Текст книги "Прыжок (СИ)"

Автор книги: Klutz-18

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

========== Часть 18 ==========

В аудитории, как и всегда по утрам, было шумно: кто-то был увлечён своим смартфоном, погрузившись в мир социальной паутины, некоторые дремали на партах, другие болтали, а самые ответственные корпели над учебниками.

Артур опустил голову на парту и, подперев её рукой для удобства, наблюдал за своим соседом, старательно выводящим незатейливые рисунки в тетради. Веки тяжелели, и не утруждая себя сопротивляться этому естественному желанию в столь раннее утро, он закрыл глаза. Звуки потихоньку начали стихать и смешались в один непонятный шум, отошедший на задний план.

– Арчи, – послышался шёпот Ника. – Арчи.

Чагрицкий открыл глаза и увидел то, к чему совершенно не был готов. Возникло ощущение, что ему снится весьма реалистичный сон. Так и не подняв головы, он проводил взглядом мужчину. Сонно щурясь, проследил за тем, как тот зашёл в аудиторию и сел за преподавательский стол. Как будто очнувшись, он резко поднялся и попытался собраться с мыслями. На месте Михаила Дмитриевича действительно сидел Романов в тёмном бордовом джемпере, раскладывая перед собой какие-то распечатки. Артур смотрел в упор на преподавателя, до конца не веря в происходящее, пока их взгляды не пересеклись. На несколько мгновений они оба словно выпали из окружающей действительности, зацепившись друг за друга и не замечая никого вокруг, пока Романов первым не выдержал, снова переключившись на свои записи.

«Мы не виделись несколько месяцев. А ты с такой лёгкостью сделал вид, что я такой же студент, как и все остальные? Или ты с самого начала так и считал?» – всплывали вопросы, которых в голове парня становилось только больше.

– Здравствуйте, – твёрдым и спокойным голосом произнёс Романов, окинув взглядом всю аудиторию. – Сегодня мы посвятим наше занятие английскому писателю и новеллисту Редьярду Киплингу.

Артур провёл чуть вспотевшими ладонями по джинсам и попытался унять своё сбившееся дыхание. Он так хотел злиться на него, ненавидеть. Но не мог. Вместо чёрного, отравляющего организм яда, он почувствовал тепло, медленно разливающееся и проникающее в каждую клеточку его тела. Чувство, похожее на радость такой долгожданной и желанной встречи.

– «Литания влюблённых». Мы попробуем изучить оригинал стихотворения и сравнить разные версии перевода. Попытаемся объяснить, как и почему тот или иной перевод близок или, наоборот, далёк от оригинала. Раздайте, пожалуйста, каждому листки с текстами, – обратился Романов к двум девушкам, сидящим за одной из первых парт.

– Черные глаза – пассат… руки, что слегка дрожат… Серые глаза – причал… руки стиснуты, финал… – Чагрицкий сделал глубокий вдох и стиснул челюсть до боли. – Блять! – слово прозвучало чересчур громко.

– Я тоже не в восторге от задания, но, может, ты выплеснешь своё негодование после пар? – осторожно поинтересовался Ник.

Артур лишь нервно выдохнул, никак не комментируя реплику друга. Почему Романов выбрал именно это стихотворение? Или у Арчи уже настолько поехала крыша, что он проецирует свои мысли наружу, во всем ища какой-то скрытый смысл? Как сейчас. Например, как в этом грёбаном стихе. Прочитав ещё раз строчку, он видит перед глазами всплывающий калейдоскоп картинок с участием себя и Марка. Одновременно и больно, и приятно. Тяжело от того, что этого больше не произойдёт, тепло от того, что это всё-таки случилось.

Оставшееся время до окончания лекции проходит с трудом и особенно медленно; секунды превращаются в минуты, а минуты перетекают в часы. Арчи прилагает все усилия, чтобы не поднимать головы и не встречаться с этим омутом серо-зелёных глаз. Он и так повяз дальше некуда, старается не вслушиваться в чуть хриплый голос репетитора, чтобы не потерять контроль и, не поддавшись порыву эмоций и чувств, не наделать глупостей прямо на глазах у своих однокурсников. Ему стоит титанических усилий держать самообладание и пытаться хоть как-то сосредоточиться на глупом задании. Никита его больше не донимает, видимо, ощущая напряжённость обстановки и раздражённость друга, замечая, как тот всю пару ёрзает на месте, тяжело вздыхает и периодически сжимает кулаки так, что на запястьях проступают набухшие вены.

Наконец-то спасительным сигналом разносится звук звонка, оповещая о том, что эта медленная пытка подошла к концу.

– На следующем занятии я попрошу каждого выступить со своим самостоятельным переводом. Спасибо за работу. Все могут быть свободны, – произнёс Романов, смотря на уже собирающихся студентов.

– Ты идёшь? – спросил Ник, вешая на плечо рюкзак.

– Да. Я тебя догоню, – решительно ответил Чагрицкий, переводя взор со своего друга на человека, сидящего в данную минуту за преподавательским столом.

– Окей. Попытайся быть сдержаннее. – И поспешил ближе к выходу.

Аудитория постепенно опустела, и как только последняя студентка покинула её стены, Чагрицкий, резко встав и с шумом отодвинув свой стул, чем моментально привлёк внимание репетитора, уверенно направился к нему. С каждым шагом его напористость исчезала, ноги становились ватными, но он старался никак это не выдавать. Подойдя к сидящему Романову, Артур навис над ним, словно охотник над добычей, хотя внутри он чувствовал всё с точностью до наоборот.

– У вас есть какие-то вопросы? – спокойным голосом спросил Марк, когда их взгляды столкнулись.

– С каких это пор ты со мной на «вы»? – прошипел Чагрицкий.

– Вы мой студент. Я ваш преподаватель. Мы находимся в стенах образовательного учреждения, – попытался мягко объяснить Романов.

– А если бы мы находились не в универе, а, предположим, у меня дома? – с вызовом спросил Артур, всё так же нависая над репетитором.

– Артур, чего ты хочешь? – устало ответил Марк и круговыми движениями начал массировать виски, будто его вмиг одолела страшная мигрень.

– А ты больше не хочешь? – сам не веря в то, что сейчас спросил. – Блять, казался таким правильным, а оказался… Для тебя всё так чертовски легко и просто, – сдался Чагрицкий и, поправив рюкзак на плече, пошёл в сторону двери.

– Что ты этим хотел сказать? – Артур почувствовал тёплую и крепкую ладонь, сжавшую его запястье.

Романов столкнулся с блеском чёрных глаз и увидел, как у парня на скулах заиграли желваки.

– Что для меня легко? Что просто? – для столь уравновешенного Романова такая реакция была совершенно не свойственна. Так долго копившиеся и мучавшие его эмоции наконец-то вырвались наружу, и он уже был не в состоянии их контролировать, а тем более остановить. – Меня столько времени терзает чувство вины за произошедшее, боль от твоего отвращения и неприязни ко мне, но я не знаю, как это изменить, Артур! Я знаю, что собственноручно всё испортил, сам не понимая, почему поверил во взаимность чувств. Поддался слабости, хотя изначально был уверен, что не стоило этого делать. Ни в коем случае. Меня всё время передёргивает, когда ты находишься рядом. Я пытался сдерживаться рядом с тобой всегда. А ты тогда… Я никогда не думал, что ты можешь сам чего-то захотеть. Со мной. Но я не смог, понимаешь? Прости, я хотел бы всё исправить и не терять наше общение, хотя прекрасно понимаю, что это не в моих силах. Мне не хватает нашего общения. Я виноват, и мне нелегко жить со знанием того, что ты совершил ошибку и жалеешь об этом поступке, так как ты до сих пор мне небезразличен. Как человек, как друг, как…

Марк не успел закончить предложение. Артур нетерпеливо и с силой впивается в губы Романова, проскальзывая языком в рот. Он слетает с тормозов. Поцелуй пропитан агрессией и безумием. Задыхается от собственных эмоций. С силой прикусывает столь желанную нижнюю губу репетитора, будто обвиняя во всех своих мучениях. Он словно не может насытиться им. Пытается передать через поцелуй всё то, что чувствует, что с ним происходит, наконец, то, как же он скучал.

– Артур… – Они разрывают поцелуй от нехватки воздуха. Оба тяжело дышат. Арчи замечает, как глаза Марка приобретают тёмно-зелёный оттенок, а взгляд становится легко узнаваем, и на его губах тут же появляется ухмылка. Артур чувствует безмерное облегчение.

========== Часть 19 ==========

Марк словно на автопилоте проводит последнюю лекцию. Он не может сосредоточиться на занятии, постоянно забывая то, о чём только что говорил. Его мысли путаются, вновь и вновь возвращаясь к утреннему поцелую, после которого Чагрицкий бросил недвусмысленное «до встречи» и просто покинул аудиторию.

– Марк Александрович, мы можем идти? – послышался голос одного из студентов.

– Да, конечно, – вздрогнул Романов, осознав, что опять на какое-то время выпал из реальности, не заметив окончание лекции.

***

Вот уже виднеется знакомый двор. Марик подходит к подъезду и уже готовится нажать кнопку с цифрой «64» на панели домофона, как дверь открывается, и оттуда выходит какая-то женщина средних лет. Здоровается с ним и, придерживая дверь, пропускает Романова внутрь. Марк поднимается по ступенькам, игнорируя лифт, чтобы выиграть немного времени, сам не зная для чего. Нажимает на кнопку звонка и с замирающим пульсом ждёт, опасаясь, что утром столкнулся просто-напросто с миражом, но как только дверь в квартиру открывается, он осознаёт, что это было по-настоящему.

Они оба молчат, и эта тишина становится чересчур напряженной. Романов смотрит на Артура, которого он, судя по всему, выдернул из душа; на его мокрые волосы, с которых стекают капли воды и, оставляя влажные дорожки на теле, исчезают где-то в районе полотенца, обмотанного вокруг бёдер. Артур прослеживает за взглядом Романова, тут же сглатывает вдруг образовавшийся ком в горле и, чуть приоткрыв рот, начинает рвано дышать. Марк улавливает эти изменения и, уже ни капли не сомневаясь в своих действиях, срывается и прижимает парня к стене, впиваясь в его губы решительным поцелуем.

Нетерпеливые пальцы Чагрицкого нащупывают пуговицы верхней одежды, все еще ощущая холод улицы, и начинают медленно их расстёгивать. Когда пальто оказывается на полу, тёплые ладони проникают под одежду Марка и касаются тела. Между ними словно пробегает электрический разряд, от которого у обоих одновременно срывается стон с губ, перемешиваясь и сливаясь воедино. Марк упускает тот момент, когда избавился от остатков одежды, после чего толкает парня в ванную комнату, прижимая его к двери душевой кабинки.

– Вообще-то, я только что оттуда, – ехидно замечает Артур.

Но Марк, проигнорировав реплику студента, открывает дверь, и они оба оказываются под струями горячего душа. Его пальцы скользят по спине Артура, переходят на ягодицы, чуть сжимая их, потом одной рукой он накрывает его пах, тут же лаская и поглаживая. От этих ощущений у Артура двоится в глазах, он уже перестаёт отчётливо понимать происходящее, запрокидывает голову назад и, прикрыв глаза, отдаётся этим ощущениям. Вода смывает все оставшиеся преграды между ними. Нет никакого страха. Никакой неловкости. Все, что сейчас происходит – чертовски желанно и правильно. Как только Артур чувствует, как влажные губы смыкаются кольцом на его возбуждённой плоти, он уже не может произнести ни слова, несмотря на то, что в голове их проносятся тысячи. Артур приоткрывает глаза и сразу об этом жалеет. Он уже не может отвести взгляда от того, как Марк скользит и ласкает его. У него окончательно сносит крышу от этой картины. Не контролируя себя, он вплетает пальцы в светлые волосы репетитора и начинает сам двигать бёдрами. Столкнувшись с блеском серо-зелёных глаз, тело Артура не выдерживает, вмиг напрягается, сосредоточившись в эту секунду в одном конкретном месте, и его тут же абсорбирует сильнейший оргазм. Перед глазами всё темнеет, в ушах отчётливо слышен грохочущий пульс, сравнимый со звуком отбойного молотка, а гулкий стон, вырвавшийся от только что полученного удовольствия, смешивается и теряется в шуме льющейся воды.

Марк поднимается и целует Артура, словно запечатлевая этот миг. Его тело до сих пор дрожит, и он совершенно невменяемым взглядом смотрит на него. Сейчас Чагрицкий может думать только о том, как подарить Романову ответное удовольствие, поэтому с решимостью едва уловимыми движениями ведёт пальцами по рёбрам, очерчивая их рельеф и медленно спускается на бедро, отчего дыхание Марка становится непослушным и учащённым. Неожиданно Артур убирает руку и перекрывает воду, осторожно выбираясь из душевой кабинки. Когда он оборачивается, Марк видит непроглядную ночь в его глазах, и этот взгляд выглядит как приглашение.

Романов чувствует кончики пальцев Чагрицкого на своём теле. Это умиротворяет и отвлекает одновременно. Но он не сопротивляется. Позволяет сейчас сделать всё. Он склоняет голову к волосам Артура и вдыхает ментоловый запах шампуня, кутаясь в них. Губы Артура касаются мочки уха, шеи, потом ключиц, чуть задерживаясь на впадинке между ними. В этих прикосновениях столько нежности, что без лишних слов они прекрасно чувствуют и понимают другу друга.

Рука Артура касается возбуждённой плоти Марка и не спеша скользит сверху вниз, лаская, отчего чувство нежности вытесняется на второй план, сменяясь жгучим желанием. Сейчас у Романова одно желание: резко перевернуть Артура, оказавшись сверху, и сделать всё, что он не позволял себе представить даже в самых смелых своих фантазиях. Но Марк прекрасно понимает, что лишь совершит ошибку. Он не хочет пугать студента, осознавая, что Артуру нужно ко всему постепенно привыкнуть. И он готов дать ему время. Столько времени, сколько ему потребуется. Торопиться теперь некуда.

Движения Артура становятся более уверенными и быстрыми, набирающими темп. Он прикусывает мочку уха, и тело Марка в тот же миг покрывается мурашками. Романов чуть прогибает спину от наслаждения. Поцелуи. Укусы. Сплетённые пальцы. Хриплые стоны, которые они топят в поцелуях. Оглушительный взрыв. Всё тело горит, по венам будто растекается плавленый металл. Марк на мгновение выпадает из реальности, но не от того, как его касаются, а от осознания того, кто именно его касается. Человек, которому он готов полностью отдаться и подарить себя. Тот, кого он уже всем сердцем полюбил.

Артур чувствует сердцебиение Марка, и оно в точности совпадает с его собственным. Он нежно трётся кончиком носа о его шею и ощущает знакомый запах, напоминающий ему цитрусы. Слегка улыбается. «Ты рядом», – проносится фраза в голове Артура. Теперь он спокоен.

Они чувствуют друг друга. Одно дыхание на двоих.

========== Часть 20 ==========

Солнечные лучи пробивались сквозь приоткрытые шторы на окне; лёгкие порывы ветра, проникающие в комнату, развевали их, словно паруса.

Романов проснулся раньше Артура, впрочем, как всегда, зная, что сегодня выходной и они могут посвятить всё свободное время друг другу.

– Я чувствую, что ты на меня смотришь, – послышался сонный голос Артура. – Который час?

– Почти восемь, – ответил Марк, даже не взглянув на часы, стоящие на прикроватной тумбочке.

– Успокойся, трудоголик, сегодня нерабочий день, и все нормальные люди отдыхают, – пробормотал Артур и перевернулся на другой бок.

Романов всё так же, облокотившись на одну руку, смотрел на спящего Артура. Ему по-прежнему нравилось за ним наблюдать: за его размеренным дыханием, слабо подрагивающими во сне ресницами… Он не удержался и, приблизившись, дотронулся пальцами до чужой щеки, слегка поглаживая. Чагрицкий сразу почувствовал прикосновение сквозь дрёму, и тепло моментально начало распространяться по его организму. Марк наклонился и еле уловимыми поцелуями стал покрывать шею Артура, отчего его кожа тут же покрылась мурашками.

– Если ты таким способом пытаешься меня разбудить, то продолжай, – улыбнулся парень, прижимаясь к Марку чуть ближе и утыкаясь в светлые волосы, вдыхая его запах, который стал ему таким родным.

Сплетение губ. Шорох простыней. Тёплое дыхание обволакивает их, смешиваясь, образуя чувственную мелодию.

***

Артур покинул ванную комнату и прошёл в гостиную, где около открытого балкона сидел задумчивый Марк, любуясь лондонским пейзажем. Парень приблизился вплотную и выхватил белую кружку из рук Романова, сразу же делая глоток.

– Вообще-то, твой кофе стоит на столике.

– Ты же знаешь, что мне нравится пить именно из твоей кружки, – улыбнулся Арчи и стряхнул с волос на Марка капли воды.

– Что ты делаешь? – Марк резко поднялся с кресла, пытаясь выхватить кружку из рук Чагрицкого.

– Тебе нравится, придурок, – ответил парень и дёрнулся с места.

Иногда ему кажется, что Артур ещё совсем ребёнок, но именно такими выходками он сглаживает всю серьёзность Марка. В конце концов, Романов отпустил весь контроль над ситуацией и попробовал, доверился, не опасаясь за итог их отношений. Ведь здесь и сейчас он с человеком, которого так любит и которому готов отдавать себя полностью, чувствуя то же взамен. Они дополняют друг друга, наконец-то чаши весов в их жизни находятся в идеальном равновесии. Артур – это самое особенное, что случилось в упорядоченном ритме жизни Романова. Теперь он в этом полностью уверен.

После секундного замешательства Марк срывается и бежит за Артуром. Когда он догоняет его, квартиру сразу же оглушает шум бьющегося фарфора.

– Ты разбил мою кружку, – произнёс Романов с напускной строгостью.

– Прости, – Артур тянется и целует его.

Несмотря на то, что они вместе только пять месяцев, Артур чувствует себя комфортно в этих отношениях. Он больше не занимается самокопанием. Не такая уж и жуткая перспектива любить мужчину, как казалось на первый взгляд, когда понимаешь, что с тобой находится именно тот человек, который тебе подходит, и это уже неважно, какого он пола. Ты можешь полностью раствориться в человеке, с которым так тепло и спокойно, можешь безоговорочно доверять, зная, что никогда не столкнешься с предательством. Артур не знает, что их ждёт в будущем, но абсолютно уверен, что хочет встретить его вместе с ним.

***

Ветер слегка развевал их волосы. Марк всё ещё стоял полностью озадаченным тем, как Артуру удалось уговорить его на столь необдуманный поступок. С точки зрения Марка, естественно. Они стояли на крыше высокого сооружения, солнце слепило глаза, но Марик отчётливо видел довольную и счастливую улыбку Чагрицкого, которая теперь выделяла его среди других людей. Теперь он почувствовал себя уверенно.

– Я тебе никогда этого не прощу, – крикнул Романов, когда к нему подошёл инструктор и проверил снаряжение на безопасность.

– Обещаю, что ночью заглажу все свои грехи, – рассмеялся Артур.

Когда они подошли к краю здания, Марк заметил блеск в глазах Артура, кода он приготовился к прыжку. Именно такой же бывал, когда они оставались наедине. Хотя стоять здесь и быть в спальне – это совершенно разные вещи. Однако есть в этом одна составляющая – страсть.

Артур ещё раз скользит взглядом по лицу Романова, берёт ладонь Марка в свою руку и крепко сжимает. Они совершают короткий разбег и прыгают. Сердце у обоих начинает биться быстрее.

Иногда не адреналин заставляет биться сердце сильнее и громче, а любовь.