Текст книги "Русалочка в кофейном плаще (СИ)"

Автор книги: Kiyoykin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Он хотел рассказать об этом Мэй, но, когда увидел Бена, лежащим в гробу, его мозг снова залип. Он начал наблюдать картинки того, как с каждой секундой разлагается чужое тело. Он начал ощущать это так, будто проживал разложение тела сам.

Когда он вынырнул в следующий раз, в его глаза светил фонариком какой-то доктор. Приятная темнокожая женщина улыбнулась ему, и Питер улыбнулся в ответ. Он хотел рассказать, что с ним, но тут она ударила молоточком по его коленке и он снова залип.

Из раза в раз Питер залипал в различные миры, постигая их все глубже и глубже. Он понимал, что это не совсем нормально, пытался научиться обходить. И благодаря своему упорству, у него стало получаться. Ему стоило огромных усилий сосредотачиваться на реальности, не впадая в видения, но это отнимало у него столько сил, что он не мог больше ничего, кроме как находиться в здесь и теперь.

Помогало то, что у тела остались механические навыки: есть и одеваться он мог, не тратя на это своего внимания. Как и мыться, ходить от школы до дома. Навыки вроде письма давались ему куда сложнее, но он смог компенсировать это наличием клавиатуры. К доске его не вызывали, во всяком случае с тех пор, как он однажды обнаружил себя расписывающим какую-то огромную формулу в кабинете химии, больше он у доски не «всплывал».

Но, помимо очевидных минусов, у этих «погружений» были и не очевидные. Питер потерял умение проявлять эмоции. Ему пришлось отказаться от них, потому что чувствовать на себе разложение – это одно, а вот эмоционально проживать его – от такого можно и с ума сойти. А на симуляцию таковых перед Мэй у него просто не оставалось сил. Питер понимал, как она страдает, как ей тяжело, но не мог ничего, кроме того, чтобы день ото дня сражаться со своим мозгом.

Впрочем, у «погружений» был один неоспоримый плюс. Его мозг стал работать, как часы. Он научился использовать свое состояние для того, чтобы изучать физические процессы и составлять компьютерные коды. Погружаясь в мир физических свойств, Питер запоминал их и использовал редкие проблески разума, чтобы донести свои находки до людей снаружи. Увы, вокруг не было того, кто смог бы его понять.

В какой-то момент своей жизни Питер застопорился. Он осознал, что дальше так продолжаться не может. Время, которое он проводил в бодрствовании в течение дня замерло на отметке четыре часа, тридцать две минуты, пятнадцать секунд. Больше он не мог, как бы не старался. Он уплывал позабытый всеми, кроме любимой тетушки.

С другой стороны, из-за того, что он «всплывал», он не мог погрузиться достаточно глубоко, чтобы узнать что-то новое и более фундаментальное.

Питер встал перед выбором. Чтобы продолжить свое развитие, ему нужно отказаться от чего-то одного: или от погружений, или от всплытий. И, так как второе не требовало от него никаких затрат, он решил для начала попытаться с первым.

Вселенная словно прислушалась к его просьбе и тут же подкинула ему идею: профессор Робинсон предложил им поучаствовать в олимпиаде по мехатронике, раздал брошюры и сказал, что эта олимпиада шанс каждого из них получить грант на обучение в MIT. Питер тут же погрузился в себя и выстроил идеальный план.

Так как один решить свой вопрос он не в состоянии, ему нужно как-то рассказать о нем окружающим. Причем, единственными инструментами, которыми обладал Питер были его мозги и простая механическая работа. То есть, он вполне себе мог собрать какой-то аппарат, пока его сознание плавает где-то среди электронов.

Выход состоял в том, что ему нужно создать аппарат, который бы показал, что происходит в его мозгах. Умный бы, при взгляде на это понял, что делать с Питером и помог бы ему всплыть окончательно.

Олимпиада по мехатронике пришлась как нельзя кстати. Кроме того, что он смог бы создать такой аппарат за счет денежных средств SI, он смог бы найти умного человека, который его услышит. Ну и, если там не прокатит, он сможет продолжить в университете до тех пор, пока кто-то не найдет его и не вытащит из этого омута. Если ему надоест, он сможет бросить в любой момент. Главное, что у него есть этот шанс.

В своих силах Питер не сомневался, он прекрасно осознавал, что с его знаниями он легко пройдет все отборочные туры. Он не учел только одного фактора, что ему это понравится. И понравится на столько, что эмоции станут возвращаться к нему.

Именно эмоции стали отправной точкой. Именно эти маленькие ублюдки уничтожили его хрупкое равновесие, доведя «всплытие» до пяти часов и тринадцати с половиной минут. Именно эмоции заставили его рыдать над Русалочкой, осознавая свою ничтожность. И, Питер просто знал это, именно Тони Старк привнес эмоции в его жизнь.

Все, начиная с первого теста и заканчивая возможностью учиться и развиваться дальше – во всем этом был виноват Тони Старк.

При мыслях об эксцентричном гении Питер уплывал в чужие мозги, пытаясь представить себе, каким образом электроны снуют в нервных окончаниях туда-сюда, порождая гениальные идеи, воплощая их в жизнь. Питер примеривал этот образ на себя, осознавая, что мало чем отличается. Единственное, чего ему, Питеру, не хватает – проявления наружу.

– Я – Железный Человек, – послышался рядом чей-то незнакомый голос. И Питер с ужасом осознал – его собственный. От страха его скрутило в три погибели и не отпускало до самого возвращения Мэй.

Страх – отвратительное состояние. Он не позволил ему погрузиться, сдерживая в железной хватке до тех самых пор, пока теплая рука Мэй не коснулась его плеча. Она, кажется, что-то говорила, гладила его, успокаивала. Но Питер не слышал. Он наконец-то смог сбежать в блаженную бездну своих видений.

– Из-за того, что попал в больницу, он не смог сдать экзамены.

– Какие проблемы, Пепс? Пусть сдаст сейчас!

– Прикажешь мне собрать для него отдельную комиссию?

– Ну, с моими деньгами и связями для тебя это не должно быть проблемой.

– Напомни-ка мне, почему я все еще работаю на такое хамло?

– Потому что тебе нравится ставить это хамло на место? – он наконец-то оторвался от монитора, – Пеппер, милая, ну не дуйся. Ты же знаешь – я всего лишь большой эксцентричный ребенок, который может позволить себе все, что угодно.

– Тони, деньги – это не все.

– Очень многое, Пепс. Ну вот скажи, куда бы ты хотела отправиться в отпуск на этот раз? Какое платье приобрести? На какой вечеринке его показать? Какую из секретарш сжить со свету?

– Последнее, определенно, лишнее.

– Но я могу, Пеппер! И все это только для тебя одной!

– И для того мальчика, – хмыкнула она.

– Он – другое дело, – мотнул головой Тони.

– Что в нем такого особенного? Ну, помимо его гениального мозга?

– Разве мне нужно что-то еще? – вскинул бровь Тони.

– Как минимум иметь возможность поболтать с ним по душам, – скептично заметила Пеппер. – На сколько мне помнится, это всегда было основным условием.

– Ты так хорошо меня знаешь, Пепс. Вот скажи, что мне нравится больше, чем разговоры по душам с гениальными людьми?

– Хорошие загадки? – предположила она.

– В точку, Пепс!

– И когда этот парень успел предложить тебе хорошую загадку?

Тони поманил ее пальцем и показал на монитор.

– Что ты видишь?

– Запись его презентации?

– Именно, Пепс, но давай чуть больше деталей.

– Это трехмерная проекция, сделанная его воображением.

– Она такая четкая, не находишь?

– Это не воображение, – восприняла подсказку Пеппер. – Это его память. Он видит, как пуля вот-вот пронзит тело его дяди, – нахмурилась она.

– Хорошо, Пеппер, отлично! А теперь взгляни сюда.

– Откуда у тебя материалы по тому убийству?

Тони закатил глаза, но не ответил.

– Взгляни внимательно, Пеппер, что ты видишь?

Она блуждала взглядом по фотографиям, по расстановке людей, пыталась себе представить, но ничего не могла понять.

– Еще раз взгляни на презентацию Пепс. Даю подсказку: плащ.

Глаза женщины расширились в изумлении. На трупе Бенджамина Паркера была надета черная кожаная куртка. Не кофейного цвета плащ.

– Это… этот плащ был на нем? – удивилась она вслух.

– Именно, Пепс. В тот вечер парень был одет в плащ цвета крепкого кофе.

– Но… почему он показал нам, всем нам свою… смерть?

– Загадка, Пепс! – радостно улыбнулся Тони. – Теперь понимаешь, почему я хочу его себе?

– Я попробую организовать ему комиссию.

Врач не диагностировал это, как эпилепсию, но приступ явно прошелся разрядом по его и без того напряженной нервной системе. Ему выписали седативные, но после первого же приема Питер понял, что всплывать стало куда сложнее. Теперь большая часть его усилий уходила на то, чтобы саботировать прием этих таблеток. Оставалось лишь надеется на то, что курс закончится быстрее, чем Мэй об этом узнает. Был еще шанс, что все узнав она откажется от них, но Питер не стал ставить на это.

Кроме того, ему позволили сдать экзамены, которые он пропустил из-за обследования, поэтому он впритык успел на экзамены для поступления в MIT. Каково было его удивление, когда экзаменовать его пришел сам Железный Человек.

– Что вы тут делаете? – нахмурилась Мэй. Из-за недуга Питера ей позволили присутствовать на экзамене. Ей не разрешалось каким-либо образом контактировать с Питером во время самого теста, но в случае чего она имела полное право помочь своему племяннику.

Тони смерил ее скептическим взглядом, но тут же переключился обратно на Питера:

– Окей, парень, я прекрасно понимаю, что ты слишком умен для этого места, но сейчас нам с тобой нужно будет доказать это ребятам за моей спиной.

– Не игнорируйте меня! – Мэй прикрыла Питера собой. – Вы хоть представляете, каким образом ваше нелепое замечание повлияло на него в прошлый раз?

Тони нахмурился:

– Вы про Русалочку, что ли?

Питер вздрогнул.

– Не важно, – отмахнулся Тони, переключаясь обратно на Питера. – Так как, парень? Позволишь мне помочь тебе, чтобы ты помог мне?

Питер понимал каждое его слово, но смысл фразы ускользал от него. Тони Старк решил помочь ему с поступлением? Почему?

– Я почти чувствую твое непонимание, и чтобы ты немного расслабился, скажу проще: кофейный плащ.

То, как Питер вскинул голову на Тони Старка удивило Мэй. Но лишь заставило широко улыбнуться самого Тони.

– Что-то случилось, дорогой?

Он попытался выйти из-за женщины, всем своим естеством потянувшись к мужчине.

– Милый, я не понимаю, – удивленно смотрела Мэй. Но тот по своему обыкновению не ответил ей. Он просто вышел из-за нее и встал почти вплотную к Тони глядя на него своими пронзительными глазами. Он будто бы умолял его о чем-то. И Тони прекрасно знал, о чем именно.

– Да парень, ты не ослышался. Я заметил плащ. Но я все еще не разгадал твою загадку. Мне нужно больше времени, а тебе – очевидно, больше средств. И, так как я могу помочь тебе поступить в MIT, я это сделаю.

«Нет! – думал Питер, – мне не нужен MIT. Мне нужен ты! Ты понял меня, а значит все, что мне нужно, чтобы ты понял меня до конца!»

Мэй шокировано смотрела на своего племянника. Но Питер не замечал этого. Он вообще не замечал ничего, кроме Тони Старка.

– Мэм, вы сказали, что он болен, – кивнул один из экзаменаторов, – что он не воспринимает чужую речь и не реагирует на нее.

– Так и было, – неловко залепетала Мэй.

– Тогда объясните мне, почему он проявляет явные признаки отрицания и привязанности?

Да. Питер мотнул головой, потому что ему нафиг не сдался университет. Да. Питер потянулся руками к мужчине, который мог разгадать его загадку.

– Я правильно понимаю, что мы можем прямо сейчас уединиться в моей мастерской, чтобы я смог разгадать все твои мысли?

«Да! Пожалуйста, да!» – он кивал, как болванчик и тянулся за чужими глазами, вплотную прижимаясь к мужчине. Эта реакция настолько выбила Мэй из колеи, что заставила ее сделать необдуманный вывод:

– Что вы с ним сделали? Он никогда себя так не вел!

– Могу понять ваши чувства, – не отвлекаясь от ясных глаз Питера произнес Тони, – вы столько времени потратили на то, чтобы вернуть его. Но возвращается он благодаря зазвездившемуся мужику, который обозвал его продажной Русалочкой.

Мэй тихо всхлипнула, подошла к Питеру и взяла его за плечи.

– Вы были с ним всего пять минут! Что вы сделали?

– Сыграл в игру, – пожал плечами тот, припоминая их единственную встречу.

– Было что-то еще!

– Я нашел его загадку, – он оторвался от глаз парня и перевел взгляд на Мэй.

– Кофейный плащ?

– Это то, во что он был одет в день убийства Бенджамина Паркера.

– Вы смотрели это дело? Вы следите за ним?! – Мэй за плечи оттянула Питера от мужчины. – Это возмутительно! Не приближайтесь к моему Питеру, иначе я вызову полицию!

Скандал на экзамене закончился тем, что Мэй утащила за руки вновь потерявшего связь с реальностью Питера. По возвращении домой она перерыла все его вещи, чтобы найти жучки, но в итоге нашла заначку с несколькими таблетками. Теми самыми, которые Питер принимать не стал. Это просто добило женщину:

– Почему? Почему ты перестал принимать их? Они же делали тебе лучше! – ее нельзя винить в своем заблуждении. Некоторые из таблеток Питер утопил в унитазе, так что по количеству можно было подумать, что перестал он относительно недавно.

– Теперь мне присматривать за тем, чтобы ты глотал их, Питер? Ты этого хочешь? Или, – она тяжело дышала, – ты просто не хочешь возвращаться ко мне? Ты решил оставить меня? Так же, как Бен?

Мэй плакала, а Питер смотрел. Он приложил слишком много усилий сегодня. Он просто не смог найти в себе силы подойти к ней, стиснуть в своих объятьях и расплакаться.

Мэй выполнила свое обещание. Она начала следить за тем, чтобы Питер глотал таблетки, но вместо ожидаемого пробуждения, она стала замечать, как Питер погружался все глубже, перестав реагировать даже на свое имя. И все же плавая там, в глубинах собственного разума, Питер пытался понять, как вернуться. Он уже нашел человека, который услышал его. Осталось дать тому понять, что мозг Питера тормозит, что сам он погружается, что дико устал от того, чтобы выныривать. У него было много времени на размышления, но все меньше и меньше времени на действия. Нужно было рассчитать все по секундам.

========== Мораль ==========

– Напомни мне, почему ты продолжаешь мониторить дело этого мальчика? Мне казалось, его тетя категорически против слежки.

– Потому что парень не идиот, Пепс. Он в ловушке, но я уверен, он знает, как из нее выбраться. Мне осталось только поймать его передачку и вытянуть за уши.

– Ты уже разобрался с кофейным плащом?

– Я еще раз просмотрел сводки. Я обнаружил, что изначально парень стоял на траектории пути пули. Именно он должен был ее поймать.

Пеппер молча вскинула брови.

– Экспертиза по баллистике подтвердила мои догадки о том, что этот образ не был случайным. Парень прекрасно представлял, куда идет пуля.

– Знал?

– На видео не очень хорошо, но все же по швам можно догадаться, что пуля должна была пройти на уровне сердца, – он показал на себе. – Войти здесь и выйти тут. Он показал точную копию результатов экспертизы.

– И это значит…

– Это лишь предположение, Пепс, но… мне кажется эта сцена так повлияла на него.

– О, да тебе бы в психотерапевты пойти, ты не думал? Это же гениально!

– Не ерничай, Пепс, все может быть куда сложнее.

– Удиви меня, – закатила глаза она.

– Знаешь, у людей, которым отрезали руки или ноги иногда случаются фантомные боли.

Женщина с ужасом уставилась на Тони, уже понимая его мысль.

– Хочешь сказать…

– Что, если его мозг находится в перманентном состоянии умирания? Что если он постоянно живет так, будто бы умрет сейчас? Время для него постоянно замедляется, погружая его и показывая эти картинки, а он никак не может из них выплыть?

– Боже, Тони, это ужасно! – она приземлилась на ближайший подлокотник.

– Но он не сдается, Пепс! Он пытается показать всем, что жив, с ним все в порядке, просто его мозг никак не хочет отпустить тот момент. И я просто обязан вытащить его! Ты понимаешь?

– Босс, есть новости по Паркеру, – вдруг сообщила Пятница.

– Что там?

– Он только что попал в больницу с острым отравлением бытовой химией.

– О, Господи!

– Мой мальчик, – невпопад прокомментировали они.

Пеппер со смесью недоверия и жалости взглянула на Тони:

– Ты знаешь, что должен делать?

Тот кивнул:

– Мэй Паркер будет ненавидеть меня за это, но потом она обязательно скажет мне спасибо. Пеппер, вызывай органы опеки!

Через два дня заголовки новостных порталов пестрили сообщениями «Тони Старк отсудил ребенка у сбрендевшей тетушки!», «Питер – Паркер или незаконно-рожденный Старк?», «Новая игрушка миллиардера», «Аутист новый наследник многомиллиардной корпорации?» и все в таком духе.

Но Тони было все равно. Он сидел рядом с кроватью парня и бессмысленно ждал, пока тот очнется.

– Врач говорил, что ему выписаны какие-то седативные, – в палату вошла Пеппер.

– Что? – протерев лицо ладонями, возмутился тот, – какие еще седативные?

– В день, когда ему пришло оповещение о стипендии, у него случился припадок. Врач назначил ему седативные.

– Он идиот? У парня и так проблемы с концентрацией, а он решил его совсем утопить?

– Мэй рассказала полиции, что тот перестал принимать их незадолго до встречи с тобой.

– Судя по всему, парень перестал принимать их после первой же таблетки, просто тетушка нашла всего одну нычку, – фыркнул он.

– Так или иначе, Тони, у него был приступ. Да и к тому же, мы не знаем, почему он влил в себя целую бутылку средства для прочистки труб.

Тони вскинул на нее бровь.

– Да, я помню, как именно мы обосновали это перед органами опеки, но…

– Пепс, он сделал это, зная, что я подхвачу его.

– Откуда такая уверенность?

– Я был у него дома и видел, что за средство и сколько именно он в себя влил. Парень делал это не наобум, у него был точный расчет.

– А как в этом расчете оказался ты?

– Кофейный плащ, – пожал плечами тот.

Пеппер закатила глаза.

– Не смотри на меня так. Я просто сказал ему эту фразу, и парень будто ожил. Он потянулся ко мне, словно я его единственный шанс на нормальную жизнь. Экзаменаторы не дадут мне солгать.

– Ладно, допустим. Что ты намерен делать дальше?

– Выяснить, как глубоко его уносит собственный мозг. Найти триггер и разжать его. Но прежде, – он взглянул в лицо паренька, – дождаться, пока он выберется к нам.

Пеппер улыбнулась ему.

– Мэй Паркер никогда тебя не простит.

– Позаботься о том, чтобы она не вскрыла себе вены раньше, чем я верну ее племянника.

– Может еще прикажешь мне засадить ее в психушку?

– Если это потребуется, – устало кивнул Тони и опустил голову на кровать Питера.

Неделей позже

Пеппер неуютно мялась на пороге квартиры Паркеров. Она еще раз, для верности, позвонила в дверь.

С той стороны послышались шаркающие шаги, потом щелчки замков и дверь наконец-то приоткрылась.

Пеппер тяжело вздохнула. Перед ней стояла побитая жизнью женщина. В халате, с сальной копной вместо всегда опрятной прически и выплаканными глазами.

– Это опять вы? Что еще вам нужно? – она просто не могла сдержать слез. – Вы и так уже отняли у меня все, что можно! – в голос зарыдала Мэй.

– Это была не я, а мой босс. Я же пришла поговорить.

– На этого подонка могут работать только конченные люди! Такие же воры, как он сам! Убирайтесь прочь!

На эти слова Пеппер вспыхнула праведным гневом. Она ворвалась в квартиру:

– Ну, нет! Обзывать моего босса имею право только я! – и захлопнула за собой дверь.

После того, как Питера выписали, назначив очередную порцию седативных (которые Тони добросовестно выкинул сразу же на выходе из здания), они отправились в башню. Здесь же Тони предложил Питеру выбор между едой и мастерской, где они смогут решить его проблему. Питер, не раздумывая, потянул его в сторону мастерской. Откуда пацан узнал, где она, Тони не представлял, но думал спросить.

Впрочем, Пятница не пустила их внутрь.

– Эм, дорогая? Ты берега не попутала? – вскинул бровь на такую дерзость Тони.

– Мисс Потс попросила меня проследить за отдыхом мистера Паркера.

Тони закатил глаза:

– Ничего сложного, Пятница, он просто посидит внутри.

– Я не намерена слушать вас в этом вопросе, босс.

Питер даже на мгновение всплыл в реальность, пытаясь охарактеризовать для себя увиденную на лице Старка эмоцию.

– Не смотри на меня так, ради тебя, между прочим, стараюсь.

Питер послушно отвел взгляд.

– Эх, ладно. Пойдем, карапуз. Придумаем, как еще можно с пользой провести время.

– А после всего шума он просто скинул на меня управление компанией со словами «милая, я в декрет»! – она давно сняла с себя пиджак, забралась с ногами на диван и размахивая бокалом с вином разглагольствовала перед Мэй. – Так что я-то лучше знаю, каким подонком он может быть! – закончила она и опрокинула в себя бокал.

– Почему же вы до сих пор на него работаете, милая?

– Я… я… – она была уже сильно поддатой, так что не заметила подступивших к глазам слез, – я вроде как, люблю его, – разревелась она. Мэй тут же подхватила ее на свое плечо и поспешила утешить.

– Ну-ну, Джина. Любовь зла – полюбишь и козла.

– И мне с этим жи-ить. Аа-а-а! – рыдала она в голос.

– Ну, ничего. Я уверена, он ценит тебя. Он же должен понимать, что мало кто может вытерпеть рядом с собой его кретинизм.

Пеппер замолчала и всхлипнула:

– Ты так думаешь?

– Ну, я бы, конечно, не стала посылать своего любимого работника на откуп тетушке похищенного племянника, но он как минимум не сомневается в твоих способностях.

Пеппер всхлипнула еще раз:

– Ты не сердишься на меня?

Мэй тяжело вздохнула:

– Я сержусь на твоего босса, но не на тебя.

Пеппер вновь кинулась ей на шею.

– Я обещаю тебе, я прослежу за тем, чтобы с твоим племянником все было хорошо. Он вернется домой в целости и сохранности.

– Зачем он вообще сделал это? – надулась Мэй.

– Тони или Питер?

– Они оба!

– Ну, видишь ли. У Тони есть теория…

После второй бутылки Пеппер распрощалась с Мэй как с теплой подругой и поспешила в пентхаус, пока та не собралась вместе с ней.

Узнав подробности, Мэй была достаточно пьяна, чтобы пропустить их в себя, но недостаточно трезва, чтобы осознать. Так что Пеппер предложила ей решить вопрос на трезвую голову и уехала.

– Пятница, где Тони? – спросила женщина, поднимаясь на лифте на самый верх башни.

– Они с Питером в гостиной вместе… проводят время, – запнулась она на этих словах.

Подвыпившую женщину чужая заминка не смутила. Так что она радостно двинулась в гостиную, поприветствовать их и заодно рассказать, что она договорилась с Мэй и теперь все более-менее хорошо.

Зайдя в гостиную, она действительно увидела, как эти двое проводят время вместе.

– Энтони Эдвард Старк! – взвизгнула Пеппер, – что вы тут устроили?

На звук дернулись оба.

– Господи, не пугай меня так! – притворно схватился за сердце тот.

– Я приказала тебе не пускать его в мастерскую, а не разворачивать ее здесь!

Тони подпрыгнул с убитого в хлам паркета, утер щеку сильнее размазав по ней масло и подбежал к Пеппер.

– Ну, я правда пытался занять его чем-то интересным. Я просто устал проигрывать ему в шахматы, так что решил спросить у него.

– Он ответил тебе? – нахмурилась женщина.

– Ты что, пила? – нахмурился в ответ Тони.

– Я выполняла твое поручение, – фыркнула она. – И не увиливай от вопроса! Это очень важно.

– А, это? Просто, когда я предложил ему чем-нибудь заняться, он написал на клавиатуре единственную фразу.

– Что за фраза?

– Железный Человек. Ну я и притащил сюда один из старых марков, да несколько инструментов.

Пеппер взглянула ему за спину.

– Ну, то есть сначала я притащил барахлящий репульсор, а потом он его починил и я, как бы…

Она увидела там парня, по уши зарывшегося в деталях. Он выглядел испуганным и всем телом защищал что-то, в чем до этого усердно ковырял отверткой.

– Предложил ему собрать что-нибудь из этого старого барахла. Ну и пошло-поехало.

Пеппер вперила в Тони убийственный взгляд.

– Мы поели! – поднял грязные руки Тони.

– Что вы поели? – грозно пророкотала она.

– Те стремные фруктовые пюрешки, которые ему прописали врачи. Знаешь, несмотря на свой вид, довольно приятны на вкус. Да и упаковка удобная. Распорядись, чтобы парочку ящиков доставили в мастерскую.

Женщина прорычала и всплеснула руками.

– Я там, значит, рискую своей жизнью, с Мэй договариваюсь, а ты здесь над ребенком издеваешься?

– Да ничего я не издеваюсь! Я же не давал ему молоток или пайку. Он одними плоскогубцами с отверткой здесь такого наворотил!

– Тони!

– Я следил за тем, чтобы он не напрягался, окей? И все это время я пытался узнать побольше о его недуге.

– Выяснил что-нибудь? – тут же встрепенулась она.

– Немного. Ведь кое-кто закрыл Питеру доступ к его вспомогательному оборудованию.

– Ты установил тот проектор в своей лаборатории?

– Я не собираюсь использовать его в коммерческих целях, – закатил глаза Тони. – Я просто хотел поболтать с ним.

Пеппер вздохнула:

– Ладно. Пятница, с завтра можешь дать доступ в мастерскую для Питера. Но проследи, чтобы они пользовались только проектором.

– Есть, мэм.

– Что удалось выяснить?

– Как я и сказал, немного. У него есть несколько фаз, назовем это так. Фаза полного отсутствия, во время которой он настолько погружается в себя, что не реагирует вообще ни на что.

– Боже, – Пеппер сложила ладони перед губами.

– Что примечательно, в этой фазе он может есть, ходить, балансировать предметами, делать не сложную механическую работу. Есть промежуточная фаза. Когда он здесь, но ничего не может.

– Это как?

– Он следит за мной, за моими движениями, словами. Кажется, вот-вот ответит, но не отвечает. Полагаю, что в этой фазе у него все силы уходят на то, чтобы сосредоточится на том, что я ему предлагаю. – Он посмотрел на Питера, который все еще защищал свое произведение инженерной мысли. – Сейчас он в фазе осознанных действий. Это прям очень короткая и энергозатратная часть. После нее он такой же овощ как я на утро после миссии. Все хорошо, Питер. Пеппер – друг. Можешь расслабиться.

Тот лишь моргнул.

– Она не станет забирать твои вещи. Я обещаю.

Питер еще раз моргнул и расслабился, вновь вернувшись к ковырянию в своем приборе.

Тони вернулся к Пеппер:

– Есть еще одна фаза, но мне едва удается ее уловить. Он почти не показывает ее.

– Что за фаза?

– Я бы назвал ее эмоциональная. Когда он испытывает какую-то эмоцию, он может отреагировать соседствующей гримасой и даже кое-какими жестами. Может кивнуть или ткнуть пальцем.

– Ну, это довольно много, на самом деле, – потерла лоб Пеппер. – Что думаешь делать дальше?

– Использовать тот способ, который он предложил в самом начале, – пожал плечами Тони.

– Не издевайся, а, – прищурилась Пеппер.

– Да я и не думал, – он все же не смог сдержать улыбки.

Ночью, когда Пеппер проснулась от сухости во рту, она с удивлением обнаружила Питера, сидящего под дверью в комнату Тони.

– Питер, что случилось? – тихо позвала его она.

Тот поднял на нее до ужаса осознанный взгляд и приложил палец к губам.

– Пятница, почему ты не сказала, что Питер проснулся? И Где Тони?

– Босс спит у себя. А Питер попросил меня не беспокоить его и вас по этому поводу.

– Эм, я могу поинтересоваться, каким образом?

– О, конечно. Он взломал системы мистера Старка еще вчера в обед и внес ряд невербальных жестов, которые идентифицируются мной как команды.

Питер с ужасом уставился на потолок, а потом зарылся в свои волосы и попытался спрятать лицо в коленях.

– Питер, милый? – Пеппер присела рядом с ним и попыталась положить руки ему на плечи. Тот дернулся.

– Не бойся. Я не буду ругать тебя. И не расскажу ничего Тони.

Он вновь поднял к ней затравленный взгляд:

– Не быть Железным Человеком, – тихо прошептал он и вцепился в свои кудри с явным намерением их оторвать.

– Тише, Питер, тише! – Она обхватила его руками и попыталась успокоить ласковыми словами. Все мышцы Питера были натянуты, словно струны, грозясь лопнуть в любой момент. – Я не злюсь на тебя, обещаю! – Все говорила и говорила Пеппер. – Я не дам Тони накричать на тебя. Правда-правда! Он, скорее всего, даже обрадуется, – усмехнулась она.

– Почему? – глупо спросил тот, вдруг расслабившись.

– Он наконец-то нашел кого-то равного себе в программировании. Ты можешь себе представить, как он будет счастлив?

Но Питер не ответил ей. Слова Пеппер успокоили его, страх отступил, и он наконец-то смог провалиться.

– Давай-ка еще раз, – настоял Тони, пока Пеппер готовила им кофе.

– Да нечего тут повторять, Тони. Он был до ужаса напуган! Ты бы видел его глаза. Он же считал, что ты убьешь его.

– Пятница?

– Питер сообщил мисс Потс: «не быть Железным Человеком».

– Хм, – Тони потер бородку.

Питер слушал их краем уха и пил свой чай.

– Он имел в виду, что не хочет быть Железным Человеком или что после того, что он сделал, ему не быть Железным Человеком?

– Очевидно, второе, – кивнула Пеппер.

– Ты уверена?

– О, да Тони. Если я хоть в чем-то и хороша, так это в эмоциональном интеллекте и в вытаскивании людей из панических атак.

– Хорошо, тогда другой вопрос, – он обернулся к Питеру, – почему ты хочешь стать Железным Человеком?

Питер спрятался в своей кружке, по обыкновению игнорируя вопрос.

– Так, окей, – Тони усадил Питера на стул перед собой, и водрузил на его голову такой же как и у себя обруч-контролер, – парочка вопросов для разминки. Пятница, свет!

Мастерская погрузилась во тьму. Вспыхнули огоньки над их лицами, датчики проектора, произошла короткая настройка, после чего Тони произнес:

– Питер, я знаю, что у тебя есть фаза бодрствования. Ты знаешь, сколько времени можешь провести в таком состоянии?

В пространстве между ними возникли механизмы, шестеренки и пружинки.

– Пятница, можешь определить завод на этих часах?

Перед ним появился циферблат, цифры которого шли на убыль.

– Ого. Везде бы такая точность. – Ухмыльнулся он. – Хорошо, тогда так. Как ты понял, что мастерская в этой стороне?

Перед Тони вдруг появился план здания с распределением весовой нагрузки, он уменьшился до плана этажа, где все по той же схеме было самое большое помещение на этом этаже. Тони присвистнул:

– Да ты гений, малой, ты в курсе?

Лицо Питера покрылось румянцем, но в темноте это было почти незаметно.

– Хорошо, тогда сразу к главному. Ты знаешь, как себя вытащить?

Питер задумался. У него была одна идея, которая ему не нравилась.

– Хотя бы какие-нибудь предположения, пацан?

Вчерашний инцидент с Пеппер подтвердил это. Но ему все равно очень-очень не хотелось возвращаться в это состояние.

– Эй, парень, ау? Ты что, опять уплыл, что ли?

Кажется, он вновь слишком глубоко нырнул в раздумья. Так, сейчас нужно сосредоточиться.

Он выставил перед Тони указательный палец, словно прося его подождать минутку и не отвлекаясь на чужую реакцию, провалился в себя.

Стресс. Хотя даже не стресс, а страх. Именно эта эмоция может заставить его счетчик увеличится. Питеру не нравилось бояться. Он не контролировал себя в этом состоянии, но иного способа выйти он не знал. Возможно, Тони Старк сможет придумать что-нибудь еще, но ему нужно знать хотя бы это. И, если Питеру действительно нужна его помощь, то он должен поступить сильно. Взять себя в руки и попросить этой помощи.