Текст книги "Русалочка в кофейном плаще (СИ)"

Автор книги: Kiyoykin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

Питер вынырнул, но снова залип. А как можно показать страх, не испытывая его?

«Ладно, зайдем издалека».

Перед Тони наконец-то возникли образы. В частности, образ Железного Человека. Такой сияющий и яркий, что Тони невольно усмехнулся чужому фанатизму. Образ явно был взят из какого-то проморолика. Больно хорошо поставлена картинка и свет.

– Это я? – уточнил он. – Хотя нет. Если бы это был я, ты бы показал меня. Хорошо, парень, Железный Человек. Что дальше?

Питер молча смотрел на него, судорожно соображая.

– Так, погоди. Ночью же был инцидент с Железным Человеком. На записи видно, что ты говорил. И… Ты боялся не стать Железным Человеком. И, мне, конечно, очень приятно, но было бы здорово, если бы ты указал поточнее.

Питер представил другой образ. В детстве он смотрел эту передачу и попытался выудить из своей памяти образ какого-то страшилища.

– Чужой. Серьезно?

В этот момент Питер чуть не ударил себя по лбу. На его памяти не было ни одного фильма с названием «Страх». Как и книги, или рассказа, или…

– Стивен Кинг? – нахмурился Тони. – Парень, мы решили пробежаться по классике?

Питер не предполагал, что в этой комнате три (считая Пятницу) эмоциональных инвалида. Пеппер или его тетя скорее всего справились бы с этим в два счета! Но он не отчаялся и предпринял еще одну попытку.

– Русские горки? – Тони конкретно залип.

– Босс, у меня есть предположение.

– Давай, Ница.

– Питер говорит о страхе.

Тот аж подпрыгнул и несколько раз кивнул головой. Слава богу, всего два инвалида!

– Отлично, Ница, – обрадовался Тони, – страх. Это ответ на твой вопрос. Ты… тебе нужно испугаться, чтобы вынырнуть?

– Учитывая его вчерашнее состояние, предполагаю, что он должен быть просто в панике.

– Но такое состояние не совместимо с нормальной жизнью! – нахмурился Тони. Услышав его слова, Питер словно потерял частичку себя. Он начал отходить назад, пока не запнулся, булькнувшись на стул, и снова начал уплывать.

– Эй, Пит! Нет-нет-нет, не уплывай! Ты мне нужен здесь! Давай бегом обратно. Ща все разрешим!

И Питер услышал его. Он же обещал себе быть сильным, обещал преодолеть все. Обещал вернуться к нормальной жизни. Увидев осознающий взгляд на себе, Тони кивнул, успокаивая екнувшее сердце. «Надо бы поосторожнее со словами».

– Что, если дело не в страхе, а в эмоциях? И тебе достаточно будет почувствовать сильную радость? Или, – он взглянул на Питера, с надеждой смотрящего ему в глаза, – хоть что-то почувствовать.

Тони вдруг дернулся.

– Пятница, верни-ка нас в тот день.

Вокруг них вдруг развернулась проекция. Вот Питер, вот грабитель целится в него пистолетом, чуть поодаль дядя Бен.

– Я уже предполагал это, но… Питер, покажи мне, как все произошло?

И Питер показал. Он показал пулю, но в какой-то момент образ разделился на два. В одном из них пуля дотошно попала в дядю Бена, проделав все погружение с анатомической подробностью. Вторая же пуля: та, которая и заткнула Питера; та, которую он представлял себе все это время, – прошила его точно так же, как и там, на презентации. Но парень и не поморщился. Словно… словно ему было все равно. Словно он уже умер.

– Вот же ж черт, – ругнулся Тони. – Ладно, Питер, мне нужна твоя помощь. Ответь на вопрос: почему ты хотел умереть?

На этот раз это было воображение. Картинки были размытыми, нечеткими, но Тони видел: счастливые Мэй и Бен в своем доме, живут беззаботной жизнью душа в душу.

– Питер, но это невозможно, – призвал он чужое внимание, буквально вырывая Питера из теплой иллюзии. – Бен мертв, его не вернуть. Зато Мэй жива.

Он спроецировал свое воспоминание, где Питер зарывался в одежду Мэй, пока та улыбалась и обнимала его. Это было на презентации. Питер тоже помнил.

– Ты можешь сделать счастливой ее. Но тебе нужно пережить это событие. Ты понимаешь?

Питер глупо сморгнул.

– Пятница, еще раз.

Снова сцена. Снова расстановки.

– Убери Бена. И учитывай меня. Давай Питер. Теперь только ты и тот парень. Нет, не пойдет, – он вышел из проекции, достал из какого-то ящика старый отцовский револьвер, который любил пересобирать от нечего делать, проверил барабан и на пробу выстрелил в какой-то железный ящик.

Питер взвизгнул и дернулся.

– Заряжен, – ухмыльнулся ему Тони и показал револьвер. – А теперь еще раз, – кивнул он и встал на место грабителя.

«Ох и рискую же я», – мотнул головой он и навел пистолет на Питера.

– Давай, парень. Ты в той же ситуации. Только теперь дядя Бен не спасет тебя. У тебя всего два выхода: реально сдохнуть или… – он не закончил.

Питер выпучил на него свои глаза.

«Он же не серьезно?»

Судя по поднятой руке и взведенному курку, тот был суперсерьезен.

Питер отшатнулся в сторону, но пистолет проследил за ним. Питер помотал головой, но Тони лишь хмыкнул.

– Давай, парень. Ты уже и так мертв, что тебе терять?

Питер активно замотал головой:

– Я не слышу тебя! Три.

Тот заскулил.

– Два.

Попытался спрятаться, но Тони последовал за ним.

– Один.

Раздался громкий хлопок.

Питер вновь увидел это как в замедленной съемке. Пуля летит в него. Еще немного и окажется внутри него.

Он не смог бы простить себе соплей, что развел бы на груди дяди Бена в предсмертных конвульсиях. Он хотел выглядеть гордо, хотел быть героем для него и тети. Только теперь ему не перед кем быть героем. Теперь пуля летит в него и ему некого защищать своей смертью.

А Питер, он ведь не хочет смерти. У него нет суицидальных наклонностей, он просто долбанутый на всю голову герой. Как Железный Человек. И он не сможет никому помочь, если сдохнет сейчас. Но сейчас его спасет только чудо.

– Пожалуйста, – сжался, он, – спасите. Я не хочу умирать.

Слезы сами пошли из его глаз. Он все ждал конца, но на этот раз не желая его.

Послышался звяк. Питер вздрогнул и поднял глаза. Его герой – Железный Человек – стоял перед ним. Он закрыл его от пули, и сам не умер, и Питера спас!

От этого откровения мальчик рухнул, где стоял и разрыдался в голос.

Проекция отступила, включился приглушенный свет. Тони отложил незаряженный пистолет в сторону. Дырка от пули на железном ящике исчезла. Как и Железный Человек.

Тони тяжело вздохнул и подошел к Питеру. Он присел на колени недалеко от него, опасаясь, что тот испугается «грабителя». Но парень его удивил. Он сам кинулся к мужчине, сгребая его в своих руках.

– Шею свернешь, – прокряхтел он чужой хватке.

Тони, по просьбе Питера, сопровождал его на все сеансы психотерапии. Они вместе с Пеппер помогли ему при первой встрече с Мэй. Благодаря Тони же, ее восстановили в правах опеки, но Питер попросил у него, чтобы тот оставил, если и не опеку, то хотя бы патронаж.

– Я понимаю, как нагло это звучит, но, если это возможно… я могу видеться с вами… хотя бы иногда? – его голос звучал сломавшимся, но не грубым. Питер всегда смущался, когда использовал его для общения. Ему было тяжело выносить наружу то, чего он действительно хотел.

– Ты один из самых беспардонных парней, которых я знаю, – приспустив очки, заметил Старк. Питер тут же покраснел:

– Пр-простите.

– Мало того, что решил мою нерешаемую задачку, откусил голову моему Железному Человечку и просрал мною выданную стипендию в MIT, так теперь еще и в личные стажеры навязываешься?

– Я… я не хотел… простите, я…

– Нет, Паркер, не-а! Заткнись и слушай! Ты мне все мое время отработаешь. Каждую секунду, что я на тебя потратил. Каждый доллар, что я в тебя вложил.

– Сэр, я…

– Завтра в семь жду у себя в мастерской.

– Сэр… – Питер подвис.

– Для трудового договора ты еще маловат, но мы с юротделом это как-нибудь утрясем.

– А как же Мэй? – негодовал Питер.

О, Мэй все еще ненавидела Тони Старка. Это были самые раздирающие и противоречивые эмоции в ее жизни. Она хотела одновременно удавить и расцеловать наглую рожу этого самовлюбленного мудака.

– С ней сам как-нибудь договаривайся. А теперь проваливай, Паркер! И готовься к экзаменам. На этот раз я не собираюсь тебе помогать.

– К экзаменам? – ужаснулся тот.

– Если ты думаешь, что мне нужен личный стажер без высшего образования, то ты ошибаешься. У тебя есть всего один шанс – поступить на зимний семестр, и, если ты и его просрешь, пеняй на себя!

Выгнав парня из машины, он закрыл дверь и назвал водителю следующий адрес.

– А ты не слишком жесток с ним? – уточнила Пеппер, которая все это время молча сидела рядом.

– Провожу ему ускоренный курс эмоционального развития.

– Я думала, из болезни нужно выходить постепенно.

– Когда его выводят постепенно, он проваливается обратно.

Пеппер тяжело вздохнула. Она порывалась задать свой вопрос, но не знала, хочет ли услышать на него ответ.

– Да спрашивай уже! – не вытерпел Тони первым.

– Ты разгадал загадку этого мальчика. Почему ты продолжаешь с ним возиться?

– А ты хочешь, чтобы было как с Харли?

Пеппер цокнула и закатила глаза.

– Нет, мне просто искренне интересно, когда с ним случится то же, что и с Харли?

Тони не показал этого. Нет, он никогда не показывал того, как подобные слова ранили его. Он был козлом и знал это. Но любые его попытки хоть как-то измениться встречались недоверием и агрессией. В таких условиях он просто не мог измениться.

А Питер смог. Не имея ресурсов Тони, он смог найти способ, попросил чужой помощи и нашел в себе силы вылезти из своей ситуации. И в этом он оказался даже круче, чем Железный Человек.

И Тони хотел так же. Поэтому он должен был найти способ оставить этого парня рядом. Потому что не хотел бросать его, потому что хотел быть рядом и помогать. Даже если другие считают, что Тони Старк никогда так не поступит.

– Если честно, – ухмыльнулся тот, – он просто так и не рассказал, что за приблуду соорудил из того барахла.

– О, боги, – закатила глаза Пеппер. – Так Русалочка оказалась умнее и теперь у вас «Тысяча и одна ночь»?

– Боже упаси, Пепс, он еще несовершеннолетний, – фыркнул тот.

Пеппер с ужасом уставилась на его выразительный оскал.

– Ты невыносим!