Текст книги "От Версаля до «Барбароссы». Великое противостояние держав. 1920-е – начало 1940-х гг."
Автор книги: Коллектив авторов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)
Таким образом, территориальный передел на основе мирных договоров породил новые конфликты, вызвал рост реваншистских, ревизионистских настроений и стал главным козырем националистов и различных экстремистских сил в ряде европейских стран, не удовлетворенных итогами войны.
Урегулированию международных отношений в Азиатско-Тихоокеанском регионе служила конференция в Вашингтоне (12 ноября 1921-го – 6 февраля 1922 года)[45]45
В работе конференции участвовали США, Великобритания, Китай, Япония, Франция, Италия, Бельгия, Голландия, Португалия и пять британских доминионов.
[Закрыть], на которой было зафиксировано новое соотношение сил на Дальнем Востоке. Россия не была приглашена на конференцию, в связи с чем народный комиссар иностранных дел РСФСР направил протест правительствам стран-участниц и заявил, что не признает никаких решений конференции. Хотя согласно подписанному Японией договору «девяти держав» по отношению к Китаю должна была проводиться политика «открытых дверей» и «равных возможностей», тем не менее были подтверждены японские «права» на Маньчжурию, что создавало условия для последующего наступления на Китай. Не устраивал правящие круги Японии подписанный в Вашингтоне под давлением США «договор пяти держав», по которому Японии запрещалось иметь линейные корабли в количестве, превышающем 2/3 от численности американских или английских кораблей того же класса[46]46
1939 год: Уроки истории / В. К. Волков, Р. М. Илюхина, А. А. Кошкин и др. / Отв. ред. О. А. Ржешевский. М., 1990. С. 10.
[Закрыть]. Кроме того, Япония сделала заявление о намерении эвакуировать свои войска с Советского Дальнего Востока, однако это произошло только в конце 1922 года под давлением действий войск Красной армии.
Вместе с тем гарантами от японского экспансионизма могли быть только дальневосточные державы – СССР и Китай в сотрудничестве с США и Великобританией, но первые две были исключены из системы международных отношений.
В итоге в рамках послевоенного мирового порядка, который стал именоваться Версальско-Вашингтонской системой международных отношений, великие державы-победительницы преследовали собственные цели, колеблющиеся в диапазоне от полного изменения мирового порядка до его значительной трансформации.
Одной из преобладающих тенденций в развитии международных отношений после победы Октябрьской революции и окончания Первой мировой войны стало системное противоречие между Советской Россией – государством, осуществлявшим революционные преобразования во всех сферах общественно-экономических, идеологических и других отношений, и странами, принадлежавшими к старому миропорядку, основанному на капиталистическом способе производства.
Вместе с тем российские большевики после Октябрьской революции стремились строить свою внешнюю политику на достижении двух трудно совместимых целей: инициирования и поддержки «мировой революции» и выхода России из войны и установления для нее мира в той форме, в какой считало необходимым большевистское руководство[47]47
См.: Нежинский Л. Н. В интересах народа или вопреки им? Советская международная политика в 1917–1933 годах. С. 10–11.
[Закрыть].
Действительно, Первая мировая война вызвала большие социальные потрясения не только в государствах, принявших непосредственное участие в боевых действиях, но и во многих странах, прямо в войне не задействованных. Эти явления воспринимались лидерами большевиков, прежде всего В. И. Лениным, как признаки надвигавшейся мировой пролетарской революции. В 1920-е годы решение внешнеполитических задач по обеспечению международной безопасности Советской России (СССР) ставилось в расчете на революции в соседних странах, свержение в них правящих режимов и насильственное изменение политического строя.
На практике реализация данной утопической стратегии вступала в противоречие с объективными условиями международной жизни, реальными геополитическими, стратегическими, экономическими и прочими интересами как самого СССР, так и других государств.
К началу 1920-х годов в основном сформировались направления, формы и методы, а также организационные структуры, с помощью которых советские руководители собирались воплощать в жизнь задуманные идеи «мировой революции». Организационным центром такой деятельности стал Коминтерн, который виделся как своего рода политический и военный штаб мировой революции. В Манифесте Коммунистического Интернационала (Первый конгресс Коминтерна – март 1919 года) ставились задачи «опрокинуть» буржуазный миропорядок и воздвигнуть на его месте «здание социалистического строя». Эти цели могли быть достигнуты лишь «путем насильственного ниспровержения всего современного общественного строя[48]48
Коммунистический интернационал в документах. Решения, тезисы и воззвания конгрессов Коминтерна и пленумов ИККИ. 1919–1932. М., 1933. С. 3–9, 46, 60.
[Закрыть]. VIII съезд РКП(б) (18–23 марта 1919 года), принявший новую программу партии, в специальной резолюции выразил готовность всеми силами и средствами «бороться за осуществление великих задач III Интернационала». Например, в манифесте второго конгресса Коминтерна (июль-август 1920 года), проект которого написал Л. Д. Троцкий, провозглашался тезис о всемирной гражданской войне[49]49
Там же. С. 152; Троцкий Л. Д. Моя жизнь: опыт автобиографии. Берлин, 1930. С. 205–206.
[Закрыть].
В 1920-е годы на этой идее формировались концепция безопасности советского государства и его военная доктрина. При этом советское военно-политическое руководство исходило из того, что между пролетарским государством и всем остальным капиталистическим миром неизбежно будет продолжаться состояние войны, как писал председатель Реввоенсовета Советской республики М. В. Фрунзе, «не на живот, а на смерть», будь то состояние «открытой войны» или какая-либо форма «договорных отношений, допускающих до известной степени мирное строительство враждующих сторон. Но основного характера взаимоотношений эти договорные формы изменить не в состоянии…»[50]50
Фрунзе М. В. Единая военная доктрина и Красная армия // Собрание сочинений. М.; Л., 1929. Т. 1. С. 218–223.
[Закрыть].
Можно возразить, что такая концепция формировалась под влиянием иностранной военной интервенции и действительных попыток зарубежных государств уничтожить Советскую республику. Но, к сожалению, принцип «революционной целесообразности», «революционного права» был перенесен и на международные отношения, что способствовало формированию в зарубежных странах «образа врага» в лице СССР и подчас русского народа и позволяло агрессивным, империалистическим силам реализовывать свои внешнеполитические цели под предлогом борьбы против «угрозы большевизма».
В стране, измученной революцией, гражданской войной и разрухой, Политбюро РКП(б) определило бюджет Коминтерна на 1922 год более чем в три миллиона рублей золотом[51]51
Российский Государственный архив социально-политической истории (далее – РГАСПИ). Ф. 17. Оп. 3. Д. 281. Л. 2; Д. 289, Л. 2.
[Закрыть]. Известная ныне структура Коминтерна свидетельствует, что в 1921–1922 годах в состав его Исполнительного комитета (ИККИ) входили представители коммунистических партий почти всех стран мира и всех континентов, включая не только Европу, но и Азию, Африку, Австралию, Америку[52]52
Адибеков К. М., Шахназарова Э. Н., Шириня К. К. Организационная структура Коминтерна. 1919–1943 (далее – Организационная структура Коминтерна). М., 1997. С. 38–43.
[Закрыть].
Хотя в силу исторической неизбежности преодоления изоляции Советской России и развития экономических отношений с другими странами советское руководство вынуждено было публично отмежеваться от Коминтерна, тем не менее осуществлялась поддержка революционного движения в других странах (Ноябрьской революции в Германии в 1918 году, революционных выступлений в Венгрии, Баварии и Словакии в 1919 году, коммунистических партий и массовых выступлений трудящихся Европы в начале 1920-х годов, поддержка революционных выступлений в Китае). Эта политика встречала решительное противодействие со стороны ведущих политических партий и правительств капиталистических государств, которые изначально не приняли социальный эксперимент, начатый большевиками в России. Советская страна и капиталистический мир оказались в жестком идеологическом и политическом противостоянии. Немаловажное значение имели и экономические трения[53]53
Нежинский Л. Н. В интересах народа или вопреки им? С. 14–19; Коминтерн и идея мировой революции. Документы. М., 1998. С. 3–4.
[Закрыть].
В то же время кризисные явления, внутренняя нестабильность и социальные конфликты в послевоенной Европе, а также неблагоприятная внешнеполитическая ситуация заставляли властные круги ряда европейских стран искать выхода в ограничении гражданских свобод, для упрочения своего положения идти на союз с реакционными движениями, прибегать к их помощи, что в конечном итоге вело к установлению авторитарных, диктаторских режимов. Такие режимы в разных формах, с различной идеологией в 1920-е – начале 1930-х годов были установлены в значительной части государств Центральной и Юго-Восточной Европы: в Венгрии (1920), Болгарии и Испании (1923), Албании (1924), Греции (1925), Литве, Польше и Португалии (1926), Югославии (1929), Латвии и Эстонии (1934).
После Первой мировой войны практически одновременно в Италии и Германии возникли движения и организации фашистского толка. Подобные движения появились и в ряде других европейских стран: в Венгрии – под названием «Скрещенные стрелы», в Румынии – «Железная гвардия», в Испании – «Испанская фаланга» (с 1937 года во главе с Ф. Франко), в Великобритании – «Британский союз фашистов» во главе с О. Мосли, в Хорватии – усташи (повстанцы) А. Павелича и пр.
Однако прежде всего в Италии и Германии фашизм победил на государственном уровне и получил государственное оформление в форме открытой террористической диктатуры. Досконально изучено происхождение термина «фашизм». Действительно, как справедливо отметил германский историк В. Випперман, «само по себе это определение ничего не говорит о духе и целях» этого движения и лишено содержания, «в отличие от таких понятий, как, например, консерватизм, либерализм, социализм, коммунизм»[54]54
Випперман В. Европейский фашизм в сравнении. 1922–1982 / Пер. с нем. Новосибирск, 2000. С. 11.
[Закрыть]. Хорошо известно и значение итальянского слова «Fascio» как «объединение» или «союз»[55]55
Так назывались связки розог у римских ликторов. В Древнем Риме ликторами именовались почетные стражи, сопровождавшие консула.
[Закрыть].
Создание итальянской фашистской партии и само движение неразрывно связаны с именем Б. Муссолини, чья личность, несомненно, наложила существенный отпечаток на всю историю этого первого в Европе фашистского режима. Он начинал свою политическую карьеру еще до Первой мировой войны как социалист, но когда разразилась война и Италия вступила в нее на стороне стран Антанты, он перешел на националистические позиции, служил в армии и стал ратовать за установление диктатуры.
Итальянская фашистская партия была создана на базе «Союза революционных действий» («Fascio d’azione rivoluzionari», 1915 год) и организованного Бенито Муссолини в 1919 году «Союза ветеранов войны». С 1921 года эта партия получила название Национальной фашистской партии (НФП, Partito Nazionale Fascista)[56]56
Випперман В. Европейский фашизм в сравнении. 1922–1982. С. 25.
[Закрыть]. В это время в ней насчитывалось до 200 тыс. членов[57]57
Там же.
[Закрыть]. В мае 1921 года новой партии удалось провести в итальянский парламент 35 своих представителей, среди которых был и Муссолини. Именно с этого времени слово «фашизм» как новое понятие входит в лексикон международной политической жизни.
В Италии это движение было весьма разнородным. В нем активно участвовала молодежь, как правило, представленная бывшими фронтовиками, мелкая буржуазия, его поддерживали промышленники и землевладельцы, а также значительное количество тех обнищавших в результате войны и экономических трудностей слоев общества, которые утратили веру в способность государства решить их проблемы[58]58
Подробнее см.: Комолова Н. П. Новейшая история Италии: пособие для учителей / Н. Комолова. М., 1970; Лопухов Б. Р. Эволюция буржуазной власти в Италии. М., 1986; Хормач И. А. СССР – Италия. 1924–1939 гг. (Дипломатические и экономические отношения). М., 1995; Белоусов Л. С. Режим Муссолини и массы. М., 2000; Григорьева И. В. Италия в XX веке. М., 2006 и др.
[Закрыть]. На рост националистических настроений среди итальянцев во многом повлияли последствия для Италии Первой мировой войны. Хотя эта страна вошла в число стран-победителей, однако создатели Версальской системы оставили ее без колоний и практически без сырья. По результатам Парижской мирной конференции Италия получила лишь Южный Тироль – Трентино и Истрию с Триестом, которые оказались бесхозными после развала Австро-Венгерской империи. Подобный итог Парижской конференции воздействовал на национальные чувства большинства итальянского населения, что в сочетании с тяжелыми экономическими последствиями войны и кризисом государственной власти, неспособной справиться с возникавшими проблемами, стало благодатной почвой для деятельности фашистских организаций и распространения ими идей воинствующего национализма под прикрытием мифа об «украденной победе». Муссолини и сгруппировавшиеся вокруг него сторонники, умело используя общественные настроения, в своей пропаганде озвучивали требования восьмичасового рабочего дня, расширения системы социального страхования, введения прогрессивного налога и пр. Привлекательным для итальянцев было то, что фашисты выступали в качестве новой силы, оппозиционной, с одной стороны, либералам, с другой – коммунистам и социалистам, а также существовавшим общественным порядкам. Из молодежи, учащихся и студентов, крестьян-собственников, бывших офицеров создавались военизированные отряды – «сквадры», устраивавшие общественные беспорядки с применением насилия, нападая на своих политических оппонентов, прежде всего социалистов, лидеров профсоюзного движения и пр. Сквадристы стали носить черные рубашки военного образца как обязательную форму и приняли приветствие поднятием руки. Вскоре отряды сквадристов были реорганизованы в фашистскую милицию.
Фашисты в Италии пришли к власти 30 октября 1922 года в результате так называемого «похода на Рим», организованного фашистами в ночь с 27-го на 28 октября. Король Виктор-Эммануил III, признавая авторитет фашистской партии, назначил ее руководителя Б. Муссолини премьер-министром, который позднее, в 1932 году, возглавил и министерство иностранных дел.
В 1925 году были приняты «высшие фашистские законы», расширившие полномочия Муссолини как главы правительства, затем распущены местные собрания депутатов, отменены свобода собраний и объединений, свобода печати, началось увольнение политически неблагонадежных граждан и пр.[59]59
Випперман В. Европейский фашизм в сравнении. С. 29.
[Закрыть]
В то же время итальянские фашисты, представляя себя как силу, действующую в интересах народа, в соответствии с названием «связка», «союз» и согласно теоретическим взглядам Муссолини, демагогически провозгласили идею национального и государственного единства в качестве альтернативы марксистскому учению о классовой борьбе, а также создание корпоративного государства, построенного не на партийном принципе, когда партии участвуют в выборах, а на корпорациях, формирующихся на основе производственной, профессиональной общности людей. Действительно, в области внутренней политики у итальянских фашистов имелись попытки решать социальные вопросы путем построения «корпоративного государства» и осуществления крайних форм политики экономической автаркии.
Однако все эти меры в конечном итоге были маневром для обмана народных масс. В составе фашистской правящей элиты решающее преобладание имелось у финансовой олигархии. По данным на 1932 год, 112 сенаторов, 175 депутатов и значительное число членов Большого фашистского совета, а также руководителей фашистской партии, входили в состав руководящих органов банков и крупных акционерных компаний[60]60
Бессонов Б. Н. Фашизм: идеология, политика. М., 1985. С. 47.
[Закрыть].
Следует отметить, что первоначально во внешнеполитических концепциях Муссолини явно не просматривалась их агрессивная направленность, хотя уже в 1925 году на съезде фашистской партии он заявил о плане создания Итальянской империи. В основе его идей лежал принцип универсализма итальянского фашизма, его превосходства над всеми другими политическими течениями, подразумевавший «историческую неизбежность» распространения фашизма по всему миру. 27 октября 1930 года Муссолини заявил: «Я утверждаю, что фашизм в своей идее, доктрине, осуществлении универсален. Поэтому можно предвидеть фашистскую Европу, Европу, следующую в своих учреждениях доктрине и практике фашизма»[61]61
Цит. по: Наумов А. «Европейская идея» в 30-е годы XX века: итальянский вариант // Історична панорама – збірник наукових праць (частина 2). Чернівці, 2009. [Интернет-ресурс]. URL: http://www.info-library.com.ua/books-book-189.html [Дата обращения: 19.02.2016].
[Закрыть].
Если в Италии фашисты пришли к власти практически сразу же после создания своей партии, то в Германии для этого потребовался более длительный период. Фашистское политическое течение и идеология (национал-социализм) были вызваны к жизни обстановкой общественно-политического кризиса после Первой мировой войны, когда авторитет традиционных институтов власти упал и у немецкого народа усилилась тяга к радикальным идеям и экстремистским теориям. Вместе с тем благоприятной почвой для этого в Германии было то, что еще во время Первой мировой войны представители крайне правых сил объединились в «Обществе Туле». Это общество стояло у истоков нацизма, пропагандировало расизм и антисемитизм в традиции созданной в Лейпциге в 1912 году секты «Германен-Туле», члены которой должны были быть «арийских кровей». Своими экстремистскими лозунгами общество «Туле» нагнетало атмосферу расовой ненависти. Уже в октябре 1918 года в его кружках вынашивались планы правого переворота. Это общество способствовало объединению многих будущих сторонников и последователей Гитлера. Оно имело связи с русскими эмигрантскими кругами и их штаб-квартирой в Мюнхене, в поддержке которых большую роль сыграл бывший студент-архитектор из Прибалтики, будущий главный «теоретик» нацизма Альфред Розенберг, который после российской революции бежал в Германию, став непримиримым врагом «большевизма» и России[62]62
Fest J. Hitlers Krieg. In: Vierteljahreshefte fuer Zeitgeschichte. 1990, H. 3. S. 372–373.
[Закрыть]. В 1921 году он занял должность редактора в газете «Фёлькишер беобахтер», связав свою судьбу с Гитлером.
Установление Веймарской буржуазно-демократической республики в Германии (1919) было воспринято в штыки лагерем реакции. Именно активность представителей консервативной части буржуазии, отстраненной от власти и использовавшей в пропаганде псевдореволюционную риторику, способствовала активизации деятельности консервативно-фёлькишеских[63]63
«Фёлькише» (от нем. «Volk» – народ).
[Закрыть] обществ и союзов, которые еще до выхода на историческую арену национал-социализма развернули антисемитскую кампанию, устраивали еврейские погромы и акции устрашения. Возникло множество милитаристских союзов и незаконных вооруженных экстремистских организаций, которые своими действиями провоцировали конфликты. Большую роль в этом сыграл «Немецко-фёлькишеский союз защиты и отпора». Он стремился возглавить фёлькишеский фронт борьбы против демократии. Этот союз был также связан с аналогичными фёлькишескими организациями, в том числе и с «Обществом Туле».
В январе 1919 года, за шесть месяцев до подписания Версальского мирного договора, возникла небольшая политическая партия, практически малочисленная группа, под названием Германская Рабочая партия.
12 сентября 1919 года в партию был зачислен Адольф Гитлер (Шикльгрубер[64]64
Согласно появившимся в 1990-е годы в зарубежной литературе данным, Гитлер никогда не носил фамилии Шикльгрубер (См.: Devin E. Hitler Never Really Was Schicklgruber // The New York Times. 1990. May. 06 [Интернет-ресурс]. URL: http://www.nytimes.com/1990/05/06/opinion/l-hitler-never-really-was-schicklgruber-016390.html [Дата обращения: 24.05.2017]).
[Закрыть]). Появление Гитлера в партии не было его собственной инициативой. Этого ефрейтора 2-го полка, бывшего фронтовика, после разгрома Баварской советской республики, в котором он также принимал участие, командование направило в качестве осведомителя для изучения обстановки в различных политических группах и партиях. Гитлер совершенно случайно оказался на собрании упомянутой партии; его привлекли некоторые партийные идеи националистического толка и вождизма. Командование разрешило Гитлеру вступить в эту партию с целью выяснения возможности установления контроля рейхсвера над этой организацией. Гитлер получил билет № 7[65]65
Подробнее см.: Безыменский Л. А. Гитлер и его генералы. М., 2004. С. 11–12; Мазер В. Адольф Гитлер. Легенды, миф, реальность. Серия «След в истории» / Пер. с нем. Ростов-на-Дону, 1998; Мельников Д. Е., Черная Л. Б. Преступник № 1. Нацистский режим и его фюрер. М.: Новости, 1991. С. 52–53; Опитц Р. Фашизм и неофашизм. М.: Прогресс, 1988. С. 59–60.
[Закрыть]. В том же году к партии примкнул капитан Эрнст Рем (Рём), который постепенно вовлек в нее многих своих сослуживцев из рейхсвера. Таким образом, костяком новой партии стали солдаты и офицеры рейхсвера и полиции. Кроме того, к нацистскому движению примкнули члены «Немецко-фёлькишеского союза защиты и отпора» после запрета его властями (1922).
Уже на первом открытом собрании Германской рабочей партии 24 февраля 1920 года Гитлер объявил партийную программу, остававшуюся в неизменном виде до конца Третьего рейха. Она имела 25 пунктов, из которых большинство содержали военно-реваншистские, националистические, расистские, антисемитские положения. Уже в этом документе было выдвинуты требования «жизненного пространства» – «земли и территории для существования нашего народа и для колонизации их нашим избыточным населением»; «объединения всех немцев в великую Германию на основе права народов на самоопределение», а также «отмены Версальского и Сен-Жерменского мирных договоров».
Содержались пункты, которые составили важнейшую основу нацистской расистской идеологии, пропаганды и политики. Так, в четвертом пункте указывалось: «Только тот, кто принадлежит к германской расе, может быть гражданином; только тот принадлежит к германской расе, в чьих жилах течет германская кровь, независимо от вероисповедания. Следовательно, ни один еврей не может принадлежать к германской расе». А в шестом пункте говорилось: «Право участвовать в управлении и законодательстве государства может принадлежать только гражданину государства. Поэтому мы требуем, чтобы на все должности во всех государственных учреждениях любого рода, будь то в империи, земле или общине, назначались только граждане государства»[66]66
Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступниками. Сборник материалов в семи томах / Под общ. ред. Р. А. Руденко. М., 1961. Т. 7. С. 313–314.
[Закрыть]. В программе также было заявлено, что партия ведет борьбу «против еврейско-материалистического духа внутри нас и вне нас»[67]67
Там же.
[Закрыть].
Для вовлечения в партию представителей различных слоев немецкого населения в программе наряду с антисемитскими и реваншистскими лозунгами имелись демагогические параграфы с «антикапиталистическими» требованиями. Так, например, выдвигались требования о том, чтобы государство взяло на себя «обязательство в первую очередь заботиться о заработке и пропитании граждан», о наделении всех граждан «равными правами», о «полной конфискации всех военных прибылей» и пр.
Таким образом, в самом начале возникновения национал-социализма в программе были сформулированы его основные цели: требования территориальных приобретений и отмены решений Версаля должны были служить для оправдания германской внешней экспансии и завоевания «жизненного пространства», а исключение лиц, не принадлежавших к «единству германской крови», из числа граждан явилось идейно-политическим обоснованием антисемитизма и политики геноцида в отношении других народов. Так что этот документ был рассчитан на представителей различных слоев населения, далеких от политики, но в то же время недовольных порядками, существовавшими в Веймарской республике.
Общее недовольство в стране усиливалось под воздействием послевоенного экономического кризиса, особенно в условиях выплаты Германией значительных репараций, что привело к невиданной инфляции, безработице и катастрофическому падению жизненного уровня населения. «Умирающие от голода инвалиды войны – это немецкая реальность начала двадцатых годов прошлого века. Нетопленые дома, полуголодные дети, волна самоубийств. Слабые духом люди выход из окружающего кошмара видели в открытии газового краника или хорошо намыленной веревке. Иногда кончали с собой целые семьи»[68]68
Ганфштенгль Э. Гитлер. Утраченные годы. М., 2007. С. 23–24.
[Закрыть] – так описывал послевоенную обстановку в Германии один из биографов, знавший лично Гитлера. Недовольство Республикой у большинства немецкого населения выливалось в осознание, что именно эта форма государственного правления была неспособна защитить немецкий народ от тягот и унижения «позорного» Версальского мира. К таким настроениям у обывателей добавлялся страх перед возможным повторением событий Ноябрьской революции и захватом власти левыми силами.
29 июля 1921 года партия, переименованная ранее в Национал-социалистическую немецкую рабочую партию (НСДАП), была реорганизована, и Гитлер стал ее первым «председателем». Нацисты для привлечения широких слоев немецкого народа в свои ряды, используя популярность социальных идей, не только включили в название партии слово «социалистическая», но выбрали партийным символом красный флаг с черной свастикой в белом круге.
В том же году были основаны штурмовые отряды, получившие окончательное название – СА (Sturmabteilungen), во главе с Гитлером, являвшиеся полувоенными отрядами личной охраны, которые предназначались якобы для защиты руководителей НСДАП от нападения со стороны соперничавших с ней политических партий и для поддержания порядка на митингах НСДАП, а на самом деле использовались для борьбы с политическими противниками. Главное, что эти военизированные формирования должны были стать орудием господства Гитлера над НСДАП. Согласно сформулированному Гитлером предназначению штурмовые отряды «должны быть не только орудием защиты движения, но в первую очередь школой для грядущей борьбы за свободу внутри страны», а также должны быть готовы «в любой момент перейти в наступление»[69]69
Цит. по: Гейден К. История германского фашизма. Пер. с нем. М., 1935 [Интернет-ресурс]. URL: http://militera.lib.ru/research/heiden/index.html [Дата обращения: 21.03.2016].
[Закрыть].
По данным германского историка В. Мазера, в середине 1922 года среди членов НСДАП 27,91 % составляли служащие (в том числе с высшим образованием), 27 % – ремесленники и квалифицированные рабочие, 15 % – торговцы, остальные проценты приходились на преподавателей (6,74 %), студентов (4,83 %), крестьян (1,56 %) и прочие категории населения Германии[70]70
Мазер В. История «Майн Кампф». Факты, комментарии, версии / Пер. с нем. М., 2007. С. 88.
[Закрыть].
В литературе подробно описана первая попытка захвата власти нацистами, которая вошла в историю под названием «Пивной путч». Так, в ночь на 8 ноября 1923 года в Мюнхене (Бавария) Гитлер и несколько его сторонников ворвались на митинг в погребке «Бюргерброй», на котором выступал генеральный комиссар Баварии Густав фон Кар, с намерением добиться от него решения идти на Берлин. Однако утром 9 ноября население не оказало им поддержки, а нацистская демонстрация была встречена вооруженными частями рейхсвера и полиции. Как зафиксировано в Приговоре Нюрнбергского трибунала, «после нескольких залпов, в результате которых несколько десятков сторонников Гитлера были убиты, сам он убежал, спасая свою жизнь. На этом демонстрация закончилась»[71]71
Там же. Т. 7. С. 314–315.
[Закрыть]. Герман Геринг был тяжело ранен. Другие сподвижники Гитлера: один из идеологов расизма и антисемит Ю. Штрейхер; ближайший друг фюрера в первые годы борьбы за власть и в последующем рейхсминистр внутренних дел В. Фрик; известный «нацист номер три», заместитель Гитлера по партии Р. Гесс – также принимали участие в этой попытке к восстанию. Гитлер позднее предстал перед судом по обвинению в государственной измене, был осужден и приговорен к тюремному заключению. СА были объявлены вне закона. Однако вскоре, в 1924 году, Гитлер был освобожден из тюрьмы, а уже в 1925 году были созданы охранные отряды», или СС[72]72
См.: Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступниками. Т. 7. С. 314–315.
[Закрыть].
В том же 1925 году Гитлер опубликовал книгу «Майн Кампф» («Моя борьба»)[73]73
Первый том книги был опубликован в июле 1925 года, второй том – в 1926 году. В 1928 году было написано продолжение – «Вторая книга», но при жизни Гитлера она не издавалась. В 1930 году Гитлер решил, что «Вторая книга» раскрывает слишком много его истинных внешнеполитических целей, и рукопись была в 1935 году спрятана в сейф, где ее обнаружил в 1945 году американский офицер. Книга была впервые опубликована на немецком языке в 1961 году. В 2016 году «Майн Кампф» была переиздана в ФРГ; подготовку к изданию осуществил Институт современной истории в Мюнхене, стремившийся путем внесения многочисленных комментариев развенчать гитлеровские идеи национал-социализма.
[Закрыть], в которой он изложил свои политические взгляды и цели. Эта книга стала рассматриваться впоследствии в качестве первоисточника нацистской доктрины. Известно также, что в тюрьме Ландсберг Гитлер диктовал свой труд Р. Гессу. Многие исследователи именно его считают соавтором «Майн Кампф», так как Гесс ранее учился в университете и был более образованным человеком, чем Гитлер. К тому же он был лично знаком с некоторыми философами и теоретиками 1920-х годов, в том числе с геополитиком К. Хаусхофером[74]74
Считая Центральную Европу оплотом Германии, Хаусхофер говорил о Востоке как о главном направлении германской территориальной экспансии (Гаджиев К. С. Введение в геополитику. М., 2000. С. 19).
[Закрыть], который передал ему в тюрьму «Политическую географию» Ф. Ратцеля, одного из основоположников геополитики и теории «народа без жизненного пространства», положившей начало географическому оправданию политики экспансии и захватов[75]75
См.: История фашизма в Западной Европе. М., 1977. С. 87.
[Закрыть].
В новейших отечественных исследованиях нацизма появилась версия о том, что Гитлер создал свой «труд» не без влияния Эрнста Ганфштенгля, немца по происхождению и гражданина США, связанного с американской разведкой. Позднее он написал две книги мемуаров под названием «Мой друг Адольф, мой враг Гитлер» и «Гитлер. Потерянные годы». Судя по этим воспоминаниям, Гитлер, даже не закончивший средней школы в Линце и увлекавшийся лишь рисованием и спортом, именно Ганфштенглю во многом был обязан своему «образованию» и помощи по целенаправленному подбору соответствующей литературы, на основе которой были сформулированы идеи «Майн Кампф»[76]76
Стариков Н. В. Кто заставил Гитлера напасть на Сталина. СПб., 2008. С. 45–47; Ганфштенгль Э. Гитлер. Утраченные годы. М., 2007. С. 51–63.
[Закрыть]. Тот же Ганфштенгль одним из первых оказывал значительную финансовую помощь Гитлеру и нацистской партии в их первоначальной пропагандистской деятельности. В литературе есть и другие сведения о контактах Гитлера с представителями американской разведки[77]77
Ширер У. Взлет и падение Третьего рейха / Пер. с англ. М., 1991. С. 71.
[Закрыть].
В «Майн Кампф», несмотря на беспорядочный разброс и компиляцию различных реакционных теорий и идей как германского, так и зарубежного происхождения, в 1-й и 2-й книгах сконцентрированы все развитые в последующем, но по сути неизменные постулаты нацистской идеологии: борьба за завоевание «жизненного пространства» для Германии, расовое превосходство арийцев над другими «неполноценными» представителями «низших рас» (согласно терминологии нацистов – «недочеловеках»: Untermenschen), антисемитизм и антимарксизм, борьба против унизительных для Германии положений Версальского мира, возвращение утраченных территорий в результате внешней экспансии и покорение другие народов.
В книге содержались не только эти идеи, но и конкретные предложения и рекомендации о характере нацистской внутренней и внешней политики, пропаганде и методах борьбы для достижения экспансионистских целей. Гитлер также утверждал, что лично способен осуществить эти планы.
Знаменитая 14-я глава, гитлеровской книги называется «Восточная ориентация или восточная политика». Именно в этой главе Гитлер выдвинул альтернативу «буржуазной национальной политике», целью которой, по его словам, «было восстановление границ 1914 года», что является «бессмысленным и катастрофическим». «Это волей-неволей вводит нас в конфликт со всеми государствами, которые приняли участие в Мировой войне. Таким образом, гарантируется продолжение коалиции победителей, которая медленно удушит нас». По словам Гитлера, подобная германская политика «всегда гарантирует Франции благоприятную официальную точку зрения и в других частях мира для ее вечных козней против Германии. Даже если бы они были успешными, это не будет означать ничего вообще для будущего Германии по своим результатам и все-таки заставит нас вести борьбу кровью и сталью. Кроме того, она вообще не позволяет, в частности, какой-либо стабильной немецкой внешней политики»[78]78
Гитлер А. Моя борьба. Вторая книга [Интернет-ресурс]. // URL: http://mreadz.com/new/index.php?id=6163&pages=47 [Дата обращения: 24.09.2015].
[Закрыть].
Гитлер прямо указывал на цель завоевания Германией «жизненного пространства» как на единственное средство ее превращения в «мировую державу»: «Дело обстоит так, что Германия либо будет мировой державой, либо этой страны не будет вовсе. Для того же, чтобы стать мировой державой, Германия непременно должна приобрести те размеры, которые одни только могут обеспечить ей должную роль при современных условиях и гарантировать всем жителям Германии жизнь».
И далее он писал о том, что стало квинтэссенцией всей будущей нацистской военно-политической стратегии: «Мы, национал-социалисты, совершенно сознательно ставим крест на всей немецкой иностранной политике довоенного времени. Мы хотим вернуться к тому пункту, на котором прервалось наше старое развитие 600 лет назад. Мы хотим приостановить вечное германское стремление на юг и на запад Европы и определенно указываем пальцем в сторону территорий, расположенных на Востоке. Мы окончательно рвем с колониальной и торговой политикой довоенного времени и сознательно переходим к политике завоевания новых земель в Европе.
Когда мы говорим о завоевании новых земель в Европе, мы, конечно, можем иметь в виду в первую очередь только Россию и те окраинные государства, которые ей подчинены. Сама судьба указывает нам перстом. Выдав Россию в руки большевизма, судьба лишила русский народ той интеллигенции, на которой до сих пор держалось ее государственное существование и которая одна только служила залогом известной прочности государства. Не государственные дарования славянства дали силу и крепость русскому государству. Всем этим Россия обязана была германским элементам – превосходнейший пример той громадной государственной роли, которую способны играть германские элементы, действуя внутри более низкой расы. Именно так были созданы многие могущественные государства на земле… В течение столетий Россия жила за счет именно германского ядра в ее высших слоях населения. Теперь это ядро истреблено полностью и до конца. Место германцев заняли евреи. Но как русские не могут своими собственными силами скинуть ярмо евреев, так и одни евреи не в силах надолго держать в своем подчинении это громадное государство. Сами евреи отнюдь не являются элементом организации, а скорее ферментом дезорганизации. Это гигантское восточное государство неизбежно обречено на гибель. К этому созрели уже все предпосылки. Конец еврейского господства в России будет также концом России как государства. Судьба предназначила нам быть свидетелем такой катастрофы, которая лучше, чем что бы то ни было, подтвердит, безусловно, правильность нашей расовой теории. Наша задача, наша миссия должна заключаться прежде всего в том, чтобы убедить наш народ: наши будущие цели состоят не в повторении какого-либо эффективного похода Александра, а в том, чтобы открыть себе возможности прилежного труда на новых землях, которые завоюет нам немецкий меч»[79]79
Hitler A. Mein Kampf. S. 153, 736; 742.
[Закрыть].
