. Грустные глаза, наполняющиеся слезами, опустившиеся плечи, закушенная губа… Она была такой расстроенной, что ему стало стыдно за то, что это он ее довел. Но почему она считает, что будет плохой мамой?

– Эй… все будет хорошо. С чего ты вообще взяла, что не справишься?

– Потому что пока ты надо мной издевался, я хотела наслать на тебя «силенцио», как минимум, раз десять и трижды заавадить. И если б ты действительно не был болен, то моих любимых канареек однозначно не избежал бы… – гнев утих, и она спрятала лицо в руках, – а когда родится ребенок, что я буду делать? Как реагировать на его капризы, а если он заболеет? Мерлин…

Драко присел на корточки, обнял ее ноги и невесомо поцеловал каждую коленку. Взяв ее ладошки в свои руки, он легонько сжал их, чем заставил посмотреть на себя.

– Ты такая дуреха. Я совсем не узнаю тебя… – он улыбнулся, – где твоя уверенность, что ты лучше всех, что знаешь все на свете, что лучше тебя ни с одним делом никто не справится. Где все то, что так бесило меня в школьные годы?

Она ничего не ответила. Поэтому Малфой поднялся, положил руку на ее голову, словил ее удивленный взгляд, ухмыльнулся и взлохматил ей волосы. Она возмущенно запищала:

– Эй! Что ты творишь?

– Возвращаю школьную Грейнджер, – со смехом ответил он и поглядел на пыхтящую девушку. – Вот, так отлично. Воронье гнездо готово, – оглянулся по сторонам, схватил увесистый томик со стола и положил ей на колени, даже не глядя на его название, а потом дернул ее руку высоко вверх, будто она тянет ее на уроке, упрашивая профессора дать ей слово.

Любуясь своим творением, протянул, как в старые-добрые времена:

– Идеально… Не хватает только рыжего и шрамоголового остолопов в качестве соседей.

Сдув прядку с глаз, она выдернула свою руку и медленно встала. Малфой был уверен, что сейчас ему не поздоровится, поэтому с глупым хихиканьем несся в комнату, перепрыгивая преграды. Это давало ему фору, так как Гермионе приходилось их обегать, чтоб ненароком не споткнуться. Заскочив в спальню, он спрятался за дверью.

Гермиона вихрем влетела туда же через несколько секунд, огляделась, но парня не заметила. Пока она его не обнаружила, он быстро преодолел расстояние между ними, подходя сзади, и сжал в кольце своих рук так, чтоб она не смогла надавать ему за его поведение.

– Только не дерись… – шепнул он, сильнее прижимая к себе и не давая ей брыкаться, – ты будешь самой лучшей мамой на свете… Я в этом уверен.

Она перестала дергаться и глубоко вздохнула. Драко поцеловал ее в шею.

– Твой отец сказал, что ты всегда все делаешь в лучшем виде, – снова поцелуй, только чуть выше. – У меня нет причин ему не верить. – Он развернул ее лицом к себе и прикоснулся губами сначала к одной щеке, а потом к другой.

– Не забивай свою лохматую голову глупостями…

После этого он положил обе ладони на щеки девушки, провел большим пальцем по нижней губе, из-за чего ее рот слегка приоткрылся и прильнул к ней в неспешном поцелуе. Когда она наконец начала отвечать на его нежность, Драко переместил одну руку на талию, а второй зарылся в ее запутанные волосы. От движений его пальцев на затылке, Гермиона расслабилась и размякла, а кожа покрылась мурашками. Она немного отстранилась, чтобы отдышаться, и аккуратно отодвинулась.

– Малфой…

– Помолчи… – выдохнул он ей в рот и снова поцеловал.

Гермиона поняла, что ее ноги оторвались от пола уже тогда, когда Драко почти дошагал до кровати. Он опрокинул ее на простынь и аккуратно навис над ней. Медленно, по пуговке, расстегивая свою же рубашку на девушке, он оголял ее тело. И каждый открывшийся участок кожи осыпал поцелуями. Сначала шею, потом плечо, затем он спустился губами к ее правой груди. Обхватив рукой другую, он перекатывал затвердевший сосок между пальцами.

Гермиона откинула голову на подушку и закрыла глаза. Она никогда не получала таких острых ощущений от прелюдии. Не знала, то ли это повышенная чувствительность во время беременности, то ли это Малфой такой умелый, но в чем она и была уверена на сто процентов, так это в том, что остановиться она ему уже не позволит. В постели он каким-то магическим образом заставлял ее забывать обо всем, отбрасывать все волнения и переживания. Изо рта вырвался стон, когда он вернулся к ее шее, всосал кожу, а потом провел языком по тому же месту, словно просил извинение. Раньше она даже не подозревала, что это ее эрогенная зона. Ее пальцы уже путались в его волосах, а сама она пыталась придвинуть его ближе к себе, чтоб касаться каждым обнаженным кусочком своего тела его кожи. Одна рука двинулась вниз и пробралась под резинку его пижамных штанов.

Драко приподнялся на локтях и посмотрел на раскрасневшуюся девушку.

– Грейнджер… – хрипло, на выдохе сказал он, – если ты хочешь, чтоб тебе понравилось, убери руку.

– Заткнись, Малфой, и раздевайся! – не дожидаясь, пока он начнет что-то делать, Гермиона стащила с него брюки вместе с трусами. Помогая ей ногами избавлять себя от одежды, он снимал с нее ее кружевные трусики.

– Ну же, Драко!

Он не заставил долго ждать и вошел в нее. Гермиона давно была готовой – влажной и возбужденной, поэтому только двинула бедрами навстречу его толчку.

Несмотря на то, что парень хотел подарить ей нежный, успокаивающий секс, а не животное сношение, ему нравилось то, что происходило в данный момент. Сейчас он просто нависал над своей самкой на вытянутых руках и входил резко и глубоко, еле успевая делать вдохи и выдохи. Гермиона вскрикивала под ним от каждого движения и продвигалась вверх по простыни из-за звериного напора так, что уже почти билась макушкой об изголовье кровати. Заметив это, Малфой, не прерывая контакта, встал на колени и дернул бедра девушки на себя, отчего она выгнулась дугой и укусила запястье, чтоб сдержать звуки, вырывающиеся из горла, потому что его член стал упираться прямо в пресловутую точку G, и это просто разносило ее сознание на кусочки. А заодно и сознание Драко… он просто не мог от нее оторваться.

По его мнению, она была восхитительной сейчас – густые, спутанные волосы разметались по подушке, полная грудь завораживала взгляд, а звуки, все-таки проскакивающие сквозь сжатые зубы, были лучшей мелодией для его ушей.

Каждый секс с ней был какой-то новой историей. Она всегда разная – то страстная, то игривая, то ласковая… И всегда, абсолютно всегда, она отдается ему, как в последний раз. И постоянно ведет – он это знал… Она просто дает ему иллюзию власти над ней. Вот даже в этот раз, когда, казалось бы, он просто трахает ее, а она безропотно ему подчиняется, все равно ведет она.

И именно потому, что она тоже знает, что является главной, она выбрасывает руку вперед, с трудом дотягиваясь до его предплечья, и дергает на себя. Через секунду она уже прижимает его лоб к своему, схватив за волосы на затылке, и губы рвано выдыхают в его раскрытый рот какие-то слова – что-то типа «глубже, быстрее, да, еще…» А он делает все, как она просит и, сцепив зубы, толкается в нее сильнее и не может оторвать взгляд, когда она кончает… Ее рот перестает издавать какие-либо звуки и только распахивается в немом крике, глаза закрываются и голова откидывается назад, а тело в его руках содрогается… Но ему мало, и он продолжает двигаться в ней еще, и еще, и еще… пока она не приподнимается и не кусает его за губу… со всей силой, до крови… Он рычит от боли и валится сверху, получая дикий животный оргазм… Гермиона в ответ нежно зализывает его рану, покрывает лицо усталыми поцелуями и бесконечно шепчет «прости»…

– Прощаю… моя львица…

Комментарий к Моя львица

Прошу прощения, что глава небольшая, но надеюсь вам понравится! Немного клубники ведь не помешает? =)

========== Проходной двор ==========

Драко поднялся с кровати, осыпая нецензурными выражениями неожиданных посетителей Гермионы за то, что они посмели потревожить и прервать их активное лежание в постели. Кому вообще в голову пришло ходить в гости по утрам? И не так важно, что на часах уже давно за полдень, а точнее часа четыре, и все это время они из-под одеяла не вылезали. Все равно, те, кто сейчас тарабанит в дверь – настоящие мерзавцы.

– Ну, кому там неймется? – не слишком вежливо встретил он Тео и Падму. Увидев их вместе на пороге, он удивился и сделал соответствующее выражение лица.

– О, привет, Малфой, тебя-то я и искал! А ты вот где, значит, обосновался. – Тео оглядел полураздетого блондина взглядом, бесцеремонно отодвинул его с пути и зашел в квартиру, за ним последовала Падма.

Пока Драко проклинал друзей на чем свет стоит, Патил крикнула Гермионе, чтоб она выбиралась из вороха одеял и не забыла накинуть на себя что-то кроме простыни.

– Что у тебя с губой? – этот вопрос вернул внимание Драко.

– А?

– Что. С твоей. Губой?

Малфой коснулся прокушенной нижней губы пальцами, поморщился, а потом усмехнулся, глядя на входящую Гермиону.

– Не скажу.

Теодор не был глупым парнем, поэтому быстро сложил два и два. И сейчас его взгляд перемещался с парня на девушку, и наоборот, а затем снова – с парня на девушку, и опять наоборот. От понимания его глаза становились все круглее:

– Поверить не могу! Это она с тобой сделала?

– Отвали, Нотт. – отталкивая брюнета, с улыбкой сказал Малфой.

– Дай посмотрю! – тот решил удовлетворить свое любопытство в полной мере и разглядывал укус очень внимательно, несмотря на то, что Драко пытался отодвинуться от него, как можно дальше.

– Ого! Грейнджер, за что ты его так?

– Отвали, Нотт, – повторила она слова Драко и отмахнулась в ответ, хотя румянец на щеках все же выступил.

– Вот так всегда! Вы никогда не рассказываете мне самое интересное, – Он театрально возмутился. – Падма, милая, ты же выпытаешь все у этой помидорки и расскажешь мне потом? А то я умру от недостатка грязных сплетен.

Парочка будущих родителей только дружно закатила глаза.

– Что вы здесь делаете? – спросил Малфой.

– Я тебя потерял, а Падма посоветовала искать здесь. Ты давно не давал о себе знать.

– Ну, Малфой заболел и остался лечиться у меня, – сказала Гермиона.

– Вижу я, как он лечится… – скептически протянул он. – Ты же приведешь себя в порядок до приема?

Малфой кивнул, но сам подумал о том, что из его головы напрочь вылетело предстоящее мероприятие. И то, что мама ждет этот прием, как он ожидал свой День Рождения в одиннадцать лет, чтобы получить письмо из Хогвартса.

– Грейнджер, как нам быть? Я обещал матери познакомить ее с тобой…

– Что? Уже? – панику в ее глазах мог заметить даже слепой.

– Ты чего волнуешься, Гермиона? – спросил Тео, откусывая кусок сэндвича, найденного на столике. – Миссис Малфой тебя не съест. Она милейшая женщина. И этого блондинчика любит больше всех на свете, поэтому сделает для него все, что он попросит.

Гермиону может немного и успокоили его слова, но окончательно не убедили в том, что эта встреча пройдет гладко. Поэтому Драко решил не раздувать из этого проблему:

– Брось, Грейнджер, все будет нормально. Бояться нечего. – сказал он и, немного подумав, добавил, – Разве что очередной истерики от Уизли или Поттера.

– Или Джинни… – тихо произнесла Гермиона, но ее никто не услышал, потому что в дверь позвонили, и все как один повернулись на звук. Девушка отправилась встречать очередного гостя. – Кого там еще принесло?

Посмотрев в глазок, она испуганно обернулась и затараторила о том, что нужно убрать с видных мест все, связанное с волшебным миром. Она носилась с места на место и прятала книги, перья, пергаменты, клетку с совой, летучий порох и прочие магические атрибуты.

– Да что случилось? Кто там? – спросил Драко.

– Моя двоюродная сестра. Похоже, пьяная! Да еще и с подружкой! – она оглядела присутствующих и угрожающе выставила указательный палец, – никакой магии!

Открыв дверь, Гермиона чуть не взвыла от разочарования. Перед ней действительно была ее маленькая шебутная кузина, которая, по всей видимости, сильно весело гуляла с однокурсниками, и именно поэтому сейчас стояла со своей лучшей подружкой и двумя бутылками виски на пороге, в надежде обрести приют у старшей сестры.

– Почему ты в таком виде, Меган Ройс? – строго спросила Грейнджер, складывая руки на груди.

– Ну, перестань! – весело откликнулась студентка и обняла Гермиону, – Ты же всегда пускаешь нас, когда мы не в самом лучшем виде для родителей!

Гермиона не была настроена на презабавные прыжки по квартире, поэтому пытаясь отцепить от себя Мег, прокряхтела:

– И жалею о каждом подобном поступке! Все, все, хватит. Бери уже Роуз и проходи. Только ведите себя прилично, у меня гости.

– Вау, – сестра так и замерла, схватившись за Гермиону, а та не понимала, куда это она так завороженно смотрит. Но следующая фраза младшенькой все поставила на свои места, – я вижу. Кто это, Герми?

Хозяйка квартиры повернулась вслед за взглядом выпившей собеседницы и увидела Малфоя. Он стоял, опираясь плечом о стену, и ухмылялся. «Ну естественно, кто же еще может вызывать столь обильное слюнотечение у таких легкомысленных дурех, как ее сестрица?!». Она снова закатила глаза.

– Во-первых, не сокращай мое имя. Во-вторых, это Драко. В-третьих, прижми нижнюю челюсть к верхней, пожалуйста. И ты, Роуз, тоже.

С этими словами она двинулась по коридору в комнату, негромко приговаривая:

– И что вы все в нем находите? Обычный самовлюбленный идиот…

Этот самый самовлюбленный идиот только широко улыбнулся, перехватил ее на полпути, чмокнул в щеку и начал знакомиться с новыми гостями.

На протяжении двух часов в гостиной не умолкал девичий хохот. Меган и Роуз после знакомства со всеми предложили выпить. Тео и Падма легко согласились, Гермиона по понятным причинам отказалась, но девушкам объяснила, что кто-то должен оставаться при памяти. Меган наградила ее привычным прозвищем “зануда” и принялась уговаривать Малфоя выпить с ними. Он вежливо отказывался, говорил, что болеет и, вообще, пить ему совсем не хочется. Но Гермиона поняла, он просто не хотел оставлять ее одну в обществе пьяных идиотов, за что, конечно, была ему благодарна.

Но бесил он ее сегодня больше обычного. И что самое главное – его вины в том не было. Просто он одной своей смазливой улыбкой заставлял таять двух выпивших и очень глупых девочек. Гермиона сидела и раздражалась с каждой секундой все сильнее, и не замечала, что за ней внимательно наблюдает Теодор, тоже не обделенный сегодня выстрелами глазок молоденьких студенток.

– Ревнуешь?

– Что? – Гермиона даже не сразу поняла, к кому обращаются.

– Ты злишься на Драко за то, что твоя сестра и ее подружка пускают на него слюни.

– Да не злюсь я на него. – проворчала она. Но подумала, что действительно ревнует, все внутри переворачивается от одной мысли, что он обратит внимание на какую-то другую девушку и прекратит играть в игру «построй семью»!

– Гермиона, я сейчас скажу одну очень важную вещь. Тебе следует ее запомнить и никогда не забывать… – Он усмехнулся своим мыслям, – Ох, черт. Сейчас буду говорить, как автор романов для дам… – и глядя в бокал начал:

– Малфой… Он никогда не пойдет на измену. И что бы ты не думала, это один из самых преданных людей, известных мне. Он обладает волчьей верностью к своей женщине, семье и друзьям. Ему даже в голову не придет оскорбить тебя подобным образом. Ни разу, заметь, ни единого, он не поступал так низко с Асторией, которую, между прочим, не любил. У них были обыкновенные дружеские отношения, они пытались сделать наследника, но любви не получилось. И тогда он не опустился до измены, а просто предложил развод, – потом он сделал паузу и внимательно посмотрел на затаившую дыхание девушку:

– К тебе он что-то чувствует, Гермиона. Может просто симпатию, может уже влюбленность, но что-то точно есть. Посмотри на него, – мотнув головой, Тео заставил ее перевести взгляд на Драко. Тот смеялся так заразительно, что Грейнджер тоже невольно улыбнулась. Видимо, шутка Падмы, присоединившейся к их беседе, показалась ему смешной. А Нотт, выждав немного времени, заметил:

– Он смотрит на тебя несколько раз в минуту. Ни одна из них ему не интересна… Просто доверяй ему.

Гермионе нечего было сказать в ответ, поэтому она кивнула и присоединилась к разговору. После слов Тео она успокоилась, ей даже расхотелось таскать за уши вертихвостку Меган. И вот, только она начала получать удовольствие в этой странной разношерстной компании, из коридора ее окликнули. Голосом Джинни Поттер. Четверо волшебников замерли на месте, глаза Гермионы округлились от испуга. Если Джинни зайдет сюда – вопросов не избежать. Чтобы все-таки сохранить свою секретную личную жизнь в тайне, она подорвалась с места, жестом показала Малфою убраться из комнаты и пошла встречать пока еще подругу. Хотя совсем неизвестно, какая реакция будет у нее, когда правда про беременность от Малфоя раскроется.

– Гермиона, мне очень нужна твоя помощь. Моя мама заболела, поэтому я не могу оставить Джеймса в Норе, а мне самой срочно нужно быть на важной благотворительной встрече, – она устало перевела дыхание. – Быть миссис Поттер иногда весьма обременительно. Прошу, посиди с ним пару часиков. Гарри заберет его, как только сможет. Пожалуйста!

– Конечно, Джинни. Давай этого сорванца сюда.

Гермиона взяла крестника на руки и сразу ощутила крепкую хватку маленьких пальчиков на своих волосах.

– У тебя гости?

– Да, сегодня здесь прямо медом помазано. Падма пришла с Ноттом, а пьяная сестра с подружкой прячутся от родителей.

– Падма встречается с Ноттом? – перебила ее Джинни.

– Да, уже больше месяца.

– Не знала… Ну, ладно. Я жутко тороплюсь, еще раз спасибо, что выручила. Увидимся на приеме у Малфоев. Может хоть там нам удастся пообщаться…

Гермиона неуверенно согласилась, проводила Джинни и представила себе это “общение” на приеме. Особенно великолепным оно будет, если Рон проболтается сестре о будущем ребенке Гермионы и его отце.

Маленький Джеймс, обнаружив пропажу матери, дал о себе знать и громко захныкал. Это вызвало у беременной девушки панику, потому что сейчас она буквально тестировала себя. Проверяла, сможет ли справиться с крошечным полугодовалым ребенком.

Малфой вышел из комнаты, когда понял, что опасность миновала и замер в проходе, потому что перед его глазами Грейнджер стояла с ребенком на руках. Она щекотала мелкого ноющего Поттера, а точная копия своего героического папаши успокаивался и забавно хихикал в ответ на ее действия.

Гермиона отлично смотрелась с малышом, целуя его в нос и корча глупые рожицы. Но Малфой все равно хмурился. В голове крутились мысли о том, что у этого мальчика должны быть светлые волосы, а не черные, и глаза – серые, а не карие. И фамилия должна быть “не Поттер”. Еще в школьные годы он замечал между золотым мальчиком и его лучшей подругой какую-то незримую связь. Непробиваемую связь. В слизеринской гостиной даже делали ставки, кто из гриффиндорских идиотов доберется до Грейнджер первым. И Драко ставил на Поттера. Во-первых, потому что не понимал, как может нравиться Уизли в принципе, а во-вторых, он считал вездесущего спасителя равным себе, уважал его как врага, соперника и как личность.

И сейчас, глядя, как его женщина баловала сына Гарри Поттера, в его сознание лезли мысли, что это мог быть их общий ребенок. Мальчик с лохматыми темными волосами отца и карими глазами матери. «Глупо и уже совсем неактуально! Поттер – муж рыжей Уизлетты, а Гермиона – моя будущая жена» – говорил он себе, но картинки-воспоминания его не отпускали. Перед глазами мелькали моменты, когда Гермиона с нечесаными волосами и в красном галстуке бросается на шею своему другу и нежно улыбается, поздравляя с победой в квиддичном матче, потом ругает его за невыполненное домашнее задание, как жена со стажем, сидит в Большом зале, опустив голову ему на плечо и читает книгу, и наконец, рыдает, вцепившись в его рубашку, на диване в этой самой комнате и просит не отворачиваться от их дружбы, а тот ласково гладит ее по волосам и просит прощения. «Хватит. Стоп. Между ними ничего нет и не было. Не было же?»

Тряхнув головой, он быстрым шагом подошел к Гермионе, намереваясь как можно быстрее забрать у нее ребенка, чтобы дурацкие сценки не мелькали в сознании.

– Грейнджер, дай его мне. Тебе нельзя таскать тяжелое.

– Ты чего? Он весит килограмм восемь-девять.

– Вот именно. Давай сюда.

Гермиона не поняла, в чем дело, но нервозность Драко заметила, поэтому спокойно передала Джеймса.

– Ну привет, парень! – он аккуратно взял насупившегося мальчика, которому совсем не понравилось его новое местоположение. – Тетя Гермиона тебе нравится больше, чем я, верно? – Драко тихонько прошептал ему на ухо, отчего малыш замер, и хоть не понимал ни слова, прислушался. А потом издал странный звук, который Малфой принял как согласие. – Мне тоже она нравится, маленький Поттер, мне тоже… – он взглянул на Грейнджер. На ее губах сияла улыбка, и ему даже показалось, что она восхищалась им в этот момент… – Я пойду с ним в твою комнату. Оставайся здесь и присмотри за двумя малолетними пьянчужками.

– Нет, – она мотнула головой в знак отрицания. – Я хочу с вами.

Но Драко не дал ей встать.

– Я сам… – Девушка нахмурилась, но отпустила его с крестником в спальню.

Она понятия не имела, чем целый час занимались Драко, Джеймс и Тео, который почти сразу присоединился к мужской компании, но спустя это время решила проверить, что там происходит. Открыв дверь, Гермиона не смогла сдержать улыбку умиления и сбегала за камерой, чтобы обзавестись материалом для шантажа, не забыв прихватить Падму по дороге.

Через несколько минут было сделано миллион фото с разных ракурсов, на которых был изображен самый известный ребенок Магической Англии, в обществе двух знаменитых аристократов, бывших врагов его отца. Малыш лежал на руке спящего Малфоя, схватив пальчиками длинный палец мужчины, и сладко причмокивал во сне. Драко заботливо прижимал его к себе, а с противоположной стороны от Джеймса в позе звезды валялся Нотт. Видимо, они смотрели телевизор и коллективно заснули.

– Я продам это Скиттер. И ты меня не остановишь, Гермиона! – шутливо заявила Падма.

Гермиона не успела ответить, как ее опередили.

– Только попробуй! Будешь иметь дело со мной! – послышался голос около входа в комнату. – Моему сыну нет и года, а он уже связался с плохой компанией…

– Я все слышу, Поттер! – приоткрыв один глаз, проворчал Драко. – Не парься! Мы учили его только ненавидеть всех ребят в красно-золотых галстуках.

– Действительно полезные познания, Малфой. – Гермиона насторожилась, но интонации Гарри были совершенно беззлобными. И, похоже, он даже не удивился тому, что Джеймс спит в руках его бывшего врага. – Сына вернешь?

Драко был аккуратен как никогда, но избежать пробуждения не удалось.

– Ты все же проснулся, приятель? – блондин улыбнулся, увидев смешную гримасу зевающего ребенка. – А тебя уже забирает твой полоумный папаша. Устрой ему сегодня взбучку за то, что он нас разбудил!