Текст книги "Ну уж нет, Грейнджер! (СИ)"

Автор книги: Kolumnist

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

– Мисс Грейнджер у себя?

– Да. Вы по записи?

– Нет, но я все же зайду. – спокойным деловым тоном сказал Драко Малфой. – У меня очень важное дело, не терпящее отлагательств.

– Постойте… Мисс Грейнджер не принимает сейчас посетителей! – кричала вслед блондину секретарша, но тот ее уже не слушал, а уверенно направлялся к двери в кабинет Гермионы.

Падма решила предупредить его о том, что будущая мамочка сегодня выглядела очень разбитой, и напомнить, что ей нельзя волноваться.

– Малфой! – она окликнула его, но парень ее проигнорировал и зашел в кабинет ее начальницы. В ту же секунду, она услышала яростный вопль.

– Какого черта ты творишь, Грейнджер?!

Падма даже предположить не могла, что там стряслось, поэтому понеслась на помощь Гермионе. С разъяренным Малфоем не каждый мужчина справится, что уж говорить о хрупкой беременной девушке… Тем более надо наложить заглушающее. В противном случае, уже к обеду все будут обсуждать душещипательную новость о беременности Главы отдела магического правопорядка от известного аристократа.

Она забежала в кабинет следом за Малфоем и перед ней предстала презабавная картина.

Малфой, злобно сверкая глазами, отбирал у Гермионы чашку кофе, в которую девушка вцепилась мертвой хваткой. С ее помощью она, наверняка, пыталась проснуться и привести мысли в порядок. Падма знала, что Гермиона без кофе по утрам – это сущий ад для любого сотрудника ее отдела. Поэтому секретарь всегда заботилась о том, чтоб на столе начальницы к ее приходу всегда стоял крепкий бодрящий напиток.

– Скажи мне, Грейнджер, ты ополоумела что ли? Мне контролировать каждый твой шаг? Ты хочешь ежесекундно наблюдать мое великолепное лицо в метре от тебя? Или мне запереть тебя в доме и поручить домовикам?

Гермиона обиженно насупилась, выпустив, наконец, из своих цепких пальцев заветную кружку.

– Я же просил тебя, чтоб ты не выкидывала ничего подобного. – Теперь Малфой носился по ее кабинету, перебирал каждую полку, открывал ящики, и еле слышно бормотал «Где же этот чертов кофе? Куда она его прячет…». Когда он обыскал все, до чего смог добраться, снова посмотрел на мать его будущего ребенка. – Грейнджер! Тебе же не десять лет. Я надеялся, что ты более благоразумна. Неужели я ошибался?

«Вот этого говорить не стоило. Сейчас она взорвется!» – про себя отметила Падма, на которую до сих пор никто не обращал внимания.

Гермиона злобно сощурилась и уже было набрала воздуха в грудь, чтобы выпалить гневную тираду о том, что всякие белобрысые хорьки не имеют права сомневаться в ее умственных способностях, как вдруг кто-то перебил ее.

– Он прав, Гермиона… Это вредно для малыша.

– И ты, Брут! – девушка сразу сдулась, пыл погас. Она понимала, что в ее нынешнем положении, нельзя пить ее любимый ароматный напиток. Но так хотелось… «Она жить не могла без кофеина по утрам! И надо же было так глупо попасться полоумному папаше». – А ты! – Она ткнула указательным пальцем в сторону Малфоя, – ты чертов тиран и курица-наседка!

– Ничего подобного, я просто здравомыслящий! – Он все еще злился, это было заметно по сложенным на груди рукам и глазам, которые метали молнии, – Я вообще не понимаю, как тебя угораздило, Грейнджер! Ты же должна соображать, что это могло отразиться на ребенке…

Она закрыла руками лицо и тихо сказала:

– Ладно. Ты прав! Я все понимаю… Я просто никак не могу привыкнуть ко всему этому… – Она подняла глаза и посмотрела сначала на Драко, а потом на Падму. И попыталась объясниться. – Сложно, знаешь ли, в один миг свыкнуться с тем, что у тебя в животе развивается маленький человек, а ты сама совсем не готова к этому. Осознать, что твоя жизнь полностью изменится в ближайшие несколько месяцев, что придется перестраиваться. И, конечно, я не привыкла, чтоб меня кто-то воспитывал. Это я о тебе, Малфой!

– Ну, мне бы не пришлось это делать, если бы ты не вела себя так безответственно.

– Да, согласна. Прости… – В этот момент глаза округлились и у Драко, и у Падмы. – Ну что вы так смотрите. Я признаю свою ошибку, поэтому и прошу прощения, – а потом строго добавила, глядя на парня, – но кричишь ты на меня последний раз, тем более при моих подчиненных!

– Я буду себя сдерживать, Грейнджер! Но и ты держи себя в руках и не делай глупостей, которые могут угрожать здоровью моего наследника. Договорились?

Грейнджер медленно кивнула.

– А теперь, когда мы все успокоились, я, пожалуй, выпью это, – указывая на чашку недопитого Гермионой кофе и наблюдая, как она закатывает глаза, он с ухмылкой уселся на стул напротив девушки, – и мы поговорим о том, что нам с тобой делать дальше?

========== Пошел вон, мерзавец! ==========

– Итак… Как ты видишь дальнейшее развитие событий, Грейнджер?

Гермиона закрыла глаза и помассировала переносицу двумя пальцами. Меньше всего ей сейчас хотелось снова окунаться в мысли о ее будущем. Очень мрачном будущем, по мнению девушки.

– Малфой, может ты позволишь мне хотя бы чай выпить? Я сплю на ходу. – А сама жадно наблюдала, как Драко потягивает ее вкусный, все еще горячий кофе.

– Конечно. Извини, я должен был подумать раньше.

Несколько минут, пока девушка из приемной готовила Гермионе зеленый чай, он наблюдал за ней. Она выглядела очень уставшей: мешки под глазами, покрасневший нос, как при насморке, пустой взгляд, даже ее гладкая кожа казалась серой. Когда секретарь покинула кабинет начальницы, он рискнул спросить:

– Ты плохо спала?

Она кивнула, а потом заметила изучающий взгляд на себе и поняла, что Малфой ждет развернутый ответ. Поэтому со вздохом сказала:

– Если тебе правда интересно, то спала я ужасно. Я проплакала весь вечер. – Она увидела, что парень смотрит на нее осуждающе, и попыталась оправдаться. – Я честно старалась не впадать в истерику, но это произошло само собой… А потом я всю ночь просыпалась из-за кошмаров. Ну и утром меня снова тошнило. Но к этому я уже привыкла… – Она скривилась.

– Грейнджер… – Драко не знал, что говорить в таких случаях. Он понимал, что девушке сейчас несладко. Вся ее жизнь переворачивается с ног на голову. И это невозможно остановить. Он взял ее руку в свою и провел большим пальцем по тыльной стороне ладони. – Прости, что тебе приходится все это переживать. Я понимаю, что тебе тяжело принять всю эту ситуацию. Мне тоже нелегко. Но… Мы скоро станем родителями, Гермиона. И хочется тебе или нет, но отцом этого ребенка буду я, а ты – его мамой… – Он легко улыбнулся, как будто нарисовал все это в своем воображении, но быстро вернулся в реальность. – Так вот, ты должна знать, я хочу и жду этого ребенка. И я уже говорил, что тебе придется часто меня видеть, сегодня ты в этом убедилась. Меня волнует абсолютно все, что связано с твоим здоровьем и здоровьем моего ребенка. Я буду ругать тебя, если понадобится. Буду помогать тебе и успокаивать, если ты будешь нуждаться в этом. Ты можешь связываться со мной днем и ночью, даже, если ты просто захочешь поговорить. Только не доводи себя до слез, умоляю. Ты должна запомнить, Грейнджер, что теперь ты можешь на меня положиться во всем.

Драко поднял взгляд, чтобы заглянуть в глаза девушки и прочитать ее эмоции. Но Гермиона сидела с округлившимися глазами и смотрела, как палец Малфоя чертит узоры на ее ладошке. Все сказанное парнем казалось ей нереальным. Эти слова просто не мог произнести трусливый слизеринский гаденыш, которого она помнила. Этот Малфой был за гранью ее понимания!

Как только она заставила себя оторваться от их сплетенных рук, сразу наткнулась на внимательные серебристые глаза. Она не нашла того презрения и ненависти, что плескались в его взгляде в школьные годы, не было надменности и гордости, присущей всем Малфоям. Но зато она разглядела там заботу. Ее это выбивало из колеи. Видимо, она совсем не знала Драко Малфоя!

– Малфой, когда ты успел повзрослеть и из трусливого хорька превратиться в мужчину?

Она услышала его смех. Не гнусное хихиканье, а настоящий, искренний, веселый смех. Она его таким никогда не видела. Он с улыбкой произнес:

– Грейнджер, ты повторяешься… – заметив на себе вопросительный взгляд, он решил объяснить:

– Именно эту фразу ты сказала мне за вторым бокалом огневиски на Рождественском приеме. – В глазах заплясали чертики. – Хорошо, что сегодня ты пьешь только чай, а то мне снова пришлось бы защищать свою честь.

Лицо Гермионы приобрело пунцовый окрас, но смущение не помешало ей разозлиться.

– Ты на что это намекаешь? – ее глаза сузились, пальцы вцепились в стол, а грудью она подалась вперед.

– Я ни на что не намекаю, а очень прямо говорю, что ты затащила меня в мою собственную постель…

Он замолчал и, не обращая внимания на то, что Гермиона уже почти дымилась от гнева, нагло пялился на вырез ее блузки. Драко завороженно наблюдал, как грудь то поднимается, то опускается от тяжелого и быстрого дыхания. «Ее сиськи были меньше! Я точно помню». Он, задумавшись, свел брови, а потом неуверенно поднял палец и указал на зону декольте. – Они стали больше! Они, что, выросли, Грейнджер?

Гермиона обалдела от этого вопроса, не понимая, что он имеет в виду. Потом проследила за направлением, куда он тычет своим длинным аристократическим пальцем. От осознания, что его внимание привлекла ее налившаяся грудь, она зарычала и постаралась сильнее запахнуть края блузки.

– Чертов извращенец! А ну выметайся отсюда!

– Сейчас они выглядят еще лучше! – он откровенно издевался над ней.

– Малфой!

– Такие аппетитные… Можно потрогать? – ему было весело, он любил доставать Грейнджер, поэтому не мог отказать себе в этом удовольствии даже сейчас, когда она была беременна. Ему нравилось, что она от невинных намеков превращается в разъяренную фурию. Глаза пылают, кулачки сжимаются… Вся такая грозная и… привычная. Но пусть лучше злится, чем плачет.

– Пошел вон, мерзавец! – Она схватила пустую чашку от выпитого чая и замахнулась. Малфой решил ретироваться, поэтому быстро вскочил со стула и задом попятился к двери:

– Ладно, вижу, ты не в настроении. Гормоны, наверное… Разговор тогда отложим на вечер. Я зайду в гости, – его все равно веселила ситуация, поэтому он с хитрой улыбкой добавил:

– А ты надень что-нибудь облегающее с большим вырезом!

После этих слов чашка незамедлительно полетела в сторону хохочущего парня, который еле успел выпрыгнуть за дверь.

***

Падма очень удивилась, глядя, как Малфой быстро выскакивает и закрывает кабинет подруги, как будто за ним гонится бешеный гиппогриф. Но еще больше ее поразило, что он при этом смеялся, как нашкодивший ребенок. «Что происходит? Гермиона извиняется перед Малфоем, чего она почти никогда не делает, даже, если знает, что неправа. Он хохочет, покидая ее кабинет. Когда они успели поладить? Или ей кажется?»

Патил оторвалась от мыслей, когда увидела перед своим рабочим местом силуэт мужчины в дорогом дизайнерском костюме. Оказывается, пока она размышляла об отношениях будущих родителей, один из них, а именно – Драко Малфой, собственной персоной, подошел к ней. Он был в хорошем настроении.

– Мисс Патил, могу я попросить Вас, уделить мне несколько минут?

– Да-да, конечно, – она поднялась, оглянулась, – пойдемте в конференц-зал, мистер Малфой. Обсудим все интересующие Вас вопросы там.

Сотрудники Отдела магического правопорядка совершенно не понимали, что происходит сегодня с самого утра. Во-первых, глава отдела – их деспотичная начальница, никому еще не сделала ни одного замечания. Во-вторых, в отдел забрел очень неожиданный гость, бывший Пожиратель Смерти – аристократ чистых кровей и, по слухам, школьный враг Гермионы Грейнджер. «И что это у него за дело такое, которое не требует отлагательств? Если он сначала кричит на их руководителя, а потом смеется, выходя из кабинета?» И еще у него какие-то секретные переговоры с Падмой Патил… Очень странный день.

В конференц-зале Малфой сразу перешел к делу:

– Падма! Ты ведь Падма? А то вас Патил было двое…

– Ты угадал, – перебила она его, и нетерпеливо спросила, – вы поговорили? Что ты хотел?

– От тебя помощи, – он вздохнул, как будто ему сложно было кого-то о чем-то просить. – Как я понял, ты и Грейнджер – лучшие подруги, и ты в курсе, что произошло. Так? – Девушка кивнула, он продолжил, – я прошу тебя, присматривай за ней.

Падма приподняла брови в удивлении:

– В каком смысле?

– То, что она может сотворить какую-то глупость и ты, и я сегодня уже поняли. Поэтому прошу, наблюдай за тем, что она тянет к себе в рот. И следи, чтобы она вела себя, как беременная, а не как никогда не устающая, всех спасающая героиня со всеми вытекающими.

Падма только молча кивнула, а сама поразилась, как Малфой уже вжился в роль заботливого папочки.

– И если что-то с ней или с ребенком случится, пожалуйста, свяжись со мной в любое время.

– Хорошо…

– Понимаешь, я бы сам всем этим занимался, но мне нельзя часто здесь показываться. Пойдут слухи. Мы с ней это еще не обсуждали, но я уверен, что Грейнджер будет расстроена, если все раскроется.

– Да, сейчас это ни к чему. Тем более она бросила Рона из-за того, что не хотела детей и семьи, а тут беременность. Да еще и от тебя! Друзья ее точно не поймут.

Эта информация заставила Малфоя свести брови и задуматься. Он не заметил, как высказал свои мысли вслух:

– Так вот почему она так переживает. Этот ребенок не просто ломает ее карьеру… От нее все отвернутся…

– Именно этого она и боится. Гермиона была не готова к серьезным шагам, не хотела становиться матерью, а Рон хотел большую семью с кучей детишек, а не независимую жену-карьеристку… На нее давили – и она ушла. Для нее перспектива стать мамой – большой удар. Ей приходится отказаться от всех планов, которые она себе наметила на будущее. – Падма задумалась и рискнула задать вопрос:

– А почему ты так вцепился в этого малыша, если не секрет? Знаешь, ты не производил впечатления сверхзаботливого человека, мечтающего о детях.

– Ну не все впечатление верно, – и грустно добавил, – я несколько лет считал, что не могу иметь детей, что мой род прервется. Так что этот ребенок для меня меняет многое. Мне нужен наследник. И если судьба решила мне его подарить, то я сделаю все, чтобы он родился здоровым и вырос счастливым. Даже если для этого придется привязать его сумасшедшую мать к себе и следить за каждым ее шагом, – уголки его губ дернулись, – ой, кстати, совсем забыл… Ты бы проверила, как там она сейчас. А то я, кажется, ее раздраконил перед уходом. Она была в бешенстве…

========== Так не пойдет… ==========

Гермиона вернулась домой рано. Она устала, вымоталась, но все равно была настроена по-боевому, потому что планировала убраться в квартире. Из-за своей одинокой жизни она довела ее до совершенно плачевного состояния.

Пыль была повсюду: на книжных полках, на телевизоре, на мебели, даже подушки, если их стукнуть, выпускали пыльные облака. Паутина по углам и над карнизами, испорченная еда в холодильнике. «Мерлин, ну я и хозяюшка! Миссис Уизли упала бы в обморок…» Было стыдно за то, что она – ярая перфекционистка в работе, так мерзко следит за домом.

Обычно ее это не волновало. Во-первых, долгое время она жила с Роном и за порядком, хочешь-не хочешь, но следить приходилось. А потом, когда они расстались, друзья в гости к ней захаживали редко, потому что она вечно где-то носилась: то работа допоздна, то командировки… С Гарри они редко виделись в ресторане возле Министерства в обеденный перерыв, а с Падмой встречались в отделе или у нее дома.

Но теперь все меняется… Судя по настойчивому желанию Малфоя все контролировать, он будет околачиваться здесь чуть ли не каждый день. Поэтому стоило привести квартиру в порядок, чтобы не краснеть перед этим аристократом. И как бы ей не хотелось от него избавиться, вряд ли что-то получится. Она уже раздумывала над сменой защиты на доме или вообще места жительства, но он найдет ее везде… И угораздило же ее забеременеть от чокнутого параноика…

Она вздохнула. «Назад дороги нет. Что сделано, то сделано». Девушка старалась больше не психовать и не впадать в беспочвенные истерики. Это действительно было вредно для здоровья, поэтому она решила смириться с тем, что скоро она станет матерью и не мучить себя понапрасну. Позволила себе отрешиться от всех размышлений о будущем, оставить все эти вопросы Малфою, если ему так неймется над ней трястись, а самой просто принимать ситуацию, как данность.

Но вот сейчас ей приходилось вовсю махать палочкой, чтобы скрыть от Малфоя свое истинное, очень не хозяйственное, лицо. После того, как он разозлил ее утром, а она, в свою очередь, согнала эту злость на нем же, Гермиона успокоилась моментально. Она даже взбодрилась. Так что, когда перепуганная Падма вернулась в ее кабинет, начальница предстала перед ней в своем обычном, деловом и строгом виде. Только осколки чашки возле двери выдавали недавнее побоище. Гермиона улыбнулась, вспомнив, как округлились глаза подруги, когда та их увидела.

Сейчас ей даже казалось, что Малфой специально заставил ее швыряться посудой, чтоб она, наконец, избавилась от той апатии, в которую окунулась в последние несколько дней. «Если это был продуманный маневр, то он – чертов гений! Но если он еще раз будет сыпать в нее своими похабными намеками, она ему точно врежет!» С тех пор, как она узнала о своей беременности, ей не удавалось выбраться из депрессивного болота, а тут появился этот гиперопекающий придурок, и она сразу вернулась к поведению прежней Гермионы Грейнджер.

Интересно, каково было бы забеременеть от Рона? Он также следил бы за ее здоровьем? Волновался бы о том, как она спала? Отбирал бы чашку вредного кофе?.. Девушка грустно улыбнулась. «Наверное, нет, его никогда все это не заботило. Она столько лет потратила зря. Хотя ребенка он хотел… Может и ей перепало бы немного внимания?» Но думать о том, «что было бы, если…» смысла никакого! Судьба распорядилась по-другому. Она беременна от Драко Малфоя! Поэтому сейчас им нужно, наконец, серьезно поговорить и подумать, что делать в сложившейся ситуации.

– О, брось, Грейнджер! – Драко, когда вышел из камина, поставил пакет с вкусной и полезной едой от своих домовиков, осмотрел помещение и заметил, что девушка занимается экспресс-уборкой. Она сновала по квартире туда-сюда и лихорадочно искала, что еще не в порядке. – Признаю, сегодня здесь гораздо чище. Но от меня уже поздно скрывать, что ты та еще неряха.

Гермиона перестала колдовать и медленно повернулась к гостю. «Как он так незаметно появился? И что он там говорил про неряху?» Девушке казалось, что Драко Малфой был рожден, чтобы выводить ее из себя. У него отлично это получалось в школьные годы, и он прекрасно справлялся с этим сейчас.

– Заткнись, Малфой! А то уеду куда-то, где ты и твой язвительный язык до меня не доберутся! – Она ухмыльнулась прямо по-малфоевски. – А в своем животе я увезу твоего наследника.

– Ты не посмеешь. – Парень сначала даже испугался, но когда заметил искорки веселья в глазах будущей мамочки, успокоился и вернул своему лицу маску спокойствия и уверенности. – Без меня тебе не справиться.

Гермиона надулась, но не было смысла отрицать, что из нее мать-одиночка, как из Хагрида балерина. Она представила картину, как она одна; без друзей, которые от нее отвернулись; с голодным ребенком на руках; не может найти нормальную работу, чтобы обеспечить малыша и уделять ему достаточно времени. Она ничего не успевает, денег не хватает… и всякие прочие ужасы жизни одинокой матери. Девушка взмахнула головой, прогоняя картинку из головы.

– Ты прав. Одна я не справлюсь.

Блондин кивнул. – Хорошо… Значит я могу не переживать за то, что ты пропадешь с поля моего зрения и исчезнешь в неизвестном направлении?

– Нет. Это было бы глупо с моей стороны. Каждому ребенку нужен папа. И мне кажется, что ты не самый худший вариант. – Девушка говорила очень спокойно и безэмоционально, как будто ее совсем не заботит, от кого она забеременела.

– Ох, спасибо на добром слове, Грейнджер. Очень мило с твоей стороны. – Его слова были пропитаны ядом, так как сам он был уверен, что будет достаточно неплохим отцом.

– Не дуйся, Малфой. – Она заметила, что ее фраза обидела парня. «Но разве можно было ждать от нее другой реакции? Разве она мечтала о беременности в 24 года, когда ее карьера так уверенно шла в гору? О беременности от своего школьного врага? От бывшего Пожирателя Смерти? От человека, которого она не любит, да и он сам не испытывает к ней никаких чувств! – Ты не мог рассчитывать, что я буду прыгать от счастья.

– Ладно… – Наблюдая, как на ее симпатичном личике проскакивают нотки раздражения, он решил уступить. Хотя в душе ему хотелось, чтоб она признала, что он будет хорошим отцом. Но он только поднял обе руки в знак того, что согласен со всеми ее аргументами заранее. – Не хочу ссориться с тобой… – И быстро перевел тему. – Ты уже была у колдомедика? Как протекает беременность?

– Все нормально. С ребенком все хорошо, – она заволновалась и начала поправлять волосы, – но…

Она замолчала, а блондин не понимал что происходит «Что-то не так? Если «да», то почему она говорит, что все нормально». А девушка все не говорила и не говорила, поэтому он спросил:

– Что но?

– Я заплатила ему, чтоб он молчал о моем положении. Я не хочу, чтоб кто-то узнал… – Она сказала это так быстро, что Малфой едва разобрал ее лепет. А потом, когда понял, что она имела в виду, улыбнулся.

– Подкупать медперсонал, Грейнджер, ох, как нехорошо! – она сразу вспыхнула от его насмешки.

– Может, это твой ребенок на меня так влияет, что я совершаю поступки свойственные носителям твоей фамилии?

Улыбка сразу пропала с его лица.

– Так не пойдет, Грейнджер, – взгляд налился свинцом. – Если ты каждый раз будешь пытаться задеть меня или мою семью, ничем хорошим это не кончится. Мы будем ссориться. В конце концов, я разозлюсь и доведу тебя до слез. Кстати, это дело одной минуты, но мне этого не хотелось бы… – Он строго посмотрел в глаза девушке, которая до сих пор не выглядела виноватой. «Как же с ней сложно! Почему она никого не хочет слушать? Разве я не пытаюсь быть сносным? Веду себя как-то неправильно…» – Просто постарайся поумерить свой пыл. Я же держу себя в руках и, заметь, ни разу ничего не сказал о твоей семье и происхождении.

Гермиона гордо задрала свой подбородок и уперла руки в бока:

– Тебя волнует мое происхождение?

– Уже давно не волнует, но в моей семье не будут рады тому, что мать моего ребенка – магглорожденная.

– Они не знают? – Слова Малфоя о том, что его не волнует ее кровь немного успокоили девушку, поэтому она опустила руки и перешла в режим цивилизованной беседы. И хоть она не до конца верила, что главный блюститель чистокровности Хогвартса вдруг стал таким толерантным, все равно признавала, что грызться с блондином из-за каждой фразы не стоит. Им все же вместе ребенка растить, надо привыкать быть вежливыми.

– Нет, – ответил Драко, – я не знаю, как они отреагируют. Но предполагаю, что отец в качестве поздравления пришлет мне что-нибудь проклятое за то, что связался с тобой, а мама заставит жениться.

– Ни за что! – Гермиона вскрикнула и замотала головой из стороны в сторону.

– Именно такую реакцию я и предполагал, – протянул парень и усмехнулся, – но у ребенка будет моя фамилия.

– Мерлин… – девушка успокоилась, когда поняла, что насильно тащить ее к алтарю никто не собирается, но также стало ясно, что вся ее жизнь теперь даже без замужества переплетется с жизнью Малфоя. – Дай ему хотя бы родиться… Ты уже, наверняка, расписал его жизнь на годы вперед.

– Нет… – он поерзал в кресле, но под пристальным взглядом все-таки сознался:

– Ну, ладно, не совсем! Но, разве плохо, что я думаю о его будущем?

– Нет. Не плохо, – она дотронулась до его руки, – но не переусердствуй, пожалуйста. Он же тоже должен будет принимать в своей собственной жизни хоть какое-то участие и самостоятельные решения.

– Я понимаю… – Отчасти он был с ней согласен, но с другой стороны, он сам, например, всю жизнь жил по чужому сценарию, поэтому не привык, что у детей есть собственное мнение. Нужно было срочно поменять тему, поэтому он вернулся к вопросу с колдомедиком:

– Кстати, насчет проблемы с врачом… Я думаю, что все последующие разы тебя будет осматривать мой семейный целитель и повитуха, которая принимала роды у нескольких поколений Малфоев. Они умеют держать язык за зубами, когда это нужно.

– Хорошо. Я не против, – а потом недовольно пробормотала, – лишь бы мне не приходилось больше предлагать взятки.

Мужчина на это только закатил глаза.

– Грейнджер, сколько человек знает про твою беременность?

– Пока только Падма. Но ты же сам знаешь, долго я скрывать это не смогу. – Она снова выглядела расстроенной и потерянной. – Я не знаю, что мне делать с…

– С Поттером и семейством Уизли, – Драко ее перебил, но заметив, что девушка сейчас окунется в очередной прилив жалости к себе, перехватил ее руку своей и крепко сжал в знак поддержки, – только не расстраивайся, Грейнджер. Может, все обернется. В любом случае, им придется смириться с этим.

– Ты не понимаешь… -она прошептала это тихо-тихо и замотала головой.

– Я понимаю, так как знаю, что ты рассталась с Уизли из-за того, что не хотела семьи. Но умудрилась забеременеть от меня. – Она резко подняла на него удивленные карие глаза, но он проигнорировал вопросительный взгляд и продолжил:

– Это повергнет всех в шок, все будут кричать тебе «как ты могла, Гермиона?! Это же Малфой! И бла-бла-бла…» – все это он подкреплял жестами и кривляниями. А потом уже серьезно посмотрел ей в глаза, прижал ее руку к своим губам и уверенным голосом произнес, – мы что-нибудь придумаем, я обещаю. Но пока, я считаю, нам не стоит им говорить. Как думаешь?

Она кивнула, а потом нахмурилась и настороженно спросила:

– Ты кому-нибудь говорил?

– Только Нотту.

– Он не скажет? – девушку можно было понять, она не могла доверять бывшему однокурснику, потому что совсем его не знала.

– Нет, Грейнджер. Он мой друг. И, кстати, совсем не глуп, чтобы не понять, что новость о нашем совместном ребенке потрясет Магический Мир и превратит и твою, и мою жизнь в Ад.

Ее успокоили его слова. Значит на данный момент о ее положении знает пять человек: она сама, Малфой, Падма, Теодор и колдомедик. Гарри, а тем более кому-то из Уизли говорить пока нельзя, ради собственного спокойствия. Родителей Малфоя она оставит ему же, пусть сам разбирается со своей сумасшедшей семейкой. Но ее-то родителям можно сказать?

– Малфой, я хочу сказать своим родителям, что у них будет внук или внучка. – Она сказала это неуверенно, как будто спрашивала разрешения.

– Не вопрос, – он пожал плечами, – я не думаю, что они побегут хвастаться Рите Скиттер о том, что станут бабушкой и дедушкой.

Она хитро сощурила глаза, подлизываясь, нежно провела пальцем по его ладони, придвинулась к нему поближе. Заметила, что он смотрит на нее, как завороженный, совсем не понимая ее поведения, и сладким голосом пропела:

– Но ты пойдешь со мной… В это воскресенье!

========== Все идет совсем не так… ==========

На улице стояла жуткая погода. Несмотря на то, что было начало весны, погода не радовала: дождь смешался со снегом, завывал ветер, под ногами грязь, в такой холод люди лишний раз из дома нос не высовывали. Но все это не помешало осуществить Гермионе свой план по знакомству Драко с родителями. Все-таки они имеют право знать, что у нее будет ребенок и кто его отец.

Девушка грела руки о чашку горячего чая в полупустом «Дырявом котле». Ее решила проводить Падма. Поэтому они сейчас вместе дожидались, когда появится Малфой. Конечно, они пойдут по отдельности, чтобы не раскрыть секрет, но ждать его на улице в маггловской части города совсем не улыбалось.

– Ты до сих пор не согрелась? – услышала она голос Падмы. Гермиона вымучено улыбнулась. В эти несколько дней Патил уделяла ей внимания больше, чем когда-либо в жизни. С одной стороны, было приятно, что о ней так заботятся, но с другой, ей иногда казалось, что в подругу вселяется Малфой со своей неуемной опекой. Она и шагу ступить не могла, чтоб ее не провожали внимательным взглядом.

– Да все нормально, Падма. Никакой холод и погода не смогут испортить мое настроение сегодня. – В ее глазах загорелся хитрый огонек.

– Что ты задумала?

– Да, собственно, ничего… Просто познакомлю Драко со своими родителями. – С ее губ не сходила улыбочка. Совсем не добрая, кстати. На этом обеде она поквитается с Малфоем за всю прошедшую неделю.

Он просто сводит ее с ума своим командным тоном, своей дотошностью, своими вопросами о ее самочувствии по сто раз в день, бесконечными «то можно, то нельзя», «это вредно для ребенка», «оденься потеплее», «сколько раз и что ты сегодня ела», «выспалась ли» и прочими надоедливыми аспектами. Он как будто свихнулся! Кто же мог подумать, что Малфой так серьезно отнесется к ее положению… Гермиона понимала, что поводов злиться у нее нет, что любая другая женщина только прыгала бы от счастья, если бы о ней так заботился отец будущего ребенка, но… Всегда есть это «но». Во-первых, ее утомляет постоянный контроль и отсутствие личного пространства, во-вторых, ей не нравится, что он относится к ней, как к смертельно больной, и, наконец, в-третьих, все это делает он только потому, что она носит в себе его ребенка. Последнее бесило ее больше всего…

До этого ее жизнь, состояние, самочувствие, настроение, режим никого так не трогали. Ну, разве что родителей в еще глубоком детстве. Девушку раздражало, что сама она, как человек, ему совершенно не интересна. Что он просто охраняет очень дорогую вазу, в которой лежит что-то драгоценное, и очень боится содержимое этой вазы потерять. «Только представьте, чтоб стать для Малфоя „пупом земли“, достаточно поселить в своем животе его наследника!» Вся эта гиперопека была бы даже приятна и воспринималась бы гораздо проще, если бы он испытывал симпатию и к ней, Гермионе. Если бы делал это все не вынуждено, а просто так, потому что действительно волнуется за нее.

Девушка, как могла, гнала от себя эти мысли, но они постоянно возвращались. Приходилось сбрасывать на гормоны свою раздражительность, потому что позволить себе признаться, что ей интересно, каково быть по-настоящему любимой женщиной Драко Малфоя, она не могла. Это же совершенно немыслимо! О чем она только думает?

– А что должно случиться у твоих родителей? – слова Падмы отвлекли ее от навязчивых и совсем ненужных размышлений.

– Зная моего папу, Малфоя ждет допрос с пристрастием… Да и побывать в маггловском мире для него уже будет шоковой терапией. – она мечтательно посмотрела вверх и не заметила, что подруга посылает ей сигналы «заткнуться», и она продолжила: