Текст книги "Сгорая сам (СИ)"

Автор книги: Kinuli

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

Я заорал. Остывающая рука зажала мне рот, Нейна зашипела, и это подействовало не хуже ведра ледяной воды. Я замолчал, вытаращившись: даже в полумраке помещения в глаза бросались преобразования внешнего вида женщины. Те, что не оставляют сомнений – Нейна мертва.

– Иди.

– Что? Куда? – голос дрожал, язык отказывался слушаться, хотя я и понимал – рядом зомби. Просто зомби, опасности нет. Забавно, правда?

– …свободи Ринко, – ситуация, как в случае с мертвым космонавтом, когда мы оба не могли внятно изъясниться. Но я понял.

– Свободи. Ринк.

Да, мы немного не поладили со всякими пленами и допросами. Тогда я не понимал ни происходящего, ни ее мотиваций, но тем не менее… Над просьбой живой Нейны я бы еще сто раз подумал, но мертвой…

– Где он? – спросил я решительно, но все же обмирая от ужаса.

========== Эпицентр ==========

Ринко сидел связанный.

Как я добрался до отдела при пятом секторе? Есть, наверное, высшие силы, что ведают, но не рассказывают. Скорее всего, просто воспользовался руководством Нейны: “Наверх-х, л-лево”. Дорогу не запомнил, но не из-за однообразия проходов, пролетов, поворотов – не знаю, может, отрешился от всего? Только один момент осел перед внутренним взором:

На лестничной площадке навалился на стену труп, сжался за дверью, свернувшись в углу. Мы бы и не пересеклись, но я поскользнулся на луже крови, вытекшей из-под распахнутой двери. Упал, неловко схватившись за ручку, прикрытие солдата заскрипело на петлях обратно, открывая тело. Глаза встретились с глазами мертвого солдата, ужас из них еще не испарился. Что он увидел перед смертью?

“Стрелять на поражение!”

Дуло дружеского автомата? В руках покойный сжимал оружие, а на груди зияло пулевое отверстие. Еще помню, как обувь скользила на полированных поверхностях весь остаток пути, как будто без этого проблем не доставало. Хоть тревогу выключили – вой и мигание больше не таранили мозг.

Так вот, Ринко сидел на стуле связанный, созерцая белесыми глазами бесконечность. На секунду показалось, что вид у него несчастный, обреченный, но игра воображения быстро закончилась.

Не приметить мертвеца было невозможно – наверное, в зале со стеклянными стенками и таинственным оборудованием собрался весь ударный состав организации. Еще несколько человек дежурили по коридору, но их словно бы стягивало в центр, и они жались к стеклянной комнате. Половина присутствующих не сводила глаз с Ринко, другая половина – с коридора. Среди них я углядел Дика – он бдил за мертвецом с особым рвением. Меня же скрывал рельеф в стене и стоящий рядом огромный фикус. Если это вообще фикус. Через листья я следил за вооруженной компанией, та не шевелилась, только двое-трое переговаривались по рации, очевидно, чего-то ждали. Особой комиссии по изучению и борьбе с Ринко. За спинами солдат белел окантованный панелями стеклянный вход еще куда-то. Судя по желто-черному предупредительному кружочку на стекле – местечко знатное. Комната “икс”?

Ну да, я добрался до Ринко. А дальше?

Сердце хотело порваться, сознание собирало вещи – в отпуск. Отдыхать. Рядом в напряжении нервно мяла в ладонях платок совесть, говорила – уж ежели зомби просят о помощи, то дело плохо. Ей ответил разум, что понятия не имеет, как выполнить обещанное. “Мне дали только инструкцию, как дойти до пятого блока. И все!” – выпалил он, и сознание, воспользовавшись моментом, проскользнуло мимо совести к двери. В глазах помутилось.

“Я, конечно, ничего не утверждаю, – совесть прижала ногой дверь. – Но вероятно, сейчас и здесь решается судьба человечества.” Сознание в сердцах бросило чемодан, тот со щелчком распахнулся, и мысли с чувствами выплеснулись наружу, наполнили собой голову. Фокус в глазах навелся на связанного Ринко.

“Чтобы его освободить, нужно подобраться, – сказал я совести. – Не представляю, как это сделать… Свалиться в эпицентр из вентиляционной шахты, проломив потолок, болтаясь на веревке и стреляя с обоих рук?”

“У тебя нет веревки”, – твердо отрезала совесть.

“Что может сделать простой санитар?! – взвыл я мысленно. – Подчиниться судьбе, как тогда! На кухне!”

“Тогда тебе повезло, – влез разум. – Подчиняться судьбе тоже надо уметь”.

Пока мы спорили, я глазел в одну точку не отрываясь, затаив дыхание. Конкретно – на ботинок одного из солдат, что дежурил справа от Ринко. Я не сразу понял, что так привлекло рассеянное внимание, а когда понял, то чуть не вскрикнул от озарения. Итак, солдаты глядели на Ринко, на коридор, но не друг на друга. А тем временем один из них истекал кровью. Красная лужица скопилась вокруг ботинка – на него я и пялился. Выглядел солдат плохо…

Я несколько раз моргнул, соображая, на что решаюсь. Зомби-Нейна послала меня сюда не просто так. Знала – я в силах сделать что-то…

Горшок с фикусом полетел на пол.

Пуля выбила бетонную крошку у самого моего носа, я вжался в рельеф, зажмуриваясь. Уши улавливали переполох в стеклянной комнате, с шорохом отъехала дверь, в коридор, судя по звуку, хлынул поток солдат, гремящих оружием. Я привлек их внимание – несколько мотыльков полетели на свет. Думаю, как раз в эту секунду мертвый солдат, пока живые повернули лица на шум, освободил Ринко.

Мне становилось не до того. Вынырнуть навстречу вооруженному рою – самоубийственный ход, как и оставаться на месте. Еще секунда, и в лоб из-за поворота уперлось дуло, но на курок палец нажать не успел – целившийся оказался сбит бледным зомби-ураганом. Впрочем, сбит был каждый живой, кроме меня. Контратака случилась очень быстро.

Два зомби, спасающие человека от целого взвода – то еще зрелище. Минус их тактики один – подобно героям комиксов, они не убивали. Потому сбитые солдаты быстро вскакивали. Но у половины автоматы потеряли возможность стрелять – зомби могли действовать очень быстро, если хотели… если рядом терпел бедствие живой человек. Они хватали автоматы, пара движений – и оружие возвращалось хозяину уже бесполезное.

В общем, если говорить коротко, завязалась довольно глупая и неуклюжая рукопашная, к которой подтянулись все солдаты из стеклянной комнаты. Я не сразу понял, почему они не стреляли издали– удивительно, но живые боялись задеть своих. Может, чтобы не наделать новых зомби – заранее известно, на чьей стороне они будут.

Тут на заднем плане я увидел знакомое лицо – нестройной походкой Нейна шла напрямую к таинственной двери с желто-черным знаком, не скрываясь и не таясь. Те, кто могли и должны были остановить ее, оказались втянуты в новую проблему – с лестничной площадки вынырнуло подкрепление, человек двадцать. Они молнией пронеслись по коридору в направлении к свалке. Не успел я испугаться, как они окружили меня плотной стеной, сцепившись руками. У каждого второго в теле чернели дырки, вокруг которых расползались багровые пятна. “Ноосфера”, – сказало у меня в голове голосом Нейны, разум осведомился, как мертвые солдаты узнали, где требуется их помощь?

Что теперь творилось около заветной двери? Обзор оказался закрыт. Затем – новое событие: со стороны лестницы послышались стрельба и грозные крики. И ежу понятно – так наступают живые люди. Догоняют толпу зомби, ринувшихся к погибающему человеку. Таких догнать сложно…

Я присел, в стену над головой врезалось несколько пуль, а потом – словно град ударил в моих защитников. Свинец с хрустом входил в мертвые тела.

Я закричал. Вместе со мной заорала сирена.

– Нейна! – сквозь шум прорвался надрывный крик – Дик ломился в стеклянную дверь, где, освещенная красными и синими вспышками, высвечивалась фигура Нейны. Женщина аккуратно стучала пальцами по черной клавиатуре. В мелькающей темноте вспыхивали крохотные зеленые буквы на черном экране. – Нейна! Что ты делаешь?!

Среди неразберихи и шумов могло показаться, что он ревет по-звериному, но от чего? От отчаянья или ярости? Зомби развернулись и подхватили меня на руки, быстро утаскивая из эпицентра безумия. Последнее, что я запомнил – бессмысленный взгляд Нейны, брошенный на Дика через стекло.

========== Эпилог ==========

– Зу, перебирайтесь к нам! – крикнул Альбин вошедшему. – Что вы забыли в клинике? У нас и платят больше!

– Живым я пока нужнее, – засмеялся тот. Я заметил, как он удивленно посмотрел на стеклянную крышку саркофага. Изнутри по ней скользили руки, собирали конденсат, били преграду меж их хозяевами и внешним миром.

– О, Лара! Ты устроилась здесь на полставки?

– Подрабатываю на выходных! – ответила сестра, вжимая круглые кнопки на панели. Крышка поднялась, выпуская пар. Вместе с паром оттуда повалили зомби. Обычно дело – очередная партия убежала на патрулирование. Мы с Альбином уложили в освободившуюся нишу пятерых “подснежников” – так Ларишка называла найденных в снегу обездвиженных зомби. Слово прижилось.

– Интересно, откуда идет финансирование, – заметил Зу, оглядывая огромное помещение и ряд саркофагов. Дежурные шутили и пили кофе, сидя в ветхих креслах. Мебель, очевидно, набрали со дворов и квартир. Но вот более крупное оборудование…

– Мир не без добрых людей! А что вас не устраивает? – спросил Альбин.

– Ну так… Мертвецы сейчас в черном списке. Мы еще долго ничего хорошего о них не услышим.

– Ничего не говори, док! Живем как на войне – каждую секунду ждешь, что придут эти… проповедники нового дня, или как их звать?.. Но с другой стороны, мы неплохо устроились! Видите – настоящий бункер! Кстати, док, помните, вы удивлялись, что мертвецы не разлагаются?

– Ты открыл эту тайну?

– Нет, но вчера один из наших “немертвых” умер.

– Мы отдали ее родственниками, – Ларишка подбежала к рядам кресел и плюхнулась рядом с Альбином.

– В каком смысле “умер”? – уточнил вмиг посерьезневший Зу.

– Женщина – она износилась. Разморозили, но она так и не пришла в себя. Ну и… начала подгнивать.

Ларишка кивнула со знанием дела – вчера она лично ставила диагноз раздраконенному трупу. Я спросил себя, когда моя сестра, воспитанная на любви к природе и птицам, научилась не жмурясь глядеть на изувеченные человеческие тела. Не жмурясь и с теплой привязанностью.

– Интересно, – Зу почесал затылок.

– Так что… – Альбин пожал плечами в задумчивости. – У всего есть срок годности. Пора вносить в уголовный кодекс статью об ответственности за порчу зомби.

– Да кто тебе ее внесет?! – фыркнула Лара. – Вот Веня говорит…

– А что, Веня говорить умеет? – с сарказмом спросил Альбин. – Подумайте, док, если не будет такой статьи, сектанты нам всех зомби перепортят! Уже перепортили… Я думаю, по тяжести что-то среднее между осквернением и вандализмом.

Ребята засмеялись, очевидно, вспоминая местный бродячий анекдот. Зу воспользовался заминкой и подхватил меня под руку, чтобы увести в другой конец бункера.

– Тебя не преследуют? – спросил он на пределе слышимости.

– Откуда мне знать, – я засмеялся. – Пока не убили, по крайней мере.

– Это настораживает, – кивнул Зу.

– Ну… вся база данных госкосмоса оказалась уничтожена вместе с видеозаписью… Я знаю, что они могли бы схватить меня, если бы пожелали…

– Поберегся бы ты. Зря вернулся домой, зря нанялся работать с зомби.

– Куда же мне прикажете идти?

Он не ответил. Мы подошли к радио, что мерно жужжало на покосившемся столе.

“…взлом базы данных две недели назад привел к немыслимым финансовым потерям. Нарушители, напоминаем, задержаны, но на момент задержания оказались мертвы – преступление совершалось сотрудником после того, как он стал зомби. Как заявляет министр по делам космоса, вмешательство в базу данных сняло с орбит пятнадцать спутников. Обломки в данный момент собираются по всему…”

– Из ангелов наши мертвые ребята превратились в исчадия ада, если верить новостям, – Зу щелкнул тумблером, переключив станцию. – А на вид те же. Странно.

Из динамиков полилась новая песня группы “Атаман”, посвященная памяти Ринко. Станция, видать, не совсем легальная – на центральных радиоволнах композиция “Мой герой” была запрещена к трансляции. Занесена в черный список вместе с зомби.

– Не рвутся к власти над человечеством – и ладно, – высказал я.

– Да, хотя некоторые пытаются навязать эту легенду общественности. Слушай, может, ты расскажешь, что тогда произошло? Как непосредственный участник событий…

Я посмотрел на Зу, соображая, отделаться общими фразами или поделиться пережитым.

– Бесплатный сеанс психотерапии? – не удержался я от усмешки.

– Прости?

– Помните Нейну? Ту девицу, она приходила к вам узнавать о Ринко.

Собеседник сосредоточенно смотрел и молчал.

– Именно она похитила нас из квартиры. Я не знал, что она задумала на самом деле. В какой-то момент решил, что хочет сдать меня вместе с Ринко. Я долго думал потом… похоже, она позволила сбежать Ринко недалеко от черного ящика Рибейна. Надеялась – многие надеялись – Ринко сам сумеет прорваться за периметр и затереть журналы.

– Так у него получилось?

– Видимо, нет. Он прошел внутрь, сломав систему, но его засекли дежурные. Я так понял. Но у Нейны был запасной план.

Я вспомнил выражение ее лица, когда она глотала яд.

– Коллективное самоубийство. Пошла ва-банк, чтобы окончательно перечеркнуть возможность… бортовой журнал содержал данные… В общем, мы чуть не вляпались, док. Всей планетой, – я вдруг понял, что волнуюсь. – А Нейна… Нейна убила себя. Решила поступить, как наши зомби, я думаю. По принципу “Светя другим…”.*

Нейна знала, что взломать базу данных можно только с помощью программы спасения человечества. Но она не знала, как еще подключиться к ноосфере. Она и еще несколько ребят из госкосмоса, что я и пытался донести до моего единственного слушателя.

– Доктор! Может, не все так плохо. В наших спецслужбах работают хорошие ребята! Многие из них пустили себе пулю в сердце, чтобы сбить с ног разогнавшуюся систему.

– Хорошие… точно. Хорошие и мертвые.

Слово за слово и пришлось выдать ему историю про иноземный галактический крейсер, чей экипаж, вероятно, мертв. О компании по его захвату и о войне за набор цифр, способный пустить историю человечества по наклонной. Далее рассказывал о психозе, среди которого оказался, о том, что неизвестно, сожгут ли солдат, добровольно убивших себя ради диверсии, без суда или заморозят до предстоящего дознания.

Я не сказал – не смог – что постоянно вспоминаю Ринко. Как выполнивший миссию герой оказался в лапах государственной машины? О нем с того дня не было никаких слухов; не помню вечера, чтобы мы с Ларой не помянули космонавта. Я все пытался вспомнить, спрашивал себя – можно ли было как-то спасти его? Я конечно, понимаю, что все прочие мертвецы – солдаты – заслуживают не меньших переживаний…

Зу слушал, его лицо вытягивалось, рот то и дело открывался, порываясь что-то сказать, но доктор сдерживался. Он позволил себе только одно замечание:

– Неужели ты думаешь, что нас бездумно бы бросили на войну с пришельцами, с полной уверенностью в победе? Продолжилась бы внутрипланетная гонка вооружений, вот и все.

– Послушайте, Зу, я вот что подумал: а если эта ваша теория про иммунитет на самом деле верна?

– Я всегда это утверждал.

– Что, если восстание мертвых началось именно из-за столкновения в космосе?

Когда сообщение о гибнущем корабле занозой впилось в сознание правительства, у человеческого сознания вполне мог сработать защитный механизм. Вдруг ходячих мертвецов породила именно острая необходимость? Они хлынули в поврежденный район, спасая все остальное тело. Смыли попутно мертвые клетки, вирусы, бактерии, споры грибов…

– Тогда, – усмехнулся Зу, – мертвые друзья должны были рухнуть на месте еще две недели назад и больше не вставать. Задание-то выполнено! Опасных цифр больше нет. Ведь нет?

– Кто знает, док, кто знает…– сказал я.

“Все же, – подумал я, – хоть Ринко и был путеводной звездой народного восстания, решение охранять планету от мировой войны приняли живые люди, осознанно отдавшие себя в жертву во имя человечества”. Я смотрел, как Ларишка выпроваживает очередную партию подснежников, и гадал, примет ли человечество эти жертвы как должное или оценит по достоинству.

_______________________________________________

*«Aliis inserviendo consumor» – латинское выражение. В русском переводе – «Светя другим, сгораю сам» (прим. редактора)